Vivi. Lotta. Ama.

Стоило Рокко аппарировать, как Марко резко развернулся и, привалившись бедром к столешнице и сложив руки на груди, вперил тяжелый взгляд в Джонатана. – Ну и? – Что? – промямлил Джонни. От Марко веяло откровенной агрессией, но на что именно она была направлена? – Ты почему не сказал, что связан с волшебниками? – понизил голос до шипения Марко. – Но я не связан! – Не лги мне! Джонатан опустил голову и, отодвинув ополовиненную чашку чая, сцепил руки перед собой. Краем глаза он продолжал следить за напряженным любовником, недоумевая, что ему следует сказать? На что тот так злится? Он быстро решил, что ни в коем случае не скажет правды о своем прошлом. Лучше уж придерживаться уже испытанной в деле истории о потере магии в результате выброса. – Я никак не связан с магическим миром, – медленно сказал он. – Я сквиб. Сквибы лишены магических способностей. – Я видел, как ты отбил проклятье! Убивающее, да? С какой стати мой брат пытался тебя убить?! – Он не только… Это не первое заклинание, которое он в меня бросил. Я не знаю, почему они не подействовали, такого раньше никогда не было, – на миг Джонатана осенило: обряд Редманда! Неужели он до сих пор находится под защитой семьи? Но в следующее мгновение он отбросил эту мысль: мало того, что он больше не маг, так ведь по магическим законам он уже не считался ребенком, а тот обряд был направлен именно на защиту детей, наследников. Да и заклинания, которыми кидался в него Рокко, в большинстве своем были вполне безобидными. Не считая Непростительных, конечно. И бомбарды. И обливиэйта… – С-сука! – раздался грохот, и Джонатан, испуганно вскинув голову, успел заметить, как Марко саданул рукой по жалобно скрипнувшей дверце кухонного шкафчика. На его лицо и вовсе смотреть было страшно: столько в нем было злости и отвращения. – Ты что, думаешь, я идиот?! Раньше никогда не было? Не связан с их миром? Не надо врать! – Но я правда… – Вы же, уроды, должны в своих резервациях жить, а не среди нормальных людей! – рявкнул Марко. В ушах у Джонатана зазвенело. – Что? – беззвучно переспросил он. О чем говорил Марко? О ком? О волшебниках? Уроды? В резервациях? – Ты про Статут что ли говоришь? – Что еще за Статут?! – Ну… закон, запрещающий волшебникам раскрывать маглам информацию о магии… Только вот я… – Маглы, да? – криво усмехнулся Марко и наконец стянул с себя куртку, отбросив ее прямо на столешницу. – С ума сойти, какое охренительно уважительное отношение к нормальным людям! Джонатан оторопел. А ведь действительно, слово «магл» вполне можно было считать оскорбительным. Только вот за столько лет он настолько привык его использовать, что даже не задумывался над значением. Он повнимательнее всмотрелся в лицо Марко. Тот по-прежнему зло усмехался, но в чертах неясно угадывалась горечь, почти обида. А ведь сколько раз Джонатан слышал в свой адрес это наполненное отвращением «урод» от Дурслей. Могло ли быть так, что Марко и в самом деле ненавидел тех, кем являлся его брат? Эта внезапная догадка немного прояснила ситуацию, но главный вопрос – как Джонатану выйти из нее, из этого разговора без потерь? – оставался без ответа. Сейчас Марко был настроен резко против него, и Джонни не без оснований опасался того, что этот неприятный, но достаточно цивилизованный разговор мог в любой момент перерасти в безобразный скандал, и дело вовсе не в том, что это в характере Марко, просто это было в порядке вещей для большинства итальянцев. Накалять обстановку отчаянно не хотелось: несмотря на произошедшие за последний час события, Джонатан ни на секунду не забывал о том, ради чего он пришел, и его мысли то и дело возвращались к спрятанному во внутреннем кармане пальто договору. Вне всяких сомнений лучшее, что он мог предпринять в этот момент – показать Марко, что они на одной стороне. В последнее время Марко не уставал повторять, что у него все на лице написано, поэтому Джонатан, вспомнив советы по актерскому мастерству, тщательно воскресил в памяти самые мрачные события своей жизни среди волшебников. Настроение тут же резко ухудшилось, а между бровей сама собой появилась хмурая складка. – Поверь, в их глазах сквиб гораздо хуже