До последнего вздоха

— Камилла, с тобой невозможно разговаривать! Ты невыносима! Ты не хочешь даже выслушать! — Давай-давай, вали к своей поганой шлюхе! Что стоишь?! Вали! Всё равно пришёл сказать, что сваливаешь! — Камилла, послушай… — Я неясно выразилась? Я сказала тебе — проваливай! И чтоб больше духу твоего в моём доме не было! — Я не уйду, пока не увижу Мэллори! — А на это можешь вообще больше не надеяться! — Мэллори и моя дочь тоже! — Теперь ты вспомнил о том, что у тебя есть дочь? Не на шутку напуганная девочка одиннадцати лет, прислонившись к двери своей комнаты, прислушивалась к громким голосам родителей в прихожей. Снова они ругались… В последнее время без их ругани не проходило ни дня, а вчера ночью отец вообще не пришёл домой ночевать. У маленькой Мэллори Кларк разрывалось сердце всякий раз, когда она видела столь отчётливую нелюбовь между мамой и папой, слышала их бесконечные утомляющие ссоры. Когда она в последний раз видела свою семью дружной и счастливой? Мэллори уже и не помнила. А было ли вообще когда-либо счастье в семье Кларков? Казалось, оно и не показывалось ни разу на пороге их дома. Сделав над собой огромное усилие и преодолев неистовый страх, Мэллори приоткрыла дверь своей комнаты и осторожно выглянула наружу. В руке она, словно спасательный круг, крепко сжимала плюшевую белку — свою любимую игрушку, подаренную ей отцом на десять лет. — Мэллори! — Дэвид Кларк заметил свою дочь, выглядывающую из детской, и резко переменился в лице, — Мэллори, детка, иди сюда! Девочка подошла к отцу. — Мэллори, ты почему не спишь в такой час? — голос Камиллы, матери девочки, прозвучал с неимоверной строгостью и раздражением. — Вы снова ругаетесь? — дрожащим голосом произнесла Мэллори. — Прости, детка, мы тебя разбудили! — виновато произнёс Дэвид, обнимая свою дочь, — прости! Мэллори, детка, я люблю тебя! И всегда буду думать о тебе! — А что случилось? — девочка не понимала, что происходит, — папа, ты уходишь? — Твой отец пришёл попрощаться с нами, — сказала её мать своим привычным жёстким тоном, — мы с ним больше не будем жить вместе! — Но почему?! — воскликнула Мэллори, и из глаз её потекли слёзы, — папа, это правда?! Скажи, что ты останешься! Скажи, пожалуйста! — Мэллори, это правда, — отец девочки тяжело вздохнул, — мы с твоей мамой… В общем, мы больше не любим друг друга и не можем жить вместе. Такое, увы, бывает… Ты многое поймёшь, когда станешь старше. Но тебя, детка, я люблю и никогда не перестану любить! — Ну конечно, — издевательски усмехнулась мать Мэллори, — после своей шлюхи! — Камилла, не сейчас! — он повысил тон. — Папа, нет! — Мэллори была больше не в силах сдерживать своих слёз, — нет, нет, нет! Не уходи! Останься! Я люблю тебя, папа! Я без тебя не смогу! Девочка плакала и крепко обнимала своего отца, не желая его отпускать. — Кажется, кому-то уже пора, — вмешалась Камилла, — Мэллори, живо иди спать! — она подошла к дочери и схватила её за руку, оттаскивая от отца. — Мама, я хочу уйти с папой! — кричала Мэллори, захлёбываясь в слезах — дай мне уйти вместе с ним! — Поверь, детка, с мамой тебе будет лучше, чем со мной, — ответил ей отец, в голосе которого слышалась невыносимая боль, — до свидания, Мэллори! Мы с тобой ещё увидимся — обещаю! Поднявшись с корточек и взяв свой уже собранный чемодан, Дэвид открыл дверь и направился прочь. — Папа!!! — Мэллори хотела было выбежать за ним, но мать схватила её и крепко держала в своих руках. — А теперь иди спать! — строго произнесла Камилла, — ты больше никогда не увидишься со своим отцом, Мэллори! Я тебе запрещаю! Его больше нет в нашей жизни! — Ты не имеешь права! — закричала девочка, топнув ногой, — он мой папа! Я люблю его! — Твой отец — негодяй, променявший нас с тобой на другую женщину! — ответила ей мать, — поступил бы он так, если бы любил тебя? — Папа ушёл, потому что не может больше тебя выносить! — воскликнула разгорячённая Мэллори, — с тобой трудно, мама! И я буду с ним видеться, хочешь ты того или нет! Стоило только Мэллори это произнести, как мать со всей силы дала ей звонкую пощёчину. Девочка громко вскрикнула от шока и боли. Щека её горела от резкого удара. — А теперь живо в свою комнату! — не терпящим возражений тоном сказала Камилла, — завтра тебе рано вставать в школу. И без глупостей, Мэллори! Посмотрев на мать и ничего ей не ответив, Мэллори развернулась и направилась обратно в свою комнату. Сердце её бешено колотилось. Внутри всё кипело от страшной обиды, гнева и сильной душевной боли. Опустившись на кровать вместе с плюшевой белкой, девочка уткнулась лицом в подушку и беззвучно заплакала. Неистовая обида жгла ей душу. Это, вне всякого сомнения, была самая ужасная ночь в её жизни.