Лоси против Ежей

19:22 Ютака разложил индейку по тарелкам и вздохнул — в который раз за сегодняшний вечер. Он чувствовал себя уставшим, даже выжатым. И не один Такамаса был тому причиной. Такамаса — он как добивающий удар, несмотря на то, что последние пару часов прошли тихо и без ругани. Не было видимых причин продолжать портить себе настроение, но как-то оно само получалось. Может, Юу прав… и Юте действительно надо хотя бы иногда отпускать вожжи? Потому что получается, что сам Юта — вечная опора и поддержка для всех, все привыкли видеть его сильным и способным обходиться без сторонней помощи, но мало кто знал, что это не совсем так. Сейчас, например, ему отчаянно хотелось вернуться в детство, где никто никому и ничего не должен, а у него ни перед кем нет обязательств. Он просто… закончился. Морально, эмоционально, как там ещё… с такими, как он, подобное случается. Рано или поздно, но случается, причём, всегда. Уке бросил взгляд через плечо в гостиную, откуда едва ли не ежеминутно слышались тихие чертыхания, а иной раз — словечки и позабористее. Исихара запустил пятую часть Metal Gear и, кажется, добрался до особенно сложной миссии. Но Юта уже дошёл до кондиции, он не ощущал привычного раздражения на непосредственную близость лося. Новый вздох, и Ютака подхватил тарелки с ужином, чтобы направиться в гостиную. — Прошу, — бесцветно произнёс он, поставив на кофейный столик дымящуюся, ароматную индейку. — О, благодарю! — Такамаса довольно выпрямился и поставил игру на паузу. Он сидел прямо на полу, прислонившись спиной к дивану позади, а на огромном экране застыл стоп-кадр диалога Оцелота и Биг Босса*. — Не за что, — произнёс Уке на выдохе и забрался на тот же диван, забившись в угол. Исихара мельком оглянулся на него, но он и не заметил, уже уткнулся в тарелку. Внезапно. То есть Ютака остался здесь же, всего в полутора метрах от Такамасы? И чего так? Или он настолько упахался с готовкой, что теперь ему фиолетово решительно на всё, или… Ну, нет. Юта провёл за плитой где-то с час. Да и выглядел он не уставшим, а, скорее… ну-у… подавленным? Но почему? Они же ни разу не сцепились за минувший час! Исихара задумчиво поджал губы и прищурился, посмотрел на свою тарелку — будто старательно обдумывал что-то. И, немного поколебавшись, отложил геймпад, взял тарелку со столика, перебазировался на диван к Юте и уселся в полуметре от него. Но Юта и бровью не повёл, словно не заметил ничего. — А у тебя всё нормально? — Такамаса отделил вилкой кусочек индейки. Уке без аппетита прожевал кажущиеся безвкусными овощи, проглотил и неубедительно улыбнулся уголками губ. — Естественно, — а в голосе улыбки и вовсе слышно не было. — У меня всегда всё нормально. — Ну да. Ты сидишь тут всего пару минут, а уже вздохнул три раза. — Я вздыхаю? — М-м, ты ещё и не замечаешь. — И что с того? — проворчал Ютака, стараясь не смотреть на Исихару. — Ну, ничего. Не хочешь говорить — дело, конечно, твоё. Но вдруг я чем-то помочь могу? — Да чем ты поможешь-то… — вполголоса ответил Юта и замолк. Он сдал себя. Фактически прямым текстом сказал «да, мне хреново». И это случилось прежде, чем он успел обдумать, что нужно говорить Такамасе, а о чём лучше умолчать. — Я же сказал — чем-то, — хмыкнул Така, жуя мясо. — Поделишься — а там и сообразим, чем. Ютака окончательно забыл про ужин. У него и аппетита-то не было, как такового, и он странно посмотрел на Исихару. Именно странно, потому что иное определение было сложно подобрать. И Такамаса догадался, в чём причина замешательства