***
— Это нелепо, — шепнул Шан Цинхуа своему спутнику; они оба стояли на возвышении, наблюдая за учениками. — Я не могу это сделать. Шэнь Цинцю вздохнул. — Цинхуа, — заговорил он, но запнулся, когда Лань Ванцзи внизу поднял руки для ответных объятий. — Мы не можем его здесь просто кинуть. — Почему нет-то?! — спросил Шан Цинхуа. — Ты посмотри на них! — он указал кончиком веера на подростков, всё ещё обнимающихся и не обращающих внимания на остальных. — Ты серьёзно хочешь увести его отсюда? Да, давай сделаем это: почему бы тебе не пойти туда и не сказать нашему ребёнку прямо в глаза, что ты забираешь его прочь от соулмейта. — О боже мой, ты так любишь всё драматизировать, — закатил глаза Шэнь Цинцю. Он повернулся к своему спутнику и широко улыбнулся, увидев, как он смотрит на смеющегося Вэй Усяня и как дрожат его губы. — Иди-ка сюда, идиот, — сказал он любяще, хватая Шан Цинхуа за рукав и притягивая его в полу-объятия. — Кто это тут на самом деле оставляет своего соулмейта?) Вэй Усянь уехал со своими родителями в "исследовательское путешествие", но странно увиливал от ответа на вопросы, что именно они собирались исследовать. Тем не менее, все ученики Гусу помнили, как Лань Ванцзи стоял у ворот, глядя вслед красно-чёрному силуэту в сопровождении синей и зелёной фигур, которые становились всё меньше и меньше и в один момент вконец скрылись из виду. (Лань Сичэнь сам видел, как глаза его брата наполнила грусть, и внезапно вспомнил о маленьком тельце в белых одеждах, которое день за днём сидело возле закрытой двери и ожидало так и не пришедшего ответа. Он вздохнул и протянул руку к своему брату. — Пойдём, Ванцзи. Господин Вэй ведь пообещал, что будет тебе писать, да? Ванцзи промолчал, но вскоре ответил. — Мгм. Верю Вэй Ину. "Мой младший брат вырос", — подумал Лань Сичэнь с неожиданным болезненным счастьем, — "но в каком-то смысле он ведь всегда был таким. Ванцзи всю свою жизнь знал, чего именно хочет.") Неделю спустя на ясном небе появилось тёмное пятно. Несколько младших учеников встревожились и хотели было прогнать ворону подальше от молодых кроликов, которых недавно стали разводить на холмах, но Лань Ванцзи настоял на том, чтобы пропустить птицу. Она уселась на его руку, склонив голову с умными глазами набок, и настойчиво потрясла лапкой, тем самым заставив Лань Ванцзи взять привязанную к ней посылку. "Лань Чжань!" — гласило начало письма, — "я же говорил, что сделаю это?!" Птица не улетала, пока не получала ответное письмо и не прилетала, пока не получала ответ уже на это. В Облачных Глубинах стало неудивительным то, что она порхала туда-сюда. Даже Лань Цижэнь научился терпеть птицу, хотя при каждом взгляде на неё выглядел так, будто проглотил целый лимон. (По правде говоря, Лань Цижэнь мало что мог с этим поделать, а особенно после того, как уважаемый господин Шан спросил его о своём сыне и улыбнулся так, будто вырвал бы ему все зубы при малейшем намёке на что-то плохое в его ответе. То, что господин Шэнь лениво сказал, как он рад, что Вэй Ин и второй молодой господин Лань подружились, ни капли не помогло. Смотреть на наливающиеся румянцем уши Ванцзи было больно, как и на небольшой намёк на улыбку, но руки Лань Цижэня были крепко связаны. Он правда любил своих племянников. Забота о них стала самым лучшим риском в его жизни, и он знал это ещё тогда, когда держал их хрупкие тела и направлял их