***
Больше двух лун Нед провел в Звездопаде, дожидаясь браавосийский торговый корабль, который должен был отплыть со Староместа и через Белую Гавань добраться до Браавоса. Южное солнце нещадно жгло северянина, но Эшару это только забавляло. Она вновь расцвела, звезды снова вспыхнули в ее глазах, а у Эддарда с каждым днем сердце сжималось все сильнее и сильнее. Эшара с пониманием относилась к его скорому отъезду, уверяла его, что будет сильной, что будет писать ему об успехах Эдрика и рассказывать сыну о нем. – Я могу узаконить его, – сказал Эддард, прогуливаясь с Эшарой по саду и наблюдая, как маленький мальчик уверенно шагает по мостовой. – Представляю, как обрадуется твоя жена, – усмехнулась дорнийка, – Нед, бастарды здесь – дети любви и страсти, он не будет ни в чем нуждаться. Эдрик тем временем потянулся маленькими ручками к севшей на хризантему бабочке, но она упорхнула от него, и он возмущенно надул свои губки, чем вызвал улыбки на лицах родителей. Лиловые глазки мальчика заискрились от слез, и он потянул к отцу ручки. Нед прижал сына к груди, и почувствовал невыносимую тоску, как если бы он уже давно покинул их. – Иногда он напоминает мне сына Лии, – выдохнул Эддард, – и это неудивительно, ведь они братья. – И оба бастарды, – вздохнула Эшара. От этих слов Эддард оцепенел, расширив глаза. – Откуда ты знаешь? Лиа писала тебе? Эшара недоуменно посмотрела на него, нахмурив брови. – Лорд Эддард, – отвлек их друг от друга кастелян, – вам письмо из Штормового Предела. – Хм, легка на помине, – усмехнулся Нед. Он осторожно передал сына матери и пробежал по строчкам, аккуратно написанным старым мейстером. Сначала он не мог поверить своим глазам, сердце его забилось быстрее, стало больно дышать, на глаза навернулись слезы. Он не мог вымолвить ни слова, лишь уставился на Эшару и замотал головой. Эшара испуганно посмотрела на него, выхватила кусок бумаги из его онемевших рук, и как только прочла, вскрикнула, прикрыв ладонью рот. – О, Эддард, – сдавленно произнесла она, – как же это…Эддард IV
17 ноября 2019 г. в 14:06
Все тридцать каминов зала были растоплены, но они не могли побороть сквозящую из стен прохладу весеннего вечера. Зал Тысячи Очагов сегодня превратился в зал тысячи свечей и улыбок. Таким его задумывал Харрен Черный, когда строил свой замок? Только спустя три сотни лет стены Чертога наполнились почти до предела, пол, устланный сланцем, почувствовал ритм танцев, а старый камень услышал чарующие звуки музыки. Пир в честь открытия турнира впечатлял своим размахом и роскошью. Неду еще никогда не удавалось увидеть столько достопочтенных лордов и прекрасных леди в одном месте. Празднество было уже в самом разгаре: все его друзья разбрелись по своим компаниям, Бенджен в облитом вином камзоле с Хоулендом о чем-то спорили за столом Старков; Лианна в слезах убежала к себе, притянув к северянам излишнее внимание кронпринца и Безумного короля; Брандон о чем-то переговаривался с Джоном Арреном, а Роберт воплощал в жизнь свой план по осушению нескольких бочонков вина, поспорив с Ричардом Лонмаутом, под громогласные крики, приехавших со Старками, Дастинов, Мормонтов и Хорнвудов.
Эддарду не было дела ни до кого из них: его глаза были прикованы к танцующим парам, а точнее, к одной. Рядом с молодым лордом с гордым станом и пламенно-рыжей копной волос, с серебряным грифоном на багряном камзоле, порхала, словно бабочка, в белом струящемся платье, подчеркивающем смуглость ее кожи и черноту ее блестящих локонов, юная дорнийка. Лучезарная улыбка девушки озаряла ее лик подобно солнцу, блеск темных глаз затмевал все огни в Чертоге, а смех мог поспорить с переливом сотен хрустальных колокольчиков. Она казалась такой неприступной, такой недосягаемой, словно звезда, появляющаяся каждое утро на востоке. Уголки губ Эддарда невольно приподнимались, когда она в очередной раз хохотала над шуткой Коннингтона, а сердце готово было упорхнуть из его груди, когда она грациозно склоняла голову и кружилась в вихре летящей вслед за ней белоснежной вуали.
