1000 и 1 оттенок ненависти

      – Чонгук, я, конечно, все понимаю, но ты не думаешь, что это уже перебор?        Лиса наблюдает за тем, как Чонха проводит Гуку экскурсию по квартире, показывая каждый уголок, даже ящички с нижним бельем мамы. У Лисы уже глаз начал дергаться от этого: «а здесь». Чонха всегда была активной, но сейчас это переходит все границы. А Гук только улыбается, понимая, что не зря это сделал. Да, он знал, что Лиса будет против, знал, что она будет возмущаться, но выбора у нее все равно не осталось. Чонха сама затащила Чонгука в квартиру и начала знакомить с Лео и Лукой, которые почти убежали от нее.        Лео уже с порога, как только услышал топот маленьких ножек, спрятался, но Чонха все равно его нашла и вытащила, чтобы познакомить с папой, а после еще и погонять. Гук тихо посмеивался с этого и следовал за маленькой дочкой, которая совсем не хотела его отпускать.        Гук выпутывается из хватки Чонха и подходит к Лисе, обнимая ее.       – Почему же? – Он кладет подбородок на ее плечо. – Я же ведь сказал: если ты не хочешь жить со мной, значит я буду жить с вами. Что здесь не так?       – Все не так, Чонгук! – Лиса всплеснула руками, чуть не ударив Гука. – У тебя свой дом есть, и невеста тоже, кстати, говоря! Подумай об этом! Мы с Чонха и сами справимся.       – Сколько раз ты еще это повторишь? – Он снова начинает раздражаться, но замечает, что Лиса не сопротивляется. – Раз уж, ты не хочешь жить со мной и не хочешь, чтобы я жил с вами…тогда почему не сопротивляешься, как обычно? – Он тихо вздыхает, смотря за Чонха, которая снова нашла Лео. – Может, ты наконец услышишь меня?       – А если я не хочу? – Лиса тоже вздыхает. – Если я не хочу такой жизни? Твоя мама ясно дала понять, что не о такой невесте мечтает. Чонгук, я не идеал, и действительно могу опозорить твое имя на званом ужине. Может, меня и учили с детства хорошим манерам, но сам посмотри – я изменилась. Я больше не та малышка Лиса. Я – Лалиса Манобан. Мне похуй на все и всех, но я не хочу быть обузой для твоей семьи, только потому что ты любишь меня. Пак Чеен отличная для тебя партия, хотя и любит другого…        Лиса резко останавливается и прикусывает язык. Она даже не заметила, как начала говорить про Чеен. Как она вообще дошла до нее? Лиса совсем не это хотела сказать. Кто же ее за язык-то тянул? С одной стороны, Чонгук, конечно, должен знать, что Чеен запуталась в своих чувствах, но с другой, ему же это не интересно, как и сама Чеен.       – Что ты сказала?! – Гук поворачивает голову, чтобы заглянуть Лисе в глаза, но она отворачивается. – Подожди! Получается, что она просто так мне выносила мозги все это время?       – Чонгук, так или иначе, она твоя невеста. Она заслуживает хорошего отношения к себе, – Лиса закусывает губу. – Как я уже сказала, я не подхожу под идеалы высшего общества, поэтому, пожалуйста, оставь нас с Чонха в покое. Я тебя очень прошу.        Чонгук отпускает Лису и обходит ее, пытаясь заглянуть в глаза. Он знает, что она врет, скрывает свои чувства за этой маской безразличия, как в ту ночь, когда они встретились. Но Гук никак не может понять: зачем Лиса это делает. Да, она умело скрывает все это, но Чонгук-то видит. Спустя четыре года они наконец встретились, и он заметил, как Лиса не сдерживала себя. Те ночи, те поцелуи. Она пытается показать свой характер, но при этом пытается отдалиться.        Гук помнит, как умело Лиса остановила его. Такая страстная и опасная, как раньше. Но в тоже время, милая и мягкая, как домашний котенок. Лиса выросла и повзрослела за эти годы, научилась скрывать разные вещи. А возможно, она просто не хочет повторить участь Дженни.        Чонгук резко хватает Лису за подбородок и поднимает ее голову. Он заставляет смотреть в свои глаза. Заставляет видеть все, что чувствует сейчас.       – Хорошо. Если я уйду, тебе станет лучше?        Лиса готова кричать, чтобы он не уходил, сказать: нет. Она готова остановить его, но ее гордость просто не позволяет этого сделать. Кто она такая? Она – Лалиса Манобан. Ее называют принцессой Таиланда, хотя никто никогда не видел ее. Никто из партнеров отца не знает, как выглядит госпожа Манобан. И как бы сильно Лиса не хотела, чертова гордость, просто не позволит ей увести у Чеен жениха.        Лиса жалела, что Хосок вчера привел ее и заставил познакомиться поближе. Она поняла, какая Чеен хорошая и добрая, поняла, кого Чен любит на самом деле. И сейчас Лиса не может позволить себе, забрать Чонгука, подпустить его слишком близко. Чеен не заслуживает такого отношения к себе.       – Да, – Лиса сглатывает ком в горле, – да. Мне станет лучше, если ты уйдешь.        Ее голос звучит уверенно, не дрожит и не прерывается. Она смотрит на Чонгука глазами полными ненависти, пряча свои чувства, как можно глубже. Возможно, именно так, Чонгук вернется к Чеен и забудет про Лису. А она, как-нибудь сама справится со своими чувствами. Как-то справлялась четыре года и дальше сможет. В этом же нет ничего особенного.       – Я тебя понял. – Гук отпускает ее, поворачиваясь по направлению к входной двери. – Прощай, Лалиса Манобан.        Чонгук уходит. Отдаляется все дальше, а Лиса тихо наблюдает за этим. Настолько тихо, что не было слышно даже биение сердца или дыхание. В этот момент от Лисы не осталось ничего. Она устала думать о счастье других людей, но ее так воспитали. Неважно сколько времени пройдет, но Лиса никогда не забудет воспитание, которое ей дала мама. Неважно, насколько высокую цену придется заплатить, но Лиса на всю жизнь запомнила, какой именной ей нужно быть.        Она никогда не соответствовала стандартам этого общества. Ни она, ни ее мама, ни Чонха. Лису не учили управлять компанией и вести дела. Ей это просто не нужно. Женщина должна сидеть дома и ждать своего мужа. Но Лиса так не хочет. На такое способна Чеен, но не Лиса. Она хочет свободы действий, хочет работать и заниматься танцами. Лиса живет этим. Но если бы она согласилась, то мать Чонгука не позволила бы вздохнуть полной грудью. Эта женщина приперла бы Лису к стене и не давала возможности работать или танцевать.        Прошло больше шести лет, когда она наконец вырвалась из этой клетки, и не хочет обратно. Это будет слишком жестоко.       