крохотные ладони на гуцине. Знал он это и сейчас, когда видел, как его младший племянник смотрит на хулигана, который будто бы пытался уничтожить целую гору, и как в его взоре прорастают новые ростки любви. Если Ванцзи хотел этого... он ведь всегда был таким хорошим ребёнком. Лань Цижэнь подумал, что конкретно в этом он мог позволить ему запятнать себя. И нет, это решение не имело никакого отношения к этим двум мужчинам за столом, которые были готовы отравить его, если он осмелится сказать что-нибудь против их растущих отношений, ясно?! Лань Цижэнь ни от кого не зависел, и его определённо не запугали эти две слишком опекающие курицы-наседки!) Лань Ванцзи в последний раз отослал ворону уже почти три недели назад. Раньше он никогда так долго не ждал ответа, и с каждым днём без нового письма он тревожился всё больше и больше. Находившиеся в ночном дозоре ученики рассказывали о том, как видели, что он стоял на стене, глядя в небо, и едва не схлопотал наказание за нарушение комендантского часа. Через неделю он стал носить с собой повсюду кролика, как будто находил в этом животном странное утешение. Лань Цижэнь краснел от злости, но ни у кого не хватало духу отчитать юношу. — Что за нелепость, — сказал шёпотом тот самый первый ученик. — Как думаешь, это отразится на его выступлении? — Надеюсь, что нет, — ответил второй, — потому что если это случится, я найду этого Вэй Усяня и сам переломаю ему ноги... Радостный смех прервал его на полуслове. Лань Ванцзи поднял голову, уставившись в направлении звука с вниманием гончей, напавшей на след. — Я уверен, что дорога должна быть где-то здесь, — раздался знакомый голос с закрытого лесом края дороги, — как только мы её найдём, ты сможешь свободно пойти домой, Вэнь Нин! Более тихий голос ответил ему: — Молодой господин Вэй... Я не уверен.... В чём был не уверен подросток им узнать не удалось: в этот самый момент из-за деревьев показался Вэй Усянь. Его взгляд оказался на Лань Ванцзи так же быстро, как и взгляд Лань Ванцзи — на нём. Улыбка, такая яркая и широкая, что от одного взгляда на неё болели щёки, расцвела на его лице. Лань Цижэнь издал звук, похожий на задушенный хрип кота, когда Вэй Усянь со всей дури упал на его младшего племянника. Никто на него внимания не обратил: в конце концов, перед их взором простиралась гораздо более интересная сцена. — Лань Чжань! Лань Чжань, Лань Чжань, Лань Чжань, Лань Чжань! По мнению некоторых, Вэй Ин, скорее всего, использовал имя при рождении Второго Нефрита за столь короткое знакомство больше раз, чем то сделала его семья за всю жизнь Лань Ванцзи. Но раз он сам против подобного не возражал, никто иной не мог этого запретить. Учитывая то, как Лань Ванцзи крепко обнимал Вэй Усяня... можно было уверенно сказать, что он точно не возражает. — Вэй Ин, — выдохнул он в чёрные одежды на плече, да так тихо, что обычный человек никогда бы не смог его расслышать. Его руки, лежащие на чужой талии, казалось, слегка дрожали. Он снова вздохнул. — Вэй Ин. Вэй Усянь всё ещё не отстранялся, обвив плечи Лань Ванцзи своими руками. Он прильнул поближе, будто пытаясь слиться с ним. — Лань Чжань, ты же знаешь, что я очень-очень по тебе скучал? К этому моменту открыто смотреть на них осмелился только Лань Сичэнь, на чьём лице играла довольная улыбка. Остальные члены делегации вперили свой взгляд в землю, пылая лицом от такого бесстыдного