***
Джиневра осторожно спускалась вниз, уже успев изучить все пути и коридоры большого здания. Времени было мало, поэтому она надела свое зеленое платье и кардиган, а волосы собрала наверху. Мелкие складки на юбке позволяли удобно спрятать волшебную палочку. Исцеляющие зелья хорошо взбодрили и придали сил, помогая избавиться от навязчивого трепета и тоски. Сердце сильнее ударяло в грудную клетку с каждой пройденной ступенькой, а колени задрожали от волнения. Множество вопросов появлялись в ее голове с раздражающей регулярностью, но острое ощущение, что приближалась неясная угроза, все сильнее давило ей на затылок и плечи. Пальцы девушки странным образом ломило, словно сама магия внутри нее предрекала нечто неизбежное... В большом зале, к ее удивлению, а так же разочарованию, были только супруги Лестрейнджи и хозяин поместья. Беллатриса нервно наворачивала круги, став еще более лохматой. В правой руке женщина держала свою палочку, которую ей повредила Джинни. Все трое замерли, заметив у широкой лестницы гриффиндорку. После стычки в коридоре с Пожирательницей Смерти, Джин не испытывала страха, даже наоборот, она расправила плечи, дерзко вскинув подбородок и уверенно прошла вперед. Ощущение неизвестной опасности подстегивало каждый нерв в ее теле к активному пробуждению. Девушка не знала, что ее глаза на мгновение заполыхали яркими взрывами золота. — Т-ты...— сбивчиво проговорила мадам Лестрейндж, вставая в оборонительную позицию. Она плотно сжала красивой формы губы, как бы намекая на тот поцелуй, которым ее одарила соперница. — Ты знаешь, где Он, — сегодня она была бледнее обычного, словно страдала малокровием. Гриффиндорка нахмурила брови, когда заметила, как женщина держалась за свой живот. «Вы уже проиграли, мадам, окончательно и бесповоротно.» — с не привычной для себя жестокостью констатировала Джинни. Сер Лестрейндж подошел неровной походкой к своей супруге и взял ее за локоть, уводя молча в сторону, а Пруэтт отвлеклась на Малфоя старшего. Мужчина поднялся с кресла возле камина и протянул ей вскрытый конверт с письмом. — Это предназначалось лично вам, мисс..., однако Драко мой сын и я имею право знать, что его связывает с вами, — тон его голоса не сквозил привычным холодом, но чувствовалась доля страха и сомнений со стороны этого мужчины. Она молча приняла конверт и достала лист письма. Ее каре-золотые глаза лихорадочно перебегали по заветным строкам, раскрываясь в удивлении и беспокойстве. Как оказалось, в школе полным ходом проводилась эвакуация детей в защищенную кентаврами территорию Запретного Леса, но письмо словно было неоконченным, будто автора вынужденно оторвали от написания необходимых слов. В последнем предложении указывалось, что ее мать и еще несколько членов Ордена Феникса уже находились на территории Хогвартса, мешая операции по спасению юных волшебников. «До чего нерадивые упрямцы!» — Джиневра разозлилась на свое семейство, которое умудрилось вмешаться туда, куда совершенно не следовало совать нос. Однако было ожидаемо желание некоторых учеников вместе с Минервой Макгонагалл принять участие в битве за Хогвартс против сил Темного Лорда. «Ему нет нужды нападать на замок, черт возьми! Откуда такая нелепая уверенность?!» Слухи о том, что Гарри Поттер мог проникнуть на территорию школы так и не подтвердились, однако Драко не раз выражал сомнения относительно этого, но видимо так и не успел расписать свои предположения. Не исключалось, что его могли взять под стражу или еще хуже. Джинни сразу вспомнила слова убитого француза о солдатах спецназа, которые перебили его людей на границе. «Похоже готовится адский замес, но где же тогда сейчас находится Лорд?!» Девушка в очередной раз задумалась над тем, почему Орден так активно пытался заполучить в свое пользование школу, прибегая к отнюдь не благородным методам. Замок не являлся оборонительной крепостью, хотя был защищен куполом древней магии. Возможно внутри находилось нечто, что могло помочь им одолеть могущественного волшебника... — Все в порядке, мистер Малфой, — ответила она, пристально всматриваясь в пустоту. — Я должна была поставить вас в известность о нашей переписке, прошу простить меня. Воцарилось молчание, которое позволило разделить всем присутствующим непобедимый, детский страх перед жестокой неизвестностью. — Вот уже вторую неделю от Повелителя нет никаких известий, а мы застряли на одном месте без точных указаний и его отсутствия. — Сер Рудольфус Лестрейндж оборвал напряженную тишину, обращаясь к гриффиндорке. Точнее все трое смотрели на нее...с некой надеждой и ожиданием ответа. «Не может этого быть!» Джинни отказывалась верить, что ближайшие соратники Темного Лорда обреченно внимали к ней, как к последнему источнику или указателю верного для них решения. Ее словно признавали сейчас кем-то большим, чем просто глупой девчонкой, которая не так давно носила на себе клеймо предателя чистой крови. От этих выводов она задержала свое дыхание и постаралась быстро смести волну смущения на своем лице. Конечно ей удалось успешно договориться с кентаврами, продемонстрировать и развить свой магический дар, но все же... «Ведь они не могли узнать, что мы с Ним...» Взгляд девушки опять остановился на Беллатрисе, чье посеревшее лицо не скрывало физической муки. — Что вам сейчас известно? — удивительно ровным голосом спросила гриффиндорка, быстро преодолев замешательство и невидимые оковы транса. — Темный Лорд никому не сообщал о своих планах, его последним указанием было наблюдение за школой и Министерством Магии. А еще весть о возможной смене нашей дислокации. Так же мы потеряли связь с Долоховым, который проводил операцию по осмотру территорий парков и лесистой части Британских земель, для ликвидации отрядов последователей Ордена. — проговорил мужчина учтиво, растягивая каждое слово. — Получается...