~
Маринетт сидит за своим рабочим столом и дошивает заказ, сроки уже горят, и она вновь не успевает к завтрашнему дню. Тикки мирно сопит на своём привычном месте для сна. Девушка облокачивается на спинку стула и начинает рассматривать потолок, будто видит его в первый раз. В её сердце снова творится беспорядок, когда она вновь вспоминает Адриана, который улыбается ей каждое утро, обменивается обычными фразами, а потом отправляется с Кагами на фехтование. Мысли о нём будоражат, согревают сердце, но в то же время заставляют его сжиматься от боли и страданий. Почему она, а не я? Частое сравнение с Кагами было подобно ритуалу, ведь, по мнению Маринетт, она умнее, спортивнее и красивее её, да и подходит по статусу, как будто рождена для него. Дюпэн-Чэн встряхивает головой и обнимает себя за плечи. Сложнее всего сейчас было не расплакаться в невыносимой тишине, которая стоит уже долгое время. В голове мысли кричат от отчаяния и хаоса происходящие внутри. Синеволосая уже хотела было спуститься к родителям за чашкой какао и круассаном, когда отдёргивается и вспоминает, что они уехали куда-то по делам на неделю. И как прикажете справляться, когда всё её окружение сейчас не с ней, не рядом и, возможно, счастливы, а она сидит в своей одинокой и холодной комнате, пока душа разрывается на миллионы частиц? Маринетт отодвигает заказ, стягивает с себя жакет, параллельно скидывая на пол балетки и почти снимает футболку, когда в её комнату врывается Кот Нуар совершенно в нетрезвом состоянии. Глаза девушки шокировано округляются, она кидает взгляд на квами, которая спряталась на самой верхней полке, и подходит к напарнику. — Ты что ограбил алкогольный завод? — она пытается усмехнуться, но замечает грустный взгляд парня. — Что случилось? Нуар падает на кровать девушки и закрывает глаза, язык немного заплетается, а рука удерживает наполовину высушенную бутылку виски. Он с самого начала планировал завалиться к подруге, дабы вновь вылить ей всю душу. — Мне плохо, не в смысле от алкоголя, — он делает паузу. — Девушка, от которой я без ума совершенно не ставит меня ни во что. Я просто напарник, тот, кто поддержит, но никогда не буду ей кем-то большим. Кот сворачивается в клубок, пока бутылка катится к ногам девушки, как бы намекая, присоединится. Маринетт закусывает губу, понимая, что речь о ней. Но как она может ответить на его чувства, когда влюблена в другого человека? Нуар, безусловно, хорош собой, саркастичный и заботливый, но Адриан совсем другое дело. — Я понимаю тебя. Парень, которого я люблю видит во мне только друга и, возможно, завёл себе девушку, — выдавливает из себя Чэн, параллельно садясь рядом с Нуаром. — Станет лучше, — парень указывает на алкоголь и утыкается в подушку лицом. Синеволосая делает маленький глоток и тут же начинает кашлять, настолько ей не нравился этот напиток, но если Нуар говорит, что станет лучше и хоть немного заглушит раны, то риск будет оправдан. Она делает ещё несколько уверенных глотков и ложится рядом. Кто бы мог подумать, что она будет лежать в таком состоянии рядом с Нуаром? Кот часто заваливается к ней домой и делится своими переживаниями насчёт её же. Порой это кажется забавным и нелепым, но Нуар знал, что их проблема общая, он всегда выслушивал в ответ её тревоги и обнимал в качестве поддержки. Но сейчас был не тот самый момент, когда он мог просто обнять, Нуар явно хочет чего-то большего, хоть Маринетт и тщетно отгоняет от себя эти доводы. Блондин поворачивается лицом к девушке и смотрит в её ярко-голубые глаза, которые были обеспокоенными, но где-то вдали проскакивал шаловливый огонёк опьянения. Чэн подвигается к нему ближе, почти