Месть

Я окончательно прихожу в себя через несколько минут, а потом все же срываюсь с места и бегу к маме. Я потребую все объяснить мне раз и навсегда! Меня тошнит от мысли, что мой папа состоял в интимной близости с мамой Райта. Я сбегаю по ступенькам и выхожу во двор, рассекая руками воздух. Сара замечает меня раньше, она что-то говорит матери, а потом пальцем показывает в мою сторону, и та поворачивается ко мне. Улыбка мамы сползает с лица, как только она замечает мое скверное настроение. - Сара, оставь нас с моей дочерью, пожалуйста, - говорит мама, и та послушно уходит, поздоровавшись со мной. - Хлоя, дочка, рада тебя видеть, - она вновь натягивает на лицо пластиковую улыбку, которая так меня раздражала. Я вылетая копия моей матери: так говорили все наши родственники и знакомые. И в свои сорок четыре она выглядела просто отменно: светлые волосы всегда были уложены, ногти всегда при маникюре, никакой огрубевшей кожи на пятках и уж точно никакого целлюлита. Я мельком оглядываю ее прикид и хватаюсь пальцами за переносицу. Господи, а если она не знает и я разобью ее сердце. Я выдыхаю, а мама терпеливо ждёт. - Мама, что это? - спрашиваю я, протягивая фотографию ей. Она сначала прищуривается, пытаясь ее разглядеть, но вмиг ее глаза расширяются и она опускает голову, и кладет руку на на лицо. - Где ты это взяла, Хлоя? - спрашивает она, сложив руки под грудью. Она достаточно быстро берет себя в руки, потому что больше она не выглядит удивленной или шокированной. - Отвечай, мама! Хоть раз скажи мне гребаную правду! - кричу я, вытирая слёзы со своих щёк. Господи, я даже не заметила, как снова начала плакать. - Не смей мне грубить, ты поняла? Я твоя мать, Хлоя, и я все ещё тебя содержу! - рычит мама, опускаясь на сидении. Раньше она так делала, когда давала мне понять, что разговор окончен. Но нет, черт возьми, сейчас он только начинается. - Хлоя, ты приходишь в наш дом и начинаешь свои подростковые истерики даже не поздоровавшись с матерью, - строго говорит она, не глядя на меня. - Мама, ты издеваешься? На фотографии мать Райта и твой муж! Мой отец! Она дергается, словно ей влепили пощечину и подрывается с шезлонга, встав ко мне лицом к лицу. - Не смей больше произносить имя этого парня, Хлоя! Ты понятия не имеешь, о чем говоришь! - кричит она, тыча в меня указательным пальцем. - Твой отец сказал, что ты снова начала встречаться с этим парнем, Хлоя, я же просила тебя...умоляла оставить парня в покое, - уже спокойнее говорит она, заглядывая в мои глаза. - Я просила тебя, детка... Мама поднимает руку и начинает приглаживать мои волосы, успокаивая меня. - Мама, пожалуйста, скажи мне, что происходит, я прошу тебя... - я хныкаю, и, наконец, прижимаясь к ее груди, мама обхватывает меня руками, целуя в макушку. - Я не могу... - тихо говорит она. Ее голос надламывается, - не могу... Я обещала твоему отцу. Я совершенно запуталась. Запуталась во всем, что происходит со мной сейчас, поэтому начинаю обессилено плакать - Почему ты выбрала именно его, детка? Почему? - спрашивает мама, приглаживая мои волосы. - Пожалуйста, - прошу я, утыкаясь в ее волосы, - пожалуйста... Мама отстраняется от меня и отходит на несколько шагов назад. - Это разобьёт твоё сердце, дочка. - Оно уже разбито, мама. Зачем вы засудили Райта? Зачем? - Мы хотели оградить вас друг от друга, - она тоже всхлипывает. Я поднимаю голову и вижу, как мама вытирает свои слёзы, - Потому что Райт - сын твоего отца, - шепчет она. Что? Фотография валится из моих рук, и, кажется, я сама падаю на колени. Я только слышу, как кричит что-то мама, а затем меня хватают под руки и куда-то тащат. Я мечтаю попасть а аварию. Мечтаю о смертельном исходе. Прыгнуть с моста в обрыв и никогда не подняться на него снова. Я мечтаю раствориться в воздухе, стать пылью. Я мечтаю... мечтаю...

