More pride than prejudice

      Когда я его приглашал на прошлой неделе, не думал, что он так быстро согласиться, даже не спросив куда мы идём и что мы будем делать. Ему было просто достаточно одного вопроса и он был согласен на все. И вот сейчас мы стоим на презентации друга моего отца. Сонхва, как всегда, был одетый с иголочки. Строгий чёрный костюм придавал ему ещё больше элегантности, что невозможно было отвести от него глаз. Своим шикарным видом он ослеплял и лишал дара речи, потому что ещё с тех пор, как он забрал меня из дома, я не смог и слова вымолвить. — Есана, не хочешь бокальчик? — выдергивает он меня из мыслей, прошептав мне на ухо.       Подняв на него растерянный взгляд, я замечаю рядом стоящего официанта с бокалами шампанского на подносе. Я неловко киваю головой и отчего-то дрожащей рукой беру бокал и делаю глоток. Неприятная шипучая жидкость обжигает сначала полость рта, а затем и глотку, заставляя меня чуть закашляться. Зато спустя пару минут по телу проходит волна тепла, что помогает мне немного успокоиться. Немного. — Это место такое красивое, тут столько интересных вещей. — с восхищением говорит он, и я осматриваюсь вокруг.       Место действительно красивое, но крайне типичное для подобных мероприятий. Любые выставки новых изобретений проходят так. В комнате приглушённый свет, играет ненавязчивая музыка, но красота заключается в самих изобретениях и их подаче, каждый отдельный экспонат стоит на небольшом пьедестале и подсвечивает со всех сторон разными цветами, чтобы можно было разглядеть даже самую маленькую и незаметную деталь, но главное место занимает сцена, за которой находится огромный экран, пестрящий различными видео, и на которой мне совсем скоро говорить речь. — И часто ты бываешь на подобных мероприятиях? — спрашивает меня он, пока мы ходим по выставке. Бокал в моей руке давно опустел и я беру ещё один, чтобы успокоить свои дрожащие руки. — Эм, можно сказать что с самого детства. Папу вечно приглашают на подобные мероприятия, а он всегда берет нас с собой. Но с того момента как я вернулся в Корею, мне приходится ходить на них одному, родители хоть и остались в Америке, но большинство их друзей и коллег все ещё здесь. — объясняю ему я и наблюдаю за тем, как он давится шампанским, слегка похлопывая его по спине. — Твои родители в Америке? — с удивлением говорит он и прочищает горло. — Да, я тебе никогда не говорил? — уточняю я, и он отрицательно качает головой. — Ну да, папу пригласили туда работать когда мне было 15, и мы поехали. Мне было там очень тяжело, я никогда не умел заводить друзей и язык я не знал, поэтому родители решили меня не мучать и где-то через полгода отправили обратно, а сами остались там. Потом я жил с бабушкой, а потом поступил в вуз и переехал жить один. Как-то так. — заканчиваю я и делаю большой глоток из моего бокала. Это шампанское с каждым глотками становится приятней на вкус, надо будет ещё взять перед выходом на сцену. Сонхва просто смотрел на меня и этот его взгляд начал меня очень смущать. Возможно от того, что я немного пьяный, но создавалось впечатление, что он смотрит куда-то глубоко сквозь мои глаза. Да, я открыл перед ним дверь в мой маленький мирок, но пока не впустил внутрь. Сегодня я попытаюсь это исправить. — Сонхва, ты чего так смотришь? — интересуюсь я, отпуская глаза от неудобства. — Ты такой необычайный. — с придыханием говорит он и этот его голос окончательно затуманивает мой мозг.       Что он делает со мной?! Мы ещё долго смотрим друг на друга, пока непонятно откуда взявшаяся молния не проскакивает между нами, он движется ближе, наклоняется к моему лицу, я прикрываю глаза, уже чувствуя его дыхание на своём лице, и именно в этот момент со сцены басящим голосом доносится приветственное слово хозяина вечера. Мы резко отскакиваем в разные стороны, как будто на нас вылили ведро ледяной воды, неловко прячём взгляды. Я не решаюсь поднять на него глаз, но чувствую как он шепчет извинения и положив руку мне на талию ведёт меня ближе к сцене. Проходя мимо очередного официанта я беру бокал и выпиваю его залпом. Сонхва смотрит на меня неодобряюще, но я оправдываюсь, что это для храбрости и ставлю обратно на поднос пустой бокал. Мы уже подходим к сцене, как хозяин вовремя начинает говорить про своего друга — моего отца и его помощь в