Багровый дождь: магия крови

Первая багровая капля упала на лоб, медленно скатываясь к носу, и Чонгук небрежно стёр её ладонью, быстро накинув душный капюшон. Он остановился на очередной тёмной улочке и потёр заслезившиеся от вони глаза. Одинокий фонарь у края дороги не работал — электричество и сотовая связь исчезали во время дождя. За несколько часов его глаза уже привыкли к темноте, и Чонгук огляделся. По сторонам улочки тянулись маленькие дома с багровым фасадом и закрытыми окнами, рядом с ними лежали мусорные мешки. Джин старался, чтобы каждый день улицы чистили от отходов, но здесь явно не убирали несколько дней. Дождь усилился, переходя в ливень. — Тэ! — хрипло позвал Чонгук, смотря на другую сторону улочки. Шум ливня проглотил его слабую попытку, и тогда Чонгук взял в лёгкие больше воздуха и заорал: — ТЭХЁН! Вдруг кто-то широкий стукнулся о его ногу. Чонгук опустил голову вниз и замер — грязная растрёпанная крыса обнюхивала его ногу, а потом взглянула на него чёрными бусинами. Чонгук вскрикнул и отскочил назад, споткнувшись о мусорный мешок. Пятой точкой он упал на кучу мусора и проследил за испуганной крысой, убежавшей вперёд. — Чёрт, — сплюнул парень, смотря на свой испачканный плащ и руки. В таком виде он вряд ли сможет дальше искать Тэхёна. Откуда в такой дождь взялась крыса?! Чонгук раздражённо ударил кулаком по чёрному мешку, пробивая в нём дырку. Новая волна вони ударила в нос, и Чонгук поморщился, медленно вставая. Злиться было бесполезно. Только лишняя трата энергии. Чонгук вспомнил, как постоянно твердил это Тэхёну. Тэхён всегда раздражался с пол-оборота, часто злился на Графиню и был вне себя от ярости, когда встретился с Риной и узнал, что это его будущая жена. Именно после этого он заставил Чонгука согласиться на их Союз. «Графы мало живут. Гуки, я хочу прожить свою жизнь рядом с тобой, а не с ней». Каждый день повторял он, то жалобно, почти умоляя, то грубо, с надрывом. Чонгук знал, что Графам суждена ранняя смерть, ведь они должны отдавать кровь на защиту границ собственного Графства. Обычно Союз закрепляли родители, но Графиня никогда бы не одобрила их связь, а Джин, на удивление Чонгука, ответил положительно и помог им. На самом деле, он часто был на стороне брата… Чонгук натянул капюшон повыше, чтобы багровые капли не попадали в глаза, и медленно пошёл к дому. Тэхёна найти он так и не смог, но в такой ливень искать без зонта было бессмысленно. Он шёл по широкой улице, на которой время от времени лежали пустые коробки из-под еды быстрого приготовления, пластика и других отходов. Даже старая потрёпанная одежда. Он заглядывал в тёмные улочки в надежде увидеть Тэхёна, но всё было напрасным. Если бы Чонгук сразу признался Графине в любви к Тэхёну, произошла бы такая ситуация? Хотя какая разница... Корее нужен правитель. Кто такой Чонгук, чтобы лишать страну их Графа? Он всего лишь пешка, что должна с шести лет жить в семье Ким ради безопасности и процветания страны. У него не спрашивали мнения — ни в собственной семье, ни в семье Тэхёна, хоть Графиня и относилась к нему как к сыну. Он повернул за угол и вышел на двухполосную улицу, которая вела к дому. В стороне послышался глухой звук, похожий на хрип, и Чонгук резко повернул голову, вглядываясь в темноту сквозь багровый ливень. Пусто. Показалось? — Тэ? — крикнул Чонгук, поворачиваясь и медленно подходя к кирпичной стене. Пусто. Багровые капли неприятно барабанили по голове. Несмотря на ливень, Чонгук около минуты стоял возле стены, озираясь по сторонам. Улица была пустой. Показалось? Чонгук нахмурился и медленно направился вперёд, время от времени оглядываясь на то место. Ему стало страшно. Он закрыл глаза и медленно выдохнул. Раньше Чонгук был пугливым, считал