Шепард лежала на боку в постели Гарруса. Она повернулась лицом к стене; её взгляд упал на бутылку Палавенского эля — единственную вещь на полке над кроватью Гарруса. Она уставилась на мягко светящуюся жидкость, пытаясь осознать, что только что произошло.
Да, основная причина возникшей неловкости заключалась в том, что у людей и турианцев были разные представления о «нормальном» сексе. Шепард обычно нравилось быть сверху, но она не думала, что её новому телу понравится такая поза в первый раз. Она застенчиво попросила Гарруса, готов ли он сделать кое-что традиционное, и он согласился.
А затем она узнала, что «традиционным» для турианцев была женщина на четвереньках перед кроватью.
Чёрт возьми, так не пойдет.
Шепард не для того училась защищаться от насильников с самого раннего возраста, чтобы сейчас позволять кому-то доминировать над собой.
Поэтому она и сказала Гаррусу, что имела в виду человеческую традиционную позу. И описание этой позы заставило Гарруса удивленно вытаращить глаза. Шепард вскоре осознала, что, с турианской точки зрения, она была чрезвычайно странной. Она несомненно потрясла его, но он всё ещё не сказал «нет».
А затем…
Она вспомнила смятение в его голубых глазах, таких до странности уязвимых без привычного визора. Вспомнила, как нежно он обращался с ней, как его тело дрожало, когда он пытался сдерживать себя, чтобы доставить ей удовольствие. Боже, они целовались в процессе, и Шепард не могла сдерживать волны тёплого наслаждения, пронизывающие её тело.
К второму раунду её плоть уже достаточно воспалилась, но она не смогла бы остановить его, вернее, не хотела останавливать его. Но она была практически уверена, что будет просить его продолжить. Даже несмотря на то, что он заметил слезы, бегущие по её щекам во время секса.
А сейчас Гаррус вскочил с постели и бросился к раковине. Шепард не знала, что он там делал, но слышала шум воды и хлопанье дверцами шкафчиков. Ей не хватало мужества повернуться и посмотреть на него. Он ушел, бормоча себе под нос «должен вымыться», а потом просто… ушёл.
Она чувствовала… что ненавидит его. Она чувствовала себя одинокой и беззащитной, и ей было страшно. В отличие от прочих своих отношений — ладно, от простого снятия стресса — она не могла просто уйти. Она хотела верить, что он никому не скажет о её падении.
Боже, они ни разу даже не говорили о том, было что-то между ними или нет. Между ними могло быть что угодно: от одноразового секса до межрасового брака, — и любой из этих вариантов пугал её до чёртиков.
Что-то произошло — она не знала, хорошо это или плохо, но проблема была более чем реальной. В какой-то момент она потеряла контроль над собой. Она любила его и позволила ему… она доверила ему своё сердце, а не только тело.
Она уже знала, куда её это заведёт. Воспоминания мгновенно всплыли в её сознании. Могила отца под осенним дождем. Она теперь должна быть взрослой, самостоятельной девушкой. Мама ушла однажды утром и больше не вернулась. Шепард закрыла глаза, попытавшись прогнать воспоминания.
Что-то коснулось её щеки. Гаррус. Она открыла глаза.
Он ничего не говорил, просто настойчиво подтолкнул её. Она не повернулась к нему. Он отступил, но мгновение спустя она почувствовала прикосновение его шершавого языка к своей шее. Как же у него получается делать нечто нежное и сексуальное одновременно?
Шепард перевернулась к нему лицом и положила руки на его грудь, и увидела, что он был одет в тот же самый костюм, что был на нём перед «Омега-4».
— Одежда? — дрожащим голосом спросила она. Почему он оделся?
Гаррус глупо улыбнулся ей.
— Никаких натёртостей.
Конечно. Она ведь даже не подумала о том, что им нельзя долго прижиматься друг к другу. Он защищал её. Милый Гаррус.
— Никаких натёртостей. — улыбнувшись, согласилась она. Шепард притянула его на кровать и обняла за широкие плечи. Затем уткнулась носом в его щёку и услышала, как он заурчал, обнимая её за талию. — Я тоже должна одеться?
— Не раньше, чем мы закончим одно дело, — сказал он, вытаскивая из кармана какой-то флакончик.
— Что это?
Его жвалы дрогнули.