Лиса слышит хлопок входной двери и тихо опускается на пол. Чонха загнала Лео под свою кровать и сейчас пыталась достать его оттуда, поэтому даже не знала, что Чонгук ушел. Малышка надеялась, что теперь папа справится сам. Но справится ли?        Лиса настолько привыкла к свободе, что сейчас была готова пожертвовать всем. Но ее смелость исчезла, как только послышался хлопок двери. Впервые Чонгук ушел так просто, без скандалов, без поцелуев, без всего остального. Лисе стало грустно, очень грустно. Как будто от нее оторвали какую-то важную часть, и не хотят возвращать. Сдерживаться сейчас, когда никто не видит ее, когда никто не утешит и не обнимет.        Они играли в очень описные игры. И оба только сейчас нашли ответы на этот вопрос. Все верно. Лиса стала его страстью, а Чонгук стал ее ненавистью. Разве может быть иначе? Лиса ненавидит его, но чертовски сильно любит. А Чонгук…как бы сильно он не хотел найти свою страсть в другой девушек, этого не будет. Только Лиса заставляет его чувствовать возбуждение, только она заставила его почувствовать себя школьником, который боится признаться девочке в любви.        Кто прав, а кто виноват покажет время. Но Лиса уже сейчас плачет. Она не знает почему, но у нее больше нет сил. Она их потратила на то, чтобы все-таки прогнать Чонгука. Он ушел, а легче-то не стало. Лисе наоборот стало хуже. Это состояние даже невозможно описать.        Лиса больше не чувствовала себя живой. Она, как безвольная кукла сидела на полу, и тихо плакала. Как в тот день, когда сбежала из дома. Но даже в этот раз было что-то другое. Тогда Лиса нашла в себе Лисы, чтобы успокоиться и встать на ноги. А сейчас у нее нет сил, чтобы просто перестать плакать. Чонгук жесток. Он знал, что она врет, нагло врет. Он знал это. Гук чувствовал все, но все равно ушел. И даже попрощался. Как на него не похоже.        Лиса столько раз слышала, что он не достоен ее слез, но сейчас. Это ведь она во всем виновата. Она сама прогнала его. Она сама заставила уйти. Возможно, даже если бы Лиса ушла сама, как обычно, было бы в разы легче. Но ушел он, Чонгук. Почему? Почему, он не начал спорить, как обычно? Не попытался переубедить ее? Ему это надоело?        Лиса знает, что у нее ужасный характер, но и Гук это знал. Он никогда не сдавался. Соен, хоть и пыталась скрывать, но все равно рассказала Лисе, как Чонгук страдал все это время и не оставлял своих поисков. А ведь она была у него под носом все это время. Мы близоруки, когда нам нужно что-то найти. То, что находится у нас под носом, мы никогда не найдем, если оно само не покажет себя.        Если бы тогда Лиса не забыла в квартире Юнги ключи от машины, возможно, той встречи и не случилось. И после такого сложно не поверить в судьбу. Хотя сейчас Лиса проклинала ее и себя тоже.        Она даже подумать не могла, что будет настолько больно отпустить его. Как будто вырезали сердце и забрали. А Лиса теперь даже не знала, где искать его. Она только беспомощно положила руку на грудь, прислушиваясь к сердцебиению. Вроде бы бьется, но настолько слабо. Ей страшно. Что будет дальше? Каков же исход этой игры? Кто выиграл, а кто проиграл? Хотя Лиса уже знает. Если бы она выиграла, то не было бы так обидно и больно.        Чонгука больше нет рядом. Как не было четыре года. Тогда она хотя бы могла ненавидеть Юнги и Соен за то, что забрали, но сейчас Лиса ненавидит саму себя. Она никогда не пыталась найти виноватых в чем-то и всегда предавалась цепи событий, но только тогда, и всего несколько дней. Лиса очень сильно ненавидела Юнги и Соен. А теперь она ненавидит только себя, за то, что отпустила, за то, что позволила уйти.       Слезы начинали литься с новой силой. И Лиса никак не могла успокоиться. Она все громче всхлипывала. Столько времени прошло, столько хорошего и плохого. Она уже давно простила Чонгука за ту ночь и даже не думала злиться. Но, когда появились новости о его помолвке, она пообещала себе, что никогда не уведет его невесты, насколько бы жестоко это не было для нее самой.       Лиса ведь знала, что Гук найдет ее, рано или поздно, но эта встреча случилась бы. Чтобы она тогда сказала? Все тоже.        Лиса вспомнила, что и тогда смотрела на Чонгука взглядом, полным ненависти и призрения, но он сделал все, чтобы остаться рядом и забрать ее. Лисе остается только гадать, что же случилось на этот раз. Хотя пройдет день, два, три, и она забудет это, как страшный сон. Смогла забыть один раз и второй тоже сможет. Сможет...? Правда…?        Она горько усмехается сквозь слезы. Не сможет. Даже в ту ночь, она чувствовала, как сердце забилось чаще, как только на плечи опустилось пальто. Лиса надеялась, что это Чонгука. Искренне считала, что он вернулся, чтобы забрать ее. И ему больше никто не нужен. Ни Чеен, ни те секретари, ни другие девушки. Только она одна. Только Лалиса Манобан.        Но она уже не та. Она больше не сможет закатить огромную истерику и спокойно уйти. Это будет слишком жестоко для нее.       Лиса еле-еле поднимает руку и хватается за крышку барной стойки, пытаясь встать, но с грохотом падает обратно. У нее не осталось сил даже на это. Что ей делать дальше? Лиса же даже не подумала, каким будет следующий шаг. Она просто сделала то, что посчитала нужным. Но теперь сама сомневается в том, что это было верное решение.       Слезы с новой силой начали скатываться по щекам Лисы. Она такая беспомощная. Впервые Лиса презирает себя и чувствует разочарование в самой себе.        Перед ней сейчас промелькнули все моменты, которые она провела с Чонгуком. Их первая встреча в компании Джуна, их первый секс, его слова в клубе, а после и встреча в офисе. Их первое свидание, которое так нагло было испорчено Джуном. Лиса вспомнила, как Гук забрал у нее рубашку. Вспомнила маленького Чонсана, с которым играла в кабинете Гука. Такой миленький маленький мальчик, совсем не похожий на своего брата.       Лиса вспомнила их первую ссору, после которой они не виделись месяц, а после встретились в клубе. Их секс в гримерке, в которую чуть не вышибли дверь. Именно в ту ночь Чонгук вышел из себя из-за поцелуя с Хосоком. А ведь сам Хо хотел заставить Чеен хоть немного ревновать. Но вместо этого, Чонгук потерял связь с самим собой. Тогда Лисе было больно. Очень больно. Но та боль никак не сравнится с той, которую она испытывает сейчас.       