Горизонты

      Возможно, если бы Мастер сообщил мне о сказанном вчера, или ещё раньше, я бы на него окончательно разозлился. Сейчас же у меня это вызвало только искреннее непонимание. Раз уж он достиг своей цели, побывал где-то там, в недостигаемом нам, простым людям, месте, почему я всё ещё здесь? Почему МЫ всё ещё здесь?       — Ты уверен в этом? — спросил я. — Может, ты ошибся?       Мастер только отрицательно качнул головой.       — Тогда почему мы всё ещё здесь?       Парень тихо вздохнул. На улице уже стемнело, из-за чего сложно было рассмотреть и без того отсутствующие эмоции на его лице. Однако, что-то всё-таки промелькнуло. Сожаление? Или чувство вины?       Я терпеливо ждал от него ответа.       — Потому что это не мне решать, — наконец-то ответил он.       — Почему же? — с ходу задал я следующий вопрос.       — Там, в реальности, ты будешь не таким, как прежде, — начал Мастер. — Будешь не таким, каким ты был раньше и не таким, какой ты был здесь.       Он пристально уставился на меня, ткнув пальцем на себя:       — Вот, каким ты будешь, если решение приму я.       Я сперва не совсем понял, что именно он имел в виду. Я буду таким же, как и он? Вкрай задолбавшимся парнем с мёртвой душой? Безэмоциональным, бесчувственным, холодным и никому не нужным.       — Ты опоздал, — тихо ответил я. — Я уже стал таким, как ты.       Или мне показалось, или Мастер ухмыльнулся, судя по соответствующему звуку.       — С чего ты так решил?       — Наверное, именно этого и добивался Пионер, — безразлично изрёк я и опустился на край сцены. — Чтобы полностью сломать меня. Ты ведь меня предупреждал об этом, помнишь? Чтобы я поменьше его слушал.       Мастер медленно опустился рядом, я же продолжил:       — А я слушал. Каждый раз я его выслушивал, хватая абсолютно каждое его слово. И я всё больше начинаю понимать, насколько он прав. Даже несмотря на то, что после каждой встречи с ним я убеждал себя в обратном.       Мастер молча выслушивал мою исповедь, не рискуя перебивать. Мне казалось, что он, как обычно, обдумает свой мудрённый ответ, который заставит меня одуматься, понять, что всё на самом деле не так, что я ещё не безнадёжен. И он меня не разочаровал.       — В чём он прав? — спросил парень.       Я слабо пожал плечами, давая понять, что я не совсем уверен в своём ответе:       — Что всё вот это — хрень собачья. Все мои друзья — обычные куклы. Я даже ничего к ним не чувствую!       — То есть, ты считаешь их куклами?       Я хотел было дать положительный ответ, не задумываясь, но всё же меня что-то остановило. Что-то внутри меня будто дало мне хорошую затрещину и заставило отрицательно качнуть головой:       — Нет.       Может, внутри меня ещё осталось что-то живое. Живая частичка души.       — Этим всё сказано, — медленно ответил Мастер, более не проронив ни слова.       Я больше не решался затрагивать тему моего отношения ко всему окружающему и перевёл разговор в иное русло.       — На площади я снова с ним столкнулся, — начал я. — Точнее, он меня поджидал. Явно по моим поступкам он понял, насколько упёртым бараном я являюсь.       — Странно, что ты бараном себя считаешь, — с долей сарказма вставил свои пять копеек Мастер, при этом сохраняя максимально каменное лицо.       — А ты? Как ты считаешь?       Мастер краем глаза покосился на меня, но тут же отвёл взгляд и вновь уставился куда-то вдаль:       — Я считаю тебя преданным товарищем, который всегда поможет своим… близким. Какими бы они не являлись.       Я опустил глаза, уставившись на свои потёртые джинсы, и тихо ответил:       — Нет… Уже нет.       Мастер ничего не ответил, только вздохнул и спросил:       — Что было потом?       — Я прогнал его. У меня получилось. Просто… в руке появилось оружие, по моему желанию.       Мастер медленно перевёл взгляд на меня:       — Что ж… Тебе удалось самому создать иллюзию. Поздравляю.       — С чем?       — В некоторой мере это является достижением. Ты сможешь в дальнейшем постоять за себя, дать отпор.       — Но есть и обратная сторона этой медали, да? — недоверчиво спросил я.       Мастер вновь отвёл взгляд и слабо кивнул:       — Я могу дать тебе совет?       