☆☆☆
Я очнулась, ощущая блаженное тепло. Открыв глаза, я поняла, что лежу на кровати со смятыми простынями. Стоя передо мной на коленях, Ятен растирал мне виски и смотрел на меня с тревогой. Увидев, что я пришла в себя, Коу улыбнулся. — Тебе лучше? Как ты меня напугала! Я никак не мог привести тебя в чувство! — Мне снился ужасный сон, — прошептала я, — я хотела тебе сказать… — Не нужно его рассказывать. Просто забудь и всё. Слёзы, вызванные напряжением, вдруг заструились из моих глаз. — Но я же… Руки Ятена крепче сжали мою голову. — Выкинь из головы все дурные мысли и кошмары. Все это ерунда полнейшая! Я примерно догадываюсь, что тебе пришлось пережить в чёрной пирамиде и в Токио… Но всё уже закончилось. Я прослежу за тем, чтобы ты больше не попадала в неприятности. — Если бы ты знал, что мне приснилось… — Вот что, Мина, хватит! — жестко сказал Ятен, и его руки скользнули по моему обнажённому телу и сжали грудь. — Я твой Господин и я приказываю тебе больше не думать об этом. Неужели ты не веришь, что я способен защитить тебя? — Конечно же верю, — с горячностью заявила я. — Тогда не ускользай от меня, — проворчал Ятен. — Когда мы вместе, ты должна думать только обо мне… Ведь только в моей власти заставить тебя забыть все печали и страхи. С этими словами Ятен обрушился на меня с такой неистовостью, что я действительно тут же позабыла обо всём на свете. Оглушённая его страстными поцелуями, которыми он покрывал каждый сантиметр моего обнажённого тела, я почувствовала, как всепоглощающее голубое пламя вновь разгорается в крови. Коу чередовал поцелуи с укусами. Он лизал мою кожу и пробовал мою кровь, в то время как я буквально задыхалась, изнемогая от желания, стонала, призывая к себе демона Азазеля, томясь от нетерпения стать с ним единым целым. И Ятен услышал меня. Полностью подчинив меня своей воле, он развёл мои ноги в стороны и, прижав колени к груди, стал очень медленно входить в меня, пока его член не поместился во мне целиком. Я закричала. Безжалостное и неумолимое ощущение наполненности балансировало на грани с болью. Но именно благодаря этому чувству мне показалось, что я дошла до исступления буквально за пару мгновений. Ятен немного отстранился, а потом вновь резко вошёл, спровоцировав очередной мой вскрик. — Ещё! — умоляюще застонала я. — Моя девочка оказалась очень требовательной штучкой, — усмехнулся Коу, делая новый выпад в моё податливое тело. Я приняла его в себя, ощущая, как он пульсирует и растягивает меня. На этот раз Ятен не остановился и стал вколачиваться в меня всё быстрее и быстрее, наращивая темп. К такому я совершенно не была готова, отчего нахлынувшая внезапно волна мощно обрушилась на меня, унося в бушующую пучину. Обхватив мою голову руками, Коу жадно впился в моё горло, продолжая безжалостно в меня вбиваться. Жидкий огонь хлынул в его рот. Он застонал то ли от боли, то ли от наслаждения, не прекращая делать толчки. Отпрянув от моего горла, Коу чуть сместился, и в это же мгновение на меня обрушилась вторая волна, а потом следом и третья… Я даже не представляла, что такое вообще бывает, что может быть так невообразимо хорошо. Мысли улетучились. Остались лишь первобытные инстинкты. Голубое пламя объяло моё тело. — Давай еще раз, Мина… — прошептал Коу мне на ухо. — Я твой Господин и приказываю тебе… И от его слов я буквально взорвалась радужным фейерверком. И сразу вслед за мной, Коу проник еще глубже и, со стоном выкрикнув мое имя, замер, кончая внутрь меня. Когда я немного отдышалась и затихла, усталая и совершенно удовлетворённая, Ятен осторожно вышел из моего тела и насмешливо сказал: — Ну вот ты и забыла о всех своих страхах… Он отпустил меня, поднялся и, хромая, подошёл к столику возле камина, на котором