Лиса снова нащупывает крышку барной стойки и повторно пытается встать на ноги, но снова терпит неудачу, и с грохотом падает обратно, случайно задевая рукой стакан. Рядом с Лисой лежат осколки стекла, а она даже не знает, как их убрать, ведь у нее нет сил просто на то, чтобы встать. Руки не слушаются и постоянно соскальзывают, а сердце все также медленно стучит, будто угасает.       – Ненавижу, – шепчет Лиса, упираясь руками в пол, – я ненавижу тебя, Чон Чонгук!        Да, ненавидит его, потому что оставил ее, хотя обещал этого не делать. Она не винит его в том, что он ушел. Она ненавидит его за то, что он не сдержал свое слово. Как такому человеку можно снова поверить? А Лиса и не верит больше.        Лиса медленно поднимает голову и начинает подниматься на ноги. Она очень надеялась, что хотя бы сейчас у нее это получится. Она не хочет провести весь оставшийся день — вот так, вся в слезах. У нее нет времени придаваться воспоминаниям. Ей нужно приготовить что-нибудь для Чонха, а после еще и перечитать последние дела, которые прислал Джун. У нее слишком много дел, а она убивается из-за того, что Чонгук ушел.        Лиса хватается руками за стойку, стараясь удержать равновесие, и заставить ноги слушаться хоть чуть-чуть, но задевает второй стакан, который с таким же грохотом падает на пол. Она практически ничего не видит из-за пелены слез, но все равно старается идти, чтобы собрать осколки, пока не прибежала Чонха. Лиса знала, насколько малышка неосторожна. Чонха не будет смотреть под ноги, если бежит за Лео или Лукой, поэтому обязательно наступит на стекло.        Проводя рукой по стойке, Лиса случайно задела и третий стакан, который также, как и остальные, упал на пол. Она ругалась на саму себя, что не может собраться с мыслями и наконец прийти в себя. Да, она девушка, и ей можно плакать, но она не простая девушка. Она – Лалиса Манобан, которую знают по ее грубому и непредсказуемому характеру. Ей будет очень стыдно, если кто-то увидит ее в таком виде.       Лиса присаживается на корточки и начинает водить рукой по полу, чтобы найти осколки. Из-за слез она действительно ничего не видит, и это делает только хуже. Ведь она может сама напороться на осколки и повредить что-нибудь. Но кто-то резко хватает Лису за руку и рывком поднимает на ноги. Она чувствует теплую ладонь, что аккуратно легла на талию и смаргивает несколько раз, чтобы рассмотреть хоть что-то.       Перед ней появляется Чонгук. Суровый взгляд его глаз заставляет поежиться от холода.        Гук аккуратно стирает дорожки слез с щек Лисы, прижимая ее ближе к себе и заставляя положить голову на плечо. А она крепче прижимается к нему, сильнее хватаясь за рубашку и сжимая ткань. Он не ушел. Он остался и не оставил ее одну. Он выполнил свое обещание. Лиса снова начинает плакать, сильнее, чем раньше. Как она могла подумать, что он оставил ее? Он же обещал, что никогда не сделает этого. Он пообещал Чонха, что будет заботиться о них.       – Все еще уверена в своих словах?       Лиса мотает головой в знак отрицания и зарывается носом в ткань рубашки, чтобы он не видел ее заплаканного лица. А Гук только нежно поглаживает по красным волосам. Он не умеет успокаивать женщин, но рядом с Лисой решение находится само собой. Чонгук просто делает то, что ему велит сердце. А сейчас оно велит оставаться рядом именно с этой девушкой, которая стала невероятно ранимой за эти четыре года.       Гук даже подумать не мог, что она будет так убиваться, если он все-таки решит уйти. Но Лиса просто не замечала того, как громко кричала о своей ненависти к нему. Она не заметила, как громко плакала. А Гук стоял и кусал губы, лишь бы успокоиться и не выйти раньше времени, но все равно не сдержался. Он не может смотреть на то, как Лиса калечит себя из-за своей же гордости. Для него это слишком невыносимо.        Он делает несколько шагов назад, утаскивая за собой Лису, чтобы она наконец сошла с осколков. Гук никогда бы не подумал, что за этой маской холодного безразличия скрывается что-то подобное. Лиса же, даже не замечала, как ходила по осколкам и опускала на них руки. Чонгук понимал, что больнее всего было ее сердцу, а не телу.        Чонха, которая пряталась за углом, тихо поглядывала за всем происходящим. Она прибежала сразу же, как услышала крики и звон стекла. Чонха боялась, что могло случиться что-то страшное, но, когда увидела, как Гук прячется, сразу же успокоилась. Может не сразу, но она тоже решила понаблюдать за всем этим. Тихонько, чтобы ее никто не заметил. Даже Лео и Луке она не позволяла выйти, чтобы не мешать.        Лиса обессиленно ударила кулаком в грудь Гука. Это было настолько невесомо, что он даже не почувствовал ничего, хотя прекрасно помнил, что у этой девушки очень много силы. Это было впервые. Впервые, когда он видел Лису такой. Полностью разбита, покинута всеми, сломлена. В этот момент Гук понял, что даже ее можно сломать. И он добился того, что хотел сделать в самом начале. Но даже так, Чонгука все равно не покидало чувство, будто внутри Лисы скрыто что-то еще.       Она настолько необычная, что не могла сломаться просто так. Как бы хрупок не был фарфор, Лиса была сделана из чего-то более устойчивого. Гук очень хотел разгадать эту загадку, а чтобы это сделать, ему придется оставаться рядом, как он и обещал. Но даже без этого, Чонгук бы не ушел. Его планы давно изменились и интерес тоже. Лиса необычная, с ней просто невозможно соскучиться. А когда тебе кажется, что ты узнал ее, и вроде бы, больше ничего нового не может появиться, как внезапно она открывается с другой стороны.       Чонгук даже не знает, в какой момент она его ударит, а в какой полезет обниматься. Ему интересно узнавать эту девушку. То, как яростно она тогда отбивала у него рубашку на крыше, и как защищалась после ухода родителей. Она очень сильно обожает его вещи, и это невероятно мило.        Гук зарывается носом в огненно-красные волосы и крепче прижимает Лису к себе. Кто же она такая? Хотя, если бы он знал ответ, было бы не так интересно. Для него она навсегда будет необычно особенной девушкой. Волосы, которые за четыре года не потеряли свой цвет, как будто этот цвет у нее от рождения.       