свою способность слабой, не умел защищаться, и Тэхён всегда заступался за него в школе. Раньше он боялся Графиню и не смел ей перечить во всём. Но сейчас кто спасёт Тэхёна, если не Чонгук? Он обязательно найдёт любимого — не ради Сеула и страны, а ради себя и малыша. Теперь у него появился ребёнок, которого нужно беречь. Он дошёл до дома и, встав под крыльцо, стянул кровавый капюшон. Тихо зашёл в дом и включил маленький светильник рядом с дверью, который залил приглушённым светом прихожую. В зале было темно и тихо, пока не раздался шорох с того места, где стоял диван. Чонгук снял с себя плащ, кладя в мешок, и стянул резиновые сапоги. К нему босыми ногами тихо подошёл Юнги. Он был в огромной бежевой пижаме Намджуна, а его короткие пряди запутались и в беспорядке лежали на голове. Он недовольно смотрел на Чонгука и сонно поморгал глазами. — Чонгук-а, ты чего так долго? Я еле успокоил малыша, пришлось даже Хосока будить, — возмутился Юнги, скрещивая руки. Рукава его пижамы были такими длинными, что Юнги пришлось закатать их в несколько раз, а кофта постоянно спадала с плеча и открывала бледные ключицы. Услышав про малыша, Чонгук быстрым шагом зашёл в зал и посмотрел на собранный диван. Малыш свернулся калачиком под одеялом, сжимая его край и чуть приоткрыв рот. Видимо, он плакал и сейчас не мог дышать носом. — Он спит, — прошептал Юнги, встав рядом и шумно шмыгая носом. — Он боялся, что ты не придёшь, но Хосок притворился, будто общается с тобой по телефону, и ты скоро вернёшься, — объяснял парень, а Чонгук аккуратно поправил свёрнутое на спине ребёнка одеяло. — Потом мы с Хосоком ждали тебя где-то час, но он сильно хотел спать и пошёл в кровать, а я ждал. — Спасибо, хён, — кивнул Чонгук и взглянул на спящего ребёнка. — Я бы никогда не бросил его. Спасибо большое... — Всё в порядке, — перебил его Юнги, не став слушать Чонгука. — Мы знаем, что не бросишь, но для ребёнка ты так неожиданно ушёл… Чонгук, это от тебя так пахнет? — Юнги подошёл к Чонгуку вплотную и понюхал воздух. Поморщился и резко отошёл. — Ты в мусорках искал Тэхёна, что ли? Чонгук хмыкнул. Его щёки заалели сильнее. Чёртова крыса. — Так получилось. — Иди в ванную. Я ещё посижу с ним, — Юнги кивнул на второй этаж, где напротив спальни Джина с Намджуном располагалась ванная комната с душем. — Хён, прости… — с сожалением протянул он. — Всё в порядке, Чонгуки. Иди в душ, а потом спать!

***

— Папа, пусть кролик будет белый, не крась его! — скомандовал малыш, сидевший на коленях Чонгука. — Хорошо, сынок, — кивнул Чонгук и зевнул. Он пришёл домой только в пятом часу, но долго спать ему не удалось, так как около семи утра проснулся ребёнок и сразу вцепился в Чонгука, не отпуская его ни на минуту. Чонгуку пришлось встать и сходить с малышом в душ, а потом накормить мальчика. Сейчас они сидели за столом на кухне и занимались новой раскраской, которую Намджун купил в одном «магазине». Многие жители нуждались в еде и устраивали в своём доме небольшие лавки, «магазины», в которых меняли вещи на рис и разные овощи. Джин недавно ушёл на очередное заседание с министрами. Чонгук рассказал ему о той заваленной мусором улочке, и Джин пообещал проверить её. Чимин сидел за столом напротив них и задумчиво читал книгу, время от времени делая заметки в тетради. Чонгук сразу рассказал Паку о ночном «появлении» Тэхёна, и Чимин всё утро сидел за книгами по истории и магии, пытаясь найти объяснение. Юнги появился из зала с ведром воды и мокрой тряпкой, сел на колени в дверях и принялся домывать оставшуюся часть пола в зале. — Когда я вырасту, хочу стать таким же красивым, как и папа, — внезапно произнёс малыш. Чонгук с Чимином отвлеклись и посмотрели на ребёнка. Малыш повернулся к Чонгуку. — Наш