Cubicle Wars

Со своего места за угловым столиком Йен уже почти два часа наблюдал, как открывается и закрывается дверь кантины Бенито. Каждый раз, когда солнечный свет пробирался по исцарапанному деревянному полу, его живот поджимался в ожидании, страхе, надежде. Какая-то почти смертельная комбинация чувств, которым скоро понадобится выход, иначе он сойдет с ума. Он уже срывался на милую официантку, которая на ломаном английском спросила, не хочет ли он еще выпить. После четырех дней скитаний по Гуаябитосу и ежедневных посещений кантины он был готов к приезду Микки. Напуган до смерти, но тем не менее готов встретиться с ним лицом к лицу. Йен не видел его 57 дней. Ему казалось невероятным, что он выжил. До Эль-Пасо ему было трудно провести хотя бы одну ночь без него. Может быть, это испытание останется позади. Или продлится на всю оставшуюся жизнь. Нет, он не собирался сдаваться еще до того, как Микки появится в городе. Он сделал ставку на свой туз в рукаве. Микки захочет узнать то, что известно Йену. Он захотел бы получить ответы. После этого он мог послать Йена к черту, так что тот должен был доказать, что стоит второго шанса, прежде чем выдать все, что знал о кражах. Решив, что ему действительно не помешает третий бокал, он попытался привлечь внимание официантки, но она уже не была склонна встречаться взглядом с угрюмым и нервным рыжим, безвылазно торчавшим в кантине последние дни, поэтому Йен направился к стойке и заказал себе пина-коладу у бармена. Это поможет ему расслабиться, снять напряжение. Отойдя от крошечного столика, он коснулся своих волос, чувствуя мягкие волны, а не лаконичную гладкость, подтверждая, что он тот человек, которым стал из-за Микки и имеет мужество сделать то, что надо сделать. Не успел Йен сделать и шага к бару, как открылась входная дверь, и вошел Микки. Он стоял в ореоле раннего вечернего света, позволяя своим глазам привыкнуть к полумраку, а Йен сделал шаг вперед и просто смотрел, позволяя каждой детали, каждой черточке наполнять себя жаром. Черная майка, свободно сидящие потертые джинсы, пронзительные голубые глаза, которые расширились, когда осмотрели помещение, резко остановившись на нем. Йен не был уверен, что кантина станет первой остановкой Микки, когда тот прибудет в Гуаябитос, но интуиция подсказывала ему, что тот захочет пива и, возможно, перекусить. Микки дернулся вперед, голубые глаза медленно сузились, и Йен запаниковал, подумав, что, возможно, ему следовало подождать, пока тот поест и отдохнет после полета и поездки из Пуэрто-Вальярты, прежде чем кидаться на него. Выражение лица брюнета просто подавляло Йена, успешно растворяя всю его храбрость. Конечно, после всего случившегося тот вряд ли радуется, увидев Йена стоящим в своем любимом питейном заведении, так что вряд ли стоит ожидать, что он распахнет объятия в знак приветствия. Но Йен не ожидал, что Микки скользнет по нему взглядом, а потом отвернется. Брюнет вышел прямо через боковую дверь, ведущую во внутренний дворик. Йен на мгновение заколебался, раздумывая, стоит ли дать Микки немного времени, чтобы обвыкнуться, а затем выследить его. Но страх, что тот снова оседлает свой байк и исчезнет где-нибудь в Мексике, был вполне реальным, поэтому он последовал за ним. К тому времени, как он добрался до патио, Микки уже был на песчаном пляже, и Йену пришлось пробираться между разноцветными пластиковыми столами и стульями, чтобы не отстать. Близилась внезапная и черная тропическая ночь, но луна была почти полной, и большинство заведений на побережье были освещены, давая ему достаточно света, чтобы видеть, куда он идет. Он заметил, как Микки замедляет шаг, потому что его сандалии погружаются в мягкий песок под ногами, сам Йен просто сбросил свои дешевые шлепанцы в сторону на краю деревянного настила патио, у небольшой купы пальм, которые росли вдоль залива Бандераса. Вдалеке семья из четырех человек складывала вещи и гнала