Vivi. Lotta. Ama.

– Чудно, – поджал губы Симус, добавляя в овсянку варенье и размешивая, – нашу почту действительно обыскивают. Гарри понаблюдал, как сероватая масса в тарелке одноклассника преображается: сначала в центре появляется темная спираль, затем ее контур смазывается, расползается и в итоге каша принимает равномерный фиолетовый оттенок. Подумав, он тоже потянулся к вазочке с вареньем. – Думаешь? – А ты посмотри, что она ест. Ребята дружно воззрились на стол преподавателей – Амбридж одну за другой отправляла в рот апельсиновые дольки, выглядя при этом до неприличия довольной. – А это вообще законно? Устраивать шмон без серьезного повода? – поинтересовался Дин. – В случае со мной поводов не требуется, видимо, – покачал головой Гарри и уткнулся в свою фиолетовую кашу, старательно делая вид, что не замечает нетерпеливых взглядов устроившейся неподалеку Гермионы. Мириться собралась, ну-ну. И точно, стоило Гарри подняться и направиться к подземельям, как подруга, держа на буксире все еще жующего, недовольного, что его оторвали от еды раньше времени, Рона, увязалась за ним, как ни в чем не бывало заведя разговор об эссе по зельям. – Кто вообще придумал поставить зелья два дня подряд? – бурчал Рон, устраиваясь на привычном месте в заднем ряду. Гарри решил, что нет смысла вставать в позу и отсаживаться от друзей: во-первых, рядом с вечно химичащим Симусом, как и неуклюжим Невиллом, находиться было опасно, а во-вторых, мириться с Гермионой все равно пришлось бы, Гарри даже не хотел себе представлять, во что может вылиться «забота» подруги, если он попытается от нее отгородиться. Даже он понимал, что друзей следует держать близко, а шпионов еще ближе. – Чего это он такой злой с утра? – пробормотал Рон, провожая взглядом стремительно пронесшегося к доске Снейпа, еще более взвинченного, чем обычно. Причина его раздражения обнаружилась тут же – вслед за профессором в класс просеменила Амбридж и устроилась за первой партой, чинно сложив на нее руки. Снейп взмахнул палочкой, и на доске появился рецепт укрепляющего зелья с подробными инструкциями. Это зелье они варили уже второй урок, поэтому студенты достали подготовленную днем ранее основу и сразу взялись за дело. Как только класс наполнился стуком ножей и мерным бульканьем, Амбридж поднялась со своего места и подошла ближе к Снейпу, который при ее приближении едва заметно дернулся, скривился и, выскользнув из-за стола, ретировался к партам, занимаемым студентами Слизерина. – Очень хорошо, мистер Малфой, – кивнул он и, не обратив никакого внимания на кхекхеканье генерального инспектора, склонился над котлом Паркинсон. Амбридж демонстративно изучила написанные на доске инструкции, что-то чиркнула в блокноте и бодро устремилась за профессором. Прикладывая невероятные усилия, чтобы сдержать рвущееся наружу глумливое хихиканье, Гарри наблюдал за их догонялками, наплевав на зелье. И не только он не мог сосредоточиться на работе: каждый ученик недоуменно застывал, когда мимо него проносился, на ходу успевая бросить пару язвительных замечаний, Снейп, а за ним, пыхтя как паровоз, с трудом поспевала женщина, ярким пятном выделяющаяся среди присутствующих. – Профессор Снейп, – сбивающимся голосом спрашивала, очевидно, не привычная к такому активному времяпрепровождению, Амбридж, – вы всегда так тщательно контролируете работу студентов? – Естественно, – цедил тот, не позволяя своей преследовательнице приблизиться ближе, чем на пару метров, – так положено согласно технике безопасности. Зельеварение – сложный предмет, в классе нередко возникают травмоопасные ситуации… – Точно влюбилась, – донесся до Гарри шепот с соседнего