папа ведь очень красивый, да? Чонгук улыбнулся. Мальчик говорил про Тэхёна. Малыш часто смотрел на его фотографию, висевшую в зале над диваном. Как-то летом Тэхён поехал вместе с Чонгуком в Пусан, и они часто сидели на берегу, смотря на море. На фотографии Тэхён повернулся к Чонгуку и счастливо улыбнулся. Эту улыбку Чонгук и запечатлел. Тэхён всегда любил путешествовать, и та поездка в Пусан была первой и, к сожалению, единственной — через несколько месяцев он узнал, что должен стать наследником, а им, как и Графам, нельзя покидать территорию города. — Папа? — позвал мальчик. Чонгук взглянул на ребёнка и улыбнулся. — Да, очень красивый. Самый красивый, после тебя, — нежно промолвил он. Малыш счастливо захихикал, а потом повернулся к Чимину. — И я хочу стать таким же умным, как дядя Чима, — громко сказал он. Именно Чимин учил ребёнка читать и считать, объяснял математику, историю и окружающий мир. Школы и детские сады в такой ужасный ливень не работали. Чимин покраснел. — И так же красиво рисовать, как Капитан, — продолжал малыш. — Ты почти близок к этому, — громко сказал Юнги около двери. — Что у вас происходит? — Хосок подошёл к холодильнику и достал контейнер с рисом. — Минутка комплиментов? — улыбнулся он, кладя в миску рис с овощами. — Хо, я крашу кроликов. Хочешь посмотреть? — закричал мальчик. — Давай. О, красиво, — Хосок сел на стул между Чонгуком и Чимином и поставил тёплую миску на стол, отодвигая на край маленький цветок в горшке и разглядывая рисунок мальчика. — У папы хуже раскрашено, — Хосок подмигнул малышу. Ребёнок счастливо захихикал, показывая Чонгуку язык. Чонгук с беспокойством посмотрел на Хосока. Его брат много ел в последнее время. Чимин нахмурился. — Хосок-хён, этот рис Сокджин-хён сделает с курицей, — укоризненно отметил он. Хосок пожал плечами и положил ложку с рисом в рот, медленно жуя. — Я немного взял, — невозмутимо ответил он, поправляя круглые очки. — А ты что-нибудь нашёл, гений? — обратился он к Чимину. Юнги уже перешёл на кухню и резко встал с мокрой тряпкой в руке, поворачиваясь к столу. — Как ты его назвал, Хосок? — серьёзно спросил он. Чонгук не понял причину такого грубого тона Юнги — в речи брата не было издёвок. Хосок порой мог шутить над Чимином, ведь они знали друг друга с самого детства. Семья Пак являлась второй по значимости в Пусане после семьи Чонгука. Хосок усмехнулся, медленно жуя рис. Чимин цокнул. — Хён, хватит! — крикнул он и отложил книгу в сторону. — Я сам могу себя защитить! То с Сокджин-хёном поругался, теперь с Хосок-хёном — зачем? Юнги встрепенулся и замычал. — Ты кто — домохозяйка, чтобы постоянно мыть полы в доме!? Чимин закатил глаза, кидая шариковую ручку на тетрадь. Чонгук с удивлением взглянул на Юнги. Тот редко злился, но сейчас его, действительно, что-то задело, и он выглядел как насупившийся бык, готовый броситься в любой момент. — Это обязанности, хён! Надо мной никто не издевается — прекрати злиться на всех! — парировал Чимин, сжимая кулаки. Малыш вцепился в руку Чонгука, внимательно наблюдая за сценой. Чонгук успокаивающе погладил мальчика по волосам, пытаясь влезть в конфликт и закончить его. — Чим… — но Чонгука не слушали, Юнги шумно бросил тряпку на пол и подошёл к Чимину. — Мне не нравится, когда вот так грубят тебе, — отчеканил он и бросил злой взгляд на Хосока, молча наблюдавшего за парочкой, а потом вскинул голову и пальцем ткнул в Чимина. — Не позволяй помыкать собою, понял? Лицо Чимина побагровело от злости. Чонгук попробовал второй раз: — Реб… — но безуспешно. Оба были заняты друг другом. Чонгук не мог уловить суть их ссоры, ведь Хосок не хотел нагрубить Чимину. Его брат вёл себя непринуждённо, но за черту никогда не переходил. — Кто тут мною