«Господи, господи, господи» — продолжал повторять я в своей голове, пока нёсся без оглядки подальше от университета. Ну почему все наши встречи заканчиваются моими побегами от него, это всё неправильно, нездорово. Я начинаю забываться, теряю себя, а все из-за него. Как мог один человек так перевернуть мою жизнь? Кан Есан, которого я помню, никогда бы не стал даже думать о поцелуе с другим мужчиной при свете дня в библиотеке, а тем более с преподавателем. Но вот я меньше 15 минут назад стоял, прижатый к стене этим до одури привлекательным и ужасно наглым мужчиной, с крепко зажмуренными глазами и приоткрытым ртом и ждал. Ждал этого дурацкого поцелуя от этого человека. И я не могу ответить почему. Я перестал понимать себя. Пак Сонхва, что ты сделал со мной? Почему дверца, что была заперта на всевозможные замки, в мой маленький мирок, в котором один Уен умещался иногда с таким трудом, приоткрылась под его напором?
Направляясь домой, я прокручиваю все наше совместно проведенное время ещё раз и пытаюсь найти ответы на мои немые вопросы. С одной стороны, начало было чисто профессиональным, не считая глупую издевку, но к ним я уже привык. Занятие прошло отлично, и дурацкий Уен опять оказался прав, потому что он и правда хороший учитель, я бы даже сказал идеальный. Я никогда не любил английский, но он не оставляет другого выбора как полюбить. Он преподает не натужно, просто, не нагружая мой инженерный мозг сложными правилами, иностранные и непонятные мне слова льются из его уст с необычайной лёгкостью. А когда он забывается и начинает говорить без оглядки, то его голос становится похожим на мурлыканье котёнка и это просто завораживает. Им легко залюбоваться в такие моменты, он будто светится, сразу видно, что ему, действительно, нравится то, чем он занимается. Я готов слушать английский в его исполнении часами, как музыку по пути домой или как колыбельную на ночь. Его ровный и спокойный голос расслабляет, и я даже перестаю нервничать наедине с ним.
Но с другой стороны я понимаю, что все это неправильно. Непозволительно иметь такие мысли о своём преподавателе, и он в свою очередь отказывается делать мою жизнь проще. Как только я думаю, что забыл, он тут же появляется вновь, он не даёт мне его ненавидеть, но любить его себе не даю я. Он мой преподаватель, и я не должен забывать это! От всех этих мыслей голова начинает ныть. Единственная мысль, что успокаивает мой воспалённый мозг: у нас с ним ничего не было. Я все еще я, и я все также невинен. У меня все еще есть выбор кому отдавать свою невинность. Это лишний раз доказывает, что я больше паникую чем думаю. Но тогда получается, что у него, действительно, не было таких мыслей, он помог мне из светлых побуждений, и возможно у него ко мне искренние чувства, а я мало того не поблагодарил его хотя бы за то, что не бросил тогда одного, так ещё и обвинил в том, чего не было. Господи, как же стыдно…
Все эти мысли и внутренние терзания довели меня до дома, в котором я, наконец, могу расслабиться и скинуть с себя такой тяжёлый рюкзак. Но только когда вышеупомянутый объект оказывается на полу, а тяжесть с моих плеч не проходит, я понимаю, что сейчас самым тяжёлым на моих плечах является груз вины. Чтобы избавиться от столь терзающего моё сознание чувства, я решаю заварить себе чай с чем-нибудь вкусненьким — лучшее успокоительное, я считаю. На кухне руки уже автоматически включают плиту и ставят на него чайник, пока я сам устремляюсь к окну, снова погружаясь в свои мысли. В голове невольно всплывает его лик: эти прекрасные глаза, в которых так легко утонуть, если задержаться чуть больше секунды, эти слишком идеальные для простого человека черты лица и эти чертовски притягательные розовые, пухлые губы, в мягкости которых я мог убедится сам. Рука непроизвольно потянулась к лицу, и я касаюсь своих губ, пока воображение рисует картинки продолжения, если бы эта женщина нас не прервала. Вот он прижимает меня к стене своим крепким, теплым телом; одна его рука покоится на моей талии, а вторая перебирает волосы, я же крепко держусь да его широкие плечи, пока он целует меня нежно и чувственно, отстраняется и смотрит так…
Из моих мыслей меня вырывает громкий и противный свист чайника. Я чертыхаюсь и скорее выключаю этот противный источник шума. После таких мыслей и чай пить не хочется, но все же успокоить себя надо. Пока ароматный запах чая распространяется по помещению, я снова впадаю в свои мысли, и чтобы не хранить все в себе, я решаю позвонить другу. Только моя рука тянется к карману за телефоном, как моё сердце падает в пятки, потому что его я не нахожу. В голове сразу красным мигает лампочка паники, что я мог забыть его в кабинете, пока я сам мчусь в коридор, подхватываю свой рюкзак и начинаю судорожно искать. Пропажа находится на самом дне среди кучи нужных и ненужных бумажек, но бардак в моем рюкзаке меня сейчас заботит в последнюю очередь. Прижав к сердцу такой необходимый в данный момент телефон, я сразу же его разблокирую и набираю номер друга.
