Вся Власть Астартес 6 (Воитель)

Когда на Бавре бушевала Чума Зомби, в городе Мюнстере 17-ти летняя Ульрика Майнхоф собрал свою «банду» из 7-ми девчонок черлидеров, которые лихо крошили зомбаков, пользуясь своей большей скоростью и хорошей физической формой. Поначалу, девчонки пользовались только холодным оружием и использовали для перемещения самокаты, велосипеды либо мотороллеры. Затем, когда группа разрослась до дюжины девчонок и пяти парней, ручное холодное оружие пополнилось самодельным древковым — парни постарались. Также, у группы появились два стареньких легковых автомобиля и вокс-передатчик. Вот тогда группа Ульрики после очередного лихого налёта на мертвецов впервые поймала выступление команданте Равашоля и прониклась идеями анархизма. Далее, группа приобрела популярность среди молодёжи и вскоре это уже был моторизованный отряд на полторы сотни бойцов, имеющий на вооружении даже автоганы и огнемёты. За полтора года войны с мертвецами отряд вырос в бригаду численностью в 7 сотен бойцов. Когда началось восстание, формирование товарища Ульрики стало именоваться 8-я Анархическая бригада. Славились майнхофцы своими дерзкими, лихими атаками на части ИГ, отряды арбитров и экклезиархии. К моменту прибытия на Бавр группировки из Чёрной Коммуны в виде роты Астартес из Чёрной Гвардии и мехбригады Чёрной Армии, численность 8-й бригады перевалила за тысячу. Командовал прибывшей группировкой капитан космодесанта товарищ Гедес. С прибытием коммунаров изменился расклад сил на планете. С одной стороны, анархисты получили подкрепление, а с другой значительно усилились позиции имперцев. Если раньше большинство батальонов СПО сохраняли нейтралитет, то с приходом пришельцев значительная часть откровенно раздражённых происходящим частей встала на сторону имперцев. Таким образом, вместо казалось бы уже добытой победы, война вспыхнула с новой силой. В этой мясорубке 8-я бригада впервые потерпела серьёзное поражение. В районе городка Плаве, преследуя разгромленный ими отряд экклезиархии, майнхофцы попали под фланговый удар батальона СПО, усиленного арбитрами. Бригада потеряла до четырёх сотен убитыми и ранеными, а также оба своих танка. После разгрома майнхофцы отступили в родной Мюнстер, где намеревались восполнить потери и организовать оборону города. Таким образом, план командования 2-й Революционной Армии по фланговому охвату противника на южном фланге был сорван, так как именно 8-я бригада была главной ударной силой в этой операции. Последующие за этим две атаки на город майнхофцы, хоть и с большим трудом, но отбили, после чего началась позиционная война. Ситуация изменилась, когда Космический Скиталец «Котёл Рождения» доставил на орбиту Бавра орден Кровавых Горгон товарища Гаммадина. На усиленном пустотными щитами и вооружённом корабельными орудиями астероиде Кровавых Горгон базировались три ударных крейсера и четыре фрегата. Сам орден насчитывал восемь с половиной сотен Астартес, 600 из которых высадились на планету. С прибытием такой силы обстановка на фронтах изменилась кардинально. Яростные атаки космодесанта привели к тому, что имперцы полностью утратили инициативу, а также единое управление войсками, и теперь могли лишь оказывать очаговое сопротивление. Казалось бы, победа революции уже близка, однако, свой ход сделал Империум. К Бавру подошли 4 ударных крейсера Минотавров и высадили 4 сотни своих бойцов. Тягаться с эскадрой анархистов Минотавры не рискнули, так как лезть под калибры астероида Кровавых Горгон желающих не нашлось. А вот сухопутная война на Бавре стала напоминать небольшой филиал ада. Казалось бы, космодесант анархии имел 7 сотен бойцов против 4-х сотен Минотавров, и при таком раскладе сил революционеры должны были иметь все шансы на успех. Однако, вышло иначе — все 4 роты Минотавров были оснащены невиданной до этого гравитационной бронетехникой. Бронзового цвета боевые машины парили над поверхностью, подобно глайдерам, и перемещались с