своих детей в сторону городка. Кроме них, они были единственными людьми на пляже. Микки ни разу не обернулся, но должен был знать, что Йен идет за ним по тропинке вдоль берега. Если бы он действительно хотел уехать, то вышел бы через парадную дверь и сел на байк. Вместо этого брюнет направился к нагромождению скал, выступающих в море. Это было полу-уединенное и идеальное место для того, чтобы поговорить. Или послать кого-нибудь нахуй. Теперь, когда все случилось, когда Йен был на пляже с Микки, он подумал, что, возможно, ему нужно было больше времени, чтобы подготовиться, спланировать и разобраться во всем этом дерьме. Что, если он облажается и скажет что-то не то? Что, если у него никогда не будет другой возможности все исправить? А что если… Микки резко остановился в нескольких метрах от скалистого выступа, и рюкзак, свисавший с его плеча, приземлился на песок рядом с ним. Он повернулся к Йену, вызывающе скрестив руки на груди. Во рту у того пересохло, а сердце заколотилось от страха и надежды. Их разделяла всего лишь полоска песка, но зато целый океан непонимания. Йен засунул дрожащие руки в передние карманы шорт, стараясь держать их под контролем, пока говорил. - Хорошо выглядишь, - произнес он, имея в виду больше, чем могли выразить эти слова. Темные волосы, должно быть, были недавно подстрижены, а черная майка обнажала внушительные мускулы. - Жмешь уже больше сотни, судя по всему? Микки пожал плечами в ответ, напрягая мышцы, и Йен подумал, что сейчас взорвется от желания прикоснуться к нему. Его волосы, его лицо, его тело. Каждый сантиметр плотного, коренастого тела. Теперь эта потребность захлестывала вместе со страхом и надеждой, и он знал, что может отмочить любую глупость, лучше бы просто страдал от чувства вины. Взглянув на ночное небо, он сделал несколько глубоких вдохов, затем снова обратил свое внимание на Микки, слегка улыбаясь, чтобы показать, что он безобиден и не собирается нападать и требовать внимания. Он пришел с миром, как союзник. Постоянный рокот волн заполнял тишину, и тропический ночной воздух обволакивал их коконом. Это было глупо, романтично и до боли идеально для этого момента, и Йен молился, чтобы Микки тоже это почувствовал. - Как, черт возьми, ты узнал, что я буду здесь? Не то начало, на которое надеялся Йен, потому что это разозлит Микки еще больше, но ни одна вещь, о которой они должны были говорить, не обещала легкости. - Ну, технически... - начал он и замолчал, когда между ними всплыли воспоминания. Может быть, он и выдавал желаемое за действительное, но ему показалось, что Микки микроскопически смягчился. - Отвечай на чертов вопрос, или я уйду. И ты больше не будешь меня преследовать. Значит, принял желаемое за действительное. - Не сердись на нее. Это не ее вина, - на самом деле Йен не хотел произносить имя Мэнди, потому что ему было стыдно за то, что он сделал ее передаточным звеном, хотя она сама в это положение влезла, и Йен был не прочь использовать это в своих интересах. - Она хочет только лучшего для тебя. - Ты говорил с ней? - Да, я... подумал, что будет лучше здесь с тобой встретиться. - Собираешься использовать мой личный тропический рай против меня? - Нет, я ... - он беспомощно пожал плечами. Больше никакой лжи. - Да. Микки выдохнул через нос и разомкнул руки, чтобы прикоснуться к нижней губе. Йен чувствовал его неуверенность и хотел упасть на колени в песок, умоляя его выслушать. - Пытаешься сказать немного правды для разнообразия, да? - Да, теперь только правда, я клянусь, - он поднес руку к сердцу, как в клятве, но главным образом потому, что оно слишком сильно стучало. - Ты выслушаешь? - Очевидно, я тебе чертовски задолжал. Внезапно мозг Йена отказался работать. Он не знал, с чего начать. Разве у него не было плана? Какой у него был план? Он так долго молчал, что Микки продолжил: - Заставишь меня ждать? - язвительно буркнул он. - Ты хочешь, чтобы я вечно бегал