Невыносимая всезнайка

      Прошла уже более четверти времени с начала учебного года. Близилось рождество, а значит, это время для радости, новых ощущений и волшебных ожиданий. Но, не для Гермионы, в последние две недели, она была сама не своя. К примеру, она чуть не взорвала котел с зельем у Слизнорта, из-за чего получила неодобрительный вздох и нервные взгляды. Или же, на защите от тёмных искусств, постоянно переспрашивала профессора Снейпа, который и без того ходил злой как дементор, и весь какой-то взвинченный, а тут ему прибавилась его «любимая» зазнайка Грейнджер. Гермиона могла поклясться, если можно было бы убить взглядом, он бы это точно сделал! Но один единственный день, перечеркнул все события разом... Гермиона бежала вниз по лестнице, звонко отстукивая маленькими каблучками по мраморному полу Хогварста. Она ничего не замечала перед своими глазами, слезы сделали ее глаза красными и припухшими, в висках у нее сильно пульсировало, а внутри ее жгло так, будто бы сам дементор залез ей в душу, и вывернул ее наизнанку, выплевывая из своей пасти, всю радость и счастье. На часах уже было без пяти минут двенадцатого, и в коридорах никого к счастью или несчастью не было. По крайне мере так казалось на первый взгляд. Волшебница остановилась в коридоре третьего этажа – ноги сами ее сюда принесли. И от усталости она упала на лавку рядом с крылатой горгульей. Вытирая слезы, она тихо всхлипывала, стараясь восстановить свое дыхание, но у неё это не особо получалось. Сейчас, ей было абсолютно плевать, на то, что её мог кто-то увидеть. Перед глазами, все время всплывали воспоминания, которые произошли часом ранее: «Рон не торопливо, но, довольно нагло, обвивал своими руками талию Браун, и все время что-то шептал ей на ушко, от чего блондинка краснела, и отводила взгляд, а после они поцеловались. Прямо у нее на глазах! Чертова Браун и чертов Уизли! Да как он вообще посмел так сделать?! Он же догадывался, что он ей не равнодушен! «Или же он слишком глуп, чтобы это понять» подсказал ей внутренний голос, но, она яро сопротивлялась этой мысли, хоть и понимала, что, скорее всего это именно так. Признаться, девушка совсем забыла о том, что сейчас время патрулирования. В особенности, этот день патрулировал ни кто иной, как Снейп. Хотя в данном случае, она вообще об этом забыла. Да, бывает даже так, что лучшая ученица Хогварстса, забывает столь уже всем известные факты. Она медленно провела рукам по влажному от слез лицу. Сейчас, отголоски от рыдания, были только тихие подхлпипы, и чуть рваное дыхание. Но углубившись в свои мысли, гриффиндорка не услышала стремительное, но тихое приближения тёмной мантии с другого конца коридора. В этот вечер зельевар и по совместительству профессор от темных искусств был свободен. Даже его «любимые» Пожиратели Смерти его не беспокоили. Что, собственно было странно. Обычно, они виделись, чаще, чем с золотой троицей в коридорах. Но, сейчас, он может в полной мере насладится своим любимым делом – патрулированием коридоров школы, в поисках «бесстрашных» душ, которые искали на свою магическую задницу приключений, и это «приключение» Снейп поможет с радостью приобрести. В особенности ему нравилось ловить влюбленных парочек, которые так глупо любили прятаться на Астрономической башне, или же в нишах, где они наивно надеялись, что их не увидят. Как глупо. Но самое веселое было то, с каким страхом и смущением они отлипали друг от друга, завидев темного волшебника. О, да! Это стоило того, чтобы сделать кружочек другой по коридору, и поймать их с поличным. Снятие баллов и укоризненный взор. Что может быть лучше? Это было как отрада для скрипучей и тяжелой души волшебника. Поднявшись на последний возложенный на него этаж, он будто бы тенью проскальзывал по тёмному коридору Хогвартса. Осталось со всем немного, и он сможет наконец-то пойти поспать. Время было уже позднее, а завтра еще будет занятие с глупыми пуффендуйцами, которые вечно портили ему котлы! Или же взрывали отдельные участки кабинета. Но внезапно он уловил необычный хныкающий звук. Вот тебе на, кто-то решил поплакать ночью в одиночестве? Ему же хуже. Направившись на звук, Северус заметил силуэт сидящий на скамейке возле гаргульи и приблизившись он рассмотрел в темноте знакомые буйные волосы, тусклый цвет мантии и, пожалуй, уловил приятный, знакомый запах, с которым, несомненно, у него ассоциировалась только один человек – Грейнджер. Что ж, значит, она вновь ревет из-за этого идиота Уизли, печально. — Мисс Грейнджер... — с легким упреком произнес зельевар, подойдя к скамейке и возвышаясь над девчонкой точно черная туча. — Мне казалось, что единственный человек, которого я никогда не встречу в коридорах после отбоя будите вы. Но, я разочарован. Что вы делаете, после отбоя тут? От низкого баритона, над своей головой, она вздрогнула, а