Повелитель мог взять с собой несколько верных ему волшебников, но для чего?— Джин опять задумалась, прижимая кулачок к подбородку. — Если опираться на послание Драко, то можно предположить, что все силы Ордена Феникса сейчас находятся рядом с Хогвартсом или уже проникли на территорию замка и тогда... — Драко и остальные наши союзники могли пострадать. — закончил за нее Люциус Малфой.— В том числе и Нарцисса. — Значит необходимо помочь им и добраться до школы в кратчайшие сроки, чтобы дать отпор до прихода Повелителя. — предложил Рудольфус, поднимая свою палочку из складок черной мантии. — А если милорд уже прибыл туда и вовсю сражается без нас? — усомнился Малфой старший, лишний раз выставляя свою нерешительную суть. — Если бы так и было, вас бы призвали через черные метки на руках. Здесь что-то другое...— тут же резко ответила Джинни, начиная испытывать легкую мигрень от усиленной работы извилин своего мозга. — И скорее всего является...личным делом. Странный звук на втором этаже заставил ее вздрогнуть. Как по волшебству, взгляды мужчин и женщин устремились к потолку. Раздался повторный, глухой удар, подтверждавший не случайное действие этого шума. — Это рядом с библиотекой. — проговорил Люциус. — В личном кабинете Повелителя...— широко раскрыв агатовые глаза, отрезала мадам Лестрейндж. Женщина неожиданно посмотрела на Джиневру, а потом резко сорвалась с места, убегая очень быстро к лестнице. Пруэтт могла поклясться, что видела брошенный вызов в непроглядной черноте безумных глаз Пожирательницы и полностью поддалась на эту провокацию. Она пустилась следом за аристократкой, не теряя из виду густую копну взлетевших в воздухе темных кудрей. Джин не знала, способна ли палочка Беллатрисы к колдовству, после того, как почти полностью прогорела, но упустить возможность первой встретить Тома она не могла. «О, Мерлин! Ну конечно Том!» Только она могла называть его так, точнее он позволял ей, потому что помнил все с самой первой закорючки, нарисованной на уголке старого блокнота. Вопреки всеобщей истерии, мадам Лестрейндж осталась верна своим привычкам. Женщина ловко и бесшумно передвигалась по коридору, взмахивая полами черного одеяния. Девушка следовала за ней, взволнованно прижимая палочку к груди. Она могла бы обогнать ведьму, но два сильных удара и последующий болевой стон заставили ее и двух мужчин позади замереть на месте. Определенно, чертовщина, что происходила в кабинете Волдеморта могла быть явной ловушкой или попыткой привлечь внимание, чтобы нанести удар. — Нет. — прошептала гриффиндорка, когда Беллатриса уже прокралась к большой двери. «Не раскрывай! Не раскрывай, мать твою!» Пожирательница с выдохом взялась за изогнутую ручку и открыла нараспашку деревянную дверь, успев проговорить ласковое: — Повелитель... Яркая вспышка белой молнии ударила точно в грудь мадам Лестрейндж. Ее, с воплем боли, резко отбросило назад, сильно припечатав к стене, где горел факел. Такое ранение могло запросто переломать женщине шею, но похоже она осталась жива. Как во сне, Джинни осторожно подошла ближе и бросила взгляд на то, что происходило в кабинете. Тело одного домовика лежало прямо на рабочем столе Темного Лорда, а рядом знакомый силуэт в рваной сорочке, по щелчку пальцев поднял в воздух тяжелый, древний ящик с личными вещами волшебника. Пока Малфой старший и Рудольфус приводили в сознание женщину, девушка столкнулась взглядом с темно-карими глазами лучшей ученицы Хогвартса, Гермионой Грейнджер. Она держала палочку наготове, а потом взяла эльфа Добби за крохотную ручку. Очертания их тел стало затягивать в спираль трансгрессии, но прежде чем полностью исчезнуть, Пруэтт услышала слабый отголосок слов подруги Избранного. — Прости, Джин... Люциус поспешил зайти в кабинет, пытаясь остановить бегство воришек, но не успел даже проговорить до конца заклинание. Он громко ударил кулаком в стену, почти выкрикивая проклятия, а затем осмотрел помещение, пока позади раздавались стоны раненой волшебницы. — Как им удалось проникнуть сюда и что именно они успели забрать? — он брезгливо ткнул кончиком палочки в плечо Токли, который продолжал лежать без сознания. Сомнений не было в том, что аристократ прекрасно знал содержимое древнего сейфа, и теперь дергался от звука собственных шагов. — Эльфы могут свободно перемещаться с помощью своей магии почти в любое место в Британии. Но кто мог указать им на ящик? — бесцветным голосом задала вопрос гриффиндорка, а потом поморщилась от очередного стона Пожирательницы. Она обернулась и подошла к ней ближе, наблюдая за тем, как ее супруг пытался облегчить боль с помощью исцеляющих чар. Но все становилось еще более странным, когда девушка обратила внимание, что Беллатриса почти сдавливает ладонью свой живот, повторяя с выдохами: — Нет, нет... Она получила сильный ушиб на спине, возможно травму лопаток, но зачем-то настойчиво держалась за чертов живот. — Пожалуйста...Во имя Морганы...