— Один.
Почтовый ящик недалеко от машины разлетелся на несколько частей. Собаки отскочили в сторону, прижав уши от резкого звука. Старик Твизли от неожиданности плюхнулся на необъятный зад. Минуту спустя псы уже мчались по следу, оставленному Джуном. — Ящик подорван, сэр, — отчеканил парень в телефон. — Собаки спущены за мистером Джуном. Старик Твизли грохнулся на тротуар у дома. Падение было смягчено его задом. В трубке послышался смех. — Отличная работа, Нэо.Дальше дело за нами.
***
По расчетам Чуи Накахары Джун должен добежать до него через семь с половиной минут, с учетом всех лестниц, спусков и подъемов. Там он передаст сумку парню, а сам полезет на ветвистый дуб, чтобы перевести дух. У Чуи самая сложная задача. Ему придется петлять в Закоулках, чтобы сделать расстояние между ним и собаками больше. Ведь Тако хоть и строит из себя того еще спортсмена, но Накахару ему обогнать так и не удалось. «Закоулки» или «район-лабиринт», как его иногда величают, — это небольшая местность, окруженная недавно построенным шоссе. Сам район представлял собой твердую, почти без единой травинки землю, унизанную полузаброшеными домами, рассыпанными чуть ли не наугад. К Закоулкам вели две небольшие шаткие лестницы, неподалеку от одной из которых стоял Чуя. Он думал о том, что вскоре это место должны стереть с лица Земли. Столько мелких потасовок, боев один на один, массовок было здесь разрешено, столько крови пролито, столько зубов выбито и костей сломано… Но вот издали послышался приближающийся топот и лай. Накахара нетерпеливо переступал с ноги на ногу, готовясь в любой момент соскочить с места. Ноги словно напружинились в кроссовках, сердце дребезжало от волнения и адреналина, а мозг отказывался думать. Все внимание сосредоточено на парне с сумкой, который с каждой секундой неумолимо приближался. Десять метров… Семь метров… Пять… Кожаная сумка летит в его руки, Джун ловко лезет на дерево. Чуя срывается с места, пулей мчится к ближайшей лестнице. Ветер ударяет в лицо, лай слышится совсем близко. Расстояние между ним и собаками около десятка метров. Перепрыгивая через одну, а то и две ступеньки, парень быстро пролетел лестницу и пустился по гравийной дорожке. Сумка неудобно болталась на плече. Сзади неумолимо приближались четыре крупных пса. Чуя не видел, но мог предположить, что из их жарких пастей текла отвратительная слюна. Эти исчадия ада могли загрызть его с той же легкостью, с какой обычно кот ловит мелких мышей. Накахара для них — огромный желанный кусок мяса. Только вот незадача — слишком быстр оказался их обед! Чуя боком пролетел небольшой проход между двумя домами, чуть обогнул тот, что был справа и кругом обежал рухлядь с покосившейся крышей. Сделал крюк у мелкого домишки, заставляя одного пса остаться по ту сторону узкого стыка двух строений. Теперь легким кругом по левой стороне, чуть вильнуть у старой дороги. На секунду показаться ошалевшим чумазым детям из бедной семьи и с ухмылкой вновь нырнуть в переулки. Чуя молниеносно огибает дом с черепичной крышей, а дальше — только выше. Там, где две одноэтажки примыкают друг к другу, есть огромный валун, на который с разбегу вскакивает Накахара. Парень с легкостью подтягивается и усаживается на черепицу. Немного отдышаться не помешает. — Что, не дотянуться? — широко улыбаясь и часто дыша, Чуя болтает ногами в воздухе, дразня псов. Они громко лают, по мордам скатываются крупные капли слюны. Голодные. — Что же за гад этот старик Твизли? Держит таких тварей за хлипкой дверцей… Парень поднялся, повернулся к собакам спиной и, повиляв задом, пошел вперед, балансируя на коньке кровли. Черепица бледно-кирпичного цвета скатывалась вниз по обе стороны. Четыре дома стояли совсем рядышком, пройти по земле между ними невозможно. Но никто не говорил, что нельзя идти над ними. Постепенно ускоряясь, Чуя перескочил с одной крыши на другую, взбежал, опасно скользя по черепице, и пустился дальше. Собакам в этом случае, как думал парень, придется бежать с левой стороны от домов и путь их намного длиннее того, что преодолевал Накахара. Припустив по предпоследнему дому, легко перескакивая на тот, что меньше, Чуя, не глядя, прыгает вниз. Приземлившись на старые мусорные баки, он, тихо охнув, едва не выскакивает на дорогу под машину. Место встречи с Тако — через сорок метров у целой сети ржавых гаражей. Псы показываются сзади. Но теперь их не четверо — только