***
Интересное положение дел… Вроде на постели вольготно расположился враг, ну как расположился — его туда бросили без чувств, пристегнули руки, он пока не знает, в какую ловушку угодил… а вроде и просто человек, который частенько злоупотреблял своим служебным положением… Враг ли он на самом деле? Скорее недоброжелатель, но несладко ему сейчас будет… Его жизнь определенно разделится на До и После, если дыхание не сойдет на нет… Смакуя вдыхаемый от тлеющей травки дым, рассеянным и томным взором Дёмин вглядывался в распластанную на красивой кровати мужскую фигуру. Полы рубашки слегка распахнулись с одной стороны и он разглядел у Нестерова на животе шрам после аппендицита, аккуратный, еле заметный, увидел как ровно колышется живот в такт дыханию, прошелся взглядом по низу живота, огибая контур резинки от трусов, торчащих из-под джинс. Без пояса штаны чуть сползли, явив миру белье… Навскидку прикинул, что мент этот либо того же возраста, что и Волков — лет тридцать семь — тридцать восемь, либо чуть старше. Волос на торсе немного, довольно интересный типаж в целом, но не в его вкусе, хотя… было до жути интересно, как тот выглядел без одежды в живую. Вообще, с каждой секундой интерес подогревался все больше и больше, особенно вспоминая опыт их общения, ну и количество скуренной за вечер травы подрасслабило мозг Сергея однако… Но сегодня это исключительно по медицинским показаниям, после пятнадцатого этажа — одобрено! Минздрав бы разрешил. Не покидала мысль, что кровать слишком дорогая и шикарная для этого ментовского отребья, что на ней лежало без чувств. За такое отношение к людям Серега бы выделил мужчине один коврик на полу где-нибудь в углу, стакан воды и больше нихуя… Но Тео решил, что такая кровать сойдет в самый раз, хер с ним, пусть… Параллельно мыслям о спально-ебальных принадлежностях этой порностудии пытался представить лицо Нестерова, когда тот очнется… Вместо этого вспомнил себя, когда в тех же условиях очухался в этой самой комнате, вспомнил, какой страх он испытал, когда понял, что с ним будут делать… Нихуя приятного, кем бы ТЫ ни был… кем бы ОН ни был. Это более, чем жестоко… Вспотели ладони. От запаха сандала было дурновато, все напоминало о том дне, когда его насиловали на стуле, подстелив под зад настоящую шкуру животного. Сейчас этот стул задвинули в самый угол комнаты как декор. Но он, как тварь последняя, был на виду… мозоля глаза своим присутствием. «А может, хер с ним? Может, не трогать его? — думал Сергей. — Нестеров ведь натурал, у него жена есть или подруга, неважно в каком они статусе, важно, что раньше его скорей всего не ебали в жопу.» — Серый на мгновение включил здравый смысл, но сразу же одернул себя за попытку проявить жалость к этому уроду. Будь у Нестерова чуть больше власти, он бы давно Дёмина за решетку кинул, нашел бы причину, потом и статью бы подогнал, сфабриковал того-сего и пиздец, и нет пацана. Долго ли умеючи-то? Слишком часто Нестеров цеплял его. С другой стороны, хотел бы — сделал бы давно, дальше слов ведь не ушло. И наркоту мог подбросить на обыске, но не подбросил. Почему? Кит там был… поэтому? Вряд ли, Кит тоже прессовал Дёмина в последнее время. Серега заметил, как у Нестерова изменилось дыхание, мужчина шевельнулся и снова затих, почти не поменяв положения тела, лишь чуть подобрал к себе одну ногу. Тео своим соколиным взглядом тоже это подметил, улыбнулся, стрельнул глазами в брата и одной рукой подвинул стеклянный столик к ногам, порылся в бумажнике и достал кредитку. Кокс в студию, подумал Серый, наблюдая за ним краем глаза. И правда, пара дорожек почти мгновенно влетели в ноздри парня и растворились внутри, оставив на крыльях носа легкую белую пыль, которую Тео сразу же смахнул, зажмурившись. — С-сука… — шептал Тео с закрытыми глазами, он откинулся на спинку диванчика, вцепившись