Любовь, похожая на сон

      Сегодня после дня рождения я получил письмо.       Незнакомая белая сова светила ночью желтыми глазищами и неприятно ухала. Вдобавок она скрежетала когтями о стекло. Я поспешил открыть окно и выхватил письмо.       «Привет, Альбус!       Спасибо, что пригласил меня на праздник.       Знаешь, я все-таки поступаю в Хогвартс в этом году. Тетушка рассказала, что меня приняли. Она договорилась с кем-то, что ты меня будешь контролировать. Но, надеюсь, мы просто будем друзьями.       Хотелось бы, чтобы ты помог мне освоиться у вас. Кажется, из-за своей выходки я поступлю в один год с тобой. Хоть и немного старше тебя.       Спасибо, что принял меня в свой Клуб, хоть это и удивило меня. Может увидимся завтра нашим альянсом?       С благодарностью, Геллерт Гриндевальд»       Так зародилась наша дружба.       За период лета мы часто переписывались совами и не отрывались друг от друга ни на шаг. Из-за чего наш клуб выглядел довольно странным прикрытием дружбы Хорошего парня с Поджигателем школы.       Хотя нужно сказать, что я тоже не простак. За это время я успел разослать письма не только новому другу, но и паре известных личностей и достаточно полезных. Этого было мало для создания нужной цепочек связей. Но пока сойдет. А дальше можно было разослать письма со школы, ведь лето уже закончилось.       А осень закружила своими яркими листьями, погружая двор в серебро пасмурного неба.       Я был уже готов выйти вместе с братом по дороге на вокзал. Перед этим мы долго собирались и прихватили с собой даже самодельную бузинную палочку Аберфорта. Наши совы послушно сидели и смотрели, как мы пытаемся все уместить в сумки.       Нас провожал дядя. Он как раз гостил у нас. Мама осталась дома и попросила его проследить за нами. Хотя мы и уговаривали отпустить нас вдвоем. Но он сказал, что отправляется как раз после нас в очередной штат по делам. И ему несложно нас подбросить.       Вокзал был серым и немного угрюмым. Мне всегда при таком освещении вспоминались тени, что преследовали меня. Казалось, на потолке они все еще идут за мной. Поэтому мы быстро прошли на платформу 9 и ¾. И сели на свободные места. В купе кроме нас никого не было, и мы могли спокойно обсуждать, что хотели.       Сначала я стал рассуждать о Геллерте. Здесь было малость душно, но наши размышления скрасили поездку.       Бэгшот намного раньше увезла своего племянника. Его должна была отправить на один из четырех факультетов Распределяющая шляпа. Отдельно ото всех. Что-то мне подсказывало, куда его она отправит.       — Ну конечно же, Слизерин! — без тени сомнения заявил Аберфорт, — он довольно хитер и ловок.       Кажется, у них назревал конфликт, хоть я и не понимал подлинной причины.       — А я прям представляю, как он попадает на Пуффендуй, — хмыкнул я, — или к нам на Гриффиндор. Его черты характера разнообразили бы поток этих факультетов… Хотя, порой разные личности попадаются к нам. Иногда шляпа просто дает выбор.       Хоть я и промолчал об этом, но Когтевран был для меня на втором месте. Все-таки я не смог бы подружиться с человеком без креативного мышления и большого ума. Хотя меня смущало, что он так и не ответил, куда его распределили. То есть моё последнее письмо. Возможно, оно затерялось по дороге?       Еще одна неочевидная странность — сама тетя Бэгшот. Она явно была на короткой ноге с постояльцами школы. Это тоже вызывало подозрения.       А может, я все еще надеялся, глядя в окно поезда, что предсказание ведьмы — просто страшилка. Она могла договориться с Бэгшот, чтобы я подружился с племянником. И допустим, решила малость припугнуть. Если так, то делать этого не стоило. Мы словно родственные души. Все равно бы разговорились, рано или поздно.       Пошел ливень, и мы с братом стали играть в догонялки — чья капля быстрее докатиться вниз.       После дождя особенно удобно стало играть. Также мы обсуждали наш клуб. Я придумал, что убежищем может быть комната старост. Все-таки у меня есть свои привилегии.       