Я верю в себя

Джебом старался на все реагировать, как взрослый умный человек, и не лезть в бутылку. Джебом считал до десяти на корейском, английском и школьных зачатках китайского, вдыхал и выдыхал полной грудью, пытался думать о приятном (например, о кошках) и вслушивался в слова своего агента, тарахтевшего про продажи, рейтинги и графики продвижения — цифры с детства Джебома успокаивали (читай: усыпляли). За последние полгода Джебом со многим смирился и пошел на кучу уступок, лишь бы реализовать свою мечту об этом альбоме максимально приближенно к тому, как хотел он сам. Но вместе с большой творческой свободой пришла и большая ответственность за коммерческий успех предприятия, так что игнорировать настойчивые рекомендации агентства, пожалуй, тоже не стоило. Даже если какому-то там популярному китайскому рэпперу вдруг приспичило вписать свою партию в его, джебомову, Creo En Mi. После завершения встречи с менеджментом Джебом старательно продолжал дышать через нос и держать лицо, не позволяя чувствам вылезти наружу. По пути домой он зашел в 7-элевен обновить запасы замороженных овощей к рису, кошачьей еды и пива — сразу упаковку — зализывать раны. Окончательно раскиснуть он позволил себе, только когда входная дверь в квартиру захлопнулась за его спиной, а ноги (и заманчиво шуршащие пакеты с продуктами) обступили соскучившиеся домашние животные (коих в последнее время у него развелось в избытке: к Норе, Кунте и Одду за последний год прибавились малыш Кейк и крошка Белль). Ладно, положим, Джебом не дурак и понимал, что этот китаец тоже втиснулся в кредиты к альбому совсем не случайно: уж больно привлекательно выглядят все эти проекции и графики. Сверхпопулярная мегакитайская звезда планирует покорить корейский рынок! Ждите новых релизов уже в конце года, а сейчас пока послушайте его коллаборейшн с нашим родным, любимым, народным и очень корейским исполнителем Им Джебомом (альбом которого выходит 19 августа). Спешите купить/скачать в магазинах рядом с вами — лучше бы, конечно, полный альбом, совсем было бы замечательно, если бы вы взяли люксовую версию себе и подруге. Можно было бы начинать аплодировать этим гениям рекламы и маркетинга, которым Джебом продал свою музыкальную душу, и поздравить себя с прогнозируемыми 300% (серьезно?) прироста прибыли, если бы не тот факт, что это была его любимая песня с альбома. Лучшая! Такая личная и особенная, что от перспективы впустить туда чужого рэппера в дорогущих адидасах сейчас становилось так по-детски обидно и грустно. Джебом взял на руки Кунту и возглавил процессию на кухню, готовый накормить всех страждущих. Стоило ему переступить порог, кот сразу вырвался и устремился к многочисленным мискам и тарелкам, расставленным вдоль стены, подняв требовательный вой, к которому присоединились Одд и оба котенка. И так опечаленный сверх меры Джебом без возражений насыпал корм в именные миски и поменял воду на свежую. После этого он взглядом встретился с Норой, которая на правах старшей уселась на подоконнике и взирала на творящийся под ее лапами беспорядок с килотонной презрения. — Обижаться на деньги глупо, наверное, — обратился к ней Джебом, с любовью почесав кошку за ухом. Creo En Mi изначально записывалась как главный трек альбома, в ней удачно сочетался и общий посыл (слишком уж жизнеутверждающе для 2018 года, не одобрял Джинен), и текст, и мелодия. Джебом планировал пропихивать ее куда только можно: говорить о ней в интервью, петь на радио и всяких телепередачках (если позовут, конечно), готов был своими руками промоутить во всех соц.сетях, от которых ему удастся вспомнить пароль. Он готов был, в конце концов, петь ее хоть на улице фанатам и прохожим, настолько она ему нравилась: смотрите новый Им Джебом, больше совсем не депрессивный (котики лечат!) и готовый покорять вершины вместе с новыми фанатами и новым альбомом, который получился у него в итоге именно так, как он хотел. И новым китайским рэппером, оказывается. Но кто бы мог подумать, что парень согласится? Список приглашенных звезд для альбома обсуждали еще с самого начала. Продюсеры долго игрались с идеей какого-нибудь дуэта с женским вокалом, Джебом даже предварительно договорился попробовать спеть с Джимин. Но ни до чего конкретного они с ней не допелись за те несколько сессий в джебомовой домашней студии, результат выходил слишком уж дорамным и мыльнооперным. Джебом оставался недоволен припевом, Джимин всю дорогу жаловалась, что оппа опять