такой же скоростью. Как стало известно разведке анархистов — эта боевая машина космодесанта назвалась Репульсор. Боевой гравилёт имел бронезащиту на уровне Носорога и мощное вооружение, а также перевозил 10 космодесантников. Эти новые машины стали настоящим кошмаром для войск анархистов — «Химеры» не пробивали их броню, а «Леман Руссы» не могли в них попасть. Техника космодесанта тоже мало помогала, да и её было гораздо меньше, чем Репульсоров. Носороги против этих гравилётов были бесполезны, Хищники, хоть и легко пробивали их броню, однако тоже испытывали большие трудности с попаданием. Лэндрейдеры Кровавых Горгон хоть и были неуязвимы для Репульсоров, однако, и сами их поразить не могли, так как не имели ПТУР. В общем, Минотавры стали вырывать инициативу у анархистов. И всё бы было для имперцев хорошо, вот только поползла дурная слава о гигантских бронзовых космодесантниках, которые отличались необоснованной жестокостью к мирному населению. А это, в свою очередь, привело к тому, что два батальона СПО перешли на сторону анархистов. К счастью для бригады Ульрики Майнхоф, им ни разу не довелось сражаться с бронзовыми гигантами. Тем временем, сама 8-я бригада вполне окрепла и возобновила атаки на Плаве, в котором засел епископ Йогль, объявивший Ульрику ведьмой. Войну с религиозными фанатиками бригада вела вполне успешно. Вот только вести с севера приходили всё хуже и хуже — жестокие Минотавры одерживали верх над силами анархии. Однако, через два месяца сплошных неудач, шлюха-судьба вновь улыбнулась анархистам — с Чёрной Коммуны вновь пришла помощь в виде двух дивизий. Как оказалось — это были дивизии добровольцев из Союза. Узнав об этом, Бавр буквально взорвался. Это была самая фантастическая новость. Ставший легендой для всех революционеров Скаруса, Советский Союз и товарищ Железный прислали помощь. Дивизия анархистов Союза была направлена на южное направление и расположилась в соседнем с Мюнстером Ольбурге. А вот коммунистическая дивизия была направлена товарищем Гаммадином на Северный Фронт. Первый же бой коммунистическое соединение приняло сразу же против космодесанта. Узнав о пополнении, прибывшем на фронт, хищные Минотавры бросили против новичков две своих роты. Два десятка Репульсоров, нёсших в своих бронированных чревах гигантов-головорезов, развернувшись веером атаковали позиции смертных. Укрытые в капонирах, набранные на арсеналах Вракса «Леман Руссы» открыли шквальный огонь по противнику, однако, скоростные цели так ловко маневрировали, что попасть в них было практически невозможно. Минотавры наступали без проведения разведки и выявления стыков в боевых порядках противника. Бронзовые космодесантники были уверены в своём абсолютном превосходстве. Однако, их ждал неприятный сюрприз. Обе добровольческих дивизии были оснащены БМП скватовской модификации, которые, помимо всего прочего, были оснащены ПТУР «Редуктор-М». Для подавляющего большинства наводчиков-операторов БМП попасть в такую цель как гравилёт оказалось задачей непосильной. Лишь пятая часть, яростно матерясь, смогла точно навести свои ракеты. Однако, этого оказалось достаточно. Пять Репульсоров получив одиночные попадания, казалось, даже этого не заметили и продолжили движение. А вот ещё четыре гравилёта получили попадания множественные и потеряли ход, и их тут же добили «Леман Руссы», причём один из Репульсоров попал под такой яростный танковый огонь, что из него смогли спастись лишь два космодесантника. Ещё два Репульсора были сожжены ПТУРами. Таким образом, потеряв шесть машин из двадцати, Минотавры вынуждены были отказаться от лобовой атаки гравилётов. Высадив десант, Репульсоры начали маневрировать за спиной своей пехоты и вести шквальный огонь по позициям противника. Несмотря на плотный огонь орудий БМП, болтеров, тяжёлых стабберов и лазганов, Минотавры смогли ворваться на передний край коммунистов. Началась бойня. Озверевшие космодесантники, хоть и несли потери, однако, уничтожали