Стальные цепи его застенчивости накрепко приковали юного Эддарда к колонне, в тени которой он наблюдал за девушкой-звездой. Ноги налились свинцом и не позволяли ему сделать и шага в ее сторону. То, что для других было сущим пустяком, для него было все равно что перебраться через Стену. Сколько он себя помнил, девушки всегда отдавали предпочтение его старшему брату: сильному и мужественному, плечистому и могучему, воплощению Севера. Сейчас он как никогда боялся быть отвергнутым.
– Ее зовут Эшара Дейн, – голос Брандона за его спиной заставил Эддарда вздрогнуть.
– О чем это ты? – буркнул он.
– О той, с которой не сходят глаза моего брата, – усмехнулся Бран и ободряюще положил свою ладонь ему на плечо, – пригласи ее.
– Я не хочу, – промямлил Нед, опустив голову
– Ну да? – Бран взял брата за плечи и серьезно посмотрел ему в глаза, – ты сын Хранителя Севера, большая часть присутствующих здесь и в подметки тебе не годятся.
«Да уж, – подумал Нед, – в особенности Оберин Мартелл и Джон Коннингтон, а об Эртуре и говорить не приходится».
– Нет, Бран, – твердо ответил Эддард, – оставь все это, я сам разберусь.
– Ну, как знаешь, – с этими словами он ушел прочь, оставив брата дальше грустить в одиночестве.
Музыка давно стихла, и все пары разбрелись по Чертогу. Эддард тщетно пытался найти глазами грациозный силуэт Эшары, но она, словно видение, растворилась в тысяче лиц и разноцветных платьев. Нед опустил голову, в сотый раз побранил себя за «неподобающее сыну Севера поведение» и за свою трусость. Нет, он без труда мог побороть множество противников, повести за собой отряды воинов, влезть в драку, но перед девушками был непростительно робок, не мог связать и пары фраз, и казался себе полным идиотом. Легкое шуршание заставило его медленно поднять глаза: белая вуаль легкого дорнийского платья, аметистовая звезда на груди, улыбка, за которую он был готов отдать все на свете, блеск ее пурпурных глаз, смотрящих прямо в его. Сердце Неда пропустило удар, он резко выпрямился и судорожно стал вытирать вспотевшие ладони о свой серый замшевый камзол.
– Леди Эшара, – взволнованно вырвалось из его груди.
– Лорд Эддард, – ее голос был похож на журчание лесного ручейка, а аромат жасмина – на глоток свежего воздуха, – мне поведали, что вы прекрасно танцуете. Не окажете ли мне такую честь?
Эддард краем глаза заметил улыбку на лице Брандона и то, как он подмигнул ему. Он почувствовал, как кровь начала приливать к его лицу, а дышать стало значительно тяжелее.
– Леди Эшара, это вы мне окажете честь, если согласитесь потанцевать со мной, – он улыбнулся и протянул ей свою ладонь.
Прикосновение ее теплых пальцев было нежнее хрупких лепестков розы, а поступь ее такой легкой и изящной, что казалось, она не идет, а парит над полом. Ее ладонь мягко легла ему на плечо, его – на ее талию, другие так и остались друг в друге. По Залу Тысячи Очагов полились звуки высокой арфы и свирели. Голос певца был ясен и звонок: «Была моя любовь прекрасна, словно лето, и локоны ее как солнца свет…». Сладкий и печальный мотив как будто был призван раздуть пламя в сердцах молодых людей. Нед повел Эшару в танце. Медленно… Медленно… Медленно… Серые глаза были не в силах и на мгновение оторваться от фиолетовых, пленивших звезды с неба. Так близко… Тепло ее дыхания разжигало в его душе настоящий пожар, который, разливаясь от сердца, согревал каждую частичку его тела, растапливал его холодную кровь. Шаг, еще шаг, и еще… Так близко… Медленное раскрытие рук и безмолвное кружение вокруг одной точки. Танцующие рядом пары слились воедино с полумраком Чертога и исчезли в тысяче свечей, освещающих его. Но даже если бы они вмиг все разом погасли, Неду было бы все равно светло: глаза девушки, как надежда, светились в темноте и увлекали его за собой. Поднятые вверх правые руки переплелись где-то в вышине, и она закружилась около него, запорхала, словно мотылек. Шаг вперед… Она снова так непозволительно близко… Их глаза утопали друг в друге, от улыбок на лицах не