особенный

Один болт заменяется в секунду другим, никто не уникален. Освободившееся место в команде занимает юнец лет семнадцати, бета. Зовут его Сай, запомнил Итачи. И несмотря на то, что он был миролюбивее и никакого интереса к омегам, альфам не испытывал, Учиха в дискомфорте передергивал плечами, когда их взгляды пересекались. Улыбка у парня была совсем, как у мертвеца, к слову. А ведь ему всего семнадцать, он ровесник его младшего брата. — Что-то у вас взгляд не такой, семпай, — Итачи на такой выпад, удивленно вскидывает бровь. Интересно, с чего такие выводы, когда кохай даже не в курсе какой взгляд у омеги нормальный. — Какой не такой? — Как у мертвеца, — он натягивает улыбку, именно натягивает и с юмором продолжает. — Вы там не прогните, семпай, нам еще много миссий предстоит. Да и что я скажу капитану Какаши и Шисуи-сану? — Что я был отличным гражданином, который до последнего гордился тем, что защищал свою страну. Сай в этот момент перестает активно чиркать карандашом в своем блокноте. Итачи ловит его взгляд, как он внимательно разглядывает лицо старшего, затем вновь смотрит на страницы блокнота и возвращается что-то опять там чиркать. — Если бы после смерти от человека оставался рисунок его жизни, — Сай наклоняет голову вбок и отдаляет от себя блокнот, щурясь. — Как думаете, что было бы нарисовано на вашем? Для семнадцати лет новичок задает глубокие вопросы. Итачи никак не может привыкнуть к тому, что здесь в АНБУ дети очень быстро вырастают. Не он единственный, который философски рассуждает о смерти, мире и справедливости. Всю свою осознанную часть жизни он посвятил поискам того, как защитить любимых от тьмы, как уберечь от плохого, как остановить бесполезные сражение. Долгое время он жил в глубокой иллюзии, считая, что честного мира можно добиться лишь доблестными поступками и открытыми методами. Увы это не работает, когда против выступают силы, что идут только грязными путями. — Полнолуние, — этот ответ кажется ему самым честным для юного воина. — На моем рисунке смерти было бы нарисовано полнолуние. Когда яркий свет открывает правду на глупые иллюзии. Сай растягивает улыбку и коротко кивает ответу, вновь возвращаясь к рисованию, как уже понял Итачи по широким размахом карандаша. В этой раздевалки они одни. Только закончившие тренировку, Итачи и Сай неспешно собираются. Точнее Итачи неспешно собрался, а вот младший не отрывается от блокнота. Время ужина почти заканчивается, поэтому он покидает новичка и направляется в столовую. В позднем приеме пищи есть свои минусы и плюсы. Например, Итачи может в одиночестве наслаждаться едой, не ловля на себе внимательные взгляды коллег. Правда выбор еды скудный, скорее даже остатки, что и является минусом. Для него это малая цена приятному одиночеству. Ботинки намокают от сильного дождя. Итачи агрессивно топает по ступеням у входа в столовую, выталкивая остатки воды. Ноги ноют и немеют от холода, но ему не привыкать. Он почти забегает внутрь, где работает обогрев. Поваров уже нет, он самостоятельно накладывает себе пищу и берет последний кусок данго, который сегодня на десерт. Сейчас он думает как бы не простыть, рассматривая свое отражение в горячем чае, откуда идет легкий пар. — Итачи! Звонкий голос альфы доходит быстрее, чем его запах. Из-за дождя сложнее выследить, но он также себя ругает, что дал себе расслабиться. Шисуи выглядит довольным. Так неприятно режет взгляд его настроение к плохой погоде, его хочется вырезать инструментом фотошопа и вставить в фотку цветочного поляна. — Как дела? Альфа. Из-за него погиб их коллега, но и он же