ряда, когда профессора переместились на другой конец класса. – А что, он же совсем молодой еще, холостяк… – не выдержав, Гарри прыснул и весело зыркнул на шушукающихся Парвати с Лавандой. Подхватив со стола какой-то пузырек, он, не глядя, щедро выплеснул его содержимое в котел. – Но она же ведет себя неприли… – Саламандровую кровь, Гарри! – громким шепотом взмолилась Гермиона, схватив его за руку, вытряхивающую последние капли из пузырька. – Не гранатовый сок! Гарри ойкнул и с ужасом уставился в свой котел, содержимое которого вспенилось и нестерпимо завоняло тухлыми яйцами. В панике он схватил черпак и принялся размешивать вышедшее из-под контроля варево, надеясь хоть как-то спасти ситуацию, когда рядом с ним раздалось тяжелое дыхание, мелькнуло что-то розовое, и зелье, забурлив, выплеснулось из котла. Наученный многолетним опытом Гарри стремительно нырнул под стол, находящийся поблизости Рон последовал его примеру. – Ты облил Амбридж! – восхищенно прошептал друг, заставив Гарри поморщиться. Только этого ему не хватало! – Мистер Поттер! – раздался прямо над ним пронзительный визг. Гарри убедился, что со стола больше не капает, бурления зелья не слышно, и осторожно выглянул из-под парты. Розовую кофточку прямо на уровне живота украшало большое безобразное пятно. – Минус пятьдесят баллов! Отработка! Неделя отработок! – Вот поэтому, профессор Амбридж, я и должен контролировать действия студентов, – Гарри даже не заметил, как Снейп оказался рядом. Мужчина склонился над его котлом, перевел взгляд на пустой пузырек из-под гранатового сока и, закрыв глаза, с шумом втянул воздух через нос. Гарри поневоле задался вопросом, как Снейпа не вырвало от этого жуткого запаха. Амбридж тем временем усердно махала палочкой над своей одеждой. – Кхм, – Снейп глянул на Гарри, как на протухшего флоббер-червя, и отвернулся, – Экскуро вам не поможет. Видимо, мистеру Поттеру попалась несвежая кровь саламандры. Как ни прискорбно это признавать, его вины в этом нет. Гарри опешил. Саламандровая кровь стояла на его столе нетронутая, и Снейп прекрасно это видел! – И как же это счистить? – нервно поинтересовалась профессор. Пятно ничуть не уменьшилось. – Я бы на вашем месте переоделся, а вещи утилизировал. Видите ли, соединение недостаточно свежей крови саламандры с цитрусами, которые вы сегодня за завтраком употребили в несколько неограниченном количестве, ядовито и может разъедать любые ткани. Амбридж пискнула, ее и без того выпученные глаза едва не вылезли из орбит, придав как никогда точное сходство с жабой, и попятилась к двери. Пальцами она судорожно оттянула испачканную ткань подальше от тела. – Что ж, я думаю, можно закончить проверку. Результат я сообщу вам в течение двух недель. До свиданья! – Вы кое-что забыли, профессор Амбридж, – Снейп указал на Гарри, заставив того нервно дернуться, налетев на Рона. Не дождавшись ответа, он подсказал: – Отработка. – А-а… – протянула Амбридж, одной рукой по-прежнему поддерживая кофточку, а другой запихивая блокнот в сумочку. – Отработка, да… Вы можете не приходить, мистер Поттер. С этими словами она выбежала из класса, уже не слыша многочисленные сдавленные смешки у себя за спиной. Снейп строго оглядел бросивших работу учеников, отчего те мгновенно похватались за ножи и черпаки, взмахнул палочкой над по-прежнему извергающим жуткие миазмы котлом, который мгновенно опустел и заблестел чистыми боками, и обратил внимание на неверяще уставившегося на него Гарри. – Вновь без оценки, Поттер. Напишете мне работу о правильном составе этого зелья, о свойствах крови саламандры и, – поджав губы, он скользнул взглядом по пустому пузырьку, – прочих