бронетехнику и живую силу смертных в огромных количествах. Уже казалось, что дивизия не выдержит такой яростной атаки, и вынуждена будет отступить, как внезапно пришла помощь. Две роты Кровавых Горгон обрушились на Минотавров. Бой был страшным. Горгоны показали себя великолепными бойцами и не в чём не уступали космодесанту Империума. Минотавры, верно оценив обстановку, отступили. А те немногие выжившие добровольцы с переднего края, говорили потом, что видели настоящую битву богов. После этого боя, Минотавры больше не лезли «внаглянку» на своих гравилётах, а старались совершать фланговые охваты и заходить в тыл, что им, в общем-то, успешно удавалось. Единственным, более-менее, эффективным способом борьбы против налётов Репульсоров, стали засады мельтаганщиков, которыми прикрывали фланги и подходы к штабам. А вообще, бороться с этим видом техники на открытой местности было очень тяжело. Совсем другое дело в городе, однако, Минотавры дураками не были, и в города на этих машинах не лезли. В общем, с прибытием дивизий добровольцев, ситуация на планете вновь сложилась в пользу анархистов. Однако, через два месяца, имперцы намертво закрепились в городах Шлезбург и Шеер и вся попытки революционных войск выбить их оттуда разбивались об героическую оборону «белых». А затем на планету прибыл 14-й Корпус Смерти Крига. В состав корпуса входило 5 пехотных полков, осадный полк, инженерный полк, танковый полк, кавалерийский полк, 2 артиллерийских полка, полк ПВО. Чтобы не вводить Читателя в заблуждение, стоит немного остановиться на ОШС криговских войск, которые сильно отличались от прочих войск ИГ. Пехотный криговский полк — это в переводе на наши деньги пятитысячная бригада. Осадный полк вообще был шеститысячным соединением, а инженерные и гренадерские полки насчитывали 4 тысячи личного состава. Относительно малочисленными были танковые полки по 2 тысячи гвардейцев, и кавалерийские полки по 600 сабель. Артиллерийские полки, вообще, соответствовали артдивизии и имели в своём составе 128 орудий. В общем, 46-ти тысячный корпус полностью изменил расклад сил в пользу имперцев. И как оказалось, что это ещё не всё… Через месяц после высадки на Бавр 14-го Корпуса Смерти, на планету прибыл 88-й Корпус Смерти Крига, а вместе с ним штаб и части армейского усиления 41-й Штурмовой Армии генерал-лейтенанта Гюнтера Зигвальда. Таким образом, криговцы разворачивали на Бавре 110-ти тысячную группировку. После того, как полки криговцев развернулись и вступили в бой, войска анархии только отступали, сдавая один город за другим. Противостоять такой силе революционные силы не могли. Криговцы обрушивали на противника такой огонь артиллерии, что ему просто ничего нельзя было противопоставить. Союзовцы и равошольцы пытались вести контрбатарейную борьбу, но противник имел колоссальное превосходство в количестве стволов и снарядов к ним. А вот дальше, случилось неожиданное… После того, как в городах, освобождённых от анархистов полками криговцев, почти не осталось мирного населения, огромное количество нейтральных граждан Бавра бросились в ряды революционеров. Криговцы, проводя свои операции на занятых анархистами территориях, не делали особой разницы между комбатантами и некомбатантами, так как считали, что если люди не умерли за Императора, то они как минимум пособники мятежников. Артиллерия криговцев сносила жилые кварталы, а огнемётчики выжигали подвалы. Всё это привело к тому, на пути Корпусов Смерти мирное население либо бежало, либо вставало на защиту своего дома. Минотавры, хоть и не устраивали геноцид мирного населения, но тем не менее вели себя довольно-таки жестоко по отношению к мирняку. А вот отряды религиозных фанатиков экклезиархии обожали сжигать людей на кострах за малейшее подозрение в сочувствии к анархистам. Тут уже было не до революции и анархии — люди сражались за свою жизнь и жизни своих близких. А учитывая тот факт, что через войну с зомбаками прошло всё население