Горизонты

Когда-то давно мне на глаза попалась цитата, которая гласила о том, что любовь никогда не заканчивается. А если заканчивается — значит это была не любовь. И теперь в голове возникает вопрос: закончилась ли моя любовь к Алисе после её поступка? Может, это была просто непродолжительная влюблённость? Как бы дико это не звучало, но… Что, если сейчас наши так и не начавшиеся отношения оборвутся? Н-нет, вряд ли. Бред какой-то. Сейчас она прижимается ко мне сзади, рыдает и не хочет отпускать. А я хотел бы развернуться, успокоить её, простить ей всё, что только можно, лишь бы она не плакала. Разве это не любовь? Вот только… Почему-то не могу даже пальцем пошевелить. Тело отказывается подчиняться и я застыл в оцепенении.  — Я просто… Боюсь, что она уведёт тебя у меня… — подала голос Алиса. — Все только на неё и смотрят. И затихла. А мне уже было плевать на причину её поступка. Хотелось просто, чтобы она больше не плакала. Потому что от этого мне тоже становится плохо.  — Алис… — наконец ответил я хриплым голосом. Понемногу контроль над телом начал восстанавливаться. Сперва положил свою руку поверх её, затем аккуратно освободился от цепких объятий и повернулся к девочке. Сразу стало как-то прохладно. Рыжая же всё время глядела куда-то вниз, не осмеливаясь поднять на меня глаза. Да уж… Ещё никогда не доводилось увидеть плачущую Двачевскую. Но и удивляться тут нечему. Она всё-таки девушка.  — Алис, посмотри на меня, — как можно мягче сказал я. Девочка медленно и неуверенно подняла голову, посмотрела мне в прямо глаза. По одному только взгляду можно было понять, насколько она жалеет о содеянном. Тело дрожало, что говорило о том, что ещё чуть-чуть и она снова сорвётся. Я подошёл ближе и аккуратно коснулся её щеки, вытирая скатывающуюся слезу.  — Всё, успокойся… Никуда я от тебя не денусь, — я улыбнулся. Алиса только шмыгнула носом и с надеждой в голосе спросила:  — Обещаешь? «Знать бы всё наверняка, милая…» Возможно, если бы всё зависело от меня, я бы с уверенностью ответил «да». Но сейчас я даже не знаю, что со мной произойдёт завтра. Тем не менее, я тихо ответил:  — Обещаю. А что мне ещё оставалось? Ответить «нет» и мы бы разбежались? Ответ был бы жестоким, но честным. Было бы больно и ей, и мне… Но зато ей потом было бы проще. Возможно… Но я к этому попросту не готов. Впервые в жизни я встретил нужного мне человечка. Которого я не хочу отпускать. И если мне выпадет такая возможность, то заберу её с собой. Если же нет… Что тогда? Оставаться в лагере? А что, тут не так уж плохо, если не считать поехавшего Пионера. Плевать я на него хотел. Алиса тем временем уже более-менее успокоилась. Я взял её за руку.  — Пойдём к остальным? Чуть помедлив, рыжая еле заметно кивнула. В следующую же секунду мы так и поступили. На улице практически стемнело. По этому, шли мы медленно и максимально осторожно, дабы не споткнуться о какой-нибудь корень, предательски торчащий из-под земли. Да, в сердцах ушёл я от поляны на приличное расстояние, чтобы меня никто не заметил наверняка. Так что, в такой темноте добраться обратно до поляны было проблематично, учитывая то, что дороги я не запомнил. Нам оставалось только ориентироваться на далёкие голоса наших товарищей-пионеров.  — Сёма, — подала голос Алиса.  — М?  — Скоро ведь конец смены. И вправду. Завтра предпоследний день. Практически пять дней уже позади. А дальше что?  — Что с нами будет дальше? — продолжила Алиса, будто прочитав мои мысли.  — Дальше… Чёрт, а я ведь не знаю. И Мастер, и Пионер твердили мне о том, что из лагеря просто так не уехать. Не отпустит он нас. Интересно, нас — это кого? Всех пионеров или… только меня? И если только меня, то что будет с остальными? И опять я думаю не о том… От меня ждут конкретного ответа. Что делать? Снова врать? Не хочу. А правды я и сам не знаю.  — Не знаю, — я пожал плечами. — Но я постараюсь всё время быть рядом. Это единственное, что я могу тебе сейчас пообещать. Алиса ничего не ответила. Возможно, она ожидала от меня совсем другого ответа. Но лучше уж так.  — Хотелось бы, чтобы эта смена была подольше, — сказал я, скорей, себе, нежели Алисе.  — Да… Мне тоже, — тихо добавила Алиса. Я бросил на неё взгляд. Она всё так же шла рядом, глядя куда-то под ноги.  — Алис.  — М?  — Веселей. Не на похороны же идём, — подбодрил я девочку.  — Да я просто… Продолжения не последовало. Нет такой настрой мне определённо не нравится. Нужно было что-то предпринять.  — Давай проясним всё раз и навсегда.  — Что проясним?  — Всё. Чтобы у тебя не было насчёт меня никаких сомнений и ты, наконец, хоть раз улыбнулась. Большего мне не нужно. Скажи, что тебя тревожит?  — Я… Боюсь, что ты однажды исчезнешь… Оставишь меня одну. «Блин, вот как раз этого я боюсь не меньше тебя.»  — Но я ведь пообещал, что сделаю всё, что смогу, чтобы быть рядом с тобой.  — А если у тебя не получится? Мы всего-лишь подростки, от нас мало что зависит.  — Ты про детдом?  — Я не хочу обратно, Сём.  — Так, ладно… Ну… И откуда ты?  — Из райцентра. Если память мне не изменяет, то я тоже из райцентра. Верно?  — Так я тоже оттуда. Проблема не такая уж и страшная, я же говорил, буду рядом.  — А если… Если ты встретишь кого-то другого? Лену, например?  — А Ленка-то тут при чём?  — Она тоже из райцентра. «И снова ревность… Впрочем, это ведь не так уж плохо? Любит, значит. Наверное…» Тем временем мы уже дошли до поляны и тихонько приземлились на край первой попавшейся импровизированной лавочки, роль которой играло поваленное дерево.  — Алис, запомни: никто и ничто тебя мне не заменит. Никто другой мне не нужен. Да блин, таких, как ты поискать ещё надо! Никакая Лена и в подмётки не годится! Вот скажи, разве с ней я смогу когда-нибудь за булками в столовую пробраться? Или может она на уши весь лагерь поставить и от скуки Генду подорвать?! Или… Помнишь, позавчера, я пришёл к тебе на сцену? А мог бы вместе с ней в медпункте лекарства разгребать! Но нет, выбрал тебя. Не знаешь почему?  — Владивосток, — внезапно выпалила Алиса с улыбкой на лице.  — Чего?  — Тебе на «к». Я огляделся. Множество пар глаз сейчас уставились на меня. «В города играют, чтоль…»  — Крыжополь! — бросил я. — Вам на мягкий знак, ОльДмитривна, — затем вновь обратился к Алисе, не обращая ни на кого внимания. — Ну так что? Ещё сомнения есть? Алиса только пожала плечами и слабо улыбнулась.  — Ладно… — слабо кивнул я и продолжил, — Ну-у… Может, расскажешь, что там у вас с Леной? Судя по всему, вы знаете друг дружку очень хорошо.  — Зачем тебе это? — каким-то безразличным тоном спросила рыжая.  — Чтобы подобное больше не повторялось. Почему ты при первой же возможности упоминаешь именно её? У тебя обида на неё какая-то? Алиса сперва замялась. По ней было видно, что она не очень-то хочет затрагивать эту тему. Но мне надо было понять, как вести себя дальше, дабы вдруг не случилось ещё одного скандала.  — Ну… Ты же знаешь, что ты ей нравишься? «Да ладно… Быть того не может, я за неполные пять дней всего несколькими фразами с ней перекинулся. Не более. Как я мог ей понравиться?»  — Нет, — искренне ответил я.  — Ну, теперь знаешь. «Хотя… Мало ли. Любовь с первого взгляда, все дела… Это ж Лена!»  — Теперь знаю. Мог ли я догадываться о подобном? Наверное, если бы не Алиса, то у меня возникли бы подобные подозрения. Но в моём случае, я попросту об этом даже не задумывался.  — И она думает, что я тебя у неё увела. Я ухмыльнулся.  — Ну, по факту, так и есть. И не забывай, что это мой выбор тоже.  — Знаю. Просто, на самом деле всё наоборот. Я же говорила, все смотрят только на неё, потому что она такой ангелочек. На меня мало кто внимания обращает.  — Ну, как видишь, я обратил.  — Стародуб! — снова выпалила Алиса.  — Бухалово! — выпалил я. Некоторые пионеры захихикали.  — Семён! — гаркнула вожатая.  — А я чё? Я ничё, это первое, что на ум пришло! — невозмутимо ответил я и вновь повернулся к Алисе. Девочка улыбалась. Именно этого я и добивался. Чтобы она поменьше плакала и побольше улыбалась. Я пододвинулся поближе и потянулся аккуратно к ней. В ответ она только прижала палец к моим губам. Я вопросительно на неё уставился.  — Все же смотрят, — прошептала рыжая.  — И что? Нам ли не всё-равно?  — Но не при таком же количестве народа.  — Да и пофиг, они своими делами заняты. Или ты меня стесняешься?  — Я этого не говорила! Впрочем, в некоторой степени, она права. Народу действительно много, да ещё и вожатая тут… Вряд ли она одобрит. Мне ничего не осталось, кроме как томно вздохнуть и перевести взгляд на костёр. «По крайней мере, мне удалось окончательно разобраться с Алисой. А вот Лена… Если я ей и вправду нравлюсь, то сейчас она может надумать себе невесть что. Хотя, что она может подумать? Что мне нравится Алиса? Так и есть. Чёрт, и куда её понесло? Может, стоит найти её и окончательно во всём разобраться, пока не поздно? Мало ли, что она натворить может, подростковый период, всё-таки… Или же стоит подождать до завтра?» Затем мои мысли резко направились в иное русло. В смысле, СОВСЕМ иное… «Интересно, если бы сейчас с нами была Ульянка… Что бы сейчас было? Уж эта мелкая егоза точно не дала бы нам заскучать… Странно, и почему это я о ней подумал? Причём так неожиданно. Может, предчувствие какое-нибудь? Может, в ближайшее время произойдёт что-то не очень хорошее?» И только я повернулся к Алисе, дабы поделиться своими странными мыслями, как тут же заметил нечто странное. Девочка сидела рядом неподвижно. Кажется, даже не дышала. Я протянул к ней руку и попытался легонько потрясти за плечо, но не тут то было… Я словно прикоснулся к какой-нибудь статуе. Она даже не шелохнулась, не сдвинулась, не вздохнула, и глазом не моргнула. Ничего нет хуже, чем когда твоя паранойя оказывается отменно работающей интуицией. И это сейчас в точности про меня. Не зря у меня было плохое предчувствие, потому что со всеми остальными пионерами была такая же фигня, что и с Алисой. Время застыло. Я медленно перевёл взгляд и уставился на сидящий напротив меня силуэт. Несложно догадаться, что это Пионер.  — Салют, Семён! — громко поприветствовал меня парень, как всегда нацепив на свою наглую физиономию издевательскую уродливую улыбку. «Ла-адно, посмотрим, что из этого получится…»  — Что тебе нужно? — спокойно спросил я.  — Мне? Мне ничего не нужно, кроме одного ответа. А так… Это тебе, вообще-то, нужны ответы…  — Какие ответы? Соображаю я сейчас явно туго, потому что к такой неожиданной встречи я попросту не был готов. Голову занимали совсем другие мысли.  — Гос-с-споди, когда ты уже включишь свою умную голову-то, а? — горесно заныл Пионер. Этот непонятный сейчас для меня разговор начал мне поднадоедать, из-за чего я вспылил:  — Ты задолбал! Если не хочешь говорить прямо, то можешь проваливать, мне от тебя ничего не нужно! Хватит говорить загадками, я жду от тебя прямого текста и по делу! Пионер сперва удивлённо на меня глядел, затем внезапно заржал. Именно заржал, а не засмеялся. До слёз.  — Видел… — хотел было начать Пионер, но снова его перебил очередной приступ хохота. Я же не сводил с него глаз. Мало ли, что этот придурок может учудить, пока все застыли в оцепенении.  — Видел бы тебя сейчас Мастер… — с трудом выговорил он, вытирая выступившие слёзы. — Особенно твоё лицо… Он бы точно охренел от такого зрелища! А я ведь его предупреждал!  — Чё ты несёшь, идиот?! — снова не выдержал я.  — Чего сразу ругаешься, начальник? — Пионер бросил на меня виноватый взгляд и примирительно поднял руки. — Ладно, ладно. По делу.  — Я весь внимание. Пионер ещё некоторое время вытирал лицо, затем отдышался и пристально уставился на меня. Сейчас не было никакой улыбки и даже не было никакого намёка на очередную издёвку с его стороны. Внутри сразу всё похолодало.  — Скажи, Семён. Что будет, если я сейчас возьму… — он перевёл взгляд на застывшую рядом со мной Алису, -…и придушу твою рыжую Немая сцена. Я не знал что ответить. Вернее, я не знал, что нужно было сказать, чтобы его угроза не перевоплотилась в реальность. Раньше я его таким не видел. Сейчас он говорил на полном серьёзе, никаких сомнений в этом нет. И сейчас исход нашей ситуации зависит от моего ответа. Пионер всё так же продолжал сверлить меня строгим взглядом. Затем всё же слегка улыбнулся.  — Ладно, Сёма, упростим задачу. Ты будешь злиться, если я придушу её? «Ну-ка, удиви меня своим ответом.» — вот что читалось у него на лице в данный момент.  — Если с ней что-нибудь случится, я тебя из-под земли достану и зарою ещё глубже, — спокойно и тихо ответил я. — Чтобы ты, мразота, и думать об этом не смог. «Да, козёл, твою игру я понял. Главное — не дать слабину, верно? Хорошо, играем по твоим правилам.» Почему-то мне казалось, что он просто испытывает меня на прочность. По этому и страха не было после того, что я ему только что выдал. Пионер же отклонился чуть назад и задумчиво потёр подбородок.  — Хм… Сильно. Надо бы запомнить эту угрозу. Пафосно прозвучало. Хвалю. Затем он хлопнул в ладоши и поднялся:  — Впрочем, это всё, что я хотел от тебя узнать.  — Ты только за этим сюда припёрся?! — недоумевающе выпалил я. — Чтобы задать мне всего-лишь один гребучий вопрос?! Пионер обернулся, задумчиво поднял глаза к небу, затем невозмутимо и коротко ответил:  — Да. И двинулся куда-то к лесу.  — Стой! Теперь моя очередь спрашивать! — крикнул я ему в спину. Парень остановился, громко и горесно вздохнул, развернулся, зашагал обратно и плюхнулся на бревно, вопросительно уставившись на меня.  — Я вас слушаю, мусье. Пропустив мимо ушей очередное издевательское выражение, я спросил:  — Что будет в конце смены? Пионер фыркнул.  — Умнее вопроса придумать не мог?  — Чего?  — Не о том думаешь, говорю.  — С чего бы это? Может изволишь объяснить? Пионер только подался чуть вперёд и медленно произнёс:  — Ты сходишь с ума, Семён. Тихо шифером шурша, крыша едет неспеша.  — Чё ты несёшь?  — Ну сам подумай: в последнее время ты часто чего-то боишься. На острове, потом здесь, на поляне, — он поднял на меня глаза. — Ещё и кошмары снятся с Леной. Верно?  — Откуда ты знаешь? Парень пожал плечами.  — Я — это ты. Забыл? Вот увидишь, вскоре ты начнёшь нервно реагировать на всё, что происходит вокруг. Затем руки сами потянутся к столовому ножу, дабы прикончить слишком болтливую японку.  — Через два дня конец смены, — решил обломать я Пионера. — Не успею. Тот только гоготнул в ответ:  — А вот тут ты, Симон, глубоко ошибаешься.  — В каком смысле?  — Вот! — он поднял палец вверх. — Теперь мы подходим к самой сути твоего глупого вопроса.  — Может уже прекратишь кота за поршень тянуть?  — А тут и тянуть-то нечего. Ты сядешь в автобус, заснёшь и проснёшься угадай где! Теперь его палец указывал на меня.  — Э-э… Дома? Последовал характерный хлопок ладони о лоб.  — Блин, ну вроде умный парень, а тупой, как ножи в столовой.  — Говори прямо, достал уже! — в сердцах выпалил я.  — Знаешь, что такое безумие? — задал он до боли знакомый вопрос.  — Чего?  — Безумие… Это… Точное повторение одного и того же действия, раз за разом. Куда не глянь, эти болваны… Делают одно и тоже. Снова, и снова, и снова, и снова, и снова… Повисла непродолжительная пауза. Пять секунд. Десять…  — Может хватит косить под…  — Это я к чему веду… — неожиданно перебил меня Пионер. — Помнишь фильм «День сурка»?  — С трудом…  — Вот такая же херня будет происходить и здесь. Я тут же напрягся, пытаясь вспомнить, что было в фильме. Вроде бы чувака закинуло во временную петлю, из-за чего он раз за разом проживал один и тот же день. И если применить такой случай к ситуации со мной, то…  — Смена начнётся заново… — пробормотал я. Пионер громко захлопал в ладоши.  — Поздравляю, Семён, ты наконец-то родил. И я тебя ещё больше расстрою: тебя никто даже не вспомнит. Для них… — он обвёл пальцем всех застывших пионеров. — …ты будешь всего-лишь новеньким пионером, который опоздал на смену. И каждый раз всё будет происходить по одному и тому же сценарию. Я не знал, что на это ответить. Всё, что я себе надумал, тут же разлетелось в пух и прах. «Оставаться в лагере нельзя. Иначе я и вправду с катушек съеду. Впрочем, если поменьше слушать Пионера, то ещё не всё будет потеряно. Тем более, я ещё толком не поговорил с Мастером. Последний наш разговор оборвался на незаконченой ноте.» Пионер всё так же выжидающе на меня смотрел.  — Зачем… Зачем ты спрашивал про Алису? — спросил я осевшим голосом. Парень отвёл взгляд и вздохнул.  — Думаю, скоро ты сам всё поймёшь. Ума для этого много не нужно. Да и вообще… Странно, что тебя интересуют такие существа, как они.  — Они - люди, — подал голос я.  — Они - куклы. Я тебе говорил уже, — парень поднялся. — Впрочем… Совсем скоро ты сам во всём убедишься. Ладно! Ещё увидимся, Сёмка! Адиос! Пионер развернулся и на этот раз окончательно скрылся из виду. «Чтоб ты застрелился там, козёл!» Через некоторое время пионеры начали вновь подавать признаки жизни. Алиса непроизвольно поправила один хвостик на голове, Ольга же делала замечания каким-то пионерам. А кто-то и вовсе громко чихнул.  — Алис… — я взял девочку за руку. После разговора с Пионером, на душе было как-то неспокойно. — Пойдём в лагерь, а?  — Что такое?  — Просто… Наедине с тобой хочу побыть. Может, в другой ситуации эти слова и были бы правдой. Но сейчас же все мои инстинкты кричали мне, что сейчас нужно бежать в лагерь, иначе произойдёт что-то плохое. Невольно вспомнились слова Пионера. «И вправду… Может я просто схожу с ума? Со стороны это явно смахивает на какую-то паранойю…»  — Ну хорошо… Пойдём, — Алиса поднялась и повела меня за собой.

***

Кое-как отпросившись у Ольги Дмитриевны, мы уже двигались в направлении лагеря. Шли быстро, я практически тащил Алису за собой.  — Почему ты так спешишь? — уже в который раз спрашивала рыжая.  — Просто… Чем быстрее придём — тем лучше, — туманно ответил я, не сбавляя шага.  — Семён, постой. Алиса резко остановилась. Я же повернулся к ней и вопросительного на неё уставился.  — Что с тобой? Тебя будто подменили.  — Давай я тебе в лагере всё расскажу? — не терпеливо выпалил я.  — Нет, — отрезала рыжая. — Говори сейчас. Я же подошёл к девушке вплотную и положил руки на плечи.  — Алис, просто доверься мне. Сейчас… Сейчас тут опасно.  — Где, тут? — не поняла рыжая.  — В лесу. Рыжая сперва некоторое время внимательно глядела на меня, затем неожиданно прыснула.  — Ну ты даёшь, Сёма! Не мог прямо сказать, что ты темноты боишься?! Я сперва растерялся от её догадки, затем медленно и неуверенно кивнул. «Ла-а-адно, пусть будет лучше так…»  — Да, тут стрёмно! И мне станет в разы спокойней, если мы сейчас же дадим по газам и доберёмся до лагеря!  — Ладно, ладно… — примирительно ответила рыжая, хватаясь за мою руку. — Веди, трусишка.  — Эй, я не трус! Сама такая!  — Ага, будто это я темн… Продолжения не последовало. Голова сразу же закружилась, веки потяжелели и я провалился на землю… «Знакомое чувство…» — последнее, что промелькнуло у меня в голове.