жидкостях, входящих в состав, вам понятно? – Да, сэр… – Можете начать прямо сейчас. Остаток урока Гарри провел, пытаясь своими словами переписать инструкцию с доски. Снейп же наблюдал за работой студентов, сидя за собственным столом, облокотившись на спинку и скрестив руки на груди, и поднялся с места лишь для того, чтобы предотвратить очередной взрыв котла Симуса. Позднее Рон еще долго возмущался тем, что Амбридж не вернула отнятые баллы – он не следил за Гарри на уроке и полагал, что дело действительно в испорченной крови. Гермиона же, которая не только все видела, но и пыталась предотвратить катастрофу, была необыкновенно тиха, наблюдающий за ней Гарри припомнил одно из ее любимых заумных определений: «когнитивный диссонанс». Во время урока он и сам испытал нечто схожее, но быстро оправдал поведение Снейпа желанием поскорее избавиться от докучливого инспектора и хоть в чем-то ей насолить, а вот Гермиона до этого момента явно не обращала внимания на посягательства Амбридж на зельевара. Вечером Гарри задержался в гостиной допоздна, желая побыстрее закончить эссе об укрепляющем. На недоверчивый взгляд Гермионы он лишь пожал плечами: – Сама понимаешь, в данной ситуации это в моих интересах. Спокойной ночи. Гарри довольно быстро закончил. В последнее время он вообще обратил внимание, что, когда рядом нет Рона, домашние задания выполняются гораздо легче. Так как вечер был уже поздним, и в гостиной остались лишь несколько припозднившихся старшекурсников, Гарри собрал пергаменты и расслабленно развалился в кресле, наблюдая за пляшущими языками пламени в камине. Огонь завораживал. Гарри прислушался к его размеренному потрескиванию, гудению, проводил взглядом летящие вверх и затухающие у дымохода искорки. Пламя словно танцевало, вздымаясь и изгибаясь. Оно стремилось выше, будто желало свободы, но, скованное догорающими поленьями, смиренно опадало. Так и Гарри оказался скован обстоятельствами и постоянным надзором. Разомлев, он сполз еще ниже, и, вытянув ноги поближе к теплу, практически вплотную к камину, сквозь опущенные ресницы продолжил наблюдать за обузданной стихией. В какой-то момент среди языков пламени мелькнуло гибкое тельце саламандры, и Гарри тихо пообещал ей, что не собирается забирать ее кровь, а только хочет подружиться. В ответ саламандра взобралась на полено, потянулась как кошка, и шустро, оставляя за собой тлеющий след, проползла по каминной решетке, по полу, по ноге Гарри… – Гарри Поттер, сэр! Парень вздрогнул всем телом и ошалело уставился на домовика, теребящего его штанину. Гостиная была погружена в темноту. Единственными источниками света оказались дотлевающие поленья и мерцающие глазища уставившегося на него эльфа. – Чт… Добби, что ты здесь делаешь? – язык заплетался и отказывался подчиняться, спину ломило от неудобного положения, а ноги затекли, и Гарри с трудом подтянул их к себе. – Добби вызвался отнести Гарри Поттеру сову, – с обожанием пропищал эльф. Висок Гарри болезненно кольнуло, он почувствовал, что глаза начали слезиться, снял очки, и с силой надавил на глазные яблоки. – Профессор Граббли-Дерг говорит, что она в полном здравии, сэр. Раздался шорох перьев, и на правое плечо Гарри аккуратно опустились когти. Только тут он отнял ладони от глаз, повернул голову туда, где, по его ощущениям, должна была находиться Букля, но не увидел ничего, кроме пульсирующих кругов перед глазами. – Спасибо, Добби, – он с трудом извернулся так, чтобы достать левой рукой до мягких перьев, и ласково погладил сову, ожидая, когда сквозь фейерверки перед глазами проступят очертания питомца. – Добби так хотел увидеть Гарри Поттера, сэра, и вот