стояли аметистовые бокалы и кувшин с вином. Совершенно разбитая блаженной усталостью, я улыбнулась глядя на его прекрасное литое тело. — Хочешь вина? — спросил Коу. Я кивнула, потому что говорить уже не было сил. Ятен взял один из бокалов и стал наполнять его. Я закрыла глаза, но звон от разбитого стекла заставил меня подскочить. Аметистовый кубок выпал из рук Ятена, но тот как будто даже не заметил этого, потому что пристально всматривался в свои дрожащие ладони, от которых поднимался сизый дымок. — Что случилось? — обеспокоенно спросила я. Коу не ответил и не шелохнулся. В этой его неподвижности было нечто пугающее. — Ятен! Он вздрогнул, опустил руки, сжимая их в кулаки, стараясь улыбнуться, но улыбка у него получилась странная, вымученная. — Ничего… Я просто задумался… Поспи еще. Тебе нужно отдохнуть. Я слишком много выпил твоей крови… Голос его прозвучал отчуждённо. Механическим жестом он сделал пас рукой, и в тот же миг на нём материализовались чёрные шёлковые шаровары и чёрная безрукавка. Я смотрела на него в изумлении. — Куда ты собрался? — Мне нужно проверить всё ли в порядке… Усаги сбежала через брешь в отгороженном пространстве… и хотя маловероятно, что через неё кто-то проникнет, всё же возможны любые неожиданности. Коу подошёл к кровати, наклонился и поцеловал меня в макушку. — Спи… я… отлучусь совсем ненадолго… В принципе это прозвучало вполне резонно. Портал необходимо было закрыть, а я действительно слишком устала, чтобы задумываться обо всём. Коу накрыл меня простыней и ушёл, плотно притворив за собой дверь. Конечно, мне следовало бы тогда насторожиться, уж слишком тревожным выглядело лицо Ятена. Но выбросив пугающие мысли из головы, списав всё на игры разума, я забылась глубоким сном без сновидений.☆☆☆
Разбудил меня голос Абряияна. Я была готова поклясться, что проспала не более пяти минут, однако солнце уже было высоко и в изобилии заливало спальню Ятена. — Сколько сейчас времени, Абряиян? — спросила я, садясь на кровати. — Уже полдень, Госпожа. Вам нужно вставать… Сидя в постели, я смотрела на старого слугу, удивляясь его понурому виду. Плечи у него поникли, а рот скорбно искривился. — Что случилось, Абряиян? — спросила я. — Ничего, — пробормотал он, не поднимая на меня глаз. — Ятен наказал тебя? — Да. Но я заслужил это. Я не должен был подвергать вас опасности… — Клянусь, я не говорила ему. — Я это знаю, Госпожа… Вы поступили очень благородно, умолчав о моём проступке. Однако меня беспокоит совсем не это… — Абряиян впервые посмотрел на меня, и я заметила фиолетовые круги под его поблёкшими глазами. — Ответьте мне честно: жалеете ли вы о своей прежней жизни? Я ослепительно улыбнулась старому слуге. — О чем я должна жалеть? Сейчас у меня есть всё! Я люблю Ятена и он любит меня. И пусть он не говорил мне этого. Но я чувствую… такие вещи всегда чувствуешь… Я не договорила. Печальное лицо старика сильно удивило меня. — Ты как будто этому не рад, Абряиян… — Нет-нет, — поспешно ответил он. — Просто я забыл передать вам подарок от Господина… Он взмахнул рукой и на моих коленях появился огромный букет из розовых пионов. — Мои любимые! Как же он догадался? — улыбнулась я, пряча лицо в душистых цветах, каждый нежный лепесток которых сладостно благоухал. Поглощённая неожиданно нахлынувшими на меня чувствами, я совершенно забыла про Абряияна, потому что в этом букете Коу будто бы поместил больше слов о любви, чем в целой поэме. Мне так захотелось прильнуть к Ятену, чтобы он заключил меня в свои объятия, поцеловал… чтобы мы поболтали с ним о каких-нибудь пустяках… — Где сейчас Ятен? — спросила я, оторвавшись от букета. — Господин находится в пустыне. Он запечатывает оазис. Работы предстоит много, так как силы оставили