волна испуга прошлась, как разряд тока от кончиков головы, до кончиков пальцев. Приподняв свой взгляд, она чертыхнулась. Ну, да, только Снейпа и его нравоучений ей так не хватало! Она непроизвольно цокнула от такой досады, — думаю Вам не привыкать разочароваться. Да, она огрызнулась. Да, она осознавала, что лучше ей просто покорно поджать свой ротик, опустить голову вниз и извиниться, и возможно тогда, он смилуется над ней и отпустит. Однако, такой вариант был только в области фантастики. Потому что она никогда не видела мага в хорошем настроение, чтобы он кого-нибудь да отпустил просто так его бы, наверное, конвульсией свело бы от столь добрых поступков. — Что я здесь делаю? — произнесла она вслух, задавая риторический вопрос, — наверное, очень люблю сидеть в двенадцать часов ночи, возле горгульи и плакать. — Немного раздражительно произнесла она. Ведь, по ней и так без лишних вопросов все было понятно. Но нет же! профессору нужно было до мельчайших подробностей знать, что случилось, чтобы потом этим же, удовлетворенно ткнуть носом, и утвердительно унизив. «Агрх, дементор его задери! будь что будет» мысленно размякла она, отводя взгляд карих глаз в сторону. Конечно, было сразу понятно, что гриффиндорка была не в лучшем расположении духа. Бывший слезиринец, устало потер переносицу «Ох уж эти подростковые гормоны, любовь и другая дребедень. Такие детские проблемы, а они их раздуют до масштабов глобальной катастрофы! Мерлин мне помоги!» Северус бы мог сжалиться над девчонкой, ведь все-таки он имел некое сострадание. Он мог отчитать ее по полной программе, снять пятьдесят баллов с ее факультета и назначить пожизненную отработку у мистера Филча, да и с миром отпустить в Гриффиндорскую башню к своим друзьям болванам. Но ее расстроенные чувства почему-то вызывали у него настороженность. Обычно, Грейнджер была очень даже сдержана, а сегодня плакала навзрыд. А подростки в наше время были слишком импульсивны и могли натворить то, о чем потом бы жалели долгое время. Однако, он чувствовал, что дело было не только в обеспокоенности к своему ученику, здесь было что-то другое. Странное и волнующее. Но волшебник быстро пришел в себя, нацепив столь привычную всем безразличную маску. Недовольно шикнув на ее слова и слегка скривившись как будто она произнесла не очевидные истины, а оскорбила его самими лютыми словами, которые могла бы произнести ее особа в его сторону. Снейп заговорил: — Похоже, за время проведенное здесь, вы растеряли половину своего здравого рассудка. Можно было найти более удачное место для разведения луж, чем коридор, где ходят преподаватели. — Съязвил профессор, наконец-то создав на кончике своей палочке люмос и посветив им в сторону девушки. — На вас страшно смотреть. — Так не смотрите, — бросила она, даже не поднимая взгляда на профессора. — Двадцать баллов с Гриффиндора, за прогулки после отбоя, даже, несмотря на то, что вы староста. И еще десять за неуважительное отношение к своему преподавателю, — фыркнул мужчина и отступил назад, чтобы более не возвышаться над девушкой и, не видеть ее заплаканные глаза. Снейпа перекосило. Он с детства не любил женские слезы. И не мог без содрогания смотреть в заплаканное девичье лицо. На мгновение задумавшись, профессор пришел к мысли, что вероятно подобный случай, может быть не единственным и не последним. Возможно, Грейнджер стоило бы отвлечься от ее глупых сердечных проблем, чем-нибудь более существенным, чем бессмысленные вздыхание по недоноску Уизли. Что она любит? Правильно - знания. Значит их она и получит. — И я назначаю вам отработку у меня, в течении полутора месяцев с завтрашнего дня, в восемь вечера. — Выдал мужчина без единой эмоции на лице. Он знал, как подружке Поттера это не понравится. И этого его радовало, как говорится «убить двух зайцев одним выстрелом». А в данном случае, он немного потешится над ней, и заодно кудрявая шевелюра не будет думать о лишнем. Вполне себе ничего. — Это, нечестно! — выкрикнула девушка, вставая с места, и возмущенно глядев в темные омуты глаз профессора «Отработка Мерлин его подери!» Полтора месяца с невыносимым профессор в одном кабинете, и под его едкими замечаниями и колючими взглядами. Даже от этого у гриффиндорки по спине нервно пробежали мурашки, а в низу живота неприятно затянуло в тугой узел. Да лучше Малфоя в засос поцеловать, чем это! У Снейпа же по дьявольски загорелись глаза. Неужели нашей все любимой всезнайке не понравилось его наказание? Иж как оживилась! Вроде бы ни следа недавней апатии в ее поведение. Это даже воодушевило профессора. Ведь как ни как, а Грейнджер все-таки остается собой. Она по-прежнему с трепетом относится к учебе и потери баллов своего факультета, а нынешняя отработка для нее вовсе будет чем-то из ряда вон выходящим. Что ж, все бывает в первый раз. — Да ну? — с усмешкой