Курс молодого бойца

Кто бы мог подумать, что война может вызывать ностальгию. Да, она шла своим привычным чередом, хотя ее почти никто уже не воспринимал всерьез – бои протекали вяло, все чаще заканчиваясь ничьей (которой, по-видимому, обе команды были даже довольны), чувствовался командный дух, атмосфера, и даже достающий всех Скаут был своим, несмотря на то, что у каждого из КРС нашлось бы, за что его придушить. Война шла своим чередом, создавая иллюзию стабильности. А потом все закончилось. Братья Манны неожиданно почили в пламени (или что там у них в аду), работы больше не стало, как и их мнимого бессмертия, как и нескольких лет жизни – пусть они сами вышли точно такими же, как и вошли, но мир вокруг не стоял на месте. Девятка пришельцев из другого времени, которым не было места в этом. И пытаясь приспособиться к новой жизни, Делл каждый день вспоминал эти годы, втайне от самого себя скучая по тиммейтам, по защите контрольных точек и попытках остановить тележку с бомбой, по раздраженному голосу Хелен и участливым взглядам мисс Полинг. Когда-то он не думал, что справится с этой работой, что ему хватит моральных сил, чтобы убивать, а теперь сомневался, что привыкнет больше не прислушиваться к каждому шороху, ожидая удара в спину или ракеты из-за угла. Когда в утренней тишине раздался телефонный звонок, и в трубке послышался голос мисс Полинг, Конагер на мгновенье замер, боясь пошевелиться и все-таки проснуться. Но нет, это был не сон и не шутка – его на самом деле приглашали назад. Грей Манн все-таки собрал свою армию роботов, Сакстон Хейл все-таки оказался не всесилен, Хелен на самом деле пропала, и девушке в лиловом костюме снова нужна его помощь. Только никто сразу не предупредил, что многих она так и не сумела разыскать, меньше половины от обеих команд. А это означало, что бывшие враги теперь на одной скамье слушают инструктаж помощницы Администратора. Сидеть рядом с Синим… простите, некогда Синим Солдатом, который насмешливо взирал на некогда Красного Инженера из-под каски, было… нарушением всего, чем Делл когда-то жил. Не убивать его, не бежать, не предупреждать команду об атаке, а спокойно сидеть, стараясь растянуть губы в дружелюбной улыбке (признайся, Делл, ты и сам понимаешь, что она выглядит, как презрительная, и это тебя даже не расстраивает), и не выдавая своего смятения. А каково тебе, ракетчик, небось, тоже хочется врезать мне по каске своей лопатой? Смотреть, как некогда Синий Медик с холодным спокойствием взирает на некогда Красного Хэви, который словно бы не замечал нового командного врача, стараясь занять себя беседой с красным Демо – тот, казалось, даже не слушал пулеметчика, задумчиво водя пальцем по горлышку своей неизменной бутылки. Де Грут мечтал вернуться к взрывам и снова получить шанс помахать Одноглазым горцем, но соседство синих оказалось для него слишком большим сюрпризом. Слышать, как болтает некогда Синий Скаут, а рядом, прикрывая лицо рукой и покачивая головой, словно заправский сумасшедший, душевно страдает некогда Красный Шпион, который снискал наказание за все годы вредительства вражеской команде в лице разведчика и сопутствующей ему головной боли. Некогда Синий Снайпер неотрывно следит глазами за мисс Полинг – наверное, только он на самом деле мотает на ус ее слова. Мику Манди не было дела до тиммейтов и их общего прошлого, Манди оставался Манди в любой ситуации – одиночка, который привык полагаться только на себя. То же самое можно было сказать и про некогда Красного Поджигателя: единственная эмоция, которую он проявил, - это радостный возглас при виде вошедшего в двери Инженера; столь открытая и светлая радость была словно приветом из прошлого, и не могла не вызывать теплоты в душе. И, конечно же, смешно было ожидать, что эта разрозненная компания, лишенная обычных дуэтов и трио, которые понимали друг друга с полуслова, способна хоть на что-то. Поражения в их жизни уже случались. Поражения на почве взаимного недопонимания – тоже пройденный этап, плавали и знаем. Только никогда прежде между теми, кто раньше работал к команде, не стояла застарелая вражда и привычное желание умертвить друг друга. Никогда прежде от победы или поражения еще не зависели реальные вещи – не одобрение или осуждение Хелен, не временный контроль над базой, которая на самом деле ничего не значит, не чемодан с документами, которые им просто не дано прочесть, а настоящий город, настоящий завод, настоящая собственность, некогда бывшая частью Манн Ко. Теперь… отвоевать обратно эту кирпичную высотку и необъятные подвалы будет вовсе не так просто, как в ответ стащить у Синих дипломат. Все реальнее становилось понимание, что это больше не игра. Да, они снова могут безвозмездно умирать и оживать, они снова сумели остановить для себя время, но… И был ли смысл теперь искать виноватого? Каждому можно было сказать, что он был бесполезен, не учел своих тиммейтов, не скоординировал действия, не слушал друг друга. Они все еще не были командой, и, честно сказать, не особо стремились ею стать. Они словно разделились на две половины, стараясь держаться бывших союзников, не доверяя новым, и втайне злорадствуя, глядя на их неудачи, вовсе не стараясь помочь и поддержать. Больше не было над ухом Администратора, которая умела резким и метким замечанием вправить мозги в первые месяцы привыкания друг к другу в своих командах. А мисс Полинг, которая в самом начале морально поддерживала боевой дух и ухитрялась примирить непримиримое (вспомнить только, как она затыкала болтовню Скаута и изысканные оскорбления Шпиона в ответ) была замотанная и уставшая – ей было не до них. И что теперь? Они все сидят по разным углам, даже не пытаясь разобраться в своих проблемах, словно они могли решиться сами собой, даже не пытаясь выстроить новую стратегию, которая привела бы их к победе. Делл привык, что они с Солдатом и Медиком собирались вместе и долго сидели над картами баз и планами зданий, чтобы потом рассказать команде, что они придумали на этот раз. Синему Солдату и Синему Медику Конагер совершенно не доверял, и делиться с ними своими идеями как-то не хотелось. И что теперь? Он сидит совершенно один, задумчиво вертя в руках планы какой-то деревеньки, куда они выезжали завтра, и только качал головой – нет, в одиночку к победе не прийти (пойди еще докажи этим дурням, что он прав, а не просто так умничает и изображает из себя невесть что), от Хэви и Демо пользы в плане тактики еще меньше, чем от табуретки, а к Синим он не пойдет, пусть хоть удавятся все. Тупик. Кто-то настойчиво забарабанил в дверь – даже не выглядывая и не спрашивая уже можно было понять, что это Скаут пытается вломиться в мастерскую, невзирая на то, что в окнах не горит свет, а сама дверь не открывается и с десятого пинка. Но Скаут не был бы самим собой, если бы не добился поставленной цели, переступая при этом через интересы, желания и потребности людей вокруг. А иногда – и через их имущество. Выбитый замок со звяканьем грохнулся на бетонный пол, и в проеме появился возмутитель спокойствия, лицо которого украшал свежий синяк. Не иначе как кто-то вконец свихнулся, выслушивая болтовню мальчишки, и выставил его вон, врезав по лицу его собственной битой. Только Делл успел вскочить со стула, схватив в руки самый массивный гаечный ключ, до которого смог дотянуться, как Скаут сразу перешел к делу. - Почини уже этот долбанный телепорт! – заявил он, потирая скулу. – Я только вышел… вылетел из него прямо лицом в стену! - Что? Ты использовал телепорт вместо лестницы между этажами? - Имею право! – вскинулся Скаут, мигом занял наступающую позицию. – У нас в стране каждый имеет право на свободный выбор транспортного средства! А то что? Только толстяку можно им пользоваться? Много чести будет! Почини, а то нафиг переубиваемся… - Вообще-то, там стоял экспериментальный телепорт с табличкой, которая об этом сообщает, - протянул Инженер, которому вовсе не улыбалось выслушивать треп надоедливого мальчишки (ей-Богу, просто клон Красного Скаута, будто просто майку переодел), особенно в том настроении, в котором он находился после сегодняшнего проигрыша. Покопавшись в ящике стола, Делл отыскал КПК и не глядя ввел несколько команд. Казалось, треск взорвавшейся постройки был слышен даже тут. – Нет телепорта – нет травм, я решил твою проблему. Я могу еще чем-то тебе помочь? - Ты с ума сошел, - посетовал Скаут, медленно пятясь назад, словно опасался, что Конагер нажатием пары кнопок сейчас взорвет и его.- Совсем чокнулся. А… - Выход у тебя за спиной! – напомнил Делл, запуская в сторону двери (и стоящего в проеме парня) ключом, который на всякий случай все еще держал в руке. Скаут ловко увернулся, и ключ ударился в стену, оставив на стене глубокую отметину. - Говорю же, совсем чокнулся! – взвизгнул Скаут, скрываясь в недрах базы. – Де Грут, тут что, вся команда дегустирует эту твою дрянь? Так и знал, что от нее люди тупеют!.. Как говорится, беда не приходит одна. Стоило только утихнуть эху от криков разведчика, как тут же раздались новые. - Что это за гребаный шум? – и судя по всему, совсем близко. На пороге появился новый визитер – стоит сказать, что Делл предпочел бы, чтобы это был мальчишка, который по какой-то причине решил вернуться и потребовать починить что-то еще. Синий Солдат стоял на пороге, взирая на Конагера с выражением лица, которое очень хорошо запомнилось, несмотря на прошедшее время. С выражением лица, которое всегда будет ассоциироваться с ракетами, оставляющими на стенах выжженые пятна, с криком Медика за его спиной «Убер готов!», со злостью и раздражением, которые оставались после того, как эта парочка разносила все в пух и прах, оставляя от многострадальных телепортов лишь обломки. Захватывая разведданные, которые по обыкновению никто не защищал, полагая, что одинокой турели не нужна никакая поддержка. А потом еще раз. С выражением лица, которое всегда приносило смерть. Даже не верилось, что такие похожие люди могут настолько отличаться по своей сути. Делл много лет провел в одной команде с Красным Солдатом – как тяжело было привыкнуть к специфике общения этого человека, к его непредсказуемости и неожиданным поступкам! Но… эта неизменная улыбка во все тридцать два, какие-то нелепые замечания, от которых почему-то на душе становилось светлее, даже если хотелось прикрыть лицо и заткнуть уши, чтобы не свихнуться. Этот сумасшедший патриотизм, эта фанатичная вера в свою команду и готовность любыми путями привести ее к победе, встать на защиту тиммейтов, зовущих на помощь, и разнести на тысячу фрагментов любого Синего, кто рискнул посмотреть в сторону чемодана. Если у Красной команды была душа, то этой душой был он. Он был своим. И, черт возьми, никому и никогда не занять это место. Теперь вместо него это ледяное изваяние, которое умеет прожигать насквозь даже через каску. Человек, который, казалось, был рожден для того, чтобы причинять боль и уничтожать все на своем пути. Теперь у команды не было никакого духа. Впрочем, команды тоже теперь не было. После сегодняшнего поражения Делл понял одну вещь – вряд ли он сумеет ужиться с этими людьми. В своей команде Инженер привык к дружелюбной атмосфере, которую им с Солдатом удавалось поддерживать даже в самые сложные времена, у них не было в традиции командовать друг другом и брать роль лидера на себя. Да, они втроем с Медиком всегда спорили до хрипоты, доказывая свой вариант стратегии, но, выходя к остальной команде, они всегда имели наготове план, и если этот план терпел неудачу – отвечали тоже вместе. Не было морального давления. Не было страха оказаться крайним. А Джейна Доу явно боялись. Синих он держал в ежовых рукавицах, и Делл не мог примириться с таким поведением, это было против его природы, он был командным человеком, принимающим решения сообща, и старающимся поддержать такой настрой, в котором комфортно было бы каждому. Он привык, что может доверить свою спину любому из союзников, что в самый последний момент в голову Синего Подрывника прилетит пуля от подоспевшего вовремя Снайпера, или Синего Шпиона неожиданно сожжет дотла надежный и верный Пиро, а подкравшегося окольными путями Скаута разорвет на части единственная ракета Солдата, который прошествует мимо раздатчика, насвистывая какую-то мелодию и беззаботно маша рукой. На этих людей Конагер рассчитывать не мог. На этого Солдата он рассчитывать не мог. Самое тяжелое именно в том, что это другой Солдат. Не тот, который некогда был его другом, и которого сейчас так не хватало. Стоило ли тем утром вообще поднимать трубку? - А, ты, видимо, слышал голос вашего ушибленного