осталось и следа. На мгновение они замерли. Послушный шаг в сторону и назад, и скольжение по испещренному выбоинами сланцу… Невольно они оказались отрезанными от всех присутствующих, остались наедине друг с другом. Раз… два… три… Быстро… Быстро… Музыка и песня без остатка растворились в биении его сердца, а она безукоризненно следовала его ритму. Их пальцы давно переплелись в своем танце, и Эшара вздрагивала каждый раз, когда Нед касался ее талии. Но вот он притянул ее ближе, и, прижав к себе одной рукой, закружил в воздухе. Он ощутил, как замерло ее дыхание, а в глазах появилась печаль. Ее взгляд… Кого она представляет на его месте? Так не смотрят на человека, с которым едва знаком. Так не сбивается дыхание от простого прикосновения к ее талии, что разорвется спустя два удара…Так может смотреть только он и только на нее. Медленно… Медленно… Медленно.. Ее шаги, ее руки такие ведомые, как вода, послушно и без остатка отдавались воле его движений. Последний аккорд… но они не в силах оторваться друг от друга. Так близко… Нед с трепетом наблюдал, как пульсирует жилка в мягком углублении у основания шеи, ощущал, как поднимается и опускается грудь при каждом коротком мелком дыхании, видел, как вздрагивают ресницы, прикрывая опущенные глаза, как блуждает на губах едва уловимая улыбка. В глубине этой таинственной улыбки пряталось понимание его неукротимого вожделения. Да, Эшара обворожила его. И не только своей красотой. Он познал немало прекрасных женщин, но все они бледнели в сравнении с ней. Стоило ей бросить на него легкий взгляд, как кровь вскипела. Чтобы скрыть смятение и хоть немного совладать с предательски отозвавшимся на ее тепло телом, ему пришлось отойти от нее на пару шагов.
– Простите, – выдохнул он и, еле переводя дыхание, вышел прочь из Чертога, а точнее сбежал.
Теперь же звезды в ее раскрасневшихся воспаленных глазах погасли. Мелкие морщинки пролегли в уголках глаз, а взгляд стал таким болезненным и печальным, что у Неда защемило сердце.
– Зачем вы приехали сюда, лорд Старк? – голос ее отдавал звоном стали, а не переливчатой мелодией лесного ручейка.
– Эшара… – он попытался сделать шаг в ее сторону, но она жестом остановила его.
– Леди Дейн, – отрезала она, и Эддард тяжело вздохнул.
– Да, конечно, леди Дейн, – проговорил Нед, - я бы хотел поговорить с вами наедине.
– Нам не о чем больше говорить, – холодно ответила она и захлопнула дверь своих покоев перед ним.
Добираясь почти целую луну через иссушенную солнцем степь лишенного воды Принцева Перевала до белокаменных стен Звездопада, стоящего у бурных вод Быстроводной, впадающей в море, он старался отвлечься от старых воспоминаний. Они не давали друг другу никаких обещаний, хоть Эддард и желал увезти Эшару на Север прямо из Харренхолла, но разве можно было это сделать, не получив благословения от отца. А затем началось восстание, и Нед похоронил в себе надежду когда-нибудь снова увидеться со своей звездой. Он считал, что все в прошлом, но одно упоминание о сыне показало, насколько хрупким было состояние покоя, которого Эддард добился с таким трудом.
И вот она предстала перед ним: элегантная и строгая, с холодным угасшим взглядом, без малейшего намека на улыбку на четко очерченных малиновых губах. Его Эшара – единственная яркая звездочка в мрачной действительности. Его Эшара – живая, милая, вся брызжущая энергией. Его Эшара с искрящимися лиловыми глазами и копной шелковистых темных волос. Где она? Ее практически не осталось в этой роскошной сдержанной женщине, в леди Дейн. Казалось, что из нее вытянули всю душу.
Лорд Дейн оказался радушным и гостеприимным хозяином. У него были такие же живые и пронзительные глаза, но в отличие от младших брата и сестер, голову его обрамляли пепельно-серебристые волосы. Он был чуть ниже сира Эртура, с более рыхлой фигурой. Лорд Дейн любезно предоставил Эддарду и двум его спутникам – Этану Гловеру и Мартину Касселю – покои в Башне Белокаменный Меч, окна которых выходили на шумный водопад Быстроводной.