— Мордин сказал, что этот лосьон поможет с…
— Моей аллергией на тебя. — Шепард села и с любопытством осмотрела себя. Конечно же, сыпь на теле присутствовала…
Шепард покраснела, увидев, где эта самая сыпь была… В основном на животе и между ног, на коленях и внутренней поверхности бедер. Она не болела и не чесалась, и Шепард задалась вопросом, зачем ей этот лосьон. Хотя…
Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что не только сыпь является проблемой. Вот чёрт. Шепард уже собиралась попросить Гарруса о помощи, как вдруг поняла, что он уже уставился на неё с испуганным выражением лица.
— Я сделал тебе больно? — треснувшим голосом спросил он.
— Всё нормально, — заверила она его, хотя чувствовала себя не очень хорошо.
— Я чувствую запах… крови, — выдавил Гаррус.
Чёрт.
— Не волнуйся, Гаррус, это…
— Сделал я. — не дал ей договорить Гаррус. — Я действительно сделал тебе больно. — он отшатнулся от неё так быстро, будто она собиралась убить его.
Он выглядел таким подавленным и несчастным, что ей захотелось защитить его, даже если единственным их врагом является её невинность.
— Гаррус, у людей так бывает. Ты не сделал ничего плохого. — она умудрилась схватить его за руку и ободряюще улыбнулась ему.
Гаррус скептически посмотрел на неё.
— Люди кровоточат, когда занимаются сексом?
Шепард покраснела:
— Не всегда. Только в первый раз.
— В первый…? — Гаррус уронил свою челюсть.
Свободной рукой Шепард погладила его по жвале.
— Цербер восстановил меня, помнишь? Новое тело. Ты что думаешь, я прыгаю в постель ко всем встречным парням? — чёрт, опять она шутит по серьёзному вопросу.
Гаррус откашлялся и протянул ей полотенце.
— Эм. Тебе надо… привести себя в порядок…
Она жутко покраснела. Его жвалы дрогнули. Ещё секунда, и они оба рассмеялись. Она взяла полотенце; он намочил его горячей водой, и оно было приятно тёплым. Шепард поднялась на колени и прикрикнула на турианца. — Не смотри! — и хотя она по-прежнему была сильно смущена, но всё равно захихикала, увидев, как Гаррус послушно накрывает голову подушкой.
— Ты когда-нибудь чувствовала себя так, будто тебе тринадцать лет? — проворчал Гаррус сквозь подушку.
— Боже мой, Гаррус, ты впервые занимался сексом в тринадцать лет?!
— Ага, можно сказать и так. Потом повторил в учебном лагере в пятнадцать. Получилось лучше, — хихикнул он, выглянув из-под подушки.
Она забыла, что турианцы были юридически взрослыми в пятнадцать. Она не думала о нём, как об инопланетянине; она всегда воспринимала его как человека, не думая о том, что и люди все разные. На мгновение она подумала, что это аукнется ей ещё не раз. — Так, я чистая. Давай теперь лосьон.
Он прилег на кровать позади неё. Она успела заметить только проблеск гладких мышц, серебряных пластин, смертельную грацию хищника, прежде, чем его руки сомкнулись на её плечах. Сладкий аромат лосьона не смог скрыть его антисептическую натуру, немного щипая.
— А что такое? — прошептал Гаррус ей на ухо, руками растирая лосьон на её груди и животе. — Сколько тебе было лет?
Шепард в который раз покраснела. Она не хотела говорить ему об этом. Что угодно, только не воспоминания о той маленькой девочке в холодной квартире — девочке, которая сейчас обнимает Вакариана за шею и готова просить его никогда не оставлять её. «Пожалуйста, я сделаю всё, что угодно. Я буду хорошей девочкой. Обещаю.»
Шепард не хотела ничего вспоминать, потому что с возрастом она узнала, что большинство детей любят только за то, что они есть — однако именно она остановила Сарена и Властелина, спасла человечество от Коллекционеров, а скоро победит гребаных Жнецов.
Гаррус издал низкий звук, похожий на печальный плач. Он думает, что она не доверяет ему. Чёрт, Шепард.
— Двадцать один, — наконец ответила она. Так. Пусть обдумает информацию.
— Твой учебный лагерь был …
— В восемнадцать.
— То есть, ты уже была солдатом, когда это произошло в последний раз.
Он что, всерьез думает, что она с того времени больше ни с кем не спала?
— Эй, у меня были и другие партнеры, что бы ты знал. Я кое-кого бросила, когда стала СпеКТРом.