желание Добби сбылось! Но сэр Гарри Поттер выглядит уставшим. Добби может чем-нибудь помочь? Добби был бы счастлив помочь, ведь Гарри Поттер освободил Добби, и теперь Добби очень, очень счастлив!.. Гарри с трудом сдержал стон. Пронзительный голос эльфа словно проникал прямо в его черепную коробку и скребся там подобно когтям Гермеса. Гарри брякнул первое, что пришло ему в голову, лишь бы заткнуть домовика: – Знаешь какое-нибудь помещение, в котором могли бы тайно заниматься двадцать человек? – Добби знает! – эльф сорвался на ультразвук, отчего Букля, недовольно ухнув, вспорхнула, оставив на плече Гарри несколько царапин, и перелетела на соседний стол. Проследив ее полет, Гарри зацепился наконец прояснившимся взглядом за деланно безразличное лицо уже знакомого ему усатого волшебника. Подслушивает, гад. Из чувства противоречия Гарри наклонился к эльфу и обхватил его за плечи, прошептав: – Это замечательно, Добби! Расскажешь мне? Только ти… – Гарри Поттер обнял Добби!!! Гарри Поттер!.. Обнял!.. – плечи домовика сотрясла крупная дрожь, и он громко зарыдал, всхлипывая и подвывая. Гарри попытался его успокоить, но за собственными воплями эльф его не слышал. В конце концов парень махнул на все рукой, откинулся на мягкую спинку кресла и помассировал виски, ожидая конца истерики и надеясь, что на шум не сбежится вся башня. А усач, Мордред с ним, пусть шпионит. Все равно Дамблдор узнает все, что связано с их кружком. Но как обидно! На шум никто не сбежался, словно крики не просочились дальше гостиной. Спустя несколько минут Добби успокоился и сбивчиво рассказал о Выручай-комнате, подробно объяснив, как в нее попасть. Гарри оставалось лишь подивиться чудесам Хогвартса. Он сердечно поблагодарил эльфа, попросил его перенести Буклю в совятню и отправился в спальню, решив назавтра обязательно взять с собой мантию-невидимку и, как только предоставится такая возможность, разыскать чудо-комнату. Забравшись на кровать и нащупав на подушке небольшой флакончик, он понял, почему вопли Добби не перебудили всю башню. Кричер по-прежнему заботился о нем. Очевидно, он смог как-то изолировать шум. Выпив оставленное для него зелье от головной боли, и подождав, когда оно подействует, Гарри плавно погрузился в сон.

***

Несмотря на ночные переживания, проснулся Гарри на рассвете. Он смутно помнил, что ему опять снилась какая-то муть о закрытой двери, но не придал этому большого значения. То зелье, что Кричер вчера оставил для него, оказывало слабый снотворный эффект, что способствовало здоровому крепкому сну ночью, ясному сознанию утром и приливу энергии на весь день, спасибо Снейпу за недавнее эссе на эту тему. Гарри быстро прокрутил в уме события вечера, собрался, упаковался в мантию-невидимку и отправился на поиски Выручай-комнаты. Коридоры были безлюдны. Он быстро добрался до восьмого этажа, радуясь, что Комната находится недалеко от гостиной Гриффиндора, и досадуя, что на этом же этаже, за какими-то двумя поворотами располагался кабинет Дамблдора – слишком близко. Впрочем, благодаря тому, что, кроме кабинета директора, на этаже больше вообще ничего не было, шанс случайно встретить кого-то стремился к нулю. Гарри легко нашел гобелен с Варнавой Вздрюченным, не теряющим надежды научить троллей балету, трижды прошел вдоль стены, думая о классе для самостоятельных уроков по самозащите, и решительно распахнул появившуюся дверь. Помещение оказалось впечатляющим. Обойдя по периметру просторный зал, пол которого был устлан спортивными матами, а вдоль стен стояли тренировочные манекены, Гарри остановился у большого стеллажа. Чего только на нем не было! Вредноскопы, книги об опасных тварях, о