лекарство от здоровья

- Суками и шалавами будешь называть тех баб, которые в любой момент готовы ноги перед тобой раздвинуть, - спокойно сказала я, сложив руки на груди Он был зол. Флюиды чувствуют и заставляют волосы по всему телу дыбом встать. Но при этом внутри меня что-то удовлетворительно заурчало, словно все так и должно быть. Но нихуя подобного - Зачем приперся? - обстановка холодная и я неотрывно смотрю в его глаза, которые вроде трезвые Или он хорошо притворяется. - Ты в его одежде, - это было скорее утверждение, нежели вопрос, - Теперь все ясно Здесь уже не выдержал Глеб, который все это время лежал, но теперь твердо стоит на ногах и берет Депо за грудки, хотя тот почти что вырвался. Но все равно блондин умудряется его встряхнуть и заставить обратить на себя внимание - Вот только не придумывай в своей башке очередную хуету, - шипит прямо в лицо, - Она проторчала в ментовке, пока ты нахуяривался в хлам. Это ей должно быть с тобой все ясно На моем лице было все, кроме безразличия, которое я так старательно пыталась создать. Потому что именно в этот момент страх охватил меня и заставил встать между ними. Слово это чему-то поможет Я всегда говорила, что лезть в разборки людей - самое наитупейшее решение в жизни. Их дело, пусть сами и решают. Но тут это касалось всего и одновременно ничего. И эти двое были мне оба небезраличны. Хотя на одного минуту назад у меня так горело, что я была бы рада, чтобы Сименс разорвал его. Оказалось, что наврала самой себе - Можешь дать нам поговорить, - короткий кивок со стороны Глеба, у которого в один момент появилась маска непроницаемости Он выдохнул и надел куртку, а затем, стараясь не касаться Шатохина, протиснулся в дверной проем и вышел из номера. А мы с ним остались одни, играя в ебанную перестрелку. - Ты с ним спала? Охуенно. Он кажется даже не слышал, что сказал Голубин о том, где нашел меня. Его интересует только то, пихал ли блондин свой член, а остальное пошло в жопу. - Ты серьезно? - нервный смешок и вновь разливающееся по всем клеткам действие Кортизола* - Ты совсем на голову ебанутый или как? Но он не выдерживает и хватает за шею, заставляя встретиться спину со стеной. Душит так, чтобы я могла глотать воздух, чтобы хоть как-то соображать. Его глаза метают молнии, которые не предвещают ничего хорошего. - Слушай, я тебя вообще не понимаю, Лилия, - тихо, но все равно хочу спрятаться куда угодно, лишь бы не слышать и не видеть, - Тебе нравится, когда за тобой бегают два человека одновременно? - Артем, - прохрипела я, хватая его запястья в качестве предупреждения Но парень словно не слышал или не желал слушать. Продолжал душить и пилить взглядом до того момента, пока не отпустил. И то, с такой неохотой. Моя голова моментально поворачивается к зеркалу, где замечает следы от его пальцев, перекрывающие поставленные им засосы. - Так да или нет? - он говорит таким тоном, словно мы говорим о ебуче погодей, - Еще оба при бабках… - Рот закрой, - хоть отдышка не прошла, но это я сказала ясно и очень громко, - Ты совсем от своих наркотиков тронулся или как? - Проще разговаривай, - неожиданный выкрик и удар по стене в десяти сантиметрах от моей макушки заставляют съежиться и отдаться внезапно наступившим воспоминаниям *** - Чересчур короткое платье - единственная мысль в черепной коробке, когда я верчусь перед зеркалом, осматривая свой внешний вид. А Коля сидит сзади, развалившись на маленьком диване. - Тебе не кажется, что… - с сомнением протягивая, разворачиваюсь к нему лицом и ставлю руки на бока обтягивающего материала, -... слишком оно… - Мне нравится, - пожимает плечами, вставая, - У тебя прелестная фигура, Лилз, почему я не должен радоваться тому, что эти тряпки показывают это? Хотелось бы протестовать, но руки на талии и теплое дыхание в районе шеи заставляют все сойти на нет и зарыть пальцы в темно-рыжие уложенные пряди. Острые зубы прикусывают кожу в районе открытых ключиц, от чего по примерочной комнатке раздаётся мой приглушенный стон из-за ощущения боли. Но мне приходится впиться в мягкую часть кисти, чтобы вытерпеть это. Мне приходится… - Теперь точно никто не тронет, - шепчет он, заглядывая в глаза. Наверное они смотрели на него с такой влюбленностью и преданностью, что Чешков даже усмехнулся, - Так ты едешь или нет? С дрожащими ногами, я иду вслед за ним, а затем дальше, пока он