тонкими пальцами себе в бедра… — Да-а, детка… — ловил он кайф, чуть расставив ноги, как будто подставился для минета. Теперь они с Серегой соприкасались бедрами еще ближе. Серега сглотнул, неприятны были эти прикосновения через штаны. Как будто намек жирный такой… на возможный контакт. Сергея злило поведение Тео, злила эта комната, этот запах сандала, вонь чьих-то жутких духов. Злило всё, что он сейчас видел! Но выйти нельзя, не дадут! И эта злоба провоцировала ответный гнев, который все больше хотелось выплеснуть. Сейчас тебе достанется, уебан легавый, думал Дёмин, и внутренне немного даже радовался этому, хотелось жести, слишком долго Серый терпел этот пиздец над собой. В голову лезли вспоминания о прошлом, о том, что его самого-то не жалели, когда насиловали, его не спрашивали, хочет ли он использовать не по назначению свои отверстия, предусмотренные природой для иных целей. Почему тогда он должен пожалеть этого ублюдка на кровати? Совсем не должен! — Братишка, придумал уже, что делать будем с ним? — Тео похлопал брата по ноге, а у Сереги эти хлопки по всему телу раздались. Тео своим прикосновением вывел Дёмина из размышлений. И Серега снова уткнулся взглядом в этот ебаный стул в углу… Сразу представилось, как Нестеров очнется, что почувствует в этот момент, как будет вырываться, когда ему присунут в зад… И стало не по себе… Как будто не Нестерова мучить будут, а снова его… Муки совести начинали грызть парня изнутри. Нестеров гондон, но вот только он не насиловал Серегу: запугивал, подъебывал, побил дубинкой разок, но не насиловал… Блядь, это не одно и тоже! Это если бы сравнить пианино с червяком, где из общего у них, пожалуй, планета обитания. Дёмин начинал отчетливо нервничать. Ситуация давила… Да и не стоит забывать, что он здесь вообще ничего не решал. Его и самого легко могли уложить рядом с Нестеровым и выебать обоих… как нефиг делать. Более того, внутренне он опасался такого расклада, ибо это потенциально возможно, прикосновения брата сбоку постоянно напоминали об этом. Братья они только формально, а по факту слишком далекие родственники, что не могло не пугать. За чистую монету действия Тео принимать нельзя. Неизвестно, что Уайт-Хетчер задумал и почему вдруг сменил гнев на милость. Совсем недавно Дёмина самого насиловали в этой комнате, и на коленях он ползал в ногах у брата, и на балконе дышал свежим воздухом на высоте, находясь на грани потери сознания. Много развлечений организовал ему дальний родственник… И то, с каким рвением сейчас Тео подталкивал брата вернуть себе прошлый облик, тоже пугало. Серега захлопнул дверь в прошлое, но ключ не выбросил… Тук-тук-тук… Входите, не заперто… Мысленно абстрагировавшись от гнета брата, Серега поставил на ринг внутреннего мира свою темную сторону и обглоданную светлую, которая и на ногах-то еле стояла — толкни и рухнет, только пыль поднимет. Поставил и попытался понять, что он чувствует сейчас. Темная сторона просила мести, издевательств, унижений, за всё, что он пережил и чему сам подвергался; тьма просила поддаться провокациям брата и доставить врагу максимальный спектр неприятных ощущений. Она умоляла дать команду «Фас!». Светлая же сторона напоминала, как это больно, когда все это делают с ТОБОЙ, ведь Серега познал это на собственной шкуре и знал, насколько тяжело потом оправиться от таких действий, как сложно проживать это внутри себя, тем более мужчине. Совесть напоминала, что оно того не стоит, что это шаг назад, в прошлое, от которого Серега бежит. Не нужно этого делать, чувство вины будет преследовать… а может и не будет, трудно сказать. Только вот, что он мог сделать? Даже если Дёмин даст заднюю и будет воротить носом от даров, поднесенных Тео, тот все равно сделает с Нестеровым все, что задумал. Это стопроцентно. В какой роли здесь тогда Серый? Не