Райт

Черт! Я так и знал, знал, что так будет, но все равно уснул! Черт! Черт, Черт... Сбежала. Я звонил ей по меньшей мере раз 50, но Хлоя сбрасывала трубку, а потом и вовсе стала игнорировать мои звонки. Наспех одевшись я поехал в кампус и прочесал там все. Дважды. Но ее нигде не было. Хлоя словно испарилась в воздухе, стала моей иллюзией... Только одежда в моей комнате напоминала мне о том, что она не призрак. Возможно, я зря волнуюсь, и она просто уехала по делам, но...черт, неужели нельзя было просто написать? Все из-за вчерашнего признания, которое просто выбило меня из колеи. «Да, но ты любишь, а я люблю тебя»... она произнесла это так просто, так беспечно. Словно мы говорили об уроках, или о том, что съесть на ужин... Я хватаюсь за волосы, совершая очередной звонок. Черт, как же она меня бесит! Хлоя! Что с тобой не так? Хватаясь за соломинку, я решаю, что она могла поехать к родителям, поэтому завожу машину и еду к ее дому. Плевать, если ее отец там, теперь ничто и никто не сможет встать у меня на пути к ней. Даже ее чертовы родители. Я снесу все стены на пути к ней. Я нервно постукиваю пальцами по рулю, крепко его сжимая. Что, так разозлилась и обиделась, что решила даже не отвечать на звонки? Я так не поступал с тобой, Хлоя, когда признался в любви, но не услышал в ответ ничего. Я был намерен ждать. Заставляю себя не нервничать. Не думать, что могло с ней произойти, кроме ее собственного нежелания со мной говорить. В голове вихрем проносятся такие мысли, что я даже подумываю, что был бы рад обнаружить ее в доме ее родителей: злую и расстроенную. Я знаю управу на такую Хлою. Я знаю, как найти с ней общий язык, если она уязвима. Господи, да я же доводил ее сотню раз за последние месяцы, а потом успокаивал. Хлоя - мое зеркальное отражение. Что ты показываешь ей - то видишь в ответ. Через 40 минут я уже на месте, гневно стучу в ворота дома, когда на мой звонок в домофон никто не реагирует. Сейчас я уже подумываю перелезть через забор и проникнуть в дом, чтобы найти Хлою, но собственный разум умоляет меня остановиться: у меня есть судимость. Его причиной стала девушка, которая жила в этом доме. Я могу скомпрометировать себя самого для Джорджа Дели - наверняка у того камеры распиханы по всей территории. Я стучу по меньшей мере раз 10, и, наконец, заветная дверь открывается. - Могу я вам чем-то помочь? - спрашивает женщина, едва приоткрыв дверь. Она нервно оглядывается за свою спину. - Хлоя здесь? - резко спрашиваю я, подойдя ближе. - Сэр, боюсь, она сейчас не в состоянии принимать гостей... - неоднозначно отвечает она. Решив не начинать глупый спор - я просто нажимаю на дверь, и женщина отходит вместе с ней. Я стремительно захожу в дом, решив вслепую найти нужную мне комнату - ту, в которой сейчас находится моя девочка. - Что вы себе позволяете!? - возмущённо причитает женщина, ступая за мной по пятам, пока я открываю каждую поочереди дверь в этом вычурном доме. - Хлоя, - громко зову я, поднимаясь по лестнице на второй этаж. Мое сердце отбивает рваный ритм, а голова и уши начинают гореть. Я открываю первую дверь на втором этаже и вижу ее. - Детка, что...