его. Поэтому ему потребуется моя помощь. Я ждал вашего пробуждения, чтобы сказать вам это. — Тогда я сейчас оденусь и пойду с тобой. Старик покачал головой. — Нет. Господин велел вам оставаться во дворце. Он защищён больше, чем прилегающие к нему земли. Я с беспокойством посмотрела на Абряияна. — Мы ждем вторжения? — Нет… но сегодня ночью кто-то тайно проник в оазис Господина, а потом исчез. И это плохой знак, Госпожа. Особенно если учесть, что «Свет Надежды» вновь находится здесь… — Удалось выяснить, кто мог сюда проникнуть? — Нет, Госпожа. Но это и не важно. Господин сделает так, что этого больше не случится… Поклонившись, Абряиян покинул спальню. После его ухода я нашла на кресле очень красивое платье оранжевого цвета и позолоченные сандалии из мягкой кожи на полу. Одевшись, я вышла из спальни и отправилась в библиотеку, решив посвятить сегодняшний день чтению. Но прежде чем попасть туда, мне пришлось пройти целый лабиринт коридоров и лестниц. И чем дальше я уходила, тем в большее безмолвие дворца я погружалась. И это не была тишина домашнего уюта, скорее тишина, царящая близ могил или в склепе. Лица статуй и на портретах взирали на меня с затаённым злорадством. Даже сам воздух трепетал от надвигающегося потрясения. Совершенно непроизвольно я отметила, что атмосфера на лестнице заметно сгустилась, по сравнению с моими недавними ощущениями, и начала расползаться вокруг. То, что поначалу казалось мне несущественным, теперь приобретало качество устрашающей силы. Даже больше, чем силы. Это была энергетическая сущность с могучим потенциалом. Моя голова закружилась. Радостный и звонкий смех отозвался эхом в моих ушах. Я попыталась убежать от него, но не смогла. Он всюду преследовал меня, настигая всё быстрее и быстрее. Пол, по которому я бежала, стал темнеть, пока не стал совсем чёрным и липким. Мне всё труднее было отдирать от него ноги. Чтобы спастись, я метнулась в первую попавшуюся комнату и захлопнула за собой дверь. И только отдышавшись, я поняла, что вновь попала в комнату Лилит. Здесь было всё как и прежде — пыль, паутина, старинная мебель в чехлах. И вновь меня не покидало чувство, что за мной наблюдают. Сделав глубокий вдох, я подошла к окну и раздвинула портьеры. Яркий дневной свет пробился сквозь толстый слой давно немытого стекла и осветил помещение. Теперь мне показалось здесь не так жутко. Направившись назад к двери, я нечаянно зацепилась за один из чехлов и он, потянувшись за мной, упал, поднимая в воздух облако пыли, открыв большое прямоугольное трюмо с чёрным стеклом и затейливым цветочным орнаментом. Я подошла ближе и увидела, что зеркало отобразило моё побледневшее лицо. А потом, будто вынырнув из глубины, там показалось другое — мраморная кожа, правильные черты, карминовые губы и бездна ореховых глаз. — А ты мила… вполне себе мила… — прошептала Лилит, глядя из зеркала в мои полные ужаса глаза. — Снова ты? Карминовые губы вампирши скривились в презрительной усмешке. — Дорогая, я никуда отсюда не уходила. Я знаю всё, что происходит в этом дворце. Так же я знаю как ты провела сегодняшнюю ночь! Внезапно призрачная рука впилась в моё плечо и круто развернула спиной к зеркалу. Отвратительная гримаса исказила лицо вампирши. Она оскалилась, как собака, готовая укусить: — Стало быть, ты теперь с Азазелем? — Это не твоё дело! — Ошибаешься, дорогая! Мы были предназначены друг другу… и я любила его с тех пор, как помню себя! — С тех пор прошло много времени, — сухо заметила я. — К тому же, если мне не изменяет память, Ятен убил тебя за предательство. — Не тебе судить о предательстве, глупая человеческая девчонка! И как видишь, я всё ещё здесь. Я всегда буду подле Азазеля. Настанет день, когда он поймет, что ему необходимо