Маленькое недоразумение.

      Девушка сидела в каюте с множеством парней. Как всегда. Обычное спокойное выражение не покидало Эдвену и сейчас. Ей было скучно. Она быстро привыкла к тихому гвалту, болтовне парней. Как и обычно, Лектер предалась воспоминаниям.       Мать. Степанида Афанасьева. Невысокая рыжеволосая женщина. Эди держит ее за руку. Их последняя встреча. Мгновением позже Эд покидает Париж, чтобы попасть в Шармбатон. Карета. С ней связаны хорошие воспоминания.       Девочка подошла к небольшой карете. В ней сидело девять человек — пять парней и четыре девушки. Оставалось всего одно свободное место.        — Можно к вам? — своим тоненьким голоском спросила Эдвена, обращая на себя всеобщее внимание.        — Конечно, — улыбнулась девушка, сидящая к Эд ближе всех. Когда Лектер села, она продолжила: — Давай знакомиться! Меня зовут Жаклин. Это Луис, Симон, Люк, Адриан, Кристофер, Алэйна, Джульетт и Луиза-Манон, — представила всех Жак, поочередно указывая на присутствующих.        — Меня зовут Эдвена, — смущенно сказала девочка. Она села напротив Жаклин, между окном и Симоном. Все ребята оказались открытыми и веселыми. Сим много шутил, впрочем, Адриан не отставал от него. Летели всего несколько часов. Совсем скоро прошло распределение и началась учеба. Учиться девочке нравилось, даже очень. Она часто упоминала об этом в письмах для матери и отчима.       Но спустя всего несколько дней учебы от отчима пришло письмо. В нем говорилось, что несколько часов назад Степанида умерла в машине скорой помощи. Прочитав это послание, Эдвена заплакала. Жалобно, протяжно, печально. Ад, который все время крутился недалеко от Эд, увидел, что она плачет, и подошел.       — Что случилось, Эди? Кто тебя обидел?       — Мама… — всхлипывая, произнесла она. — Мама… умерла… Мальчик удивленно посмотрел на подругу. Он помнил все рассказы девочки про мать. Адриан знал, насколько Эдвене она дорога. Он молчал, не в силах что-то сказать. Подумав, мальчик подошел и обнял сотрясающуюся от рыданий девочку.       — Меня… Меня не было рядом с ней… Я была слишком далеко… Я не могла ей помочь… Она так и не рассказала мне, кто мой отец, — все слова девочки прерывались всхлипами. Ад удивленно поднял на нее глаза. «Эди даже не знает, кто ее отец? Как так?» — подумалось ему.       — Эдька, не спи! — послышался грубый голос Димитру, за тирадой последовал такой же грубый толчок. Лектер открыла глаза и зло посмотрела на парня.       — Слышь, ты охуел? — последовал незамедлительно ответ девушки, а после издевательское продолжение: — Забыл, что один из моих предков психиатр и серийный убийца? Я ведь могу пойти по его стопам.       — Да все, все. Успокойтесь, госпожа Лектер, — все верили этой байке, хотя Лектер — фамилия ее отчима.       — Надеюсь, это не повторится, мистер Попеску, — строго и чуть озлобленно сказала Эдвена и, тряхнув головой, вернулась в воспоминания.       Эди плакала навзрыд, забыв о том, что находится посреди огромного коридора.       — Спокойно, Эди. Не плачь. Все будет хорошо, — друг говорил, хотя сам не верил своим словам, он представлял какой удар получила из-за смерти матери девочка. Простояв так минут пять, мальчик решил отвести подругу к директору Шармбатона — мадам Максим. Очень скоро они вдвоем оказались в ее кабинете. Великанша удивленно посмотрела на двух учеников, но после того, как прочла письмо, протянутое Эдвеной, сочувственно посмотрела на Лектор и предложила ей отправиться домой. Девочка согласилась, и всего через несколько минут она уже сидела на коленях отчима и плакала, теперь уже тихо, едва слышно. Уилл лишь молчал. Для него смерть Степы тоже была ударом.       — Отец, — неожиданно произнесла Эд. — Почему? Почему именно мама? Почему не кто-то другой?       — Я не знаю, Эди. Я не знаю… — печально произнес мужчина. Эдвена увидела, как из голубых глаз вдруг стали капать слезы, оставляя мокрые соленые дорожки.       — Мы сможем это выдержать? Мы должны! — вдруг воскликнула девочка и обняла отчима…       Так и пролетело четыре года во Франции. Спустя которые, девочка-тинейджер вместе с отчимом отправилась в Румынию, к очередной пассии Уилла. Францию она больше не увидела.       — Эдька, мы уже на полпути! — воскликнул Александру Вангели, паренек, с которым Лектер дружила со своего поступления в Дурмстранг.       Алекс был нетрадиционной ориентации, впрочем, как и Кристофер, друг Эдс из Шармбатона. Почему бы и не свести их?