расплачивается за покупку. Машина уже ждет, двухметровый бугай в костюме услужливо открывает мне дверь, чтобы моя задница могла удобно расположиться на кожаном сиденье. Через секунду в салоне появляется Николай и говорит водителю, чтобы тот начал движение. А затем, пошарившись в карманах своего пальто, он достаёт пакетик с белым порошком и просит, задвинуть перегородку, разделяющую переднюю часть авто и заднюю - Для хорошего настроения, Янышева, - усмехается он, а затем жадно впивается в мои губы Сделав две дорожки за все время поездки, я, уже под конец, когда тачка останавливается возле какого-то клуба, расслабляюсь и с наитупейшей улыбкой выхожу с ним под руку. Ведь могу упасть от приступа смеха. Он просто фыркает и качает головой даже до того момента, когда мы подходим в ВИП зону, где уже все собрались. Знакомые лица его многочисленных друзей начинают мелькать передо мной, но в итоге превращаются в одно мессиво. Мы садимся, а точнее меня садят на острые колени. И зачем мы здесь сегодня? Почему все смеются? Откуда появились кольца пара? - Что за хуйню ты мне на этот раз дал? - наклоняюсь к его уху, вкладывая все силы держаться непринуждённо, словно у нас свой интим, - Меня ебашит, как не знаю кого Все нормально, так и должно быть, солнышко, - убирает выпавшую прядь волос за моё ухо и приподнимает подбородок, - Все скоро пройдет Просто кивнув, я тянусь к столу, где есть бутылка еще не открытого Мартини и наливаю себе в стакан из под выпитого Колей коньяка. Но даже не чувствую обжигающую боль в горле, настолько меня штырит. Ему нужно куда-то отлучиться и он оставляет меня в компании каких-то девок, с кем мы кажется болтали еще на прошлых тусовках. Они о чем-то щебечут, пока я просто улыбаюсь и поддакиваю или просто киваю. Хотя в голове нет ни единого представления о чем они вообще говорят. Затем до меня доходит, что мы находимся в клубе и здесь есть музыка. Почему я раньше ее не слышала? Танцевать даже не хочется. Мне просто плохо, и по телу разносится ненормальная дрожь. Просто удивляюсь каким образом я оказалась в туалете перед зеркалом и с открытым краном. Зачем здесь нужна цветная подсветка? Что я вообще здесь делаю? В миг я наклоняюсь глотаю воду до тех пор, пока меня не прорывает и желудок чуть не оказывается в раковине. Делаю так до трех раз, пока полностью не отпускает и я не сажусь прямо в образовавшуюся лужу. Мне просто плохо, но хотябы сознание в норме. - Зачем ты это сделала? - закрыв за собой дверь в уборную, Чешков медленно подходит ко мне и опускается на корточки - Мне было… - не успеваю даже что-то сказать, как он больно заставляет подняться и врезаться плечом в кафельную стену - Тебе кто-то сказал, что можно это делать? - шипит он в ухо и хватает за шею А затем по туалету разносится мой вскрик от боли, которая из-за возбужденных нейромедиаторов была намного сильнее, чем в прошлые разы *** Я медленно сползла вниз по стене, уткнувшись носом в колени. Пальцы зарылись в волосы, словно это должно было помочь мне избавиться от внезапного флэшбека. И только сейчас понимаю, что меня трясет - Лилз, что с тобой? - моментально сменившийся тон Депо, а затем чьи-то руки хватающие меня за плечи, - Что случилось, Лилия? Но я просто молчу, закрыв глаза и не двигаюсь. Словно внутри меня все окаменело и сделало органы тяжелее в раза четыре. По всему телу разносится лихорадка, и в ушах стучит, будто я нахожусь прямо под колоколом. Настолько все отдается болью, что кажется, если сделаешь еще одно движение, то можешь умереть. Если уже не сделала это Ощущение оболочки окутывает всю меня, словно пытается предупредить об очередном погружении куда-то, но точно не в этот мир. Мне кажется, что я нахожусь под каким-то куполом, причем настолько мутным, но одновременно прозрачном, что даже непонятно, кто за ним находится. Но ведь я все прекрасно вижу. Лица друзей, которые с озабоченным видом смотрят на меня, и напряженные губы Глеба, говорящие кому-то другому. Но точно не мне Каким-то образом я оказываюсь в кровати, и надо мной кружат девочки. Рядом сидит Депо, взявший мою ладонь в свою, словно пытается согреть. Но ни холода, ни жары, никакого колебания температуры не чувствуется. Что-то происходит вокруг, но это что-то ушло на второй план. Как и сама моя жизнь. Словно время остановилось и мы зависли в одном промежутке. Мелькают знакомые розовые