***
Когда Триш разглядывала цветы, внимание Доппио привлекли собравшиеся около них насекомые. Вокруг жужжало множество разнообразных букашек, но его заинтересовала борьба одной конкретной пчелы, застрявшей в паутине. Ее крылья без устали хлопали по клейкой тюрьме, а паническое жужжание привлекло внимание других обитателей колонии. Однако вместо того, чтобы помочь беспомощному насекомому, остальная часть улья решила держаться от него подальше. Наконец, владелец паутины появился из-под лепестков соседнего цветка и, почувствовав колебания, исходящие со стороны его дома, стал неуклонно приближаться к своей жертве. Однако, прежде чем паук успел устроить пиршество, цветок, к которому была прикреплена одна из нитей паутины, бесцеремонно сорвали. Когда паутина разорвалась, пчела смогла освободиться, а паук упал на ближайший лист. — Держи, милый. Ты же хотел розовый, да? — проворковала мать. Мальчишка шлепнул ее по руке, прежде чем указать на другой цветок. — Я хотел оранжевый! Розовый — отстойный, — заскулил он. — Ох, прости, милый! Сейчас я принесу тебе желтый. Когда женщина потянулась за другим цветком, Доппио инстинктивно оттолкнул ее руку. — Не стоит их трогать. — Это просто паршивый цветок. Кого волнует, если кто-нибудь его сорвет. Как только она потянулась за другим цветком, то вскоре обнаружила себя лежащей на земле с идущей из носа кровью. Сначала она подумала на подростка, но даже он был в замешательстве. Но тогда кто, если не он? Действуя так, словно бы ничего не произошло, подросток поднял цветок, который она уронила, и предложил его ей. — Думаю, вы это уронили, мисс. Ее первой мыслью была месть. Даже если и не он толкнул ее, его слова уже были достаточно неуважительными. Обыкновенного удара по ноге должно быть достаточно, чтобы он в одно мгновение очутился прямо в этой дурацкой клумбе. Однако, прежде чем она смогла привести свой план в действие, глаза подростка, казалось, изменились. Вместо некогда пустых карих глаз на их месте появились акцентированные зеленые. Женщина встретилась с ним взглядом, и страх сжал ее сердце. — Мамочка? — крикнул ее сын, все еще указывая на дурацкие желтые цветы. Она проглотила проклятие, прежде чем встать и схватить своего ребенка за руку: — Мы идем домой. Когда она оттащила его от цветов, он захныкал: — Но мама, а как же?.. Она снова дернула его вперед, и даже когда он попытался вырваться, она не остановилась. Триш с любопытством наблюдала за происходящим, пока Доппио с легкостью вернул на место сорванный цветок. Паук уже восстанавливал свою старую паутину. Они оба некоторое время наблюдали за пауком, прежде чем продолжить свой путь. Парк вполне оправдывал свое название. Наряду с обычным цветами здесь росли различные кактусы, рядом с которыми стояли таблички с их названиями. Пальмы различных размеров были также разбросаны по парку, а по краям дорожки шелестела высокая трава. Лилии и цветы лотоса лежали на поверхности пруда, и рыба кои проплывала под ними. Прежде чем Триш успела погладить одну из них, Доппио поднял ее на руки. — Не трогай рыбу, Триш. Она склонила голову набок: — Почему нет? — Эм… Ей это может не понравиться, — взгляд Триш слегка успокоил его нервы. — Ну, подумай об этом вот так. У людей есть волосы, а у рыб — чешуя. Тебе ведь не нравится, когда тебя тянут за волосы, поэтому, возможно, рыбам не нравится, когда касаются их чешуи. Казалось, ее глаза загорелись. — О. Я этого не знала. Осторожно опустив ее вниз, Доппио похлопал ее по голове. — Ну, теперь-то ты знаешь. За его спиной раздался незнакомый смех. — Как мило. Женщина наблюдала за ними с противоположной стороны пруда. Ее волосы были заплетены в косу, но завитые на кончиках пряди напоминали волнистый узор. Она была одета в длинное платье, и ее высокие каблуки безвольно свисали с приподнятых ног. Ее образ легко вылетел у него из головы. Он не знал ее. Когда женщина провела рукой по воде, рыба инстинктивно отплыла подальше. — Я вспомнила, что говорила своей сестре, когда была моложе, — она подавила смешок. — Она тоже верила всему мною сказанному. — Сест… Ах! Нет, я просто присматриваю за Триш, — поправил он. — Правда? Вы двое так похожи! Ну, вам удалось меня одурачить, — смущение, отразившееся на его лице, заставило ее продолжить: — Неужели это действительно настолько маловероятно? Я имею в виду, посмотритесь в зеркало. Если не брать в расчет цвет глаз, то могу с некоторой уверенностью