— визгливо взмолилась брюнетка, грубо отталкивая Рудольфуса. Она посмотрела на свою ладонь. Указательный и средний пальцы были в крови, а ноги несколько раз дернулись в приступе болевого спазма. Джиневра, как зачарованная, смотрела на промокшую от кровотечения ткань ее платья. Девушка наклонилась, все еще вглядываясь в измученное отчаянием лицо, наполовину прикрытое пышной шевелюрой. Ее рука не дрогнула, уверенно задирая подол платья ведьмы. — Нужно привести сюда лекаря, немедленно!— Рудольфус хотел развернуться и уйти к камину в нижнем зале, но Люциус остановил его, наблюдая за действиями рыжеволосой волшебницы. — Вы можете...помочь, мисс...Пруэтт? — спросил он поникшим голосом. Мужчина явно нервничал. Мало того, что его жена и единственный сын оказались в руках Ордена, так теперь еще смертная казнь от Лорда не прибавляла энтузиазма. Учитывая, что именно удалось украсть этой лохматой грязнокровке. Джин отказывалась принимать действительную причину такой обильной кровопотери. Бедра женщины были покрыты кровяными ошметками, перемешанными со слизью. Очевидно сила удара понесла за собой последствия в виде выкидыша и смерти плода. Осознание полоснуло огненным кнутом каждую клетку ее тела, распространяя по костям нарастающую вибрацию, после сильного взрыва. Янтарные глаза девушки встретились с тьмой безумного взгляда любовницы Волдеморта. Даже сквозь агонию и скорее всего полную потерю возможности стать матерью, эта женщина умудрилась приподнять подбородок в вызове и торжествующе оскалиться, подтверждая витавшие слова в сознании Джинни. «Совсем не бывшая...» Девушка резко отбросила ткань, успев испачкать в крови свою ладонь. Она поднялась, теряя блеск золота в своих глазах. Внутри все зазвенело от гадкого ощущения предательства и полного осознания своих ложных, ничтожных утверждений. Холодные цепи врезались в плоть ее сердца, почти разрывая его до кровавой, зияющей дыры, на которую выливали едкую щелочь. «Опять...» — шептал поникший действительностью разум, а легкие сжались, не пропуская воздух в молодой организм. Где-то из глубин запрятанных воспоминаний, восстал образ прекрасного юноши с безжизненной улыбкой. Бледное лицо падшего ангела обрело слишком явную и четкую форму. Ее Том опять смеялся над ней, обвиняя в тошнотворно приторных иллюзиях. — Необходимо остановить кровотечение и дать исцеляющее зелье, — произнесла она низким голосом после тяжелой минуты молчания. Ощущение дежавю плотно заворачивало в свой устойчивый кокон, не давая выход отчаянному крику. Странный покой и презрение ко всему вокруг стали естественной защитной реакцией для Джинни. Почему-то именно сейчас все сомнения растворились, уступая ясности мыслей и точной рациональности следующих шагов. Ее и светловолосого мужчину привлек слабый шум и тихий скулеж. Похоже эльф Токли начал приходить в себя и теперь виновато вертел окровавленной головой, держа ее своими маленькими ручками. — Мерзкий слизняк.— надменно проговорил Люциус и вытянул вперед палочку, готовясь произнести непростительное заклинание. — Подождите. — Джин равнодушно махнула рукой, призывая повременить с расплатой. — Он может владеть ценной информацией, — она подошла ближе к столу и помогла домовику подняться. — Что случилось, Токли? — совершенно спокойно спросила гриффиндорка. — Токли плохо поступил! Токли не мог иначе...— эльф причитал, ударяя кулаком себя в висок и качаясь из стороны в сторону хрупким тельцем. Его голосок перешел в противно визгливые ноты и рыдания. — Что ты сделал? — уже более громко спросила Джиневра, погладив рукой лысую макушку его головы. — Токли обещали свободу, если он поможет. Сам Добби говорил, что великий Гарри Поттер подарит свой носок...— всхлипывая, проговорил домовик. «Великому Гарри Поттеру совсем нет дела до тебя и до всех остальных!» — фыркнула Джин от горечи своих мыслей. Именно горечь сейчас травила ее тело, растекаясь вместе с кровью по сосудам и капиллярам. — Но Токли не захотел предавать хозяина и попытался помешать, но они оказались сильнее и забрали вещи гос-господина. — эльф громко заплакал, цепляясь за рукав кардигана гриффиндорки. В это время Сэр Лестрейндж успел перенести тело супруги в ближайшую спальню. Оставалось только дать необходимое лекарственное зелье. — Пож-жалуйста, мисс, Токли не виноват...,— он тянул ткань кофты вниз, пытаясь ею утереть свои слезы. Однако Пруэтт резко и грубо избавилась от его хватки. — Это...создание принадлежит вам...,— она обратилась к Малфою старшему, который продолжал осматривать большую комнату. — Решайте сами, как с ним поступать. — девушка молча отправилась в сторону библиотеки. Джинни прекрасно слышала мольбу и зов маленького домовика. Он звал ее, как свою спасительницу, но она впервые проявила столь ужасающее равнодушие, уходя прочь под нежно-зеленую вспышку Авады.***