помыкает? — закричал Чимин и широко развёл руки. — Не придумывай ничего. С чего тебе вообще это неприятно?! — Мне неприятно, потому что я люблю тебя! Вау! Чонгук подозревал, что у Юнги были сильные чувства к Чимину, ведь он постоянно бросал на него неоднозначные взгляды, но не ожидал, что день, когда Юнги всё расскажет, будет сегодня. Наступила тишина. Юнги покраснел, затаив дыхание. Чимин побледнел, но ничего не произнёс. Хосок с Чонгуком переглянулись. В зале послышался шум. — Что происходит? Почему так тихо? — крикнул Намджун и зашёл на кухню. Малыш вскочил с колен Чонгука, кинув фломастер на стол, и подбежал к Джуну, обнимая его. — Ты вернулся, дядя Джу. Мы с папой красили кроликов, Хо ел, а дядя Чима ругался с Капитаном. Хосок засмеялся, а Чонгук добродушно закатил глаза. Этот ребёнок может рассказать всё! Юнги резко повернулся к Намджуну и побледнел. Чимин нервно улыбнулся. — Нет, мы не ругались! — высоким голосом протянул Чимин, Юнги рядом закивал и побежал к ведру, взял в руки тряпку и вернулся к мытью. Намджун отпустил из объятий ребёнка, нахмурился и провёл рукой по растрёпанным волосам. Потом посмотрел на Юнги, выжимающего тряпку. — Юнги, как ты себя чувствуешь? Если не хочешь мыть полы, я могу… — Нет, всё в порядке! — перебил Юнги, не поднимая головы. Чонгук уже предлагал ему помощь, но тот напрочь отказался, заявив, что сам будет заниматься уборкой. Теперь поведение Юнги стало понятным. Мальчик снова подбежал к Намджуну с раскраской. — А потом Капитан признался в любви, и они резко замолчали, — объяснил ребёнок и поднял раскраску: — Дядя, смотри, это я раскрасил! Чимин с Юнги покраснели, даже не посмотрев в сторону друг друга. Намджун краем глаза взглянул на них, промолчал и потом взял из рук малыша раскраску. Чонгук с Хосоком снова переглянулись, и Хосок еле сдерживал себя, чтобы не рассмеяться. Намджун повернулся к столу и невозмутимо спросил: — Чимин, что-нибудь нашёл? Парень вздрогнул, отвлёкся от разглядывания стола и посмотрел на записи в тетради. Несколько секунд прошли в тишине. Чимин был бледным и явно не мог сосредоточиться. Затем он прокашлялся. — Да, кажется, у меня есть догадки, — медленно кивнул он. — Правда? — в один голос закричали Чонгук с Юнги. Чонгук даже привстал, успев схватить вскрикнувшего ребёнка за талию. — Отлично. Я тогда переоденусь и расскажешь нам. Джина ждать не будем — он только начал обходить улицы. За окном шёл кровавый ливень, не переставая. Чонгук поджал губы, жалея, что Джин не стал Графом. Он был бы замечательным правителем, раз даже сейчас печётся о жителях города. Намджун пошёл к лестнице, поднимаясь вместе с Хосоком на второй этаж. Послышался громкий смех брата. Во время совместных вылазок в город они успели сдружиться. — Пойду в зал играть с игрушками, — пробормотал малыш. Чонгук поцеловал малыша в щёку и мягко промолвил: — Я тебя люблю, сынок. — Я тоже люблю папу, — тепло ответил мальчик, соскочил с колен и побежал в зал, держа в руках раскраску. — Наш Чонгуки повзрослел! — актерски вздыхая, протянул Юнги. Чонгук недовольно поджал губы и злобно взглянул на Юнги. Да сколько уже все будут считать его ребёнком? — Это точно, — улыбнулся Чимин, уткнувшись в тетрадь. Он старался не смотреть в сторону парней. Чонгуку стало неловко, и он взмолился, чтобы брат быстрее спустился вниз. Между Юнги и Чимином чувствовалась напряжённая обстановка, Юнги постоянно бросал быстрые взгляды на Чимина, а тот игнорировал его и сосредоточенно писал что-то в тетради. Им необходимо было поговорить, и Чонгук думал, как же возобновить беседу и быстро уйти, но, наконец-то, на кухню спустились Намджун с Хосоком. Хосок, на удивление Чонгука, поменял толстовку на лёгкую футболку, пожаловавшись на жару в доме. Чонгук