вокруг с высунутым зыком, как какая-то сучка? - Нет, - Йен все еще искал слова. - Конечно, нет. - Ага, я был вообще-то очень занят, пока тебя не было, - протянул Микки. - Это хорошо. Очень хорошо. Глаза Микки опасно сузились. - Вообще-то, может быть, мой парень занимал все мое время. Ноги Йена едва не подкосились от шока, вызванного этими словами, но он сумел сделать пару шагов вперед и остановился, уставившись в горящие голубым огоньки глаз напротив. В тот момент ему было все равно, горят ли эти глаза гневом. Этот огонь был направлен на него, и это все, что ему нужно было для продолжения. - Я тебе не верю. - А и не надо, приятель. Микки чувствовал свою враждебность. Неужели он отправился на эту вылазку только для того, чтобы доказать самому себе, что он свободен от Йена? Он уже делал так раньше. Не раз. Но то, что он не смог сделать этого раньше, не означало, что он не способен пройти через это сейчас. Потому что теперь он был отвергнут, обижен и зол. Йен сжал губы и попытался сделать вдох, чтобы успокоиться. Прежде чем он успел набрать побольше воздуха в легкие, его мысли заплясали вокруг накрашенных губ и шелковистой кожи. Блядь. - Кто это? - просипел он. Микки понимающе улыбнулся. - Паоло? - рявкнул Йен, прижимая стиснутые кулаки к бокам. Микки только пожал плечами, не соглашаясь и не возражая. - Микки, - прошептал Йен, выплескивая свою боль в одно это слово. - А ты что, блядь, думал? - взорвался тот. - Что я собираюсь провести остаток жизни дроча в своей постели и думая о тебе? - Нет! Может быть! Я думал, что ты, блядь, подождешь! - наконец выкрикнул Йен, делая еще несколько шагов в его сторону. - Чего нахуй подожду?! - глаза Микки скользнули вверх и вниз по лицу и груди Йена, призывая его подойти ближе на свой страх и риск, но Йен был слишком взвинчен, чтобы прислушаться к предостережению. - Меня! - выпалил он прямо в лицо Микки, почти соприкоснувшись носами. Они тяжело дышали, грудь вздымалась от волнения, и Йен почувствовал, как чужие пальцы сжались, ухватившись за его рубашку. Он неосознанно подумал, что Микки притянет его к себе для поцелуя, но вместо этого полные губы скривились в отвращении. - Я, блядь, ждал, мудак ты этакий! - боль в этих словах была так очевидна, что Йен хотел обнять его, но у него не было шанса воплотить эту мысль в действие, потому что пальцы на его рубашке разжались, и ладони прижались к груди Йена. Затем его толкнули так сильно, что он приземлился на задницу в песок. Инстинктивно нога Йена рванулась вперед, столкнувшись с лодыжкой Микки, и тот упал на колени, запутавшись ногами в ногах Йена. - Ну, я думал, что ты будешь ждать дольше! - орал тот, когда голова и плечо Микки врезались в его грудную клетку, отправляя его приподнявшийся корпус обратно в песок. Бросив свой вес влево, Йен сумел перекатить Микки частично на бок, давая себе шанс зажать колено между его бедрами. - Может быть, если бы ты, блядь, написал мне! 57 гребаных дней, придурок!- продолжил Микки, обхватив пяткой верхнюю часть бедра Йена и крепко сжав его. - Нахуй тебя, Галлагер. Они были так близко, что Йен чувствовал хриплое дыхание и жар прижатого к нему тела, и это лишало его последних сил. - Микки, - прошептал он со всей страстью, которую не мог больше сдерживать. Микки замер, давая Йену возможность перевернуть его на спину и упасть между его бедер. Не встречая сопротивления, Йен уперся локтями в песок, глядя в выразительное лицо, зная, что он не увидит прощения, но все же надеясь. - Нахуй тебя. И меня нахуй за то, что мне на тебя не насрать, - потом Микки один раз дернулся, толкая Йена, пока тот не приземлился на песок рядом с ним. Они лежали бок о бок, глядя в ночное небо, и хрипло, но синхронно дыша. Когда теплый песок немного его успокоил, Йен вздохнул, желая уладить все как можно эффективнее, но его мозг был пойман в ловушку. - Паоло действительно твой парень? - Конечно, мы ходим по улице, держась за ручки. Йен