хотелось думать, что он здесь в роли человека, у которого нет выбора… хотя прекрасно понимал, что так оно и есть, причем с самого начала. Искоса глянул на Алексея, охранник был немного растерян, оно и понятно, не каждый день будешь наблюдать, как кого-нибудь насильно трахают. Сергею стало интересно, как Леха себя поведет, когда узнает, что за персона в качестве «нижнего» сегодня. Ерохин еще не догадывается, что человек в маске и с кляпом во рту — тот самый мент Нестеров, который любезно принял у него заявление после драки в клубе… «А заявление ты так не забрал до сих пор, кстати… — промелькнуло в голове у Сереги. — Зачем тебя позвали, Леша? Тео тебя проверяет, это по-любому… не завидую…» Пока Сергей размышлял, Сева увел Тео на пару минут в сторону. — Тео… Ты точно уверен? Он еще не пришел в себя… Можем и не делать этого… — А что тебя смущает? — Он же мент… сольет все. Слушай, они потом все силы бросят на нас. Я что-то очкую… — Этот не сольет… — Тео довольно прищурился. — Слишком много грехов скопила его душонка ментовская… у меня на него много рычагов, мент он так себе, — Тео хохотнул. — Я думал, ты из-за Алекса его притащил… разве нет? — Алекс тут ни при чем… но развлечься я ему дам… — Что с Лехой будем делать? — Проверим на профпригодность… — Хочешь, чтобы участвовал? — Конечно… — А он согласится? Он ведь мента знает этого… — А у него есть выбор? — Тео поднял одну бровь. — Он говорил, что на многое готов… Сева хмыкнул… Тео вернулся на диван. Лешка, пытаясь сохранить лицо, мысленно считал до десяти и обратно, туда-сюда. Он морально готовился ко всему уже. Это экзамен, думал он, и был прав. Если завалит, то возможно, его попытаются ликвидировать… Размышлял и следил издалека за Сергеем, тот сидел скованно, было видно, что тесный контакт с братом ему не особо нравился, но терпел. — Тео, может не надо его насиловать? — осторожно спросил Серый. Тео развернулся к нему и с хитрым прищуром приблизился, пустив в ход и руки. Леха видел, как Серега что-то сказал брату и тот, положив руку ему на ногу, крепко сжал пальцами внутреннюю сторону бедра. Что-то шептал Сереге на ухо, что-то такое, отчего тот менялся в лице. При этом Тео так и не убирал руку, проминая пальцами мягкие ткани. Серега еле заметно морщился, но не дергался, смотрел в пол, покорно слушая всё, что тот говорил. Лешка заметил, как в конце Тео лизнул ему ухо, вызвав у брата еще большее отвращение, и призывно рассмеялся. На Сером лица не было… Было похоже, что Тео угрожал ему… Затем все надели маски…***
Обволакивающая темнота… Размытые голоса где-то рядом… Что за язык? Нестеров ни слова не понимал… Руки немного онемели, с чего бы это? Он почувствовал, что лежит на спине в какой-то неудобной позе, глаза еще закрыты, но слух возвращался. В комнате приглушенно разговаривали словно бы на незнакомом языке, что-то булькающее… «Что у меня во рту? — вяло пронеслось в голове. — Будто застряло что-то…» — Нестеров попытался сомкнуть челюсти, но не смог. Языком прошелся по предмету — круглый, твердый… На верхней части лица ощущалась ткань, это маска? Или бинт? «Что со мной? Я в больнице? У меня голова проломлена? Болит… Что на голове?» Незнакомый запах кругом и совсем не медицинский… он не дома, но и не в больнице… Пахло кожей и пряностями… а еще ароматическими китайскими палочками… Попытался шевельнуться — получилось плохо. Запястья тянуло. Сил совсем не было. Сознание еще плавало, открыть глаза не удавалось, веки слишком тяжелые… а еще кляп, это точно он! Сзади что-то мешалось, когда Нестеров попытался дернуть головой, четко почувствовал ремень на затылке. У него во рту шариковый, сука, кляп! То самое приспособление, которое наглухо лишает человека возможности издавать громкие звуки и членораздельные слова. Появились зачатки паники, задышал чаще, пытаясь восстановить в памяти хоть