планеты, то анархисты получали в свои ряды довольно-таки сплочённые и слаженные коллективы. Помимо это, вспыхнуло восстание частей СПО, которые в полном составе перешли на сторону анархистов. В том числе, два батальона вошли в состав 8-й Анархической бригады. Планету охватили городские бои невиданной жестокости. В действиях баврцев произошли кардинальные перемены, которые замедлили победоносное наступление Корпусов Крига, и главной виновницей в срыве блицкрига генерал-лейтенанта Зигвальта стала бригада Ульрики Майнхоф. * * * Когда к Мюнстеру направлялся 1933-й Пехотный полк 14 Корпуса Смерти Крига, бойцы Ульрики пытались устроить засады на пути следования колонн криговцев. Однако, противник всегда высылал вперёд головной дозор из разведчиков и сапёров. А с флангов колонны всегда прикрывало мощное боевое охранение. Таким образом, ни поставить мины на пути следования, ни застать врасплох криговцев не получилось. Когда холодным ноябрьским утром 1933-й полк подошёл к городу, первым в него вошла разведка, в виде 4-х «Саламандр» радиотехнической разведки, 6-и «Часовых», 12 багги «Таурос» с тяжёлыми стабберами, 3 БМР (боевая машина разминирования) «Вогель» на базе танка «Леман Русс», взвода сапёров и взвода Всадников Смерти. Разведка криговцев, войдя в город без боя, наметила район для сосредоточения авангарда, который должен стать плацдармом для развития наступления. Роль авангарда выполняла 2-я пехотная рота 1933-го полка. Тут стоит уточнить одну деталь: пехотная рота в войсках Крига — это очень нехилый батальон на 760 морд личного состава, куда, помимо мотострелков, входит 10 танков, 6 ЗСУ «Гидра», 8 «Сотрясателей» и 8 миномётов. Ближе к вечеру на плацдарм вошли колонны 2-й пехотной роты. Над колоннами бронемашин и тяжёлых армейских грузовиков возвышались серые громады танков «Рагнарёк»*, которые страшно лязгая траками по пермобетону, вращали своими чудовищными башнями, ощерившись короткими орудиями. Войдя в город, всё это хозяйство заняло целый жилмассив, и ждало подхода основных сил и сосредоточения артиллерии полка. А ночью криговцев атаковали майнховцы. Ульрика понимала, что общевойскового боя с жуткими пришельцами её бригаде не выдержать. Очень наглядным примером для этого была Кайнигская катастрофа. Город Кайниг оборонял 11-ти тысячный корпус товарища Мангеуса. Корпус наполовину состоял из частей СПО и был одним из лучших формирований анархистов, однако был полностью разгромлен 1940-м Осадным Полком. Как известно, согласно БУСВ** Империума, при штурме городов полагается иметь шестикратное преимущество перед обороняющимися. Криговцы же, вместо преимущества в два раза уступали по численности обороняющимся. Однако, это не помешало им полностью разгромить противника и занять город. Причиной такого успеха была феноменальная слаженность и взаимодействие частей криговцев, а также блестящая выучка и абсолютная храбрость личного состава. Ну и, естественно, полнейшее превосходство криговской артиллерии тоже давало о себе знать. В общем, Ульрика Майнхоф и её штаб приняли решение идти на ближний бой, что исключало применение противником своей страшной артиллерии. Ну и, естественно, было решено стараться навязать криговцам рукопашный бой. Немногочисленная бронетехника, а также гантраки, багги и прочие машины 8-й бригады, изображали активность вдали от позиций противника. Тем временем, две тысячи майнхофцев, собрав все наличные в бригаде огнемёты и мельты, в пешем порядке приближались к криговцам. Причём, половина анархистов шла по подземным коммуникациям. Тепловизоры разведывательных «Саламандр» слишком поздно обнаружили приближение противника, и когда небо над западной окраиной города озарили световые ракеты и гирлянды осветительных мин, майнхофцы уже подобрались вплотную к занимаемым криговцами зданиям. В окна зданий полетели гранаты и ударили струи прометия. В ответ, с верхних этажей, ударили лучи лазганов и трассерные очереди стабберов. Танки и БМП бросились