прикрыл глаза рукой и громко застонал. - Я уже приготовил кое-что для его чулка. - Господи, ты что, пытаешься меня убить? - рыжий заскулил, а потом пробормотал. - Вот хрен… - Хрен он, а не мой бойфренд. - О, - прошептал Йен. В голове у него гудело, и он понимал, что теперь, когда он немного продвинулся вперед, ему, вероятно, следует вернуться назад и подойти к другим вопросам, но он не мог продолжать, пока все не узнает. - Ты спал с ним? Микки засмеялся рядом, и Йен повернул голову, чувствуя, как песок сыпется в его волосы. - Нет, я с ним не спал. Ударение на слове "спать" было выразительнейшим, Йен подумал, что сейчас взорвется. Он повернулся лицом к Микки, который все еще лежал на песке рядом с ним, так близко, только вытяни руку. - Мне нужно курево, - выпалил Микки. - Я не обижусь, кури. Йен наблюдал, как тот постукивает себя по груди, медленно отбивая пальцами стаккато по майке. - Завязал. - Сегодня? - Давно. Йен слегка рассмеялся, вспоминая завязки Микки с курением. - С тех пор, как ты… ты ушел. Казалось, эти слова стали кинжалом, разрывающим сердце Йена. Он отреагировал единственным способом, который мог придумать, чтобы показать Микки, что он значит для него. Он накрыл его тело своим собственным. Бедро к бедру. Грудь к груди. Губы к губам. Это было мягко и обдуманно. Немного неуверенно, но тем не менее неодолимо решительно. И Микки поцеловал его в ответ, даже подняв голову с песка, чтобы быть ближе. Его руки очутились на спине Йена, поднимая мягкую ткань его рубашки. Йен застонал, когда пальцы впились в его мышцы и прижали к себе. Господи, как же он по этому скучал! Когда плотные бедра напряглись под ним, Йен просунул руку между песком и обтянутой джинсами задницей Микки, так чтобы он мог облапать ее всю, и его пальцы сжались почти свирепо. Микки застонал ему в рот, откинув голову назад к песку. Йен секунду смотрел на его раскрасневшееся лицо, потом прижался губами к слегка заросшему щетиной подбородку, втягивая воздух. Он не хотел думать о том, какими каменными стояками они сейчас трутся. На это сейчас не было времени, но еще один долгий стон вырвался из приоткрытых губ Микки, и Йен почти кончил в свои шорты. - Черт, я люблю тебя. - Слезь с меня. Микки сказал это спокойно и без всякого гнева, охлаждая весь жар, который в данный момент накопился в теле Йена. - Черт, извини, - сказал тот, перекатываясь на бок, а затем плюхаясь обратно, чтобы посмотреть на небо. Они снова замолчали, переводя дыхание. - Как твоя рана? - произнес Микки. Йен задрал рубашку достаточно высоко, чтобы коснуться круглой приподнятой кожи чуть ниже левого ребра. Он задержался на ней взглядом, вспоминая, как туда попала пуля. Вспоминая голос Микки, который удерживал его от падения, от паники. Сосредотачивая его, отвлекая от боли или мысли о том, что Микки застрелили. Образ дула штурмовой винтовки, прослеживающей щеку и горло Микки, был так выжжен в его мозгу, что казался чем-то большим, чем просто воспоминание. Когда прогремел гром, он был безусловно уверен, что это был выстрел, что он сам умер, потому что никто не выживет после пули М-16 в горле. Даже Микки. Он провел последние два месяца, думая об этом и том, что случилось дальше, но был один момент, на который он потратил больше всего времени. Детка. - Зажила, - наконец ответил он. - На самом деле я легко отделался. Пришлось извлекать пулю и чинить несколько кровеносных сосудов, но органы целы. Вообще-то, я чертов везунчик. - Если ты так говоришь. - У меня классный шрам, - добавил Йен, чтобы поднять настроение, он и на самом деле не ненавидел его, это была память. - Наконец-то получил крутую уличную памятку? - Ага, хочешь рассмотреть какой прикольный? - Может быть, и посмотрю, когда-нибудь, - ответил Микки, но Йен был чертовски обнадежен тем, как легко тот это сказал. - Может быть, ты и поцелуешь его когда-нибудь, - поддразнил он, потому что так нуждался в их легком