что-то. Голова становилась все яснее и яснее, пульс все громче и быстрее. На лбу выступила испарина. Теперь он точно ощущал свое тело в пространстве — лежал на спине, руки широко разведены и зафиксированы чем-то плотным, но не слишком жестким. Он попробовал согнуть руку — хрен! Звякнула цепь, но рукой двинуть так и не удалось. Под ним что-то мягкое… кровать? Открыл глаза и не смог сфокусировать зрение. Страх нарастал… — Вижу, очнулся. Наконец… а то заждались… — послышалось сбоку. Нестеров не узнал голоса, совершенно незнакомый, тихо застонал в ответ. — Боишься… чувствую твой страх… — горячая рука прошлась по животу, Нестеров дернулся и замычал. — Ну-ну… не трать силы… Нестеров еще в себя не пришел, но уже охуел. Зрение возвращалось… Перед глазами мелькала фигура в пластмассовой маске. Мужчина прошелся теплой ладонью ему по груди, затем нырнул под рубашку, пробежал пальцами по соскам. Это еще больше напугало Нестерова, он снова попытался дернуться, на этот раз подключил ноги, которые толком не слушались. — Расслабься, иначе будет больно… — слащаво сказал ему голос. Это был Тео, но Нестеров не знал его лично, поэтому ни за что в жизни не идентифицировал бы по голосу. У мента глаза выкатились из орбит, когда он смог разглядеть обстановку вокруг: кровать, камеры, люди и он… полураздетый и пристегнутый к изголовью за запястья. Мужчина испуганно озирался по сторонам, подтянув к себе ноги окончательно и пытаясь вжаться в спинку кровати. Как он сюда попал вообще?! Что это за место?! Кто эти люди?! От растерянности даже мычать не мог, забыл, что может звуки произносить. Фигура в маске отошла и привела за руку второго человека, усадив на край кровати. Второй фигурой был Леха, также в маске, также в последней степени охуения от поставленной ему задачи… Тео только в последний момент проинформировал охранника о его предстоящей деятельности, чтобы не сбежал. Серега наблюдал с дивана, как Нестеров из крутого, бесстрашного мента в одно мгновение превратился в трясущегося зайчика. Честно говоря, даже жалко было его. Но то, что он услышал от Тео в свое ухо совсем недавно, отбило желание его жалеть. А произнес Тео, когда они сидели на диване, буквально следующее: «Я ведь сказал, что сегодня ТЫ решаешь, что мы сделаем с ним. Можешь его отпустить, конечно, но тогда куда парни должны спустить? Все напряжены… Есть предложения? — Тео положил руку брату на бедро и пополз вверх. — У МЕНЯ есть отличное… вместо Нестерова туда ляжешь ты, сладкий… и они тебя… да какой там — МЫ все тебя дружненько трахнем… может, и не по разу… Хочешь? Я в таком случае тоже не откажусь… Давай, решай братишка, что тебе дороже, целостность его внутренних органов или все же твоих… — Тео выдыхал ему в ухо и, видя, как Серый нервно задышал, хмыкнул. — А ты в курсе, брат, что он подослал человека, чтобы тот стучал на тебя? Мы его вычислили, это Пашка, охранник, сидит сейчас под дозой в комнате. Больше никто на тебя стучать не будет, маленький… Нестеров хотел тебя за решетку бросить, рыл под тебя… а ты жалеешь его… — Тео поцокал наигранно, он под коксом всегда становился слишком любвеобильным и добродушным, если можно так сказать. — Ну так что? Ты или он? Хочешь, чтобы тебя трахнули сразу несколько? Больно, наверное, когда тебя так растягивают? — Тео прошелся языком по краю уха, Серега вздрогнул. — Нет, я не хочу вместо него… — Тогда нагнем его… — Тео рассмеялся и отстал, наконец. Серега напряженно выдохнул… На место Нестерова Сереге никак не хотелось, поэтому он расслабился и прикурил очередную сигарету, переваривая все, что сказал Тео. Сочувственно поглядывал на Леху, потому что тому предстоит расчехлить свой член сегодня. «Нестеров, оказывается, та еще мразь, Пашку подослал… вот сука… я тебе устрою, блядь…» — злился Серега. Пока Тео прыгал возле приходящего в чувства