Любовь и Долг

      Она еще никогда не чувствовала себя такой униженной. Эта горечь с каждым стуком сердца разливалась по ее венам, как яд, от которого становилось невыносимо плохо. Ей хотелось разбить голову о каменную стену, только чтобы заглушить эту боль. Блеклая северная мышь украла у нее любовь, ворвавшись в ее жизнь, словно ураган, и смела все ее попытки привлечь к себе Рейгара. Теперь, глядя на эти цветы, Серсея была полностью уверена, что Лианна самая настоящая ведьма. Иначе, почему благороднейший из благородных, нарушая все правила приличия, украл ее из под носа горе-жениха, который в свою очередь поднял полстраны, чтобы вернуть ее.        Серсея вдруг поняла это чувство, которое, как осколки битого стекла, с каждым ударом сердца вонзались в него все глубже. Зависть. Она начала грызть ее с новой силой, когда добронравный Рейгар устроил драку в самом разгаре пира, посвященного коронации. Этого не должно было произойти: она готовилась к пиру с самого утра - платье, прическа; она так изящно танцевала с ним, не позволяя его глазам ускользнуть от нее. Как вдруг в них разгорелся пожар. Он оттолкнул Серсею и направился прямо к Баратеону. Все, что случилось после, было страшным кошмаром. Серсея кожей ощутила на себе взгляды придворных и гостей: кто-то смотрел на нее с жалостью, кто-то – с нескрываемым удовольствием. Чего только стоит эта старая карга Оленна Тирелл, которая с усмешкой отсалютировала ей штофом вина.       От сплетен и шепотков уже разрывалась голова: «да он довольно горяч, с ним придется считаться», «надо же волчица накинула свой ошейник на дракона», «о, Его Величеству больше по душе снег, нежели золото», «хотел бы я познакомиться с этой северяночкой», «каким же сладким был ее сорванный цветок». Мерзость. Король поступил очень опрометчиво, избивая своего вассала из-за какой-то шлюхи у всех на виду. Ее отец считал также.       А еще эти цветы. Их аромат преследовал ее повсюду: он врывался в ее покои со свежим утренним ветром, им пропах весь сад и вся одежда короля, их образ являлся к ней в кошмарах. Даже синий цвет стал ей ненавистен: она сожгла все синие и голубые платья, продала все украшения с сапфирами и топазами. Но призрак Лианны Старк останется рядом с Рейгаром, пока цветут эти мерзкие розы. Она должна уничтожить все, что как-то связано с северянкой, вырвать ее из сердца короля раз и навсегда. Отец и Джейме не понимают всю серьезность происходящего: король очень популярен в народе - что любит король, то и полюбит народ; за Лианной пойдут Север, Трезубец и Долина. Рейгару ничего не стоит отдать приказ сослать Роберта на Стену и избавиться от олененка, и тогда Ланнистеров вышвырнут, как ненужный мусор. Идиот Джейме не желает ей помочь, значит, она должна взять все свои руки.       Сорвав голубой бутон, она со всей яростью сжала его в своей руке, так, что синий сок его лепестков просочился сквозь ее пальцы. За спиной послышался мягкий шорох травы и приближающийся шагов. Она глянула через плечо, и заметив сполохи черно-красного плаща, отвернулась. - Миледи, что Вы здесь делаете? – его бархатистый голос был встревожен, но Серсея даже не обернулась, вместо этого она сильнее сдавила умерший цветок у себя в ладони. - Ваше Величество, - елейно проговорила она, - пытаюсь понять, чем же Вас околдовала эта предательница. Рейгар обошел и взглянул в ее глаза из-под нахмуренных бровей. - О чем Вы, Миледи? – голос его стал тверже, и послышались металлические нотки, но львица лишь улыбнулась. - Посудите сами, Ваша Милость, грандлорды укрепляют союзы, Ваша дорогая Лианна обручена с Баратеоном, им не хватало лишь повода, чтобы свергнуть Вашу династию. Вот Север и подложил под Вас свою любимую дочурку, а Вы любезно предоставили так необходимую им искру.       Серсея попыталась взять короля за руку, но тот отшатнулся от нее и растерянно застыл на месте, бросив на нее холодный взгляд. - Это неправда! – прошипел он. - Любовь ослепила Вам глаза, Ваша Милость, - все также ухмыляясь, ехидным голоском пропела она, - если Лианна действительно любила Вас, то почему она вернулась к своему жениху, и за полгода не понесла от Вас дитя, как я понимаю - вы не звезды считали по ночам. Не удивлюсь, если она нарочно принимала лунный чай.       После этих слов Рейгар схватил ее за шею и резко прислонил к дубу, шумевшему у нее за спиной. Серсея от страха и неожиданности расширила глаза и ухватилась за его руку, пытаясь ослабить хватку. Он нагнулся к ее уху так близко, что она ощутила горячее сбивчивое дыхание. - Слушай меня внимательно, - прохрипел он сквозь зубы, - прекращай играть со мной свои грязные игры, девочка, и порочить имя моей возлюбленной: только благодаря ей я терплю тебя. Похоже, разговор с моей матушкой прошел зря. Я дам тебе корону, но о большем даже не мечтай. Надеюсь, на этот раз ты уяснила это. Не делай то, от чего я стану тебя ненавидеть.       