Лиса сжимает в кулак шелковую ткань, пачкая в своей крови. Она все еще тихо всхлипывает, пряча лицо, а Гук, не переставая гладит ее по волосам. Так нежно, как мама в детстве, когда Лиса плакала из-за ранок. Это напомнило ей незабываемые моменты, и дало понять, какая же она идиотка. Впервые Лиса полностью заметила, что Чонгук изменился. Он ушел, если бы не знал, что это ложь. Он спросил ее мнение. Он впервые нежно успокаивает ее. Чонгук не пытается хоть как-то намекнуть на секс, хотя раньше, все именно к этому и сводилось.        Лисе чертовски приятно. Она готова замурлыкать, как мартовский кот и больше никогда не вылезать из объятий Гука. Лишь бы, он всегда был вот так рядом и заботился. Придерживал, чтобы не упала от усталости. Помогал устоять на своих двоих, когда все идет не так, как надо. Просто успокаивал, когда это было так необходимо…как сейчас.       Лиса встает на носочки, утыкаясь носом в шею Гука. Чонгук вздрагивает от неожиданности и усиливает хватку. Ему на секунду показалось, что Лиса собирается вырваться, но на самом деле, она просто захотела вдохнуть давно знакомый запах парфюма.       Она наконец почувствовала, как сильно болят ступни и ладони. Невыносимо больно. Но это никак не сравнится с тем, как сильно у нее болело сердце, когда Чонгук хлопнул дверью. Лиса даже представить не могла, что это будет настолько больно. Она всегда думала, что сможет его отпустить без каких-либо проблем. Но теперь Лиса убедилась, что это совсем не так просто, как кажется на первый взгляд. Человек, которого ты любишь всем сердцем…возможно, ты никогда не сможешь его отпустить.       Именно поэтому она сейчас так сильно хватается за его рубашку. Внутри все еще есть страх, что Гук уйдет, что на самом деле это просто иллюзия, он ей кажется.        Лиса проводит носом по шее Гука, поднимаясь выше в поисках губ. А Чонгук сразу понимает, что именно она делает и перенимает инициативу. Он заставляет ее поднять голову, и заглядывает в заплаканные глаза, большим пальцем, аккуратно вытирая дорожки слез. Гук даже не сомневается, что у Лисы сейчас очень сильно болит голова после такой истерики, но очень рад, что она все же может это стерпеть. Хотя все же не оставлял мысли, что она просто скрывает это и не хочет говорить.        Чонгук наклоняется к лицу Лисы и накрывает ее губы своими. Как много у них было нежных, но в тоже время страстных поцелуев? Наверное, их можно посчитать по пальцам. Хотя Гук даже толком и не помнит. Он просто целовал ее так, как это больше всего подходило моменту, а остальное его совсем не волновало. Как и сейчас собственно. Чонгук просто отдается моменту, забывая обо всем остальном. Кажется, они даже забыли о маленькой дочке, которая с недетским любопытством, наблюдала за всем этим.        Ладонь Лисы касается щеки Чонгука, оставляя следы крови на нежной коже. Но Гук и не против. Он испачкал ее лицо кровью в машине, теперь ее очередь мстить.       До Чонгука только сейчас дошло, что они так и не обработали раны Лисы. Именно поэтому он прервал этот сладкий страстный поцелуй. Пускай ему и не хотелось этого делать, но здоровье Лисы сейчас гораздо важнее. Он не может допустить, чтобы она еще раз попала в больницу. Теперь Гук будет тщательно оберегать ее от любых невзгод и опасностей.       Он подхватывает хрупкое тельце Лисы на руки и переносит ее на диван. Лиса смотрела на него в недоумении, совсем не понимая, что случилось. Ее снова посетило чувство, будто Гук собирается уходить, и она с новой силой ухватилась за его рубашку. Лиса даже не понимала, откуда у нее взялись силы, если до этого, она даже не могла ударить его.        Чонгук поморщился, чувствуя сильную хватку Лисы, удивляясь, откуда у этой девушки такая сила. Ну, вот даже на вид не скажешь, что она способна разбить человеку голову с одного удара. Но после того, как испытаешь эту силу на себе, язык больше не повернется назвать ее хрупкой.       – Я никуда не уйду, – шепчет он ей на ухо, опуская на диван, – обещаю.        Лиса смотрит на него большими глазами, полными надежды. Гук даже подумал купить ей шляпу, сапоги и шпагу, чтобы окончательно было похоже на кота в сапогах. Ну, вот вылетая копия, даже не отличишь. Как такому взгляду отказать или соврать? Да, язык не повернется.       – Обещаешь?       – Да, обещаю, – он чувствует, как хватка слабеет, – я же не ты, чтобы врать.        На его лице появляется нежная улыбка. Рука осторожно скользят по телу Лисы. Вроде бы это было совсем недавно, но Чонгук снова хочет насладиться ее изгибами. Лиса, как кошка, которую хочется гладить вечно. Но в тоже время, она дьяволица, которая никогда не отпускает добычу из своих лапок. И это так. Гук уже давно понял, что ему не выбраться из этой хватки и даже не пытается это сделать. Уже слишком поздно. Он упал это пучину и погряз в ней так давно, что уже и не вспомнить.       Лиса как-то слишком неожиданно поселилась в его жизни и сердце, но теперь Чонгук считает, что это только к лучшему. Кем бы он был без нее? Бабник, который устал от женщин? Мужчина, которого насильно женили? Наверное, да. Без Лисы, он бы не стал ссориться с матерью из-за помолвки, а тем более спорить с отцом.        Но зато сейчас, Чонгук точно знал, ради кого искал аптечку, и вспоминал, как оказывать первую помощь. Спасибо Чонха, которая, как знала, что им понадобится аптечка, и заранее показала, где она лежит. Однако малышка все равно не напомнит Гуку, как правильно обрабатывать раны после пореза стеклом. Так или иначе, но именно эти уроки он проспал.       Чонгук думал, что это ему никогда не пригодится, поэтому даже не зацикливался на подобном, но теперь понял, как ошибался. Все приходит с опытом, но иногда бывают такие моменты, когда знание необходимо именно сейчас.       – Зачем ты вообще полезла в стекло? – Гук достает пинцет и начинает осматривает ранки Лисы на ладони, отчитывая ее.       – Это все ты виноват, – она отворачивается, надувая губы, – если бы ты не ушел…       – И что тогда? – Чонгук перебивает ее, прекрасно понимая, что сейчас будет. – Ты бы продолжила упираться, Лиса. Я тебя знаю. Ты из тех, кто добивается поставленных целей. – Он аккуратно достает первый осколок, слыша, как Лиса шипит. – Перед тобой была цель: прогнать меня и показать, что с Чеен мне будет лучше. Я «ушел». А кому стало от этого лучше? Посмотри, что ты с собой сделала? А Если бы я не остановил тебя?        