Обречённая

Вся эта ситуация больше смахивала на сюжет из фильма ужасов, всё с новой волной повторялось в моём подсознании, окончательно лишая сна. Словно кто-то специально включал этот заезженный диск и всё повторялось по новой. — В больницу, — отдал приказ водителю, как только мы оказались в машине. — У тебя скула кровоточит, — он ласково подносит ко мне руку, но не прикасается к ране. — Заодно проверим, как протекает твоя беременность. — Тём, не стоит, — успокаиваю взъерошенного супруга, что готов показать меня всем специалистам мира из-за маленькой царапины. — Всё в порядке. — Николь, не спорь, — Артём обнял меня, скрепляя руки в замок. Да, у нас у обоих были сложные характеры, но несмотря на всё это, я научилась уступать. Я позволила быть себе ЗА МУЖЕМ, позволила себе быть слабой и выполнять роль идеальной жены, а после заботливой мамы. Я знала, что всё, что любимый делает для меня — идёт на пользу и, скорее всего, по этой причине не спорила с ним, а просто подчинилась его воле. В частной клинике мне обработали рану, а после отправили на УЗИ, чтобы быть уверенным в том, что малыш не пострадал в попытке изнасилования. Когда я слушала вердикт доктора, то тем временем в душе я ощущала тревогу и было не понятно, с чем это связано. Все преграды уже позади, тогда почему мне так не спокойно? — Ну что там? — Вскочил с мягкого кресла Артём, когда я покинула женскую консультацию. — Всё в порядке, как я и говорила, — я мягко улыбнулась и не стала говорить о сомнениях, что терзают меня. — Солнце, мне нужно на несколько дней слетать в Германию, поживёшь вместе с отцом, он тебя в обиду не даст, — это было даже смешно слушать, потому что как пожилой человек может спасти свою невестку? Неужто палкой по горбу стукнет? — Я с тобой хочу, — супруг мне тактично объяснил, что это всего лишь скучная деловая встреча и в Берлине мне делать нечего. Я скрыла от него ту информацию, что есть угроза выкидыша и поэтому согласилась с Артёмом, что мне лучше отлежаться дома. В последнее время у меня ужасная сонливость, скорее так на меня влияет наступление зимы. Сидя на кровати, я грустными глазами наблюдала за тем, как Пиндюра складывает вещи в чемодан и на прощание целует в губы. — Ты соскучиться по мне не успеешь, как я вернусь, — заверил меня кареглазый, уволакивая за собой друга на колёсиках. В доме в этот момент стало так тоскливо, что хотелось выть от безысходности. Среди ночи ко мне пришёл котёнок, что улёгся в ногах, тем самым даря тепло. Малыш сладко спал, свернувшись калачиком и я прозвала его Снежком, ведь его расцветка сама всё за себя говорила. Я потеряла все радости жизни, когда Артём улетел, оставив меня на произвол жестокому одиночеству. Конечно, мы всё время переписывались, только этого было недостаточно. Только меня больше пугало не это, а то, что я стала получать сообщения с угрозой, чьё имя мне было неизвестно.

«Малышка осталась без своего кукловода, какая жалость. Пока ты обнимаешь подушку, пропитанные его одеколоном, он развлекается с другой.»

Злой смайлик в конце мне говорил о том, что отправитель явно рад, что владеет такой ценной для меня информацией, а я наотрез отказывалась верить, что Тёма способен меня предать. Это провокация и я на неё не поведусь. Я сделала глубокий вдох, приложила руку к животу, давая себе обещание, что не стану нервничать. Я дождусь возвращения мужа и спрошу всё лично, а так глупо делать выводы. Этот террор продолжался целый день, а под вечер на электронную почту было выслано письмо с очень пикантными фотками 18+. Поскольку я хорошо разбиралась в фото, то с лёгкостью смогла понять, что снимки реальны, а не фотомонтаж. — Кобель, — я тихо выдохнула и погладила кота, отправляясь в кабинет свёкра. Да, мужчина очень сильно изменился и поменял кардинально своё отношение ко мне и по нашим вечерним разговорам я смогла понять, что он не так уж и плох, как я могла себе представить. В нём говорила не алчность, а обида на кого-то, внутри жила боль, что каждый день давала о себе знать. — Вы ещё не спите? — Мужчина улыбнулся и приспустил очки ближе к концу носа. — Нет, а ты хотела чаю со мной выпить? — я кивнула головой и пригласила его в кухню. За чашкой травяного напитка разговор складывался куда более гладко и семейно. — Что с тобой, дитя моё? Неужели Тёмка паршивец тебя обижает? — Нет, что вы? — Я улыбнулась и посмотрела на плавающие листики в кружке. Мне бы хотелось поделиться своими переживаниями, но только не с этим человеком. — Я хотела спросить у вас, можно я в отсутствие Артёма поживу у своих родителей? Давно не виделись и чувствую, что за один день мы не управимся. — Вижу, таишь что-то от меня, но воля твоя. Поезжай. Получив «благословение», я отправилась в родительский дом, где меня ждала моя комната, любимые игрушки из детства и неописуемая ностальгия по былым временам. Я решила не говорить маме с папой радостную весть, а тихо утаила, ожидая благоприятное время. Я улыбнулась и обняла медвежонка, закрывая глаза. Что-то мне подсказывает, что сегодня меня не будут терзать кошмары. Моя комната будто понимала меня, лечила и я чувствовала невероятное умиротворение. Проснувшись утром, я потянулась руками к окну, где из-за облаков пыталось пробраться солнце. В гостиной я увидела маму, что разгребала старые вещи, многие отправляя на помойку. — Тебе помочь? — Я испугала её, а после получив слабый кивок, присела рядом. На ногах была коробка, что давным-давно поросла вся пылью. Руки сами потянулись вглубь, где я наткнулась на старые письма. Тайком открыв их, я глазами стала быстро пробегаться по строчкам, понимая, что это любовные послания, но только не от отца. — Мам, а от кого эти письма? — Как мне показалось, мама стала белее мела. — Николь, отдай, пожалуйста, это личное! — Она усердно пыталась отобрать у меня доказательства своей бурной молодости, но куда ей до меня тягаться? — Эти письма писал тебе Антон Семёнович? У вас были отношения? — Ответы я читала по глазам матери, и горестно закусила губу. — У вас что-то было? — От шока я села на диван, держа в руках тот злополучный кусок бумаги. — Получается, что я забеременела и вышла замуж за собственного брата? — К такому повороту жизни я явно не была готова…