— Я имею в виду твой прошлый первый раз, — самодовольно ответил Гаррус.
Шепард вздрогнула.
— Я правда не хочу об этом говорить.
Гаррус крепче обнял её за плечи. Она была потрясена низким, слегка злобным рыком, который услышала прямо у своего уха.
— У меня есть снайперская винтовка, — зарычал он. — Скажи мне имя.
Она вывернулась из его объятий.
— Нет, ты меня не так понял. Он не… это было с моего согласия. В «Ангеле Мести» нет никакой необходимости.
Гаррус повернулся к ней, его глаза сверкали голубым огнём.
— Что-то все-таки случилось, раз ты так говоришь.
Да, вот они проблемы с тем, кто хорошо тебя знает.
Шепард натянула на себя одеяло и продолжила.
— Мы хотели разных вещей. Я была дурой. Первые отношения, плохо понимала.
Он ждал, позволяя ей говорить. Шепард раздраженно фыркнула.
— Я слишком много выпила, а он продолжал настаивать. — она прижалась к турианцу поближе. — Я сказала, что не буду заниматься сексом без любви. Он сказал, что любит меня, я поверила ему, хотя и не должна была. — она помолчала, затем продолжила. — Я не знаю, сказал ли он это просто для того, чтобы затащить меня в койку, или он правда верил в то, что говорил. Я не знаю. Я не знаю… что случилось… что со мной не так…
Шепард сжала руки в кулаки, позволяя ногтям вонзится в кожу, пока боль не прояснила сознание.
— О. — Гаррус снова обнял ее, одеяло помешало ей возразить. — Это поэтому ты теперь бываешь только с теми, кому доверяешь?
Шепард фыркнула.
— Нет. После этого я была лишь с теми, кого не боялась потерять.
Гаррус внезапно застыл.
— До тебя, — призналась она, положив голову ему на плечо. — Я… может быть, я действительно хотела узнать, какого это будет с кем-то, кому я могу доверять.
— И? — он лизнул её щеку.
— Я не знаю, — спокойно сказала Шепард. Её голос опустился до шёпота. — Я думаю, что всё зависит от того, что произойдёт дальше.
— А что ты хочешь, чтобы было дальше? — спросил он.
Шепард разочарованно вздохнула, но внутри неё всё сжалось в узел. Она не знала, как ответить на этот вопрос. Часть её требовала оставить всё, как есть — он остался бы её лучшим другом, с которым можно позабавиться — но она также знала, что, если ничего не изменится, она очень расстроится. А другая часть её требовала, чтобы они, чёрт возьми, начали встречаться, несмотря на всю эгоистичность подобного желания, несмотря на то, что это разрушит его шансы когда-либо иметь нормальную турианскую семью. Она слишком сильно любила его, чтобы вот так поступить с ним. И часть её продолжала настаивать, что её желания не имеют значения: рано или поздно Гаррус Вакариан поступит так же, как её первый партнёр и бросит её или она сделает то, что делала с каждым мужчиной с тех пор: уйдет, прежде чем успеет привязаться.
Глупая Шепард. Ты уже привязалась.
— Я не знаю, — повторила она, возненавидев себя за то, как сдавленно прозвучал её голос.
— Хорошо… давай подумаем вместе. Что же это было? Ночь, которую мы запомним или неловкая межвидовая связь? — она заметила, что он не использовал слова «ужасная».
Внезапно она почувствовала облегчение при смене темы, хотя и понимала, что лишь оттягивает неизбежное. Шепард запихала свой внутренний голос куда подальше и сконцентрировалась на тепле тела Гарруса и его естественном аромате меди и травы.
— Гм, я бы сказала так: самая запоминающиеся ночь на 90%, с 10% межвидовой неловкости. — она посмотрела в его потрясенное лицо и злобно усмехнулась — Хотя, если будем практиковаться, то можно и улучшить результаты.
Его левая жвала дернулась.
— О, ты хочешь практиковаться? — Гаррус уткнулся носом в её волосы. — В этом я могу помочь.
Шепард обняла его руками за плечи, позволив одеялу упасть до талии и нависнув над ним.
— Даже если я скажу тебе не делать этого?
Он усмехнулся, глядя на неё снизу вверх.
— В любом случае.
Шепард нахмурилась.
