Он сильно к нему привязан

— Слушай, Эст, а ты до сих пор со своими братьями и сёстрами живёшь? — спросил я, смотря на дорогу спереди. — Да, но только с Литвой и Латвией, — зазорно ответил Эстония — А остальные разъехались кто куда. — Например? — мне стало сильно интересно про его семью, особенно за Россию. — Ну, Россия так и остался в доме отца, один — апатично выдал Эстония, подняв брови вверх. — А где собственно…отец? — я думал, что он куда-то уехал, но это были лишь мои догадки. — Он уехал от нас, оставив Россию главного в семье — сказал Эстония и скривился в лице — Мы первые сбежали оттуда, и Грузия тоже. — В каком смысле сбежали? — сильно удивился я и остановился— Там было так плохо? — Как сказать… — замямлил эстонец, остановившись и повернулся ко мне — Проблема заключалась в том, что Россия и Украина, Азербайджан и Армения часто ссорились и устраивали ссоры. ГДР хотел свободу, да и другие тоже. Хотя нет, все — вот так правильней. Все эти крики, а иногда даже драки — мы не можем жить там, где родные братья и сёстры ненавидят друг друга. — О… Ясно — виновато прошептал я, зря поднял эту тему. — Ну, это всё в прошлом, отношения у всех наладились, почти — сказал с кривой улыбкой Эстония, будто притворялся, что всё хорошо и пошёл дальше. — Надеюсь, что это так — сказал я чуть весело и пошёл быстрыми шагами к эстонцу. — О, Фин, смотри, я вижу домики в конце! — сказал уже немного радостным голосом Эстония, указывая куда-то вперёд. Не успев понять что к чему, как тут Эстонию будто прорвало и он побежал, а я его кое-как догонял, пока тот был уже в нескольких метрах от меня. Мы бежали так, что чуть ли не прыгали вперёд. Мне это казалось чем-то весёлым, будто мы от кого-то убегаем или просто в догонялки играем. Пока я смотрел на снег, то мне в глаза сразу же ударил яркий свет: мы вышли, точнее, выбежали из леса. Я остановился и огляделся: впереди я видел нечто прекрасное — город, столица, мой родной Хельсинки. Как много частных домиков, которые стоят в целые ряды. Крыши домов, дворы и даже мельком на дорогах лежит белоснежный снег, но даже я вижу на земле заметный гололёд. Будто здесь какая-то Антарктида, только тут можно жить. Так тихо и спокойно, будто здесь никого нет кроме меня и Эстонии. Пока я рассматривал красивый вид — наверное, посёлок, — Эстония, раздвинув руки в стороны и задрав голову вверх, кружится вокруг себя. С чего он так вдруг? Это весьма странно, но он выглядит как самый счастливый человек на Земле: улыбка чуть ли не во все тридцать два зуба, глаза прикрыты, брови подняты вверх от восторга, а на щеках виден румянец от холода. Кстати, тут и правда холоднее, чем среди тех деревьев, аж по спине мурашки пронеслись. Я, достаточно наглядевшись голубой красотой посёлка, подошёл к Эсти и, не зацепившись, остановил его. Кажется, что он уже был готов затормозить, а я ему только что помог. Но когда он остановился, то его ноги будто стали ватными: из стороны в сторону, пытаясь удержать равновесие. Вдруг он падает вниз, но я успел его перехватить за подмышки, а Эстония крепко вцепился в мою куртку. Что-что, лишь бы не упасть. — Это Хельсинки? — спросил с одышкой Эстония, поворачивая голову в сторону посёлка. — Да, только мы, кажется, попали в посёлок (городского типа), — уточнил я и отпустил эстонца, который кое-как мог держаться на ногах после своих «кругов». — А ты не знаешь через сколько километров это…? — спросил Эстония, смотря на свои наручные часы, которые всё это время скрывались за рукавами куртки — А, Итакексус! Вроде