сделать свой выбор в пользу одной из сторон. — Это не тебе решать. — Но и уж точно не тебе! Кем ты себя возомнила, жалкая дурочка? Единственной любовью демона, чьё существование исчисляется не одной тысячей лет?! Это же смешно! Кто он и кто ты! — Думаю, Ятен сам разберётся в своих чувствах. И даже если он когда-нибудь разлюбит меня, то вряд ли пойдёт искать утешения у бесплотного духа, иссохшего от ревности и злобы! В мёртвых глазах Лилит полыхнула ненависть. — Ах ты шлюха! — взвизгнула вампирша, сжимая кулаки, задыхаясь от бешенства. — Была б моя воля, я бы давно прикончила тебя! Но так уж случилось, что ты оказалась той самой, которая послужит великой цели! С этими словами она сильно толкнула меня в живот и я полетела в зеркало, которое распахнуло передо мной свои чёрные объятия и буквально всосало меня в холодное и вязкое пространство.☆☆☆
Мир вновь приобрёл краски, когда я буквально вывалилась из чёрного марева в просторный с низким потолком погреб, освещённый большими факелами. Здесь пахло мхом и сгоревшим деревом. Поднявшись на ноги, я увидела толпу демонов в сером, совсем как тех, которых я видела в «Тёмном Королевстве». Онемев от страха, я отвела глаза и заметила трёх вампиров, одетых в монашеские рясы. Сидя за столом, они явно чего-то ожидали. Вампир, сидевший посередине, поднялся. Он показался мне невероятно высоким. — Вот мы и встретились вновь, Минако… Вампир откинул капюшон, но даже без этого я узнала его по голосу. Огненные блики осветили красивое волевое лицо, хищные глаза стального цвета и седые до плеч волосы демона Асмодея. Я судорожно сглотнула слюну. Вот и пришла моя смерть. И мне достаточно было посмотреть в его льдистые безжалостные глаза и понять, что пощады не будет. Находясь на грани отчаяния, я собрала всё своё мужество и решила не сдаваться так просто. — И я приветствую вас, господин Асмодей. — О, а твои манеры заметно улучшились со времени нашей последней встречи. Видимо, этот сучонок Азазель всё-таки уделил внимание твоей дрессировке, — усмехнулся вампир. — Я бы попросила не оскорблять моего господина. Он великий демон и… Асмодей деланно зевнул. — На твоём месте, дорогуша, я бы не стал мне дерзить. Ведь сейчас ты находишься в полной моей власти. — Чего вы от меня хотите? Асмодей хищно улыбнулся, обнажая белые острые зубы. — От тебя? Ничего. — Как же так? — Представь себе. И я думаю, ты оценишь мою учтивость, ведь я мог бы отомстить тебе за своё оскорбление на приёме у Берилл. Но нет. Лично от тебя мне ничего не нужно. — Зачем же я вам понадобилась? — Хочу выменять тебя на одну вещицу Азазеля, которая поможет уничтожить ангельских выродков. — Зря надеетесь. Он никогда не отдаст вам «Свет Надежды». — Если всё, что мне рассказала Лилит о тебе — правда, то шансы на успех у меня очень даже неплохие. Моё сердце екнуло. Так вот в чём дело! Эта рыжая стерва так и не отказалась от планов передать меч Люцифер. Выходит, всё это время она просто ждала, пока одной из доноров Ятена не удастся выкрасть «Свет Надежды». И теперь, когда её планы рухнули, Лилит решила, что за мою жизнь Коу обязательно заплатит. А если нет, то всё равно в накладе не останется — если вампиры убьют меня, то она избавится от соперницы и получит возможность начать всё сначала. Что ей какая-та жалкая тысяча лет… Она ждала намного больше… — Лилит вас обманула, — ответила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. — Моя жизнь ничего не значит для господина. Не забывайте, что ради этого меча ему пришлось убить первородную Лилит. А я-то вообще никто… Смех Асмодея прошёлся по моим и без того расшатанным нервам, словно тёрка. — Что-то мне подсказывает, что ты лукавишь, девочка. Азазель убил Астарота, когда тот пустился за тобой в