собеседника. — Я понимаю, ты меня знаешь без году неделя, но вообще, говорят, что проще выговариваться именно малознакомым людям. И я не трепло. Всё, что ты скажешь, останется между нами. — И надо тебе голову греть над моими проблемами? — усмехнулся Уке, мысленно послав себя к чёрту. Круто. Он уже и языку своему не хозяин. Проблемы… за-ме-ча-тель-но. Отныне как минимум один человек в курсе, что Уке-сама вовсе не непробиваемый. Да друзья Юты не знают, что слово «проблемы» есть в его лексиконе! Ибо Юта — он как стена, если он сказал «разберусь», значит, он действительно со всем разберётся, какой бы сложной ни была задача! А тут — ты гляди-ка, слабину дал. Вот так раз. В таком случае, вся надежда на крепость слова Такамасы. Пусть только попробует кому растрепать… — Нигде не было сказано, что я грею голову, — отрезал Исихара, и Ютака скосил на него глаза. — Кроме того, ты уже начал — ну так продолжай. Юта вновь уставился на содержимое тарелки, перебирая варианты — а чем продолжать? Наконец, пресытившись этой галиматьёй, он откинул голову на спинку дивана и прикрыл глаза. — Я устал, — тихо изрёк он, чувствуя, как Исихара забирает тарелку из его рук и со стуком ставит на кофейный столик. — От кого? Или от чего? От меня — понятно, — попробовал пошутить Така, но Уке даже не улыбнулся. — От… всего. — Глобально. Но будет лучше, если ты всё-таки дашь более развёрнутый ответ. Я слышал от ребят, что ты — староста и первый заместитель капитана в вашей команде, что тебе здорово досталось в деканате… но дело не в этом, верно? — Дело в том, что это происходит постоянно. — Когда ты стал старостой? — На первом курсе. Тогда же и в команду пришёл. — И тебя явно не от балды выбрали старостой и дали одну из ведущих позиций на поле. Это не просто совпадение, так? Как и то, что именно ты каждый год грызёшься с вашим деканом. — К чему ты клонишь? — Юта повернул голову, чтобы увидеть его. — А всё к тому же. Ты бы видел себя. — И что со мной? — замученно процедил Уке. — То, что ты — как отец большого семейства, где все принимают твои старания за должное, — хохотнул Такамаса. — Гоняешь Сузуки и Широяму, как малых детей — я уверен и с остальными так же. Неужели ты не понимаешь? Ты можешь быть охренительным миротворцем, переговорщиком, отличным игроком и старостой, оплотом стабильности — думаю, это и впрямь так, раз парни каждый раз доверяются тебе, и ты также каждый раз оправдываешь их доверие и ожидания. Это всё потрясающе — но тут-то и вся суть. — В чём? — спросил Ютака, хотя знал ответ. — Скажи, когда ты в последний раз уделял время себе, любимому? Когда целый день делал то, что хочется тебе, а не кому-то? Когда пробовал разобраться со своими проблемами, а не с чужими? — Разве плохо, что я стараюсь помогать друзьям? — Уке ощутил, как грудь будто передавило. — Одно дело — помогать, другое — позволять садиться себе на шею. — Но я не… — Не позволяешь садиться себе на шею? Да ну? — улыбнулся Исихара. — А ты давно просил кого-то о помощи? Или гордость не позволяет? — Да при чём тут гордость? — взбрыкнул Ютака, подняв голову. — Я могу — и я делаю, и я справляюсь! — Конечно, справляешься, — закивал Така. — А сейчас-то с тобой что происходит? Ты устал. И ты сказал об этом в самом начале. — Потому что я человек, и я могу устать. — Я не спорю. Но если бы ты делил свои переживания пополам с кем-то, а не переваривал молча и в одиночку, тебе было бы намного проще. — Но я же рассказываю обо всём, что происходит… Акире, Юу, Шиме… Таке… — Ютака понимал, что его