защите от сглаза, от проклятий, журналы, газетные вырезки и даже школьные эссе и конспекты! Гарри наугад потянулся к одной из книг, корешок которой показался ему знакомым, открыл на середине, полистал, понял, что изучал по ней чары Оглушения во время подготовки к Турниру. Открыл последнюю страницу и нахмурился: это оказалась не просто знакомая ему книга, это был тот самый том! Сомнений быть не могло, он ясно помнил, как, устав от постоянных тренировок, задумался и незаметно для себя разрисовал пустую страницу, а потом очень боялся возвращать книгу в библиотеку, ведь мадам Пинс не терпела неуважительного отношения к школьным фолиантам. Каким-то чудом все же удалось скрыть преступление, но как книга попала в эту комнату? Может быть, это иллюзия, и на самом деле ее нет? И если это действительно иллюзия, насколько она соответствует оригиналу? Можно ли доверять информации в такой книге? Гарри решил сравнить. Он помнил, в какой части библиотеки хранились те пособия, по которым он готовился, поэтому просто сунул книгу подмышку и направился к выходу, рассчитывая попасть в библиотеку до завтрака. Но планам не суждено было сбыться. Едва он вышел за порог и понаблюдал, как дверь тает, оставляя после себя голую стену, как рукой почувствовал что-то странное. Переведя взгляд на зажатый подмышкой том, он понял, что тот тает вместе с дверью. Вынести что-либо из Выручай-комнаты было нельзя. Гарри снова побегал туда-сюда по коридору, дождался, пока дверь проявится и подошел к стеллажу – книга оказалась на месте. Возможно, комната могла трансфигурировать копии каких-то предметов, но ее магия поддерживала вещественность этих предметов лишь в пределах самой комнаты. На всякий случай Гарри достал из сумки кусок пергамента и нацарапал на нем несколько фраз из разных частей книги, чтобы проверить достоверность информации. Он все-таки успел забежать в библиотеку, правда, уже после первого урока, и убедился – испорченная им книга хранилась там же, где и в прошлом году, а содержание совпадало. Было неясно, что может дать ему это знание, но Гарри почему-то испытал удовлетворение и решил рассказать друзьям о месте для занятий по пути на травологию. – Затеи Добби не всегда безопасны. Помнишь, он оставил тебя без костей в руке? – Гермиона хмурилась, примериваясь, как бы поаккуратнее перепрыгнуть большую лужу на пути к теплицам. Понаблюдав немного за ее сомнениями, Рон решительно шагнул вперед, подхватил взвизгнувшую девушку рукой за талию и просто перешагнул грязь. – Без костей меня оставил не Добби, а Локхарт, – Гарри попытался перепрыгнуть лужу вслед за ними, но вляпался в густую жижу на самом ее краешке – все же ноги у него были гораздо короче, чем у Рона. Шаркая грязной подошвой о траву, он поднял взгляд и увидел, как Гермиона с искренним возмущением на зардевшемся лице отскочила от столь же красного от осознания собственной выходки Рона. – А эта комната, – как ни в чем не бывало продолжил Гарри, – не просто дикая выдумка Добби. Дамблдор тоже знает о ней, он сказал при мне на Святочном балу, – добавил он, зная, что, услышав имя директора, Гермиона успокоится. И точно, лицо подруги мгновенно посветлело: – Дамблдор сказал о ней? – Вскользь. – А, тогда хорошо. Вот так. И никаких больше вопросов. Воистину авторитет директора безграничен. Гарри решил не говорить о том, что уже проверил комнату, а пойти туда вместе с друзьями – так он покажет, что по-прежнему полагается на них и не имеет никаких секретов. Стоило предупредить остальных ребят, что помещение найдено, но Гарри не собирался взваливать эту обязанность на себя. Он даже не со всеми из них был знаком! Инициатива Гермионы, вот