— Пейте, мадам Лестрейндж. — с иронией проговорила Джиневра, давая по чайной ложке вторую порцию Крововосполняющего зелья. Она сидела на краю широкой кровати, где лежала Пожирательница Смерти. Такая беспомощная и слабая. Глаза Беллы не раскрывались полностью, но их затуманенная темнота прекрасно передавала все эмоции. Сколь омерзительно было принимать помощь от молодой, сильной ведьмы, особенно после того, как потеряла главный козырь, чтобы быть правой рукой своего змееликого господина. Рудольфус Лестрейндж с шумом ворвался в мрачную комнату, после торопливого бега. Мужчина совсем не постеснялся протереть вспотевший лоб ладонью, игнорируя светлый платок в кармане темной мантии. — Я отправил сову в Министерство к Яксли, чтобы он явился сюда, а Фенрир пока не отозвался, — он тяжелым мешком опустился в единственное кресло и пристально посмотрел на Джинни. Пожиратель относился к ней настороженно, не скрывая беспокойства за жизнь своей супруги. — Ваша жена не сможет участвовать в битве. — с тенью улыбки ответила гриффиндорка. — Риск нового кровотечения очень высок. В ответ на эти слова Беллатриса резко дернулась и зашипела в слабых попытках подняться и опровергнуть утверждения девушки, но сэр Лестрейндж кинулся к ней и запричитал тихим голосом: — Не надо, Белла, побереги себя... Джин молча встала со своего места и глубоко вдохнула прохладный воздух. Спальня слабо освещалась одной единственной, магической сферой, а по стеклам большого окна неустанно ударял морозный ветер. — Какой точный срок беременности был у вашей супруги? — спросила Пруэтт, когда мужчина встал на одно колено возле кровати и попытался успокоить раненую женщину. — Разве это так важно? — осторожно переспросил Рудольфус, предполагая, причину такого личного вопроса. В другой ситуации, не будь Джиневра той, кем являлась сейчас, он бы молча запустил в нее Круциатус или даже Трансмогрифианскую Пытку, от которой навсегда терялись магические силы. — Для меня...— Джин резко развернулась и сверкнула желтым золотом в своих глазах. — Да. — девушка подошла ближе к окну, возле которого стоял Люциус Малфой. Мужчина беспокойно сжимал руки и покручивал кольцо на безымянном пальце, испытывая нарастающую тревогу за сына и супругу. — Приблизительно четыре недели, возможно...меньше. — Рудольфус умел точно распознать, как и куда нужно ударить своего более сильного соперника. Мужчина усмехнулся и слегка кивнул своей жене в немой поддержке. «Наша прогулка в грозу.»— тут же подумала про себя Джиневра. Тогда Лорд впервые поцеловал ее, после добровольного отречения и принятия стихийного дара Магии. Мысли о балансе всего сущего побудили ее к ответу. — Что же, нужно смириться с потерей того, что больше никогда не появится.— гриффиндорка шумно выдохнула и заправила выбившийся локон волос за ухо. Сэр Лестрейндж резко поднялся, не взирая на поврежденную ногу и уставился на нее полным ярости взглядом. Беллатриса прекрасно понимала правоту слов своей оппонентки и продолжала молчать, сдерживая стоны боли. — Значит...ребенок не выжил? — обреченно спросил Пожиратель. — Магия всегда восстанавливает баланс, любыми методами. Когда-то, ваша супруга осмелилась лишить маленького ребенка его любящих родителей, измучив тех непростительным заклинанием. А потом преспокойно убила единокровного родственника и главу рода Блэк. — Джинни встала точно напротив Лестрейнджа и посмотрела на брюнетку. Белла сжимала в кулаках тяжелую ткань покрывала, впервые страшась того, что уже давно ее ожидало. Женщина всегда верила, что судьба благоволит ей, несмотря на законы мирового порядка. Даже когда она улыбалась потухшим глазам своего брата Сириуса, который специально прижимал ладонь с родовым кольцом к груди, прежде чем упасть за стену. — Вы всерьез решили, что Магия не покарает ее за преступления против чистой крови? — Джин обняла себя руками и отвернулась, не желая видеть тень возмущения на лицах этих волшебников. «Слишком позднее осознание может принести поистине невыносимые страдания.» — Вы знаете, где может сейчас находиться грязнокровка?— спросил Люциус, после непродолжительно молчания. — Я только предполагаю. — задумчиво ответила Джиневра, а потом резко расправила свои плечи. — Там ведь были крестражи, я права?— она выдержала испуганный взгляд Малфоя, который боялся столь темного волшебства не меньше самой смерти. — Ящик служил сейфом для их хранения. — Он и будет служить дальше. — наконец подала голос женщина, закусывая губу от безысходности. Она медленно приподнялась на подушках и нервно почесала бледную шею. — Проклятие Пандоры уничтожит любого, кто посмеет прикоснуться к замку' и ручке. Только рука Повелителя способна на это или его кровь. — А что способно уничтожить само проклятие? — Джин подошла ближе к кровати, всматриваясь в усталое, измученное болью лицо Пожирательницы. — Нет такой силы, способной победить его! — по привычке, громко захохотала Беллатриса, но потом протяжно завыла от слабости и головокружения.— Никакая светлая магия не поможет... — Я не имела ввиду светлое волшебство. — тихо произнесла Джинни, опуская взгляд на узор покрывала. Мелкие змейки изворачивались, красиво сверкая в приглушенном свете.— Такое зло способно победить лишь еще более страшное зло, для которого нет границ между светом и тьмой...— девушка нахмурила брови, остервенело прокручивая гигантский кокон информации внутри своего мозга, в то время, как все остальные с возрастающим трепетом вслушивались в каждое ее слово. — Нечто, подобное яду, мгновенно убивающему, как Пожирателя Смерти, так и члена Ордена Феникса...,— она словно вернулась в давно ушедшее прошлое, где эхом раздавалось протяжное шипение, а взгляд огромных, желтых глаз заставлял тело мгновенно каменеть.— И даже...блокнот с крестражем и призраком. — пробормотала Джинни и резко очнулась от странного транса.— Василиск! Яд Василиска, ну конечно, черт бы его побрал! — не удержалась Пруэтт от ругательства, а затем торжествующе создала из пламени точную копию короля змей. Он плавно двигался на ее ладони, издавая слишком высокие звуки.