распустил сопли про свою трагическую душу и ей от их завываний хочется повеситься. Так что тот трек решили в итоге отложить хотя бы до тех пор, пока на Джебома начнут сыпаться предложения спеть ост к какому-нибудь хорошему сериалу про то, как все умерли. Тогда на джебомовом рабочем столе появился список потенциальных рэпперов. С кем-то из них он даже был знаком, кого-то забраковал сразу, предсказывая творческие разногласия. Кто-то не понравился его агентству, в основном из-за развеселого поведения или глупых высказываний в интернете. Конечно, они обещали Джебому полную свободу творчества, мягким голосом тогда объяснял ему менеджер, но зачем альбому лишние скандалы и слухи? Джебом старался за скандалами не следить (от греха подальше), так что вынужден был с менеджером согласиться. И правда, зачем? Китайский рэппер в адидасе тоже был где-то в этом списке, открыл первую банку пива и теперь вспоминал Джебом, набирая номер своего лучшего друга Пак Джинена. Он поудобнее устроился на диване, лаской и уговорами выторговав себе местечко между тремя кошками, вбил “Джексон Ван” в поисковик и приготовился слушать гудки: зачем Джинену телефон, иногда оставалось для его друзей загадкой, потому что тот игнорировал входящие так же часто, как заигрывания их бывшего согруппника Ким Югема. Навер услужливо вывалил на Джебома ворох фото Джексона Вана на любой вкус и лад: папарацци фотки топлесс и с маленькими детьми, селки с селебрити и фанатами всех возрастов, свежая обложка Севентин, уже заботливо слитая в интернет китайскими фанатами, и какое-то древнее интервью для американского Вога, переведенное на тот же китайский, но общий смысл которого был понятен даже Джебому. Джебом первый раз дебютировал в весьма юном возрасте, но такого количества фотографий у него, кажется, не было даже во времена его айдольской карьеры (о которой он любил вспоминать как о чем-то, случившемся с ним в прошлой жизни), хотя ему тогда казалось, что их фоткали каждые три минуты по поводу и без повода. — У него контракт с МИДом на продвижение международного туризма в Гонконге, — под шипение стремительно кончавшейся второй банки пива проинформировал Джебом джиненов автоответчик и пятерых кошачьих, занявших остатки дивана. — Пепси, адидас и еще какой-то новый китайский смартфон, нам таких еще не завезли… Покопавшись в памяти, он мог вспомнить только улыбающееся лицо с фотографии на анкете, предоставленной ему агентством, внушительную стопку рекламных контрактов (она вызывала уважение, у Джебома такой не было) и мурашки, пробежавшие вдоль позвоночника, стоило ему услышать хриплый низкий голос с демо-записи. Последние-то и заставили Джебома оставить китайца в списке. — Он знает английский, учит корейский, говорит на нескольких китайских диалектах — так обещает мне википедия — источник надежный, можно верить. Поет, танцует, снимается в каких-то страшных китайских передачках, Джинен, я даже капсы боюсь гуглить, одних названий хватает, — продолжал жаловаться на жизнь Джебом телефонной трубке, которая (понимающе — как казалось Джебому и его теперь уже третьей банке пива) продолжала молчать в ответ. — У него двадцать пять миллионов фолловеров на вейбо… Двадцать пять миллионов — это вообще сколько, Джинен-а? Интересно, у кого-нибудь в Китае есть сто миллионов? Как это можно посмотреть? В википедии про него вообще длинная статья такая, но вот скажи мне, кому интересны обхват его бедер и длина пальцев? И нафига... Нафига такому сдалась джебомова песня, спрашивается? Автоответчик бибикнул, показывая, что у Джебома закончилось время, и оставив его один на один с четвертой банкой пива, кошками и главным вопросом, который он так и не успел задать лучшему другу (Джинену, не автоответчику): а как вообще пишут рэп на китайском? Полистав еще туда-сюда фотографии из поисковика и поделившись с Норой парой любимых фото, на которых его обидчик корчил самые уморительные рожи, Джебом устроился спать на диване с мыслью, что утром он пожалеет, конечно, но, если Джексон Ван успеет прислать ему приличное демо за следующую неделю, которая оставалась у них до Категорически Последнего и Недвижимого Дедлайна по сдаче материала в студию, он, Джебом, так уж и быть, попробует поверить в него. Creo En Mi, как говорится. Ну и в других немножко. Утро встретило Джебома похмельем, вновь оголодавшими кошками, ноющей спиной и сообщением от Джинена в какао: “Ты выбираешь жениха или соавтора, хен? Если первое, то приданое у него богатое.”