За окном уже темно, но я прекрасно знаю, что Уен ложится спать довольно поздно, поэтому со спокойной душой нажимаю на картиночку контакта. Вполне вероятно, что я уже надоел Уену, нагружаю его своими проблемами, которых и у него в достатке, но мне просто больше не кому выговориться, а держать это в себе я уже не могу. Спустя пару звонков раздается такой родной голос друга, что с первых же секунд успокаивает меня.
— Есани, привет. Ты чего так поздно звонишь, разве тебе не пора уже лежать в кроватке и видеть десятый сон? Завтра как никак к первой паре. — ох уж эти издевки, ну собственно, без них Уен не Уен.
— Привет. Нет, не пора, сейчас даже не 9, а мне не 5 лет, так что прекращай язвить. — вся сентиментальность в миг испарилась и я вернулся к своей привычной форме общения с другом.
— Конечно, конечно, ты уже у нас взрослый мальчик. Кстати, как у взрослого мальчика прошло его первое занятие со страшным дядей? — не желает униматься он.
— Как раз об этом я и хотел поговорить с тобой. — и вот ко мне вернулись волнение и нервозность.
— Так что-то мне не нравится твоя интонация. Что опять случилось? — перешёл он на серьёзный тон.
Я почувствовал себя вновь неуверенно, поэтому молча собирался с мыслями. Самому стало сложно начать разговор, который сам и завёл, что может быть глупей? Почему я веду себя как мямля? Надо просто собрать всю волю в кулак и высказаться! Уен мой друг, и он желает мне только хорошего.
— Есан, если ты решил позвонить и просто помолчать, то мне, конечно, приятно слышать твоё дыхание и понимать, что ты все еще функционируешь, но у меня есть дела поинтереснее, так что-либо начинай издавать звуки, либо до завтра — с укором произнес он, и я сразу же очнулся.
— Да, да, прости, я просто задумался с чего начать.
— Начни с начала, малыш, с него всегда проще.
— Ну раз с начала, тогда… — и я начал рассказывать ему весь мой вечер от момента, когда я как ужаленный нёсся на занятие, до момента как вылетел таким же ужаленным, только уже другим «жалом» из университета. Уен слушал внимательно и даже не перебивал.
— Нууу, все не так плохо. Я же говорил, что он отличный преподаватель и нормальный мужик, а не «старый извращенец», как ты его вечно называл. — спокойно пробурчал он. Слишком спокойно. Такая реакция, мягко говоря, немного не характерна для взрывного характера моего друга. Что-то тут не чисто.
— Уена, ты что-то не свойственно спокойно отреагировал… — начал я. — Я только что тебе рассказал, что между мной и преподавателем Паком ничего не было, что он признался мне в чувствах и почти поцеловал, а ты реагируешь вот так? Такое ощущение, что ты и без моих разглагольствований все знал… Или тебя Сан так поменял?
