Понедельник, 12 августа, 10:15 p.m.
Временное убежище не давало ощущения покоя и безопасности: все трое были настороже, словно в любой момент что-то снова могло пойти не так. Мия тенью скользила за Максом, а Сэм патрулировала у окон, делая вид, что ждет появления Этингера или наемников. Фолл тактично делал вид, что так оно и есть, и даже не подтрунивал над приятельницей — и без слов Мии он понимал, что за последние дни у альфы появились новые интересы. Проблем хватало по горло, и думать о несуразности отношений между волчицей и вампиром казалось лишним. Но Фолл все же невольно думал об этом, когда видел Сэм рядом с полуживым Виктором, если этот термин вообще применим к кровососам. Те несколько часов, что они провели в доме нос к носу рядом с бесчувственными Мией и Ван Артом четко дали понять, что Обье неровно дышит к нему. Она по-детски прятала свои чувства за грубостью и наигранной агрессией, хотя ее действия доходчиво говорили о бесконечной тревоге внутри. Саманта была вымотана не меньше других, но находила в себе силы быть рядом с Виктором до тех пор, пока он не пришел в себя. Что было между ними дальше за закрытыми дверьми, Макс не знал, хотя и догадывался. Сквозь нечеловеческую усталость и вернувшийся к ночи жар он слышал возню и сдавленные сипы в соседней комнате — тяжелая дневная регенерация отняла у Виктора слишком много сил, и он бушевал под гнетом проснувшегося голода. То, как с этим справилась Сэм, Фолл понял только через несколько часов, когда увидел волчицу спящей на диване гостиной с перемотанной наспех шеей. Тогда это всколыхнуло в нем остатки нездоровой злобы, но он быстро остыл, осознавая, что это было не только вынужденной мерой, но и большой осознанной жертвой для нее. — Сделать кофе? — не находившая себе места Мия угрюмо посмотрела на чайник и внушительных размеров банку с растворимым напитком. — С пятью ложками сахара, — Обье нехотя отошла от окна и грузно села на стул, закинув ноги на край стола, — чтобы не чувствовать вкус этой бурды. — Тут вроде еще был чай где-то… — девушка сунулась на верхние полки кухонного гарнитура в поисках цветастой коробки. — Решила довести Виктора до инфаркта пакетированным чаем? Давай, хочу это видеть, — усмехнулся Макс. — Думаю, успею выпить пару чашек до его возвращения и спрятать следы чайного преступления. Мия была недалека от истины — ей с лихвой хватило времени и на чай, и на пустые разговоры, призванные чуточку поднять всем настроение. Друзья старательно избегали темы о дальнейших действиях: никому не хотелось рушить хрупкое подобие спокойствия до возвращения вампира. Здесь, в чужом доме, в чужой одежде и словно с чужими проблемами, каждый из них ощущал себя оторванным от мира. Виктор появился только к полуночи с новой порцией каких-то покупок и новостей. Мия даже не пыталась скрыть откровенно детскую радость, когда он беззвучно вошел в дом — она вскочила со стула и, подлетев к нему, прижалась к холодной груди. После той аварии девушка подсознательно винила себя, что не помогла Ван Арту, и теперь хотела убедиться лично, что с ним действительно все в порядке. — Вик, — улыбнулась она, мешаясь ему в прихожей, — ты цел, — шептала она, позабыв о прожигающих спину взглядах. Его сердце билось пугающе медленно, но Мия знала, что так и должно быть. Мерный, ритмичный стук, сдержанный вздох — и его ладонь по-отцовски легла на ее макушку. Привыкшая к пламени Макса, девушка особенно остро ощущала ледяное спокойствие Ван Арта. — Рад тебя видеть, — пара мягких поглаживаний, и вампир тактично отстранился, заглядывая в осунувшееся лицо девушки, — со мной все в порядке. А вот ты выглядишь неважно. — Возьму больничный, когда вернемся домой, — невесело улыбнулась она. Домой. Она думала о квартире Фолла, как о собственном доме уже долгое время и все никак не могла отучить себя от этого. Небольшая, но такая уютная, она стала для Мии единственным местом, куда обязательно нужно было вернуться вдвоем несмотря ни на что. Снова услышать звон стеклянной чаши в прихожей, в которую они небрежно кидали ключи, почувствовать жесткий матрас постели и съесть блинчики с корицей, которые имели особенный вкус только на той кухне. Все это было таким родным и нужным, что девушка почти забывала, что перед этим их ждет еще несколько дней безумия с неизвестным исходом. Дежурные подколы Макса не спровоцировали Виктора на ответные остроты — вампир лишь