мента, Серый уже знал, как он пойманного пленника порадует. Он нашептал свои желания мужчине, который сегодня будет «верхним» во всей этой игре. Нестерову уже хотелось рыдать от отчаяния в момент, когда с него сорвали маску, глаза щипало, мужчина находился словно в прострации, было страшно. Голова окончательно прояснилась, он понял в какой жопе оказался, и все отчетливее понимал, что эти люди хотели от него. Тео вернулся на диван к брату, а около кровати остались двое в масках. — Можешь сопротивляться, можешь орать, дергаться, — это бесполезно, ты надежно зафиксирован и тебя никто не услышит. Манжеты на твоих запястьях очень крепкие, цепи еще крепче, — говорил один из них. Мужчина дернул за цепочку, показывая правоту своих слов. Тео толкнул Серегу в бок: — Смотри, Лешенька наш узнал Нестерова, замер аж… — говорил шепотом. — А если у него не встанет? — спросил Серега. — Он ведь не гей… — Какая разница, главное участие… Тео вдруг повернулся к брату: — Ты слишком напряжен… не хочешь расслабиться? — улыбаясь он достал из кармана порошок. — Нет… — Серега сглотнул, на самом деле он сам об этом думал, но было страшно начинать, подсесть можно только так. — Обычно мы спрашиваем, был ли опыт с мужчинами, но в твоем случае, нам все равно… — говорили мужчины прикованному пленнику, а тот не верил своим ушам, он был в шоке. Его дернули за ступни и снова расстелили в полный рост. — Очень мешает эта одежда… хочу по-настоящему к тебе прикоснуться… горячий, наверное, да? — они вдвоем с большим усилием стащили с него джинсы, мент вырывался, что есть силы, но эти двое оказались сильнее. — А теперь зрители пожелали тебя перевернуть… — Нестерова отковали, он не успел опомниться, как уже лежал на животе. Переворачивал его Лешка, сделал это так ловко, что сам не понял, как. Нестерову развели широко ноги, на запястьях и щиколотках моментально защелкнулись манжеты, растянув мужчину снежинкой. Мычал, дергался, сыпал проклятия через кляп, даже рычал. Бесполезно. На записи будет хорошая картинка, лицо отлично просматривалось, когда он поворачивался вбок, чтобы дышать, анонимности не будет… Мужчина пристроился между ног и больно сжал его бедра, Нестеров дернулся и начал всхлипывать, когда тот грубо лапал его колени и внутреннюю часть бедер. Затем сел на его ягодицы, взял нож и, чуть задрав рубашку, специально приложил холодное лезвие к его спине, вызвав новую волну легкой дрожи. Подцепил край острием и нарочно ткнул кончиком в кожу. Пореза не было, но Нестеров снова вздрогнул и замычал. Затем почувствовал, как лезвие распарывает ткань рубашки, мент всхлипывал, бросило в пот. Мужчина прижимал его всем весом к постели, Нестеров чувствовал пульс внизу живота от давления. Мужик гладил мента по спине, проминая мышцы, и чувствовал его дрожь. Затем сместился ниже и сел между его ног, фокус внимания переместился на полоску трусов. Когда он коснулся горячими пальцами ткани белья, тот снова вздрогнул. А когда чуть приспустил трусы, Нестеров начал вырываться, напрягая все жилы, что есть силы и матерясь про себя, от злости хотелось вопить. Мужчина лишь ухмыльнулся, резким движением перерезал легкую ткань и тут же дорвал ее, обнажая ягодицы. Леха сидел рядом, не дышал нафиг вообще. Мужика он насиловал впервые. Нестеров ненавидел весь мир разом, его тяжелое дыхание иной раз переходило в хрипы. Упершись лбом в кровать, он молился про себя, чтобы это быстрее закончилось. От напряжения и бесконечных попыток вырваться на лбу то и дело проступали капельки пота и тут же впитывались в простынь. Теперь он ждал, ждал дальнейших действий, страшно до одури. Руки и ноги уже болели, все тело растянули в непривычной позе. — Такой открытый и доступный… — протянул негромко Тео. — Беззащитный совсем… наш доблестный блюститель порядка… — мурлыкал он, а сам поглядывал на брата. Тео улыбался