— Хм, всё-таки нужно выбрать более удачное время. — она уткнулась лицом ему в шею, чтобы скрыть пылающие щёки. — У меня всё воспалилось. — призналась она. — Слишком сильно, чтобы продолжать сегодня вечером.
— В таком случае позволь мне закончить с лосьоном, — пробормотал Гаррус.
Она уселась на него сверху, укрыв перед этим одеялом его ноги до бёдер и прижимаясь спиной к его обнаженной груди, пока он продолжал наносить лосьон. Шепард закрыла глаза, наслаждаясь сладким, успокаивающим запахом лосьона на своей коже.
Я могу и привыкнуть к этому. Было здорово — иметь парня, который нежно заботился о ней даже после того, как получил желаемое. Шепард глубоко вздохнула. Её веки дрожали, и она почувствовала, как адреналин от драки на базе Коллекционеров начал потихоньку испаряться. Она ведь и правда могла бы заснуть…
… и все же, почему вместо этого нежный уход Гарруса начал возбуждать её?
Он, должно быть, заметил реакцию её бёдер и тяжелое дыхание, поэтому склонил голову и потерся носом об её шею. Она застонала, её зрение практически отказало ей. Она закрыла глаза и сдалась на милость его рук. И Шепард — которая сочла удивительно лёгким сопротивляться соблазнению Моринт — действительно боялась, что не сможет противостоять Вакариану.
Боже, что же с ней происходит?
— Гаррус. — её голос скорее напоминал сонную жалобу, нежели решительный отказ. — Я же сказала, что сегодня вечером больше не смогу трахаться… — она нарочно использовала вульгарность, стараясь отпугнуть его.
— Я знаю. — пробормотал он, ничуть не смутившись. — Хорошо, что я знаю много способов доставить тебе удовольствие.
Как и перед «Омега-4». За исключением того, что теперь он знал, как именно доставить ей удовольствие. Ей было совсем необязательно обучать его.
Он начал ласкать её, молча задавая вопрос, и она поняла, что он дает ей право выбора: уйти сейчас из его постели, из его каюты и из его жизни или играть с его сердцем, как она играла с жизнью там на базе, и верить, что Гаррус так же будет рядом, чтобы спасти её.
Я буду здесь, если нужен тебе.
Она знала, что лучше не доверять обещанию мужчины…
«Он не человек, он — турианец», — самодовольно подумала она, и позволила ему делать всё, что он захочет.
— Да, пожалуйста.
***
Когда Гаррус проснулся, часы показывали полдень. Шепард всё ещё крепко спала, положив голову ему на грудь, её волосы рассыпались по его пластинам, а на лице играла нежная улыбка. Её спортивный лифчик, тем не менее, висел на светильнике прямо над ними. Сейчас он не мог вспомнить, каким образом забросил его туда.
Гаррус обнял Шепард за талию, закрыл глаза и счастливо вздохнул, чувствуя себя на редкость счастливым идиотом.
Он всё ещё не мог поверить в то, что он выжил. На базе Коллекционеров. На Омеге.
— Ты слишком много думаешь, — упрекнула его Шепард.
Поэтому он прекратил думать и просто наслаждался тем, какого это — лежать в постели рядом с Шепард, такой нежной и такой теплой, пахнущей лосьоном.
***
Шепард не хотела расставаться с ленивым туманом удовольствия и счастья. Её тело устало той усталостью, что приходит после победы, бега на длинные дистанции или выхода из боя победителем, но удовольствие слегка затмевала ноющая боль в некоторых местах. Сейчас она отчетливо чувствовала кожей мягкое одеяло, чёрт, обычно голой она не спала. Атаки, всевозможные ЧП, пожарные учения… она всегда спала одетой. Почему сейчас…
Она перевернулась и увидела, что Гаррус лежал рядом с полузакрытыми глазами и тихо ворчал себе под нос.
О, боже.
Теперь она вспомнила.
Секс проблемой не был. Она уже смирилась с тем фактом, что считает инопланетянина привлекательным и хочет спать с ним. Это не роман. Она поняла, что ей понравилось быть физически нежной с её лучшим другом. Нет, проблемой была нехватка контроля.
Она забывала очевидные, простые вещи, такие как использование лосьона после их близости или то, что она забыла одеться перед сном. Она позволила ему делать всё, что ему вздумается — много раз — она кричала и кричала, просила большего, и вообще… вела себя как последняя проститутка-азари. Затем она отключилась, оставшись абсолютно беззащитной. Что ещё она сделает?