Лиса закусывает губу, прекрасно понимая, что он прав. Она обещала себе, что не будет его винить в этом, но все равно сказала. На глазах снова появляются слезы, но Лиса пытается их сдержать. Что бы с ней было, если бы он не пришел и не остановил ее? Она даже не хочет знать ответ на этот вопрос. Уже видно, что она чуть не убила сама себя. Лиса действительно не ведала, что делает и не отвечала за свои действия.       Она тихо всхлипывает, даже не чувствуя, как Гук вытаскивает осколки. Лиса сейчас находилась очень далеко от своей квартиры и не замечала, как Чонгук старается не причинять ей боль. Он действительно не умеет извлекать осколки из ран, но тщательно вспоминает все, чему его когда-то пытались научить.        Он снова закусывает губу, чтобы не начать кричать на Лису. Гук не может на это смотреть. Ему слишком больно видеть, как эта девушка калечит себя. Он не может нормально вздохнуть, когда смотрит на Лису и видит ее в таком состоянии. Сердце болит за нее, а она этого не понимает. Гуку так обидно, что Лиса не чувствует собственных страданий. У него просыпается огромное желание ударить ее, да так, чтобы на всю жизнь запомнила, что о себе нужно заботиться в первую очередь. Но его останавливает всхлип.        Чонгук останавливается. Всхлип? Он поднимает голову и смотрит на Лису. Она спрятала свое лицо и снова тихо плакала. Гук вздыхает и улыбается. Вот вам действительно. Вроде бы знаешь девушку, а тут она внезапно открывается с другой стороны, и твои знания о ней оказываются фальшивкой. Он достает последний осколок из ладони Лисы и просит Чонха принести влажную тряпку.       – Вот, что ты за дуреха?       – Какая есть, – бубнит Лиса в свой локоть, – не нравится – уходи.        Ее голос звучит прерывисто, не так четко и сильно, как раньше. Она теперь не скрывала своих чувств, а просто говорила то, что есть, продолжая упираться. Хотя в этот раз Чонгук только шире улыбнулся, понимая, что Лиса говорит это не серьезно. Но ему очень хочется посмотреть в ее глаза, такие большие и блестящие, как звездное небо. Какие бескрайние и необъятные, которыми хочется только любить и любоваться.        Чонгук никогда не устанет повторять, что глаза Лисы — это самое лучшее произведение искусства, которое он видел в своей жизни.       – Хорошо, раз ты так этого хочешь, – Гук смотрит на Лису с прищуром, хитро улыбаясь, – я ухожу.       – Нет!        Лиса резко поднимает голову, смотря на Гука глазами, полными обиды. А Чонгук начинает смеяться. Он же даже с места не шелохнулся, чтобы уйти куда-то, а Лиса так бурно реагирует. Но ему нравится. Это необычное чувство, когда тебя не хотят опускать. Очень приятное. Хотя на него и смотрят с обидой, это не мешает ему радоваться тому, что его больше не хотят отпускать из этого дома. Он очень рад.        Гук поднимается с пола, подходя к Лисе. Он заставляет ее положить полову на ручку дивана, нависая над ней.       – Мне все еще нужно уйти?        Лиса мотает головой в знак отрицания, беспомощно смотря на него. Не так частно она чувствует себя добычей. Но под пристальным взглядом этих глаз, никак иначе себя чувствовать нельзя. Лиса жертва. Его жертва, которую он законно присвоил себе. Причем сделал это еще несколько дней назад, когда оставил засосы на ее шее. Странно, что они не вызвали ни у кого вопросы, хотя находятся на самом видном месте.        Гук усмехается. Лиса достаточно быстро передумала. Но он тоже может быстро поменять свое решение. Чонгук больше не может сдерживать свое желание поцеловать эти пухлые манящие губы. Они слишком соблазнительные и привлекающие. Как можно отказать себе в таком удовольствии?       Он резким движением накрывает ее губы своими и начинает страстно целовать. Они оба знают, что в самое ближайшее время может вернуться Чонха, но никак не могли остановиться. Чонгук страстно кусал губы Лисы, а она аккуратно обнимала его за шею, чтобы не испачкать. Она просила подарить ей немного настоящей любви, а он выполнял ее просьбу, забывая об остальном. Гук даже забыл, что обещал отцу сегодня приехать в офис.        Они оба даже не замечали, что Чонха на самом деле побежала на кухню, которую от гостиной отделяла барная стойка, а не в ванную. Малышка забралась на высокий стул и наблюдала за всем этим, болтая ножками в воздухе. Она улыбалась себе под нос, перебирая в ручках влажную тряпку. Чонха знала, что папа сможет убедить маму, и ни разу не сомневалась в этом.        А теперь она наблюдала за всем этих, хотя и не до конца понимала всего происходящего. Она чувствовала, что мама счастлива, а папа теперь никогда не уйдет, как бы сильно мама не просила об этом.        Лиса улыбалась в поцелуй, отвечая той же страстью, с какой ее целовал Гук. Время для них остановило свой ход. Кто, что, где и когда, их совсем не волновало. Они чувствовали друг друга, а остальное подождет и никуда не убежит. Чонгук обязательно перезвонит, когда увидит пропущенный вызов. Если увидит его, а не заиграется с дочкой. И обязательно, когда-нибудь вспомнит про обещание, данное отцу утром.        Хотя скорее всего, сейчас Гуку звонил именно отец, который уже полчаса дожидался сына в его кабинете. Но ему сейчас точно не до работы. У него есть дела по важнее, которые не терпят отлагательств. Он еще сделал Лису своей девушкой, хотя ему бы больше понравилось, если бы она согласилась стать его женой. Но Гук понимал, что пока не заслужил просить ее руки и сердца. Но чуть позже, он обязательно сделает это. Когда будет полностью уверен, чтобы из ее головы навсегда пропала идея прогнать его.        Они наконец заметили, что их сердца бьются чаще. А Чонгук вспомнил, что за эти четыре года видел Лису и не один раз. У него было много командировок в разные страны за эти полгода. И до него только сейчас дошло, что силуэт, который он списывал на игру воображения, на самом деле был настоящим. Они с Лисой встречались около пяти раз в аэропортах разных городов. Он улетал, а она прилетела. Гук даже вспомнил, что Чонха однажды врезалась в него и сделала это настолько игриво, будто бы специально. Но в тот момент она сразу же убежала, и Гук не успел ее разглядеть. Но подняв глаза он увидел красные волосы Лисы, только вот списал все на игру воображения и теперь очень сильно об этом жалел.        Такой робкий и ни на кого не похожий силуэт. Гук тогда очень долго задавался вопрос: почему же сердце так болит? И только сейчас понял, что сам же упускал ее из своих рук, а она всегда была рядом. Как маленький огонек в темноте, показывала путь к себе. Чонгук почувствовал себя таким идиотом.        