двое. Чуя перебегает шоссе назло всем водителям, слышит позади длинные сигналы и отборный мат в окно. Смеется, перескакивая через низенькие квадратные кусты, бежит по траве. Несколько деревьев проносится мимо, Чуя на ходу снимает сумку. Впереди виднеется парень — высокий, в черной футболке и рваных по краю коротких джинсах. Накахара, приблизившись к нему, бросает сумку, а сам уцепившись за трубу, торчащую из красного гаража, сильно качнувшись, перекидывает на нее ноги, повиснув вниз головой. Но тут же приподнимается — двое псов стремительно проносятся внизу, разнося лай по округе. Впереди уже маячит темная фигура Тако, за которой несутся собаки. Накахара пересаживается с трубы на гараж, ложится, заложив руки за голову. По небу плывут мелкие облака, солнце чуть припекает. Цель этой немудреной игры не просто разозлить старика Твизли и побегать. Смысл в том, чтобы ощутить вкус погони, запах адреналина и отпить настоящего глотка жизни. Чуя глубоко вдохнул. Это был последний день, когда они с ребятами могли так повеселиться. Завтра предстоит пойти туда, где тебе в голову будут упорно вбивать знания. И хочешь ты учиться или не хочешь — тебе придется. В кармане завибрировал телефон. Чуя ответил на звонок. — Сэр, сумка возвращена. — Что с Твизли и собаками? — Вернулась только одна. Старик Твизли орет на весь район проклятия в нашу сторону. Он сказал, что опоздал на свидание. Накахара рассмеялся, садясь на гараже. — Ему только на свидания и ходить, старый дурень, — усмехнулся он. — Собирай всех у «Крошки Лиззи». — Понял. Всего их пятеро: Джун, Нэо, Рёка, Тако и Чуя. Джун — рослый высокий парень с черной шевелюрой, которую он тщательно приглаживает рукой. Он всегда возбужден и чересчур силен, поэтому стоит опасаться, как бы этот парень не заехал тебе случайно в рожу. Нэо — задумчивый стратег, как он себя называл, ростом немного ниже Чуи и младше его на год. Очки висят на воротнике футболки, но надеваются редко. Отличительная черта Нэо — манера называть всех «сэр» или «мистер». Последние двое — Рёка и Тако — оба грубые. Но Рёка вкрадчив и носит лисью улыбку, а Тако вспыльчив и резок. С последним вообще водиться не стоит. Эту шайку знают в близлежащих районах именно потому, что среди них был Накахара. Этот рыжий и голубоглазый парень славился не только внешностью, но и в первую очередь своими заслугами. Ни в коем случае это не может означать, что Чуя — спортсмен, медалист или олимпиадник. Всех просто удар хватит. Чуя — тот еще поганец. Идея с воровством сумки у Твизли — целиком и полностью его. Подрыв почтового ящика тоже. В список его деяний входит: воровство из скудного магазинчика на углу Кросли, угон новенькой иномарки у добродушных соседей (к сожалению Чуи, она была возвращена), многочисленные вылазки на заброшенные заводы и больницы, пранки над некоторыми «выдающимися» личностями и стрижка кота одной очень нехорошей девочки. И это далеко не все. Как любили говорить о Чуе в школе — кто лишний раз в его сторону чихнет, тому можно со счастливой улыбкой на лице копать себе яму и смело в нее ложиться. Ибо Накахара страшен, когда разозлится. Поэтому более старшие ученики рассказывают мелким, что в их школе существует страшный рыжеволосый демон, гнев которого сметает все на своем пути. Мелкотня шугается от любого человека с рыжими волосами, особенно от Чуи. «Крошка Лиззи» — простая забегаловка, популярная у всей молодежи. Туда заглядывали в основном, чтобы поболтать и распустить очередные сплетни. Заказывать стоило, пожалуй, только шипящие напитки. Этому месту чуть ли не десяток лет и идеальной чистотой «Лиззи» не отличается до сих пор. Компания собралась за столиком, что был ближе к выходу. Все заказали себе по стаканчику напитка «Азия», который делали только в этой забегаловке. Темой для обсуждения, не стоит гадать, стала сегодняшняя игра. Нэо в мельчайших подробностях описал то, как разлетелся почтовый ящик Твизли, и с каким характерным звуком старикан шлепнулся на задницу. Ребята смеялись на все заведение. Затем завели тему о том, что бы такого завтра натворить в школе, чтобы передать все эмоции, которые вызывало это чертово здание и учителя. — Может задымить кабинет химика? — предложил Тако. — Ох и бесит же он меня, страсть. — Не-а, — протянул Джун. — Возиться долго. А что, если затопить биологичку? — Уж лучше математика, — ударил по столу Рёка. — Биологичку! — возразил