магла, – угрюмо буркнул он, посмотрев на Марко исподлобья. – Извини, если обидел, эти слова я не придумал. Как бы я ни ненавидел магов… ох, кажется, нам предстоит очень неприятный разговор. Выпить есть? – Ненавидишь? – недоверчиво переспросил Марко. Он потянулся к «алкогольному» шкафчику, достал оттуда практически полную бутылку граппы и поставил ее прямо перед Джонатаном. «Лука меня убьет», – тоскливо подумал тот, но, по-прежнему все глубже погружаясь в омут тяжелых воспоминаний, отточенным движением разлил напиток по подставленным рюмкам. – А есть, за что? – Уверен, что твой брат не понавесил здесь следилок? – Чего? – Заклинания или артефакты, позволяющие узнать, что здесь происходило в его отсутствие, – он покрутил в пальцах наполненную прозрачной жидкостью рюмку. Дойдет ли он сегодня до Луки? – Дьявол! Про такое я не слышал! А можно как-то проверить? – Никак… – тяжело вздохнул Джонатан. Разливая алкогольные напитки посетителям «Башмачка», он давно научился нескольким хитростям, как сделать вид, что пьешь наравне с ними, но не напиться. Едва ли это могло пройти с отлично знающим его Марко, но сейчас тот был настолько взвинчен, что чем черт не шутит. Джонни резко опрокинул в себя обжигающую жидкость и с громким стуком поставил рюмку на стол. Марко повторил за ним. Джонатан тут же наполнил его рюмку и наклонил бутылку над своей – почти полная, она оказалась укромно спрятанной от взгляда Марко за по-прежнему стоящей на столе кружкой чая. – Впрочем, он же все-таки твой брат, вряд ли он будет следить за тобой, правда? – А кто ж его?.. – Хм. Он вернется сегодня? – Мой братец слишком свято чтит нашу Рождественскую Традицию, так что да, он вернется. Малыш, – выпив еще порцию граппы, он подозрительно прищурился, – уж не пытаешься ли ты меня отвлечь? – Я пытаюсь понять, сколько у нас времени на разговор, – отрезал Джонатан. Если бы он стоял, у него непременно затряслись бы поджилки. Что за игру он сам же затеял? Не ошибется ли? Он и раньше был отвратительным лгуном, а за время жизни в Италии и вовсе расслабился. Да, он многое недоговаривал о своем прошлом. Но одно дело недоговаривать, и совсем другое – откровенно перевирать факты. Но делать было нечего. – Хочешь знать, почему я их ненавижу? Они убили моих родителей. Из-за них у меня было кошмарное детство. Они ужасные. Однажды я не выдержал и сделал то, что лишило меня магии. И я ничуть об этом не жалею, потому что гораздо лучше жить среди нормальных людей. Тщательно взвешивая каждое слово, Джонатан рассказал о первой войне с Волдемортом, в которой его родители боролись с террором против маглов и погибли, о несчастливом детстве с родственниками, которые ненавидели его за магию. О том, как, узнав подробности смерти родителей, перенервничал, и у него случился сильнейший магический выброс, лишивший его возможности колдовать, и после этого он оказался никому не нужен в волшебном мире. – Я стал для них мусором, понимаешь? – запальчиво высказывал он. – Я деградировал! Стал для них кем-то вроде животного! Отработанным материалом. Мои родители в свое время боролись за равноправие и погибли, и вот, пожалуйста, я лишился магии, и все! Они ставят себя выше остальных. Чертов венец творения! Им ведь ничего не стоит произнести заклинание и стереть человеку память, или убить его, или… – Но с тобой это не прошло. – Я не знаю, почему! Ты знаешь, я ведь был обязан жить среди них, учиться в их ненормальной школе – да-да, ненормальной, потому что нас не математике учили, а стол в свинью превращать! По школе василиск ползал, и взглядом детей окаменял! Это я про тролля в туалете молчу! Про огромных пауков в школьном лесу! У меня не было выбора, поэтому, как только я стал им неинтересен, я сделал оттуда ноги. Чтобы быть подальше от этого дурдома! Как ни странно, из всего этого разговора Марко больше всего заинтересовало именно то, что Джонатан потерял магию. Расспрашивая его о магическом выбросе, он буквально сверкал глазами. Джонатан даже немного растерялся, рассказал о том, что выбросы случаются у детей и подростков при сильных эмоциях, и достаточно сильные могут привести к полной потере магии, как это случилось с ним. – А