касается его губ своими. В глазах парня проскакивает искра, он впивается в её губы, сначала медленно и осторожно, ожидая ответ от Дюпэн, а когда получая его, уже страстно и жадно, словно заглушая ноющую боль в сердце. Каждый поцелуй был словно наркотик, который медленно убивал чувства тревоги, боли и тоски, меняя их на дикое желание и страсть. Блондин поедает девушку своими губами, пока та постанывает и с каждым разом отвечает всё жёстче. Нуар разрывает поцелуй и осматривает лицо девушки, которое стало ярко пунцового цвета, дыхание участилось, а на лбу появилась испарина. Он не даёт отчёт на свои поступки, поддаваясь порыву эмоции. Его не волнуют последствия, не волнует, что скажет его Леди на такой поступок, Нуар желает сейчас только тело Маринетт и явно не хочет останавливаться. Кот закусывает свои губы и садится на девушку, та издаёт еле слышимый «ай», и смотрит прямо в глаза парню, руки которого запускаются под футболку. По-хозяйски он поглаживает сначала плоский живот, потом медленно переходит к лифчику и сжимает одну грудь. Чэн издаёт громкий стон и отводит взгляд. Что он себе позволяет? Маринетт не была против его прикосновений, ей даже это нравилось и заводило с каждой секундой больше. Может в ней играл алкоголь, а, может, обычные инстинкты, но её это не волнует. Нуар улыбается и поднимает футболку выше, наклоняется и покрывает тело поцелуями, иногда лижет его, пока синеволосая стонет сильнее и немного выгибается. — Эй, я только начал, — блондин с усмешкой целует её в губы и стягивает футболку Маринетт. Руки Чэн зарываются в волосах Нуара и нежно поглаживают его, ей становилось лучше с каждым его касанием, с каждым поцелуем. Животное желание затуманивало разум всё сильнее, в сердце не оставалось место для боли. Парень наклоняется к шее и покрывает её поцелуями, после начинает нежно покусывать, прислоняется к ней сильнее и начинает сосать кожу, оставляя на ней багровые следы. Утром будут последствия, но их не волнует ничего, кроме, желания заглушить раны. Кот Нуар хочет Маринетт, а Маринетт Кота Нуара. Блондин покусывает уши девушки, продолжает ставить отметины на её шее, опускаясь всё ниже и ниже, но останавливается, когда дело доходит до груди. Он, как бы спрашивая, кидает взгляд на Маринетт, которая стонала от каждого засоса, та кивает и снимает с себя лифчик, откидывает его куда-то в сторону, прижимается к его губам и немного покусывает. Она хочет уже было снять с Нуара его костюм, но тот останавливает её. — Просто наслаждайся, принцесса, я сделаю всё сам. Нуар рассматривает грудь Дюпэн, облизывает губы и издаёт нечто похожее на мяуканье. Горячие губы Кота прислоняются к соску девушки, он посасывает его сначала медленно, а потом чуть быстрее, стимулируя другой рукой второй сосок. Маринетт громко кричит от наслаждения, так что если бы её родители были в доме, то тут же прибежали. Нуар играется с темпом, пока Чэн выгибается от каждого его прикосновения. Она так похожа на его Леди, что промелькнувшая мысль насчёт её личности сводит его с ума и ещё больше заводит. Температура тела возрастала, а латексный костюм не лучшая одежда для таких моментов, поэтому она рывком летит вниз, оставляя Нуара в одних боксёрах. Его рука ловко сдавливает и отпускает грудь девушки, пока другая соблазнительно водит по животу туда-сюда. Пальцы доходят до штанов, проникают под них и поглаживают её интимное место. — Твоё нижнее бельё говорит, что ты уже намокла, — мурчит Нуар. — Заткнись, — Маринетт затыкает его поцелуем и водит рукой по кубикам живота. Если бы он так много не болтал и не смущал Чэн, то засоса, который в отместку поставила на его шее она, не было. Но