загнали в угол, и он похож на мямлящего школьника. — Да хоть зарассказывайся, — отмахнулся Такамаса. — Я с боем выбил возможность хоть чуть-чуть помочь тебе на кухне сегодня. Готов поспорить, примерно то же случается всякий раз, когда кто-то из ребят спрашивает, всё ли у тебя хорошо, и не нужна ли тебе помощь. — Я как-то справлялся до сего момента. — Ага. А дальше что? Независимое будущее больше не столь обозримо? — С чего ты взял… — С того, что ты человек — тоже твои слова. Перестань думать, что твои силы безграничны. — Ну, знаешь ли, ты меня за живое задел. — Хорошо, что оно ещё осталось. Ты выгорел, не понимаешь? — Ну ладно, господин Фрейд, — с напускным раздражением рыкнул Ютака, — что ты хочешь сказать? — Позволь друзьям заботиться о тебе. Не ври, что с тобой всё хорошо, когда тебе плохо. Сильные люди слишком часто остаются одинокими, потому что никому, кроме себя, не могут довериться. Вот и тишина… индейка остывает. Ветер за окном гуляет. А они сидят, каждый смотрит в свою сторону и не знает, что добавить. Впрочем, было одно чувство, объединяющее их. Неловкость… Такамасе было неловко, потому что он, по его мнению, уж слишком ярко обозначил своё неравнодушие к сидящему рядом упрямцу. А сам упрямец? Пожалуй, ему было неловко, потому что впервые за долгое время кто-то увидел то, что он старательно скрывал. Причём, кто увидел? Заносчивый лось, которого Ютака знает всего третий день! И сил спорить не осталось… Однако, возмущение странным образом перемешивалось с облегчением, хоть Юта не сказал прямо, что да, ему хреново, и вообще, он хочет на ручки и шоколадку. — Наш ужин остыл, — констатировал Такамаса и перегнулся через Уке, забирая его тарелку. — Пойду, разогрею. — Да я сам могу разо… — Юта осёкся, увидев насмешливо вскинутую бровь Исихары. — Конечно, можешь. Ты всё можешь. Но разогрею всё-таки я, а есть, так и быть, будешь сам, за тебя жевать не стану. Ютака насупился, но промолчал, чувствуя, как губы предательски пытаются сложиться в улыбку. — А чай хочешь? — подал голос Такамаса из кухни. — Ну… буду, — неуверенно отозвался Уке. — Чего? Что ты там бухтишь? «Не буду» или «ну, буду»? — Р-р-р… Буду! — рявкнул Ютака. — Чёрный, с сахаром и молоком, блин! — Во-о-от, так-то лучше. Юта был благодарен Исихаре за то, что тот перевёл тему. Что дал пинка. Он и слова не давал вставить бедному Ютаке, но последнему, похоже, и не нужно было много говорить. Да и зачем? Такамаса всё сказал за него. В нём или умер великий психолог, или… как там говорят? Рыбак рыбака видит издалека? — Твой чай, Цезарь, — Исихара поставил на столик вновь горячую индейку и чай. — Только всё ешь. Будет круто, если возьмёшь добавки. Тебе бы как следует наесться и выспаться. — Перебирать не стоит. Боюсь, я завтра не проснусь вовремя, а утром у нас разминка. — Ну, как хочешь. Вскоре ужин был съеден. Чай выпит. Такамаса ожидал, что Ютака уйдёт к себе, но он… остался. Время близилось к полуночи. Юта сидел, подобрав под себя ноги и укрывшись пледом. Сказал, что в отведённой ему комнате всё равно делать нечего, но он может молча наблюдать за игрой Исихары и не мешать. Такамаса остался на диване, продолжив играть в Metal Gear и периодически вспоминая вслух чью-то мать. Да… чем дальше игра, тем сложнее миссии. Несколько раз Юта хотел рассмеяться в голос, слушая гневно-саркастичные ремарки Таки относительно тупости персонажей, но что-то его удерживало. Как будто его смех был неким рубежом, после преодоления которого должно открыться нечто новое, незнакомое, и от того