- начинаю я, увидев ее хрупкое и беззащитное тело на кровати. Я тут же бросаюсь к ней. - Райт, уходи, - тихо говорит она, даже не глядя на меня. Она лежит укрытая пледом до живота. Ее лицо повернуто к стене, а вид совершенно подавленный. У меня сжимается сердце при виде ее. Что сделал с ней ее ублюдочный папаша? - Что? Что случилось!? - требую я ответа, присаживаясь на край кровати. Работница, которая следовала за мной по пятам мнётся в дверях, но взглядом я приказываю ей свалить. Я поворачиваю лицо Хлои к себе и сканирую его на предмет ссадин и ран. У неё ужасно болезненный вид. Все лицо покрылось красными пятнами, нос и губы распухли, словно она плакала ни один час. - Уходи, - шепчет она, - я не хочу тебя видеть. Она даже не смотрит на меня. Ее взгляд стеклянный. Неживой. - Да что, черт возьми, происходит, Хлоя? - спрашиваю я, заставляя ее смотреть на меня, удерживая ее лицо в руках. Взгляд Хлои фокусируется на мне и скупая слеза скатывается со щеки. Господи, да что с ней такое? Гнев закипает в венах. Я убью того, кто сделал это с ней. Что они ей наговорили? Заберу ее домой, там и поговорим. - Уходи, пожалуйста, уходи, я прошу тебя, уходи, - шепчет Хлоя, как одержимая, слабо отталкивая мои руки. - Нет, - твёрдо говорю я. - Имей совесть и объяснись со мной. - Я просто...ошиблась, - говорит она, качая головой, и глядя куда-то в область моей шеи, - Выбрав тебя. Мы не пара друг другу. Мы никогда не сможем быть вместе. Что? Что за бред? Глупости, Хлоя. Мы созданы друг для друга, и ты это знаешь. - Что ты несёшь? Что ты несёшь, Хлоя? Ты сама себя слышишь!? - фыркаю я, схватив ее за плечи и слегка встряхнув. Я не верю, что она это говорит. Я не верю, что слова вырываются из ее рта, который вчера признавался мне в любви. - Я не смогу никогда быть с тобой, - всхлипывая, произносит она. - Слушай, если дело в том, что я тебе не признался в любви - окей. Хлоя, я люблю тебя, если тебе так важно услышать это прямо сейчас. Я люблю тебя, слышишь? - я заглядываю в ее глаза, пытаясь разобраться, что происходит. - Дело не в этом... - Хлоя начинает рыдать, и надо признать, меня это уже достало. Черт, почему бы тебе просто не сказать все прямо? - Тогда в чем? Скажи мне, мать твою, потому что я совершенно не понимаю, что происходит. Дело в твоём отце? Детка, мы уже проходили это. Мы справимся. Я чувствую себя все глупее и глупее. Прежний Райт уже давно бы встал и ушёл, захлопнув за собой дверь. Но нынешний - сидит и унижается, как какой-нибудь щенок. Надеется, что хозяин посадил его в багажник, чтобы просто прокатиться с ним, а не потому, что хочет вывезти его и выкинуть, словно бытовые отходы. - Нет. Дело не в нем, - говорит она, заглянув мне в глаза, наконец, - Потому что...потому что я ошиблась. Я не люблю тебя. Я никогда не смогу тебя любить так... Мне кажется, что я слышу какой-то звук. Звук разбивающегося сердца, или типа того. На меня словно вылили ушат дерьма, или облили кислотой. Мне ужасно не хочется находиться в собственном теле. Я ерзаю на месте, смотря на Хлою. Ее жалкий, разбитый вид меня уже не так заботит, как слова, которые вырываются из ее рта. Мне хочется заставить ее заткнуться. Закрыть ей рот, повалить на плечо и утащить в свой дом, а там заставить ее быть со мной честной. Выпытать все. У меня чувство, что это неправильно - быть с ней здесь. Мы не должны здесь находиться. - Как? - не сдаюсь я, хотя я уже, наверняка, не выгляжу так уверенно, как несколько секунд назад. - Как ты не сможешь полюбить меня? По-твоему, какая любовь мне нужна? М? - требую я ответа, но она просто начинает истерить, заливаясь