снисходительно улыбнулся и, отставив крафт-пакет на столешницу, присел возле Сэм. То ли его поучительный взгляд, то ли сам факт присутствия заставил волчицу послушно убрать ноги со стола и выпрямиться на стуле. — Хорошие новости будут? — с наигранным весельем осведомился оборотень. — Фестиваль окупил затраты на организацию и вышел в плюс. Тебя же наверняка порадует коммерческий успех современного искусства, — спокойно парировал вампир. — На этом из хороших вестей все. Неис мертв, наемников не видно, Этингера тоже. При всем желании я не смог узнать, где они и что делают. — Он намерено выждал паузу, давая всем немного времени настроиться на предстоящий разговор. — Ты не изменил своего решения остаться, Фолл? — Ван Арт серьезно посмотрел на оборотня. — Нет, — спокойно качнул головой тот, — волки не бегут от проблем. — Достойно, но, надеюсь, ты понимаешь, что это ставит под удар не только тебя. Макс сощурился, встретив испытывающий взгляд Виктора. Альфа как никто другой чувствовал груз ответственности на своих плечах в сложившейся ситуации. Благодаря Этингеру его возможности пропорционально возросли вместе с проблемами: если всего несколько дней назад на его совести были только Мия и Сэм, то теперь появилось целое племя проклятых оборотней. Фолл искренне надеялся, что ему не придется выбирать между выполнением нежданного долга и сохранностью девушек. Идея оставить их в безопасном месте привлекала своей простотой и правильностью, но что-то ему подсказывало, что ни черта из этого не выйдет. — Не надо говорить так, словно нас здесь нет, — встряла Мия, — мы будем там, нравится вам это или нет. — Не нравится, но ты же все равно просочишься в лес, даже если я тебя в подвале запру, — усмехнулся Макс и ласково погладил девушку по коленке. — Словно хоть раз было иначе, — пристыженно улыбнулась она. — Давайте уже ближе к делу, — Сэм поднялась со стула и сунулась в пакет с покупками, — никто не хочет снова говорить про Этингера и его бредни, но я лично планирую все же добраться до своего номера и выспаться перед завтрашним дерьмом. — Не могу согласиться с формулировкой, — с ноткой разочарования вздохнул Ван Арт, — но нам действительно надо решить, как действовать завтра. — Ты так говоришь, словно есть варианты, — фыркнул Фолл. — К полуночи или около того вампиры попрут в Миллениум форест, а значит я, — он незамедлительно получил тычок от Мии, — точнее, мы, должны быть там раньше. Сэм будет рядом — хоть ответственность и на мне, но это и ее задача тоже. А ты, — он обратился к Ван Арту, — ты же будешь в стороне, как наблюдающий от имени Вуда? Вот и присмотри заодно за Мией. Мы не знаем, во что все это выльется, нужно быть осторожными. — Хорошо, — Виктор задумчиво потеребил манжет рубашки, — но что ты сделаешь, когда увидишь Ликвидаторов и Фергаса? Их будет немало, Фолл. — Без понятия. Буду действовать по обстоятельствам. Гасить конфликт, в конце концов, что мне еще остается? — оборотень накренил пальцем стоящую перед ним пустую чашку и продолжил понурым голосом. — Я чувствую себя актером, которого вытолкали на сцену, а текст почитать не дали. Вампир молчал некоторое время, прислушиваясь к шелесту пакета за спиной. То, что полагалось Саманте, было на самом дне — большая банка кремового маршмеллоу с ароматизатором клубники. Отвратительный химический десерт почему-то вызывал восторг у волчицы, и, по наблюдениям Виктора, если у нее была возможность взять какой-то сладкий топпинг, она обязательно брала что-то максимальное близкое к этому. Он не планировал покупать никакие продукты — все, что от него требовалось, это найти на обратном пути ударную дозу витаминов для Макса, но когда он проходил мимо стеклянной витрины круглосуточного магазина, глаза сами зацепились за бело-красную банку. Спонтанная покупка заставила его почувствовать себя влюбленным подростком, и в какой-то степени ему даже понравилось это забытое ощущение. — Если никто не против, я попробую дополнить картину, — деликатно начал Виктор, — это должно помочь тебе осознать свою роль в сложившемся перформансе. — Валяй, — безразлично пожал плечами Макс. — Вы оказались здесь, потому что Этингер так спланировал. Начиная от вашего согласия на визит в Килкенни и заканчивая повторным обращением. Старый региональный конфликт между вампирами и оборотнями со времен нормандского вторжения, приправленный неисполненным Долгом крови. Прекрасная