на помощь засевшей в зданиях пехоте, однако, их встречали группы мельтаганщиков и гранатомётчиков. Яростные бои разгорелись внутри зданий. Анархисты захватили нижние этажи и подвалы и прорывались наверх. Обе стороны забрасывали друг друга гранатами и выжигали огнемётами и мельтами, причём, майнхофцы имели преимущество в огнемётах, так как готовились именно к бою внутри зданий. Таким образом, анархисты, медленно, но верно выдавливали криговцев с занимаемых позиций. Через два часа у обеих сторон иссякли запасы гранат и прометия, и теперь в тесноте жилых помещений и лестничных проёмов шли яростные перестрелки, где, опять же, преимущество было на стороне анархистов, так как почти половина из них была вооружена автоганами и стабберами, которые давали гораздо большую плотность огня. Таким образом, майнхофцы не только имели численное превосходство, но и оказались гораздо лучше подготовлены к развернувшейся битве. Всё это, вынуждало командиров криговцев отводить своих бесстрашных солдат на верхние этажи, чтобы их просто не перестреляли. А ближе к утру, закончились патроны у анархистов, а также у обеих сторон не успевали заряжаться аккумуляторы лазганов. В сложившейся ситуации, криговцы перешли в контратаку, намереваясь врукопашную решить исход сражения. Стоит немного уделить внимания рукопашному бою криговцев. Как известно, войска Крига не только великолепно сражаются на дальней и ближней дистанции, но уделяют особое внимание рукопашной. Криговцы отлично владеют своими знаменитыми штыками, а также малыми сапёрными лопатками. Таким образом, полное отсутствие страха и великолепные навыки владения холодным оружием вполне позволяло криговцам надеяться на успех даже в бою с превосходящими силами противника. И если бы события развивались на какой-то другой планете, то именно так бы и случилось. Вот только, всё дело в том, что в войне против зомбаков баврцы тоже очень неплохо насобачились владеть холодным оружием. Таким образом, аборигены не только имели колоссальный опыт рукопашных схваток, они ещё при этом умели сражаться коллективно, сбившись в группы. Таким образом, штыковые атаки криговцев натолкнулись на невиданное доселе яростное и хорошо организованное сопротивление. Обе стороны, страшно матерясь, кололи друг друга штыкам. Криговцы рубили баврцев сапёрными лопатками, а те их, в свою очередь, топорами и тесаками. Когда наступил рассвет, численное преимущество анархистов и их лучшая организованность помогли им взять верх над противником. Последний из оставшихся в живых криговских пехотных офицеров вызвал огонь на себя, после чего вместе с радистом бросился в последний бой. Когда на захваченные майнхофцами позиции обрушился град мин и снарядов, Ульрика приказала срочно отступать. Однако, отойти успели далеко не все — оставшиеся вне зданий артиллеристы эффективно наводили и корректировали огонь как своей артиллерии (8 орудий и 8 миномётов) так и артдивизиона полка (32 орудия). Разгром пехотной роты (батальона) криговцев обошёлся Ульрике в 8 сотен своих бойцов, из которых две с половиной сотни погибли от ударов вражеской артиллерии. Однако, эти жертвы не были напрасны, так как планы противника по захвату плацдарма были сорваны. Командование 1933-го полка приказало оставшейся без пехоты и значительно поредевшей после ночного боя бронетехнике срочно покинуть город. Что же касается Ульрики, то она сразу же доложила итоги боя командованию 2-й армии, которое, в свою очередь, не только по достоинству оценило тактику действий бригады, но и сообщило о ней всем революционным войскам. Таким образом, с этого дня анархисты старались вступать исключительно в ближний бой и по возможности сводить его к рукопашной. Именно эта тактика и позволила, если не остановить, то значительно замедлить победоносное наступление Корпусов Смерти Крига. Что же касается Мюнстера, то 1-й пехотной роте (батальону) 1933-го полка войти в город без боя не получилось. Если 2-ю роту (батальон) Ульрика