разведчика, - участливым тоном отозвался Делл, старательно игнорируя вихрь эмоций, который скрывался за напряженным голосом Синего Солдата. Синего. Наверное, Делл никогда не перестанет напоминать себе, что они враги. Пусть теперь лодка на волнах всего одна, и ее не удержать в этом шторме в одиночку, но слишком свежи в памяти сотни сломанных турелей, сотни собственных болезненных смертей и зловещий смех, которым достигал ушей в последние секунды очередной жизни. Он не мог назвать Солдата своим злейшим врагом, как Шпиона, но к тому Конагер испытывал такое неукротимое уважение (и порой даже восхищение), что даже ненавидеть не мог, хотя крови он выпил поболе. Но сейчас, спустя столько времени, уже пост-фактум, в мыслях всплыло только одно слово, только одно чувство, о котором Делл никогда ранее даже не думал. Ненавижу. Любое чувство имеет десятки оттенков. Бывает безудержная ненависть, когда ты смотришь на человека, и все твои помыслы направлены на то, чтобы его уничтожить. А бывает такая, что смотришь и просто понимаешь – ненавижу. Холодная, запертая глубоко внутри. Стоит тут напротив, с высокомерной усмешкой, наверняка вспоминая каждый случай, когда он оказывался лучше или удачливее, когда за его спиной стоял Медик, без которого Солдат был жалок и неспособен ни на что – слабее любого Скаута, совершенно беззащитный перед любой нормальной обороной. Стоит, наверняка считая, что сумеет выжить здесь со своими порядками и устоями, что кто-то примет во внимание его значительную персону, хотя бы просто послушает. Считает, что сумеет заставить Инженера плясать под свою дудку, как наверняка заставлял своего? Нет. Нет. - Думаю, он достаточно шумный, чтобы привлечь внимание. Только что ушел, так что можешь поискать его в другом месте. Буду очень признателен, если ты не будешь отвлекать меня от придумывания плана, который спасет наши задницы в следующий раз. - Плана? Что-то я не слышал никаких планов, когда мы перед боем согласовывали свои действия, - огрызнулся Солдат, пропустив мимо ушей нелепое высказывание про Скаута, на которого всем было плевать. - Ты прятался за горой своего барахла и молчал в тряпочку. Поэтому сейчас советую тоже заткнуться и хорошенько подумать о том, как бы надрать металлические задницы, а не спасти наши. Это есть кому сделать и без тебя. - Например? Тебе, что ли? Не смеши, ты даже не знаешь, из чего сделана твоя ракетница и как она работает, - кажется, Делл нарывался как минимум на резкий ответ – и хорошо, если этим все ограничится. Надо бы заткнуться и заняться полезными делами, как он сделал бы в любое другое время, потому что общаться с Солдатом ему было весьма неприятно. Зачем он вообще ответил? Только увидел на пороге, услышал этот тон, это выражение лица, и ни с того, ни с сего словно заискрила неисправная проводка. Делл уже достаточно времени знал Синего Солдата по эту линию фронта, чтобы понять, как не стоит себя с ним вести – Джейн Доу наверняка не привык, что с ним кто-то препирается, и уж точно не станет к этому привыкать теперь. – Что-то не похоже, чтобы этот металлолом так уж эффективно надирал металлические задницы, - молчи, идиот, он же тебя пополам сложить может, и сложит ведь, как пить дать. Это не Красный, которому можно было ответить в подобном духе, потому что их словесные пикировки всегда доставляли удовольствие обоим. Только Конагер уже влез в этот разговор, и отступать ему было не то что некуда – этого не позволяла собственная гордость. – И, кстати, если так уж охота взорвать чью-то задницу, например, наши с тобой, возьми и выкинь на пол что-то из вон той коробки, - меланхолично добавил Делл, махнув рукой в неопределенную сторону. Вообще-то, он бы с радостью затолкал что-то из той коробки Доу в горло. Это был такой замечательный момент, чтобы отвернуться и заняться сортировкой шурупов по коробкам, тем самым показав Солдату, что его персона далеко не так значима, чтобы занимать его время. Нельзя сказать, чтобы чувство интеллектуального превосходства грело душу – в обществе этого человека, наверное, ничего согреть не в состоянии, но по крайней мере, он не чувствовал себя полным ничтожеством, чего Солдат наверняка и добивался. Да, это был такой замечательный момент, чтобы закончить этот разговор и вовремя скрыться из опасной зоны, но оба солдата славились своей вспыльчивостью и непредсказуемостью, нужно было это предусмотреть, нужно было быть готовым. В одно мгновенье Доу оказался совсем рядом, хватая Конагера за плечи и ощутимо тряхнув, словно стараясь привести в чувство. Он попытался стряхнуть руки со своих плеч, оттолкнуть сумасшедшего от себя, но тот был слишком силен. Да, Доу был непредсказуем и неадекватен, но даже от него такой агрессии Делл не ожидал. Первой мыслью, рефлексом, было схватить со стола наощупь какой-то из ключей и хорошенько приложить противника по каске, как обычно получал синий Шпион, если его замечали первым – расстояние небольшое, должно быть достаточно больно, но чужие руки держали достаточно крепко, не дернуться. - Металлолом у тебя вместо мозгов, - выплюнул Доу Инженеру в лицо. - Только и знаешь, что болтать языком о всякой ерунде, а что полезного ты вообще сегодня сделал? Ты самый бесполезный кусок дерьма в этой команде, таких еще поискать надо! - Я… не умею играть в команде, которая командой не является, - кое-как выдавил Инженер, наконец, отпихивая от себя Джейна, на лице которого в удивительных пропорциях смешалось презрение и отвращение. Ради этого подобия команды, которая не может согласовать даже два выстрела по одной цели, он совершил столько самоубийственных действий, сколько никогда ранее себе не позволял. И что взамен? Раздатчик, заботливо пристроенный в укромном месте вдали от турели, никто принципиально не замечал, словно бы он стал невидимым, а между тем, он сам столько раз бесславно умирал, потому что в последнее мгновенье банально не хватало времени сбегать вниз за металлом. Думай больше о команде, Инженер. И было абсолютным свинством даже со стороны Синего Солдата утверждать, что он был бесполезен и не сделал все, что смог, чтобы хоть как-то спасти положение. – И если тебя так заботит статистика, то металлических задниц на моем счету побольше будет, чем на твоем. И, поверь мне, я знаю, как делать свою работу, без твоих, несомненно, крайне