заявить, что вы двое определенно имеете родственные связи. Ее слова были для него полнейшей бессмыслицей. О чем это она? Как они могут быть похожи? Это не имеет смысла… Во время их разговора у него начала болеть голова. Ему казалось, что он плывет рядом с гигантским косяком рыб. Однако вскоре косяк налетел на него, и одно только их присутствие заставило его задыхаться. Не поняв намека, женщина продолжила разглагольствовать: — Каким глупым нужно быть, чтобы не заметить сходства… — Извините, мисс, но не могли бы вы уйти? — произнесла Триш учтиво, смерив женщину крайне недоброжелательным взглядом. Когда женщина приподняла бровь, косяк уплыл прочь. — Что ж, думаю, да… — хмурый взгляд Триш лишь усилился. — Ладно. Было приятно с вами познакомиться. Женщина ушла, бормоча себе под нос тихие проклятия. Взгляд Триш смягчился. Однако вскоре она снова оказалась в воздухе: Доппио поднял ее на руки. — Эм, спасибо, Триш… Эй, хочешь мороженого? Я не скажу твоим родителям, что мы ходили за сладостями и тому подобным. — Да, — пролепетала она. Это была весьма достойная награда.***
Откусив еще один кусочек мороженого, Доппио схватился за разболевшуюся голову. — Мои мозги замерзли! Пока он страдал от седьмого обморожения мозга, Триш без особых проблем поедала свое мороженое. Проклиная себя за медлительность, Доппио опрометчиво откусил еще один кусочек мятной шоколадной стружки, но тут же отшатнулся от боли. К двадцатому разу он решил, что оно того не стоит, и бесцеремонно выбросил недоеденный десерт прямо в мусорное ведро. Вернувшись к столу, он стал дожидаться, пока его подопечная доест свой десерт. По крайней мере, у него было время, чтобы подумать. В этом парке он получил очень странный опыт. Женщина, несмотря на свою грубость, подняла весьма интересный вопрос. Тот факт, что они с Триш похожи на родственников, является простым совпадением. Совпадением и не более… Нет. Тут что-то не так. Он присматривает за Триш, но за этим кроется нечто большее. Триш как-то связана с Пассионе? В конце концов, вряд ли она какой-то там обыкновенный ребенок. Босс сделал его ее няней не просто так. Этому должно быть какое-то объяснение. Босс всегда все тщательно планирует, так что даже одна мельчайшая деталь имеет свою цель. Возможно, все это как-то связано с родителями Триш. Если они каким-то образом связаны с Пассионе, то тогда вполне понятно, откуда босс знает о Триш, но тут возникает еще один вопрос. Где они? Даже будучи членами Пассионе, у них должно быть хоть какое-то свободное время, которое они могли бы провести со своей дочерью. Однако отсутствие фотографий и других личных вещей говорило об обратном. Квартира не казалось тем местом, в котором проживает семья — она представляла собой безличный безопасный дом. До его прихода Триш уже была там, значит был кто-то, кто присматривал за ней и за квартирой. Это был кто-то из ее родителей или другая няня? Если последнее, то что с ней случилось?! В конце концов, все это показалось ему странным. И подозрительным. Определенно подозрительным. А уж если что-то кажется подозрительным, то и опасным тоже, а если ситуация становится опасной, то это может означать, что босс в опасности. Хотя он и не мог сказать наверняка, почему это может представлять угрозу для босса; его разум опустил эту деталь и сосредоточился лишь на опасности. Он должен защитить босса любой ценой! Но в конце концов, все это было просто догадкой. Босс доверяет ему. Он знал это, но даже босс не примет простых догадок. Ему нужны более веские доказательства. К сожалению, в голову ему ничего не приходило, а собранные им кусочки головоломки друг к другу не подходили. Ох, если бы только босс был здесь. Он бы знал, что делать… Доппио распахнул глаза. Как будто в его мозгу щелкнули выключателем. Босс был здесь. Он всегда был здесь. Сунув руку в пустую коляску, Доппио вытащил блокнот и открыл его. Просматривая простые приказы, он изо всех сил старался представить себе говорящего с ним босса. 