в Италии все иначе, – заговорил о себе Марко, окончательно захмелев. – Если колдун рождается в нормальной семье, его находят и забирают, а родителям стирают память. Я гостил у родни, когда забрали Рокко, а когда вернулся, ничего не понял: мама и папа вели себя так, словно у них и не было никакого сына, только я. Сначала я думал, что они сошли с ума, а потом – что с ума сошел я. А однажды ночью, уже гораздо позже, Рокко меня нашел. Я тогда снова гостил у родни, в деревне, и оказалось, что не так далеко от нее находится его новая семья. Рокко скучал по мне, он стал приходить иногда и рассказывать об их порядках, хоть им и запрещено общаться с кем-то из прежней семьи. В общем, он до сих пор приходит, хотя была бы моя воля… – взгляд Марко неожиданно прояснился. Он враждебно глянул на Джонатана и резко сменил тему: – Ты явно какой-то необычный… сквиб. Он тобой заинтересовался. – Может, и обычный. До этого дня он о таких как я только слышал. Кто знает, может мы – не просто отбросы. Может, нам есть, что им противопоставить. – Может быть. Вот только он явно что-то от тебя хочет. – Ну, ты же не отдашь меня им? – жалостливо протянул Джонатан. У него было четкое ощущение, что вокруг него вот-вот схлопнется ловушка: с одной стороны Марко и неизученный пока договор, с другой – его брат, носящий Темную метку – Джонатану не удалось ее рассмотреть, но он был практически уверен, что это она. Как он мог выбраться из этой ситуации? Сбежать – не вариант, у него слишком приметная внешность, нет денег, он не может подделать документы. Остаться? Понадеяться на то, что Марко все же не имеет по отношению к нему дурных намерений и прикроет перед братом? Джонатан с грустью смотрел на Марко и понимал: что бы ни оказалось в этом злополучном договоре, его доверие, его чувства к этому мужчине уже изменились. И у него больше нет иного выхода, кроме как задуматься, нет, не о побеге, но об отступлении. Может быть, ему все же удастся как-то выпутаться? Сохранив расположение. А если не удастся, что ж, у него есть мантия-невидимка и он умеет ею пользоваться. – Конечно не отдам, малыш, – задумчиво прищурился Марко. И вдруг с энтузиазмом улыбнулся: – Давай-ка сделаем вот что! Давай разузнаем, что Рокко от тебя нужно. Он весьма предприимчивый, есть у него такая особенность: увидел что-то – тут же догадался, как на этом заработать, в секунды. Вот что за сумку он тебе дал? – Не хочу я, чтобы он на мне зарабатывал! – возмутился Джонатан. Очень уж ему не понравился расчетливый взгляд Марко. – Разве ты не слышал? Я не хочу иметь ничего общего с волшебниками! – Да не переживай, если что, обернем все в свою пользу, я разрулю. Так что за сумка? Зачем он тебе ее дал? За окном совсем стемнело, когда Джонатан наконец вырвался из дома Марко. Несомненно, он смог дать ему понять, что они на одной стороне, но у него было ощущение, что таким образом он лишь слегка отсрочил нечто неизбежное. Что он вообще натворил? Влез в семейные распри? Интересно, а Рокко вообще знает, как ненавидит его брат? Он казался искренне воодушевленным их встречей, но при этом явно знал о каких-то делишках Марко, ведь он намекнул на проблемы с договором. Раздумывая над всем этим, Джонатан дошел до «Башмачка», который оказался совершенно пуст. Неудивительно: до Рождества оставалась каких-то пара часов, все давно разбрелись по домам. Лука, естественно, не стал ждать его полдня, а Мария была приглашена на праздничный ужин к Бьянке и Джованни. Джонни немного постоял перед закрытой на решетку дверью траттории, запрокинув голову и пустым взглядом уставившись на темные провалы окон собственной спальни. Как же он вымотался за этот сумасшедший день, наполненный братьями Каваллари, летающими авадами и разыгранным им самим спектаклем. Хотелось просто подняться в свою голубую спальню, рухнуть в постель и, немного понаблюдав за развешанными тут и там моделями бипланов, написав очередное послание Тому и разложив при этом беснующиеся в голове мысли по полочкам, немного успокоиться и уснуть. Но у него за пазухой хранился свернутый в рулончик договор, с которым следовало разобраться немедленно, и Джонатан обреченно поплелся к остановке.

