Кровь

Кровь. Сладкая, манящая, текущая по нашим венам. Очередной оттенок красного. Цвет боли и страсти. Цвет наслаждения. Кровь всегда была и будет рядом. Ты знал, что благодаря ей жив?.. Ты не замечаешь её, пока не увидишь красные капли. Пока тебя не ткнут носом в само существование боли и алых оттенков. Я порезался. Самое смешное, что о само название. Смертельно страшный, кровавый праздник, что стоял передо мной. Пир голодной стаи, пришедшей по наши тела. Кровь была повсюду. Алые волосы моей матери — и те, в крови. Кровавые лужи, в каждой из которой отражалась белоснежно-кровавая луна, изукрасили полы. Кровавые занавески, стены, кровавая одежда… Сколько я так лежу? Среди других, таких же, как и я. Мечтаю, почти молю, повернуть голову и закрыть глаза, чтобы спрятаться от живописно-надоевшей картины, но не могу пошевелиться. Не могу плакать. Одно желание на всех — покончить с этим. Но не получается. Я продолжаю смотреть в лица трупов, расплываясь в собственной, давно остывшей, крови. Ха, я даже не дышу. Ничего нет. Никто не движется, ничто не колышется — окружающий мир застыл, так же, как и мои лёгкие; мои веки, которые невозможно закрыть, моё сердце, которое снова не пойдёт, мои мысли, которые невозможно остановить… Странно. Я ещё в сознании. Единственный. Я знаю, что снаружи мои глаза давно приютил туман. Одно мгновение — один результат. Мои зрачки не реагируют на блики, но я вижу каждую крапинку темноты. Можно ли сказать, что я живой? Так хочется забыться… Что произошло? Почему мы? День начался относительно хорошо. Обычный непримечательный день. Казалось бы — только сегодня утром я смеялся с другими наивными идиотами, не ценившими жизнь, а сейчас лежу, полумёртвый, в собственной крови. Воспоминания становятся расплывчивее. Иногда чётче, но всё-равно: они так далеки, что похожи на красивую сказку. Был ли это я? Загорелый блондин с солнечной улыбкой и громким голосом? С трудом верится. Чем мы провинились? Моя мама, что до последнего меня защищала, хрипя, но закрывая собой. Мой отец, брат, две сестры? Где они? Или правильней: далеко ли?.. В одно мгновение я всех потерял. Кровь. Красная. Я запомнил. Я всё ещё жив. Смешно, до коликов. Если бы мог рассмеяться. Ха, веселее вдвойне. Слышу шаги по квартире. Кто-то пробрался в наш дом? Нет, я здесь больше не живу — я умер. Точно, уже умер. Я давно не дышу. Меня кто-то проклял, видно, раз я даже умереть нормально не могу. Буду ли я в могиле так же чувствовать, как меня поедают черви? Похоже, я жив. Начинаю заново знакомиться со своим телом. Меня ранее, видно, от шока парализовало. Вот, могу сделать коротких вздох, который, однако, не принёс мне ничего, кроме боли. Бывшего наслаждения от жизни не испытал. Муки ада. Пыль и приторный металлический запах. Я задержал дыхание. Пошевелил пальцами. Да, меня парализовало. Согнул руки в локтях. Тело непривычно захрустело. Боли не было. Я приподнялся. Кровь заново перетекла по сосудам. Я жив. ЖИВ! Что-то щёлкнуло у уха. Видно, жив ненадолго. Судьба, только не говори, что лишь со мной жестока! Моя жизнь — и ты отказалась от меня. Об удаче не заикаюсь: опасный противник, с огнём которого я вдоволь наигрался, не играя. — Руки за голову. Наруто усмехнулся. Если бы он знал, где его голова и как до неё дотянуться Руками, которые непонятно где висели, он бы так и сделал. Однако в его случае — полная дезориентация. Побочное, что ли, после выхода из шокового состояния? — Ты глухой? Я сказал, руки за голову. Тупой предмет уставился в макушку. У Наруто волосы на затылке зашевелились. Он точно слышал выстрел, однако ничего не почувствовал. На пол, вроде, брызнуло, а ему хоть бы хны. Он нервно хихикнул. Да, ему хоть бы хны. — Вот блять… так ты… — Не умер? Наруто медленно развернулся, чтобы случайно не спровоцировать слишком уж нервного человека за спиной (нет, надо ж было выстрелить!), и увидел своего невольного собеседника во всей красе. Как не странно заметить, парень перед ним выглядел респектабельно. Черные волосы обрамляли аристократическое лицо, смешно топорщась на затылке, аккуратный нос оттенял впалые щеки и белоснежную кожу; тёмные глаза, отражающие саму черноту ночи, единственные выдавали в своем хозяине человека, а не каменноподобие. Ещё один существенный аспект. Парень перед ним не разочаровался в жизни и хотел жить. Что, право, обнадёживало. Значит, мир не изменился. Изменился только Наруто. Одежда, правда, на новом знакомом была странная, но Наруто и не таких экстравагантов повидал. Ну, подумаешь, носит балахоны, вместо повседневной одежды. Ткань, начинающая с живота и доходящая до колен, была подпоясана фиолетовой веревкой, на которой крепилась катана, а сам парень не стесняясь показывал ключицы и кубики пресса, нося открытую белую рубаху с длинными рукавами. Обтягивающие бриджи, тёмные сандалии. И вправду: подумаешь! И голых видели. Но парень симпатичный, ничего не попишешь. — Человека никогда не видел? — съязвил парень, раздражённый изучающим взглядом Наруто. Мало того, что его брат послал на миссию по зачистке — обычной зачистке, так ещё на его голову свалился бессмертный, унюхавший здесь что-то! Да и так нагло смотрел, будто встретил восьмое чудо света! Брюнет, конечно, давно привык ко вниманию, но не в такой же откровенно изучающей форме! — Тебя в своём доме раньше не видел, — поддел Наруто, потихоньку приходящий в себя. — А меня никогда здесь раньше и не было. Даже рядом не живу. Наруто промолчал, не желая продолжать бессмысленный разговор, и поднялся. Парень попытался было поддержать шаткое равновесие блондина, но тот грубо оттолкнул предложенную руку. “Сам”, — чуть слышно прошипел Наруто, хмурясь. Ни к чему ему друзья. Особенно, когда смыслом твоего существования стала месть, равноценная пролитой крови. Уязвлённый брюнет демонстративно хмыкнул и отправился на исследование остальных коридоров. С блонди-бессмертным он потом разберётся.