— Я знаю, куда Гермиона направилась и смогу остановить ее, но мне нужно попасть в Хогвартс тайно и как можно скорее. — Но эту тварь уничтожили несколько лет назад в Тайной комнате Салазара Слизерина.— усомнился Рудольфус Лестрейндж. — Там остались лишь кости. — В которых еще сохранились частицы яда. Он почти не имеет противоядия и очень медленно разлагается. — проинформировал Люциус Малфой и посмотрел на Джинни. — Я помогу вам попасть туда, но вы должны понимать, на что идете и ради чего. К тому же, мы не знаем точную численность их союзников, а прикрывать вас я не смогу. — честно проговорил аристократ. — Меня не нужно прикрывать, для этого есть огонь, вернее Адское Пламя, которое я обрушу на стены школы. — Джиневра горько улыбнулась, сжав в кулак руку и убивая огненного Василиска. Мужчины разинули рты, никак не ожидая подобных действий со стороны ученицы факультета Гриффиндор. Она открыто заявила о намерении уничтожить своим даром весь замок, а значит и тех, кто мог помешать им окончательно победить в этой войне. — Это безумие. — тихо прошептал Люциус, отходя от девушки на пару шагов назад.— Данное заклинание несет угрозу его создателю, лишь немногим в истории удалось обуздать такую мощную силу. — Не сомневайтесь во мне, мистер Малфой. — Угрожающим шепотом проговорила гриффиндорка, сдувая пылинки с ладони. — Только на пепле старого возможно возвести прекрасное новое, — она встретилась взглядом с Беллатрисой. Женщина с интересом смотрела на нее, уже без издевок и открытой ненависти. Ее глаза стали закатываться, но она еще противостояла падению в бессознательную тьму. — Пусть она наденет мою мантию и пройдет через Исчезательный шкаф на чердаке особняка Лестрейнджей. Я специально приказала перенести его туда из той лавки, чтобы Орден не смог выйти на нас. — брюнетке удалось улыбнуться, показывая пожелтевшие зубы. Она знала, что это древнее барахло могло еще пригодиться Повелителю, поэтому позаботилась о его сохранности и работе. Другой шкаф остался в школе, но для удобства был переставлен и замаскирован в кабинете ЗОТИ. — Так вы сможете нанести неожиданный визит в Хогвартс, минуя защитный заслон и ударить по противникам, когда они не будут ожидать этого.***
Он осторожно выходил из темноты густой чащи леса. Хотя солнце было сокрыто тяжелым слоем серых облаков, Волдеморт все равно слегка поморщился, прищуривая яркие, змеиные глаза, которые не привыкли к дневному свету. Крупные хлопья первого снега падали на его плечи, даруя легкое расслабление. Волшебник не был удивлен предполагаемым местом встречи с молодым героем Волшебного Мира. В этом плане Гарри Поттер и его сподвижники оказались предсказуемы. Опушка Запретного Леса медленно покрывалась слоем снега, утопая в непривычной белизне, как чистый пергамент, на котором будут писать новую историю. Лорд отбросил капюшон своей мантии и раскрыл шире змеиные прорези носа, вдыхая насыщенный магией воздух. Тишина несла обман, а странная дрожь в груди и слабые уколы в висках свидетельствовали о приближении того, с кем его связала судьба. Сегодня у Темного Лорда появится шанс разорвать эти оковы навсегда, при условии, что парнишка поведется на простые уловки, основанные на острой ненависти, которую они испытывали друг к другу. В прошлые разы Волдеморт действовал слишком резко, ощущая нетерпение после возрождения, однако Магия выжидала лучшего момента, чтобы он понял и принял наконец то, от чего безусловно отрекся бы ранее. Кентавры решили обосновать эвакуационный поток в другой стороне леса, что прилегала к их привычному месту обитания, а бывший лесничий вернулся в школу для решающего боя с оставшимися там членами отряда. Темному Лорду было непривычно без протяжного шипения своей питомицы, с которой он очень редко расставался, но сегодня так было необходимо. Мужчина закрыл глаза, прислушиваясь к малейшим колебаниям магии вокруг и слабым шорохам, что приносил слабый ветер. Несколько Пожирателей Смерти осторожно приближались со стороны чащи леса. Его самые преданные союзники, которые не раздумывая согласились пойти на столь неоправданный риск. — Здравствуй, Гарри. — волшебник посмотрел в сторону большого дуба, за широким стволом которого мелькнула тень. Он знал, что Избранный явился сюда со всей своей свитой, учитывая, как много шума сразу поднялось в воздухе. «В этот раз все будет по-другому.» Молодой человек вышел вперед, сжимая в правой руке свою палочку, а следом за ним, строго по шеренге подошли остальные члены Ордена Феникса. Волдеморт слегка хмыкнул, узнавая в рядах рыжих Уизли, взъерошенного полуоборотня Люпина и конечно самоуверенного Кингсли Бруствера. Не исключалось, что этой шайке удалось провести вооруженный отряд маггловских солдат с огнестрельным оружием. «Гарри, Гарри...