Пока мы доехали, на улице уже стемнело.       Здесь нас ждала небольшая река. Поэтому до школьной переправы, мы прокатились на лодочках с красивыми фонариками. При входе в большие ворота свет от факелов ослепил мне глаза.       Но я с улыбкой вошел в коридор Хогвартса. Оттуда сразу повеяло теплом, контрастирующим с холодным ветром на реке. Старые железные рыцари приветствовали нас своими суровым фигурами с блестящим оружием.       Мне бы хотелось связать жизнь с этим местом — стать учителем. Вопреки моей репутации — учителем защиты от темных искусств. Геллерт меня поддерживал в этом. Хотя и сам тяготел к такой же должности. Он шутил, что мы поборемся еще за это место.       Все эти разговоры прерывались обычно братом. Сам он говорил, что станет хорошим целителем и даже попробует излечить Ариану… Но сначала потренируется на животных.       Как только мы вошли в большой зал, меня потянули за собой вкусные запахи. Четыре длинных стола, разделенных на четыре факультета соответственно стояли параллельно друг другу. Напротив них стоял наиболее украшенный стол учителей. В основном этот зал был трапезной. Но также здесь сдавались важные экзамены.       А вот и Геллерт! Когда я вошел в большой зал, уже приметил его спину. Его выделяли не только длинные светлые волосы и прямая осанка, но и тепло исходящее изнутри. Оно будто связывало нас невидимой нитью.       Скоро мы и правда свяжем нить судьбы. Я решился рассказать ему в последнем письме, что разделю с ним клятву подаренного кулона. И я был уверен, что он согласиться. Иногда я думал, что его тоже припугнули, чтобы сдружиться со мной. И попасть под хорошее влияние.       Мы сели за разные столы. И он лишь издалека, увидев меня, подмигнул. И быстро сел за стол факультета Слизерин, величественно облокотившись на спинку стула. Потом он весело помахал в воздухе письмом, подняв большой палец вверх. Как бы намекая, что оно наконец дошло. Ответ на него был очевиден — кулоны мы разделим. Но интересно, куда оно могло затеряться да этого?       Веселые огоньки свеч подмигивали нам. Звон вилок и ложек, посуды. Долгая и занудная речь директора — шум был весьма утомительным, хоть и настраивал на праздничный лад. И ничто не отвлекало меня от взгляда Геллерта. Судя по тому, как он сидел — посреди стола, он сразу показал себя как личность, готовая к общению.       Но после ужина мы сразу пересеклись в коридоре. Аберфорт пошел в свой поток — тремя годами младше. А мы сблизились с Геллертом.       — Ты знаешь, Альбус, я тут кое-что придумал…       — Что ты решил? — завороженно спросил я.       — В общем. Я тут посмотрел пару книг и записей тети. Помнишь, что мы ищем в нашем клубе?       — Пироги! — ответил я.       Так мы назвали Дары Смерти. Кодовым словом.       Поскольку у нас Клуб Наивных Волшебников, мы решились искать их сразу. После того, как поведали о самодельной бузинной палочке Геллерту. Он сильно удивился тому, чем мы занимаемся. Но с радостью поддержал эту затею. Особенно ему понравилось, что дух в Годриковой впадине подсказал брату ее делать. После этого Геллерт сам предложил Дары называть кодовыми словами.       Теперь у нас яблочный пирог — воскрешающий камень. Вишневый — мантия-невидимка. И пирог с лимонными дольками — бузинная палочка.       — Итак… — продолжил Геллерт, — один пирог возможно лежит здесь, в Хогвартсе. Но нигде не написано, что он именно яблочный, но… что, если да? Я даже подозреваю где! Меня немного смутила его быстрая осведомленность.       — Но что мы скажем учителям? Что мы просто так рыщем по школе?       — Нет… хм. Подумай над этим, — давай, ты же — мозг компании! Он явно недооценивал свой ум.       — Вы еще на своих дурацких кулонах не договорились? — скинул свои руки на наши плечи Аберфорт.       — Мы еще не разделили клятву, но может успеем сегодня, — быстро ответил я и скинул скорость шага, чтобы, он поспел за нами.       — Но ты же вроде ушел, — разочарованно как-то произнес Геллерт. Также сбавил шаг, — хотя может и к лучшему. Подскажешь нам идею, как искать…       — Я сначала решил, что потерял вас. Отвлёкся за беседой с однокурсником, — пропустил он вопрос мимо ушей.       — Точно, — воскликнул я, и пару ребят даже обернулись. Я подождал, пока они отвернутся и вновь заговорил.       — Брат, ты подсказал мне отличную идею. Кулоны! Мы можем потерять один кулон.       — Что? Зачем? — растерянно переспросил Аберфорт, — что, вам делать нечего?       — Отличная идея, — восхитился Геллерт, — тогда учителя сами скажут нам искать его.       — А он наверняка потерян где-то далеко…       — Где-то в самых далёких неожиданных местах… Я как раз рыскал от безделья, где попало, и мог случайно обронить его.       — Вы что, уже ищете, где достать пироги? — немного с досадой в голосе произнёс брат, и сложил руки в карманы.       — Да! Начнем с яблочной начинки, — ответил я и похлопал его по плечу.       — Тогда я пойду и скажу учителям про его пропажу, — подхватил он, — спрошу, мол не видели ли они кулон? А ты, Альбус, спрячь его.       — Лучше, если я его «потеряю», — предложил Геллерт, — тогда Альбус все еще будет хорошеньким для учителей. Это я — Плохиш. Здесь лазил, где попало, до начала обучения.       Меня одновременно бесило и льстило, что он знает, как я владею их доверием. Хотя в этом случае его могли бы наказать сильнее, чем меня. И довольно серьезно. В нашей школе все еще практиковались телесные наказания. Что меня порой выводило из себя. До скрежета в зубах. Дикарский способ ущемления прав учеников! Тем не менее, хуже, если доверие потеряют ко мне. Геллерт тогда достанется под контроль кому-нибудь другому.       Хотя, судя по реакции учителей в размашистой трапезной, никто не хотел браться за него. Они боялись приобрести плохую репутацию. Все косились на него с опаской или пренебрежением. Наверняка они поэтому были рады нашему Альянсу. Учителя уже знали о Клубе Наивных Волшебников. Геллерт как будто случайно обмолвился об этом при тете. Чтобы нас потом не штрафовали по очкам за странную болтовую о пирогах. Хорошо еще, что брат поддержал идею с кодовыми словами.       — Все, я пошел, ребята, — брат оставил нас.       А мы с растерянными лицами стали искать вещь, которая никогда не терялась. Мы даже спрашивали у прохожих, показывая свой кулон. И рассказывая историю семьи. Переделанную, чтобы не упоминать про отца. Многие ребята прониклись этим и будто бы по-другому стали смотреть на Геллерта. Их взгляд потерял закрытость испуганного зверька перед дулом оружия.       Учителя пару раз подходили к нам. Со странными брелочками и цепочками — оказалось, что первогодки Хогвартса уже успели потерять свои вещи. Мы улыбались и отвечали, что это не наше. А Геллерт клялся, что если до захода солнца мы не найдем эту вещь, то его тетя жутко рассердится.       Хорошо, когда у тебя есть связи. Но почему учителя реагировали так, будто он лично перед ней может отчитаться? Сейчас она была в Годриковой впадине.       Дело шло к вечеру, а наши поиски ничем не увенчались. Позже моему другу напомнили, что он должен увезти Бэгшот какие-то книги. Я удивился, что Геллерт не рассказывал мне об этом. Мол тетя хотела, чтобы он лично приперся среди ночи с какими-то учебниками? Он согласно кивнул и сказал, что завтра обязательно съездит туда.       Интересно с кем? Одного его туда не отпустят. И что он от нас скрывает?       Неужели ей лично нужно убедиться, что книги не попадут в чужие руки? Хорошо, что хоть Дары Смерти мы ищем вместе…       А тем временем мы уже прошли в сторону одного из секретных проходов.       Это был выход в Хогсмид.       Это маленькая деревушка недалёко от Хогвартса, знаменитая своей кондитерской, веселыми и учебными магазинами. Те самые секретные ходы из записей найденных Геллертом часто выводили именно в деревню. Неужели некоторые не получали письменное разрешение туда? Ведь после третьего курса это разрешалось всем если есть эта бумага. Или для чего они еще нужны? И почему я о них ничего не знал? А мой милый друг буквально за пару дней все разыскал?!       