проявления чувств. (Лань Цижэнь последовал лучшему решению для себя и своего здоровья и направился дальше уже без учеников. Они успеют нагнать, но если останутся там ещё на мгновение...) — Тоже скучал по Вэй Ину, — ещё какое-то время Лань Ванцзи постоял в крепких объятиях. Это, как он позже подумал, было самое длительное прикосновение с тех самых пор, как двери того одинокого домика навсегда закрылись. Но наконец он отстранился, всё также держа руками чужую талию. — Вэй Ин, как... — Как я здесь оказался?! — казалось, что Вэй Усянь наконец вернул себе спокойствие. — Ха-ха, Лань Чжань, даже если я так долго тебя не видел, я всё ещё могу так же хорошо тебя понимать! — Вэй Ин, — укорил он. Вэй Ин рассмеялся, даже не пытаясь убрать свои руки с шеи Лань Ванцзи. — Папа с отцом копались в записях пары мелких орденов поблизости! Знаю, знаю, я целую вечность тебе не писал, Лань Чжань, поэтому я выбесил их до того, что они ненадолго оставили меня одного. С тобой же всё было хорошо, Лань Чжань? — с этими словами он положил обе ладони на щёки Лань Ванцзи. — Ах, кажется, ты стал худее! Неужто эти пердуны из Гусу снова тебе слишком много поручают? То, что Лань Цижэнь уже ушёл вперёд, стало воистину чудом. Лань Сичэнь шагнул вперёд, не давая младшему юноше вылить помои и на другие принципы, на которых зиждились Облачные Глубины. — Рад снова видеть вас, господин Вэй. Вэй Усянь резко обернулся, тут же сгибаясь в поспешном поклоне. — Первый молодой господин Лань! — воскликнул он. — Я Вас не заметил даже! "Эм, да, это было слишком очевидно", — подумал он. Вслух же он сказал с улыбкой: — Приятно видеть вас в добром здравии, Господин Вэй. И разве я не говорил когда-то, что ты можешь обращаться ко мне "Сичэнь-гэ"? Вэй Усянь громко рассмеялся, прикрыв глаза. Все остальные же ясно видели, как уши Лань Ванцзи окрашиваются в поразительный красный цвет. "Шисюн", — подумали остальные ученики как один, — "это же чистое издевательство над твоим младшим братом!" — Прости, прости, Сичэнь-гэ, — радостно ответил Вэй Усянь. — Приятно снова вас всех видеть! — он с любопытством обвёл взглядом горящие лица всех учеников, и тут же просветлел своим. — О, вы идёте на Совет?! — Верно, — ответил Лань Сичэнь, и тут же с блеском в глазах спросил. — Ты к нам присоединишься, господин Вэй? Лань Ванцзи, стоящий рядом с ним, уставился на своего брата, едва заметно надувшись. Лань Сичэнь подавил в горле смешок, и в этот же момент Вэй Усянь скривился и высунул в отвращении язык. — К сожалению, нет, Сичэнь-гэ, — сказал он извиняющимся тоном, — мои родители сказали мне не подходить близко к собранию, и в этот раз я склонен с ними согласиться. Лань Ванцзи беспокойно нахмурился. — Что-то случилось? Вэй Усянь раздражённо сморщил лицо. — Ничего особенного, Лань Чжань, — ответил он и похлопал Лань Ванцзи по руке, чтобы смягчить беспокойство на его лице, — просто в последнее время стало слишком жарко, — с этими словами он раздражённо взглянул на небо. Лица обоих наследников Лань потемнели. То был прекрасный ясный день; на небе не было ни облачка, и только солнце беспрепятственно светило. Вэй Усянь, даже не связанный узами членства в каком-нибудь ордене, сделал себе имя всего за год обучения в Гусу: а конкретнее, своей дружбой с наследниками трёх великих орденов, гением в совершенствовании и тем откровенно безумным поступком на озере в Цайи. Любой