ответил профессор, продолжая сверлить своим взглядом студентку. — Нечестно — это когда профессор Дамблдор в конце года назначает вам, Поттеру и Уизли дополнительны пятьсот баллов за нарушение всех существующих школьных правил. Вот это поистине нечестно по отношению к остальным факультетам. А ваша отработка - это заслуженное наказание, за провинность. Вы староста, Вы знаете правила и нарушаете их тем самым подавая плохой пример младшим курсам. Ну а что, это же чистая, правда. Сколько раз после завершения пира в честь окончания года, ему, декану Слизерина, приходилось успокаивать своих змеенышей, распинающихся в бессильной злобе от того, что они работали целый год не покладая рук, зарабатывали очки для факультета своим трудом и потом, в то время как Гриффиндорцам победу преподнесли на серебряном блюде с золотой каемочкой и только потому что, там учится вездесущий Гарри Поттер. Не дав заговорить грифифндорке, и жестом руки приказав замолчать, он продолжил — возможно, целесообразней будет так же сообщить профессору МакГонагалл о вашим вопиющем нарушении? Вероятно, мы поспешили назначить вас старостой вновь. — Профессор ощутил приятное чувство превосходства над этой девчонкой и, может быть, даже некой властью над ней, ведь все знают, что эта гриффиндорка очень радовалась своему назначение и кажется, даже дорожила им. — Итак, мисс Грейнджер, надеюсь, вы осознаете свою ошибку и перестанете уже пререкаться со мной? Если вы сейчас же не вернетесь в гостиную своего факультета, то ваша отработка будет продлена еще на два месяца. — Четко и ровно отчеканил декан, с упоением ожидая реакцию волшебницы. С каждым словом выходящим из уст профессора возмущали и злили девушку до глубины души. Конечно, она прекрасно была осведомлена обо всех школьных правилах и распорядков Хогвартса. А также о том, что сейчас она их нарушила. Что, собственно несвойственно такой заучке-Грейнджер априори. Даже не смотря на некоторые моменты, связанные с Тем-Кого-Нельзя-Называть, и Гермиона была рада и горда собой и друзьями за то, что каждый раз они могли побеждать тёмного мага. Как же, Гермиона сейчас жалела о том, что она все еще студентка, а он ее профессор. При другом раскладе, она бы высказала всё, что о нём думает. Успокаивало одно, скоро будет Рождество, а значит, Гермиона вернется домой, и как минимум две недели проведет с родителями и не будет видеть это хмурое выражение лица, и едкие замечания в свой адрес. — Нет! — пискнула она. Должность старосты было для неё слишком важным событием в школьной жизни. И она не хотела вот так вот просто расставаться с ним. Шатенка поджала губы и недовольно выдохнула через нос «Чертов Снейп!» мысленно прошипела она. — Да, сэр... — вяло промямлила она, ощущая, как надменно на неё смотрит Снейп. — Не сомневаюсь в этом, мисс. — Скептически протянул зельевар. Этот разговор его больше развлекал, чем бесил, что в принципе бывает очень редко. Можно сказать, что давить на Грейнджер в ее слабые места было весьма интересно. По своей натуре, как и все гриффиндорцы она вспыльчива и воинственна. И видеть, как столь строптивая натура сдается под натиском шантажа, было очень приятно и интересно. Пускай это очень не педагогично, зато поднимает настроение когда на душе совсем плохо. — Надеюсь мне не нужно сопровождать вас за ручку до самого портрета? — вновь усмехнулся Снейп. — Найдете путь сами? Я же надеюсь, что больше вас не встречу в такой час здесь и, кхм, в таком виде. Ступайте. Конечно, Северус мог бы сопроводить ее лично, продолжая действовать ей на нервы и тем самым просто наказывая девчонку своим присутствием, но он рассудил, что в принципе не обязан водить за ручку никого из живущих в школе. Пускай идет. Он снял с нее баллы и назначил отработку, задуманный лимит выполнен, а уж что будет дальше, по сути, не его дело. — И не забудьте, жду вас завтра после уроков, — с издевкой напомнил профессор на последок. Гермиона смерила Снейпа гневным взглядом, таким на который она только была способна. Может и слова она и не могла сказать, но он точно должен был понять, как он ее бесит. Иногда казалось, что ему в радость вот так вот доводить своих студентов. Может, над ним также издевались? И, поэтому он решил выплеснуть весь свой яд на них? Это бы, многое объясняло. — Я тоже, на это очень надеюсь. — Пробухтела девушка, на предпоследнюю реплику профессора. А после на маленьких каблучках развернулась и быстрым шагом направилась в башню Гриффиндора. Ведь, пока не сделают ремонт в башне Старост, она живет, как и раньше, вместе с другими девушками в комнате. Все мысли о Роне и его избраннице улетучились сразу. И лишь гневные бормотания в сторону Снейпа, смогли отвлечь ее. Нет, ну вот как в одном человеке, было столько злобы и ненависти? «Мерлин, как его вообще допустили до школы? И в особенности до преподавания?!».