Trait

      Теплые, светлые лучи, наполненные некой заботой, касались его рук. Завораживающее, блаженное спокойствие озаряет комнату. Не было слышно практически ничего, кроме равномерного биения сердец. А нужно разве что-то еще?       Теплота захватывает с ног до головы, и умиротворенная улыбка появляется практически незаметно, но так ощутимо. Он проводит едва заметные узоры вдоль ее волос, убирая те, которые мешали ему увидеть желанное.       Парень не понимает, зачем он дал ей второй шанс, когда он перестал ее ненавидеть, а испытывать жалость, а после поразительное спокойствие. Санс больше не слышит криков павших, не видит угнетающую душу пыль, лишь ее сердце, и имя из ее уст. Она не злорадствует, не смеется над ним, просто оказывается рядом, когда нужно, нежно обнимая, шепча утешающие слова. И алые глаза становятся не такими ненавистными, напротив, ему казалось, что они были такими яркими, словно солнце.       Его солнце.       Он всегда ценил тех, кто не лжет прежде всему самому себе и самым близким для них людей. Санс не доверял многим, четко отделяя границы между ним и ими. Потому что нет смысла пускать так близко тех, кто готов позже ранить тебя, так сильно, что он чувствовал себя беспомощным. Но Чара не была таковой. Она заряжала его энергией, жизнью, что так он порой нуждался.       Ему больно было тогда, когда видел ее боль, смятение, полное уничтожение души, когда она плакала. Прижималась к нему так сильно, как могла, прося прощения и моля о втором шансе. Тогда его прежний мир рухнул, открывая новые границы. Ее признание до сих пор преследует его.       Санс слышит ее умиротворенное дыхание и почему-то становится так спокойно и правильно то, что происходит вокруг. И уже не кажется это кромешной ошибкой в его жизни. Он не хотел ее подпускать к себе так близко, чтобы ощущать ее запах, тепло, но стенки начали разрушаться только от того, что она появлялась рядом, смущенно улыбаясь, здороваясь с ним. Неестественная, совсем непривычная.       В начале его преследовали мысли о том, что он предавал всех, кто был рядом с ним. Она лишь горько улыбалась, но ничего не говорила, уходила в себя, к сестре, которая ее обнимала, так тепло, шепча успокаивающие слова о ее не вине. И ей становится легко, спокойно, но стоит его увидеть и все возвращается к началу.       Его пальцы слегка дрогают, когда он касается ее нежных губ. Ее дыхание такое невесомое, но согревающее до самых кончиков. Санс улыбается сам себе, вспоминая каждый миг, который они провели вместе. Чара никогда не врала ему, не прибегала к ненависти или боли, лишь к чуткому сочувствию и пониманию.       Он прижимает ее к себе как можно ближе, вдыхая сладкий запах молочного шоколада. Ее запах изменился — больше не горький, не терпкий, не раздражающий. Такой родной, вдохновляющий. Парень чувствует, что готов на все или больше.       На ее лице появляется невесомая улыбка, почти незаметная, чудная, именно такую, какую он хотел увидеть на ее лице уже довольно давно.       Принадлежащая только ему.       Эта мысль не может его не радовать. Его. Только его.        Чара приоткрывает свои полные надежды и нежности глаза. Парень глухо выдыхает, смотря на нее, и в тот миг ему кажется, что они не наполнены кровью, а окрашены цветом любви. — Ты… — она замирает, а слова выветриваются из головы, словно ветерок, когда чувствует легкий, как перышко поцелуй на своем лбу.       Девушка поддается к нему, горячо выдыхая в его ключицу. — Знаешь, я хотела тебе кое-что сказать, — Чара прикусывает губу, а затем замирает.       Глаза наполняются сомнением в своих словах, прикусывая нижнюю губу. Нет. Все будет хорошо, но… она не хочет насмешек со стороны. — Я… боюсь, что больше таких моментов не будет. Это сон, который продолжается уже довольно давно. Не отпускает, строит иллюзии перед моими глазами. Наплевав на все то, что происходит вокруг.       Это не совсем то, что она хотела ему сказать. Но как по-другому выразить свои страхи? Санс издает легкий смешок, а ей уже стыдно. Она хочет его убить, но он, перехватывая ее руки, даря ей чарующий поцелуй. Из головы вылетают все мысли, даря чуткое спокойствие. Она верит ему, в каждое его действие, в каждый его взгляд. — Надеюсь, что ты будешь довольна этим ответом…        Она ошарашена, но лишь на секунду. И пусть, она не смогла сказать, что хотела, но все же будут и другие моменты. — Дурак, — угрюмо шепчет она, а он смеется на это.       Странно ощущать себя в безопасности, чувствовать родственную близость и поддержкус тем, кого ненавидел. Но с другой стороны… как это было правильно на самом деле так близко чувствовать тепло и любовь самого родного для себя существа.