орден, даже несмотря на его происхождение, был бы рад чести принять его на своей территории и обрядить в свои цвета, тем самым заявляя, что они достойны претендовать на талант, появляющийся раз в поколение. Если бы он отказался, большинство из них, естественно, отступили бы: смысла оборачивать такой талант против себя не было никакого. Остальные же, тем не менее, могли позволить себе быть немного... настойчивыми. — Если господину Вэю захочется более прохладной погоды, он должен знать, что врата в Облачные Глубины всегда для него открыты, — предложил Лань Сичэнь. — Множество облаков защитят тебя от солнца. — Спасибо за предложение, Сичэнь-гэ, — слегка поклонился Вэй Усянь, — пока что я буду придерживаться тёмных дорожек. Кто-то потянул его за рукав и тем самым привлёк внимание. Он обернулся и увидел лицо Лань Ванцзи, излучающее напряжённость и беспокойство. Он заговорил: — Вэй Ин... Вэй Усянь весело улыбнулся. — Не волнуйся, Лань Чжань, — уверенно сказал он, — я обязательно приду к тебе, если мне понадобится помощь, хорошо? Лань Ванцзи, казалось, не очень-то успокоило это заверение, но он всё же ответил: — Мгм. Постарайся. Лань Сичэнь ястребиным взором наблюдал за их диалогом и улыбнулся, когда тот затих. Внезапно он приметил ещё одного человека и повернулся к нему лицом. — Ах, господин Вэй, это... — Хм? — развернулся Вэй Усянь, всё ещё пытающийся успокоить Лань Ванцзи. Его глаза засияли, как только наткнулись на этого человека, и он поднял руку и помахал ею. — Вэнь Нин! Чего это ты прячешься за деревьями? Иди сюда, давай, никто тебя не съест! Лань Ванцзи напрягся, глядя на мальчика таким ледяным взглядом, что казалось, будто он и вправду хотел его съесть. Вэнь Нин, прятающийся за деревом возле дороги, сделал было шаг вперёд, но тут же юркнул назад с писком, получив такое пристальное внимание к своей персоне. Между тем на полянке возросло напряжение: молодые ученики неуверенно положили ладони на рукояти своих мечей. Они лишь мгновение назад неуважительно отзывались об ордене Вэнь, не пытаясь скрываться. Подумать только — всё это время их слушал кто-то из этого ордена!... Вэй Усянь нахмурился, разглядев внезапный страх на лице своего друга. — Вэнь Нин? — окликнул он. — Что-то не так? — затем, будто только сейчас заметил напряжённую атмосферу на полянке, он огляделся. Снова нахмурившись, он потянул Лань Ванцзи за руку. — Лань Чжань, будь же ты подобрее! Вэнь Нин — мой друг! В глазах Лань Ванцзи теперь заплясали молнии и грозы, но он всё же сделал жест младшим ученикам, и те расслабились. Лань Сичэнь вступил в разговор: — Господин Вэй, это?... — Оу! — Вэй Усянь кинулся вперёд и вытащил Вэнь Нина из-за деревьев, схватив его за локоть. Он с гордостью представил его Лань Сичэню, — Сичэнь-гэ, это Вэнь Нин! Он очень хороший лучник! Зоркий глаз Лань Сичэня остановился на юноше, вцепившегося в Вэй Усяня, который поник сразу же, как внимание Первого Нефрита Лань остановилось на нём. Глаза его смягчились, и он неглубоко поклонился. — Приятно познакомиться, молодой господин Вэнь. Вэнь Нин поражённо замер, когда к нему напрямую обратились, и упал бы в ответном поклоне, если бы Вэй Усянь его не поддержал. — П-приветствую, первый господин Лань! — сказал он паникующим голосом, будто бы только сейчас понял, как грубо было не поприветствовать первым. — Этого зовут Вэнь Нин, вежливое имя — Вэнь Цюнлинь!... — Пожалуйста, не