забеспокоился сильнее. Внешне брат выглядел здоровым, но его долгий сон, постоянный голод и жалобы на жару в доме заставляли Чонгука волноваться. Все уселись за стол, а Чимин встал перед ними и начал рассказывать: — Как-то я взял в библиотеке книгу по чёрной магии... — По чёрной? — вскрикнул Хосок. — Эта литература запрещена к просмотру! — он поправил круглые очки, сползшие с носа в порыве удивления. Чимин усмехнулся, сузил карие глаза и взглянул на Хосока. — Большинство данной литературы написано моей семьёй, Хосок-хён, — гордо произнёс он. Чонгук поражённо выдохнул. Ему рассказывали, что обширная городская библиотека в Пусане состояла из книг семьи Пак, но он до сих пор не осознавал их влияние и могущество. — Мой отец занимался разными заболеваниями крови, а после его смерти мама, профессор истории и магии, решила продолжить эту тему и недавно провела исследование, посвящённое заболеваниям крови через магию. Данной темой мало кто занимался, и я решил проанализировать, на какие источники она опиралась при исследовании. Чимин перевернул страницу толстой тетради. В ней было очень много записей, и Чонгук восхитился другом. Не каждый мог так скрупулёзно работать с книгами. — Если честно, я уже давно их просмотрел, так как хотел писать статью. Где-то три года назад… Но после рассказов Юнги-хёна и Чонгука я вспомнил, что в одной книге писали про кровавый дождь. Все напряглись. — Я думаю, что Тэхён проклят, — резко сказал Чимин. Чонгука бросило в холодный пот. — В книге эта болезнь называется Проклятьем кровавой луны. Суть в том, что человек становится безумным и не может себя контролировать. В книге пишут, что для проклятья читали специальное заклинание, но, мне кажется, Тэхён сам мог наложить его на себя. Юнги-хён сказал, что он был в ярости, и, возможно, в этот момент обезумел. — Тэхён-а и раньше мог злиться, но никогда не доводил себя до такого состояния, — встрял Юнги, смотря в пол и не смея взглянуть на Чимина. — Значит, его кто-то проклял? — тихо удивился Чонгук, не скрывая дрожь в голосе. Сердце бешено забилось, как только заговорили о любимом. Конечно, Тэхён со многими конфликтовал, но врагов у него не было. Юнги поджал губы и наконец взглянул на Чимина. Оба резко покраснели, но взгляд не отвели. — Прости, Чимин-и… Но что, если это была Рина? Она ведь знала, что у Чонгука с Тэхёном связь и вряд ли была довольно своим положением. Чонгук не мог в это поверить. Рина не была такой... — Нет, она бы никогда не сделала этого, — покачал головой Хосок, нахмурившись. — С чего ты взял? — спросил Юнги, резко отворачиваясь от Чимина. Послышался вздох облегчения. Чонгук закатил глаза. — Я знаю её с самого детства, — выдохнул Хосок в ответ и печально улыбнулся. Они были бы хорошей парой. Рина постоянно рассказывала Чонгуку про свою любовь к Хосоку и постоянно писала ему письма. В последнее время, уже во время дождя, она каждый день плакала — Хосок не ответил ни на одно письмо. Недавно Чонгук спросил у брата об этом и узнал, что письма до него не доходили. — Почему ты решил, что он проклят? — поинтересовался Намджун, нарушая тишину. Да, Чонгуку тоже было интересно. Чимин задумался, листая тетрадь. — Многое говорит об этом, — медленно начал он. — Во-первых, Юнги-хён сказал, что Тэхён вспылил, а его глаза и волосы стали алыми. Он не мог контролировать себя и не понимал, что происходит. Только Графиня его держала. В книге пишут, что болезнь превращала человека в монстра. Во-вторых, он постоянно выходил в город. Возможно, из-за луны, которая влияла на него. В-третьих, он наложил проклятье на Графиню и хёна, потому что сам уже был проклят. В-четвёртых, вы не чувствуете Тэхёна, хоть он и находится в городе. Это значит, что он не владеет своей кровью. В