сознательно заманивала в западню, то понимая, что второй раз на эту уловку противника не взять, она сменила тактику. Лёгкие партии разведки в виде групп багги, «Часовых» либо кавалерии, встречались шквальным огнём с первых этажей зданий, где их не могла достать артиллерия, которую наводили разведчики. Таким образом, вперёд необходимо было выдвигать более тяжёлые бронегруппы, что криговцы и предприняли. Однако, на пути бронегрупп было установлено множество мин и фугасов, для устранения которых необходимо было пускать вперёд сапёров. А вся проблема в сапёрном обеспечении продвижения подразделений, была в том, что анархисты вели настоящую охоту за разведывательными «Саламандрами», при обнаружении которых повстанцы применяли все средства для их уничтожения, в том числе и удары немногочисленной артиллерии. Естественно, криговцы сразу же засекали батареи противника и открывали по ним огонь, однако, анархисты после пары-тройки залпов сразу же меняли позиции. А вот пешие группы сапёров попадали под обстрел снайперов и пулемётчиков. В общем, продвижение криговцев шло очень тяжело, и им, хочешь-не-хочешь, приходилось пускать на штурм зданий пехоту, которая при этом несла тяжёлые потери. Правда, если криговцам удавалось вывести на прямую наводку свои страшные «Рагнарёки», то 152-х миллиметровые орудия не оставляли майхофцам никаких шансов. Ключевым моментом в Мюнстерской битве стал бой за кафедральный собор, где держала оборону почти тысяча анархистов (примерно половина из всех оставшихся майнхофцев). Майнхофцы устроили такие завалы на всех подступах к храму, что серые громады танков и БМП не могли их преодолеть, и на штурм пришлось бросить пехоту при поддержке «Часовых», которые, худо-бедно, но могли преодолеть завалы. Исходом этого боя стала яростная рукопашная бойня. Примерно 800 криговцев ворвались в гигантский храм и началась самая настоящая средневековая сеча, в результате которой анархисты выбили противника из собора и перешли в наступление. Жуткая бойня охватила весь соборный двор. Несмотря на отличное владение штыками и сапёрными лопатками, а также абсолютное самопожертвование криговцев, анархисты одерживали верх. Это сражение обещало стать победным для 8-й бригады, если бы не два эскадрона Всадников Смерти которые смогли перебраться через завалы. Знаменитая своей яростью криговская конница, чуть ли не с места перейдя в галоп, смяла анархистов и началась рубка. Большинство кавалеристов даже не доставали цепные мечи, а рубили майнхофцев обычными палашами. Всадники Смерти быстро вырубили анархистов. После этого поражения майнхофцев криговцы полностью захватили инициативу. Штурмовые группы 1933 полка вполне успешно выбивали анархистов из зданий. Понимая, что город не удержать, Ульрика Майнхоф приняла решение уйти в Тронгфхольский лес с целью сохранения остатков бригады, которую она намеревалась увести к фермерам юга. Однако на выезде из города 8-я бригада напоролась на группу криговских гренадёров, которые обходили город с юга. Причём, разведчики криговцев первыми обнаружили противника и подготовили засаду. * * * Ульрика выходила из города на последней машине, которой был захваченный у криговцев багги. Бесстрашная анархистка, высунувшись из люка, сквозь прицел тяжёлого стаббера смотрела на родной город. Внезапно, в голове колонны раздались выстрелы крупнокалиберных танковых орудий криговских бронегигантов. После чего, с западной стороны трассы на колонну обрушился шквал огня лазпушек БМП, крупнокалиберных пулемётов и станковых болтеров. Машины анархистов, ведя ответный огонь, бросились на восток, на раскисшие поля одного из местных аграрных магнатов. Очень быстро вся техника безнадёжно завязла и анархисты, где бегом, а где и ползком, рвались к защитным лесополосам. Ульрика, еле переставляя ноги, на которые налипли килограммы грязи, отстреливалась из лазпистолета и страшно материлась сквозь слёзы. Криговцы же, продолжали методично расстреливать продирающихся