волнуйтесь так, молодой господин Вэнь, — прервал его Лань Сичэнь с нежной улыбкой. — Он тренировался в лесу, поэтому я нашёл его, когда немного затерялся, — объяснил со смешком Вэй Усянь, — и мы решили объединиться и выйти на главную дорогу! Только... потом мы оба немного затерялись. Лань Ванцзи строго сказал: — Беспечный. — О, Лань Чжань, не будь таким грубым! Откуда мне было знать, что этот лес такой густой?! Лань Ванцзи, ничего не сказав, отвернулся от надувшегося Вэй Усяня. Тот подумал, что уже слишком взрослый для того, чтобы топать ножкой, что очень уж сильно хотелось сделать. — Лань Чжань, — он отошёл от Вэнь Нина и приблизился к Лань Ванцзи. — Лань Чжань, Лань-эр-гэгэ, посмотри на меня, ну пожалуйста? Лань Сичэнь наконец проникся жалостью к остальным ученикам, которые были красными настолько, что, казалось, готовы были уже взорваться. — Мы достаточно здесь задержались, — сказал он. — Почему бы вам всем не пойти вперёд? Мы вскоре нагоним. Ученики поклонились и с большим облегчением направились по дороге, чуть быстрее, чем было приписано правилами. — А? — произнёс Вэй Усянь, висящий на руке Лань Ванцзи. — А куда вы идёте, Сичэнь-гэ? — На Совет, — напомнил Лань Сичэнь. — Дядя, наверное, уже прибыл туда. — Ой! — испуганно воскликнул Вэнь Нин. — Я тоже ведь... — на середине предложения он снова затих. — О, замечательно! — Вэй Усянь взволнованно хлопнул в ладоши. — Сичэнь-гэ, Лань Чжань, вы же не возражаете, если Вэнь Нин пойдёт с вами? — Господин Вэй! — запротестовал Вэнь Нин, заливаясь краской. — Не... не нужно... — Вэнь Нин, — пожурил его Вэй Усянь. — Ты что, хочешь идти всю дорогу на десять шагов позади?! Будь увереннее! Если ты себя сам будешь зарывать в землю, как люди смогут разглядеть в тебе талант? — рассердившись, Вэй Усянь повернулся к Лань Ванцзи и пожаловался, — Лань Чжань, поверь мне, Вэнь Нин — прекраснейший лучник! Лучший из всех, кого я видел! И он говорит... он говорит, что всё равно не будет участвовать в соревновании! Лань Ванцзи повернулся к Вэнь Нину; в глазах его сияло смущение: — Если, — он замолк, будто подбирая нужные слова, — если ты и вправду лучший, то должен участвовать. Лицо Вэнь Нина становилось всё пунцовее и пунцовее от прикованного к нему внимания. Он дрожал, нервно теребя в пальцах ткань одежды. — Я... господин Вэнь Чао не захочет... я не хочу опозорить орден. Вэй Усянь возмутился: — Кому какое дело до того, что там эта старая лягушка Вэнь Чао думает! Вэнь Нин, ты последний в списке тех людей, которые могут хоть как-то опозорить орден Вэнь, — он, скорее всего, продолжил бы говорить в таком духе, но Лань Ванцзи прервал его, положив руку на плечо. Лань Ванцзи смотрел на Вэнь Нина, который так покраснел, что он на секунду испугался, что тот может потерять сознание. Он уставился в землю, отказываясь смотреть вперёд, но Лань Ванцзи всё равно мог представить себе выражение его лица. Это наверняка было то же самое выражение, которое он видел в отражении воды и металла в Гусу, когда прогуливался вместе с Вэй Усянем. Неверие. Счастье. Ошеломляющая кипа эмоций, которую нельзя было быстро разобрать и понять, и которая мешала ему засыпать сразу после комендантского часа, заставляя раздумывать над каждым словом этого сияющего существа. (Разве не поэтому он отвернулся от Вэй Ина вначале? Не потому ли, что не знал, как справиться с этой прорвой света, исходящего