Что это за красная ниточка связала их так прочно?        Он перестает кусать губы Лисы и отстраняется, касаясь ее лба своим. Ему все еще интересно, что же такого хорошего он сделал в прошлой жизни, раз в этой ему досталась такая замечательная девушка. Пускай у нее буйный характер, пускай она упертая, пускай может закатить истерику. Его только привлекает эта сила. Он сможет найти подход и обуздать ее, но только дома. А за его пределами пусть делает все, что угодно. Чонгуку все равно, под какие стандарты не подходит Лиса. Он напишет новые, или заставит изменить старые. К черту устаревшие правила. На дворе двадцать первый век, а богатые люди живут, как в восемнадцатом.        Чонгук хочет любить всю жену и оберегать ее, а не жениться на первой встречной, которую подсунут родители. К черту. Он сказал свою точку зрения и не изменит ее. Никогда. Не важно сколько у Лисы татуировок, умеет она правильно приветствовать гостей или нет. Если она не захочет появляться на званых ужинах, он не будет ее принуждать. Ему все равно, что о нем подумают. Чонгуку главное, что дома будет она, Лиса. Та, кто разжигает в нем неподдельную страсть и заставляет сдерживаться в общественных местах.        Пусть она ходит в коротких юбках и платьях. Это ее личное решение, а остальные пусть заткнуться. Если надо будет, Чонгук заставит их замолчать. Лиса делает то, что хочет, а Гук будет позволять ей это. Лиса красивая и хрупкая, поэтому его только радует, когда она показывает свою красоту, пускай даже он и ревнует.       Чонгук снимает одну руку Лисы со своей шеи и сплетает их пальцы вместе.       – Запомни, – шепчет он, – если я когда-нибудь поймаю тебя, – он показывает их руки, – то больше никогда не отпущу, как бы сильно ты ни вырывалась.        Она широко улыбается, но сразу же морщится, снова чувствуя боль в ладонях и ступнях. Чонха хихикает, все еще сидя на стуле и болтая ножками. Именно этого она и ожидала. С Лисой нужно только так.        Гук слезает с Лисы, позволяя ей принять сидячее положение, и поворачивается к Чонха. Он заметил, что стулья были достаточно высокие, и считал, что Чонха будет сложно на них забраться, но теперь заметил, что это не так. Однако, как она будет спускаться?       – Чонха, сколько раз я говорила тебе не забираться на стулья самостоятельно? – Лиса хмурит брови, пристально смотря на дочь. – Мало ты один раз упала? Еще раз хочешь?       – Мам, мы так давно не были дома, – Чонха надувает губы, – я же смогла забраться и не упала. Значит и спуститься смогу…        Чонгук подходит к Чонха и поднимает ее на руки, не давая закончить фразу. Он тоже беспокоится за нее. Она такая же хрупкая, как Лиса, и Гук даже знать не хочет, что будет, если Чонха упадет. Лучше предотвратить это сразу, чем потом обрабатывать раны. Гук и так за одной не уследил.        Он берет тряпочку из рук Чонха и относит дочку на диван, сажая рядом с Лисой.       – У меня дома не такие высокие стулья, – учтиво замечает Гук, начиная протирать ладонь Лисы, из которой уже достал осколки. – Думаю, там Чонха будет лучше.        Он старается подавить улыбку и снова мысленно благодарит дочь за такую возможность. Кто, как не Чонха знает, что нужно вытворить. И Гук даже не сомневается, что она не просто так забралась на высокий стул и просидела там, пока ее не заметили. Она же могла давно слезть, чтобы никто не волновался за нее, но Чонха все равно оставалась на месте, а сейчас сидела с улыбкой на лице и следила за действиями Чонгука.        Гук кидает на Чонха взгляд, замечая, какая она довольная, и теперь не может сдерживать улыбку. Как бы сильно он не пытался, но у него ничего не получалось. Это, довольное собой личико, просто заставляет радоваться и улыбаться. Но он совсем не замечал пристальный взгляд Лисы, и как она следила за всем этим, подозревая, что они сговорились.       Конечно, Лиса может ошибаться, но эти двое довольных собой, просто не внушают никакого доверия. Тут одного взгляда достаточно, чтобы понять, что у них какой-то общий план. Хотя они просто могут понимать действия друг друга.       – Я не понимаю, вы сговорились что ли? – Лиса наклоняет голову в сторону, протягивая руку вторую руку.       Она пристально наблюдала за дочкой, которая даже не торопилась что-либо объяснять. Чонха ждала ответа Чонгука, а тот просто улыбался, наслаждаясь недоумением Лисы.        Он даже не замечал, как профессионально обрабатывал раны Лисы, хотя раньше никогда не занимался подобным. Чонгука пытались научить, но раньше ему это было не нужно. И если сначала он жалел, что никого не слушал, но теперь постепенно начинал все вспоминать.       Чонгук краем глаза следит за Чонха и за Лео, который неожиданно вышел в гостиную. Кот, который до жути боялся маленькую девочку, сейчас сам залез к ней на руки, в поисках ласки. Она нежно поглаживала его, наслаждаясь мягкой шерстью и мурчанием.       – Почему сразу сговорились? – Чонха надувает губы, продолжая гладить Лео. – Просто я хочу жить с папой. Да, и Лео с Лукой там будет лучше. Они же смогут спрятаться.       Чонха хихикает, замечая, как у мамы начинает дергаться глаз. Они точно издеваются над ней. Лиса даже знать не хочет, что они еще могут вытворить, лишь бы услышать ее согласие. Хотя по глазам Чонгука, она ясно видела, что он готов на все.        Лиса даже не сомневалась, что все это только начало. Она имела примерное представление способностей Чонгука и даже не сомневалась, что он сможет пойти на что-то большее. Возможно, он даже отвезет ее к маме, с которой Лиса так давно не виделась. Хотя Лиса сильно сомневалась насчет этого.       Она скучает по маме, но уже слишком сильно привыкла к тому, чтобы жить сегодняшним днем. Да, она хочет с ней встретиться, но почему-то не так сильно. Лиса только сейчас поняла, что ей не так одиноко, как раньше. Чонгук каким-то образом забирает все ее тревоги и обиды и заставляет улыбаться, несмотря ни на что.       Даже сейчас, когда он смотрит на нее этим пристальным взглядом, пытаясь прочитать, как открытую книгу. Лиса не чувствует давления, а наоборот, обычный человеческий интерес. Ему интересно, он не принуждает ее. Он спрашивает ее мнение. Что для Лисы крайне важно. Она не хочет жить в принуждении, как раньше. Она уже давно свободная птичка, которая расправила свои крылья.        