подшучивании. - Возможно. - Да? - выдохнул Йен, поднимая голову с песка, чтобы посмотреть на Микки. - Да пошел ты, я хочу его поцеловать, придурок. Голова рыжего откинулась на песок, и они снова уставились в ночное небо, и Йен гадал, не воображает ли Микки, как проводит губами по шраму, медленно залечивая его силой воли. Йен вздохнул. Он был уверен в этих мыслях. - На кого ты, черт возьми, работаешь? Йен ожидал этого вопроса, но шок все еще прошил его прямо на месте, особенно после их легкого поддразнивания. Момент истины, когда выяснится, будет ли Микки слушать его или нет. - Главное подразделение ФБР по кражам, - он произнес это быстро, но убедился, что сказал все совершенно ясно и отчетливо. - Понял уже, - все тело Йена расслабилось. Это не стало сюрпризом, ударом, с которым Микки придется иметь дело сейчас, он наверняка разбирался с этим в течение долгих двух месяцев. - Потому что ты мудак. Наверное, был круглым отличником в школе ФБР. Он ухмыльнулся, и Йен впился в этот знак. Крошечная трещина в броне Микки. - Да, так и было. - Они дали тебе значок и все такое? - Вообще-то премию в мою честь назвали. Микки сел, обхватив руками колени, и глубоко вздохнул. - Микки, мне очень жаль, что я не выходил на связь. После долгого вздоха Микки закатил глаза. - Ну, ты мудак, так что... - он снова уставился на песок. - Либо это, либо у тебя была амнезия. - Есть и третий вариант. - О котором, я полагаю, ты собираешься мне все рассказать? - Да. Я защищал тебя. - Ага, значит, третий вариант - это ты в качестве супергероя, - фыркнул Микки, бросая крошечную ракушку в сторону отступающего прилива. - Я должен быть охуенно благодарен, что ты такой мудак, да? - Нет, черт возьми, я такого не говорил. Я просто... я больше не федерал. - Ни хрена себе. Неужели они пнули тебя под зад? - В принципе, они поощрили мою отставку. - Не выполнил свою норму по сованию носа куда не следует? - Не-а, я спал с подозреваемым во время текущего полевого расследования, и, вообще, мне было на это наплевать. Микки бросил на него быстрый взгляд. - Да? Звучит довольно глупо. - На самом деле, я, вероятно, сохранил бы свою работу, если бы просто переспал с подозреваемым. Но была любовная часть, которую сочли неприемлемой. Они подумали, что она влияет на мое принятие решений, и что потенциально я могу скрывать информацию. - У тебя чертовски забавный способ показывать свою любовь, чувак, - вклинился Микки, прежде чем Йен успел ответить. - Зачем ты пролетел 6 тысяч километров, чтобы испортить мне отпуск, когда мог бы просто послать мне гребаное сообщение? При условии, что тебе не отбило память, как писать сообщения. - Мне очень жаль. - Я, блядь, ничего не знал, - прошипел Микки, и Йен почувствовал, как напряглось его тело. Это была сердцевина спора между ними. - Я же написал, когда оправился после операции. Отправил это сообщение, как только пришел в себя достаточно, чтобы найти зарядку и сделать это. Йен проснулся на больничной койке, не зная, где он, черт возьми, находится, одурманенный и окоченевший, но его первой мыслью был Микки. Мгновенная паника из-за того, что он ранен или убит, а потом все воспоминания обрушились на его голову. Детка. - Ну что ж, спасибо, Йен. За это длинное и подробное объяснение, - ответил Микки. - И за то, что исчез без следа. -Но я же говорил тебе... - Говорил мне что? - Что мне придется уйти на некоторое время, - Йен повернулся к Микки, ища подтверждения в его профиле. - Что я хочу поехать с тобой в Мексику. Микки посмотрел на него, и между ними пронеслись события в Эль-Пасо. Дождь, выстрел, кровь, обещания, разбитое сердце. Затем Микки вскочил на ноги и кинулся к кромке воды. Остановился там. На самом краю. Луна отражалась от его черных блестящих волос и бледных плеч. Пожалуйста, не уходи, - хотел умолять Йен, но знал, что должен позволить Микки самому принять решение. После всего, что случилось, стоит ли он того, чтобы дать ему второй шанс?