погоню. А ведь Астарот был любимчиком Люцифер, да к тому же невероятно сильным. Я бы сам подумал трижды, прежде чем ввязываться с ним в драку. Чтобы пролить его кровь, нужно иметь очень веские на то основания. — Вы ошибаетесь. Астарота убил не мой господин, а я! Казалось, мой ответ вызвал настоящее замешательство среди вампиров. Асмодей зло усмехнулся и своей белой рукой с кроваво-красным рубином указал на меня: — Ты? Ты убила Астарота? — Я использовала «Свет Надежды», — кивнула я. — Он хотел убить меня… Я была вынуждена защищаться! Кто-то из вампиров подлетел ко мне сзади и толкнул так, что я упала на колени. — Эта сука убила первородного! Она должна заплатить! — Смерть ей! — Пусть сдохнет в муках! Вампиры подняли настоящий гвалт. Безуспешно я пыталась найти в этой массе разъярённых лиц хоть каплю жалости. Я видела лишь жажду крови и отмщения. И в принципе их можно было понять — в мире вампиров донор считался вещью, и если эта вещь становилась причиной смерти первородного, то за это преступление всегда жестоко карали. Чтобы успокоить разбушевавшихся демонов, Асмодей махнул рукой, и все сразу замолчали. — Друзья мои! — начал он авторитетным, хорошо поставленным голосом. — Эта девчонка, разумеется, заслуживает смерти, но не забывайте о нашей великой цели. За её труп Азазель не отдаст нам «Свет Надежды». К тому же я не уверен, что она говорит правду. Азазель не такой уж и дурак, чтобы одалживать своё главное сокровище донору! — Я сказала вам правду. Но мой господин мне его не отдавал по доброй воле. Я… украла его у него. А потом вернула… — Зачем же ты искала Абигора в «Тёмном Королевстве»? — Это долгая история… Я украла меч, но потом он случайно оказался у Абигора. Я искала его, чтобы вернуть «Свет Надежды». — Кун, по-моему, эта девка просто издевается над нами, — тряхнув своими длинными каштановыми волосами, заявил второй вампир в рясе священника. — Неф прав, — согласился с ним третий с коротко подстриженными волосами цвета соломы. — Может, сдерём с неё кожу живьём и узнаем-таки правду? — глядя на меня, его лицо осветилось радостью. Казалось, он смаковал мой страх, который я уже и не пыталась скрывать. Асмодей деланно задумался, потом подал знак, и несколько пар рук схватили меня и подвели к нему поближе. — Содрать кожу с такого цыплёночка мы всегда успеем, — оскалился он. — А вот узнать её истинную цену… На это у нас есть всего один шанс. И терять его мне не хочется… — Так что же, убийство Астарота сойдет ей с рук?! — возмутился шатен в рясе. — Конечно же нет, Неф. За кого ты меня принимаешь? — ответил Асмодей псевдо-ласковым голосом, буравя меня пристальным взглядом. — Эй, вы! Ну-ка разденьте её! Кто-то полоснул когтями по моему платью, превращая его в лохмотья. Под хохот и ругательства меня быстро раздели, а потом чужие алчные пальцы стали мять и щипать моё тело. Я оказалась в самом эпицентре ада, окружённая искажёнными от гнева и желания лицами демонов. — Подержите-ка её, — гаркнул Асмодей. — Эта цыпочка достанется всем! — Кун, это нереально! — возразил блондин в рясе. — Нас слишком много. Её крови на всех не хватит! — Тогда кому-то придется довольствоваться только телом. Но я обязательно хочу быть первым и попробовать всё… Под дружное улюлюканье мне скрутили руки и развели ноги в стороны. Я пыталась вырываться, но этих подонков было слишком много. Асмодей подошёл ко мне и осторожно провел пальцами по моему бедру, вызывая содрогание и приступ тошноты. Меня просто выворачивало от одной только мысли, что он хотел со мной сделать. — Г-м-м… — задумчиво произнёс он, — а у этой сучки тело богини! Было бы обидно не попользоваться ею! — Отойди от неё, урод! Холодный голос Ятена привёл всех в замешательство. Моё сердце сладостно ёкнуло. Вампиры