патлы. Наташа. Она такая красивая, но ей не идет выражение наполненное страхом. Оно сразу ее старит лет на десять. Нэт спорит о чем-то с двумя парнями, но мне не хочется на это смотреть. Поэтому и перевожу взгляд на потолок. Если приглядеться, то можно заметить микро трещины или же какие-то неровности, которые были допущены во время ремонта. Если просто смотреть, то можно уснуть. Но и спать не хочется. Точно так же, как и что-то делать. Дверь закрывается и я наконец остаюсь одна. Но это же не помогает. Ко мне и так никто не подходил, так зачем я это отмечаю? Но кажется, чтобы окончательно и бесповоротно уйти отсюда, мне понадобилось одиночество. И именно это предоставила Кирова, уводя с собой спорящих о чем-то Глеба и Артема. По статистике, один из четырех человек в нашей стране психически неуравновешен. Вспомните о трех своих близких друзьях. Если с ними все в порядке, значит, это вы. Тоже самое работало и со мной. И это было сказано моим психотерапевтом, с кем мне приходилось работать после операции. Она мне говорила, что отныне и навсегда, могут наступать моменты, когда нейростимуляторы, отвечающие за работу эмоций будут резко отказываться выполнять свои функции. Но после я просто забила на это, потому что мне достаточно своих болячек. Еще не хватало херни наподобие этой. Хотя если Вас выписали из сумасшедшего дома, это еще не значит, что Вас вылечили. Просто Вы стали как все. У меня был всего один только приступ после того проишествия. И то, я сослала это на чрезмерные нагрузки в учебе, поэтому Наташа и нашла свою подругу у себя в доме, где она просто пялилась в стену и просидела в таком положении три дня. И теперь, когда я лежу в спальне, куда переодически заглядывают друзья, я понимаю, что для семьи душевнобольного, а также для общества, его болезнь – проблема; для самого больного – решение. Откуда такие мысли? Есть много предположений насчет этого. Самое благоразумное - это последние события, которые давят на психику. А если это будет повторяться и накладываться друг на друга, то в итоге, такой нестабильный человек, как я, может угодить в эту сеть. Чтобы разобраться, чтобы осознать, а возможно, чтобы просто привыкнуть к этой боли, после всех моментов. А ведь это правда. Мне просто нужно привыкнуть или переварить всю информацию за последнюю неделю. Все мои выходки, выходки Депо, слова Глеба, Наташи. Просто принять. Но не с теми, с кем обычно это нужно обсуждать. А на личной аудиенции с самим собой. В голове звучат последние слова Николая, брошенные мне в след. Опиумная зависимость вперемешку с любовью - то лекарство от здоровья, которое одновременно делает хорошо, но и мгновенно убивает А ведь он прав. Парень хорошо меня знает. И еще лучше знает моего парня, который берет у него наркоту. Ведь, чтобы ублажить своего клиента, продавец должен знать все о своем покупателе. - У тебя такое ебало бывает только тогда, когда ты думаешь о нем, - хриплый голос Натали сбоку, возвращает меня обратно, - Зачем ты это делаешь? Мигаю раз. Мигаю два. Мигаю три, а затем поворачиваю голову в ее сторону. Она сидит рядом с кроватью, закинув ногу на ногу, в этом дурацком кресле, о которое я много раз ударялась пальцами ног. Один миг и раздается щелчок сигареты, а затем перед моим лицом появляется никотиновая палочка, из конца которой уже выходит дым. И сколько получается я не вставала, раз у меня автоматически происходит секреция слюны? - Два дня, - похоже этот вопрос был ярко выражен на моем лице, - Ты проторчала здесь два дня - Какое сегодня число? - Тридцатое Блеск. Вот оно как. И слова с трудом вылетают изо рта. Но губы смыкаются на фильтре, делают пару сильных затяжек, а затем и мой кашель бьет по стенам комнаты - Неужели ты разучилась в кои-то веки курить? - горько усмехается подруга, скидывая пепел, - Может быть побольше будешь в такие припадки входить? Я просто мычу и сужаю глаза, когда вновь вдыхаю табачный дым. И с каждым затягом становится легче жить, что-ли. Но это вновь иллюзия моего мозга - Я хочу, чтобы ты записалась на консультацию к психологу, Лиля, - девушка не тянет быка за рога и говорит напрямую - Зачем? - Чтобы ты вновь не пристрастилась к наркотикам Вот и весь ответ. Вот и вся причина. Я даже не задумывалась об этом, а Кирова уже перемотала все на месяцы вперед, и уже увидела, как мой нос шмыгает после белой дорожки на стеклянном