парень, вставая. — Нет математика. — А я ска- — Ну-ка заткнулись оба! — вскричал Чуя. — Доконали. Парни тут же сели обратно. Чуя выждал пару минут, а затем произнес: — Мы возьмем старые баллончики Нэо, — начал Накахара, наклоняясь ближе к столу, — и раскрасим спортзал физкультурника. Отовсюду послышался восторженный свист и хлопки. — Теперь все довольны? — спросил Накахара. Ответ последовал немедленно. — А теперь, — Чуя поднял стаканчик. — Каждый скажет, за что или за кого пьет. — Но это же не так делается, — возразил было Нэо. — Мне плевать, — ответили ему. — Тако? Парень тут же встрепенулся. — Пью за свою задницу, — гордо поднял стакан он. Ему одобрительно усмехнулись. — Пью за завтрашнее событие, — обреченно поднял стакан Нэо. — За мою девушку, — улыбнулся Рёка, также поднимая стакан. — У тебя нет девушки, болван, — засмеялся Джун. — За мою будущую девушку, — поправил себя парень. — Пью за Чую Накахару, — торжественно поднял стакан Джун. Парни одобрительно загудели. — А я пью, — ухмыльнулся Чуя. — За то, чтобы чертова школа сгорела. Они чокнулись стаканами и остаток дня провели за обсуждением девушек и планом завтрашнего события. Когда Накахара вышел из заведения, на улице было почти темно. Телефон показал время — полдесятого. Чуя поглубже вдохнул вечерний воздух и направился домой с растянутой улыбкой.***
Из открытого окна неумолимо веяло свободой. Такой чистой, прозрачной и манящей, что хотелось с разбегу выпрыгнуть из окна и очутиться там, где можно делать все, что захочешь. Ну или почти все. Чуя мотнул головой, прогоняя навязчивые мысли. Ужас какой-то. Как не взглянешь влево, так начинают представляться недавние события. Все их вылазки, гуляния допоздна и посиделки в «Лиззи». Хотелось все это возобновить и с головой окунуться в сладостное безделье и безмятежье. Но об этом не стоит думать даже на выходных. Ибо учебники и тетради каждый день возвышаются Эверестом на столе. И сколько не протирай глаза — увы, это не иллюзия и не сон. Реальность стоит перед тобой с заточенным топором. Накахара вытянул ноги под партой. Учитель алгебры и геометрии, Куникида Доппо, громко объяснял, что им придется выучить в этом году, а особым ученикам необходимо постараться сильнее, чем когда-либо. Все они так говорят. «Вам нужно хорошо все выучить, чтобы поступить…» и трали-вали, институт, оценки, бла-бла… Слушать устанешь. Ноги парня вдруг пихнули. Сосед спереди, видно, решил, что ему места мало. Чуя упрямо вернул свои ноги под стул впереди. Ну удобно ему так, чего пристали? Сосед, человек, явно не читающий мысли, упорно пытался убрать ноги Накахары из-под своего стула. Протолкавшись так несколько минут, оба ученика поняли, что не уступят друг другу. Но вот в Чую полетела маленькая бумажка. «Убери ноги.» Накахара приподнял бровь. С чего это он должен убирать ноги? Еще чего. Парень наклонился к соседу спереди и нагло зашептал: — А что, если нет? — Я воткну тебе в глаз карандаш. Такой наглости к своей персоне Чуя еще не видел. — Не понял, — громко сказал он, чем привлек внимание класса. — Задние парты, тишина! — заорал Доппо, ударяя по столу книгой. Накахара сел обратно. Ноги он убрал. Последний человек, который посмел ему дерзнуть, не так давно вышел из больницы. Неужели и этого придется отправить в отпуск? Чуя уже представлял, в каком месте появится у этого парня первый перелом, но его размышления прервались звонком с урока. — Свободны, — объявил Доппо. Парень собрался было поговорить по душам с обнаглевшим соседом, но его окликнули. — Чуя, — Нэо подбежал к нему и раскрыл портфель. — Я все взял. В рюкзаке покоились пять баллончиков разных цветов. У Накахары загорелись глаза. — Прелестно, — он повесил сумку с учебниками на спинку стула. — Идем прямо сейчас. На все про все десять минут. Живее. — Да, сэр, — отчеканил Нэо и быстро застегнул портфель. Когда они вышли из кабинета, парень, что сидел перед Чуей, повернулся на стуле к выходу. — А вот это уже интересно…***