Ты совсем забыл, что я прекрасно помню моменты своей жизни среди этих жестоких свиней.» — Зачем ты сделал это? — без приветствия спросил Поттер, внимательно осматривая мужчину перед собой. Его взгляд был слегка растерянным, а боль в шраме начала пульсировать. — Почему открывал его могилу?! — он выставил вперед палочку, испытывая противоречие и злость. — Гарри, мы должны быть на чеку, настройся. — пробормотал Артур Уизли, подходя к нему ближе. — Это было прощанием. — медленно прошипел Лорд, ощущая усиление дрожи в груди. — С сильным и мудрым врагом, в котором я так и не увидел кумира,— его лысая голова слегка наклонилась в сторону. — Но должен был сказать последнее слово. — волшебник подошел на шаг ближе, еще не обнажая свою палочку. — Я так понимаю, мы собрались здесь, чтобы обсудить условия вашей капитуляции..., мистер Риддл? — Кингсли слегка улыбнулся, специально обращаясь к Лорду по маггловской фамилии. Вихри темной магии закружились вокруг высокого тела Волдеморта, заставляя всех поежиться и отступить на пару шагов назад. Бруствер поднял руку вверх, показывая сигнал к наступлению. Позади членов Ордена, за стволами деревьев показались красные лучи лазерных прицелов. Десяток экипированных в амуницию спецназа бойцов вышли из укрытия, удерживая черные винтовки в руках. — У вас нет шансов против нас и вы в меньшинстве. Волшебники Британии никогда не подчинятся вашей тирании, как и весь магический мир. — с легкой издевкой проговорил Кингсли, так же подходя ближе к Избранному. Он бросил быстрый взгляд в темноту чащи, в которой угадывалось очертание высокого мужчины. Антонин Долохов дернул бровями в ответ и задумчиво почесал кончиком палочки свой подбородок. — Меня не настолько мало, как вы думаете. — Лорд подошел еще ближе на один шаг, демонстрируя, что не собирается вступать в магическую дуэль. — И я намного ближе, чем можно себе представить. Гарри нахмурился, до конца не понимая этих слов, но чувствуя их зловещую правоту. Шрам на лбу налился кровью. Казалось кожа вот-вот лопнет от натяжения и яркий поток хлынет фонтаном на мягкий, белый снег. — Скоро все твои крестражи будут уничтожены, не сомневайся. — храбро и дерзко произнес герой. — Ведь именно для этого вы перебили тех волшебников у границы и забрали меч Гриффиндора. — спокойно ответил Волдеморт, наблюдая за бледностью лица молодого человека. Поттер порывисто выхватил из рук Фреда холодное оружие и по обыкновению направил его на Лорда, становясь действительно похожим на белого рыцаря. «Вот только таким самонадеянным...» — Я не участвовал в этой операции, но эти жертвы были необходимы, для того, чтобы ты ответил за свои преступления. — быстро протараторил Гарри, испытывая неловкость и неприятное чувство вины за столь жестокие слова. — Как легко прикрываться благородством и вершить самосуд, не так ли? — улыбка исказила черты змеиного лица, но вопреки раннему мнению, о том, что Волдеморт походил на ожившего мертвеца, этот жест добавил в его образ больше жизни и некой притягательной харизмы. — У нас нет времени на развитие этих дискуссий. — опять вмешался Кингсли, видя реакцию Избранного. — Хогвартс скоро будет освобожден. — Даже если тебе удастся уничтожить все части моей души, я все равно буду жить...,— Волдеморт коснулся указательным пальцем своего лба, намекая парню на его шрам. Он совершенно спокойно игнорировал обращение мракоборца к нему, ведя диалог только с молодым человеком. — В тебе. Зеленые глаза знаменитого героя раскрылись от удивления и страха. Создание крестражей являлось самым темным и ужасным обрядом в Магическом Мире. Только оно давало шанс продлить жизнь, превращая волшебника в монстра, однако сейчас Темный Лорд действовал и говорил с совершенно не привычной для себя и других роли. Вместо лишенного чувств и эмоций мертвеца, чья израненная душа неустанно страдала, лишаясь сил, этот мужчина излучал уверенность и пугающую невозмутимость. — Ты лжешь. — проговорил Поттер, слегка отталкивая от себя соратников и охранников. Он сделал два шага вперед, навстречу своему извечному оппоненту. — Нет другого способа! И я никогда не стану тобой! — Гарри отойди, он же провоцирует тебя! — почти приказал Артур, осматриваясь по сторонам. К подоспевшим солдатам пришлось применить заклинание Империо, чтобы они беспрекословно исполняли волю Ордена и помогли в этой битве. Но почему-то каждый присутствующий ощущал нарастающее беспокойство, словно неизвестная, забытая ошибка напоминала о себе тяжелыми ударами в мозг. Вот только парень никого не слушал. Его влекло к неизведанному ранее познанию и опасному единению с тем, кого он поклялся уничтожить во имя Дамблдора и всех, кто пал вместе с ним. — Ведь если вспомнить слова заветного пророчества, в котором так много было сказано. Ни один не будет жить спокойно, пока жив другой...— Лорд демонстративно прогладил длинными пальцами свою голову, совсем как тогда на кладбище, где Поттер испугался его почти до обморочного состояния. — Сколько раз ты задавал себе эти вопросы, Гарри? Почему у нас такая крепкая связь? Как именно ты стал говорить на парселтанге, хотя никогда не учил его и как сумел освоить азы окклюменции, будучи совершенно бездарным в ментальной магии? — чувство эйфории и превосходства захлестнули худое тело волшебника, разгоняя бурю жизненной силы по синим венам. «Еще немного...» Мужчина смотрел в чистые, зеленые глаза, блестевшие молодостью и жаждой познания. Гриффиндорец раскрывал губы, делая глубокие вздохи, а на густых волосах оседали крупные хлопья снега. — Часть меня всегда жила в тебе, Гарри. Вот поэтому мы здесь. Готов ли ты убить себя, ради того, чтобы я проиграл? Возникло молчание. Стоявшие позади волшебники никак не комментировали столь ужасающее признание, открывшее завесу тайны на то, почему такой могущественный, темный волшебник не мог победить мальчишку. Сила, о которой говорилось в пророчестве, оказалась затуманенным