— Не говори глупости, причём тут Сан, и вообще ничего я не спокоен, я очень даже удивлён — попытался выкрутиться он. Но не получилось.
— Чон Уен, я твою ложь за столько лет дружбы уже и по дыханию определить могу, и сейчас я с точностью могу сказать, что правды я ещё не услышал. Поэтому не беси меня ещё больше и выкладывай, что не так, иначе ты мне больше не друг. — подытожил я, добавив в голос строгости для большего эффекта. В том, что друг мне где-то что-то не досказал или соврал я был уверен и что последняя фраза его задела. Сколько бы Уен не строил из себя крутого парня, есть вещи, которыми он реально дорожит: семья, дружба и Сан.
— Я же знаю, что ты этого не сделаешь, Есани. Ты слишком сильно меня любишь — пытался он задобрить меня. Снова не сработало.
— Да? Хочешь проверить или начать говорить? — с непоколебимой серьезностью пригрозил я.
— Ты прям как плохой коп на допросе, ей богу. Эх, да ничего я тебе не вру, я не удивился, потому что и так уже все знал. Твой суженый оставил меня насильно после пар, когда тебя не было и начал выпрашивать все про тебя. Ну я, конечно, был зол на него за то, что воспользовался тобой так, поэтому наехал на него, а он мне все рассказал и попросил помощи, как тебя успокоить и сблизится, поэтому…
— Поэтому ты тогда так уговаривал меня написать ему, не бояться его и просто поговорить. «Он не такой козёл, Есан, он не такой страшный, если ты с ним поговоришь, я уверен, что все окажется не так как ты думаешь». Знаешь, что Уен, козёл, действительно, не он, а
ты. Как ты мог так поступить со мной? Скрыть такую информацию, зная как меня волнует этот вопрос?! — чувство обиды сдавили грудную клетку, и в глазах начало немного пощипывать от такого поступка со стороны друга.
— Я не хотел больше лезть в ваши дела — виновато промямлил он.
— Ой да перестань, ты обожаешь лезть в чужие дела, но единственный раз, когда тебе нужно было влезть и все мне рассказать, ты решил не делать этого. Молодец!
— Ну, Есан, извини, но сам посуди, лучше же было услышать это из его уст, чем со второго источника? — мякло произнес он, и это послужило для меня последним рычагом.
— Спокойной ночи, Уен. — сказал я напоследок и, не дождавшись ответа, сбросил вызов.
Я измерял комнату своими шагами, бродил из угла в угол, не зная на что выплеснуть все негодование, злость и обиду, которые не давали спокойно дышать. Они скопились за такой непродолжительный диалог с другом где-то под сердцем и сдавили предсердия, не давая крови нормально функционировать в организме, а следовательно, и мне спокойно жить. Я то думал от разговора с Уеном мне станет легче, но все стало только хуже. Я вообще по своей сути человек спокойный и флегматичный, но в данный момент я был бы не против что-нибудь пнуть, причём со всей силы. Так, у меня есть ещё один способ успокоиться и расслабиться, который лежит на верхней полке моего шкафа и ждёт своего часа. Этот час настал.
Я достаю своего горячо любимого чёрного дрона с полки, забив на поздний час и спокойный сон соседей, и нежно провел пальцами по его корпусу. Уен всегда называл мою любовь к дронам ненормальной, а потом как щеночек на задних лапках бежал за своим Саном. Ну и кто из нас более ненормальный, думал я в такие моменты. Аккуратно поставив его на пол в гостиной, я беру пульт и запускаю его. Я знаю, что запускать дрон в квартире опасно, но снова забиваю на это. Сегодня мне плевать на все! Одно нажатие моего пальца, и огоньки на его корпусе загораются вместе с моими глазами, я поднимаю его вверх и делаю пробные движения вправо и влево. Но кнопка заедает, и вот мой железный товарищ, запутавшийся висит на идиотской люстре, которая осталась от прошлых хозяев. Кто вообще покупает люстры с «хрустальными» висюльками в 21 веке?! Недовольно пыхтя и тихо матеря весь этот мир под нос, я достаю своего чудо. Дрожащие пальцы скользят по теперь поцарапанному корпусу, и это окончательно портит сегодняшний день. Я убираю его обратно в шкаф, беру телефон в руки и направляюсь в спальню. Душ — это слишком роскошно для этого дня и там снова начну думать, чем я точно не хочу заниматься. Поэтому я просто кидаю телефон на тумбочку и быстро иду переодеваться в пижамку и чистить зубы, чтобы наконец отправиться в мир грёз и больше не напрягать несчастный мозг.