бы там не так снежно, как здесь. — Вообще-то Итякескус, — сказал я, сделав особое ударение на «-кескус». — Спасибо за поправку, — поблагодарил меня Эсти — Так сколько нам примерно добираться? — Ну… — и тут я действительно задумался, ведь я почти ни разу не был в Лахти, но она возле Хельсинки, на севере. — Приблизительно не знаю. — Серьёзно?! — сильно удивился, но и в то же время разозлился Эсти, что я почувствовал себя виноватым. — Да ничего удивительного, на поезде за пятнадцать-двадцать минут добраться можно — успокоил я Эсти, который вдруг сильно обрадовался. — Тогда пошли? — спросил с довольной улыбкой Эстония, уже идя в сторону посёлка. — Ну…ладно, — сказал с неуверенностью я, идя за эстонцем. — Ну же, пошли скорей! — крикнул мне Эсти, уже идя к первым домам и глядя на меня, но даже не подозревал о гололёде — Ты мне должен показать весь город! — Осторожно, там гололёд, Эсти! — кричал я Эстонии, но тот меня не слушал. Он повернулся в сторону дороги и, как и ожидалось, поскользнулся и упал мягким местом об цемент. Это выглядело смешно, но в тоже время я почувствовал эту же резкую боль! Я побежал по чистому асфальту и в паре сантиметров от Эстонца, которого шипение было слышно даже до меня, я аккуратно остановился возле него. Я поднял его и кое-как поставил на ноги, но тот чуть сгорбился и потирал место чуть выше чуть выше от удара. — Чёрт, как же больно, — сказал через стиснувшие зубы Эсти и ещё больше скривился. — Я же тебе кричал, что там гололёд, а ты меня не слушал! — напомнил я ему, осуждающе смотря на него. Да, Эстония сам виноват, что даже не додумался в такую погоду про незаметный гололёд на дорогах. Но мне стало жалко его, ведь ему всё равно больно, да и мои замечания не помогут, а лишь усугубят ситуацию. Эсти, не желая смотреть на меня, отпустил голову вниз и замолчал. Он просто стоит и ничего не делает, лишь смотрит куда-то в сторону. И что это значит? — Эсти, я тебя обидел? — спросил виновато я, немного нагнулся, чтобы встретиться с Эстонией взглядами — Эсти, посмотри на меня. Ноль реакции… Нет, он просто повернулся ко мне боком и смотрел снова куда-то вниз. Что я не так сделал? Я просто сказал, что я ему кричал-кричал, а тот не слышал. Я встал перед ним, но тот снова отвернулся и скрестил руки на груди. Какие мы обидчивые, а это очень плохо, для меня. — Эсти, ну, прости меня! — извинялся я, но даже не зная за что — Я не специально, просто вырвалось с языка! Я просто давно ни с кем не общался, вот и не контролирую себя… — В каком смысле давно? — внезапно заговорил Эстония, с любопытством наконец взглянув на меня. — Просто у братьев полно работы и личная жизнь, поэтому я стараюсь не впутываться в их проблемы и всякие разногласия между ними и другими странами, — говорил я на полном серьёзе, но когда я всё это говорил, то в душе как будто что-то ойкнуло. — Да и редко я присоединяюсь в их большую компанию, при этом приходясь их родным братом. Я говорил всё это без никаких эмоций: ни в вздохов, интонаций и другого: просто сухие слова. Ведь что мне ещё надо было рассказывать, не выдавать же мне некоторые секреты моей семьи, ибо покажусь перед ним как предатель или же как болтливая старушка. Хотя мои братья просто промолчали, ну, почти как всегда… Погодите, у них же нет особых обязанностей и забот, чтобы не общаться со мной. Тогда что выходит? … Я только что осознал всё их отношение ко мне — до меня нет никому дела. Но почему? Они же мои братья, причём родные! Почему они чуть ли не вместе живут и тусуются, а со