Эддард, сидя в плетеном кресле на балконе, взирал на бушующие воды, стремящиеся поскорее добраться до океана. Множество ярких звезд сверкали на небе, и водный поток переливался серебристыми нитями, падая вниз и превращая свою хрустальную чистоту в пену, растворявшуюся в водах горной реки. Воздух был еще горячим, и сильно пахло свежими распустившимися цветами из сада, раскинутого у подножия башни. Он понимал, что его воображение сыграло с ним злую шутку, но ему почудился дивный аромат жасмина – аромат ее кожи и волос. Он сделал глубокий вдох, пытаясь уловить свежесть белоснежных цветов и еще сильнее помучить себя, закрыл глаза, и ему показалось, что запах усилился, став более сладким. Его тело так сильно отреагировало на воображаемый аромат, что он с трудом смог перевести дыхание. Это было так одуряюще, будто Эшара стояла рядом с ним, и аромат исходил от ее теплой кожи.
Нед, застонав, весь сжался, стараясь защититься от прилива новой боли. Видят Боги, он не желал, чтобы все так случилось – у него не было намерения брать в жены Кейтилин, пока отец не поставил его перед фактом женитьбы. Его сердце разрывалось на части: как он мог бросить отца после всех трагедий, что случились в его семье. Ему следовало держать все свои чувства в себе, не поддаваться им, и возможно бы, он не сломал бы жизнь Эшары, не причинил бы ей столько боли. Нед был уверен, что сможет сохранить дистанцию, старался убедить свое тело, что ее общество для него дороже чувственного удовольствия. Именно поэтому Нед разрешил себе увидеть ее после того, как получил записку с приглашением на конную прогулку: он считал, что сможет контролировать свое поведение.
Эддард сразу же почувствовал себя виновным, как только мысленно приоткрыл наглухо запертую дверь в своей памяти.
Эшара влюбленно и доверчиво смотрела на него своими пурпурными глазами, полными звездного света, и он понял, что влечение и стремление обладать ее хрупким телом берут верх над благоразумием. Она так была ему нужна, нужна ее радость, ее жажда жизни. Тонкое шерстяное платье великолепно обрисовывало ее стройную фигуру, оно было глубокого серого цвета и выгодно подчеркивало цвет ее чудесных глаз. Она зачесала волосы на одну сторону и закрепила их серебряной заколкой, обнажив маленькое ушко и прелестную линию шеи.
В седле она держалась уверенно, хотя и не осмеливалась пустить свою пегую лошадь в галоп. Ее подруга Элия о чем-то все время щебетала, но он не слышал ее – все его сознание было приковано к изящному и хрупкому силуэту. В ее глазах он увидел тот же любовный голод, какой читался и в его глазах. Нед начал гадать, сумеет ли он удержаться от роковой ошибки? Она сама по себе, он тоже – с этим можно было справиться, а если они окажутся наедине? Нед боялся себе представить, что будет, если они вспыхнут одновременно… И этот момент настал. Так неожиданно он оказался в ее покоях, провожая ее после прогулки. Стало ясно, что он не сможет не поцеловать ее на прощание. Сначала губы коснулись ее щеки, а потом внезапно ее губы завладели его, и общее пламя охватило их обоих. Оно прыгало, извивалось, притягивало их друг другу с такой силой, что противостоять ему уже не было никакой возможности. Нед пытался остановиться, но Эшара с тихим вздохом обмякла в его руках. Ее губы были такими нежными… и он потерял голову. Он ощущал, как она теснее прижимается к нему. Тепло ее тела проникало через мягкое и тонкое платье.
– Нед, – выдохнула Эшара.
Когда она раскрыла свои мягкие губы, чтобы произнести его имя, язык Эддарда быстро коснулся ее губ. Он пробовал ее на вкус, проводя языком по ровным зубкам, потом начал более глубокую атаку. Когда язык Эшары легко коснулся его языка, где-то внутри под сердцем разгорелось такое сильно пламя, что он почувствовал, как ослабли колени. Когда она повторила эту ласку более решительно, ноги совсем перестали его держать. Эддарда охватила дрожь нетерпения. Они опустились на пол. Он продолжал ее целовать не в силах оторваться от нее хоть на миг, так как никогда еще не чувствовал такой сладости поцелуев.
– Эш, – наконец простонал он, – нам нужно остановиться. Я больше не могу…
Он замолк, а она лукаво улыбнулась и тут же подставила ему свои губы. Пламя забушевало с новой силой, и то, что он собирался ей сказать, было поглощено этим огнем.
– Эшара, – сказал он, задыхаясь, – ты должна помочь мне… нам не следует этого делать…
– Отчего же? – хитро пропела она, – разве тебе плохо со мной?