***

      Девушка едва уловимо дергается, выходя из транса. Не секунды не теряя, она бежит к нему, хватая за край толстовки ровно в тот момент, когда он использовал телепортацию. Чара чувствует его непонимающий взгляд в ее сторону, полный удивления и негодования. Она чувствует головокружение, тяжесть, слегка ослабляя свою хватку, но сильнее прижимаясь, невзирая на головокружение. Дрожь пронизывает ее тело, глаза лихорадочно мечутся по каменному полу. А уши слышат только бешеное сердцебиение.       Но все же она держится, чтобы не упасть. Не показывать слабость — тяжело, но необходимо.       Санс хочет у нее спросить причину того, что она последовала за ним, удивленно наблюдая за ее движениями. Ее хватка, становится практически железной, но это не мешает ему развернуть ее к себе. Он удивляется еще сильнее, когда замечает ее болезненное, почти мертвое, лицо. — Ты…       Она тянет ее рукав на себя, а затем нежно целует его, ища поддержки и желая спокойствия. В его голове пусто, мысли вихрем проносятся в его черепе, и вскоре распыляются в тумане. Он чувствует ее слабость, поэтому притягивает к себе, как можно сильнее, не давая той упасть. Санс невесомо слегка ее поглаживает ее по волосам, приободряя.       Чара мысленно глубоко выдыхает, приободряя себя, выпуская усталость из своих уст, сильнее прижимаясь к нему, легко отводит одну из его рук в сторону, и ложит ее к себе на живот, чтобы он услышал, почувствовал причину того, почему она последовала за ним.       Санс вздрагивает, когда чувствует толчок со стороны, разрывает поцелуй и с удивлением оглядывает перед собой девушку с ног до головы. Девушка опускает свой взгляд, отвечая на его немой вопрос. Парень, не веря, приседает, пытается уловить то, что ему пытается нереальным. Она наблюдает за ним, не говоря ни слова, словно что-то ждала от него. Ответа на свой вопрос.       Он чувствует, как его душа дрогнула, когда раздался нужный для него звук. Парень резко поднимается с колен, притягивая к себе девушку как можно ближе, расплываясь в улыбке. Чара не понимает, что происходит лишь секунду, после чего обнимает его в ответ, утыкаясь в назойливый, но такой теплый и родной мех. — Глупая, зачем? А если бы что-то случилось? Боже, Чара, перестать действовать так безрассудно.       Она безрассудная, глупая, не знающая преград и последствий. Решительная. Родная. — Я… — Но я рад, что ты мне сказала. Я безгранично… счастлив.       Санс вдыхает ее сладкий запах, наполняющий его безграничным счастьем. Он заправляет часть ее волос за ухо, вглядываясь в ее черты. Если что в ее голову взбредет, то она даже глазом не дрогнет, чтобы не осуществить это. Даже если это будет опасно. Потому что не может по-другому до других не достучаться.       Чара улыбаясь, извиняется, принимая это.       Санс слушает биение ее сердца, перелистывая на новую главу, где победителей не будет, как и проигравших. Чувствует, едва заметную, дрожащую душу, заставляя его улыбнуться всем сердцем.       Это не просто игра. Это жизнь, где нет одной правды, где твой враг стал для тебя самым дорогим существом, способным вызвать в тебе столько эмоций и чувств, что не может никто, кроме него.       Парень чувствует, как холод уходит, наконец, чувствует тепло, а маска радости трескает, уступая место непоколебимому настоящему счастью.

***

— Санс, тебе не кажется, что человек растолстел? — озадаченно произносит Папипус, порхая вокруг девушки, пытаясь выяснить причину ее состояния. — Тебе кажется, Папс, — скелет ухмыляется, оглядывая с ног до головы девушку напротив, явно ничего не замечая. — Правда? Как Великий Папирус просто ошибся, когда он никогда не ошибается!? — гордо произнес высокий скелет с долей сомнения в своих словах. — Все бывает когда-то в первый раз, бро. — Нья-ха-ха-ха! — Папирус встал в гордую стойку.       Чара дотрагивается до своего живота и едва слышно ахает. Глаза счастливо мерцают, а на губах вспыхивает блаженная улыбка. Она никогда не чувствовала такого умиротворения и переполняющей душу радости. Девушка слышит взволнованный голос со стороны, и ее улыбка расцветает ярче, когда чувствует его объятия.       Девушка глубоко выдыхает ночами, когда помнит прошлую себя. Ту, кто была готова умереть ради близких, громко наплевав на их мнения, мастерски манипулируя даже ими. Все ради них. И в самом конце ее предали. Самый близкий монстр — ее брат. Слишком наивный и добрый с простой улыбкой разрушая ее план вдребезги. Она помнит и ей тошно. От того, что она ошибалась, использовала их. А затем, убивая, приторно смеялась, крича о том, что они во всем виноваты и нет ничего в этом постыдного.       Но все изменилось, стоило ей оглянуться и признать, что это не жизнь. Она изменилась ради них, его. Изменила насилие на понимание и чуткость. Чара все также готова ради них на все, но теперь она хочет жить для них. Улыбаться, быть честной, как Фриск, принося свои извинения всем, кто пострадал от ее руки. Слышать гнев, раздражение, даже могло доходить до руки, если бы не было рядом его, но он всегда был рядом с ней, преграждая любые попытки к насилию со стороны окружающих.       И Чара чувствует, что Санс изменился, разрушая барьер своих убеждений ради нее. Тяжело, больно до изнеможения, до пронзающего крика души.       Грань между ними разрушается, рушится прямо на глазах, открывая новые горизонты для них. Иллюзии растворяются при свете, которую они дарят друг другу.       Она изменилась ради него и всех, кто ей дорог.       Он переступил свой барьер ради их будущего.       Когда-то это казалось таким невозможным, было мечтой. Задыхаясь, они пытались убить друг друга, даже не интересуясь причинами.       Барьера больше нет, уступая свое место безграничному спокойствию. Но так ли все было на самом деле?

Ваш LV повышен… (улыбка и клинок осыпанный прахом) Игра продолжается…