пусть она и продолжает заниматься организацией. В половине восьмого вечера, за полчаса до общего сбора, друзья поднялись на восьмой этаж. Гарри изо всех сил делал вид, что он здесь впервые, постоянно проверял путь с помощью Карты Мародеров, посмеялся вместе с Роном над глупым выражением морд упакованных в балетные пачки троллей, и присвистнул, попав в уже знакомое помещение. После этого можно было расслабиться: Гермиона мгновенно зарылась в книги, а Рон принялся играть с манекенами, им было не до развалившегося на матах Гарри. Когда до них добрались все ребята, Гарри вопросительно посмотрел на Гермиону. В течение дня он думал о занятиях и пришел к выводу, что начать следует с элементарного, например, с чар разоружения. Однако, по его представлениям, на первой встрече было принято как следует познакомиться, решить, с какой периодичностью заниматься, а все организационные моменты по-прежнему были на Грэйнджер. В течение следующего получаса он успел десятки раз пожалеть о том, что передал ей слово. Он понял, что из Гермионы получится первоклассный бюрократ, из тех, к кому на кривой кобыле не подъедешь, если у тебя нет пары десятков нужных бумажек, как ворчал иногда замученный беготней по инстанциям дядя. Первое, что сделала Гермиона – устроила голосование на должность руководителя. Никто так и не понял, зачем, но Гарри про себя решил, что это было бы неплохим шансом избежать всей этой суеты. Следующим ее шагом оказался выбор названия. И какого названия! Гарри с трудом сдержался от истерического хохота, «Отряд Дамблдора», это же надо! Он изо всех сил старался сохранить бесстрастное выражение лица, не показать никому, насколько обалдел от такого поворота. Если кружок этот – идея Дамблдора, называется он – «Отряд Дамблдора», причем здесь вообще Гарри? После всех этих мероприятий времени на практические упражнения практически не осталось. Гарри похвалил себя за то, что решил начать с разоружающего, выяснилось, что не только у Невилла были с ним проблемы. В целом их «занятие» прошло сумбурно, почти никто не воспринимал его всерьез, ребята резвились, нападая друг на друга со спины и подшучивая, пока Гарри бегал между ними, пытаясь навести порядок. Зато он оказался на шаг ближе к разгадке действия комнаты: когда он совсем сорвал голос, пытаясь перекричать веселый гвалт, на одной из пустых полок обнаружился свисток, присмотревшись к которому, Гарри увидел выгравированную «Р» – свисток, вне всяких сомнений, был личной собственностью Роланды Хуч. Пока школьники по два-три человека покидали Выручай-комнату, Гарри, поручив Рону и Гермионе самим проследить за их перемещением по замку с помощью Карты Мародеров, сделал вид, что изучает литературу на стеллаже, а сам тем временем провел очередной эксперимент. Он подумал, что сейчас ему очень пригодился бы его дневник сновидений, и уже через пару мгновений нашел его на одной из полок; это абсолютно точно был его дневник, со всеми помарками и исправлениями, с пятнышком от сливочного пива, которое – он принюхался – пахло сливочным пивом! Ему стало интересно, все эти вещи действительно копировались, или временно перемещались? А если бы он нестерпимо захотел есть – тут взгляд его упал на примостившееся на соседней полке краснобокое яблочко, – и все-таки что-то употребил, выйдя за пределы комнаты он почувствовал бы себя сытым или голодным? Жевать при друзьях он не стал, чтобы не привлекать их внимания, но все-таки проверил еще одну мысль: ни нефритовая змейка, припрятанная на Гриммо Кричером, ни чашка из любимого сервиза тети Петуньи так и не появились. Волшебная комната могла предоставить только то, что хранилось в замке.