– О, нет… нет.. – стараясь перебороть ее поцелуи, прохрипел он, – я не хочу… не хочу… лишить тебя чести…
Она рассмеялась так безудержно и насмешливо, а затем снова принялась терзать его губы, начала целовать его шею и теснее прижиматься к нему. Она повторяла его имя тихим, жаждущим близости голосом, от которого кровь Неда закипала еще пуще. Сейчас он уже не мог понять, почему когда-то решил, что этого не должно случиться ни в коем случае. Он не ощущал ничего, кроме всепоглощающего желания и бесконечной любви к потерявшей голову Эшаре в его объятиях.
Настал рассвет, а Эддард так и смог сомкнуть глаза за всю ночь. Вина терзала его сердце, иссушала его душу. Ему нужно было во что бы то ни стало объясниться с Эшарой. Он резко встал, натянул рубаху из тонкого льна, опоясался ремнем, оставив лишь кинжал, и направился навстречу судьбе. Выйдя из башни, он вновь полной грудью вдохнул аромат цветущего жасмина, дурманящего его разум. Мощеная мелкой галькой дорожка привела его к невысоким дверям древнего замка, его твердые шаги гулким эхом отражались от стен из белого камня, увешанных старинными гобеленами и фресками. Он прошел мимо Чертога, сравнимого размерами с Винтерфелльским, на камине которого стояла подставка из чардрева для двуручного меча, поднялся по винтовой лестнице, ведущей на второй этаж, и очутился у двери, ведущей в ее покои, из которых она прогнала его накануне.
С трудом совладав с дыханием, он постучал, не надеясь ни на что. Дверь отворила тощая служанка, и он, не ожидая приглашения, открыл дверь шире и вошел внутрь.
– Оставьте нас! – приказал он прислуге, не отрывая своего взора от одиноко стоящей холодной фигуры у окна. Она смотрела на него, гордо подняв подбородок, в глазах читался вызов и ненависть. Эшара кивнула, и служанки покорно оставили их наедине.
– Эшара, – выдохнул он.
– Леди Дейн, – сухо поправила она, стараясь, чтобы голос ее не дрогнул.
– Простите меня, – непринужденно ответил он, – я все время забываю, кто вы, а кто я.
– У вас всегда была никудышная память!
– Нет, – со сталью в голосе произнес он, – это, кажется, вы забыли, что было между нами! Или все прошло?
– Давно прошло! – выплюнула она.
– Тогда за что вы так ненавидите меня? Почему позволили нашему сыну родиться?
Она побледнела и сжала губы. Нед увидел в ее глазах невыразимую боль и испугался, что Эшаре станет плохо. Он чуть не бросился к ней, чтобы поддержать и сказать, что он не желал ее обидеть.
– Боги видят, я не хотел этой свадьбы. Почему вы не написали мне о ребенке? Думаете, я бы позволил своему сыну родиться бастардом?!
Эшара смотрела на него с широко раскрытыми глазами, дыхание ее участилось.
– Вы понимаете, в чем ужас моей жизни? – его горящие серые глаза встретились с изумленным взглядом пурпурных, – то, что я говорил вам в Харренхолле – чистая правда. Я все еще люблю вас! Я любил вас тогда и продолжаю любить сейчас!
Она резко отвернулась и опустила голову. Он увидел, как она поморгала глазами. Нед вынул кинжал из ножен, тихонько подошел к ней и вложил его ей в руки.
– Тот, кто выносит приговор, сам заносит меч, – тихо сказал он, встав перед ней на колени, – в вас тоже течет кровь первых людей. Мне не важны ни земли, ни титулы, ни связи. Я причинил вам столько боли. Если вы считаете, что я один во всем виноват – моя жизнь в ваших руках…
Она долго смотрела на него испуганными глазами, сжимая в ладони кинжал, но после порывистого вздоха руки ее задрожали, а кинжал со звоном ударился о пол у ног Неда. Он сглотнул. Эддард увидел, что по щекам Эшары потекли слезы. Нед растерялся, не зная, что делать. У него заныло сердце. Слезы! Он даже обрадовался, если она плачет, значит, что-то чувствует. Все что угодно, но только не холодное равнодушие! Эддард колебался, понимая, что может наткнуться на резкий отпор, если посмеет сделать то, что захотелось ему больше всего на свете. Но он не мог дальше смотреть, как она плачет из-за него, представляя, как она рыдала, узнав о его женитьбе. Это было как соль, высыпанная на раны. Он встал и прижал Эшару к себе. К его удивлению, она не стала сопротивляться, она обмякла в его руках, судорожно всхлипывая и пытаясь сдержать плач. Он осторожно смахнул с ее лица слезы, которые обожгли ему руку. Нед смотрел на ее мокрые ресницы, не мог разомкнуть свои объятия, наклонившись вперед, он нежно осушил слезы губами. Она тихонько всхлипнула. Нед осторожно приподнял ее лицо: на него горько смотрели пурпурные, влажные, несчастные глаза.