И Гук это тоже знает, поэтому терпеливо ждет, заканчивая с ее ранами.       – Ну, что? – Гук не сводит с нее взгляд, откладывая красную от крови тряпку. – Даже Чонха это сказала.       Лиса тихо выдыхает, закрывая глаза. Она чувствует, как рука Чонгука скользит по ее ноге вверх. Она знает, чего он хочет, но рядом Чонха.       – Гук, – ее взгляд становится таким же пристальным, когда она открывает глаза и заставляет Гука убрать руку, – может тебе стоит хотя бы подождать, пока Чеен разберется в себе? Меня статус любовницы совсем не устраивает.       – Для меня ты навсегда единственная. – Гук оказывается возле ее лица, смотря в глаза. – Неважно, что случится, в моем сердце ты будешь одна.       Лиса горько усмехается. Ну, да, конечно, единственная. Слышал бы себя Чонгук четыре года назад – никогда бы не поверил.       Чонха слезла с дивана и убежала в свою комнату, забрав с собой Лео. Она снова оставила родителей одних, прекрасно зная, что они договорятся. А Лиса снова задумалась. Если бы она могла переместиться на четыре года назад и предотвратить ту встречу, могла ли последовать другая? Их действительно сводит судьба? Неужели им не суждено расстаться?        Она столько времени думала над этим, но никак не могла найти ответ. И даже сейчас, смотря в эти черные, как ночное небо, глаза, Лиса не перестает задавать себе один и тот же вопрос. «Если бы они не встретились тогда?» Ей правда интересно узнать ответ. Они могли встретиться при других обстоятельствах?        Рука Чонгука опускается на талию Лисы, приподнимая ее. Она моргает несколько раз, фокусируя взгляд, и понимает, что Гук прижимает ее к себе. Лиса понимает, что сидит у него на коленях, но даже представить не может, когда изменила свое положение. Она настолько глубоко задумалась, что снова ничего не замечала. И даже того, как слеза неожиданно скатилась по щеке.        Гук нежно вытер дорожку, оставленную слезой, и начал поглаживать Лису по волосам, прижимая ее голову к своей груди.       – Перестань плакать, – шепчет он, – ты всегда можешь прийти ко мне и попросить обнять тебя. Я сделаю это даже, если буду очень занять.        Лиса утыкается носом в его грудь, тихо всхлипывая. Ей не верится, что все это правда? Да. За все это время она не представляла, что может настолько измениться. Она больше не имела возможности опустить его. Все усилия, что были приложены, оказались напрасными. Чонгук, действительно, просто разрушил то, что она создавала эти годы. Все те стены, все те маски, всю ее. Он просто пришел и разрушил.        Когда она стала такой сентиментальной? Лиса сжимает в руках рубашку Чонгука. Она действительно впервые так хватается за реальность, боясь, что все это окажется иллюзией. Для нее это будет самым большим ударом. И Чонгук это знает. Именно поэтому он просто улыбается и тихо терпит ее длинные ногти, которые впиваются в кожу даже через ткань рубашки.        Такая хрупкая и невинная, как маленький ребенок, который не хочет отпускать папу. Лиса пыталась не хвататься за эти возможности, но Чонгук просто заставил ее это сделать. Он заставил ухватиться настолько крепко, чтобы не понимать, что происходит.        А она ведь просила его. Просила оставить ее в покое, пока это было возможно. Но Чонгук слишком упертый, чтобы послушать ее. Именно поэтому сейчас он сидит рядом и успокаивает ее, заставляет быть слабой и тонуть в своих объятиях. А Лиса так и делает только вместо того, чтобы успокоиться, начинает плакать сильнее, мысленно убивая себя. Почему она такая?       – Почему ты? Почему именно ты? – Шепчет Лиса, ударяя Гука кулаком в грудь. – Почему не Юнги? Не Тэхен? Не Намджун? Почему именно ты? Почему именно из-за тебя сердце разбивается на осколки? Как же сильно я ненавижу тебя.       – Кто бы мог подумать, что сама Лалиса Манобан будет плакать у меня на плече… – Чонгук говорит это очень тихо и с горькой усмешкой.        Голос Лисы звучит слишком жалобно, будто она еще не смирилась с реальностью, а Гук не верит, что она сожалеет. По ее глазам он видел, о чем она думала, и даже не сомневался, что услышит эти слова рано или поздно. Раньше он уходил от девушек по-английски. Теперь же Чонгук понимает, как это больно, проснуться в постели одному, без того, с кем засыпал. Но он знал, что Лиса не сбежит. Она уже достаточно набегалась.        Чонгук впервые ощущает себя беспомощным и закусывает губу. По его щеке медленно скатывается одинокая слеза.

***

       Хосок поворачивается к Чеен, которая о чем-то задумалась. Они ушли сразу же после Лисы и Соен, оставив Юнги одного в большой квартире.       – О чем ты думаешь?       – О словах Лисы. – Чеен вздыхает и поворачивается к Хосоку. – Когда я увидела их вместе, сразу начала злиться на нее, подумав, что она любовница Чонгука. Но то, что она сказала утром…       – Чеен, – Хосок перебивает ее, – я знаю не многое из этой истории и не хочу лезть, но я уверен на все сто, что Лиса любит его. Но несмотря ни на что будет убеждать остаться с тобой, потому что ты его невеста. И перестанешь ею быть, только если брак будет расторгнут. Зная родителей Чонгука, сомневаюсь, что они это сделают только из-за упрямства сына.        Чеен слабо улыбается.       – Ты вроде не из знатной семьи, но так много знаешь о нас всех. Я завидую.       Ее сердце почему-то начинает биться чаще, когда она разговаривает с ним на такие, казалось бы, не простые темы. Ей больше не к кому идти за советом. Чимина здесь нет, Лиса тоже уехала. Хотя Чеен сомневалась, что может обращаться к Лисе с чем-либо. По идее, ведь, Чеен все еще должна ненавидеть Лису, так как именно с этой девушкой сейчас находится Чонгук. Но почему-то она ей благодарна. Чеен благодарна Лисе, просто за те слова, что она сказала…        Хосок треплет ее по волосам.       – Перестань думать, голова снова будет болеть.       – Мне не дает это покоя. Если она его так любит, то почему…       – Потому что такая Лиса, – Хосок снова перебивает ее, – все то время, которое я ее знаю, я никогда не замечал, чтобы она думала о себе в первую очередь. Лиса всегда думает о других, а до себя и своих чувств ей нет дела. – Он вздыхает. – Я обещал ей, что никому это не расскажу, но для тебя сделаю исключение. – Хосок внимательно следит за дорогой, но при этом не забывает кидать взгляд и на Чеен. – Когда Чонха только родилась, Лисе было очень плохо. Однажды после путешествия я решил остаться у нее на некоторое время, но когда приехал, то был очень удивлен.        