столе в ее гостиной. - Хорошо Мы молчим, думая каждая о своем. Но у меня было достаточное количество времени сделать это. Чего же мне опять не хватает, черт возьми? - Ты права, Нэт, - внезапно выдаю я, облокачиваясь спиной к изголовью кровати - И в чем же на этот раз? - деловито интересуется она, отбрасывая окурок в сторону - Просто во всем, - усталость в этих словах чувствует за километр Но от чего я устала? Физически мое тело провалялось среди одеял и подушек сорок восемь часов. Психологически я просто обитала где-то. А эмоционально я просто выжгла всю себя. Из-за чего у меня теперь просто идет полное отречение от всего. Просто вновь хочется зарыться куда-нибудь и лежать. Восстанавливать силы после всего. Но что же это все? Подруга горько усмехается и бормочет слова наподобие “Дура, но люблю”. Внезапно в комнате становится на несколько градусов холоднее, но это чисто потому, что дверь открылась. И на пороге стоит Шатохин, явно недовольный тем, что Наташа застала меня очнувшейся первее, чем он. Не представляю, что было бы, если бы на ее месте был Глеб Розоволосая выходит, но перед этим долго глядит на парня, который делает это в ответ. Словно они ведут немой диалог. И я даже готова поспорить, что она таким образом предупреждает его “Не дай бог она вновь превратиться в овоща, я тебя просто убью” - Хей, солнце, - матрас деформируется под его весом Я молча смотрю на его попытки завести разговор. И просто курю, спокойно скидывая пепел в стакан. Но кажется он уже понимает, что у меня нет желания говорить, поэтому просто сидит и смотрит, как мои руки теребят долбанную нитку на махровых носках. - Я никогда бы не поднял на тебя руку, Лилз, - наконец выдыхает он, что заставляет посмотреть на него, - Даже не могу понять, почему ты допустила такую мысль - Потому что никто не способен контролировать свой гнев. А особенно тогда, когда он под чем-то, - глядя в одну точку, тихо произношу я, - Тоже самое относится и к тебе - Ты боишься меня? - Я боюсь того, в кого ты можешь превратиться Молчим. Да и говорить то особо нечего. Все и так уже ясно. Но… Что мне понятно? Что я точно знаю насчет нас? Что я творю, раз позволяю такому случаться? Зачем я вновь иду на помощь утопающему, когда сама не могу выбраться из этой пучины? - Я уменьшил дозу, - как бы между прочим вставляет - Ты уменьшил дозу, но не употребление, - грустно улыбаюсь, наконец переводя взгляд на него, - Разве я не права? Он устало вздыхает и проводит ладонью по лицу. - Зачем ты сказал это Глебу? - внезапный вопрос заставляет его врасплох, но только на секунду Не хочет отвечать, вижу же. Да и само упоминание блондина не устраивает его. Поэтому и мрачнеет. - Белый Трэвис Скотт тебе рассказал, да? - ничего удивительного, вроде бы, но откуда не возьмись у него в руках бутылка виски Я терпеливо жду. Хотя слегка сжимаю пачку сигарет, от того, каким тоном все это было сказано. Словно он яд выплевывавает. - А как по твоему я должен был поступить, цветочек мой? - улыбается, и прямо с горла отхлебывает немного. Даже не морщится, - Позволить общаться ему со своей девушкой, прекрасно зная его отношение в ее сторону. Серьезно? Ебанный животный инстинкт. Нужно же всегда показать свои права. Всегда было, есть и будет. Даже не смотря на “развитие” людей. Скажу правду, то, что было вложено законами природы, никогда не вытащить из нас. Хоть расчлиняй ДНК, нихера не сможешь. - Ты должен был сказать это мне, а не идти и избивать его... Нужно было видеть то, как вытянулось его лицо. И только потом до меня дошло, что я проговорилась. Он же не в курсе, что блондин был в больнице, когда меня выписывали. - Защищать его собираешься? - и почему стекло бутылки не разбилось вдребезги от такого сжатия? - Истерику устроить хочешь? Улыбка. Она была такой искренней, от чего у меня сердце сделало двойной удар. Просто потому, что в этот момент у меня всплыли воспоминания наших первых встреч, где он только так и улыбался. А так же то интервью, после которого Артем мне и понравился Но даже с нынешними обстоятельствами, я просто знаю, что не хочу его терять. Потому что… Что? - За это и люблю тебя, Лилия, - смеется, качая головой Гром среди белого дня. Походу, увидев мое лицо, он сделал улыбку еще шире и поддаваясь вперед, произнес: - Я люблю тебя И в этот момент в комнату заходит Голубин и застывает на пороге от услышанного