Учитывая то, что этот парень явно в тысячи раз мудрее меня и то, что я всё ещё с ним разговариваю, дать ему отрицательный ответ было бы сложно. Хотя, с другой стороны, он сам говорил не слушать никого, кроме себя. Вот только стоит ли слушать человека, который уже не является собой?       Пауза затягивалась, надо было дать ответ. Я кивнул.       — Используй свои способности только в самом крайнем случае. Только тогда, когда это крайне необходимо.       Я тут же вспомнил цитатку из одного фильма, которую в следующую секунду озвучил:       — Чем больше сила, тем больше ответственность. Да?       — Что-то вроде того. Будь поосторожней, потому что эта сила тебя меняет.       Мастер мельком на меня глянул, затем отвернулся, будто стыдясь чего-то.       — Я подоспел только к концу, когда ты его уже почти прогнал, — туманно начал он, отчего я не сразу понял, что он говорит про случай на площади. — Я уже думал, что он тебе окончательно мозги запудрил. Специально не вмешивался. А через мгновение я удостоверился в обратном.       Он замолчал, а я же вопросительно на него уставился, желая услышать продолжение.       — То, что я увидел… Как ты прячешь за спиной ту девочку, как хочешь её защитить. И то, что я услышал… «Моё милосердие торжествует над гневом»… В тот момент у меня родилась сомнительная мысль.       Он снова нацепил на лицо свою устрашающую искреннюю улыбку:       — Возможно, это был не разрыв.       — Чего? — не сразу понял я.       — Ты не отделяешься от лагеря, — продолжил он. — Наоборот. Ты слишком сильно к нему привязался.       — С чего ты так решил?       — Не будь рядом той пионерки, вряд ли бы ты смог сотворить иллюзию. Вряд ли бы захотел.       — Почему?       — Жизни обитателей ты ставишь намного выше своей собственной. Это доказывает то, как ты сам бросился на поиски потерявшихся, во время бури. В первую очередь ты спасаешь их. Почему?       — Что?       — Почему ты спасал их, а не свою жизнь?       — Почему? Потому что я не могу умереть, меня ведь закинет на новый цикл. Вы сами мне об этом говорили.       — Не забывай, сейчас всё иначе. Следующего цикла может не быть, — тут же напомнил мне Мастер.       — Мы не знаем наверняка, да? В тот момент я об этом не думал. Просто действовал.       Мастер кивнул, удовлетворившись моим ответом.       — Позволь теперь мне спросить, — подал голос я. — Какого хрена тогда я себя не человеком чувствую, если это не разрыв?       Парень только устало вздохнул, неопределённо качнув головой:       — Прости, Семён. Но, боюсь, на этот вопрос у меня нет ответа.       Я не стал ни в чём его упрекать. Его мысль и вправду была сомнительна и я слабо в неё верил. Потому что всё как раз-таки указывало на мой разрыв с моим лагерем. Но всё же, слова Мастера не покидали мою голову.       «Если я ещё сильней привязался к лагерю, то почему он мне так осточертел? Хотя… Стоп. Это я уже сам выдумал! Нет-нет-нет, я никогда об этом даже не думал! Мне нравится в лагере, по крайней мере, сейчас я не так уж и рвусь в свою реальность. Осточертели мне не лагерь, а те испытания, которые он мне подкидывает в лице Пионера.»       Такая линия рассуждений смогла вселить в меня некие сомнения насчёт того, что я и вправду превращаюсь в Мастера, или в Пионера, господи прости. Тем не менее, оба варианта на данный момент сомнительны, а для того, чтобы убедиться в правдивости одного из них, стоит всего лишь подождать и следить за собственным внутренним состоянием. Проще говоря, стоит придерживаться своего изначального плана — ждать и надеяться, что в ближайшее время не произойдёт ещё одного конца света.       — Её зовут Ульяной, — подал голос я.       — Что?       — Ту девочку, которую я защищал, зовут Ульяной. Ты же знаешь.       — Знаю. Но забыл. Я даже имени своего не помню.       — То же, что и у меня.       — Там мне ответили так же, — парень едва заметно хмыкнул.       — Ну… И каково там? Там, где Свет? — наконец спросил я.       Мастер опустил взгляд и вздохнул с еле заметной долей грусти:       — Там… Прекрасно. Я не могу тебе описать то место, но для меня это было…       Странно, что он никак не мог подобрать слов для того, чтобы описать то место. Странно, ибо мне казалось, что такие люди, как он обладают просто невероятным красноречием.       — Будто заново Америку открыли? — подсказал я ему.       — Да, — легко согласился тот. — Я так давно не наблюдал чего-то нового. А здесь уже целый букет. То, что происходит после того, как мы с тобой встретились, это и вправду было для меня чем-то новым. Такого ещё никогда не было.       По-моему, Мастер начал оживать прямо на глазах. Даже его голос на данный момент звучал не так безразлично, как обычно. И в голову начала закрадываться бредовая мысль, что, возможно, я меняюсь с ним местами. Нет, я так не хочу!       — Я никогда не думал, что нам удастся что-то изменить в этом лагере, — продолжил он. — Просто делал отчаяные попытки. Раз за разом, смена за сменой…       Возможно, такой вечер откровений помогает ему почувствовать себя более… человечным? Ведь у него внутри тоже что-то есть, помимо безразличия, отчаяния и пустоты. Надежда? Скорей всего.       Я не сдержал лёгкой ухмылки от таких размышлений. Мастер это заметил и сам еле заметно улыбнулся.       «Да уж, никода не думал, что я могу откровенничать с самим собой. А может, он тоже иллюзия? Такая же, как и остальные обитатели этого лагеря? Иллюзия, созданная мной же… Иллюзия, которая мне указывает на верный путь.       Чушь собачья. Не о том думаю. Да и вообще… Думать о чём-то на ночь, да ещё и с не свежей головой — не очень разумная идея. Выводы могут быть не совсем радостными.»       — Я думаю, нам стоит на этом разойтись, — тихо, в своей привычной манере, произнёс Мастер.       Я только бросил на него мимолётный взгляд, коротко кивнул и поднялся на ноги. Он последовал моему примеру, а после, неожиданно для меня, протянул мне руку.       — Ещё увидимся, — в его глазах читались смешанные эмоции. Немного надежды, уверенности… Доверия? Он доверяет мне. И сейчас я был в этом уверен, как никогда. После короткой паузы, парень добавил: — Друг.       Друг? Не думал, что он будет кого-нибудь считать таковым. Тем более, меня. Но, дружить с самим собой просто необходимо. Да и сам Мастер мне ничего плохого пока что не сделал. И, наверное, будь я таким, как раньше, я бы тоже смог назвать его своим другом. Или же просто рассмеялся бы ему в лицо от такого выпада. А сейчас… Я просто ответил на рукопожатие:       — Увидимся… И спасибо за то, что доверяешь мне.       Я не смог не ответить ему чем-то взамен. После чего развернулся и побрёл прочь от сцены. И всё, что мне осталось на сегодня — забыть этот чёртов день… Точнее, вторую его половину. Забыть, как страшный сон, а завтра проснуться самим собой. Хотя, что-то мне подсказывало, что это маловероятно. Отчего на душе становилось более хреново. И как дальше с этим жить?

***

      На площади мне вновь посчастливилось встретиться с Алисой. Посчастливилось… Это хорошо, или плохо? Сейчас заметит меня и отмундохает, да ещё сверху плюнет и не пожалеет. Заслужил.       Или же мы оба остыли от того разговора и готовы вновь выслушать друг друга. Вернее, она остыла, а мне удалось хоть чуть-чуть разобраться в себе. И сейчас я не был так уверен, что готов разорвать с ней отношения. Я не хочу! Просто… Это так неловко — быть рядом с человеком, к которому ничего не чувствуешь. А она от этого только будет страдать. И этого я тоже не хочу!       Я как-то неуверенно медленно подошёл к девочке, которая озадачено ходила по краю площади, сосредоченно кусая ногти на руках и думая о чём-то своём. Кажется, она меня даже не заметила. Вернее, заметила только тогда, когда я подошёл к ней на расстояние вытянутой руки. Рыжая бросила на меня взгляд и тут же отвернулась. А я не знал, что ей сказать. Начать с извинений? А нужны ли они ей? Ещё хуже — начать оправдываться…       — Что тебе нужно? — наконец-то холодно спросила она.       — Я хочу попросить у тебя прощения, — проговорил я, не глядя ей в глаза. Мне было стыдно? Вряд ли. Я просто не мог смотреть в её красивые янтарные глаза, в которых раньше горел задорный огонёк. И который теперь погас… Из-за меня.       — Попросил? Теперь можешь уходить, я тебя не задерживаю.       Вновь этот холодный тон, от которого, возможно, мне должно быть больно, но сейчас мне становилось попросту не по себе.       — Послушай, я… Прости, я не хотел, чтобы всё случилось вот так…       Мысли путались, а слова никак не хотели складываться в предложения, несущие хоть какой-то смысл.       — Я знаю, что сильно обидел тебя и ты считаешь, что я просто тобой попользовался, но… Это не так.       Она только фыркнула в ответ:       — Забей. Примерно чего-то такого я и ожидала… Не здесь, так в детдоме, но это бы случилось. Не по любви, просто из-за того, что я — не самый худший вариант.       — Не говори так. Я бы не стал с тобой целую неделю таскаться ради того, чтобы просто потом палку кинуть. Я не умею играть в любовь, все мои чувства были искренними и настоящими.       — Да? С чего бы мне тебе верить?! Вдруг ты врёшь?! Не хватило?! Ещё раз хочешь?!       Алиса даже не прослезилась от нахлынувших эмоций, только игриво, неискренне улыбнулась и потянула за один конец рубашки, завязанной на привычный узел под грудью девушки. Я подошёл ближе и аккуратно остановил её, несильно схватив за тонкие запьястья:       — Прекрати. Ты выдумываешь. Я просто поспешил со своими выводами и…       — Что, не понравилось?! — выпалила неожиданно Алиса. — Больше не привлекаю?! Не оправдала ожиданий?! Можешь идти к кому-нибудь другому, у нас в отряде ещё полно пионерок! Они-то получше меня будут!       Не знаю почему, но эти слова вывели меня из себя. Она просто не хочет выслушать, придумывая лишь бессмысленные ложные предположения насчёт смены моего отношения к ней.       Я резко отпустил её руки и отошёл на шаг:       — Да чтоб тебя чёрт побрал, Двачевская! Неужели так сложно выслушать меня?! Сама выдумываешь свои нелепые догадки и сама же из-за них обижаешься! Да если бы всё и было так, как ты говоришь, хрен бы я к тебе сейчас подошёл! Я просто хочу, чтобы мы разобрались! Вместе! Как ты и говорила!       — Больше нет никаких «вместе», забыл? — Алиса опустила голову, отчего было сложно рассмотреть эмоции на её лице.       — Я не бросал тебя, ясно? Просто… Что-то во мне поменялось и я хочу, чтобы мы вместе с этим разобрались! Чтобы всё стало, как раньше! Потому что сам я не смогу!       Алиса, по всей видимости, специально на меня не смотрела. Куда угодно, только не на меня. Ну и ладно. Я тоже отвернулся.       — Раз уж ты не хочешь всё вернуть, так и скажи! Нахрен я вообще тут тогда стою, нервы трепаю и себе, и тебе?!       Я на несколько секунд заткнулся, дабы услышать хоть какой-то ответ. Но Алиса так ничего и не сказала.       — Я не отказываюсь от всего, что я тебе говорил до того момента, как… Как всё поменялось. Ты всё так же мне дорога, просто… Я не могу почувствовать это.       Неожиданно, моего плеча коснулась тёплая рука Алисы. Но я рефлекторно сбросил её и, не оборачиваясь, проговорил:       — Иди в домик. Холодно уже, замёрзнешь.       Сперва несколько секунд ничего не происходило, затем послышались тихие удаляющиеся шаги. Алиса послушно ушла. Надеюсь, в домик.       Нужно было успокоиться. Руки подрагивали, сердце колотилось, а дыхание было неровным. Я перенервничал. И вновь во мне что-то поменялось. Не только что. После разговора с Мастером.       Я полез в карман и нащупал там свою пачку сигарет. «Не надо!» — кричал мне мой здравый ум. «Затянись, полегчает.» — уверяло меня моё сердце. И мне, почему-то, казалось что если на первое время отключить мозги и прислушиваться только к своему сердцу, то, возможно, мне удастся всё вернуть как было.       Пару раз щёлкнув зажигалкой, я зажёг сигарету. В горло сразу же ударил горький вкус табака, а после затяжки накатило приятное головокружение. Непривычно, однако. За такой короткий промежуток времени я уже и вовсе отвык от сигарет. А сейчас мне просто было это… нужно.       Я медленно подошёл к памятнику, облокотился плечом о высокий пьедестал и затянулся ещё раз. Через несколько секунд мне удалось заметить движение в мою сторону. Однако, ничего не предвещало опасности — это была Славя. Активистка явно не сразу меня заметила, она лениво брела, скрестив руки на груди, вдоль дорожки, ведущую на площадь. Но и незамеченным мне остаться не удалось. Блондинка остановилась неподалёку, с любопытством глядя в мою сторону.       — Не думала, что ты куришь, — она улыбнулась.       Я покосился на неё исподлобья и сухо ответил:       — Зря. Вспомни нашу первую встречу.       Она ухмыльнулась:       — «Я пришёл к тебе с приветом», да?       Всё же мне не удалось отыграть свою роль буки и я тоже усмехнулся, вспомнив свою плоскую шутку. Славя тем временем подошла чуть поближе.       — Чего не спишь? — зачем-то спросил я.       — Да так… Как-то не охота. День сегодня — просто взрыв мозга.       — Да… Вот и я по той же причине.       Затянувшись в последний раз, я бросил сигарету и притоптал её ногой. Славя на это даже ничего не ответила. Ну, оно и понятно. То, что твориться вкруг — разрушенные домики, поваленные деревья — тотальный звездец, по сравнению с обычным окурком.       — Отдохни. Завтра ещё один тяжёлый день, — проговорил я.       — Да, я знаю.       — Завтра уже со всем разберёмся. Авось и Ольга Дмитриевна появится.       — Как думаешь, с ней всё впорядке? — как-то взволновано спросила активистка.       — Надеюсь на это, — соврал я и только сейчас вспомнил, что забыл с Мастером решить вопрос с вожатой. Да и со всеми взрослыми в целом. — Спокойной ночи.       Я развернулся, сунул руки в карманы и побрёл прочь, в сторону своего домика, не слушая ответа.       «Да, что-то снова во мне поменялось. После разговора с Мастером. Как раз во время рукопожатия. Вряд ли я и вправду подошёл бы к Алисе, но в тот момент я что-то чувствовал к ней. Что-то хорошее. Но… Только к ней. К Славе я всё так же отношусь, как… Даже как не к другу, а, скорей, к знакомому. Как это вообще, блин, работает?!»       С подобными мыслями я дошёл до своей обители. Сперва помедлил, неуверенно глядя на входную дверь. Ведь там Алиса с Ульяной. Но выбора у меня нет. Я, наконец, поднялся по ступенькам и вошёл внутрь. Дверь тихо скрипнула, но ничего тотального от этого не произошло. Медленно пройдя по тёмному помещению, я подошёл к своей кровати. И, внезапно, то ли от неожиданности, то ли от жалобного тона, которым была сказана следующая фраза, я вздрогнул:       — Сём? Это ты?       Голос Алисы. Причём, доносится со стороны моей кровати. В домике было настолько темно, что я вряд ли бы вообще её заметил, если бы она не подала голос. Но сейчас… Сейчас у меня не оставалось выбора. Я опустился на стул, стоящий около стола, и хриплым голосом ответил:       — Да, Алис. Это я.       Моей правой руки вдруг коснулось что-то тёплое и мягкое. Ладонь Алисы. Влажная. Мокрая от слёз. Плакала, пока меня не было. Может, что-то всё-таки поняла? Раз уж она так теперь со мной разговаривает…       Алиса шмыгнула носом. Я же взял её ладонь в свою.       — Давай… Давай завтра же поговорим об этом? — предложила она дрожащим голсом. — Решим всё вместе, как ты и хотел.       Я лишь несколько секунд промолчал, от чего-то скрипнув зубами, затем пару раз кивнул и тихо ответил:       — Да… Давай…       Я взял её ладонь обеими руками:       — Успокойся. Сейчас уже не время так убиваться. У нас получится всё вернуть, я уверен.       Ответа я не услышал, но я знал, что рыжая утвердительно покивала.       — Хорошо…       Я отпустил её руку и поднялся.       — Ты куда? — спросила вдруг Алиса.       — Ночлег себе искать, — невозмутимо ответил я. — Мою кроватку ты заняла.       — Прости, там просто… Улька на всю кровать разлеглась, — Рыжая заметно ухмыльнулась, вновь шмыгнув носом. — Выбора у меня не было.       — Я не против.       — Ну… Ты можешь… — Алиса замялась. — Я подвинусь. Тебе же некуда идти.       — Уверена?       Ответом мне лишь была короткая возня на кровати. Глубоко вздохнув, я опустился на кровать, так и не удосужившись скинуть с себя верхнюю одежду. Хотел было положить руку под голову, но вместо этого случайно поймал руку Алисы, на запястье которой было что-то завязано. Кажется, раздеться забыл не один я.       — От тебя сигаретами пахнет, — тихо констатировала рыжая.       — Вредная привычка. Не советую.       — Почему же тогда сам?       — Единичный случай.       Больше мы ничего друг другу не говорили. А я, зачем-то, поднял руку чуть выше и коснулся влажного лица Алисы. И только сейчас я почувствовал её горячее дыхание. Её личико было совсем близко. А глаза её во всю смотрели прямо на меня, я уверен. Хоть я её и не вижу в такой темноте, но, кажется, она меня видит прекрасно.       Алиса перехватила мою руку.       — Спокойной ночи, — тихо пролепетала она и отвернулась к стенке.       Я же перевёл взгляд на тёмный потолок, всё-таки, закинув руку за голову, и всё так же хрипло ответил:       — Тебе тоже.