мной даже не говорят? Они даже в другой стране живут, пока я тут один прохлаждаюсь на своей территории… Чувствую себя брошенной собакой. — Фин, Фин! — перед моим лицом помахала чья-то рука — это был Эстония — Земля вызывает Фина, приём! Меня как-будто разбудили, насколько я сильно задумался о моих братьях. Мне было грустно признавать тот факт, что меня попросту не замечают, но сейчас не самое время думать об этом. Рано распускать тут нюни. — Фин, с тобой всё нормально? — тихо спросил обеспокоенный Эстония, а его глаза будто заглядывать в самую душу, изучая её, я посмотрел куда-то в сторону — на снег. — Ничего такого, просто задумался, — сказал «весело» я и улыбнулся, правда волновался, что Эсти что-то заподозрит. — Ладно… — медленно протянул эстонец странно на меня поглядывая. — Хей, Эсти, я тут знаю один хороший метрополитен (единственный в городе) — как раз и доедем до города! — резко перевёл я тему разговора, на что тот выдал лёгкую улыбку. — Давай, только давай на этот раз не будем бежать, — попросил меня Эстония, тонко напоминая его неудачное приземление пару минут назад. — Ну-ну, а так хотелось, — саркастично сказал я, немного хихикая. Эстония лишь фыркнул на меня, но, кажется, не обиделся. И так, где он тут находится… Точно, сначала прямо, два поворота направо, один налево и прямо! Неужели я всё это помню помимо других моих ста восьми городов! Ничего себе! Без всяких колебаний я взял Эста за руку, от чего тот немного содрогнулся, и повёл его за собой. Я услышал позади себя то ли радостные, то ли с опаской «Не спеши, а то оба упадём!». Но ведь он не обращал внимания на мои слова, а вот и ответочка — я тебя не слышу, так что не отставай!

***

Мы ходили где-то минут десять-пятнадцать по окраине посёлка — спереди виднелись большие и высокие современные здания как для города. Мы уже предпочли и дальше идти пешком, пока не дошли до входа в метрополитен. Его очень легко узнать: белая буква «М» на красном фоне, да и сам вход. — Фин, смотри, метро! — радостным голосом отозвался Эсти, указывая на вход — У меня как раз есть два билета на поезд! — А почему два? — спросил я, догадываясь зачем: запасной вариант. — Ну, один на поезд, другой тоже, но запасной, и карточка с разовыми билетами тоже есть — кичливо ответил Эстония, смотря на меня будто свысока, но это выглядело бы как-то странно, как для меня. — Я вижу, ты уже знаешь как ею пользоваться, — сказал с облегчением я, ибо мне не придётся покупать за него билеты. — Я позавчера в Хельсинки с братьями переехал и уже разобрался в финских метро — с гордостью сказал Эсти, достав из кармана куртки две зелёных карточки. — Ну-ну, тогда веди меня, всезнающий, — попытался пошутить я и протянул ему руку, а тот крепко её схватил и потащил меня за собой. Мы оба за ручку пошли к входу в метрополитен. Я увидел немало входов в разные магазины товаров: игрушки, обувная, канцелярия и другие места, где всё дорого. Тут был почти большой торговый центр, особенно для туристов. Так же было немного касс, но больше всего людей было возле автомата (где можно купить билеты на любой транспорт). Это быстрый способ купить билеты на поезд, но у нас с Эсти были уже две карточки. Мы пошли в левую сторону, там где есть эскалаторы. Эстония сразу же пошёл в ту сторону, а я за ним. Когда мы пришли, то увидели валидатор (для проверки билетов). Тут надо приставать к зелёному — карточку, а после засветиться одна из лампочек: красная, зелёная, жёлтая или же зелёная с жёлтым одновременно. Сначала Эсти подошёл к