Катастрофа

Александр что-то мурлыкает себе под нос, и на эту смутно знакомую мелодию Стёпа выруливает с кухни вместе с двумя кружками чая. Но прервать увлечённого музыкой Сашу не решается — ждёт, пока тот закончит, снимет наушники и обратит на него внимание. — Чего стоишь? — Бинх спрашивает так, будто не он только что расслабленно-поэтично мяукал, но чай принимает с благодарностью, отставляя ноутбук с работой на столе подальше. — Не знал, что ты поёшь, — Степан-то и подпеть был рад, никогда особо этого не стыдился и не сдерживался. Он был из тех, кто пританцовывает и подпевает любимому треку в толпе по пути на работу или во время прогулки. Даже дома порой пел, если Саша чётко обозначал, что сейчас это не помешает. — Я и не пою, — отмахнулся тот, грея ладони, — Так, вспомнилось почему-то. — Песня? — Музыка. Вальс из «Амели». — А! Так вот почему! — Тесак сияет своей радужно-лучистой улыбкой. — У нас под него на выпускном танцевали. Красивая мелодия. — Угу, — Александр будто всё ещё в своих мыслях, и Стёпа пытается его оттуда достать. — Ты танцевал на выпускном? Или нет, постой, он у тебя вообще был? — любопытства у Тесака на троих хватает, и почему-то слушать о молодости своего партнёра ему очень нравится. — Был, конечно. — Бинх выныривает из задумчивости, глядя на Степана с долей грусти. — Но не танцевал. — Пары не нашлось? — Отказала. До Стёпы резко доходит, почему Саша так не любил рассказывать о гимназии, все увлекательные истории начиная с университета. — Причём, как понимаешь, по очевидной причине, — отставив кружку, Бинх сложил руки на коленях, сгорбившись и уставившись взглядом в стену, — Она вся такая красивая, в платье, на каблуках… А во мне метр с кепкой. Ну и ещё «Саша, я люблю тебя как друга, прости». Это, правда, было уже после вальса, когда я её в классе с пацаном из параллельного класса застукал. Бинх тянется к стоящей рядом тумбочке, но ловит на себе осуждающий взгляд Стёпы и отдёргивает руку: он честно уже третий месяц не притрагивается к сигаретам, Степан блюдёт не хуже сторожевой собаки, и расстраивать его не хочется. — Потом, конечно, и она, и другие поняли, что рост не главное, но момент, как понимаешь, был испорчен. А ведь я специально для неё танцевать учился. Так и не пригодилось. — Неужто? — Стёпа зачем-то встаёт с дивана, — Неужели потом никто не танцевал? Универ, работа? — Степаш, проблема, по которой со мной не танцуют барышни, не исчезла. Я вполне устраивал их в горизонтальной плоскости, но в вертикальном положении… увы. — Они все были удивительно слепы. — Ну, ты тоже вряд ли во мне видел партнёра для танцев, когда мы с тобой познакомились. Стёпа смутился, покраснел, но решимости не потерял. — Я в принципе не танцую, не умею. — Как? — в вопросе Александра не было ни намёка на смех, лишь искреннее удивление, — С твоим-то ростом и спиной ты вдруг и не танцующий? — С моим-то ростом и спиной, — эхом отозвался парень, — Я не был популярен среди девушек. Видимо, чем-то не подходил. — Ну, зато вполне подошёл мне, — невозмутимости Бинха Тесак только завидовал. Тот поднялся вслед, отсмотрел Степана с ног до головы и решительно протянул руку. — Хочешь, научу? Это несложно. — Ты думаешь, после всей этой истории я смогу тебе отказать? — Стёпа улыбается, ожидая указаний. — Думаю, что ты мне и без неё бы не отказал, но поломался бы немного… Руку на плечо, Стёп, я же поведу. Понимаешь теперь, почему со мной не хотели танцевать? Тесаку и вправду немного дискомфортно, но не настолько, чтобы, во-первых, отказать любимому человеку, и, во-вторых, отринуть идею научиться. Им обоим надо некоторое время, чтобы определить оптимальную длину шагов и привыкнуть к положению рук, а затем Александр начинает счёт, попутно командуя. Получается далеко не сразу, но несколько бесплодных попыток в итоге увенчиваются успехом — три круга по гостиной они вполне успешно делают, а затем Тесак то ли намеренно, то ли случайно оступается, со смехом падая на диван и утягивая на себя Сашу. Тот привычным движением седлает чужие бёдра и выжидающе смотрит. — Дуры твои женщины были, Саш, — взгляд Стёпы одновременно восхищённый, благодарный и вожделеющий. — Я в курсе. Поэтому я с тобой.