он был, как и миллионы других на шее Маринетт. Штаны летят в кучу одежды, оставляя девушку в одних трусиках. Маринетт, осознавая только сейчас, в каком она положении, прикрывается рукой и немного съёживается. — Принцесса, ты чего? — парень поправляет волосы Чэн. — Тебе не нравится, мне стоит остановиться на этом? — Это… Это мой первый раз, мне немного… Ладно, много, страшно! — краснеет девушка. — Будь нежен, пожалуйста, а то я оболью тебя ведром воды и никогда не угощу булочками. — Обещаю, но только ради булочек, — шутливо отвечает он. Нуар нежно целует её в губы, после в нос и кусает за шею, оставляя очередной засос. Его пальцы отодвигают резинку трусиков, проникая во влагалище Маринетт, сначала стимулируя клитор и дразня его одним пальцем, медленно и постепенно вводя ладонью по нему, а после проникая одним пальцем. Дюпэн-Чэн издаёт громкий стон и немного морщится, внизу живота неприятно побаливает, но после её накрывает волна наслаждения, и боль притупляется. Нуар начинает двигать в ней пальцем, заставляя девушку выгибаться и тяжело дышать, он играется с темпом, что явно ещё больше заводило девушку, как и его. Блондину нравилось возбуждать Чэн своими действиями, нравилось слушать её стоны, чувствовать запах и тепло тела. Когда оба привыкли, то в ход входит второй палец, а движения становятся немного быстрее, Маринетт начинает стонать, а её руки играются с её сосками. Нуар замечает это, свободной рукой хватает одну грудь и сжимает, ускоряя темп. Играться с тёплой и упругой грудью Дюпэн-Чэн было верхом наслаждения для Нуара, но тело требует большего. Его член стоит, словно каменный, он хочет уже было вставить и кончить, но Маринетт была не готова. Секс с настоящей девушкой отличается от порно, которое тайком смотрел Адриан, потому он понимает, что с дорогим его человеком нужно быть нежнее и ласковее. Пальцы двигались в Маринетт с бешеной скоростью, что та уже была готова кончить, но Нуар останавливается, берёт обеими руками её лицо и покрывает поцелуями, нежно прикусывает мочку уха и шепчет: — Не могу больше терпеть, слишком хочу тебя. Маринетт кивает и берёт всю свою храбрость в кулак, она справлялась со злодеями и с членом внутри неё может справиться. Он тянется за своими штанами, достаёт из кармана серебряный квадрат, извлекает оттуда презерватив и надевает его. Не зная, зачем, но чуйка подсказывала взять презерватив, который вручил Нино под предлогом, что ему пора завести девушку, с собой перед похищением спиртного. Нуар удобно располагается между бёдер девушки, стягивает с неё трусики, берёт пульсирующий член в руки и медленно начинает входить. Маринетт кричит от боли и вцепляется в спину Коту, немного царапая её. Ей было больно, очень больно, словно в неё втыкали нож, но с каждым проникновением дальше она чувствовала себя лучше. Наслаждение пришло не сразу, Нуар ласково гладит её грудь, целует в нос и уже полностью входит в неё. — Прости, Мари, — Кот ласково целует её за шею. — Я начинаю. Нуар начинает двигаться в теле Маринетт, постепенно увеличивает, то уменьшает, темп. Чэн выгибается сильнее, её стоны сводят с ума Нуара, опьяняют, как виски и заставляют забыть о Леди. Сейчас были только он и Маринетт, которая обнимала его за плечи. Член Нуара должен был вот-вот кончить, он целует Маринетт и ускоряется. Девушка издаёт громкий крик и кончает, а следом за ней и парень. Дюпэн-Чэн обмякает, тяжело дышит, но чувствует себя удовлетворённой. Её не терзает сейчас боль и обида от влюблённости в Адриана, она просто рада от наслаждения. Нуар улыбается ей, выходит, стягивает презерватив с члена и кидает в мусорную корзину. Он нежно прижимается телом к Маринетт, целует её в щеку и гладит по голове. Оба засыпают почти одновременно, совсем забывая о том, что терзало их в начале ночи.~