У меня начало создаваться впечатление, что он специально подстроил поджог в своей бывшей школе. И видимо он уже продумал план побега. Или же он знал, что попадёт сюда намного раньше и будет искать камень?       Судя по записям внизу прямо под лестницей под статуей, был этот проход. Мы начали ее осматривать. Но в полутьме плохо были видны ее очертания. Возможно, придётся применить световые чары.       — Если не здесь, то я не знаю где еще, — его живот заурчал, — и пора бы уже перекусить. Мы весь день потратили на поиски камня.       — Да… эти наши пироги изрядно нагуливают аппетит. Слушай, а что мы будем делать, если найдём камень? Пойдём искать мантию-невидимку? Нам и так вроде доверяют. Хоть ночью рыщи что угодно.       — Хм… можно продавать его на время для парочек. Так скажем, занимать места для поцелуев, — подмигнул он, и хитро улыбнулся.       Я почему-то отвернулся и смутился.       Геллерт достал палочку и произнёс: «Люмос Максима»! Заклинание осветило пыльное помещение.       — Так ты уже придумал торговлю для учеников? Или воскрешающий камень мы продадим снова Смерти?       Геллерт развёл руками, ища глазами заветный «пирог».       — Зачем же продавать? Можно обменять на что-нибудь. Боже, как тут пыльно! — он прикрыл нос рукой, — ну хотя бы на настоящую бузинную палочку, а не ту, что изготовил Аберфорт.       — Ну она хотя бы работает, — сам прикрывшись рукой, и смотря на статую, произнёс я. И случайно вляпался лицом в паутину.       — Хотя бы работает… — передразнил Геллерт, — светится без слов и все тут.       Мы не знали, где искать камень. В статуе или в самом проходе? Целый слой пыли указывал, что отсюда давно никто не выходил.       Поэтому мы решили поработать руками и отодвинуть ее. Вместе взялись за каменный подол и потащили. Сдвигать ее было довольно затруднительно. Мы запыхались. Вдобавок ее лицо вблизи напоминало замученного призрака.       — Здесь что-то лежит! — воскликнул друг, — эх, черт, — понизил радостный тон Геллерт.       Он подобрал камень.       — Что? — уже напрягся я, — что-то не так?       — Ну в общем, забудь. Это не философский камень.       — А что это? — я увидел полупрозрачный камень. Внутри него плавала жидкость, отдавая синим цветом. Растворяясь, она словно дым, возвращалась на место.       — Ну, не знаю… как-то блекло выглядит для «яблочного» камня. Хотя я, даже не представляю, где еще искать. По записям — негде больше.       Геллерт внимательно всмотрелся в камушек и произнес: «Нокс»! Его палочка перестала светиться. Место вновь погрузилось во тьму.       А вот камень оказался светящимся. Он отдавал чем-то флуоресцентным. Напоминал он по материалу хрусталь.       Самое интересное, что «пирог» был довольно несуразным снаружи. Выступы были довольно острые. Его бы отшлифовать до приятного круга. Сейчас он был больше похож на доморощенный кристалл.       — Пойдем с этим обратно, — я толкнул Геллерта по-дружески локтем в бок, — опробуем камень или что еще придумаем. Возможно, мы успеем разделить клятву до утра.       — Сначала зайдем за книгами в библиотеку, — дёрнулся Геллерт, — они уже наверняка готовы.       Уставшие мы повернули назад, а Геллерт сунул камень в карман.       Странно, но библиотекарь лично дала ему книги. Он кивнул ей будто завсегдатай этого места, и мы попрощались. Книги были похожи на старые толстые дневники в потертых красных обложках. Но что меня больше удивило — это то, что надписи были на другом языке. Похоже на арабском. Мои сомнения о подговоре предсказательницы и тетушки Бэгшот стали нарастать, как снежный ком.       Тем не менее, мы пришли к Аберфорту в наше логово — комнату старост. Все уже разошлись и поэтому мы могли, как и задумывали — сидеть здесь только втроём. Клуб Наивных Волшебников разжился своей территорией.       — Это что? — улыбнулся брат, который явно ждал нас, — это что, яблочный пирог?!       — спросил он, не обращая внимание на книги. Они больше будоражили моё воображение.       Мы пожали плечами.       — Мм… ну, мы пока не знаем, что это, — ответил Геллерт.       — Окей. Помните, что вы хотели сделать клятву? Или передумали? — с надеждой спросил он. Он явно хотел разделить кулон со мной. Но моя интуиция, говорила мне, что лучше выбрать Геллерта.       — Мы запланировали сделать клятву на крови, значит сделаем, — пожал я плечами.       Этим мы и занялись. Я достал родительские кулоны, которые я все время хранил в тайном заднем кармане. Они блеснули при свете свеч.       Я протянул один Геллерту, на что тот приятно кивнул, улыбнувшись глазами. Брат дал нам походной складной нож — и мы слегка черканули им свои ладони. Капли крови сами соединились в одну. И будто бы по велению чьей-то палочки разделились по кулонам. Мимоходом мы прошептали клятву.       «Мы не будем убивать друг друга в дуэли» — лучшего придумать мы и не смогли. Просто проговорили и так заложенное заклятие.       Но этого хватило. Кулон засветился янтарным цветом. И здорово согрелся в наших руках. Словно кровь могла передавать тепло изнутри. Так мы одели кулоны на шею. Меня слегка зажгло в области сердца, но скоро действие прекратилось.       Хорошо, что солнце уже зашло — учителя нас не беспокоили. И видимо первокурсники уже все свои игрушки нашли.       — Проверьте, вроде как ваш кулон умеет передавать связь, — напомнил нам брат. Он сел на деревянный стул со скрипом и стал раскачиваться.       — Ты меня слышишь? —прошептал я в кулон, отойдя в плохо освещенный угол нашего логова.       — Понятия не умею, что ты мне говоришь, — ответил громко Геллерт,       Аберфорт закатил глаза.       — Может кто-то скрестил пальцы за спиной, пока клялся, — посмотрел он укоризненно на Геллерта.       Напряжение между нами нарастало. А я даже не знал, как сплотить наш клуб сильнее. Мне не хотелось втягивать брата во все наши поиски.       — Ничего не поделаешь. Видимо он работает как-то по-другому, — повертела кулон Геллерт, — во всяком случае лучше сказать учителям завтра, что мы его уже нашли. Во-первых, мы их уже надели. А во-вторых, — Геллерт обернулся к Аберфорту, — моя тетя велела за мной послать.       После объяснения про свой отъезд Геллерт достал из кармана найденный камень и покрутил его в руках. Словно игрушку. Но тут же он уставился на нее, как пришибленный током.       — Что случилось? — даже брат испугался за него и вскочил со стула.       — Рана. Она исчезла! — прошептал Геллерт.       — Покажи! — мы с Аберфортом подбежали к нему.       И правда! Яркая нить нашей сплетённой дружбы полностью затянулась.       — Камень лечащий! — радостно воскликнул Аберфорт и буквально вырвал его из рук Геллерта, —Ай… — неожиданно прикрикнул он.       На его руке появилась рана. Маленькие красные капли выступили цепочкой на его бледной руке.       — Осторожно, он же острый, — посетовал я. И легонько взял камень в свою руку.       Однако не стал прикладывать камень к ране. Я бы хотел испробовать эту возможность на ком-то другом. Более важном. Вдруг его сила иссякнет на мне? Мне показалось, что синяя, похожая на чернила жидкость немного растворилась. Вдруг заряд закончится? Безобидная рана того не стоит.       Я высказал свои опасения. И мы быстро согласились с одним явным утверждением.       Нужно доставить камень Ариане!       Без лишних слов наш союз решил отдать всю силу камня ей. Вот незадача: для этого нам надо было вернуться домой. И дать подержать этот камень сестре.       И тут Геллерт и предложил уже идти к учителям… прямо ночью.       — Книги тети я нашёл и забрал из библиотеки. К ней меня отправят. Чего тянуть? Аберфорт завелся.       — А ты точно не сбежишь с камнем?       — Что за бред? — вдруг вспылил Геллерт.       — Полегче, брат, — сказал я.       Аберфорт покраснел от злости, взглянув на нас обоих.       — Ну ладно, ладно… пусть едет. Вот только пришлет письмо, — выдохнул брат.       — Как только удастся дать ей камень в руки — отправь нам сову, — вышел я вперед. При этом пронзительно глядя в глаза Геллерта.       Несмотря на подозрения, мне казалось, что убегать с камнем ему не захочется. По крайней мере, пока мы не найдем все возможные волшебные артефакты по старым записям.       Геллерт согласился, и мы пошли все втроем объясняться к учителям. Аберфорт все еще недоверчиво глядел на Геллерта.       Оказалось, что один из учителей общался с моим другом. И охотно отреагировал на его просьбу.       Им оказался последний человек, к кому мы зашли. Это был учитель по уходу за магическими существами — видимо единственный представитель Хогвартса, который мог тепло встретить Геллерта Гриндевальда.       В его комнате было тесно, поэтому мы стояли практически в проходе.       — Что ж… Тебе и правда было дано такое задание. Если честно то, мне кажется, ты становишься более ответственным. Тетя явно на тебя хорошо влияет, — учитель хитро улыбнулся мне.       Я слегка видно кивнул ему.       — Но, чтобы успеть к завтрашнему дню, тебе придётся отправиться этой ночью со мной. У нас тут есть одна «птичка», которая может донести быстро в Годриковую впадину. Правда на ней неудобно кататься… Я оповещу директора. Но мне не хочется, чтобы ты прогуливал все занятия.       Что за тайная птичка, нам не сказали. Но Геллерт конечно же согласился испытать любого зверя. Хотя звучало это довольно авантюрно… Неужели учителя об этом ничего не знают? Или они в курсе, что используется в виде транспорта? Во всяком случае лучше промолчать об этом.

***

      Я не спал всю ночь, ворочаясь под одеялом. Хотя при таких тенях на потолке лучше вообще не спать. Хорошо, что настало утро…       Мы с братом видимо оба не спали. И приволокли с собой в трапезную мешки под глазами. Пару учеников даже спросили о моем самочувствии. Я ответил, что все в порядке. Но не стал есть в подтверждении этого. В основном, притворялся, водя ложкой по тарелке.       И вот — долгожданная сова ворвалась в большой зал. Ее огромные белые крылья с темными редкими вкраплениями заворожили однокурсников. Она приземлилась к нам на стол. Теми же большими глазами она уставилась на меня. Я заметил коричневое пятнышко в одном из них. И белое в другом.       Я улыбнулся ей и поманил ее краешком хлеба. Своенравная сова не сразу подошла ко мне. Но оставив письмо, она тут же улетела. На прощание она сверкнула белым оперением. Не забыв, разумеется, унести краюшек хлеба с собой в цепких лапах.       Я открыл письмо. Брат выжидающе выглядывал из-под плеча однокурсника.       «Дорогой Альбус!       Мы долго мучились с дорогой. Все промокли, и я кажется простудился. Не советую летать на клювокрылах на далекие расстояния. Откуда вообще они взялись при школе?       Но долетели мы быстро. Я с учителем тут же напросился ночевать у вас дома. Соврал, что ты забыл важную вещь. Дневник. И мне тут же его нужно найти. Мол, раз уж я стал посыльным — то продолжу им быть. А с утра с книгами пойду к тете.       Буду краток: твоя сестра свободна!       В ней был обскур!       Камень освободил ее от него. Я видел странное жуткое явление… Будто выселение души из тела! Энергия, облеченная в светящуюся форму. Учитель сразу рассказал мне об этой странной штуке.       Она влияет на мага разрушительно. Вселяется в него или растет в нем — доподлинно неизвестно. Теперь Ариане надо долго восстанавливаться после «болезни».       Потом расскажу все в подробностях. Если повезёт и домашнее обучение поможет, то возможно в следующем году в Хогвартсе будет новая ученица!       До скорой встречи и спи спокойно,       Твой друг Геллерт»       Я еще никогда не плакал, как тогда. Слезы нарастали на моем лице, и словно бабочки распространялись по животу. Огромный камень упал с души. Благодаря новому Дару — лечащему камню.       Не просто камню — Дару Жизни!