от него?) — Вэй Ин, прекрати, — сказал он. — В будущем будут и другие возможности. Больше Советов. Больше собраний. Больше возможностей снести стену, за которой он прятался. (— Этот ребёнок, — бормотал Шан Цинхуа во время первой поездки в Гусу, как только они все заселились в гостинице, — имеет очень нехорошую привычку врываться во все ситуации подобно быку. — Он нетерпеливый, — согласился Шэнь Цинцю раздражённо, но вместе с тем любяще. По крайней мере, у Лань Ванцзи хватало терпения на них обоих.) Вэй Усянь удивлённо воззрился на него. На лице его показалось удивлённое выражение, придав его обычной уверенности толику беспомощности. Так он выглядел невероятно мило. Лань Ванцзи захотелось его поцеловать. Как будто прочитав какой-то ответ в его глазах, Вэй Усянь смягчился и улыбнулся. — Хорошо, Лань Чжань, — прощебетал он, — я оставлю Вэнь Нина на твоём попечении. Они оба проигнорировали сбивчивый лепет этого самого Вэнь Нина. Лань Ванцзи согласно хмыкнул. — Ванцзи, — сказал Лань Сичэнь, — нам пора. Лань Ванцзи колебался последовать за братом, не желая оставлять Вэй Усяня. Почувствовав его неуверенность, тот подошёл поближе и взял его за руку. — Лань Чжань, — сказал он, — всё в порядке! Мы скоро ещё увидимся! Лань Ванцзи верил ему, правда. Но... можно ли вообще было удовлетвориться такой короткой встречей? Видя, что Лань Ванцзи всё ещё не двинулся с места, Вэй Усянь вытащил из рукава свой последний козырь. — Лань Чжань! Тело, натренированное Гусу Лань, в какой-то подсознательной реакции на подобный тон выпрямилось ещё сильнее. Когда Вэй Усянь положил свои руки на обе его щеки, Лань Ванцзи застыл. — Я пойду этой дорогой, — кивнул он головой в противоположную сторону от пути до Совета, — так что мы не свидимся какое-то время. Лань Ванцзи машинально кивнул пустой головой. — Отлично! — продолжил Вэй Усянь. — В следующую нашу встречу я хочу увидеть доказательство твоей победы, — более мягким голосом он продолжил. — Выиграешь мне приз, Лань-эр-гэгэ? Он снова кивнул, но не так уверенно. Лань Ванцзи знал, что так близко стоять друг к другу было нельзя, но не мог и пошевелиться: только не в тот момент, когда он мог разглядеть каждую тень от своих длинных ресниц на чужом лице и когда мог так близко-близко видеть расцветающую улыбку. Только не тогда, когда он мог видеть отражение себя в серых глазах цвета шторма — отражение широко распахнувшего глаза и дрожащего человека, отражение холодного нефрита, чья прохлада смягчалась их взаимной привязанностью. Они разговаривали о своём расставании, но Лань Ванцзи мог бы стоять там вечно, если бы не... Прикосновение к краю его губ, мягкое чувство, едва коснувшееся его. (Если бы сейчас там присутствовала система, она бы выдала по этому поводу что-то вроде "Lan_Wanji.exe перестал работать. Пожалуйста, перезагрузите компьютер.") Вэй Усянь уже нёсся прочь, да так быстро, что его собственное краснеющее лицо едва можно было разглядеть. — ЛадушкиЛаньЧжаньУвидимсяПозже... Когда последняя часть этого торопливого предложения достигла ушей оставшихся на дороге, Вэй Усянь уже скрылся из виду в том же лесу, где ранее, как он утверждал, заблудился. Позади он оставил трёх ошеломлённых совершенствующихся. Лань Сичэнь хлопал ресницами, подняв брови от подобного шокирующего поворота событий. Честно говоря, он и помыслить не мог, что именно Вэй Усянь окажется