под маской, потому что Серега не сводил глаз с кровати. — Надеюсь, понял, для чего ты здесь… — мужчина говорил как Хозяин, натренированным властным голосом. «Паскуда… чтоб ты сдох, мразь! — думал про себя Нестеров, глотая обиду и не в силах сказать это вслух. — Я тебе башку прострелю, тварь…» Он услышал, как мужчина сверху надел перчатки и, чуть раздвинув ему ягодицы, смачно плюнул, Нестеров замер от неожиданности. Все происходило слишком быстро, он только что очнулся, а уже чувствовал, как слюна стекала по его голому заду, предвещая скорый половой акт. Слезы текли из глаз… — Добавим новых ощущений! — мужик зашуршал чем-то сзади, мент напрягся, прислушиваясь. А потом резко выгнулся, потому что почувствовал что-то обжигающе-холодное на своей пояснице. Несколько кубиков льда… которые уже начали плавиться от температуры его тела. Нестеров пытался извиваться, чтобы скинуть с себя лед, но парень сверху держал его руками за бедра, не позволяя этого сделать. — Плохой мальчик… — протянул он. — Накажу! — он повел один кубик по коже вниз, обвел ягодицу, оставляя влажный след, и устремился к анусу. Мышцы сокращались сами по себе, Нестеров не мог этого контролировать. Сбоку зашевелился второй и мент почувствовал прохладные руки на своем затылке. Он вцепился зубами в кляп изнутри, когда ощутил, что мужчина пытается просунуть этот оставшийся кусок льда ему в анальное отверстие. Мычал, старался ползти, но ни на сантиметр не сдвинулся. Мужчина поднажал и льдышка скрылась внутри, обжигая холодом внутренности. За ним тут же последовал второй кубик, подарив не менее яркие ощущения. Нестеров выл, быстро и поверхностно дышал, было отвратительно. Тело начало дрожать от этого внутреннего холода. В промежутках его хлестали по спине и заднице ладонями. Вдруг он услышал, как чиркнула спичка, даже почувствовал характерный запах горящей соломки. Мент был напряжен, расслабиться не представлялось возможным, даже несмотря на то, что лед внутри почти растаял. Человек сбоку зашевелился и чуть придвинулся. Движения стихли, а потом Нестеров заорал сквозь кляп от внезапной боли в заду. Обжигающей! — Тихо… тихо… — голосом маньяка прошипел мужик. — Это воск… чувствительно, да? По нежным местам… — он держал над ним горящую свечу и капал горячим воском аккурат на анальное кольцо, у Нестерова слезы были на глазах, которые сразу же впитывались в простынь. Его вопли заглушал шар во рту, который он стиснул с такой силой, что сейчас прокусит! Он мотал головой, умоляя прекратить, но пытка продолжалась. Тело безвольно дергалось от каждой капли. Мент уже ничего не соображал, но то, как его схватили за член, он почувствовал очень, очень отчетливо! Яички оттянули и больно сжали, у основания члена появилось новое ощущение, давящее. Ему надели узкое кольцо, а на яички большой зажим. Нестеров скулил. Вскоре свечу убрали и чем-то прыснули из тюбика между ягодиц. Он догадался, что это смазка, выдохнул с облегчением, хоть не на сухую… радость своего рода в таком-то положении… Мужчина надел резиновые перчатки и размазал пальцами желеобразную массу по коже, а затем попытался втолкнуть ему сразу два пальца, не получилось. Нестеров зажимался, не пускал. — Тебе же больнее будет… — усмехнулся парень над ним. Он был прав, Нестеров расслабился, меньше всего ему хотелось разрывов там… Через несколько минут два пальца уже легко скользили в нем. — Попка тугая, никто не трахал раньше? Исправим, — помогая второй рукой, стал пропихивать третий палец и расширяя дырочку против воли. Нестеров понимал, что насилие неизбежно, и думал, как максимально снизить риски разрывов. Расслабиться… больше никак… Состояние отупения нарастало, лоб снова покрылся испариной, мент развернул голову на бок и затих, тихо всхлипывая, лишь ноздри шевелились от тяжелого дыхания. Мысленно он их всех убивал… жестоко… с