немного пугающее. Ну, и ещё Юте показалось, что он смог расслабиться, что ли… возможно, в тот самый момент, когда Такамаса предложил ему чай, а он не подорвался заваривать его самостоятельно. Юту уже изрядно тошнило от чёртовой самостоятельности. Он устал быть великим и ужасным Ютакой, который решит любую проблему и всех спасёт. Нашёлся бы ещё смельчак, который вовремя остановит, возьмёт за руку и скажет: «Эй, хватит с тебя на сегодня. Бросай всё, я сделаю тебе чай». Чай… где-то Уке это слышал. И что пора остановиться — тоже слышал. Буквально несколько минут назад. Взгляд невольно обратился к негодующе шипящему Исихаре — что-то у него опять не заладилось в игре, он не заметил, что стал объектом пристального внимания ежа. Юта не собирался заводить с ним новый разговор, он просто рассматривал аккуратный профиль Исихары и его широкие ладони, порывисто сжавшие многострадальный геймпад. Наверно… пора расслабить и тело, и мозг — заглядываться на Такамасу, ну совсем крыша поехала. — А-а-а, чтоб тебя! На отвесную скалу ты забраться можешь, а перепрыгнуть через забор до колена — нет?! — разразился очередной гневной тирадой Исихара. — Пора вернуться к этому всезнайке Оцелоту и… Он замолк, когда что-то тяжёлое прислонилось к его плечу. И засопело. Такамаса осторожно повернулся и посмотрел на Юту. На его разгладившееся во сне лицо. Обычно, когда они встречались взглядами, Уке хмурился, и меж бровей залегала продольная морщинка. А теперь она исчезла. На лоб падали пряди мягких чёрных волос, задевая ресницы. Исихара, не удержавшись, медленно протянул руку и отодвинул чёлку. Похоже, с играми на сегодня пора заканчивать… Такамаса сохранил прогресс в игре, отключил приставку и телевизор. Едва ли Юта проснётся, но осторожность не помешает. Така развернулся, ненадолго сомкнув руки вокруг Ютаки, прислонил его к себе и отклонился назад. Вот так… теперь — не торопясь, по миллиметру в час, уложить Юту на диван. Потом встать… На столике Уке оставил свой телефон. Завтра нужно рано встать, не позже половины восьмого утра, если они хотят успеть на разминку к девяти. И тем не менее… взгляд Исихары задержался на телефоне Уке. Не исключено, что Ютака будет в бешенстве, но это не умерило решительности Такамасы пойти на почти преступление. Потому что Юте нужно отдохнуть. Он вымотался, под конец дня еле держался на ногах, а теперь — вот, пожалуйста. Отключился, без сил навалившись на Таку. И даже не проснулся, пока тот укладывал перетрудившегося ежа на диван. Да что, в конце концов, будет, если Ютака пропустит всего одну тренировку? Зато увидит, какие чудеса творит глубокий, исцеляющий сон. Осталось проверить, не защищён ли телефон Уке паролем или ещё какой ерундой. «Фух… так-так, — Исихара с облегчением выдохнул, когда телефон ожил без дополнительных манипуляций, — где тут будильник…» Будильник нашёлся быстро и был отключён один нажатием на экран. Вот и всё. Пусть Юта поспит завтра… А Такамаса найдёт что сказать Акире. В чём он был абсолютно уверен — Сузуки всё поймёт и поддержит друга в его решении. *** 29 мая, 7:30 Исихара проснулся за секунды до активации будильника и шустро выключил его, едва тот подал первый сигнал. Главное, чтобы Юта не проснулся — придётся передвигаться как можно тише. Быстро умыться, почистить зубы, кинуть в спортивную сумку форму и кеды, одеться и… выскользнуть из дома. Ну вот… было совсем несложно. Такамаса успел мельком глянуть на спящего глубочайшим сном Ютаку, когда пересекал на цыпочках гостиную. Уке завернулся в плед, как в