книге пишут, что сила проклятого начинает выходить наружу и скапливается в дождь. Вы его не чувствуете, потому что больше пяти лет в стране идёт не просто кровавый дождь. Это кровь Тэхёна. Кровь Тэхёна Словно обухом по голове Чонгука. Он в изумлении посмотрел в окно. Поверить в то, что улицы омываются кровью его любимого? Столько лет? — То есть? — подал голос Намджун. — Дождь состоит из крови нашего Тэхёна? — Намджун-хён, смотри, суть проклятья похожа на проколотую шину, — объяснил Чимин. — Её прокололи, в ней образовалась дырка, и воздух начал выходить наружу. В порыве ярости Тэхён себя проклял, как бы сделал пробоину в себе, и его сила стала бесконтрольно выходить и скапливаться в дождь. Про то, что его сила выходит наружу, уже говорил Юнги-хён, так что всё сходится. Опасность состоит в том, что в скором времени вся кровь выйдет и он… не знаю, как сказать… высохнет. Возможно, вчера он не исчез, а стал невидимым… — И как же он нашёл наш дом, Чимин? Да ещё и ладонью коснулся окна! Он был в сознании, — ответил Хосок. — Возможно подсознательно он чувствует родную кровь, но не может собой управлять, — пожал плечами Чимин, встречаясь с потерянным взглядом Чонгука. Хосок покачал головой. — Не знаю. Звучит как-то неправдоподобно. Юнги вскинул голову и повернулся к нему. — Зато это многое объясняет. — Как можно спасти его, хён? — тихо произнёс Чонгук, гулко сглатывая. Если это проклятье, то каждая секунда стоила Тэхёну жизни! — Чонгук, не переживай. Джин вернётся, и мы подумаем, хорошо? — мягко ответил Намджун, наклоняясь к Чонгуку и заботливо сжимая его руку. — Да, у нас ещё есть время, Чонгук-а, — нежно проворковал Чимин, слабо улыбаясь. Все стали его успокаивать. Он смотрел на окно, где кровавый ливень шёл стеной, затопляя грязные улицы города. Как он не чувствовал кровь Тэхёна? — Чонгук, сейчас мы можем помочь только Юнги, — тихо попросил Намджун. Чонгук взглянул на недовольного парня, а потом повернулся к Намджуну и кивнул.

***

Настенные люстры ярко освещали небольшую комнату приятным персиковым светом. Дождь шумно барабанил багровыми каплями по окну, расположенному на покатой крыше. Они находились на втором этаже. Чимин с Юнги сели на кровать Джина и Намджуна, а Чонгук стоял возле матраса и протирал кухонный ножик антисептической жидкостью. Внизу Хосок снова играл с малышом в лошадку, а Намджун спустился в подвал к своим «грядкам» — ящикам с разными семенами. Джун любил заниматься растениями и сейчас выращивал рис и овощи с помощью своей крови. Чонгук не понимал, что это за магия, но был очень благодарен Намджуну, ведь он обеспечивал их едой. Говорили, что родители Намджуна были талантливыми фермерами, но Чонгук никогда их не видел. Намджун был сиротой. — Слушай, Гук, это не очень хорошая идея. Проклятье может передаваться через кровь… — слабо начал Юнги. — Не переживай, хён, — покачал головой Чонгук, перебив парня. Он закончил протирать ножик и поднял голову: — Я просто осмотрю тебя, — задача Чонгука заключалась в том, чтобы изучить кровь Юнги, то есть по запаху, температуре и давлению определить уровень повреждённости. — Хён, пожалуйста, — пробормотал Чимин и положил ладонь на руку Юнги. Оба посмотрели друг другу в глаза и застыли. Кажется, Чонгук услышал, как их сердца бьются в унисон. Он покраснел, чувствуя себя не в своей тарелке, и прокашлялся: — Начинаем? Парни вздрогнули, Чимин быстро убрал руку и сжал её на своих коленях, а смущённый Юнги хрипло спросил: — Ты уверен? Чонгук недовольно цокнул и кивнул: — Начнём! Он аккуратно взял хрупкое запястье Юнги и резким движением сделал небольшую рану. Вязкая кровь тонкими струйками потекла по бледной коже. Чонгук крепко обхватил запястье, не дав багровой жидкости запачкать кровать, и