первым, кто.... Какой-то глухой звук привлёк его внимание. Он обернулся и увидел, что это Ванцзи, дрожа, хлопнул себя по лицу ладонью, прижав её к месту, где губы Вэй Усяня коснулись уголка его собственных. Глаза его были как никогда ранее распахнуты, и Лань Сичэнь внезапно испугался, что эти золотые очи выпадут из глазниц и укатятся куда-нибудь. Лань Ванцзи, на чьём лице отображались шок, растерянность и волнение, продолжал смотреть туда, где скрылся Вэй Усянь. Лань Сичэнь знал, что если бы мысли его брата были хоть чуть-чуть более связными, он бы погнался за юношей, не беспокоясь ни о каком Совете. Где-то позади них Вэнь Нин всё сильнее и сильнее краснел. Подумать только, молодой господин Вэй и вправду!... Глядя на неподвижного Лань Ванцзи, он не мог не почувствовать толику жалости к нему: должно быть, проводить целые дни с людьми вроде господина Вэй очень трудно. Он едва смог выдержать час или около того их знакомства. Если же второй господин Лань проделывал подобное регулярно... значит, он и вправду был так же силён, как его описывала молва! Лань Сичэнь не смог более сдерживаться и наконец разразился негромким мягким смехом. Всё ещё смеясь, он положил руки на плечи своего брата, прекрасно понимая, что если его сейчас так оставить, он простоит на этой дороге вечность. — Пойдём, Ванцзи, выиграем твоему господину Вэю приз... — к слову об этом: наверное, ему стоило бы поставить благовония за упокой участников Совета — Ванцзи определённо собирался убить их. Лань Ванцзи наконец вышел из транса. — Брат! Смотря на всё сильнее смеющегося Лань Сичэня и протестующего Лань Ванцзи, чьи уши снова окрасились в красный, Вэнь Нин не смог сдержать улыбку, и та изогнула его губы. Он, беспомощный, сдался и пошёл рядом с ними. Ах, я расскажу обо всём сестре, как только вернусь!***
Где-то в лесу дрожал юноша. Спрятавшись в тени огромного дерева, он поднёс дрожащие пальцы к губам, всё ещё чувствуя призрак тепла чужих губ. Не могу... не могу поверить, что я и вправду это сделал! Пылающий от смущения Вэй Усянь издал короткий вопль и упал на землю, свернувшись калачиком и спрятав в коленях лицо. Как он сможет снова стоять с Лань Чжанем лицом к лицу?! Аааааа, зачем он вообще это сделал?! "Это всё отец виноват", — сердито подумал он, вспомнив, как тот поддразнивал его за вечные разговоры о Лань Ванцзи. — "Это он вложил все эти мысли мне в голову!" "Хватит врать самому себе", — напомнил голос, слишком похожий на голос Шан Цинхуа, — "как будто бы раньше у тебя таких мыслей не было". — АААААА! ХВАТИТ! "Мне нужно вернуться", — вспомнил он вдруг с ужасом, — "и встретиться с родителями". Они-то точно поймут, что он сделал! Он никак не сможет это скрыть от их ястребиных глаз! — Может, просто остаться здесь, — быстро пробормотал он, озираясь вокруг, — здесь должно быть достаточно дичи, чтобы я не умер с голоду слишком быстро, да?! Помимо того, он не то чтобы вообще знал, как отсюда выбираться. ...но если он здесь останется, то больше никогда не сможет увидеть Лань Чжаня. "Лань Чжань так мило выглядел", — мечтательно подумал он. — "Хочу снова увидеть это выражение на его лице". "Я хочу ещё раз поцеловать его", — наконец заключил он. Он вздохнул, поднялся на ноги и стряхнул с рук грязь. Долгим взглядом обведя деревья вокруг, он начал выбираться из леса. Лань Чжань, надеюсь, ты ценишь всё то количество дерьма, которое я для тебя творю.