кокон, обняв диванную подушку. Ну, хорошо… последняя важная задача — домчаться до университета и найти Акиру, предупредить его, чтобы он и остальные ребята из команды не обрывали Юте телефон. Парень заслужил отдых, как никто. Что удивляло Такамасу — он так впрягается за Уке, за зловредного ежа, так беспокоится… словно он время от времени перестаёт быть себе хозяином. Автобус домчал его до университета за пять минут — пустые дороги, транспорт не перегружен пассажирами. А до раздевалки Исихара добрался бегом, разминка перед тренировкой не помешает. — Доброе утро, — он зашёл в раздевалку, где как раз топтались Акира и зевающий Матсумото. — Доброе, — Сузуки прищурился, подозрительно зыркнув на Такамасу. — Куда Юту дел? — Никуда. Он спит, — спокойно ответил Исихара и поставил свою сумку на скамью. — Спит? — изумился блондин. — А он помнит, что сегодня тренировка? — Помнит. Слишком хорошо помнит, в том-то и проблема. — То есть? — в разговор включился Таканори, непонятливо помотав головой. — Помнит — и спит? — Слушайте… — Такамаса выпрямился и провёл по щеке ладонью. — То, что ваш Уке перегружает себя обязанностями — не вполне правильно. Круто, что он со всем справляется, но вам не кажется, что иногда нужно давать ему отдыхать? На нём вчера лица не было. Кроме того, пропуск одной тренировки погоды не сделает. Поэтому… — он снял футболку и вытащил из сумки форму. — Сегодня у него внеплановый отгул, а нам стоит выйти на поле, договорились? Видимо, его не очень-то интересовало, что ответят опешившие Акира и Таканори, и отвернулся, продолжив переодеваться. Зашнуровав кеды, Исихара шмыгнул за дверь. — Хм… занятно, — Сузуки почесал затылок. — Ага. Весьма. Надеюсь, твой дом цел. — О, кто о чём, а вшивый о бане, — Акира закатил глаза. — Цел мой дом, не парься. Пардон за каламбур. — Откуда такая уверенность? — Таканори надел шорты. — Оттуда, что Юу, кажется, был прав. — Э… насчёт чего? — Насчёт этих двоих. Ну, вперёд, — Аки скрутил полотенце в жгут и огрел им Матсумото по пятой точке, — пора размять кости. — Ясное дело, — заворчал Така. — А я один не в курсе, что у вас за вселенский заговор. — Потом расскажу, — блондин перекинул полотенце через плечо, положил ладонь на спину друга и повёл к выходу. — Пошли на поле, кому сказано. *** 11:28 Юта разлепил глаза, зевнул и сладко потянулся. Какое… необычное ощущение. Необычное и просто волшебное… оно разливалось по всему телу, дарило лёгкость голове и мыслям. И было так тепло и уютно в мягком коконе-пледе, что вылезать из него совсем не хотелось… солнце подсвечивало плотно сдвинутые шторы, отчего в гостиной царил приятный полумрак… Стоп. Стоп… Стоп! Солнце! Оно уже встало? И оно так высоко?! Почему оно, мать его, так высоко?! Уке подорвался, грохнувшись вместе с коконом на пол. Опять… да что ж такое? Будет ли хотя бы одно утро, когда он не покалечит себя о паркет? — Нет… нет-нет-нет! Господи, пожалуйста, нет! — Юта выпутался из пледа и дополз до столика, схватив с него телефон. — Я не мог не услышать будильник! Но будильник был отключен. Что за чертовщина? Ютака прекрасно помнил, что ставил проклятый будильник! Он же не тронулся умом от переутомления? Нет! — Отлично, — он распластался на полу и закрыл глаза. — Ну просто замечательно. На тренировку, конечно, уже нет смысла ехать. Он всё пропустил. — Ах ты ж… — Юта рывком сел обратно и гневно уставился в стену. — Как там его… Такамаса! — рявкнул он, но ответом была тишина. — Такамаса, чтоб тебя! Мрак, пустота и безмолвие. Получается, Такамаса уехал на