– Любимая моя, – выдохнул он, и крепче прижал ее к себе, вдыхая полной грудью аромат ее волос.
– Я писала тебе, – всхлипывала она, – я отправила с десяток воронов в Винтерфелл и Риверран, но получила только одно письмо от лорда Талли, с сообщением, что ты женился.
Яростный стон вырвался из груди Неда. В эту секунду он возненавидел всех, которыми когда-то дорожил. Столько жизней сломалось из-за амбиций трех тщеславных лордов: Брандон, отец, он с Эшарой и их маленьким сынишкой, Лианна и малыш Джон, Рейгар.
– Не только твое письмо не дошло до нас, – сквозь зубы прошептал Эддард, – Лианна тоже писала отцу, но нам сообщили, что ее насильно похитил Рейгар. Только Боги знают, что они наговорили Брандону. Север никогда бы не поднялся гоняться за сбежавшей юбкой, – он замолчал, горечь не давала ему произнести и слова, но совладав с собой, добавил: – я уверяю тебя, я ничего не знал о сыне, пока Рейгар не рассказал мне о нем.
Она отстранилась от него, смахивая свои слезы.
– Ты не должен был приезжать, – не в силах побороть всхлипы, простонала она.
– Ты же знаешь, я не мог не приехать, я должен был увидеть тебя и его, я не смог бы жить дальше.
Эшара, не ответив, вышла из покоев, а несколько мгновений спустя вернулась со спящим мальчиком на руках. Сердце Эддарда бешено заколотилось в груди, а горло сдавило железным обручем.
– Я назвала его Эдриком, – мягко улыбнулась она, – но мы все зовем его Недом.
Эта фраза была подобна урагану, который уже третий раз ворвался в его жизнь и перевернул ее с ног на голову. Трепет, смятение, потрясение – все чувства сплелись в нем в тугой узел, парализуя все его мысли.
Эдрик. Нед. Его сын.
У него сдавило грудь, глаза увлажнились. Он пытался дышать глубже, чтобы снова обрести душевное равновесие. Эшара пристально уставилась на него, ее лицо выражало недоумение, и он смог прочитать ее мысли. Нед торопливо подошел к ней и взглянул на сына. Да, в нем было определенно больше Севера, чем в Риконе. На вид ему было около двух лет, худенькое личико обрамляли каштановые кудри. Он чем-то напоминал маленького Джона. Эддард нежно погладил мальчика по розовой щечке и мягко поцеловал его в лоб. Эшара тяжело вздохнула и направилась к постели, чтобы уложить сына.
– Подожди, – сделав шаг в ее сторону, Нед замер, и протянул руку. Что он делает? Почему просит ее подождать? Потому что не до конца насмотрелся на своего сына, еще не до конца осознал, что эта маленькая жизнь появилась благодаря ему и его звезде.
– Я могу его подержать? – спросил он.
Эшара нерешительно посмотрела на спящего ребенка, которого держала на руках.
– Я постараюсь не разбудить его, – добавил Нед.
Она вздохнула, и выражение ее лица изменилось.
– Конечно, – произнесла она, и, подойдя к Эддарду, передала ему мальчика. Он обожал Рикона, но сейчас понял, что держать на руках ребенка от любимой женщины – это совсем другое дело. В каждой его черточке Нед видел воплощение своей любви, он не мог оторвать глаз от маленького личика, он все крепче прижимал мальчика к себе и не желал отпускать его никогда. Эдрик такой маленький, такой красивый и беззащитный. Нед жадно рассматривал его миниатюрные черты, его крошечные пальчики, пытаясь представить, как выглядел маленький Нед, когда только появился на свет. Как выглядела Эшара с большим животом? Но как он ни старался, ему этого не удавалось, потому что его не было рядом. К сожалению, он уже никогда этого не узнает.
Примечания:
Приятного чтения!