— Шепард? — услышала она его шепот краем уха. — Ты напряжена. Всё хорошо?
— Я вела себя как шлюха. — она села и обернула одеяло вокруг себя, чтобы скрыть наготу, всё ещё чувствуя себя отвратительно без одежды.
— Шепард?
— Перед тем, как я уснула. Дерьмо. Я не хочу знать, что ты обо мне теперь думаешь.
— Шепард, мое отношение к тебе не изменилось. Я не понимаю. Что такого страшного в том, чтобы быть счастливыми?
— Я… — она запнулась, пытаясь подыскать нормальный ответ.
— Ты попросила — я сделал. — он сел. Гаррус уткнулся носом в её шею и мягко прошептал ей на ухо. — Это была большая честь для меня.
Шепард фыркнула, не вполне уверенная, дразнит он её или нет.
— Честь? Что, черт возьми, это значит? — это было похоже на грёбаную обязанность. Ты, как хороший турианец, просто не мог не подчиниться приказу, ведь так, Гаррус?
Он перестал обнимать её. В комнате повисла мертвая тишина. Она чуть отстранилась от него, сразу же почувствовав боль его утраты.
Она рискнула посмотреть на него. Он откатился на свою сторону постели и приподнялся на локте, но смотрел при этом на подушку, а не на неё.
— Это было нечто особенное. — она увидела, с каким трудом он сглотнул. — Для меня, по крайней мере.
— Вот чёрт, какая я дура. — она обняла его одной рукой, другой подняла ему голову за подбородок, чтобы он посмотрел на неё. — Я не очень хорошо умею выражать свои мысли словами. — прошептала она, надеясь, что он поймет.
Он уткнулся носом в её волосы.
— Но именно поэтому ты с тем, кому можешь доверять.
Она хотела этому верить, но доверие и постоянство — это не одно и то же. Даже если он останется с ней навсегда, если она попросит его об этом… это будет ужасно несправедливо. Он был нормальным турианцем с нормальной жизнью, пока она не затащила его на миссию по поимке Сарена, бросила в самый эпицентр борьбы с Коллекционерами, Жнецами и Цербером, и кто знает, что ещё их ждет впереди, но он уже превратился из следователя СБЦ в убийцу-линчевателя. Должна же быть где-то грань наносимого ею ущерба. Когда-нибудь она должна будет отпустить его.
Вместо ответа она поцеловала его, а он, скорее всего, принял это за ответ, потому как дальнейшие несколько секунд они лежали молча. Он был тёплым, хорошо пах… Боже, как же сильно она будет скучать по нему, когда придёт время…
Громкий звук прервал тишину. Гаррус встрепенулся.
— Моя почта. Мне её проигнорировать?
Как бы ей ни хотелось, а потакать своим желаниям она не могла.
— Нет, иди.
Гаррус принял вызов, и она прислушалась. Он было от Миранды; вся команда собралась в комнате Касуми для празднования Победы теперь, когда все отдохнули и оправились от тяжелого боя. Гаррус сказал ей, что скоро придёт, но к сожалению, он не знал, где капитан Шепард: он занят калибровкой Таникса.
Когда он отключился, Шепард взглянула на него. Затем он откашлялся и предложил ей руку.
— Если ты хочешь сказать команде, э-э, «о нас», то я не против, но я не хочу ничего говорить, пока ты не будешь готова.
Он был очень милым, но в «о нас» могло означать что угодно: от друзей с «дополнительными функциями» до свадьбы. Шепард глубоко вздохнула, пытаясь сосредоточиться на более приятной стороне медали: эта ночь не была единственной и последней.
— С тобой всё в порядке? — спросил он, гляда сверху вниз. — Я не хочу никуда идти, но… — он усмехнулся. — Не то, чтобы мне не нравились наши «калибровки», но делить их с командой я не хочу.
Шепард покраснела, хотя была в тайне рада:
— Я поднимусь к себе и приму душ. Скажу остальным, что была занята, если спросят.
Гаррус кивнул.
— Я пока спрячусь на главной батарее. Чтобы они поверили в истории о калибровке.
Она фыркнула.
— Эта штука действительно нуждается в постоянном обслуживании или ты занимаешься чем-то другим? Калибруешь свое «личное орудие»?
Он замер в ложном возмущении, не успев надеть чистую рубашку.