'Доппио, мой милый Доппио… Разве ты не видишь правду? Она прямо у тебя под носом. Тебе осталось лишь дотянуться до нее. Думай, Доппио. Думай.' Ладно! Он подумает. Он разгадает эту загадку. Ради босса! И снова его ум принялся лихорадочно искать ответы. Триш. Она определенно была связана с этим делом, но вот только как? Ее родители. Они были важны, но каким образом? Их личность. Кто они? Почему они оставили Триш? Как они связаны с боссом? Почему они кажутся такими подозрительными? Если он собирается разгадать эту загадку, то сначала должен разузнать все о родителях! Но он ничего о них не знал. Ни как они выглядят, ни как их зовут… Но все это неправда, не так ли? Да. Босс уже дал ему кое-какую информацию! Открыв первую страницу, Доппио прочел первую подсказку, которую оставил ему босс: Пока ты работаешь в Пассионе под моим началом, ты также будешь присматривать за Триш Уной в качестве ее няни. Уна! Ее фамилия — Уна! И если у Триш фамилия Уна, то и у ее родителей тоже. Когда Триш доела мороженое, Доппио сорвался со своего места и побежал к двери с коляской и блокнотом. — Пойдем, Триш! Нам нельзя терять ни минуты! Последовавшая за ним к выходу Триш могла только удивляться: разве можно быть настолько взволнованным предстоящей уборкой квартиры?***
Дверь распахнулась и ударилась о стену. Когда Доппио вбежал в квартиру, Триш тихо вошла в гостиную и направилась в свою комнату. Убедившись, что она находится вне пределов слышимости, Доппио бросился к телефону, спотыкаясь о рядом стоящую мебель. В своей голове он уже прокручивал номер телефона, который сыщик босса дал ему некоторое время назад; он схватил телефон. Однако, прежде чем он успел набрать номер, телефон вдруг зазвонил или, точнее будет сказать, зазвонил совершенно другой телефон. Туруруруру. Положив трубку, Доппио стал обыскивать гостиную в поисках спрятанного телефона. Туруруруру. Черт возьми. Где он? Где он?! Туруруруру. Значит, он звенит где-то в другом месте? Когда Доппио вышел в коридор, звук стал громче. Ближе. Ближе. Должно быть, он доносится из комнаты Триш, но зачем ей телефон? Когда он заглянул в ее комнату, Триш остановила на нем свой взгляд, прежде чем протянуть ему телефон. Туруруруру. — Тебе ведь это нужно, верно? — О, спасибо, Триш. Я одолжу его ненадолго. Взяв телефон, Доппио прошел в свою спальню, прежде чем ответить на звонок. Бип. — Алло? Это Доппио. — Доппио. Что ты делаешь? В телефоне раздался какой-то шум. Это босс! — Босс, это вы?! — Да, Доппио. Это я. А теперь скажи мне, что тебя беспокоит. — Ну, эм… — он запнулся. — Ничего такого? — Доппио, не лги мне. Хотя его тон не изменился, Доппио почувствовал, что босс определенно недоволен. — Это всего лишь догадка, босс! Ничего важного… — его голос задрожал. — Совсем. — Доппио. Как мой советник, я готов тебя выслушать. Любая твоя догадка вызывает у меня большое беспокойство, поэтому, пожалуйста, скажи мне. — … — Доппио. — Черт… Ладно! — прежде чем все ему рассказать, Доппио прыгнул на кровать и перевернулся. — Итак, мне просто интересно, кто родители Триш? Я имею в виду, есть ли причина, по которой они ушли? Меня просто беспокоит происходящее. Просто это немного странно, понимаете? Тишина. Доппио почувствовал, что все глубже погружается в подушки. — Босс? — Я понимаю, Доппио. Твои опасения вполне оправданны. Если хочешь, я могу прояснить ситуацию. — Правда? — Да, мой Доппио. Я все тебе объясню… Казалось, их разговор длился несколько часов… когда он выслушал объяснение босса, все встало на свои места. Родители Триш. Босс. Сама Триш. Да, всему была причина. Босс с самого начала все спланировал. Это должно было быть очевидно даже такому идиоту, как он! Действительно, босс был великолепен во всем. Как только все было улажено, босс закончил: — …теперь-то ты понимаешь, Доппио? — Да, босс! Теперь все обрело смысл! Спасибо. — Это прекрасно, Доппио. Я сам во всем виноват. Буду держать тебя в курсе как можно чаще. — Не беспокойтесь, босс. Я сделаю все возможное, чтобы быть более внимательным! Дьяволо тихо усмехнулся: — Уверен, что так оно и будет… А теперь, Доппио, в награду за твой тяжелый труд, ты можешь сделать перерыв. Можешь не беспокоиться насчет уборки дома. — Правда, босс?! — Правда. Перерыв. Настоящий прорыв. Ему хотелось плакать от радости. Он мог бы посмотреть телевизор или принять ванну, не важно. Это ведь его прорыв. Он может делать все, что пожелает, и прямо сейчас ему очень хотелось поспать. Когда на него напала дремота, Доппио схватил подушку и обнял ее. — Спасибо, босс… — Не за что… Бип. Когда связь оборвалась, он, наконец, уснул. Через несколько минут Триш молча вошла в комнату. Беря «телефон», Доппио обычно уходил из квартиры на целый день. Ей показалось подозрительным, что он не ушел, но, по-видимому, он всего лишь спит. Выхватив из его рук игрушечного леопарда, Триш осторожно закрыла за собой дверь.