полезных указаний. Следи лучше за своими прихвостнями. Теперь он, наконец, разозлился окончательно. Как-то уже все равно было, чем закончится эта беседа, и удержится ли Солдат от того, чтобы окончательно распустить руки – пожалуй, даже проще будет, если не удержится. - Могу предложить тебе отличный план, если только он не окажется слишком сложным для твоего крошечного мозга, – совершенно все равно, что он говорит и как. Незачем стараться исправить то, что давно и безвозвратно сломано. Да и было ли куда еще больше испортить эти отношения? - Заткни за пояс своего эго и начни считаться со своей командой. - Не считай себя вправе указывать мне, что делать! - заорал Солдат, во взгляде которого уже неотвратимо разгорался огонь безумия. Проходит всего одно неуловимое мгновенье, и руки синего сжимаются на горле Инженера и даже немного приподнимают над полом, отчего их глаза оказываются на одном уровне. - Я и без тебя разберусь со своим эго! Да, черт возьми, Конагер ожидал чего-то подобного. Это было то самое предчувствие, которое они выработали за долгие годы войны между командами, интуиция, опыт, называйте, как хотите. Научившись друг у друга всяким хитростям, красные уже знали, где их поджидают вражеские турели, куда пальнуть ракетой, чтобы снести телепорт, в какую сторону увернуться от гранат Подрывника. Научившись на сотнях смертей знали, откуда может прилететь пуля в голову, и когда обернуться, чтобы избежать ножа в спину. Особенно хорошо Делл изучил вот этого человека – не Шпиона он ждал каждую миссию, со Шпионом у них была игра на опережение: кто кого раньше заметил, тот и победил, это стало привычкой, проигрыш французу не вызывал ничего, кроме раздражения и уверенности в том, что следующая вылазка к оборонительным позициям Красных станет для костюмчатого джентльмена смертельной, и они сравняют сегодняшний счет. Но с Солдатом была другая история. Шпиона Делл мог победить, это было абсолютно реально. А вот против Джейна Доу у него не было никаких шансов, если тот все-таки появлялся из-за угла с ракетометом наперевес и насмешкой на лице – хватало одной ракеты, чтобы отправить Инженера дожидаться возрождения и беспомощно наблюдать, как так называемый лидер Синей команды водружает на точке флаг Синих или спокойно уходит с документами за спиной. В редкие моменты он все-таки успевал встретить Солдата где-то на выходе с базы и вовремя всадить в него хороший заряд дроби, зная, что следующая схватка все равно будет не за ним – но как все-таки грела душу эта маленькая победа. Довольно позорная смерть, не находите? Вот за это Делл Конагер ненавидел Солдата больше всего. За это самое ощущение беспомощности, осознание того, что ему совершенно нечего противопоставить, что есть только один путь выжить – бежать и ждать другого момента, а бежать не позволяли принципы и чувство ответственности. Не сказать, что он был лишен напрочь инстинкта самосохранения, но позволить врагу проникнуть на базу, когда ты в одиночку защищаешь ее, пока команда пытается расчистить путь к разведданным Синих? Позволить, потому что боишься лишний раз умереть? То же самое было, наверное, и сейчас. Конагер знал, что нужно бежать, это было инстинктивным желанием, продиктованным многолетним опытом, но он остался на месте. Знал, что Солдат сейчас неумолимо атакует, но даже не дернулся в сторону. Что это было? Уже привычная обреченность человека, встречающего вооруженного ракетницей наемника практически без шансов на успех? Сейчас у Джейна Доу в руках не было никакого оружия, но он все еще оставался Солдатом. Уверенность в том, что сейчас, будучи членом той же самой команды, Доу чисто физически не сумеет ничего ему сделать? Нет, он точно так же оставался Солдатом, а такие находят пути. А уж мысль о том, что Джейн по каким-то соображениям совсем не станет его убивать, вообще в голову не приходила. Никогда не пытайтесь объяснять логически свои предчувствия. - Я пытаюсь сделать команду из этого отребья, слепой придурок, - Доу понизил тон, все еще не отпуская Конагера, у которого уже понемногу темнело в глазах. - Ты хочешь еще раз сдохнуть за эту кучку идиотов или, может быть, я все-таки сделаю из них боевой отряд, способный хоть на что-то? Может, мне самому тебя прикончить, разницы-то особо не будет! Тебе и вовсе не привыкать! Нет, Делл не хотел умирать. И не отвык умирать. Сегодня его столько раз дырявили пулями, взрывали, сжигали дотла и разрубали пополам, что даже он мог назвать респаун своим домом, хотя ему доставалось куда меньше, чем большинству тиммейтов, которые успешно игнорировали раздатчик и оставались без патронов в самый неподходящий момент, без Медика, который не успевал за всеми, и неожиданно окруженные толпой роботов. Но Делл отвык умирать вот так, когда смерть была не мгновенной, когда он успевал ее осознавать, когда мог видеть лицо своего убийцы и слышать его голос, едва проникающий в сознание сквозь шум пульсирующей в висках крови. На их кукольной войне было не принято так убивать, это были редкие моменты, вроде тех, когда Хэви расстреливал в турель весь боезапас, и ему не оставалось ничего другого, кроме как пускать в ход свои кулаки, или когда Медик вонзал свою пилу меж лопаток Шпиона, чтобы спасти пациента от верной смерти – и тот медленно истекал кровью, видя сквозь пелену, как скрывается вдалеке спина бывшей мишени. Чувствуя, как на шее сжимаются руки Доу, Инженер даже не успел испугаться, он мог только смотреть, не моргая, в его лицо, с каждым ударом сердца отсчитывая секунды, которые ему отпущены… и только одна мысль осталась в совершенно пустой голове – ты действительно идиот, Делл Конагер. Солдат, несомненно, прав, и самое мерзкое было в том, что последняя перед очередной смертью мысль будет именно о нем. Но проходят секунды, а жизнь все еще его не покидает – Солдат неожиданно разжимает руки, и Конагер несомненно не удержал бы равновесие, если бы Джейн все еще не держал его за воротник, сверкая глазами из-под каски, а потом неожиданно отходя на пару шагов назад. Итак, он отступил, в последний момент, когда все было в его руках, когда ему достаточно было лишь чуть сильнее сжать пальцы, чтобы навсегда впечатать в память инженера свое очередное выражение лица, приносящее только смерть. Итак, он остановился в шаге от еще одной победы. Отказался