Школа, в которой учился Чуя, была большой. И помимо огромного спортзала в ней находился актовый зал с широкой сценой, как в театре, отличная столовая, множество кабинетов для классов, кружков и прочей деятельности. Хоть Накахара и обреченно стонал при виде этого здания, но он все же понимал, что школа ему нравится. Ходить в школу — да, пожалуйста, а вот учиться — нет, увольте. Ребята, заранее зная, что в понедельник в спортзале никого нет первые два урока, собрались в огромном помещении за какие-то три минуты. Прихлопнув двери, они разобрали баллончики и начали творить. В спортзале не было стены, на которой не висело бы кольца для мяча или же турника, поэтому приходилось рисовать вокруг. Через несколько минут зал из обычного преобразился в не очень обычный. Чуя попросил ребят не писать и не рисовать ничего неприличного, а просто раскрасить стены. Когда они закончили, Накахара выхватил у Джуна черный баллончик и на одной из стен — самой длинной — поверх краски написал: «Свою жизнь без бредовых представь идей — скучна она без них, нереальна.»* — Что это? — спросил Рёка, пытаясь оттереть краску от пальца. — Это, — ответил Чуя, улыбаясь. — Строчка из песни. За дверью послышался звонок на урок. — Уходим, — скомандовал парень.***
Есано Акико с блеском в глазах рассказывала новую тему и с удовольствием отвечала на вопросы. Акико любили почти все. Ее предмет — биология. И эта бесспорно красивая женщина не терпела, если кто-то не учил. При объяснении материала она просто душка, но вот если проходил опрос, то Есано вызывала к себе каждого по списку. Из милой женщины, готовой на уступки, она сразу превращалась в убийцу. Не в прямом, конечно, смысле. Но порой казалось, что Акико, не услышав ответа на свой вопрос, вот-вот выхватит из сумки кинжал или пилу и будет медленно отрезать тебе каждую конечность, пока ты не произнесешь то, что удовлетворит ее. Чуя поежился, вспоминая свой последний рассказанный материал в прошлом году. У Накахары не было любимого учителя в школе, но некое уважение он питал к преподавателю японского и литературы — Фукудзаве Юкичи. В прошлом году он был у них классным руководителем, но в этом отказался. На замене сейчас была как раз-таки Есано. Когда до конца урока оставалось десять минут, Чуя решил, что можно и поразвлечься. Он выпрямил ноги под партой и сложил их под стулом соседа напротив. Когда парень спереди решил поджать ноги, то вновь почувствовал чужие. Да что ж это такое?! Накахаре прилетела еще одна записка. «Если ты не соизволишь убрать ноги из-под моего стула, то мне придется воткнуть тебе не один, а два карандаша. Один — в глаз, другой — в ногу.» Чуя написал ниже ответ: «А ты попробуй» «С радостью~» — прилетело ему. Когда парень с карандашом в руках стал наклокняться влево, чтобы проткнуть Накахаре ногу, Чуя ухватился рукой за его стул и с силой толкнул влево. На весь класс разнесся оглушительный грохот. Сосед спереди вывалился вместе со стулом в проход между партами. Ученики тут же захохотали, утирая слезы, лежа лицом на парте или ударяя кулаками. — Я, конечно, понимаю, что новость ошеломляющая, но не стоит падать из-за этого, — улыбнулась Акико. — Какая новость? — тут же спросил высокий шатен, которого Чуя «уронил». Акико вздохнула. — Повторюсь для тех, кто не услышал, — сказала она. — В этом году вам предстоит сделать проект. Тема «Творчество — это…». И не простая презентация с картинками, а что-то поинтереснее. — Презентация с эротическими картинками, — шепнул кто-то сзади. Чуя хмыкнул. — Срок до 29 апреля. Выступление с проектами проходит на следующий день. Лучший проект получит приз. — А вдруг приз будет такой себе, а ученики реально старались? — спросили впереди. — Поверьте, была бы я ученицей, тоже бы поучаствовала, — ответила Есано. — Итак, сейчас вы делитесь на группы по два–три человека, а я пишу список. Можете встать с мест при необходимости. Половина класса тут же вскочила. Чуя обернулся, чтобы подозвать к себе Нэо, но возле того уже стояло двое. Черт. И с кем делать долбанный проект? Кто вообще придумал этот бред? Приз еще какой-то… Принесут велосипед, которому лет сорок и вот вам — приз! — Накахара, вы нашли себе группу? — возникла рядом Акико. — Увы, не был удостоен такой чести, — угрюмо произнес парень. — Ну тогда-а, — женщина осмотрела кабинет и вдруг приметила свободного ученика. — Вы свободны? — спросила она у кого-то, кого Чуя не увидел. — Ну вот и отлично. Думаю, вы вдвоем прекрасно справитесь. Акико зачем-то подняла обоих учеников и заставила встать друг напротив друга. — Чуя Накахара, — представила она парня. — Осаму Дазай. Вы и будете в дуэте. У вас есть три недели, — Есано очаровательно улыбнулась и отошла, пожелав удачи. Чуя круглыми глазами смотрел на соседа спереди и не мог вымолвить ни слова. Но все же кое-что сообразил и выдавил из себя: — Полный трындец…