нему, засветилась зелёная лампочка — проезд оплачен, можно идти в поезд. Потом был я — снова зелёный цвет. Дальше перед нами было четыре эскалатора со ступеньками, двое которые вели вниз, а другие к нам наверх. Эсти повёл меня одному из них (который ведёт вниз), но внезапно остановился перед ним. Я с любопытством посмотрел на него: лицо было спокойное, но я уже догадался, что он боится. Со мной тоже было такое, но это ещё было тогда, когда эскалаторы только появились в моей стране. Но я уже давно переборол страх и я сразу же встал на одну ступеньку, при этом не отпуская руку Эстонии. Он тут же резко перескочил одним шагом две ступеньки и чуть не упал вниз, но я успел его подхватить двумя руками и прижать к себе. Я поставил ногу на заднюю ступеньку, чтобы мы оба не упали, а смогли удержать равновесие. Эсти крепко обнял меня, но даже когда мы удержали равновесие — не отпускал. — Эсти, Эсти! — говорил я ему на ушко, постукивая по спине — Отпусти меня, ты не упадёшь. Эсти что-то там себе промычал и сильнее меня обнял — значит нет. Неужели он настолько сильно боится простого эскалатора? Я, конечно, понимаю, что он напуган, но обязательно так сильно меня сжимать в своих объятиях? Тут же люди, они могут нас неправильно понять. Я перевёл взгляд вперёд и увидел, что нам ещё долго надо будет стоять в обнимку. Я отпустил Эстонию и просто стоял и ждал, пока мы наконец-то не окажемся внизу. Когда мы были уже внизу, я с лёгкостью его поднял и мы были уже на обычной плитке. Я сильно удивился тому, что он был каким-то лёгким как для человека ниже меня на пол головы. Мы уже шли в сторону одного из поездов, точнее меня вёл Эстония, а я не знал именно куда. — Эсти, а куда это мы? — задал я вопрос Эстонии. — На электричку? — стеснено ответил Эстония и такое лицо сделал, будто говоря мне в лицо «Ты чё, тупой?» — Или ты хотел вообще в Санкт-Петербург поехать? — Нет, — это был мой самый очевидный ответ. — Ну, тогда пошли! — более оживлённо сказал Эсти и, натянув довольную ухмылку, пошёл дальше, а я за ним. Когда мы прошли, так сказать, коридор, то наш поезд уже останавливался возле станции. Это был стандартный не скоростной поезд оранжевого цвета. — Фин, идём! — негромко крикнул Эсти и, крепко схватив меня за руку, потащили меня в поезд. Я даже сообразить не смог, как тут же оказался внутри. Почему я такой медленный? Прям как какой-то эстонец… Прозвучало как-то странно. Возле нас было свободное сиденье и я сел возле поручней. Напротив никого не было, да и поезд был каким-то пустым, но пару человек вдали были. Эстония сел возле меня и я услышал следующее: — Аккуратно, двери закрываются, — прозвучал женский голос и двери закрылись — Следующая станция «Растила». Если очень хорошо знать карту этого длинного метрополитена в Хельсинках, то мы сейчас на станции «Вуосаари», самая восточная, вроде. — Боже, нам надо выходить только на «Итякескус», — тихо проговорил Эстония со стоном «умирающего лебедя». Я даже кашлянул от такой новости, не сидеть же нам тут полчаса! А ещё эти остановки… Теперь я зол на Эстонию, немного. И куда мы вообще едем? Я уже забыл зачем мы едем. Вот это у тебя память, Фин, хоть стихи учи! — Слушай, Фин, — обратился ко мне Эсти — Ты не будешь против, если с нами будут мои братья? Мы же все трое новенькие в этом городе, стране и… — Я понял, не против, — перебил я эстонца, не предвкушая его долгую речь. — Вот и хорошо, — уже весело прошептал Эстония и, как-то удобно устроившись на сидении, смотрел в окно напротив (и что же он там разглядывал?)