ли он от нее добровольно или на это были какие-либо другие причины, не столь важно - может, на этот раз просто повезло. Важно было другое – Делл самостоятельно шагнул под этот поезд, зная, что на такой скорости его размажет по стенке. И самое главное – осознавая, что он практически ничем не сможет ответить, он делает это снова, и снова, каждый раз, когда обстоятельства складываются схожим образом. Только завидев на горизонте эту каску и эту ухмылку, в голове щелкает какой-то переключатель, который просто не дает поступить иначе. Что ж, ты меня не убил, значит, так было нужно. Ждешь ли ты какой-то реакции, или для тебя это настолько буднично, что ты уже забыл? Хотел ли ты так показать, что делаешь с теми, кто не признает твой авторитет? Может, намекнуть, что все еще надеешься на сотрудничество? - Да, я не могу не согласиться, что как командир ты хорош, - негромко отвечает Конагер, глядя куда-то в потолок. Признать это оказалось легко, стоило только вспомнить, сколько раз Красная команда сталкивалась с хорошо скоординированным наступлением Синих. Нередко, пробираясь через подвалы на базу врага, чтобы в укромном месте установить телепорт, Делл замечал, как прямо в полете Солдат раздает своим указания, короткие и четкие, не понять которые мог только полный придурок. В его собственной команде изначально не было человека, который взял бы все это на себя – наверное, именно поэтому у Красных сформировался другой порядок, другой стиль боя. Вероятно, много лет назад он был не таким, как сейчас, может быть, даже похожим в чем-то на свою красную альтернативу. Но считать себя главным и чувствовать ответственность за девятерых – это изменит любого. Попав сюда, Джейн наверняка увидел в этом проявление слабости и отсутствие дисциплины, напрочь проигнорировав тот факт, что команда, которой, по его мнению, вообще никогда не следовало побеждать, столько раз надирала задницы его координированным и направленным Синим. О, Солдат был из тех людей, которые ценили только собственное мнение и собственные тактики, любые другие считая непригодными и несостоятельными – даром, что те работали. – Но ты не лидер. - Это все игра слов, - отмахнулся Солдат, для которого скрытые смыслы чужой речи никогда не имели никакого значения. - Мне плевать, как ты видишь меня и что думаешь обо мне. Работай со мной. Перестань ломаться, пока остались еще хоть какие-то базы, которые мы можем спасти. Не ври, что ты этого не хочешь, иначе зачем вообще ты здесь? Конечно же, Джейну Доу все равно, что Делл о нем думает. В общем-то, самому Деллу тоже было неважно, как к нему относится новоявленный «командир», он точно так же хотел только одного – надрать побольше металлических задниц. В принципе, для этого он даже мог примириться с обществом Солдата, если только тот заставит свою ненормальную команду вспомнить, что их, вообще-то, девять, а не четыре. - Запомни то, что ты сейчас сказал. Работать с тобой – пожалуйста, де-юре мы команда, даже если де-факто это не так; это моя обязанность, и я никогда ею не пренебрегал. Но работать на тебя здесь никто не станет. Опять же, буду очень признателен, если ты вспомнишь, что мы более не враги, и вовсе не обязаны при встрече пытаться друг друга убить. Не враги? Верилось с трудом. Теоретически это было так, но на практике Делл с трудом мог себе представить, как для этого должен перевернуться мир. - Не диктуй мне свои условия, - повторил Солдат угрожающим тоном, но теперь он казался куда спокойнее. – Лучше включи свою башку и роди идею, которая в следующий раз поможет нам победить. - Мы не в том положении, чтобы диктовать друг другу условия, тебе так не кажется? – пропустив мимо ушей все замечания Солдата, сказанные им скорее даже потому, что он по жизни такой, а не чтобы намеренно оскорбить, Конагер сгреб со стола чертежи и направился вглубь помещения. – К слову, вот тебе свежая идея из моей башки: раздатчик стоит внизу в том числе и для тебя. Вовсе необязательно терять время на поиски других источников лечения. Куда проще, чем надеяться, что Медик, как и раньше, будет существовать только ради тебя. Почему-то Солдат промолчал, хотя ожидался как минимум новый поток брани. Конагер не рискнул обернуться, чтобы увидеть выражение его лица, поэтому сделал вид, что расставляет свои бумаги по алфавиту или занимается еще какой-то похожей ерундой, спиной ощущая на себе взгляд Солдата. Какой-то новый взгляд. Не полный отвращения, презрения, ненависти и злобы, нет — изучающий и... заинтересованный? Как будто этот разговор что-то поменял в расстановке сил. Как будто Солдат узнал что-то, чего совсем не ожидал. Как будто это «что-то» оказалось для него важным. - Собрание через час, - донеслось от двери. - Очень рассчитываю, что твои идиоты соизволят на него явиться. * * * До сегодняшнего вечера Делл никогда не задумывался о том, что модель поведения Синего Солдата тоже имеет право на жизнь. Наверняка для того, чтобы заставить свою команду прийти на это так называемое собрание, Солдату достаточно было только приказать этим не терпящим возражений тоном. Инженеру для этой же цели пришлось провести со своими сложную беседу длительностью почти в час – в основном состоящую из пререканий с Демо, который ни в какую не желал даже просто мириться с тем, что у него есть какое-то общее дело с Синим Солдатом, не то чтобы слушать его и выполнять какие-то указания. Делл не знал, что такого между ними произошло - несколько лет он наблюдал, как Демо и Солдат ожесточенно схватывались каждую миссию, порой забывая о целях задания, и любой ценой стараясь друг друга превзойти, а в конечном итоге - уничтожить. Раньше все было просто – они были по разные стороны баррикад и им платили за то, что они друг друга убивали. А что было делать теперь? Конагер сегодня уже убедился, насколько тяжело примиряться с бывшим врагом под боком, так что говорить о Де Груте, который никогда не отличался ни терпением, ни самообладанием? Наверное, действительно проще было бы просто заставить свою команду делать то, что они делать должны – не уговаривать каждого, стараясь учесть его интересы и не задеть чувства. Но с самого начала совместной работы все пошло по иному пути – Деллу пришлось взять на себя роль координатора, потому что это всех устраивало, а он сам вовсе не отказался бы, чтобы