пытками… — У нас для тебя кое-что есть — он достал резиновую дубинку, точно такую же, какой Нестеров избивал Дёмина, и густо нанес на нее смазку. Кончик дубинки коснулся его истерзанной дырочки, а затем снова ощущение давления, которое нарастало. Нестерову сейчас хотелось только одного — отключиться. Его размашисто трахали резиновым изделием, а Нестеров все еще мысленно представлял, что бы он сделал со всеми этими тварями. Если бы он претворил все задуманное в жизнь, сидеть бы ему в тюрьме до конца своих дней… Движения прекратились, дубинку звонко вытащили из его зада и сменили на новый член, только теперь на живой, горячий, с натянутым сверху презервативом. Под сдавленные стоны парень махом занырнул на всю длину и замер, наслаждаясь ощущениями. А затем лег на мента, плотно прижав своим телом. Боль! Сука! Такая, что пальцы на ногах поджимались. Нестеров оцепенел от боли на мгновение. — Вот так вот живешь-живешь… — шептал он, — а потом бац… и тебя ебут за все, что ты сделал в своей жизни… а там есть, что вспомнить… Да же? — мужчина откинул несколько прилипших прядей со лба Нестерова и прижал его голову рукой к кровати, чтобы не дергался. — Тебя снимают, солнце мое, все твои унижения скоро окажутся в сети, если будешь плохо себя вести… — он медленно трахал свою жертву и шептал ему на ухо очень тихо, что вряд ли эту речь уловят камеры. — Хочется раздавить тебя морально, не потому что мне приказали это сделать, а потому что я ХОЧУ это сделать! Таких как ты, ментов позорных, не трахать надо, а убивать… — мужчина ускорился, больно кусал мужчину за ухо и везде, куда дотянется, мусолил языком его щеку. Нестеров прерывисто дышал, весь зад горел огнем, от этих слов все сжалось внутри, морщился изредка, но даже не скулил, лишь слезы текли из его глаз, крупные слезы… он дрожал… шоковое состояние не отпускало. Сквозь шарик во рту вытекала слюна. — Сломали мы его, — заключил Тео. — Я у него страх в глазах видел. Нет в нем той силы больше, — Тео был доволен увиденным. — Сделайте ему больно… — попросил он мягко, но это был приказ. Первого мужчину сменил второй, Лешка… Переборол отвращение к себе, к телу на кровати, ко всей ситуации в целом; всаживал, пока не кончил в парня. Сам не знал, как у него так встал, потом разберется со своими внутренними демонами. Серега внимательно наблюдал за ним со стороны, без одежды охранник выглядел очень даже достойно. После Лешки снова подошел первый мужчина, вот он не стал церемониться теперь, шлепки от его жесткого траха было слышно в соседней стране. У Нестерова от боли поплыло в глазах, тело просилось на покой, а лучше в монастырь, или в одиночную камеру, где к нему точно никто не пристанет. Его резко хлестанули тыльной стороной ладони, заставляя прийти в себя. Мужчина схватил его за волосы и запрокинул ему голову назад, вгоняя член мощнее и мощнее. Казалось, он доставал до самого желудка. Все тело было выгнуто дугой, даже мышцы словно вздулись от напряжения, мент жмурился от боли, на щеках мокрые дорожки от слез, ресницы от влаги слиплись пучками. На шею накинули что-то мягкое, это была повязка для глаз, свернутая в жгут, насильник потянул за конец ткани и она плотно обхватила горло. Предчувствуя нехорошее, Нестеров распахнул свои глаза, но в них начало темнеть, будто кто-то пожирал пространство по бокам, мужик трахал его и сильнее сжимал ткань на его шее, лишая возможности сделать вдох. — Что ты чувствуешь? — шептал на ухо. — Что чувствуешь, когда ты один…? Без своих братков… — парень со всей силой вогнал член по самые яйца. — Когда ты на хуй никому не нужен? Нестеров забился как птица в клетке, мычал, стонал, пока не затих окончательно. «Еб твою мать… вот так вот сдохнуть — самое паскудное дело…» — пронеслось в голове перед отключкой. — Пульс проверь… — Дышит… — Крови нет, не порвали… ювелиры…