***

Дома у Луки веселье набирало обороты. Когда Джонатан вошел, Массимо уже наигрывал рождественские мелодии на мандолине, а его дядя Дерута самозабвенно ему подпевал. Весело гогочущий Лука усадил Джонни рядом с собой за стол и, отругав за опоздание, принялся угощать, пообещав обязательно взглянуть на контракт позже. Джонатан посидел немного за столом, но на душе у него кошки скребли, и отвлечься никак не получалось, поэтому вскоре он уединился в спальне Луки, решив почитать договор самостоятельно. Формулировки ужасали. Все-таки сказывалось то, что он учил разговорный итальянский: прежде всего он заговорил на диалекте – «уличном» итальянском, первое время даже не понимая, почему то, что он слышит и говорит, отличается от того, что написано в книгах и учебниках Мими. Лишь затем он начал все больше читать и увидел разницу между диалектом и литературным итальянским. Но деловой язык, тот, что использовался в документах, был особенно сложен. Большая часть используемых в таких случаях слов вовсе не употреблялись в обычной жизни, соответственно, если когда-то Джонатан и встречал их, то благополучно забыл. Он полчаса промучился, пытаясь постигнуть смысл незнакомых слов, но понял, что ничего этим не добьется и улегся, рассудив, что Лука разбудит его, когда будет готов помочь. Побудка вышла жесткой. Лука буквально скинул его с кровати. Осоловело проморгавшись, Джонатан уставился на отстраненное лицо друга. Все события предыдущего дня мгновенно всплыли в памяти, и Джонни, опустив взгляд, увидел в руках Луки знакомые страницы. – Джонатан, – Лука впервые назвал его полным именем. – Ты что подписал? – Я… – поперхнувшись, он закашлялся. – Я сам не понял. Вчера пытался прочитать, но… Марко сказал, это контракт на сотрудничество, по которому он будет представлять мои интересы. – Что, много слов незнакомых? – поинтересовался друг. В этот момент и голос его и направленный в никуда взгляд больше всего напомнили Полумну Лавгуд. Джонатану стало жутко. – Что там? – напряженно спросил он. – Это кабальный контракт со студией… А, впрочем… пошли-ка за мной. Лишь в этот момент Джонатан обратил внимание, что за окном совсем светло. Вслед за Лукой он спустился в спящую гостиную: столы все еще были сдвинуты, но почти опустели, на диване громогласно похрапывал Массимо. Именно к нему направился Лука и, аккуратно потрепав за плечо, что-то прошептал, на что тот заворчал и махнул рукой, едва не заехав Луке в глаз. Храп возобновился, а Лука, покопавшись в его карманах, достал две связки ключей и поманил Джонатана за собой. На душе становилось все тревожнее. Вслед за Лукой Джонни накинул на плечи пальто и вышел на крыльцо, вдыхая морозный воздух и пытаясь прогнать ощущение липкости: то ли физической, то ли эмоциональной. Наблюдая, как Лука заводит старенький Фиат Массимо, он пальцами расчесал волосы, краем сознания отметив, что пора бы их помыть, и стянул в хвост. – Садись, поехали. Город был пуст. Безмолвие узких, стремительно пролетающих мимо них улочек отражало царящую в машине гнетущую тишину. Лука был сосредоточен и угрюм. Они затормозили около магазинчика Массимо. Джонатан направился было к убегающим в его подвальчик ступеням, но Лука, напротив, поднялся на располагающееся справа от него крыльцо. Интернет-кафе, понял Джонатан, рассмотрев вывеску. – Здесь приятель Массимо работает, – пояснил Лука, открывая дверь и включая свет. – У каждого из них есть ключи от обоих заведений, это удобно, – он подошел к одному из компьютеров и нажал на кнопку включения. Компьютер загудел. Ранее Джонатан несколько раз заходил в интернет-кафе, он уже знал, как пользоваться поисковиком, и даже несколько раз играл с настоящими, но незнакомыми ему соперниками в шахматы, но в итоге сделал вывод, что вживую эта игра ему нравится больше. Оказалось, что Джонатан лишь думал, что он умеет пользоваться интернетом. Потому что то, что проделывал Лука, не поддавалось никакому пониманию: его руки летали над клавиатурой, составляя все новые запросы, компьютер отчаянно гудел, не поспевая за ним. – Вот, смотри, – в очередной раз клацнул клавишей Лука и отошел от монитора, подвинув к нему Джонатана. А на экране был… секс. Женщина и двое мужчин трахались настолько грязно, что Джонатан невольно попятился, чувствуя, как щеки вспыхивают румянцем. – Нет-нет, ты смотри, – подтолкнул его в спину Лука. – Смотри, на что подписался. Сядь! – он