это был кто-то другой. Придумать, как построить оборону, куда поставить турель с раздатчиком, откуда лучше выйти Хэви с Медиком и каким составом на этот раз выдвигаться за разведданными – да, это пожалуйста, но втолковывать эти идеи каждому, объяснять, почему так, а не иначе, выслушивать вездесущего Скаута, который ни черта в жизни не понимал, зато был горазд лезть с советами в каждую фразу – увольте. И ведь каждый раз, когда доходило до этого, Медик спешно удалялся в свою лабораторию под предлогом запланированного эксперимента, а Солдат просто хлопал его по плечу и намекал, что у него всегда лучше получались подобные вещи. А Делл это ненавидел. Потому что он не мог сказать «Идиоты, что здесь непонятного?», не мог переговорить Скаута, который все улавливал с первого раза, но не мог не спорить просто из вредности, не мог заткнуть уши, чтобы не слышать горластого голоса Демо, который в очередной раз спрашивал, почему опять нельзя использовать Крицкриг. А так хотелось. Он не мог назвать себя ни лидером, ни командиром, не в его характере было помыкать другими, и он предпочел бы, чтобы его планы и идеи объяснял общественности… пусть даже кто-то вроде Джейна Доу, быстро и доходчиво, пока сам Конагер сможет просто сидеть молча, лишь изредка вставляя замечания в нужных местах. В конце концов, он был Инженером, а не оратором, и, нанимаясь на эту работу, он собирался закручивать гайки, разбираться в механизмах, доставшихся по наследству, придумывать новые и, продвигать вперед науку, а не присматривать за еще восемью наемниками, чувствуя себя после каждой такой встречи как выжатый лимон. Тогда почему бы, собственно, не предоставить Синему Солдату, который всем своим видом внушал желание заткнуть свои вопросы за пояс, самостоятельно решать все возникшие перед ними проблемы? Да, как человек он просто ужасен, но сейчас команда нуждалась в таком руководстве – именно руководстве, никакая командная стратегия не сработает, пока это разрозненное сообщество нельзя будет назвать командой. Здесь нужен порядок, а порядок Конагер никогда не мог обеспечить своими силами. Да, бывали моменты, когда он все-таки выходил из себя, и ему удавалось заставить всех спорщиков замолчать и разом согласиться с предложенным вариантом действий – после таких случаев Инженер часто чувствовал свою вину за свой тон и слова, борясь с желанием извиниться и в будущем такого не повторять. Только Делл все еще чувствовал свою ответственность за красных - наверное, именно ту, которая заставила его в самом начале взяться за организационные вопросы, и терпеливо выдерживать их все эти годы. Теперь очень сложно было привыкнуть к мысли, что он больше не обязан этим заниматься, к тому же, привязанность к своей команде никак не позволяла так просто уйти в сторону, уступив дорогу такому человеку, каким был Джейн Доу. На так называемое собрание Делл пришел одним из первых – у стенки напротив входа сидел только Медик, который сосредоточенно изучал что-то в своем блокноте, и которому Инженер приветственно кивнул. Пожалуй, Медика ему было проще всего принять как еще одного члена своей команды, хотя именно он столько раз стоял около Солдата, когда тот приходил его убивать. Усаживаясь на стул, Конагер неосознанно натянул высокий воротник свитера до самого подбородка – на коже шеи все еще оставались следы от цепких пальцев Доу. Он то и дело поглядывал на дверь, ожидая, когда появится остальная часть его команды… пора отучаться думать в подобном ключе, «его команда» - это больше не те пять человек, что носили некогда красные цвета. Думая так, они действительно никогда не победят. Но вот порог переступает Шпион – с невозмутимым видом он проходит мимо Медика и садится рядом с Деллом. Вот уж кого не пришлось уговаривать, чтобы сюда прийти – француз, со свойственным ему безразличием, согласился сразу. Впрочем, у него действительно не было особых причин ненавидеть бывших врагов, совсем даже наоборот – это у них были к нему свои счеты; исключение мог составить только синий Поджигатель, но того с ними не было, и хорошо, что так. Снайпер, вошедший следом, лишь бросил на них короткий пустой взгляд и сел на стул напротив, оставляя между собой и Медиком приличное расстояние – зато со своего места он хорошо мог видеть Шпиона, которого за столько лет привык ожидать за своей спиной. Скаут плюхнулся рядом, уже о чем-то тихо болтая - Манди закатил глаза, и постарался отодвинуться подальше, да только некуда было. Хэви, который всем своим видом показывал, что Медика для него не существует, и он вовсе в нем не нуждается, протиснулся в дверной проем и занял одно из немногих свободных мест, аккурат напротив доктора, который смерил его насмешливым взглядом. Делл все больше нервничал – он не был до конца уверен, что убедил Демо прийти сюда и на время заткнуться, слушая Доу. С одной стороны, хорошо, если он все же не явится – потому что это собрание будет полной противоположностью тому, к чему привыкли красные. Демо не умел вовремя затыкаться, и тем более не сумеет, если будет видеть перед собой своего кровного врага. С другой стороны – Солдат обвинит в отсутствии Демо именно Конагера, и даже будет в этом прав, а еще одной такой перепалки за один день Инженеру вовсе не хотелось. Но вот дверь снова открывается, и Демо все-таки вваливается внутрь со свирепым выражением лица, втискиваясь между Деллом и Хэви. Следом шествует Пиро, то и дело пожимая плечами, дескать «я тут ни при чем, он всегда такой». Последним появился Солдат, быстрым взглядом оценил ситуацию и занял свое место в центре комнаты. - Всем заткнуться и смотреть сюда, - резким движением Доу опустил вниз свернутую карту Коал-тауна и для верности приложил ее кулаком. – Скаут, тебя это тоже касается! Я надеюсь, все понимают, почему мы просрали все полимеры в прошлый раз? - Потому что Красные… - разумеется, Скаут смолчать не смог. Он даже приподнялся на своем месте, чтобы всем было хорошо видно, как он произносит длинную изобличающую речь. К счастью, начать он ее даже не успел. - Всем заткнуться, я сказал! Я не желаю больше ни разу, ни от кого слышать бред про «красные», «синие», «мы» или «они». Никаких «Красных» больше нету, я ясно выразился? – это был выпад в сторону Скаута: Солдат взял его за воротник и буквально выплюнул эти слова тому в