Когда ангелы не знают, что сказать

Слэш
NC-17
Завершён
64
автор
Размер:
135 страниц, 30 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
64 Нравится 115 Отзывы 15 В сборник Скачать

Глава 2. Детство

Настройки текста
Хорошо, что ангелам не нужен сон: приглядывать за смертными так утомительно. Но на Небесах время течёт иначе, чем на Земле, а потому – вот они, мои клиенты, и им уже по три года. Стоп, стоп, какие три года! Я же забываю о самом главном – моем первом появлении на Земле рядом со своими реинкарнированными. В идеале – первым и последним, но в прошлые разы я иногда позволял себе короткие пешие прогулки с Небес на Землю, уж очень скучал по этой непередаваемой земной атмосфере, здесь такого нет. Святая обязанность ангела – спуститься к каждому из своих клиентов в момент рождения и оставить ангельскую отметку – ложбинку над верхней губой, лёгким прикосновением указательного пальца. Так мы стираем память об их прошлых жизнях и воспоминания о времени, проведённом на Небесах. Люси родилась такой маленькой, нежной, как облачко, что я даже боялся прикоснуться к ней, но все же успел прежде, чем акушерка гордо (будто это она её вынашивала 9 месяцев) сообщила: «У вас девочка!», после чего счастливый папаша, присутствовавший на родах, так же гордо хлопнулся в обморок. Гвилим уже даже родился серьёзным и обстоятельным, до того осмысленное, если можно так сказать о младенце, выражение лица у него было. Я оставил ложбинку над его губой и в мгновение ока метнулся обратно, ждать своего третьего клиента. Глаза только родившегося Бена показались мне слишком знакомыми, но я никак не мог понять, почему. Когда я появился перед ним, а младенцы видят ангелов, как люди друг друга, он так вылупил на меня свои крохотные глазенки, что я на пару секунд забыл, зачем пришёл. В этих глазах будто были все тайны мира, все возможное и невозможное, такой отпечаток оставил этот взгляд в моей памяти. Я осторожно прикоснулся к его лицу, оставляя ангельский отпечаток над верхней губой и прошептал: «Забудь, что было, проживи все заново». Я улетел не сразу. Подождал, пока акушерка отнесет его к остальным новорождённым, и только потом исчез с орбиты Земли. Для кого-то из ангелов этот обряд – обыденность, но для меня это всегда было чем-то особенным, чудесным. Как бы потом я ни занимался своими клиентами, старательно или пустив все на самотёк, к этому я всегда подходил обстоятельно, со всей своей ангельской добротой. Я смотрю на сферы на своей ладони и улыбаюсь. Моим клиентам по три года. Первую, Люси, обожают родители. Стоит ей взмахнуть своими пушистыми ресницами и посмотреть на них очаровательными глазками, как мама и папа совершенно тают от счастья и готовы выполнить её любую прихоть. Видимо, такие родители достались ей в память о сложном детстве в прошлой реинкарнации – пусть хоть здесь купается в родительской любви. Ей всего три года, но белокурая малышка уже ходит на балет, учится завязывать крошечные пуанты и говорит всем, что хочет стать «великой балелиной», но, пожалуй, для начала ей нужно научиться выговаривать букву «р». Гвилима не задаривают подарками, но к воспитанию подходят требовательно. Мама разучивает с ним буквы, а папа берет с собой в мастерскую, где делает скамейки и стулья для беседок и столовых. Однажды отец не уследил за прытким мальчуганом, и тот рассек себе палец о лезвие топора. Пришлось везти ребёнка в больницу под нескончаемые крики матери «Что же ты с дитем наделал, идиот!» и накладывать швы. Гвилим запомнил, что больница – это страшно и больно, а тёти в белых халатах добрые и дают конфеты. Мой третий клиент показался сначала мне «альтернативно одаренным», я был уверен, что его душа в качестве пороков здоровья выбрала проблемы с психикой или речевым развитием, но к её новым трём земным годам понял, что ошибался. (Хотя кто знает, какие сюрпризы преподнесет нам будущее?) Бену три года. Две сестры его обожают, но одна в свои 12 все ещё не понимает, что ребёнку нужна забота, а не только игры, а вторая, семнадцатилетняя, в свои редкие появления дома забегает в его комнату для двухминутного улюлюкания и снова пропадает на вечеринках с друзьями. Бен все чаще слышит, как ссорятся родители, в основном из-за старшей сестры, но порой проскакивает и его имя, сопровождаемое «мы его не планировали, ты все решила сама». Мальчик пока не понимает, что это – планировать, он слышал, что так говорили про садящийся самолёт, но ведь человек же не может летать? Он мало говорит, но не потому, что не знает, как, ему просто неинтересно. Мама сказала, что скоро отведет его в детский сад, потому что всем так будет лучше. Кому? Я подпираю голову