стал его спасителем. Он почти также воспользовался ситуацией, как этого хотел Шугару, но остался героем. Благородный и хитрый, либо до невозможности простой и по-настоящему верный Итачи. Дьявол, что решил помочь ему, или же спаситель, решивший сокрушить его? Ему до сих пор сложно понимать мотивы Шисуи. — Когда ты так молчишь — это означает лишь две вещи. Либо вопрос глуп, либо ты сомневаешься и, чтобы не позорить себя, молчишь, — Шисуи смахивает капли дождя с густых волос, топчется ногами у входа. — Склоняюсь ко второму, глупые вопросы я тебе не задаю. Ну может могу быть глупым, по настроению. Знаешь ли, быть все время гением так трудно, иногда хочется… — Разнообразия. — Именно, — он щелкает пальцами и садится напротив Итачи. — Я молчу, да потому что ты… — он вертит головой. — Нет, забудь. — Ого, впервые вижу в тебе подобное, Итачи. Ну, рассказывай, я от тебя ведь не отстану. И не отстанет, правда же. Шисуи цепляет зубочисткой квадратик жареного тофу из чужой тарелки и неспешно жует его. — Да потому что ты, то есть я отвечаю на твое «как дела» простым «нормально», а ты умудряешься вытащить из ответа всю мою биографию жизни. — Может это и так, но не в нашем случае. Я и так много знаю про твою биографию, зачем мне еще? — Шисуи подпирает лицо ладонью и ждет ответа. — Ты ведь точно не пытаешься меня проверить или изучить для чего-то? — Эй, меня послали за тобой шпионить, о чем ты вообще, — он тихо смеется, но успокаивается, видя недовольное лицо Итачи. — Прости-прости, просто я очень рад, что ты хочешь со мной общаться. Наверное, поэтому я пытаюсь так выделываться вопросами, чтобы тебя удивить. Если после того случая, как он показал себя в бою с Шугару, ему кажется, что он недостаточно удивил, то Итачи даже нечего сказать. — Мне кажется, ты себя недооцениваешь, — вот так он вкладывает все странности альфы в одно предложение. — Я очень даже удивлен тобой. Он тепло улыбается, хитро прищуриваясь. — Я рад, я безумно рад этому, Итачи, — он прикусывает губу и ведет пальцами по деревянному столу, следуя взглядом за ними. — Говоря об общении, мне нужен напарник для небольшой миссии. Это очень клевое дело, за которое я брался будучи в полиции, поэтому сильно расстроился, когда его забрали в АНБУ. Есть еще одно очень тяжелое, но я решу тебя взять на него, если ты поможешь мне с этим. Нахальность Шисуи оскорбляет его. Еще он должен доказывать кому-то свой профессионализм, чтобы ему дали поработать в серьезном деле. Однако Шисуи разогрел интерес в нем, что нет другого варианта, как согласиться. — Если второе дело окажется посредственным, я зашью тебе рот, который так с интересом рассказывает, — Итачи выдыхает и хватает пустую посуду, вставая. — Я умею удивлять, Итачи! Не забывай этого никогда. Омега оборачивается на этого несерьезного с виду парня, который звонко смеется. — Пошли уже, герой, будешь объяснять мне нашу миссию. В этот момент Шисуи напоминает щеночка, его глаза загораются искренней радостью. Он тут же встает со стула и бежит к выходу за Итачи. Дождь закончился. На улице приятный запах и легкий ветер. Высохшие после дождя волосы Шисуи пушистые, как черное облачко. — У нашего плана три части, — он показывает это на пальцах. — Найти Сасори из Красных Песков. Заманить в ловушку. Словить или в крайнем случае убить подлеца. Простое дело, верно? Он широко улыбается и обгоняет Итачи, начиная идти лицом к нему. Удивление легко читается на лице омеги: — Ты шутишь? Это ведь тот самый преступник, который убивает красивых людей, чтобы их превращать в свои куклы. Насколько знаю он использует уникальный