слезами, и слабо отталкивая меня от себя, отворачивая от меня свое лицо. - Мать твою, смотри мне в глаза, когда рвёшь со мной, - рычу я, встряхнув ее и заставив смотреть на себя. - Не будь слабачкой, говори все прямо, Хлоя. - Ты мой брат! - кричит она, наконец, вырываясь из моих рук и отползая на край кровати. Нет. Этого не может быть. Это же бред. Я смеюсь, вставая с кровати и меряя комнату шагами. - Что за бред ты говоришь, Хлоя? Это невозможно! Я знаю своего отца. И знаю твоего, - говорю я, но мои слова звучат скорее так, будто я пытаюсь себя убедить. - Нет, это бред, Хлоя. Ты сама это знаешь. Чувствую себя безумцем. Сумасшедшим. Потому что мне хочется смеяться и крушить все вокруг. Я словно стал героем фильма. Персонажем чьей-то больной фантазии. Встаю напротив кровати, глядя на Хлою, но та все ещё сидит в углу, отвернувшись от меня. Светлые волосы струятся по худым плечам. Нет, она бредит. Это невозможно. Из меня вырывается короткий смешок. - Это твой отец сказал, да? Что мы брат и сестра. Хлоя ёрзает на месте, но потом все-таки поворачивается ко мне. Не глядя на меня она подползает к краю кровати и свешивает с неё голые ступни. Она встаёт и подходит к столу посередине комнаты, тянет на себя ящик, вытягивая из него какой-то свернутый клочок бумаги и протягивая мне. - Его нет дома сейчас. Никого здесь нет, кроме меня. Ты должен спросить у своей матери, что это... А теперь, пожалуйста, уходи. Уходи прямо сейчас Райт, и посмотри это дома. Вместе со своей матерью. Я вытягиваю глянцевую бумагу из ее рук и намереваюсь ее развернуть прямо сейчас, но Хлоя хватает мои руки, сжимая их своими, снова сминая маленький листочек. - Поезжай домой и посмотри это там. Со своей матерью, - снова просит она, заглядывая мне в глаза. Моя рука тянется к ней, чтобы обнять ее и поцеловать. Я не поверю в эту брехню никогда. Я люблю ее, а она любит меня. Мы созданы друг для друга. Если не она предназначена мне судьбой - то никто. Я никогда не поверю в то, что она моя сестра. Нет. Должна быть другая причина. Мы совершенно не похожи. Ни характером, ни внешне. Совсем. Абсолютно. Я притягиваю ее к себе, целуя волосы, вдыхая свой любимый аромат, наполняя им лёгкие. - Если ты не хочешь бороться за нас, тогда не мешай это делать мне, - говорю я, поглаживая ее спину. Ее руки повисли вдоль тела, она крепко прижалась ко мне, громко шмыгая. - Поехали со мной. Мы со всем разберёмся, я обещаю. Только не оставайся здесь. Держись моего тела. Всегда, - повторяю я слова, сказанные мною ей много лет назад. - Я не могу, - шепчет она, - не могу поверить, что это происходит с нами. Снова. Почему мы платим такую цену за свою любовь? Почему... - плачет она. Я успокаиваю ее, поглаживаю, убаюкиваю. Плевать. Даже если ее слова реальны (в чем я крупно сомневаюсь), то я никогда с этим не стану мириться. Мы полюбили друг друга раньше. С этим ничего не поделаешь. Никто не сможет нас осудить. - Детка, ты должна поехать со мной, понимаешь? - прошу я, отстранившись от неё и заглядывая в ее глаза. - Мы не должны разделяться. Каждый раз, когда мы отдаляемся - происходит что-то подобное. Поезжай со мной. - Хорошо, - шепчет она. Я обнимаю ее за плечи и мы идём к выходу. Я не узнаю сам себя. Я не только успокоил ее, но и был спокоен сам. Переполненный уверенностью, что все так, как и должно быть. Она рядом - и большего мне не нужно.