— Как ты убедилась, мое «личное орудие» работает на пике своей эффективности.
Она рассмеялась. Сейчас она счастлива, невероятно счастлива, несмотря на её прошлое, отравленное нерадивыми родителями, и будущее, которого может и не быть из-за Жнецов.
Гаррус осознанно выждал час на главной батарее, давая Шепард время присоединиться к команде прежде, чем он сам придёт. Ему ужасно хотелось прийти на это собрание под руку с Шепард, но он знал, что она бы этого не одобрила. Гаррус не был уверен, как люди проявляли свою влюбленность — он действительно должен был выяснить всё, что касается психологических аспектов наличия у людей постоянного партнёра — но Шепард, казалось, проходит через этап, с которым он уже смирился.
Он мог только молиться Духам, чтобы она пришла к такому же выводу.
Гаррус не хотел зацикливаться на этой мысли. Он проверил Таникс, но его усилия окупились: компьютер работал безупречно, даже после встречи с Коллекционерами. Всё, что ему оставалось, так это обычная модернизация и проверка системы… но команде об этом знать не стоит. Ему понравилось иметь благозвучное оправдание на любой случай.
***
Большая часть третьей палубы «Нормандии» уже была пуста. Гаррус вздрогнул, увидев толпу у входа в бар. Хорошо хоть его убежище не пострадало. Гаррус давно прекратил думать об алкоголе как о забаве; слишком часто ему хотелось найти пустоту на дне бутылки на Омеге, чтобы наслаждаться сейчас обычными напитками. Он потерял способность потреблять алкоголь в умеренных количествах…
Он оглядел комнату в поисках Шепард.
Умеренность. Да, в эти дни это казалось ему чем-то чуждым.
Когда и, главное, как он начал считать униформу Цербера сексуальной? Он усмехнулся, заметив, что она сорвала логотип Цербера с плеч. К сожалению, он не мог провести весь вечер подле Шепард.
Вместо этого он отошел в угол, где Мордин, Чаквас и Самара сидели за столом, потягивая напитки. Он был на полпути, когда его кто-то тронул за плечо.
— Эх, турианец — прозвучал грубый голос Джек. — Какого черта ты так долго шёл?
Гаррус улыбнулся экс-преступнице.
— Просто то, что самоубийственная миссия закончена, не означает, что мы должны пользоваться неточным оружием. Таникс несколько раз стрелял, и его надо было настроить.
— Угу, объясни это своей подружке.
Гаррус задохнулся.
— Да. Она сидела в полном одиночестве в ожидании тебя. Ты чёртов сукин сын!
Гаррус метнул взгляд на Шепард. Она мило беседовала с Легионом, пытаясь что-то объяснить любопытному гету, и он не заметил у неё никаких признаков расстройства. Но как…
Джек обратилась к Миранде:
— Эй, чирлидерша. Ты должна мне сто кредитов.
Миранда подошла, с сожалением покачала головой и перевела Джек сто кредитов со своего омни-инструмента. Гаррус услышал звук о денежном переводе.
— Я выяснила, что все «калибровки» были уловкой, — медленно проговорила Миранда. — Но я его не понимаю. Мы столько времени провели на Хестроме, куда смотрел Кэл’Ригар?
Гаррус не думал, что его хоть что-то может удивить, но неужели Шепард интересовалась кварианцем???
— Что… Как… — задохнулся Гаррус.
Джек сложила руки на груди.
— Вот баран. Прямо перед тем, как мы прошли ретранслятор «Омега-4», мы не смогли найти только двоих членов экипажа. — она скосила взгляд на Миранду. — Фактически, четырех, но…
— Мы обсуждаем не это, — перебила её Миранда, но Гаррус знал точно, что они имели в виду. — Мы обсуждаем офицера Вакариана и его калибровку с нашей «вас Нормандия». — она улыбнулась Гаррусу, положила руку ему на плечо и кинула в сторону. — В следующий раз сделай девочке одолжение и не притворяйся, что вы устанавливали новые модернизации. Приведи её туда, где есть кровать.
И бедного Гарруса буквально толкнули к Тали, которая сидела одна в углу.
— Что такое? — поинтересовалась Тали. — Я тут пытаюсь написать сообщение…
До Гарруса, наконец, дошло, и он кровожадно усмехнулся.
Он схватил датапад и заглянул в него. Да, его подозрения оправдались.