лицо. – Машинам наплевать на цвет нашей одежды, Манну наплевать, на кого раньше мы работали, Хейлу тоже наплевать, он вообще наших имен не знает. До этого есть дело только вам! А теперь слушаем сюда, на что наплевать мне. Можете хоть передраться между собой, можете оскорблять друг друга и цепляться за прошлые обиды, не хочу ничего об этом знать. Чтобы бегать за вами и мирить между собой у нас есть мамочка, - Доу сделал выразительный кивок в сторону Инженера, который поморщился от такой характеристики. - Но если я еще раз увижу, как на поле боя кто-то сдохнет, потому что не в курсе, как выглядит красный раздатчик, пожалеет для Медика бутерброда или «забудет» собрать деньги после убитых турелью роботов, - еще один выразительный взгляд в сторону Скаута, который с вызывающим видом сложил руки на груди и вперился обиженным взглядом в потолок, - я клянусь американским флагом, лично придушу и никакие инженерские изобретения вам не помогут. Слушая Доу, Делл все больше соглашался с выводами, которые сделал ранее – если кто и соберет из них нормальную команду, то это будет именно такой человек. Конечно, методы и армейский настрой, который Солдат принес с собой, вовсе не радовали Инженера, он уже прочувствовал их на себе, но ведь если так подумать – что такого особенного Джейн сейчас сказал? Очевидные вещи, которые были понятны любому из присутствующих с самого начала, но прозвучали они сейчас как-то по-новому. Может, более убедительно. Может, настроили всех наемников на одну волну. Да пусть даже их просто запугали, какая разница, если это работало? Странно признавать, но, кажется, Делл проникся к своему бывшему врагу капелькой уважения – он всегда ценил в людях то, чем не был наделен сам, а уж умение управлять массой он за столько лет научился признавать особенно. Он неожиданно посмотрел на Солдата с какой-то другой стороны: обычно вызывающие резкую неприязнь указания, командный тон и нетерпимость к возражениям на этот раз почему-то принесли с собой ощущение какой-то умиротворенности, что ли, удовлетворения от того, что всем этим, наконец-то, занимается кто-то другой. Порядок Джейн тут точно наведет, а это, пожалуй, было именно то, чего Инженеру не хватало. Во всяком случае, на бывших синих Доу действовал, как электрический ток, а уж способность управлять Скаутом и вовсе была незаменима – возможно, больше всего на мальчишку подействовал тот факт, что командир не поддержал его, своего человека, и это лучше всяких слов показало, что отныне его отношение ко всем восьмерым не будет зависеть от цвета их бывшей формы. Что ж, главное, чтобы Солдат сам для себя это запомнил. Может, действительно научится, наконец, пользоваться раздатчиком и прекратит умирать в самый неподходящий момент. - А теперь к делу, - Доу еще раз разгладил карту и взял в руки маркер. - Мисс Полинг сообщила о том, что по данным спутника следующее нападение роботов стоит ожидать в Коал-тауне. Собирайте свое барахло, все должно быть упаковано и находиться в багажнике к моменту отправки, мы не будем ждать, пока кто-то до блеска наполирует биту или сбегает на всякий случай захватить парочку Банкате, которое, кстати, ничерта на роботах не работает. Держать оборону будем на главной улице. Городок совсем крошечный, поэтому если отдадим ее врагу, придется куда сложнее с учетом того, что помимо самой армии у Манна в запасе еще и танки. - Пиро справится с ними, - негромко заметил Конагер. - Твоя турель мне нужна здесь, - пропустив мимо ушей замечание Инженера, Солдат нарисовал на одном из зданий жирный крест. - Еще, как вариант — здесь, - второй крест. - Насколько это целесообразно по твоему мнению? - Сойдет, - нехотя признал Конагер, подробно изучив два места, отмеченных на карте крестиками и прикинув, какую площадь покроет радиус действия автоматики. Если бы они сейчас всего этого не обсуждали, он бы и сам расположил постройки подобным образом. Удивительно только, что Солдат поинтересовался его мнением, как будто это действительно имело какое-то значение. Может быть, это должно было стать сигналом для команды, что они теперь работают сообща. – В таком случае, выход телепорта будет на крыше вот этого дома, отсюда будет примерно равный доступ ко всем ключевым точкам, если роботы все же пройдут дальше главной улицы. Но хочу сразу предупредить, - Делл перевел взгляд на Солдата, - если дела будут совсем плохи – я буду действовать на свое усмотрение. Им нужно учиться доверять друг другу. Да, наверняка это будет непросто. Наверняка красный Инженер точно так же почти ничем не напоминает Синего, с который Доу привык работать и которого, быть может, его команде тоже теперь не хватает. Но, как они оба уже сегодня говорили, пора забывать о цветах, о прошлом, и начинать с чистого листа. Прежде, чем все разошлись, Медик высказал несколько замечаний по убер-заряду и Солдат согласился с тем, что Крицкриг в Манн-воркс себя хорошо показал, несмотря на то, что роботы разгромили их в пух и прах. Скаут пообещал быть внимательнее при сборе денег — впрочем, под свирепым взглядом Доу у него особо и не было выбора. Манди напомнил, что гигантские роботы — это его задача и незачем тратить на них боезапас без команды. Пулеметчик и Де Грут гордо промолчали, но от них, кажется, Солдат ничего и не ждал. * * * Что ж, кажется, дело сдвинулось с мертвой точки – во всяком случае, никто не пострадал, а это уже был существенный прогресс. Демо ощутимо рисковал – несколько раз он уже открывал было рот, чтобы возразить, возмутиться или просто что-то язвительно прокомментировать, но Делл с Хэви вовремя синхронно пихали его локтями со своей стороны, и Де Грут затыкался, не успев заговорить. Он же первым из них сорвался с места, стоило только Солдату закончить, едва не уронив по дороге Медика, который поспешил покинуть комнату вслед за Доу. Ох, не стал бы Делл особо доверять подрывнику: почему-то не покидало ощущение, что он выкинет какой-то фортель, чтобы показать свою независимость и нежелание подчиняться какому-то выскочке. В результате, несомненно, пострадают все, потому что ситуации на войне и ситуации здесь кардинально различались – если в битвах против Синих ошибку одного могли компенсировать действия других, то здесь это могло привести к настоящей катастрофе. Какое-то мгновение Конагер уже собирался