Ты моя слабость

      Он стоял спиной к ней. Стоял, опустив рассеянный взгляд куда-то вниз, в толпу. Она подходит ближе, вглядываясь в его лицо. Его глубокие глаза цвета терпкого коньяка выражали столько печали и боли, что ей захотелось сделать все что угодно, только чтобы не позволить ему грустить. Темные широкие брови сошлись на переносице, образуя складочку по середине, совершенно не свойственную мужчине его возраста (не зря ведь есть выражение «судьба оставила отпечаток»)Все же Она так любила эти черты лица. Эти острые скулы, большие, прикрытые густым рядом ресниц глаза, зарубцевавшийся шрам на левой щеке. Каждый раз замечая эту отметину, ей становилось невыносимо больно за него, невыносимо больно за то, сколько он перенёс за свою жизнь. Но ещё больнее было осознавать, что в их жизни не было места любым чувствам. У обоих семья, дети, своя жизнь. Каждый день им приходится притворяться, что всё прекрасно, что они счастливы, живут и радуются жизни, будто никогда и не знали горя. Но кто бы знал, как ужасно было видеть его каждый день, встречаться с ним взглядом, полным боли, и быть не в состоянии что-либо сделать, изменить, забыть все и начать все сначала. Она берет его лицо в свои холодные ладони. Его мягкие волосы струятся сквозь пальцы, проводя секундный электрический импульс по коже. А на глазах слезы. Жгучие, соленые слезы.       Почему они обречены быть по разные стороны жизни? Неизбежность. Судьба ведь не спрашивает, чего ты хочешь, не интересуется, во благо или во вред. Она просто чертит эту чёртову прямую, параллельную второй, да так, чтоб даже не вздумали пересечься. Хотя иногда этой наглой и самоуверенной даме недостаточно параллельности (в конце концов, думает она, они могут быть близки), и она отрывается по полной, продавив карандашом на листе бумаги гиперболу, убедившись, что чем дальше ее ветви будут идти, тем сильнее отдаляться друг от друга. Что ж, флаг ей в руки. Сколько раз она думала, что нужно закончить это. Нужно раз и навсегда вычеркнуть его из своей жизни. Но эта жизнь не даёт такой возможности. И они снова и снова срываются, ссорятся, прощаются, но все же остаются. А теперь он уезжает. Значит, это конец? То, чего они оба так ждали, и то, чего они так сильно хотели избежать. Нужно прощаться. Всегда. И они знали, что это должно произойти. Знали, на что идут. Знали, как это больно, ужасно, невыносимо. И сейчас, когда у них есть несколько мгновений, нельзя потратить их зря.       О чем говорить людям, у которых нет больше ничего общего? Больше нет ничего. Только прошлое. Прошлое, где оба на секунду, но были счастливы. То прошлое, в котором Он еще открыт к людям, верит в то, что все к лучшему, живёт сегодняшним днём, радуется каждому мгновению, проводит все своё время с семьёй, женой. То далёкое прошлое, когда он срывается с работы, наплевав на все свои планы, летит из другого города к ней, потому что услышал, что она плачет. Плачет, потому что любит. Когда он стирает слезы с ее нежной щеки и покрывает поцелуями все лицо, шею, плечи. Потому что любит. Любит эту хрупкую, но смелую девушку. Она заставляет его сердце биться чаще. Она его слабость. Он ее анестетик от ран. Но теперь все иначе. Это все в прошлом. В воспоминаниях. Воспоминания всегда мешают людям жить, заставляя возвращаться раз за разом к своей утрате. А здесь больше нет ничего. Она никогда не услышит его бархатный голос. Никогда не увидит его лица. Он никогда не прикоснётся к её губам и не заглянет в её голубые глаза. Только боль и страдания. Лёгкие сковывает цепями, разрывает осколками изнутри. Им больше нечем дышать. Ведь воздуха здесь не осталось.