мрачная сказка, но Этингер в ней смотрится безликой шестеренкой, которой ничто не движет. — Не начинай опять, мы возвращались к этому вопросу столько раз, что уже блевать тянет, — закатил глаза альфа. — Мотивация безумного ученого, что не так с этим объяснением? — Возможно, оно неполное, Фолл, — ладонь вампира предостерегающе приподнялась. — Откуда он? — Кто? Вольфганг? Из Дрездена. — То есть, он немец? — Да, Вожак старой стаи немецких оборотней. Их все знают так или иначе. — Он непонимающе посмотрел на вампира. — К чему ты клонишь? — К тому, что мы не знали, а потому и не брали во внимание то, что Этингер прямой потомок ирландских оборотней, бежавших из страны из-за вторжения английских колонизаторов. Если предположить, что его предки тоже доживали до двухсот лет, то он наверняка рос в атмосфере, где старшими поколениями идейно продвигалась необходимость восстановить справедливость и честь оборотней всего рода. Виктор смотрел в одну точку перед собой, игнорируя посыпавшиеся от Мии вопросы. Купленная им на днях информация об Этингере на первый взгляд была пустой тратой времени и приличной суммы денег. Он перечитывал то немногое, что удалось достать, десятки раз, не в силах отделаться от ощущения, что они что-то упустили, какую-то мелкую, но принципиально важную деталь истории. Ван Арт не хотел верить, что вся мотивация Этингера базировалась на легендах и врачебном интересе, он чувствовал, что здесь было нечто большее, возможно, глубоко личное. И он оказался прав. — Так себе информация, — вернувшаяся на место Сэм уже успела влезть ложкой в банку с кремом, прихватив покупку для Макса, — то, что у Этингера личные счеты с Ирландией вообще никак не поможет нам. — Волчица повертела в руке большую пачку витаминов и кинула ее оборотню через стол. — Это еще не все, — покачал головой Виктор, — Вольфганг сказал что-то про возвращение долга Линчу, верно? — поймав утвердительный кивок от Фолла, небрежно вскрывавшего упаковку, он продолжил: — Это как минимум странно. Задумайтесь, какое отношение Макс, пусть даже с мутацией от Лайгнеда, имеет к ирландскому князю? — Это все выглядит простой расовой неприязнью, Вик, — Мия потерла висок, глядя, как альфа неспешно потрошит блистеры и закидывает витамины в рот горстями, словно ягоды, — в конце концов, он же пристрелил последнего волка. Даже если это было вынужденной мерой для скотоводов, то такой жест от вампира как минимум… Унизителен для оборотней. Я все еще думаю, что Вольфганг хочет утереть нос всем вампирам Ирландии в лице князя. Зуб за зуб, идеальная месть, да еще и не своими руками. — Может и так, но, я склонен думать, что Линч сам убил Лайгнеда. Эта мысль ожидаемо никому не понравилась, и Виктор понимал их. Хоть прямых доказательств своей теории у него не было, зато косвенных намеков на то, что Фергас на самом деле англичанин, он встретил достаточно на закрытом вечере в честь прибытия князя на фестиваль. Линч словно не скрывал своего происхождения, расхаживая по банкетному залу в классическом британском костюме — он давно пережил тех, кто мог воспользоваться этой информацией в корыстных целях. Виктор сопоставил рекордный даже для вампиров срок жизни Фергаса, его вероятную причастность к нормандскому вторжению, регулярный геноцид оборотней Миллениум форест и небрежно брошенную Фоллом фразу от Этингера о возвращении долга, и картинка как по волшебству сошлась у него в голове. Тот, чья семья была вынуждена позорно бежать с собственных земель, все это время хотел достигнуть одной единственной цели: вернуть к жизни национального защитника и заставить его расплатиться за долгие годы изгнания. Проклятие оборотней Осрайге, причастность Лилинетт — все это было лишь удобным поводом заманить Макса в самое пекло. — Если я прав, то тебе доведется встретиться с палачом своего нового генетического предка, — резюмировал Виктор. — Лепреконов во всей этой истории точно нет? А то я бы и с ними встретился заодно, — усмехнулся Макс, доедая последний блистер витаминов. — К сожалению, нет. — Спасибо, что рассказал, — шелестящая упаковка от капсул в руках оборотня превратилась в серебристый шарик. — Может, мне и правда пригодится это завтра. Жаль только парламентер из меня так себе. Ненавижу болтовню. — А у тебя выбора нет, — невесело улыбнулась Сэм, соскребая с боков банки остатки крема, — тут задница только в нашу сторону. Если убьешь князя — резонанс будет такой, что мало не покажется. А на тебя всем плевать, кроме нас и Этингера. — Волчица старательно облизала ложку и метко кинула ее в раковину. Мия дернулась от этого грохота и недовольно посмотрела на альфу. Ее саркастичный настрой раздражал и вызывал жгучее желание одернуть волчицу. В и без того напряженной, даже в чем-то безвыходной ситуации, остро хотелось увидеть свет в конце тоннеля, а не дополнительную порцию подводных камней. — И оборотней Осрайге, — неожиданно для всех добавила Мия, — слушаю вас и такое впечатление, словно вы забыли, зачем мы вообще сюда приехали. К черту Этингера, князя и их личные проблемы, почему мы не можем разобраться с оборотнями этой ночью? Зачем ждать завтрашней стычки? Освободим их сегодня же, и пускай вампиры завтра прочесывают пустой лес столько, сколько душе угодно. — Даю зуб, что не прокатит, — Сэм провела пальцем по краям пустой банки, подбирая совсем уж условные остатки. — Долг так не выплачивается. Ты его либо выполняешь, либо нет, «простить» его нельзя. Нужно сделать то, что обещал или сдохнуть. В случае этих ребят — они должны выиграть бой, прогнать чужаков, защитить свою территорию. Черт, кому я это объясняю? Была бы ты волчицей, знала бы все это. — Не задирай ее, Сэм, — оборотень кинул в альфу смятым блистером, угодив ей прямо в нос, — что сегодня, что завтра — я все равно не знаю, что делать с ними. Просто так прийти и сказать: «Парни, вы свободны!»? Фигня, не прокатит. Если они не могут даже умереть нормально, то одним моим появлением дело действительно не решить. — Он не глядя увернулся от полетевшей обратно в него обертки. — Но в чем-то Мия все же права. Лучше попробовать что-то сделать сегодня ночью, чем просто так ждать завтрашней стычки. — Что ж, если ты достаточно стабилен, почему бы не попробовать, — едва уловимо улыбнулся Виктор. — Я составлю вам компанию. Сюда, я так понимаю, мы больше не вернемся? — Надеюсь, что нет. С прошлой ночи я больше не перекидывался, но вроде чувствую себя в пределах нормы. Никто не хотел задерживаться в этом доме больше, чем этого требовала ситуация. Какой бы приятной ни была тишина пригорода, все вокруг напоминало, что они оказались здесь не по доброй воле. Друзья появились здесь спонтанно и также скоротечно исчезли: личных вещей ни у кого не было, только наспех купленная Виктором одежда и пара выключенных телефонов в бардачке машины.Вторник, 13 августа, 2:25 a.m.
Они разделились в центре города буквально на час, чтобы вернуться в уже забытые номера отелей, наспех привести себя в порядок и снова встретиться у главного входа в Миллениум форест. За то время, что друзья не появлялись здесь, и без того молчаливый лес стих до нездоровой, гнетущей тишины. Никаких машин, гуляющих людей и вездесущих наемников — место словно было в ожидании куда более важных гостей. Лес охотно проглотил друзей, когда они сошли с главной дороги, петляющей по всей площади Миллениум форест, и углубились туда, где тусклое сияние луны застревало на верхушках деревьев, оставляя корни в густой и теплой тьме. У друзей не было никаких источников света — все четверо полагались лишь на собственное зрение и чутье. Шаг за шагом продвигаясь вглубь в неизвестном направлении, Мия кожей чувствовала присутствие оборотней Осрайге. Твари сновали на почтительном расстоянии от них, не рискуя сунуться ближе нескольких десятков метров. Их уродливые лапы почти не издавали шума, а бешеная скорость размывала и без того блеклые силуэты до состояния смазанного пятна. Они медленно, но верно окружали их, не зная, что делать с незваными гостями. Страха не было. То, что пугало девушку при самом первом контакте с чудовищами, вытеснила монотонная жалость. Прижившееся понимание, что там, под рябой шкурой на самом деле оборотни, точно такие, как Макс и Сэм, стало тисками щемить сердце Мии. Ей было стыдно за свои слова, что она, слепо желая защитить Фолла, предлагала бросить все и уехать, оставив их на очередной безжалостный отстрел. «Была бы ты волчицей, знала бы это», — пронеслись слова Сэм в голове девушки. Склочная волчица всегда говорила мало, но по делу, больно подстегивая словами. Пока Мия смотрела на всю ситуацию глазами человека, Саманта и Макс видели все иначе. По-волчьи, глубже и правильнее. — Здесь, — Фолл остановился на краю небольшой поляны, на которую проникал слабый свет незрелой луны — дальше идти смысла нет. — Это… Какое-то особенное место? — девушка поравнялась с ним и осмотрела скромное пространство с трухлявым пнем по центру. — Нет, просто это единственное «просторное» место в Миллениум форест, вся остальная площадь — либо захудалые рощи, либо буреломы. — Макс повертел головой и стал стаскивать с себя одежду. — Если и пробовать подманить оборотней, то только сюда. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — пробубнила Мия, подхватывая еще теплую футболку оборотня. — Вообще без понятия, маленькая. В отличие от Макса, Сэм перекидываться не спешила. Волчица помалкивала всю дорогу и напряженно вслушивалась в нарастающие шорохи, шумно втягивая воздух через нос. Она была настолько поглощена наблюдением за появляющимися то там, то здесь тенями, что шарахнулась в сторону, когда Фолл принял свою новую волчью форму. Огромный оборотень грузно припал на передние лапы и тряхнул лоснящейся черной холкой. Его дыхание гулом бежало вперед, поражая воображение объемами мощных легких. Снова увидев его таким, Мия уловила мимолетный страх в своей груди. Память немилостиво вытолкнула на поверхность безумный волчий взгляд, застланный непередаваемой болью, капающую из раззявленной пасти слюну и ужасающие когти, пытающиеся выцарапать ее из узкого прохода крипты. Все это было словно из другой жизни. — Ми-и-я, — почти что нараспев произнес Макс и ткнулся мордой в ее живот. Облегченно вздохнув, девушка тепло улыбнулась и обхватила гигантскую волчью голову руками. Там, под землей, у нее не было ни единого шанса понять, какая у него на самом деле густая и жесткая шерсть с нежным, как шелк, подшерстком. Его глаза снова стали привычного серого оттенка, а в глубине зрачков по-прежнему виднелись уже родные искорки страсти. — Давай недолго? — не то спросила, не то попросила Мия, сжав пальцами махровое волчье ухо. В ответ Макс лишь лизнул ее ладонь и медленно поднялся на задние лапы. Плавными, почти что человеческими шагами он дошел до центра опушки и остановился у высохшего пня. На открытом пространстве лунный свет выхватывал силуэт оборотня серебряными отблесками, добавляя в лес, полный уродливых монстров, добрую порцию красивой магии. Мия поймала себя на мысли, что если бы хоть кто-то мог сейчас сфотографировать альфу и обработать снимок до состояния картинки, она бы написала под нее свою лучшую мистическую статью. Девушка завороженно смотрела на оборотня и видела в нем настоящего Вожака из древних легенд, такого же мощного и величественного. К всеобщему сожалению, долгое время ничего не происходило. Лишь после изнуряющего, почти что часового ожидания шорохи стихли, и только по едва различимому движению между деревьев можно было догадаться, что оборотни все еще здесь. Твари словно боялись покинуть границу леса и топтались у самого края поляны, трусливо вытягивая свои уродливые головы вперед. Макс неподвижно стоял все это время, повернув морду в их сторону: любое движение отпугивало оборотней и вынуждало их со скулежом отступать назад. Он подманивал их низким, утробным рыком — на редкость красивым звуком без капли агрессии. Мия даже близко не могла представить, что это могло бы значить на их языке, но по легкой улыбке стоящей возле нее Сэм догадывалась, что это нечто хорошее. Проклятые волки Осрайге как по волшебству чувствовали присутствие Фолла и стекались со всех сторон одной безликой массой. Теперь с каждой минутой их становилось все больше, а вместе с численностью росла и их смелость. Девушка во все глаза смотрела на них и не могла поверить, что видит их настолько близко, но не чувствует опасности. Казалось, что даже если она закричит, то они не поведут и ухом — все внимание оборотней было приковано только к Максу. Они медленно двигались к нему, то и дело припадая на брюхо и прижимая к головам рваные уши. Ни одна тварь не позволяла себе коснуться или приблизиться вплотную к Фоллу — они кружили вокруг него и по-собачьи рассаживались в каком-то неуловимом порядке. На их безликих мордах по-прежнему нельзя было различить ни одной эмоции, но в плавных движениях стало угадываться что-то человеческое. Когда небольшой клочок лесной земли оказался полностью забит уродливыми телами оборотней, а те, кому не хватило места, просто выглядывали сквозь деревья, они синхронно замерли. Так, словно ожидали приказа. — Смотри-ка, они реально узнали его… — завороженно прошептала Сэм и подалась немного вперед.