***

— Так вот в каком доме вы проживаете — говорил я глядя на невысокое, но красивое семиэтажное здание. — Да, я и мои братья на пятом этаже живём — сказал Эстония, указывая на какие-то окна, судя по всему, пятого этажа. — Ясно, — говорил я, до сих пор смотря кому-то в окна. — Ну, тогда пошли — как-то боязливо сказал Эстония, идя в подъезд. — В смысле? — я не понял: он хочет пригласить меня к себе? — В прямом — не оборачиваясь, крикнул мне Эстония. — Стой, Эсти! — Эстония обернулся на мои крики лишь тогда, когда я уже к нему подбежал — Я не понял. — Хах, ну надо же! — посмеялся с меня Эсти — Идём, с братьями тебя познакомлю! Они хорошие, просто иногда сильно разговорчивые… — Нет, нет, нет, Эсти — будто автоматически протараторил я. — Почему? — с фальшивой грустью спросил Эстония, нахмурив лицо — Ну, да, они любят много болтать, но это ещё цветочки… — Нет, ты не так меня понял! — проговорил я, будто собака: заскулил — Просто… Понимаешь, я этот… Интроверт, поэтому мне трудно завести с кем-либо разговор, к тому же с незнакомыми мне людьми. Это я не притворяюсь лишь потому, что мне «неважно» идти к нему домой или же я не люблю его братьев, нет, — это чистая правда. Я жил и живу в такой семье, где я почти не общаюсь с братьями, да и к тому же они живут в другой стране, а я тут, на своих территориях — как волк-одиночка. Да и хрен знает как у них там дела: я не интересуюсь их проблемами, а они — моими. Но это не значит, что у меня сейчас нет друзей. Они есть, правда, по работе или какой-то там давний приятель с детства… То есть Эстония. Да и я полюбил одиночество, будто это мой друг, без которого я и одного спокойного дня не проживу. Я хотел вновь дополнить к моим словам очередное «Нет», но Эстония опередил меня. — Тогда будем тебя менять! — сказал он радостно и резко взял меня за руку. Мне было очень больно, ведь он сильно давил мне на руку. Я попробовал выбираться из его крепкой хватки, но, к сожалению, не получилось — мало каши ел, точнее не ел вовсе. И откуда у него такая сила: с виду обычный паренёк, только руки как палки, а вот сила ничё-так. И насколько это больно? Это будто большой краб прищемил мою руку своей клешнёй. — Эсти, больно же! — срезе стиснутые зубы проговорил я и он ослабил хватку, но не отпускал — Эсти, пусти! — Идём, они уже нас заметили — сказал Эстония, смотря куда-то в окна, а после направился к подъезду. На моё удивление, я смог предугадать когда он двинется с места, и мы оба пошли к дверям. А что мне оставалось делать? Не буду же я сопротивляться: мою руку насильно держат, его братья уже заметили нас — смысл? Да и теперь мне кажется, что неплохая идея — сходить к нему в гости… Ну вот почему?! Почему я такой переборчивый? Сначала не хотел, а потом захотел! Ладно, это никого не интересует, да и смысла это не имеет. Я опомнился тогда, когда мы уже вошли в сам дом, точнее на лестницу: стены были белыми, но на моё удивление они были чистыми: ремонт, кажется; ступеньки были тоже белыми, но были следы от обуви; на лестницах были обычные коричневые перила из тёмного дерева. Даже не знал, что такое может быть, ведь я достаточно наслушался баек про подъезды и их «красоту». Эстония отпустил мою руку, на которой было несколько следов от его пальцев. Я сразу же запустил её в карман куртки, но боль всё равно не проходила, хоть и маленькая. — Если тебе больно, то я могу дать тебе лёд, но только тогда, когда мы придём, — предложил мне Эсти, пройдя первые две ступеньки за шаг. — Да ничего страшного, — пройдёт — сказал я, утешив себя самого. — Прости, — извинился Эстония, пройдя ещё две ступеньки, и меня это как-то взбесило — я ведь не успею! — Ты можешь нормально идти, а то я не успею! — крикнул ему я поставив ногу на первую ступеньку. — Мы всё равно лифтом поедем, — сказал Эстония, уже идя в левую сторону, вроде бы к лифту. И правда, лифтом будет короче и проще, главное, чтобы никто с нами не был, а то мне не очень будет комфортно. Я быстрыми шагами поднялся на первый этаж и пошёл в сторону Эсти. Я