несколько раз нажал на стрелочку на клавиатуре и видео ускорилось, остановившись на сцене, где женщина делает минет одному из мужчин, в то время, как другой сношает ее сзади. – Нравится? – он еще промотал видео, показывая все новые сцены, от которых Джонатану становилось дурно. Через пару минут Лука остановил видео на титрах. – Видишь вот этот логотип? Название? Так вот, Джонни, именно с этой студией ты заключил контракт. Ты же пытался его прочитать вчера? Видел циферки на третьей странице? Так вот это неустойка, которую ты должен будешь выплатить, если соскочишь. Только ты не соскочишь, потому что эта студия, как и некоторые другие, находится в ведении каморры, а от них так просто не уходят. Лука продолжал что-то говорить обманчиво спокойным тоном, но все внимание Джонатана было приковано к именам «актеров». Альберто Капрара. Кристиан Ольчезе. Клаудия Каваллари. Бывшую жену Марко звали Клаудия. – Боже мой, Джонни, ну как, как ты умудряешься? – устало вопрошал тем временем Лука. – Ты понимаешь, что в данной ситуации я ничем не смогу тебе помочь? С юридической точки зрения контракт составлен так, что комар носа не подточит, но, как я уже сказал, дело не в этом… – И что же теперь? – Что-что… руки в ноги и… не знаю, в Америку? В глушь какую-нибудь. – У меня и денег на билеты нет… И паспорт… – Джонатан в ужасе замолк. Несколько дней назад Марко для чего-то забрал его паспорт. – Только не говори мне… О, Мадонна! Так, ладно, Джонни, соберись, не кисни. Контракт ты вчера нашел, найдешь и паспорт. Марко же не знает, что ты контракт забрал? Он думает, что ты ничего не подозреваешь. Значит, воспользуемся эффектом неожиданности: при первой же возможности, когда его не будет дома, заберешь оттуда все, что необходимо. За мной сегодня днем однокурсник заедет, двинем в Милан на машине, ты можешь с нами, так твои следы не сразу обнаружат. – Но куда мне пойти? И как я оставлю Марию? – Она поймет, – Лука быстро отключал электронику, пока Джонатан продолжал тупо пялиться в погасший экран. Марко делал из него порноактера? Кажется, последний вопрос он задал вслух, потому что Лука ответил: – Они и порнофильмы снимают, и эскорт услуги оказывают. Что? Ну да, я в курсе. С парнями в школе смотрели. И интересовались. Возьми себя в руки! – он за шиворот встряхнул Джонатана, конечности которого напоминали желе. – Ну ты и лосяра, – крякнул он. – До сих пор растешь что ли? Давай-давай, пошевеливайся, – и вытолкал его на крыльцо. Улицы по-прежнему были пустынны, но теперь пространство автомобиля было до краев заполнено взволнованным голосом Луки, планирующим его побег. – А ты не боишься, – медленно спросил Джонатан, – мне помогать? Это же каморра. – А ты думаешь, я могу тебя бросить? Ой. Джонни не успел восхититься его решительностью. Лихо затормозив у входа в «Башмачок», Лука обмер, сквозь лобовое стекло встретившись взглядом с Марко. – Привет, малыш, – галантно открыл дверь для Джонатана Марко. За его спиной с любопытством осматривался по сторонам Рокко. – Лука. Как погуляли? – Весело, – улыбнулся одними губами Лука и покинул автомобиль вслед за Джонатаном. – Привет, Марко. Извини, но у нас с Джонни были планы, да и ты, как я погляжу, занят. – Потом займетесь своими делами, сейчас Джонни нужен нам с братом. Марко приобнял Джонатана за плечи и подтолкнул в направлении Рокко. Джонатан бросил беспомощный взгляд через его плечо на Луку. Происходящее походило на кошмар: вот ты пытаешься спастись, а в следующее мгновение ситуация катастрофически ухудшается, и выхода нет. – Стойте, – заикнулся было Лука, но воздух со свистом рассек красный луч заклинания, и, едва он достиг груди Луки, тот спокойно сказал: – Пока, Джонни, приятно было повидаться, – и, резво запрыгнув в машину, укатил в сторону Пьяцца-дель-Плебишито. – Вы чего?! – возмутился Джонатан, попытавшись вывернуться из-под руки Марко, но у него ничего не вышло. – Сумка с тобой? Работает? У Рокко появилась возможность изучить твои способности, но сделать это можно только сейчас, иди с ним. – Какие способности? Я же сказал, я не волшебник! – Да поняли мы, ты сквиб, – за руку притянул его к себе Рокко. – Давай быстрее, пока никто не видит, – с этими словами он крутанулся на пятке и исчез. Джонатан тихо пискнул, отпрыгнув назад и наткнувшись спиной на Марко. Бессильно разжавшись, упала на грязную брусчатку истекающая кровью рука Рокко.