— Кэл’Риииигар, — сказал он, — он твой бойфренд?
— Отдай! — взвизгнула Тали, но Гаррус уже метнул планшет Джек.
Джек поймала его. Посмотрела.
— Верни мне мои деньги, — потребовала Миранда. — И ты должна мне сотню.
— Ты что думаешь, у меня есть деньги? — усмехнулась Джек.
— Погоди-ка, — медленно сказала Тали. — О чем вы там спорили?
Джек уставилась на Тали.
— Мы думали, что все время перед скачком через «Омега-4» ты была…
— Я письмо писала, — твердо сказала Тали. — Кому я писала, не ваше дело…
— Кэл’Ригар, — одновременно сказали Миранда и Гаррус, и Гаррус не сомневался, что кварианка покраснела под маской.
Джек недоверчиво вернула планшет.
— Но если ты была одна, то где был он? — она указала на Гарруса.
Тали напряженно оглядела окружающих.
— Вы думали, что я развлекалась с…
Гаррус хотел снять с себя обвинения, но не задеть чувства Тали. Он сложил руки на груди и сказал:
— Тали — прекрасная девушка и хороший друг, но я отношусь к ней как к сестре.
Кварианка бросила на него благодарный взгляд. Гаррус остался собой доволен. Если у её кварианца были какие-то мозги, то он, наверняка, считал бы себя самым удачливым бараном на свете.
Но не таким удачливым, как Гаррус.
***
Прошло много времени до того момента, пока команда не начала покидать бар. Шепард поставила пустой бокал на барную стойку, задаваясь вопросом, где воровка будет спать сегодня вечером. Точно не здесь, ибо Грант вдохновенно храпел на её койке.
Бедный Грант. Инкубатор не вложил в него устойчивость к алкоголю. Хорошо хоть, что он был счастлив: Шепард не знала, что будет делать, если из-за алкоголя он станет вспыльчивым. Точнее, более вспыльчивым, чем обычно. Вместо этого он просто уснул.
Так же Шепард боялась, что народу станет ещё больше. Но многие уже отправились спать, всё ещё распевая непристойные песни о коллекционерах. А многие уползали парами, включая Джейкоба и Миранду.
Шепард нахмурилась, пытаясь взглядом найти одного единственного важного ей офицера.
Гаррус о чем-то разговаривал с Тали и, видимо, поддразнивал её. Он провёл подле неё весь вечер, чем немало повеселил Джек и Касуми. Но сейчас Тали и Касуми были поглощены девчачьей беседой, которая, судя по тому, что подслушала Шепард, вращалась вокруг милого парня кварианки. Джек демонстративно изобразила рвотный позыв и ушла. Но когда Джек собиралась залпом выпить бутылку Ринкола, Тейн аккуратно заменил её на стакан воды. Шепард не была точно уверена, почему она ему не врезала, но теперь Джек и Тэйн разговаривали: дрелл был более оживлен, чем когда-либо, а Джек лишь иногда оскорбляла его происхождение, мужественность и интеллект.
Веря, что Криос знает, что делает, Шепард оглядела каюту. Гаррус алкоголю предпочел воду; он как раз держал свой стакан под краном холодильника.
Их глаза встретились на мгновение.
Гаррус медленно поставил стакан на стол и кивнул в сторону двери, показав альянсовский жест приказа к отступлению.
Шепард улыбнулась, так же ответив ему жестом согласия. Она научила его этим сигналам ещё на прошлой «Нормандии», но и не думала, что когда-нибудь будет использовать их снова подобным образом.
Гаррус дернул жвалами и вышел из каюты. Шепард же обошла группу, пожелав всем оставшимся доброй ночи, а затем вышла сама.
Она думала, что Гаррус будет ждать её у лифта, но в коридоре никого не было. Оглядевшись по сторонам, никого не увидела. Она уже собиралась заглянуть в мужской туалет, когда какая-то вещь привлекла её внимание.
Лист бумаги, приклеенный к двери Главной Батареи.
Шепард, поддавшись любопытству, подошла к двери поближе, чтобы прочитать, что там написано:
НЕ БЕСПОКОИТЬ
ИДЕТ КАЛИБРОВКА
Шепард восхищенно улыбнулась и оглянулась через плечо. Её никто не видел. Усмехнувшись, она дважды постучала в дверь.
Та открылась.
Шепард скользнула прямиком в теплые объятия Гарруса.