спереди заметил дверь в квартиру, а с левой стороны эстонца, который нажал кнопку лифта. Дверь неспеша открылась перед нами: никого, значит можно спокойно зайти. Первым зашёл Эсти, а потом и я. Когда двери закрылись, он нажал кнопку пятого этажа и мы сразу двинулись вверх. Мне стало как-то не по себе, ибо я редко еду лифтами и предпочитаю идти по лестнице. Я посмотрел на Эстонию: полностью спокойное лицо. Ну, да, он же не впервой едет на этом лифте. Мы так простояли в тишине смотря в свои искажённые тела в отражениях, а потом лифт остановился и двери открылись. Мы оба вышли из него и я всё осмотрел: ничего нового: с левой стороны ничего не изменилось, а вот с правой, то есть спереди была решётка на всю стену, а за ней было две двери. Эстония вытащил из кармана штанов большую связку ключей и, найдя нужный ключ, открыл эту решетку. Когда мы зашли, то он закрыл эту панджару (походила на панджару некоторыми в ней узорами) и я почувствовал каким-то заключённым. За решеткой, всё-такое. В голове звучало смешнее, что я выдал лёгкую улыбку и продолжил следить за действиями Эсти. Вновь этот звук ударов ключей друг об друга. Зачем ему столько ключей? Не знаю, но точно кроме ключей от подъезда, панджары и дверей от квартиры он другие не использует. Он повертел два раза в замочной скважине и, вытащив ключ, открыл дверь. Он сразу же вошёл и быстро разулся, а я остался стоять в проходе, облокотившись об дверную коробку, осматривая помещение. Первое, что я заметил — красивые бежевые обои с узорами цветов, а так же часы, которые показывали полчетвёртого дня; двери со стеклом, которые не показывали, что есть в комнате, они вели в комнату почти напротив меня; слева был проход без дверей, кажется, на кухню; возле, с боковой стороны была белая дверь, которая вела, судя по моим догадкам, в туалет или ванную комнату; слева так же был белый шкаф, даже не знаю для чего. Посмотрев направо я увидел открытые двери в помещение, похожую на гостиную или что-то подобное, а так же заметил какие-то три красные двери, которые сочетались с тёмно-жёлтыми обоями. С кухни послышались шаги и какие-то тихие голоса — Литва и Латвия. Что же, этого я и ожидал. Спустя пару секунд с кухни пришли два брата «акробата» Эстонии. Оба были почти одинакового роста. Первый был чуть выше второго на пару сантиметров — шатен с карими глазами, смотрел он на меня с каким-то интересом. Был одет в синюю рубашку, чёрные штаны и в чёрных носках, носил коричневые тапочки. Второй был тоже шатеном, но с тёмными глазами, а взгляд такой, будто он свысока смотрел на меня, презрительный. Одет же в тёмно-розовую футболку с белой полосой на груди (чем-то напоминает флаг Латвии, наверное, это он и есть), тёмные не рваные джинсы, чёрные носки и красные тапочки. Честно говоря, они как-то весело выглядят в таких тапочках. — Эстония, ты привёл с собой друга? — спросил с заинтересованностью, кажется, Литва подняв бровь вверх. — Да, это мой давний друг, — звучным голосом радостно ответил Эсти — Литва, Латвия, знакомьтесь — это Финляндия. Фин, знакомься, это мои старшие братья: выше и старший Литва и чуть ниже старше меня Латвия. — Приятно познакомиться, Литва и Латвия, — я приветливо улыбнулся и протянул руку вперёд. — Взаимно, — первым — Литва и пожал мне руку, пока в то время Латвия кивнул головой, а спустя пару секунд колебаний мы пожали друг другу руки. На их лицах появилась лёгкая приветливая улыбка, а в глазах была частичка радости. Думаю, я им уже понравился. Пока что всё хорошо. — Эсти, почему ты нас раньше не познакомил с ним? — звучно и немного громче спросил Латвия. — А как давно вы уже знакомы? — автоматически спросил Литва, сделав шаг к Эстонии. — Сколько ему лет? — вслед за страшим быстро спросил Латвия и встал возле Литвы. — Где он живёт? — мгновенно спросил Литва, но я почти ничего не понял. — Стойте! Не так сразу! — перебил я двоих братьев — Я не могу быстро отвечать на ваши… — А ты Эстонию не обижал? — перебил меня Латвия с любопытством смотря на меня, аж