тренировку и не разбудил Уке? Да как он посмел?! И если бы череда вопросов на этом заканчивалась! Например — а почему Ютака не в своей кровати? Блин, действительно! Он всю ночь продрых на диване. А последнее, что он помнил — они с Исихарой поужинали, лось вернулся к своей игре и… всё. Юту сморило от переутомления. Эм… интересно, а как быстро это заметил Такамаса? Почему-то мысль о том, что Такамаса видел Юту спящим, смутила последнего… Воспоминания о минувшем вечере прервал звук открываемого замка, и Уке рванул в прихожую. — Вижу, ты проснулся, — зашедший Исихара был невозмутим, как скала. — Выспался? — Потом выясним. Какого чёрта, Такамаса?! — напустился на него Юта, не догадываясь, как выглядит со стороны — растрёпанный, в помятой одежде. — Что — какого чёрта? — Така скинул с ног кроссовки. — Почему ты меня не разбудил? — расстроенно вопрошал Ютака. — Ты ведь знал, что мне надо на тренировку! — Знал. И будильник твой тоже я отключил. — Чего?! — глаза Уке округлились от такой наглости. — Кто тебе позволил брать мой телефон? — Никто. Согласен, это было бестактно. Прости. Но честно — я зашёл только в раздел с будильником. — Боги… — Ютака потёр ладонями лицо. — Допустим. Я повторюсь — почему ты отключил будильник и не разбудил меня? — Потому что пропуск одной тренировки ничего не испортит. Тебе нужно было отдохнуть. Я хотел, чтобы ты выспался. Больше мне нечего сказать в своё оправдание. До чего непривычно было видеть Такамасу серьёзным. Непривычно до такой степени, что Юта и забыл, что собирался порвать его на британские флаги. А Такамаса прошествовал мимо замершего Уке на кухню, и вскоре зашумела включенная вода. Ютака отмер и также зашёл на кухню, остановившись в дверном проёме. — Аки что-нибудь говорил? — А что он должен был сказать? — спросил Исихара, стоя к нему спиной. — Насчёт моего отсутствия. — Разумеется, он был в бешенстве. Обещал придушить тебя, как вернётся. — А если серьёзно, Такамаса? — Ками… да что он мог сказать, Уке? Он был согласен со мной. Просил передать, чтобы ты отдыхал и ни о чём не беспокоился. — Надеюсь. — Слушай, почему ты такой упёртый? — Исихара наконец-то повернулся к нему. — Я не упёртый, я ответственный, чего, к сожалению, многим не достаёт. — Ответственность — хорошее качество, я не спорю. Но гипертрофированная ответственность иногда может идти во вред. Или ты забыл, о чём мы вчера говорили? — Ты говоришь так, будто знаешь меня миллион лет, — Ютака подошёл к нему и нарочно задел плечом, оттесняя, — но позволь заметить, что это не соответствует действительности. Уке включил чайник и полез в шкафчик за печеньем. — Слышь, ответственный? Ты в зеркало себя видел? — По тонкому льду ходишь, Такамаса… — зашипел Юта, угрожающе глянув на него исподлобья. — Да-да, боюсь-боюсь, у меня аж коленки дрожат. Исихара встал с ним лицом к лицу, молодых людей разделяла половина шага. Такамаса посмотрел на растрёпанного Ютаку, и руки сами собой поднялись к его волосам. — Лохматый и помятый, загляденье, — вопреки изначальному посылу столь смелого заявления, оно прозвучало вовсе не как издевка. Скорее, как… забота? Исихара пропустил чёрные пряди сквозь пальцы, приглаживая их и укладывая ровнее. И непонятно, кто из них больше удивился столь смелому жесту. Хотя «удивился» — явно не про Юту. Он остолбенел, не сумев ни возмутиться, ни оттолкнуть наглеца. Ютака стоял, позволяя Исихаре поправлять свои волосы, а ведь он терпеть не мог, когда к его волосам прикасались без разрешения. И как бы ни было неприятно ему признавать, но