закрыл глаза. Комната погрузилась в тишину. Чонгук нахмурился, полностью сосредоточившись на крови Юнги — магия требовала большой концентрации. Чонгук занимался лечением с первых классов школы и постоянно практиковался на Тэхёне, который вечно влипал в разные передряги. Однако к каждому сеансу он приступал с особой тщательностью и прилежностью, боясь сделать больно. Постепенно яркий железный запах охватил всю комнату, заслоняя другие ароматы. У Чонгука закружилась голова, а к горлу подкатила тошнота. Невыносимый запах… Он резко отпустил запястье Юнги. Нож со шлепком упал на линолеум. — Чонгук! — обеспокоенно закричал Юнги и подхватил падающего парня за плечи. Чимин подбежал с другой стороны и помог Юнги аккуратно прислонить Чонгука к стене. Тот запрокинул голову назад и глубоко вздохнул. Голова гудела, а от сильного запаха тошнило. Кровь Юнги была слишком яркой, а уровень её температуры и давления были на нужной отметке. Чонгук не ожидал, что Юнги будет настолько здоровым, поэтому не выделял определённую зону, а сосредоточился на всей системе кровообращения, и заработал приступ головной боли. Чонгук открыл глаза и отстранился от стены, смотря на Юнги. — Хён, твоя кровь яркая и абсолютно здоровая, — прохрипел Чонгук и поморщился от новой вспышки боли в голове. Чимин заботливо вернул его обратно к стене. Лицо Юнги удивлённо вытянулось. — Здоровая? Чимин побледнел. — Хён, почему ты решил, что проклят? — спросил он. Юнги растерялся, хмуря брови. — Графиня… — слабо вымолвил он. — И моя магия… Она… Я не знаю… Чонгук повернулся к Юнги и покачал головой. — Хён, ты не проклят. Я не почувствовал никакой опасной магии, — объяснил Чонгук. Юнги сидел молча, а его взгляд блуждал по комнате. Чимин поднял нож с пола, аккуратно положил его на край кровати и взглянул на Чонгука. — Юнги-хён здоров? — переспросил он. Чонгук кивнул и слабо улыбнулся. Чимин резко подскочил к Юнги и грубо схватил его за раненое запястье. Это произошло очень быстро. Юнги не успел среагировать и отстраниться, и Чимин закрыл глаза, используя свою способность. Он умел читать воспоминания людей через их кровь. Чонгук резко повернулся к побледневшему Юнги. Сомнений не было — Чимин залез в годы его плена, и сейчас раскроется правда… У Чонгука быстрее застучало сердце, а в комнате стало душно. Он мог узнать правду, мог узнать, что случилось с Тэхёном и что было с ним все пять лет. Прямо сейчас! Голова снова закружилась, и тошнота подкатила к горлу. Парни сидели, затаив дыхание и наблюдая за Чимином. Тот закрыл глаза и с абсолютно расслабленным лицом сидел на коленях перед кроватью, крепко держа запястье Юнги. По его выражению лица трудно понять, что он видит. Юнги смотрел в одну точку и часто дышал. Его запястье в руках Чимина дрожало, а второй рукой он крепко сжал одеяло. Дождь внезапно прекратился. Чонгук посмотрел в окно и увидел вдалеке багровые тучи. — Чимин-и? — дрожащий голос Юнги заставил Чонгука резко повернуться, отчего звёзды поплыли перед глазами. Чимин медленно опустил запястье Юнги и сел на край кровати, отодвигая нож в сторону. Он хмурился и задумчиво жевал губу. — Чимин-хён! — не выдержав, вскрикнул Чонгук. Чимин поднял растерянный взгляд и тихо произнёс: — Я не понимаю, — он выглядел потерянным и расстроенным. — Все воспоминания с того самого дня… Они такие расплывчатые… Нечёткие… — Чимин сглотнул. Его взгляд задумчиво остановился на стене. — Такого не может быть. Люди не могут так забывать… — Что это значит? — спросил Чонгук, не понимая бормотание друга. Юнги молчал. Он выглядел шокированным. — Кто-то изменил их, — приглушённо ответил Чимин и взглянул на Юнги: — Хён, кто-то специально заставил тебя думать, что ты проклят. У Чонгука сильнее заболела голова.