химикат, которые затвердевает на коже человека, если его держать в нем около двух часов. Я читал это в докладе, — он пропускает ладони в длинные пряди. — Ты уверен, что осилим? — Господин Хирузен доверился мне, — Итачи так и думал, не похоже, чтобы опасные дела Данзо доверял АНБУ подчиненным, которые прошли проверку от Сарутоби. — Значит мы не имеем права подвести, верно, Итачи? Они заходят в хранилище-досье. В это время здесь невозможно застать много людей, кроме охраны у входа. Шисуи почти вприпрыжку бежит к лестнице и садится на перила, скользя вниз в подвальный отдел. Обычно там держат опасные дела, долго незавершенные. Шисуи хватает омегу за руку и садит в темноте за стол. Итачи успел забыть о способностях альфы, поэтому сначала не понял, как тот быстро сориентировался в темноте. Он тянется к светильнику на столе, в эту же минуту Шисуи кладет около десяти папок с отметкой «Красный Скорпион» перед ним. Альфа раскрывает каждую папку рандомно, где везде говорится о пропавших людях, которые позже были найдены в мусорках, свалках. Их трупы были пропитаны жидкостью, способным преобразовывать ткани в полимер, схожий на пластик. — Этот псих прирезал около двадцати человек, это только найденные трупы, — Шисуи присвистывает, открывая одну из папок без отметки, он быстро пролистывает в поисках нужного. — Смотри. Он тыкает на фотографию военного деятеля страны Ветра. Дело пришлось завершить, пусть не было установлено причина исчезновения. Страна Огня была замешана в это, так как на тот момент дипломатических отношений не было установлено. Чтобы убрать подозрения, руководство во главе с Хирузеном задействовали свои силы для поиска доказательств. — Этот мужчина пропал из радаров в округе страны Огня именно в тот момент, когда заинтересовался поисками Сасори, — он проводит пальцем по информации последнего нахождения. — Уверен в этом деле не обошлось без самой Конохи. Кто-то точно слил местонахождение деятеля и помог вывести радары на целых три минуты. Нас не зря подозревал ветер. — Неужели ты хочешь доказать, что Сасори убил военного деятеля? Шисуи довольно скалится и ставит ладони на стол, наклоняясь к Итачи: — Бери выше, — хмыкает и отходит от стола, разводя руки в сторону. — Я хочу доказать причастность Данзо к этому делу. Мягкая ладонь касается его рта. Шисуи удивленно смотрит на стоящего на коленях Итачи, который еле удерживает баланс на коленях и прикладывает руку, чтобы заткнуть громкого альфу. Омега осторожно убирает руку и смотрит по сторонам, его глаза уже привыкли к темноте. Волосы Итачи растрепаны, у альфы руки так и тянутся поправить их, погладить по лицу и также нагло коснуться губ. Его вновь тянут за руку. Итачи почти теряет баланс, если бы не плечо Шисуи, в которое он упирается свободной ладонью. Шисуи целует глубоко и жадно, в неподходящий момент, поэтому омега вырывается, задевая папки со стола. Чужой язык насильно проталкивается в его язык, но Итачи сильно кусает его за губу, слыша сдавленный стон боли. Альфа толкает в грудь его, с трудом укладывая на деревянную поверхность. — Прости-прости, обещаю так больше не срываться, — он виновато улыбается, отодвигаясь от рассерженного Итачи, у которого видна аж морщинка между бровями. Улыбка Шисуи жуткая, белые ровные зубы измазаны капельками крови, губа кровит. Итачи закатывает глаза и тяжело выдыхает, опрокидывая голову назад: — Ты псих, больше никогда так не делай, — и пока он не успевает уточнить, Итачи показывает в него указательным, опережая. — Не упоминай так легко имя Данзо, ведь нас могут прослушивать в любой момент. Не трогай меня, когда