Адриан просыпается от едкого запаха сыра, которым тычит ему в лицо, Плагг. Квами обеспокоенно, но довольно улыбается ему и кивает в сторону спящей девушки. Несмотря на головную боль, он понимает, что ему стоит тут же перевоплотиться и уходить. Раскрытие личности не должно произойти таким способом. Он совершил ошибку вчера ночью, когда украл бутылку виски у отца и когда ввалился в пьяном виде к Маринетт, а потом делал с ней такое, о чём уже мысли приводили в смущённое состояние. Но утверждать, что ему это не понравилось, он не мог. Ему было хорошо, даже отлично, Адриана впервые отпустило на какое-то время любовь к Леди Баг, но глубоко в душе он сожалел, что его первый раз был не с ней. Парню нравилось быть с Маринетт: её упругая и нежная грудь заставляла мурчать, а сочные медовые губы пробуждали аппетит, мягкая шея так и манила покусать её, задорный смех, юмор в стиле Дюпен и приятный аромат булочек, который исходит от неё — всё это вскружило голову Нуару. Считается ли это за измену? Хотя с другой стороны, он мог тренироваться с Маринетт, чтобы стать для Леди лучшим партнёром. Но он не мог, как бы ему не хотелось быть самым лучшим с Леди, но поступать с человеком, который выслушивает его, готовит выпечку, когда грустно и лучезарно улыбается каждому его приходу, было преступлением. От таких мыслей Адриану хотелось блевать. Блондин быстро перевоплотился, поцеловал Маринетт в макушку, начиркал записку и исчез, несмотря на то, что остаться ему хотелось больше, но отсутствие Агреста могло навлечь лишних проблем. Маринетт проснулась от толчка Тикки, которая будила свою хозяйку, как только Нуар скрылся за несколькими зданиями. Бедная квами наблюдала за приключением её хозяйки всю ночь. Чэн проснулась и сразу же почувствовала сильную головную боль, она встревоженно посмотрела на Тикки, заглянула под одеяло и пыталась вспомнить событие вчерашней ночи. Она серьёзно переспала с Котом Нуаром? Маринетт чувствовала вину перед Адрианом, как она, вообще, могла поддаться желанию и отдаться своему напарнику? В голове не укладывалось, как можно было так поддаться эмоциям. Девушка почесала затылок и посмотрела на стол, на котором лежала записка от Нуара. Она закуталась в одеяло и прочла содержание: «Принцесса, прости за то, что случилось ночью, я был слишком пьян и расстроен, но это была лучшая ночь в моей жизни. Надеюсь, у нас одинаковое мнение. Мне пора бежать. Твой Нуар». Внизу была маленькая приписка: «Повторим?». Маринетт усмехнулась, обняла себя за плечи и радостно засмеялась. Нуар был хорош в постели, не просто хорош, а даже шикарен, ведь такого наслаждения ей никогда не приходилось испытывать. Его сильные руки, мягкие волосы и запах сводили с ума, действия, которые творил вчера блондин можно сравнить с заботой, ведь ей было почти не больно, а если боль и была, то Кот сразу же переключался. Маринетт было легко, она не чувствовала в момент их близости боль и горечь, она просто отдалась желанию и была счастлива. И пусть её первым партнёром не был Адриан, зато был хороший и верный друг, на которого можно положиться. Дюпэн-Чэн аккуратно сложила записку в стол, подошла к зеркалу и начала рассматривать шею, которая была покрыта множествами засосами и укусами. Она нашла в шкафу свитер с самым большим воротом, натянула его и принялась доделывать работу. Улыбка с лица не сходила ещё несколько часов, что вызвало подозрение у Алье, которая пришла проведать подругу, но Маринетт было наплевать, ведь единственное о чем она могла думать — губы Нуара.