синонимом истинной роли Гарри Поттера. А главное, многие ясно и безнадежно заподозрили, что Альбус Дамблдор знал об этом, но ничего никому не сказал. Избранный сделал еще один прерывистый вдох, а потом вскинул палочку для атаки. — Скажи, что ты лжешь! Скажи! Ублюдок! — он зажмурился, не скрывая боли и горьких слез. — Это не правда! Такого просто не может быть! Что ты сделал с Джинни?! Где она?!... — Гарри схватился за грудь и обреченно упал на колени, продолжая выкрикивать вопросы и обвинения. Земля ушла у него из под ног, вместе с магической силой. Осталось только разочарование и бесконечный мрак, в котором тонули все прожитые им годы. Участь откормленной до отвала похвалой и вниманием жертвы шла в разрез со всеми стремлениями и юношескими мечтами. Необратимость накрывала окружающее пространство невесомыми хлопьями, плавно кружащими в морозном воздухе. Бруствер и Уизли осторожно подошли ближе и помогли молодому человеку подняться, буквально оттаскивая его назад. — Скоро все закончится, Гермиона уже в замке, а Рон обязательно поправится. — прошептал Артур слабые слова утешения. Он, как и все остальные, был совершенно растерян, но желал оставаться непоколебимым, пусть и с уже ложной верой в избранного героя. — Мне тоже больно это осознавать, Гарри. — прошипел Волдеморт. — Мальчик, который выжил...,чтобы добровольно умереть. — Риддл смотрел на Поттера с удивительно искренним сожалением. Парень вывернулся из заботливой поддержки волшебников и вновь пристально всмотрелся в лицо мужчины. — Ты не можешь испытывать подобное, Том. У тебя нет на это права...,— он поднял с земли меч, который уронил и стер одну крупную слезу с щеки. — Нам нет смысла сражаться сейчас. Тебе же хорошо известно, что я могу легко уничтожить всех, кто стоит за тобой, а наша дуэль будет длиться бесконечно долгое время из-за одинаковых палочек. — Темный Лорд намеренно указывал на очевидные факты, чтобы подвести гриффиндорца к рискованной для обоих авантюре. Избранный опустил взгляд на меч, внимательно вычитывая надпись на лезвии и погладил крупный рубин, расположенный на рукояти с инициалами основателя школы. — Гарри не вздумай это сделать! — прокричал Люпин, страдальчески выдыхая от слишком сильной эмоциональной боли. — Если...это действительно так, то почему я не умер и не избавился от...тебя в Тайной комнате? — совсем тихо спросил молодой человек, поднимая голову. Его глаза потухли вместе с решимостью вести за собой тех, кто готов был сражаться со злом до последнего вздоха. — Василиск ранил меня и я должен был умереть, разве этого недостаточно? — Кажется тебя тогда спас присланный Дамблдором феникс, а его слезы являются единственным противоядием. Кровь не успела дойти до сердца и головы... — медленно закрывая красно-синие глаза, ответил Волдеморт. Поттер коротко кивнул, принимая такое пояснение. Вполне реальное и рациональное, как сказала бы его подруга. Дамблдор знал все это еще тогда, иначе зачем ему было рисковать Фоуксом. Закрыв полностью глаза, он поднес лезвие меча к горлу. — Гарри нет! — одновременно вскрикнули Артур и Фред. Мужчины попытались остановить его, но тот обернулся к ним, выставляя правую руку с палочкой. — Отойдите! Если я не сделаю этого, мы проиграем! — он сорвался на истеричный крик, успев нечаянно порезать кожу шеи. Совсем чуть-чуть. С тонкой царапины медленно спускались вниз две крошечные дорожки крови, а шрам на лбу стало очень сильно жечь. — Молния моего смертельного заклинания отрикошетила и повторно ударила тебя в голову, а следовательно именно там сохранилась частица...моей сути. И через шрам, она желает вернуться к истинному хозяину. — Том плавно раскрыл руки в стороны, отмечая, что все присутствующие замерли на своих местах. — Если тебе это удастся, то я...стану слабее, — он растягивал каждое слово, действуя как змей искуситель. «У тебя нет выбора.» Гарри развернулся к нему лицом, снимая круглые очки. Он впервые делал это перед врагом, но отступать не собирался. Лорд про себя отметил, что стекла скрывали истинный цвет его глаз, которые оказались светлее. Молодой человек поднял оружие и направил острие прямо к участку порозовевшей молнии. Стало нереально припекать, когда холодный металл соприкоснулся с горящей кожей. Нужно было просто проткнуть свой лоб, однако это оказалось куда сложнее, чем представлялось. Шум в ушах усилился, а агония стала абсолютно нестерпимой. Поттер вскрикнул и упал на колени. Кингсли и Уизли хотели поспешить к нему на помощь, но замерли, наблюдая за опустившимся в той же позе Волдемортом. Они словно разделяли общую боль, от которой страдали одновременно. Гриффиндорец закрыл глаза, скрипя зубами и прорезал плоть лезвием в трясущихся руках. Ему удалось перерезать точно по середине символ его уникальности. Крови было слишком много, будто там находилась большая, пульсирующая вена. Яркая жидкость стекала двумя дорожками по переносице и одному глазу, а ветер разносил по Запретному Лесу пронзительные крики двух волшебников. Лорд почти сложился пополам, обхватывая голову руками, пока Избранный, теряя остатки сознания, решил для большей точности направить кончик лезвия меча в открытую рану. Как только он смог это сделать, в головах обоих раздался оглушительный хлопок, а выброс магии встревожил белоснежное покрывало на земле. Они лежали без сознания и признаков жизни, блуждая между мирами живых и мертвых. Фред и