подготовке проекта, и я понимаю, что совсем скоро придёт моя очередь. Сказать что я волнуюсь — ничего не сказать. Моя нога сама собой выстукивает непонятный ритм, а руки не прекращают трястись, и я даже подумываю пойти и опрокинуть ещё один бокальчик, как мои трясущиеся пальцы накрывает большая, тёплая и такая знакомая рука и почти незаметно для других, но так заметно для меня сжимает их. — Все будет хорошо, малыш, не смей волноваться. Скоро все закончится. — тихонько он говорит мне в ухо, и я скукоживаюсь от его тёплого дыхания на моей шее. Он только легко смеётся и роняет короткий поцелуй в макушку. Я не успеваю офигеть от этого действия, как раздаётся громкое: — Ну, а так как мой прекрасный друг не смог нас сегодня посетить, вместо него прошу любить и жаловать моего любимого некровного племянника — Кан Есан. — я бросаю взгляд на Сонхва, а он отпускает мои руки и легонько толкает в сторону сцены. Сделав пару глубоких вдохов, я поднимаюсь и улыбаюсь, лезущему обнимается «дяде». — Мистер Ли, от лица нашей семьи благодарю за ваше приглашение. — отвечаю я ну и низко кланяюсь, как всегда меня учили отец. Он только смеётся и хлопает меня по плечу. — Есана, я знаю тебя почти с пелёнок, и все ещё Мистер Ли.- с улыбкой говорит он, на что я неловко улыбаюсь в ответ и подхожу к микрофону, тяжело сглотнув. Раньше начну, раньше закончу. — Уважаемые дамы и господа, гости сегодняшнего вечера, от лица семьи Кан я хочу поблагодарить Вас за то, что вы сегодня пришли на эту выставку. Мистер Ли и мой отец многие годы проработали вместе и несмотря на то, что сейчас их разделяют тысячи километров, они все ещё поддерживают тесную связь. Я надеюсь, что мы и с вами продолжим также долго сотрудничать и что вам понравится данная выставка, и вы будете заинтересованы в финансировании нашего продукта. Спасибо! — без запинки, словно стишок, быстро проговариваю я, кланяюсь и ухожу со сцены.       В толпе я ищу знакомую белую макушку и найдя ее, я хватаю его за руку и отвожу в противоположную сторону от этого адского места, где я стоял минутой ранее. Мои щеки ужасно пылают, я прям могу чувствовать насколько они красные, и хочу избавится от этого. — Есан, ты был просто великолепен. Почему ты не можешь быть таким же уверенным на парах? — спрашивает он у меня, ещё больше вводя в краску. — Вот почему. — отвечаю я ему и опрокидываю ещё один стакан, взятый с подноса ближайшего официанта. — Ничего подобного. Тебе не нужен алкоголь для этого. — отрицательно машет головой он и хватает мою руку, когда я тянусь за ещё одним бокалом. — Поверь мне, нужен. Я тебе говорил, что публичные выступления это не мое, да и вообще общение с незнакомыми людьми это не мое. Поэтому у меня всегда был только Уен, ну теперь ещё и ты, а с тобой, как ты помнишь, мы познакомились благодаря алкоголю. Поэтому будь хорошим другом и дай мне взять ещё бокал. — говорю ему я и жду пока он отпустит мою руку. Он смотрит на меня суровым взглядом, но я знаю, что он не может передо мной устоять, и нагло этом пользуюсь, смотря прямо в его глаза своими умоляющими, пока он не вздыхает так тяжело, что воздух доходит до меня, и протягивает мне сам бокал. — Этот последний. — немного угрожающе говорит он, а я подтверждающие киваю. А черти в моей голове в это время злорадно хихикают, намекая на то, что этот бокал явно не последний, потому что, чтобы исполнить задуманное, алкоголя в моем теле должно быть больше, чем достаточно.       Вечер проходит просто отлично, мы много разговариваем, узнаем друг друга. Скучные речи на сцене закончились и началось After party — единственное что так любил Уен во всех этих мероприятиях. Я старался делать вид, что его угроза сработала, и меньше пить, но стоило его высокой фигуре удалится в туалет, как я хватал бокалы уже со столов и выпивал по несколько подряд. Ох, завтра мне будет плохо, но уже поздно пить боржоми и если я хочу расставить все точки над i в этих «отношениях», то мне нужно торопиться. Как только Сонхва возвращается из туалета, я начинаю активные действия по соблазнению. Уен сказал, что они поцеловались с Саном после того как почти изнасиловали друг друга на танцполе, так я, конечно, не умею, но пару танцевальных движений у меня есть в кармане. Я хватаю Пака за руку и тащу его в центр всей тусовки. Он явно в шоке, но сегодня мне все равно.