какой-то своей частью он понимал, что ему нравится то, что делает Така. — А ты не слишком ли много себе позволяешь? — Юта опомнился и отпрянул с колотящимся сердцем. Его щёки пылали, разве что голос не дрожал. — Если бы ты раньше привёл себя в порядок, этого не пришлось бы делать мне, — как ни в чём не бывало парировал Такамаса, пожав плечами. — Совсем уже… — окончание Ютака проглотил, спешно ретировавшись из кухни в ванную. Вконец охренел, руки распускать вздумал! Уке сунул голову под кран, параллельно плеснув в лицо ледяной водой — вот уж, когда надо остыть, причём, в прямом смысле. Он умылся, высушил полотенцем волосы, расчесался. Ну вот, больше он не похож на заспанного ежа. Ну, он надеялся на это. И холодная вода привела в чувство, остудив мозг. Если убрать из внимания тот факт, что Такамаса Исихара — самый наглый, оборзевший, охамевший лось, то его поступок можно было бы назвать… милым? Или как? Проявлением заботы? О, господь, заботы! Бред… Юта сел на борт ванны, зажав виски ладонями. И зачем Такамаса парится о нём? Разговоры по душам, чай, отключенный будильник, игра в парикмахера? Поздно беситься из-за пропущенной тренировки. Надо признать — Ютака выспался. В первый раз за несколько месяцев. По крайней мере, физически он чувствовал себя превосходно, чего давно не было. Но морально его швыряло из стороны в сторону, он не помнил, когда в последний раз кто-то разводил его на столь глобальные по масштабам эмоции! И нельзя сдавать позиции, чтобы лось не зарвался окончательно и не решил, что ему всё позволено. Юта не станет от него прятаться и щемиться по углам — не дождётся! Похлопав себя по щекам и выпрямившись, Уке вышел из ванной комнаты и вернулся на кухню. Исихара сидел за столом, сложив ногу на ногу и листая журнал, рядом стояли две чашки с чаем. Заметив Юту, Така кивнул на одну из чашек: — Синяя — твоя, — и вновь приник к журналу. Ютака медленно приблизился и заглянул в кружку. Чай. С молоком. — Спасибо, — сдержанно поблагодарил он и забрал чай. — Разве Аки и Юу не должны прийти с тобой? — Юу придёт, но позже, у него лекции. Аки вернётся к Шиме, они хотят полностью содрать плитку в ванной и пригласить мастера для замены водопровода. «Не съем я тебя, что ты трясёшься?», — Такамаса еле сдержался, чтобы не ляпнуть это вслух. — Угу, понятно. Юта открыл холодильник — надо приготовить завтрак, желудок подал признаки жизни, одного чая будет маловато. — Есть будешь? — он вытащил ветчину, помидоры, сыр и контейнер с яйцами. — Буду. Тебе помочь с чем-нибудь? Уке по инерции хотел ответить «я сам справлюсь», но зачем-то вспомнил их вчерашний разговор. Такамаса проверяет его, что ли? Или от широкой души помощь предлагает? — Можешь… помидоры нарезать, — согласился Юта после недолгих раздумий. По полу скрипнули ножки табурета, Така встал из-за стола и подошёл к Ютаке, взяв помидоры. Следом он положил на стол тёрку для сыра. Пока на сковороде разогревалось масло, а Юта сосредоточенно нарезал ветчину, Исихара кромсал кубиками томаты, наблюдая за Уке. Вроде, спокоен… а соответствует ли его внешнее состояние внутреннему? — Ты злишься на меня? — Такамаса не выдержал первым. Ютака на секунду прекратил резать ветчину, затем нож заработал снова. — А смысл? Тренировку я уже пропустил. Ладно ещё, что тренировка, а не одна восьмая финала. — Ладно… вчера мне показалось, что тебе нужен отдых. Понимаю, я не тот, кто должен решать, что тебе нужно, но, когда человек сильно устаёт, это всегда бросается в глаза. — Всё было настолько