Артур подоспели к молодому человеку, переворачивая его на спину. Гарри не приходил в себя, а рана на лбу странно почернела. Уизли старший посмотрел в сторону Темного Лорда. Волшебник лежал на боку, испуская хриплый, протяжный выдох. Рыжеволосый мужчина приподнялся, вытирая запотевшие от волнения ладони и достал палочку из складок мантии. — На твоем месте, Уизли, я бы хорошенько подумал. — Долохов грациозно вышел из укрытия, держа наготове короткую палочку. Он был одним из лучших боевых дуэлянтов, поэтому даже Кингсли не решился на открытую атаку. — Яксли! — Пожиратель сделал короткий кивок в сторону Повелителя, а сам поравнялся с членами Ордена, выступая немного вперед вместе с Фенриром Сивым. При появлении этого, почти двухметрового зверя, Римус Люпин резко дернулся и отошел назад. Он все еще не мог до конца преодолеть страх своего печального прошлого. — Милорд. — Корбан склонился над волшебником и богобоязненно коснулся прохладного запястья. Слабый стук сердца подтверждал, что они не лишились своего главнокомандующего, а значит битва еще продолжалась. Глаза Волдеморта резко раскрылись. Он посмотрел на серое небо, которое продолжало осыпать землю снегом и поднял ладони вверх. Крошечная часть его сути исчезла навсегда, так же, как крестраж в дневнике и родовом кольце. Возможно она была слишком незначительна, потому что кроме слабого озноба, мужчину больше ничто не терзало. Лорд отказался от помощи, осторожно поднимаясь на ноги самостоятельно. Палочка в его руке слегка задрожала от слишком долгого ожидания. Фред и Уизли старший убирали следы крови с лица Поттера, с замешательством бросая взгляды на вновь восставшего Темного Лорда. Все происходило по совсем неожиданному для Ордена сценарию и только Кингсли сумел подать новый сигнал для солдат, которые перешли в медленное наступление. — Я знаю, что ты жив, Гарри. Даже не смотря на потерянную связь, мой слух улавливает биение твоего сердца. — четко произнес Риддл, ощущая непривычную легкость в голове. «Жертва во имя свободы...» Том сделал шаг вперед, когда герой решился на неожиданный маневр. Ловко подпрыгивая на ноги, гриффиндорец успел бросить ни разу не подводивший его Экспеллиармус, однако резкая волна мощной магии вырвала из его рук палочку. Молодой человек отлетел назад на два метра вместе с тремя взрослыми мужчинами. Гарри с ужасом и удивлением уставился на своего врага, не понимая произошедшего. Ведь раньше их дуэли сопровождались выбросом противоборствующих молний, тем самым давая шанс на победу. Поттер проследил взглядом за образованием большого магического щита, что защищал соратников Лорда и остановился на длинной светлой палочке, с рисунком в виде спирали по всему древку. — Огонь! Все вместе! — приказал Кинсли, бросая боевое Экспульсо. Раздалось несколько громких выстрелов, прежде чем Лорд поднял над головой свою новую палочку, удерживая ее двумя руками. К сожалению, действие непростительного Империо оказывало неприятный эффект на магглорожденных военных, лишая их былой скорости реакции, однако Сивому не удалось избежать сквозного ранения в плечо. Зверь протяжно завыл, но успел разорвать горло сразу нескольким стрелявшим. Темный вихрь заклинания поднял вверх автоматы, которые резко вырвались из рук солдат, а потом отлетели далеко в заросли Запретного Леса. В это время Гарри успел проползти до дуба, куда упала его палочка. Он опять повторил свой маневр, применяя в этот раз Сектумсемпра, но Темный Лорд вновь обезоружил его невербальным заклинанием Невидимого хлыста. Бой прекратился так же резко, как и начался. Антонин ранил Фреда Уизли, который сломал себе руку при падении с высоты. Бруствер поднял вверх кулак, приказывая остановиться. Он посмотрел на Поттера, задавая взглядом немой вопрос. Кажется до всех стало медленно доходить, что с разрушением так называемой связи, Волдеморт не лишился былой магической силы, в отличии от Избранного, чьи боевые заклинания не приносили должного эффекта, как раньше. — Что это? — обеспокоенно спросил гриффиндорец, смотря на сосновую палочку в руке Тома. — Мое отречение от прошлого, Гарри. — ответил волшебник, неожиданно подумав о той, с кем Магия свела его во второй раз. В этот момент на опушке, за тремя плотно растущими соснами раздался слишком громкий хлопок трансгрессии. Гермиона и Добби выбежали из укрытия, не предполагая, что их ожидает. Девушка подняла горсть снега и приложила к другой руке, чтобы снять боль от сильного ожога. Ее пышные волосы местами были опалены, а нос и щека испачкались в золе. Как только она увидела живое воплощение ужаса всего Магического Мира, то просто свалилась с ног, широко раскрывая губы. Немой крик застрял где-то в горле, а тело оцепенело от шока. Гарри быстро бросился к ней, не обращая внимания на присутствующих. — Где ящик?! Тебе же удалось...? — он помог ей подняться, однако девушка продолжала испуганно взирать на волшебника в длинной, темной мантии. — Д-Джинни...я не знаю как, но он-на выпустила Ад-дское Пламя и сказ-зала, что все сделает. — гриффиндорка чувствовала головокружение от избытка кислорода и пробирающего до костей кошмара. Молодые люди в последний раз посмотрели на возрастающие алые взрывы в глазах Темного Лорда, прежде чем его высокое тело растворилось в воздухе и кто-то из Ордена додумался помешать ему. — Мерлин, спаси всех нас. — тихо прошептал Бруствер, видя вдалеке густые клубы дыма.