как по команде повернули головы и увидели облачённого в ржавые рыцарские доспехи демона Азазеля, стоящего посреди погреба. Его острая как бритва сабля в форме ивового листа загадочно поблёскивала в свете факелов. — Ты пришёл в самый разгар веселья, Азазель, — усмехнулся Асмодей. — Если повезёт, то и тебе здесь тоже перепадёт. Хотя я не уверен. Твоя девочка такая сладкая… — Я, кажется, велел отпустить её! — Будешь командовать в своей пустыне! Нас здесь намного больше. Если только ты не воспользуешься «Светом Надежды». Но в этом случае твоему излюбленному миру придет конец. Я предлагаю честную сделку — ты нам «Свет Надежды», а мы тебе отдадим девчонку. Азазель не ответил. Он двинулся вперед тяжёлыми шагами, заметно прихрамывая. Подойдя к Асмодею, он остановился. Сорвав с себя правую рукавицу, Азазель швырнул её к ногам демона. Тот побелел от гнева, а среди вампиров прокатился гул. — Я, Азазель, повелитель хаоса и пустынь, вызываю тебя, Асмодей, на поединок как гнусного вора, посмевшего посягнуть на мою собственность. День, час и оружие можешь выбрать сам. Победитель получает всё. Голос Ятена потонул в настоящем рёве. За его спиной стала собираться угрожающая толпа. Позабыв обо мне, вампиры скалились и шипели. Моё сердце замерло от страха. Но быстро взяв себя в руки, Асмодей успокоил их одним жестом. — Что это ещё за выходка? И почему я должен соглашаться на твои условия? Твоя девка убила первородного! — Она моя собственность. И ты не имеешь права её трогать, Асмодей. Или ты не чтишь наши законы и традиции? Я вызвал тебя на поединок. Он определит законность твоих притязаний. Ну так как: ты его принимаешь или отныне все должны считать тебя трусом? — Ты вообще считать умеешь? Нас здесь больше. Мы можем и без поединка разорвать тебя и твою девку на части! — он зло посмотрел на ногу Азазеля. — К тому же я вижу, что ты не в форме. Взрыв самодовольного смеха Азазеля буквально стер ухмылку Асмодея. — Так может, проверишь на деле? Пусти в расход своих шавок. Что попусту языком молоть? Но если ты боишься, я беру назад свой вызов… Злые молнии сверкнули в льдистых глазах Асмодея. — Я подниму перчатку. Но запомни, что если я выиграю, ты проживёшь ровно столько, насколько хватит твоей шлюхи, когда она будет удовлетворять всех нас!☆☆☆
Для боя старый погреб освободили от столов. Вампиры рассредоточились по периметру, образовывая замкнутый круг, так чтобы ни один из дуэлянтов его не покинул — начатый бой нельзя было прерывать или вмешиваться в него. На меня накинули чей-то плащ и, связав руки, поставили между двух высокопоставленных демонов в рясах. Из разговоров я узнала, что традиция поединка чести, призванная обелить или защитить имя первородного, либо установить справедливость, была утверждена самой Люцифер. Во время боя было запрещено использовать магию. Поэтому дуэлянты могли рассчитывать только на свои навыки и ловкость. И хотя в последнее время она отнюдь не жаловала этот обычай, который мог с легкостью уносить жизни взбалмошных первородных, запретить его полностью она не могла, считая каждый поединок ритуальным священнодейством. Азазель и Асмодей выбрали в качестве оружия одноручные мечи, без кинжалов и щитов, кожаные доспехи и без шлемов. — Насмерть ли бьётесь? — встав между дуэлянтами, буднично осведомился один из вампиров, выбранный в качестве распорядителя. — Насмерть ли мы будем биться, многоуважаемый демон похоти? — с усмешкой спросил Азазель, рассекая мечом воздух перед собой. — Или, может, ты захочешь попросить пощады в случае чего? Нижняя губа Асмодея дрогнула, будто он собирался сплюнуть. В его льдыстых глазах отразился гнев. — Меня просто поражает, каким образом тебя смогла захомутать эта человеческая шлюха! — с презрением