Чеен слушала его очень внимательно, но из-за долгих пауз ее интерес только усиливался.       – Что тогда случилось?       – Тогда я был очень рад, что у меня есть запасные ключи от ее квартиры, потому что, когда я вошел Лиса была без сознания. – Хосок тихо выдыхает. – Уже после мы узнали, что, пытаясь забыть Чонгука, она изнуряла себя работой и всем остальным. Даже с малышкой на руках, Лиса была полностью погружена в работу, лишь бы не вспоминать его.        Чеен хмурит брови. Она была настолько эгоистичной, когда просила отца избавиться от Лисы и заставить Чонгука любить только ее. Теперь Чеен это понимает. И она понимает еще одну вещь, но еще не точно. Она хочет убедиться в этом и в том, что сказала вчера Лисе. Ей пришлось потрудиться, чтобы вспомнить все сказанное вчера, но она смогла это сделать. И как бы сильно она не сожалела, в тех словах была правда. Она ведь просто убедила себя, что любит его, Чонгука, а теперь страдает от этого.        Чеен смотрит на Хосока и не может отвести взгляд. Как будто впервые раз. Словно они не виделись раньше и впервые встретились сейчас. Чеен не знает почему, но ее сердце заходится в бешеном ритме и не может успокоиться. Почему так? Что с ней?       – Хосок, – тихо зовет Чеен, боясь прервать эту тишину, – останови, пожалуйста, машину.       Он не знает, о чем она думает, но точно не о Чонгуке. В ее мыслях что-то другое, Хосок это чувствует. Он послушно останавливает машину на обочине и поворачивается к Чеен, смотря ей в глаза. Хосок не понимает, что она хочет сделать, и не может прочитать ее мысли, чтобы понять. Он, как и она, просто отдается моменту, оставляя все на самотек.        Они смотрели друг другу в глаза, вроде как читая друг друга, как открытую книгу, но на самом же деле, они не понимали мысли. Чеен всего лишь пришла в голову одна мысль, которую она хотела проверить. То, как она вчера описала Хосока, заставляло ее задуматься. И это никак не отпускало. Чеен очень хочет все понять, именно поэтому тонет в его глазах, в глубине души уже зная ответ. Но она просто не верит. Не верит, что вся та любовь, оказалась не любовью вовсе.       Чеен тянется к лицу Хосока, аккуратно касаясь его губ. Ее учили, что девушка не должна делать первый шаг, но ведь сейчас это так необходимо. Она просто хочет успокоить себя и перестать думать об этом. Независимо от того, что будет дальше. Даже если их дружеские отношения изменяться, и они больше не смогут общаться. Чеен обязана все проверить.        А Хосок почему-то отвечает. Отвечает на этот робкий и казалось бы, первый поцелуй. Это действительно выглядело, как первый поцелуй. Чеен была очень робкой и ранимой, поэтому Хосок старался сделать все, чтобы не спугнуть ее. Он знал, что это просто проверка чувств. Чеен пыталась убедиться в своих же словах, поэтому сделала это. И Хосок не упрекает ее. Он ведь тоже все слышал и помнил. Именно поэтому он позволил себе положить руку на хрупкую талию и притянуть ближе.       Чеен сама сделала этот первый шаг и сейчас не верила сама себе. Ее чувства, ее сердце. Все, внезапно, так изменилось, будто она нашла того самого принца на белом коне. Она даже не заметила, как закрыла глаза, и неумело отвечала, когда Хосок взял на себя всю инициативу. Чеен позволяла ему управлять собой и крепко хваталась за его футболку.        Она действительно боялась, что он уйдет после этого. Воспользуется ею и уйдет, перестанет быть ее другом. Она, как-будто совершала преступление, за которое следовала казнь. Чеен почему-то чувствовала себя виноватой. Хотя, возможно, потому что Хосок был ее другом детства, который знал о ней просто все и даже немного больше.        Но она все равно, как маленький ребенок? Хваталась за него, потому что он столько раз уезжал. Он так долго странствует, а Чеен остается один на один со своими мыслями. Ей не с кем было поделиться переживаниями, когда он путешествовал. Хотя коротких звонков ей хватало, но это все равно не могло заменить личное общение.        Чеен настолько эгоистична, что сейчас хватается за шею Хосока, царапая ее ногтями, но мысленно прося не уходить и не оставлять ее больше. Впервые она почувствовала настоящее умиротворение и так не хотела, чтобы это прекращалось.        Хосок медленно оторвался от этих желанных губ, но не прекратил обнимать саму Чеен. Он смотрит в ее горящие обиженные глаза и широко улыбается. Хосок видит, о чем она беспокоится, и даже не знает, как на это реагировать. Он так долго подавлял свои чувства и скрывал их в себе, что сейчас был невероятно счастлив. И даже не мог описать это словами. А эта девушка смотрела на него таким взглядом, как будто он собирался уйти и бросить ее на произвол судьбы.       – Пак Чеен, ты невероятна, – Хосок начинает смеяться, чуть отстраняясь от нее, – даже в такой ситуации ты думаешь о предательстве?        Чеен сначала удивляется, а потом надумает губы от обиды и отстраняется от Хосока. Она отворачивает голову к окну, показывая, что не хочет с ним говорить, но просто не может сдержать себя, ведь впервые почувствовала что-то подобное. Она просто хотела убедиться, но почему тогда ее сердце бьется так часто и испуганно.       – Мое сердце бьется, как сумасшедшее, – говорит она в ответ на его смех, – я ужасно напугана, а ты смеешься. Что ты за человек такой?       – Верно-верно, я ужасный человек.        Хосок продолжает улыбаться, смотря за ее реакцией.       – Что?! – Чеен резко поворачивается обратно, смотря на него непонимающим взглядом.       – Что ж…девушка, которую я так люблю, пользуется мной, чтобы проверить свои чувства, – он делает обиженное выражение лица и указывает пальцем на окно, – может, мне пойти самоубиться от неразделенной любви?       – Что?! – Кричит Чеен, хватая его за руку. – Ты, что с ума сошел?! Кто тебя не любит? Покажи! Я быстро ей глаза выцарапаю.       Чеен даже не ведала, что говорит. Этот разговор был настолько быстрым, что она даже не успевала за мыслью, а просто отвечала.       – Ты.       – Что?! Я люблю тебя!        Чеен прокричала это настолько громко, что сама удивилась, а после замолчала и задумалась, о том, что сказала. Ее слова…правда?