мурашки по коже. — У нас Эсти очень хороший парень и брат, а если его обидеть — будешь иметь дело с нами! — Литва сразу же оказался напротив меня, что между нами было лишь несколько сантиметров. — А ты надолго… — Латвия хотел задать очередной вопрос, но не договорил, ведь их обоих оттолкнул от меня Эсти, который встал между нами. — Хватит! — громко крикнул на братьев раздражённый Эстония, что даже по ушам было больно. Я после его крика, наверное, подскочил, как и его братья, которые сделали шаг назад. И правду он говорил, что они слишком разговорчивые и любопытные. — Ладно, ладно, не кричи, — спокойно, но слегка обеспокоенным голос сказал Латвия — Чего такой злой-то? — Просто… — сделал паузу Эсти, а затем со вздохом продолжил — Я сейчас приду. И с этими словами он направился в гостиную, а потом с сильным ударом и грохотом закрыл за собой дверь. Что это с ним? Я перевёл свой взгляд на его братьев, которые находились в каком-то ужасе и шоке: глаза по копейку, брови подняты вверх, а рот чуть приоткрыт. Они тут же посмотрели на меня, а после как покаянные отвели лица в сторону. Литва краем глаза вновь посмотрел на меня и пошёл к Эстонии. А Латвия так и продолжил стоять на месте как статуя. — Эстония у вас… — не мог договорить я через неловкую тишину. — Он иногда у нас сильно скромный, понимаешь? — спустя пару секунд сказал Латвия скрестив руки. — Да, я уже это понял, — мой тон сменился на более тихий из-за «некого неудобства». Спросите, почему мне так неудобно перед ними? Я ведь снова стал причиной чей-то ссоры, тем более братьев. То со Шведом и Аландскими островами, то теперь с Прибалтикой! Хотя я тут не причём, но теперь Эстония чувствует себя будто опозоренным перед мной, а он ведь меня сам предупреждал… Из моих мыслей меня вывел звук закрывающееся двери где-то в гостиной. Я, как и уже оживший Латвия, повернулись в сторону звука и увидели довольно спокойного Литву, который вышел, как я полагаю, из комнаты Эстонии. Он быстрыми шагами подошёл к нам обоим. — Как там Эстония? — спросил взволнованный Латвия подойдя к старшему брату. — Ничего страшного, просто… — дальше Литва что-то прошептал на ушко среднего, чего я, собственно, не понял. Когда он закончил, латвиец открыл рот и выдавил из себя тихое «А». Он тут же сделал облегчённый выдох и успокоился, а за ним и я. Надеюсь, что с Эсти всё в порядке, но я всё равно чувствую себя не совсем комфортно. — Как там тебя… — забыл моё имя Литва. — Фин, — ответил вместо меня Латвия. — Да, точно, Фин, — немного нервно и тихо посмеялся Литва почёсывая затылок — Эсти просто немного нервный сегодня, день чуть-чуть не удался. Я незаметно для себя чуть приоткрыл рот, смотря то на стену, то на братьев. — Слушай, Фин, — продолжил свою речь Литва — Пойдём в мою комнату, поговорим, да и поближе познакомимся. Я не был против, а даже наоборот рад с ними поговорить, к тому же это братья Эстонии — значит тем более надо с ними подружиться. Я кивнул головой в знак согласия, а литовец махнул рукой и подался в гостиную. Я и латвиец последовали за ним. Когда мы уже оказались в гостиной, то я за пару секунд успел её рассмотреть: свет то выключен, вот и обои кажутся тёмно-жёлтыми, а на самом деле они могут быть обычного жёлтого оттенка; пол же был из обычного коричневого ламината. С левой стороны посередине напротив друг друга были два красных дивана, где могло усесться где-то два или три человека, а между ними был деревянный столик из тёмного дуба; не большое, но и не маленькое окно, которое закрывало либо красные, либо оранжевые шторы, но мой выбор пал на первый вариант. Справа же был большой комод из того же чёрного дуба, а на нём было несколько рамок с фотографиями и пульт; на стене был небольшой чёрный плазменный телевизор. Когда я почти всё успел рассмотреть, мы трое уже были возле одной из дверей, которая была противоположно двери Эсти. Когда Литва почти бесшумно открыл дверь, то мы тихонько зашли в неё. Я не догадывался почему мы так тихо ходим, наверное, чтобы не тревожить эстонца.