Когда я возвращаюсь с ванной готовый ко сну, индикатор на моем телефоне мигает зелёным, оповещая о новом входящем сообщении. Решив что это Уен пишет свои "искренние" извинения, я игнорирую сообщение и просто заваливаюсь в постель. Может это и грубо, но это будет своего рода мой ответ на поступок друга. Постепенно меня накрывает дрема и долгожданный сон уже так близко, но уснуть не даёт противная вибрация, от которой кажется даже кровать трясется.
— Уен что решил меня добить не качеством, количеством сообщений?! Наверняка ещё 10 штук напишет, и ведь не успокоится пока я не отвечу, причём положительно отвечу. А вот фиг ему! Продолжаем тактику игнорирования!
Я снова пытаюсь уснуть, но через пару минут вибрация раздается вновь. И сколько ещё такие сообщений будет? Он даст мне вообще поспать? После пары минут и ещё одного сообщения, я решаю ответить ему, чтобы он мог спокойно лечь спать и дал спокойно поспать мне.
Но то, что я вижу, когда открываю окошко сообщений, убивает даже намёк на сон. На моем экране 4 новых сообщения: 3 от Уена и 1 от мистера Пака.
«Добрый вечер, Есан. Надеюсь, что не разбудил тебя, если разбудил приношу свои извинения, но после нашего занятия ты забыл в кабинете тетрадь, и я не знаю важна ли она тебе, но тут какие-то лабораторные. Эм, я просто хотел тебе сообщить, что она у меня и что я могу тебе отдать её завтра, если хочешь, а если хочешь, то на нашем следующем занятии. Короче говоря, дай мне знать как тебе удобнее. Ещё раз прости, что поздно. И если ты решил не сохранять этот номер, то это я — Сонхва».
Это было больше похоже на мини эссе, чем на сообщение о забытой тетради. В каждом предложении можно чувствовать его неуверенность, я даже могу представить как он перечитывал и переписывал это сообщение и в итоге решил отправить это. Да, на моем лице сейчас идиотская улыбка, и я, как влюбленная школьница, по несколько раз перечитываю текст. Что же вы делаете со мной, мистер Пак, что же вы делаете с собой…
***
Никогда не думал, что написать сообщение о забытой тетради будет такой сложной задачей для меня. Я так долго не решался нажать на кнопочку «отправить», что меня передернуло. Такого со мной уж точно ещё никогда не было. Я всегда был уверен в себе, и пикап был одной из моих сильных сторон, но что-то пошло не так. Ох, что же со мной, делает это маленькое чудо.
Я лежу на кровати и листаю всевозможные соц сети, в которых засветилась эта милая мордашка. Листаю и думаю, что нигде на всей планете больше не сыщешь улыбки ярче этой. Попадается первая фотография в профиль, и я только сейчас замечают что у него рядом с левым глазом находится родимое пятно. И, черт, я нахожу это невероятно милым. Чувствую себя героем американской драмы, в которой они также с ума сходят от любви. Но это не дешёвый фильм, где все в конце счастливы и любят друг друга. Это жестокая реальностью в которой меня угораздило влюбиться в собственного студента, и, если об этом узнают на верхах, то я даже не успею понять, как окажусь на улице. А я с таким трудом добился практики в этом университете и от, этого сейчас зависит все моё будущее. Я выключаю телефон и устремляю свой взгляд в потолок. Любовь или будущее…?