руками и вздыхаю. Пока они маленькие, проблем с ними не так много. Но чрезмерная любовь родителей или же её почти полное отсутствие может сыграть злую шутку, поэтому мне стоит применить свои ангельские знания и применить некоторые методы воздействия на становление личности. В пять лет Люси встречает на прогулке с мамой девочку в инвалидной коляске. Она старше неё самой всего на 2-3 года, рядом с ней на скамейке сидит дедушка и читает книгу, время от времени девочка задаёт вопросы и выдерживает паузу, чтобы осмыслить новую информацию. Для своих лет она кажется слишком умудренной опытом. Люси спрашивает у матери: - А почему эта девочка сидит на стуле на колёсиках? - Потому что не всем в этой жизни так повезло, как тебе, малышка, - отвечает мать, ласково потрепав её по макушке. – Есть детки, которые болеют, не могут ходить и бегать, танцевать, как ты. Но это совсем не значит, что они чем-то хуже: просто все живут по-разному. Люси многозначительно смотрит на маму и говорит: - Спасибо, что я танцую, мамочка. Она начинает понимать ценность обычных вещей, ещё на совсем простом, детском уровне. И решает, что когда вырастет, будет помогать детям танцевать. Пятилетний Гвилим уже неплохо разбирается в разновидностях гвоздей и шурупов, вовсю помогает отцу в мастерской и хочет стать изобретателем. В его жизни все безоблачно, но однажды мать забирают в больницу с сердечным приступом. Ему, конечно, никто не говорил, что после тяжёлой беременности мать подхватила ангину, которая без должного лечения осложнилась миокардитом, что повлекло за собой большие проблемы с сердцем. Отец говорит, что мама поправится, но её нужно беречь и почаще ей помогать. Гвилиму кажется, что мама попала в больницу из-за него, потому что занималась с ним слишком много. Он хочет побыстрее вырасти и делать все сам. Бену пять, и однажды он подслушивает разговор, в котором мать упрекает отца, что он совсем не занимается детьми. В ответ отец бросает, что иначе им было бы нечего есть. То есть, для того, чтобы остальные ели, кому-то надо уйти? Бену все чаще хочется стать этим кем-то, но он путает расписание автобусов, поэтому не может уехать. В детском саду его дразнят девочкой, потому что его светлые волосы вьются мелкими кудряшками. Он не обижается, потому что не понимает, на что: девочки хорошие, одна из них, Аннабель, отдаёт ему свой стакан молока, которое им дают на полдник, а молоко он любит. Ему только не нравится брезгливость, с которой она это делает, и противный смех мальчишек, когда они его дразнят. У Бена есть любимая игрушка – маленький плюшевый ёжик, которому перед сном он рассказывает свои желания и страхи. «Я хочу иметь колючки, как у тебя, чтобы все думали, что меня нельзя трогать, а те, с кем я хочу общаться, знали, что колючки мягкие и трогать их совсем не больно». Ох. Я все ещё не самый способный ученик, Архангел меня переоценивает. Я должен был внушить Бену, что он не виноват в плохих отношениях между родителями, а получил то, что он все больше закрывается от мира и хочет казаться не тем, кто он есть на самом деле. Бездарность… Я смотрю в его сферу и вижу, что его мать говорит по телефону с подругой, и говорит, что хочет взять сыну котёнка, чтобы ему было, чем заниматься дома, и он не болтался под ногами. Причина, конечно, не самая приятная, но наличие в доме кошки существенно облегчит мою задачу с этим клиентом. Или усложнит, но я все же верю в лучшее. Сам не знаю, почему так заинтересовался именно это душой. Когда я увидел его глаза при рождении, они зацепили меня, как рыбу цепляет крючок. Наверняка мы где-то встречались в прошлых жизнях, раз это оказало на меня такое влияние, но я все ещё никак не мог вспомнить. Но снова и снова я смотрел в его сферу, чаще остальных. Меня будто тянуло к этой душе, тянуло к этой в будущем интересной личности, притягивало, как магнитом. Вот и сейчас, я смотрю на Бена, который стоит перед зеркалом и молча разглядывает свое лицо. Родители снова ругаются, и он учится не обращать на это внимание, переключает тумблер внутри себя на что-то более интересное. Он оттягивает локон волос, а тот, как пружинка, возвращается обратно. Он находит это забавным, я тоже. Вдруг он так пристально вглядывается в зеркало, будто чувствует, что кто-то там, наверху, потихоньку залипает в отражение лампочки в его больших глазах, которое кажется неограненным алмазом. Да, я залипаю на эти алмазы. Стоп. Ангелы бестелесны. Это твой клиент. И он.. Ребёнок! Маццелло, тебе пора разобраться в себе. Пусть эти ребята пока решают свою судьбу сами. Без тебя. Пожалуй, мне нужен небольшой отпуск.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.