догнать Де Грута и поговорить с ним максимально убедительным тоном, но потом заставил себя остаться на месте. Нет, это больше не его забота, и больше не он за них отвечает, несмотря на привычку все контролировать и быть в курсе всего. Начни думать о себе. Целее будешь и вернее будет. По этой же причине Инженер выскочил вслед за Демо, чтобы успеть добраться до своей мастерской прежде, чем с ним заговорит кто-то из красных – сейчас определенно не хотелось выслушивать ворчание Хэви, который сказал бы, что ему не нравится этот доктор и он вместе со своим бутербродом уж как-то разберется сам, или сомневающийся голос Шпиона, который никак не мог поверить, что Джейну Доу хватит мозгов, чтобы сообразить что-то, что их, в конечном счете, не угробит. В такие моменты Делл особенно ценил Пиро, который всегда понимал, когда нужно говорить, а когда лучше скрыться с глаз долой. А вот и спасительная дверь. В его мастерскую вообще мало кто любил заглядывать без особо веского повода – с тех самых пор, как Конагер начал швыряться инструментами в тех, кто отвлекал его от особо напряженного рабочего процесса. Возможно, дело было еще и в том, что некоторые просто не были в силах протиснуться в узкую дверь или догадаться, как хотя бы ее открыть. К сожалению, были и те, для кого ни первое, ни второе никогда не были препятствием. - Что ты скажешь по поводу его плана? - неожиданно раздался вкрадчивый голос у самого уха. Удивительно, что Шпион вообще заинтересовался этим вопросом – даже в те времена, когда они защищали свои базы от Синих, француза никогда заранее не учитывали в планах. Тот был достаточно умен и хитер, чтобы самостоятельно понимать, где, когда и кому нужны его услуги – он всегда оказывался около вражеских позиций, чтобы поставить жучок на электронику синего Инженера именно в тот момент, когда это было необходимо. Он всегда вовремя проникал во вражеский тыл, дабы успеть оценить уровень опасности, а потом вернуться к своим, чтобы на лету откорректировать стратегию. Сколько раз он в последнюю секунду спасал Медика, к которому сзади приближался синий Пиро с топором, или даже наносил один-единственный точный удар вражескому Шпиону, который с жучком в руках крался к телепорту. Как француз постоянно оказывался, казалось бы, в нескольких местах сразу – оставалось для Конагера загадкой. А еще загадкой было то, как ему удается делать практически то же самое, находясь в плотном кольце роботов, и как ему удается в этом кольце выживать. Сегодня Солдат ни словом не обмолвился о том, какие задачи он возлагает на Шпиона. Возможно, он не очень себе представляет, какую пользу может принести француз и предпочитает с этим обождать. Тем не менее, Делл не сомневался, что Шпион уже знает, что делать – он давно научился принимать решения самостоятельно. - Не самые худшие варианты из возможных, - отозвался Инженер, не оборачиваясь. Да, человек-невидимка был достаточно частым гостем здесь, чтобы Конагер перестал вздрагивать каждый раз, когда за его спиной кто-то проявлялся. Поначалу откровенно недолюбливая друг друга, но вынужденные часто контактировать на поле боя, Шпион и Инженер постепенно проникались друг к другу симпатией и уважением – более интересного собеседника во всей команде было не сыскать, и со временем Делл невольно начал считать того своим другом. Со временем привыкаешь даже к его весьма издевательского характера замечаниям и тонкому французскому юмору. – Возможно, его стиль руководства приведет к какому-то результату, боюсь только, что не все из наших с этим согласны. - Вот как. А ты согласен? - приподняв бровь, поинтересовался Шпион, окидывая Конагера и все помещение придирчивым взглядом, словно догадываясь, какая моральная схватка тут происходила несколько часов назад. Впрочем, даже если он что и знал, а знал Шпион обычно более, чем достаточно, он и словом об этом не обмолвился. - Удивлен, что вы при каждой встрече не пытаетесь друг друга убить. - Это не имеет значения, - Инженер ушел от ответа и постарался сконцентрироваться на чертежах, чтобы не дать выражению своего лица натолкнуть француза на еще какие-то мысли. Например, о том, как они с Солдатом при встрече пытаются друг друга убить. Пожалуй, новоприобретенное отношение к Доу теперь казалось Конагеру маленьким предательством по отношению к остальной команде, которая по-прежнему считала Солдата врагом номер один. – Важно то, что сегодня мы все впервые пришли к общему мнению, - и то, что Джейн, возможно, все-таки не настолько глух к окружающим, как показалось поначалу. Во всяком случае, что-то из сказанного сегодня Деллом до его сознания все же дошло. – Возможно, через месяц-другой мы даже начнем разговаривать с Синими не только на языке оскорблений. Если не переубиваем друг друга до этого. - Не думал, что забыть столько лет войны окажется для нас такой проблемой, - вдруг выдал Шпион, облокачиваясь о спинку стула. – Даже по-хорошему завидую своему синему коллеге, который, по-видимому, сумел отыскать себе укрытие понадежнее. Впрочем, не исключаю, что он просто вовремя умер, - задумчиво предположил француз, который наверняка взвешивал про себя работу, по которой он, несомненно, чертовски скучал, и общество наемников, большинство которых он друзьями назвать не смог бы. – Значит, ты ему доверяешь, - неожиданно заключил Шпион, как никто другой умеющий резко менять тему, чтобы дезориентировать собеседника. - Вряд ли это можно назвать доверием, - отозвался Конагер, знающий, что врать Шпиону не имеет смысла, если тот уже озвучил свои выводы. – Но я… не исключаю, что нам действительно недостает некоторой… дисциплины. Сказать это вслух почему-то оказалось проще, чем осознать про себя – даже несмотря на то, что сказал он это Шпиону, с которым хоть и имел хорошие отношения, но с которым порой опасно было откровенничать; даже не считая того, что сердце вдруг забилось где-то в горле, как будто он в последнее мгновенье ощутил занесенный над спиной нож. Как же быстро он переосмыслил свои взгляды. - Однако, - Шпион скривил губы в подобии скептической улыбки, решив эту тему не развивать. – Что ж, тебе виднее. Уж не знаю, что там завтра собирается делать это недоразумение, забывшее на заборе свою голову, главное, следи, чтобы ты оставался при своей. И исчез – так же незаметно, как и появился.