паршиво? — усмехнулся Юта. — Выражаясь откровенно, да, — отрубил Така. — Так ты выспался? — Я спал двенадцать часов. Конечно, выспался. — Славно. Завтра тоже отдыхаем. Одна восьмая — послезавтра. — Хорошо. До конца завтрака молодые люди хранили молчание. До жути неловкое, давящее. А к Юте понемногу возвращались силы. Сначала — долгий сон, потом — сытный завтрак, и он почувствовал себя человеком. И всё благодаря одному лосю, который сейчас стоял у раковины и мыл тарелки. Может, надо поскорее капитулировать в свою комнату, пока растянувшаяся между ними неловкость не разрослась до размеров вселенной? — Эй, народ! Есть кто дома? — голос Широямы, хлопнувшая в прихожей дверь. — Привет, Юу! — Уке живо подскочил и вылетел в коридор. Спасение! Такамаса лишь тяжко вздохнул — он всё понял. Ну когда этот ёж перестанет от него шарахаться? *** 30 мая, 01:14 Юта сидел по-турецки на своей кровати, бестолково пялясь в телефон, на прикроватном столике горел торшер. Открытое настежь окно впускало свежий ночной воздух — в конце мая всегда жарко, даже после заката сохранялась духота. У Ютаки не осталось идей — а чем себя занять? Спать? Ну нет. По милости Такамасы он выспался на неделю вперёд. Все соцсети он пролистал, успел посмотреть пару фильмов, но сон так и не нагнал. Так себе ощущение. Можно и дальше продолжить пинать балду, но перед этим выйти на кухню за чипсами и колой, например? Вредно, вкусно — то, что нужно. Ловко спрыгнув с кровати, Уке приоткрыл дверь и высунул голову в коридор, прислушался… тишина? Тишина. И наверху тихо, Юу лёг спать. Вот же счастливый кошак… лежит там себе и беззаветно дрыхнет. И ничего-то его не беспокоит, не тревожит. Гад. Ютака зашёл на кухню, щёлкнул выключателем и застыл, схватившись за сердце. — Твою мать… — Привет, Уке, — Исихара отсалютовал ему пакетом с сушёными кальмарами. — Привет, — буркнул Юта и двинулся к холодильнику. — Тоже не спится? — Как видишь, — хмыкнул Уке и достал с полки восхитительно холодную колу. — Что планируешь делать? — Исихара уселся на разделочный стол и принялся болтать ногами. — Не знаю… чревоугодничать и бездельничать, — Юта обречённо опустил плечи. — Может, что-нибудь придумаю. Пока Ютака рылся в шкафчиках в поисках подходящего бокала и пачек чипсов, Такамаса переводил взгляд с него на окно и обратно. Занятная мысль зародилась в его неуёмной голове, но согласится ли Юта разделить эту идею? Ну, а что? Они оба не спят, делать нечего, от чипсов и колы толку — ноль, одно страдание. Посему… была не была, стоит рискнуть. Какое-никакое, но всё-таки заделье. — Юта? — вполголоса позвал его Исихара и спрыгнул со стола. Уке закрыл шкафчик и обернулся, вопросительно вскинув брови. — Знаю, предложение довольно абсурдное… — Така взлохматил волосы, чувствуя, как накатывает смущение. — Но, раз мы не планируем спать, может, прогуляемся? Ютака выслушал его и покосился на окно. — В такое время? — забавно, а удивлённым он не выглядел. — Именно. А что? Я же не банк грабить тебя зову, а просто пройтись. Говорят, после прогулок спится лучше. — А ты альтруист, как я ни посмотрю. И будильник отключишь, и на прогулку позовёшь. — Что есть, того не отнять. Ну так что скажешь? Юта посмотрел на пачку чипсов, которую он хотел умыкнуть к себе, на покрывшуюся испариной бутылку колы… перевёл взгляд на Такамасу. — Ладно, — махнул он рукой. — Пойдём. Только подожди, переоденусь. — Ага, я тоже переоденусь, — внутри себя Исихара ликовал. — Выходи сразу в прихожую. *Оцелот и Биг Босс — ключевые персонажи серии игр Metal Gear.