сквозь грязь людей. Поля кипели от лазерных зарядов, которые с шипением вонзались в грязь, а также от фонтанов пуль и болтов. Огромные серые танки били осколочно-фугасными снарядами из своих коротких орудий. Из восьми сотен анархистов спаслось две с половиной сотни, которые и ушли в лес. Две недели майнхофцы блуждали в осенних чашах, шагая по ковру из опавших листьев. Хотя снега ещё не было, однако с каждым днём становилось всё холоднее и холоднее. Из-за нехватки медикаментов умерли 36 бойцов получивших ранения в той бойне, что им устроили гренадёры. Криговцы их не преследовали, поэтому анархисты спокойно жгли костры по ночам, возле которых и спали. Однако, майнхофцы и не подозревали, что за ними следят фанатики епископа Йогля. И вот однажды ночью, ближе к утру, головорезы экклезиархии, сняв часовых, атаковали лагерь. В ходе ночной резни большая часть анархистов погибла, однако сама Ульрика и 9 десятков её бойцов были захвачены в плен. Сделано это было для того, чтобы устроить в Мюнстере показательное аутодафе. Епископ Йогль решил сжечь безбожников на центральной площади города. Связанных пленных в грузовиках привезли к городу, на въезде в который колонна остановилась, и анархистов выгрузили из машин. Йогль, обожающий театральные эффекты, решил устроить шоу. Пленных выстроили попарно и погнали в город. Избитая Ульрика (как впрочем и все пленники) еле-еле переставляла ноги. Ледяной ветер пронизывал до костей. Свинцовое небо порошило снегом. Когда колонна вошла в город, Ульрика посмотрела на небо, и прокашлявшись, тихонько запела: Однажды дед говорил мне, Когда светало вдали, Мы с ним у дверей стояли, И телеги мимо ползли. Ульрика повысила голос: Видишь ли эти стены? За ними мы все живём, И если мы их не разрушим, То заживо здесь сгниём. Песню подхватила лейтенант Лиза Гаста: Давай разрушим эту тюрьму! Здесь этих стен стоять не должно! Так пусть они рухнут, рухнут, рухнут! Обветшавшие давно. И если ты надавишь плечом, И если мы надавим вдвоём, То стены рухнут, рухнут, рухнут И свободно мы вздохнём! Теперь, во всю мощь лёгких запели все анархисты: Руки мои в морщинах, С тех пор прошло много лет, А сил всё меньше и меньше, А стенам износу нет. — Молчать! Молчать, твари! — брызгая слюной орал епископ Йогль. Однако майнхофцы продолжали петь, и песня отразившись от стен домов, возвращалась эхом: Я знаю, они гнилые, Но сложно их одолеть, Когда не хватает силы Я прошу тебя тебя спеть: Давай разрушим эту тюрьму! Здесь этих стен стоять не должно! Так пусть они рухнут, рухнут, рухнут! Обветшавшие давно. И если ты надавишь плечом, И если мы надавим вдвоём, То стены рухнут, рухнут, рухнут И свободно мы вздохнём! Внезапно, вместе с анархистами запели люди, укрывшиеся в подвалах: Деда давно не слышно, Злой ветер его унёс, Но мы с ним стоим всё там же, Под тот же грохот колёс, И когда кто-то проходит мимо, Я стараюсь погромче петь, Ту песню, которую спел он, Прежде, чем умереть:  — Заткнись, сука, — взревел епископ и дал длинную очередь из автогана в сторону певших. Два горячих укуса прожгли грудь Ульрики, однако, она продолжила петь: Давай разрушим эту тюрьму! Здесь этих стен стоять не должно! Так пусть они рухнут, рухнут, рухнут! Обветшавшие давно. И если ты надавишь плечом, И если мы надавим вдвоём, То стены рухнут, рухнут, рухнут И свободно мы вздохнём! После очереди выпущенной экклезиархом, его головорезы открыли шквальный огонь по пленникам, которые гибли, но продолжали петь. Ульрика Майнхоф упала на холодный пермобетон. Усмехнулась. И прошептала, сжав кулаки:  — Не вышло по вашему, твари… Из горла отважной революционерки пошла кровь и её голова стукнулась об мостовую. *Рагнарёк — 14 Корпус Смерти был полностью оснащён этими танками. **БУСВ — боевой устав сухопутных войск. *** — после этого боя анархисты не только рвались в рукопашные атаки, но ещё и переняли у криговцев такое оружие, как малая сапёрная лопатка. Баврцы по достоинству оценили этот вид оружия.