***

      Я прибываю в небольшом шоке после того, как Есан притащил меня на танцпол. Чтоб Есан и сам полез в центр событий — на него так не похоже. В голову закрадывается сомнение, что мой любимый студент в тихую опустошал бокалы шампанского, пока я отлучался. Мысленно я корю себя за то, что не следил за ним и давал все это пить, но вы бы смогли сказать «нет» этому чуду перед собой с щенячьими глазками и немного пьяным румянцем на чуть пухленьких щечках, которые так и хочется затискать? Вот и я не смог.       Потерявшись в мыслях, я не замечаю как музыка останавливается, а Есан кидает какой-то знак в сторону диджея, и включается совершенно другая и непонятная мне музыка. Есан улыбается когда слышит ее и подходит ближе ко мне. Его улыбка растягивается ещё шире, когда он начинает танцевать под что-то похожее на детскую песню. Хотя танцем это сложно назвать, но Есан двигается уверенно, он явно отлично знает песню и каждое движение. Эти милые приседания с вытянутыми руками смотрятся забавно, и я не могу сдержать смешок, сорвавшийся с губ. Есан продолжает танцевать, а я осматриваюсь вокруг, и замечаю что люди смотрят на него со странными улыбками, некоторые умиляются, а другие даже начинают подпевать и двигаться в такт. Через минуту музыка заканчивается, а с ней и прекрасный танец Есана. Он делает парочку пьяных шагов и, положив руки на плече, виснет на мне, словно кукла. — Мистер Пак, теперь у нас будет секс! — с трудом выговаривает парень в моих руках, и я напрягаюсь. Это либо звуковая галлюцинация, возникшая на фоне выпитого шампанского, либо алкоголь в крови Есана хорошенько так удар по его бедной головушке. — Что? — переспрашиваю я через шум новой песни. Он опять пытается что-то сказать, но я все равно не понимаю, поэтому хватаю его за руку и тащу до ближайшего туалета и закрываю за нами дверь, чтобы никто не мешал. Мы тут сможем нормально поговорить, и я планирую его немного освежить и увезти домой. — Так что ты сказал? — спрашиваю я у него, после того, как усаживаю его на пуфик рядом с раковинами. — Я спросил будет ли у нас секс. — хихикая отвечает он мне и тянет за мою штанину. Слова «шок» мало для описания моего удивление и замешательства, поэтому я пялюсь на него широко вылупленными глазами, пока он с хитрой улыбкой пытается раскрыть сложный механизм моего ремня своими проворными пальчиками, но быстро сдаётся. — Ты шутишь? — практически шёпотом спрашиваю я, потому что у самого за секунду в груды вспыхивает неистовое желание, которое я так долго подавлял. Но я снова его подавляю. Надо держать себя в руках, Пак Сонхва, и не давать волю гормонам! Ты любишь этого мальчика, и ты не будешь пользоваться его состоянием! — С чего мне шутить? Уен сказал, что они переспали с Саном, после того как напились и потанцевали. Ну вот я и подумал, мы напились и потанцевали, дальше должен быть секс. — почти с детской наивностью он объясняет мне, но я все равно не могу поверить, что он это сам произнёс. Мальчик который месяц назад даже не мог сказать слово «секс» и бегал от меня потому что думал, что он у нас был, сегодня сам мне его предлагает. Не знаю почему, может потому что я сам немного пьяный или потому что этот малыш такой милый, но я начал смеяться в голос. — Что ты ржешь надо мной, думаешь я не могу? — со злостью говорит он, но у него плохо получается. Когда он злится, то он похож на маленького котёнка, отчего смеяться и умиляться хочется ещё больше. — Малыш, я смеюсь не над тобой, а над ситуацией, ну какой секс? — отвечаю ему я после того, как успокоился, и пытаюсь обнять. — Значит мысль о сексе со мной смешит тебя? — не унимаясь, спрашивает он, и отпихивает меня от себя. — Ну конечно нет, мысль о сексе с тобой меня наоборот очень возбуждает, но если ты забыл, то кое-кто запретил мне думать об этом. — отвечаю ему я и притягиваю его ближе, соприкасаясь носами. Чувство радости бабочками порхает в моей груди, от сказанного этим парнишкой. Лёд в его отношении ко мне тронулся, ведь, что у пьяного на языке, то у трезвого на уме, так… — А что если я сниму запрет? — шепчет он и прикасается своими мягкими губами к моим. Я так долго ждал этого момента, представлял его, видел во снах, что сейчас мне все это тоже кажется сном. Но вдоволь насладиться мне не дают, так как уже через секунду он отрывается от меня и охает. — Мистер Пак, простите меня, пожалуйста. — быстро произносит он и пытается вырваться из моих объятий, пряча свой взгляд, который говорит совсем иначе. Я только крепче сжимаю его в своих руках и снова касаюсь своим носом его. Он сжимается и начинает тяжело дышать, но перестаёт сопротивляться. — Есан, хватит думать, просто делай, что хочешь. Мы можем спихнуть это все на алкоголь, если тебе будет легче. — шепчу я, не прерывая прямой контакт наших взглядов. Он отрицательно машет головой на мои слова и снова касается своими губами моих.