ответил демон. — Да уж, я сам диву даюсь, — беспечно отозвался Азазель и, повернувшись к распорядителю, кивнул. — Во имя Тьмы, я не желаю смерти, но справедливости. Асмодей усмехнулся. — Во имя Тьмы, я желаю только смерти! — С милостью Тьмы и под оком Её, вступите в бой, пока каждый из вас не получит своё, — заученно пробубнил вампир-распорядитель. Он жестом благословил соперников и отступил, дав тем самым сигнал к началу поединка. С обнажённым мечом Асмодей тут же бросился к Азазелю. Шепча про себя молитвы всем известным мне богам, я на мгновение прикрыла глаза. «Защитите его, — лихорадочно стала повторять я, — защитите! Пусть он слуга Тьмы, но прошу вас, сделайте так, чтобы с ним ничего не случилось! Даже если я потеряю его навсегда! Пусть только он останется жив!» Вампиры затаили дыхание. Я открыла глаза в тот самый миг, когда раздался удар двух скрещённых мечей. Азазель отразил атаку и отбросил Асмодея в сторону, несмотря на то, что габариты соперников разительно отличались. И когда они встали лицом к лицу, эта разница выглядела просто кричаще. Закованный в кожаные доспехи, Асмодей напоминал громадную и мощную скалу. И тем не менее Азазелю хватало ловкости противостоять ему. Было видно, что из-за покалеченной ноги он не мог сражаться в полную силу, но гибкость и инстинкты делали свое дело. Ибо фехтовал Азазель просто мастерски. Но даже ему приходилось пропускать удары. В ходе поединка Асмодей нанёс ему значительную рану в плечо. Не обращая на неё внимания, Азазель решил наступать. Он намеревался победить и победить быстро, потому что выбора не было: покалеченная нога и существенная кровопотеря давали о себе знать. Я чувствовала его боль, как будто это моя собственная кровь заливала пол погреба. Меч Асмодея просвистел вблизи горла Азазеля, но тот уклонился в сторону, атакуя в ответ. Удары мечей напоминали звон колокола. От их соприкосновения сыпались искры. Надеясь на лёгкую победу, Асмодей был несколько обескуражен ходом поединка. Ведь даже будучи раненым, его соперник умудрялся не сбавлять темп и даже увеличивать его. Мало-помалу демоном стало овладевать слепое бешенство. Пот катился с него градом. Он жаждал покончить с Азазелем как можно скорее. Асмодей стал бить вслепую, в то время как Азазель становился всё хладнокровнее. — Сдохни! — взревел Асмодей, обрушивая меч на голову своего противника. Азазель не стал парировать. Улучив момент, он присел на одно колено и молниеносным движением нанес удар снизу вверх. Кончик меча вошел в нижнюю челюсть и рванул в сторону, рассекая кости и лицевые мышцы. Асмодей упал на колени и, выронив своё оружие, схватился за окровавленное лицо, вопя от боли. — Бой окончен! Справедливость восторжествовала под Оком Тьмы, — провозгласил распорядитель. Двое вампиров в рясах бросились к Асмодею. — Надеюсь, я не оскорбил тебя, сохранив жизнь, — сказал Азазель. Асмодей приподнял трясущуюся голову — нижней челюсти у него практически не было, впрочем, как и половины лица. Азазель встретил единственный уцелевший в кровавом массиве взгляд льдистого глаза, наполненный ненавистью. Азазель поклонился и, прижав меня к себе, сильно хромая, направился на выход. — Честь имею, господа. Я забираю своё по праву, — сказал он. Я посмотрела на него, но не смогла понять выражение его лица. То ли он был доволен исходом поединка, то ли нет… Никто не посмел нас остановить. Когда мы прошли через внутренние помещения «Тёмного Королевства» и оказались на улице, где в машине нас ждал Абряиян, я наконец смогла сказать Коу, принявшего свой человеческий облик: — Всё закончилось, Ятен. Теперь уже точно всё закончилось… Коу лишь устало вздохнул: — Боюсь, Мина, всё только начинается… Этим поединком я только что развязал войну…