Рейгар разжал свои пальцы, а Серсея, едва сумев устоять на ногах, схватилась за шею. Сухой сиплый кашель вырвался из ее легких и саднящее сдавил горло. Но он лишь презрительно посмотрел на нее, как если бы между ними пролегла смертельная вражда. - Прошу меня оставить, Миледи, - голос его вновь был мягок и бархатист: на мгновение Серсее показалось, что прошедшие минуты были лишь плодом ее фантазии, но жгучая боль в горле говорила об обратном. Она вскинула подбородок, поправила прическу и присела в изящном реверансе, прежде чем поспешно покинуть это проклятое место, пропитанное сладким ядом зимних роз.       «Значит, война, - пронеслось в ее голове, когда она в окружении своих фрейлин проходила мимо Девичьего Склепа. Черная сланцевая черепица на его крыше была выложена таким образом, что длинное здание походило на спящего дракона. От его вида кровь Серсеи закипела еще больше. Она сжала свои кулачки, так, что ее миниатюрные изящные ноготки впились в нежную кожу. Но душевное страдание нещадно грызло ее изнутри, что она даже не почувствовала эту боль. Краем глаза заметив черно-желтое знамя, Серсея вновь бросила резкий взгляд на Девичий Склеп, и в голове родилась безумная мысль. - Сарелла, как я выгляжу? – спросила она одну из служанок. - Вы как всегда восхитительны, Миледи, - ответила та, склонив голову. - Хорошо, ты отправишься со мной, остальные оставайтесь здесь, - приказала львица. Серсея нарисовала на лице милую улыбку и подошла к гвардейцам, охранявшим вход в здание. Черно-красные цвета их облачения говорили о принадлежности их к дворцовому гарнизону. - Я бы хотела увидеться с лордом Баратеоном, - милым голоском сказала она, - это возможно? - Да, Милорд еще не покидал своих покоев, Миледи, - отозвался один из гвардейцев. - Хорошо, сопроводите меня к нему.       Гвардеец повел их по наружной лестнице, увитой упругими стеблями цветов, растущих из горшков, которые висели тут же. Высокие резные двери встретили их в гордом одиночестве: Серсею даже немного смутило отсутствие личной стражи Баратеона. Хотя с другой стороны, так даже лучше – меньше лишних глаз.       Гвардеец, который несколько мгновений назад вошел в покои, появился уже в сопровождении самого лорда Роберта. Баратеон, несмотря на темную гематому всего лица, разбитую отекшую бровь, прикрывающую глаз, показался ей весьма привлекательным: в нем было около шести футов чистой стальной силы, плечи его были широкими и мускулистыми, а живот плоским и крепким. Распухшее лицо обрамляли вьющиеся черные как смоль волосы, и глаза были синими как море. На сильном подбородке едва пробивалась легкая небритость. Он был одет в рубаху из тонкого зеленого льна, подхваченной широким кожаным ремнем и в черные бриджи. Ворот рубахи был немного распахнут, и открывал довольно влекущую к себе ложбинку на его груди. - Ваше Величество, - обратился он к ней, как к будущей королеве, слегка склонив голову, - чем обязан такому почтению? - Может, Вы пригласите меня внутрь, - елейно отозвалась Серсея, не забывая о своей нежнейшей улыбке.       Роберт распахнул шире дверь, и львица вошла, оставив служанку на пороге. Возможно, это было весьма опрометчиво с ее стороны, но львов не волнует мнение овец. Покои пропахли вином в сочетании с чарующим ароматом сильного мужчины. В камине трещал огонь, а пол был усыпан свежим тростником. В воздухе витало чувство сладострастия. На мгновение, Серсее сделалось не по себе, и она поморщила свой маленький носик. - Лорд Роберт, - без лишних прелюдий начала она, разглядывая багровую гематому, разлившуюся практически на всем лице, - Вам не кажется, что мы с Вами оказались в одном положении? Роберт тяжело вздохнул и налил два штофа вина, предложив один из них Серсее. - Что Вам нужно, Миледи? – голос его был глубоким и превосходно подходил его внушительной внешности. - Как и Вы – мести, - после ее слов, Роберт насторожился и пристально посмотрел на нее, - я думаю, Вы бы могли привезти леди Лианну на королевскую свадьбу. - Исключено! – осек ее Роберт, - у Лианны к тому времени будет уже довольно большой срок: не хотелось бы, чтобы мой будущий сын пострадал. - Ну, что Вы, Роберт, - пропела она, - разве Вам не хотелось бы показать королю, что она всецело принадлежит только Вам, к тому же, сколько еще времени останется до родов? - Чуть больше луны, - глаза его заблестели, и Серсея поняла, что добилась своего. Она подошла к нему и легким нежным движением смахнула прядь черных волос с его лба. - Вот видите, - она смотрела на него, не отрываясь, - Вы еще успеете вернуться в Штормовой Предел, где она благополучно подарит Вам наследника. Зато, когда еще появится возможность отплатить королю? - Возможно, Вы правы, Миледи, - он мягко коснулся ее руки. Но Серсея одернула ее и подняла кубок вина: - За месть! - За месть! – ответил на ее тост Роберт.