я этого не хочу. До него только сейчас доходит, что Шисуи бы точно за километр услышал бы слежку. Его способности постоянно забываются, потому что альфа умело их скрывает и не дает о них вспомнить. — Так точно, капитан! — Отшучивается, отдает салют, держа руку под ровным градусов у висков. Убирая руку, он хмыкает и стирает кровь рукавом темно-синей кофты с высоким горлом. — Мне твой ответ считать за «да»? — Я в игре. Когда начинаем? Альфа неспешно достает белый платок из жилетки, вытирает кровь. — Завтра, но сперва я бы хотел обозначить несколько правил, — Шисуи бросает жилетку на стол и тянет горлышко ткани от шеи. — Правило первое. В миссиях, которые я тебе предлагаю, я главный. Ты подчиняешься каждому моему приказу. Если я говорю бросить всё и бежать, ты это делаешь. Правило второе. Тебе нужно будет начать снова ходить на собрания клана. Не все так плохо, как думал Итачи. Он давно не появлялся на сборах, отец вероятно сильно удивиться. — Зачем тебе мое присутствие в клане? Шисуи наигранно чешет подбородок, тянет время с ответом: — Хм, так мы не будем вызывать подозрений АНБУ. Они ведь тебя итак отпускают раз в месяц на собрания. Это ведь ты не появляешься на них, но они не в курсе. Это время ты проводишь со своим несовершеннолетним братиком, который будет на этих собраниях лишь через год. Все же он хорошо пронюхал и узнал все об Итачи перед тем, как явиться сюда. Альфа правда силен в слежке, у него точно удастся найти Сасори даже без Итачи. Для чего он тогда нужен ему? — Собрания без проблем, — Итачи заводит выпавшие пряди из хвоста за ухо. — Какое третье правило? Тихие шаги Шисуи нарушаются его шумным дыханием. Альфа становится между раздвинутыми ногами и наклоняется к шее, где запах омеги интенсивнее всего. Феромон альфы меняется, в нем слышатся нотки давящего и темного. Итачи впервые ощущает скрытую тьму в альфе. Это тьма становится подтверждением того, почему он всё еще здесь в АНБУ. — Шисуи? Он легко упирается ладонями в альфу, который глубоко вздыхает запах, касаясь кончиком носа нежной кожи шеи. — Правило третье, — шепчет он, приоткрывая красные глаза. — Я должен тебя пометить, чтобы быть уверенным в твоей верности мне. Рефлексы срабатывают отлично. Итачи замахивается коротким ножом-бабочкой, но Шисуи успевает увернуться. Когда он выпрямляется и остается в пару шагах перед разъяренным Итачи, Шисуи касается кровавой полоски на щеке и звонко смеется. — Прости-прости, неудачно пошутил, — он виновато поднимает руки вверх, а Итачи обсыпает его проклятиями, но нож прячет. — Правило третье простое. Смерть тому, кто предаст. Это относится к тебе и ко мне тоже. Итачи настороженно смотрит, как альфа примирительно протягивает мизинец в качестве перемирия. Кровавого цвета глаза Шисуи вновь становятся обычными. Он пожимает его палец своим и спрыгивает со стола. Вдвоем они приводят стол в чистоту, обратно расставляя материалы по местам. Уже на улице, когда наступает глубокая ночь, Итачи вместо прощания спрашивает: — Почему ты выбрал меня? Ответ «особенный» не засчитывается. Шисуи хмыкает и выдает: — Потому что ты чертовски красивый, а это входит во вторую часть, — он делает знак пис и тут же этой рукой машет на прощание. — Увидимся завтра, Итачи. Спокойной ночи. Итачи прокручивает слова альфы в голове и замирает посредине дороги. Его вновь обдурили, и он не может не проклинать себя, что слишком расслабляется в присутствии этого парня. Вторая часть плана состоит из заманивания в ловушку. Сасори метит глаз на красивых мужчин и женщин, делая из них свои творения. Итачи будет чертовой приманкой.