***
Азирафаель не думал ругаться с кем-либо, но магазин напротив, что славился печатными изданиями с порнографией, его изрядно возмущал. Мало того, что эти стрекулисты напротив продают такую литературу, так они развесили откровенный баннер с соответствующей тематикой, зазывающий интуристов. Оно и понятно, один их хозяев того сомнительного заведения имеет немецкие корни. Насчёт пункта поругаться: оказывается у книжного магазина ангела понаставили свои автомобили владельцы странного магазина напротив, ссылаясь на то, что мест нигде больше нет для парковки. Азирафаеля это ещё как возмутило, ведь в его магазин теперь не пройдёшь, чужие авто припарковали у самых ступеней. Досчитав до десяти, ангел успокоился, понимая, что машины будут стоять здесь не вечность, к вечеру обязательно кто-то да и уедет на своих вёдрах с болтами. И этот день запомнился ему скорее более негативными эмоциями, и единственное, что спасало ангела от того, чтобы не впасть в уныние, это или поесть или начать ревизию. С первым вариантом Азирафаель решил завязать, ведь жилетка уже не сходится, а вот ревизию он делает, бывает, несколько раз на неделю, и бывало, одну книгу всё же уводили с концами. Но под вечер настрой ангела в корне изменился, прозвучал звонок с телефонного аппарата, проявив необъяснимую улыбку на его лице. Но сначала Азирафаель понятия не имел, кому бы это мог понадобиться, когда солнце вот-вот собирается прятаться за линию горизонта. — Готов поспорить, у меня не осталось задолженостей за что бы то ни было, — думается ангелу, подходя к звенящему телефонному аппарату. Поднимает трубку и говорит: — Посол Добра и Света на связи. Я слушаю Вас, — официальным тоном проговорил Азирафаель, но потом он смягчил свой фасон, по голосу на другом конце провода поняв, кому принадлежат те слова. — Азирафаель?.. — очень знакомый женский голос заставляет сердце ангела трепетать в ожидании того, что быть может с девушкой что-то произошло, но нет, всё обошлось, и эту особу он прекрасно знал. — Это Анафема, — говорит незнакомка. — Ах, Анафема? Как неожиданно, — а ведь и правда, весьма нежданно. — Ты приехала в Англию? Если что, то с возвращением. Тебя встретить? Эм… — видно, что замялся, надо бы срочно что-то ответить, как-то по-изысканней. — Нет, Азирафаель, дело в другом. Ангел, слегка нервничая, оттянул воротничок рубашки от шеи. Что могло произойти? Анафема в опасности? Или может случилась какая-то беда? Или может даже она надумала разводиться с Ньютом, не прожив долгие супружеские годы вместе? Или всё сразу? Расставание не может произойти априори, тогдашнее благословение рушит все помыслы о разводе. — Боюсь представить, что стряслось. За пять лет я не получал от тебя ни единой весточки, — слегка волнуясь, он накручивал на указательный палец провод телефонного аппарата. — Помнишь, ты хотел побывать на нашей с Ньютом свадьбе? Ангел кивнул, и девушка продолжила: — Ты на ней был, но теперь пришло время, когда всё случилось. С последним словом Азирафаель всё понял. Его переполняли эмоции, и проклятая боль отзывалась где-то внутри, сейчас главное собраться с мыслями. Где-то внутри отзывалась изжога. — Уже? — спрашивает Азирафаель чуть погодя, в удивлении приподняв брови. — Да. Ньют срочно уезжает, мама не может быть со мной из-за вечных проблем с кампанией. Помню, ты говорил, что хотел бы присутствовать, когда всё произойдёт. Этот момент наступил. Когда сможешь прилететь в США? — Вероятно, на днях я постучусь твои двери. Пожалуйста, напомни мне свои координаты, — он дотянулся до тумбочки, и из одного из шкафчиков взял лист бумаги и простой карандаш, приготовившись записывать. Конечно ангел помнил, что хотел направить чудо во благо, но его так же напугало воспоминание о том, что Анафема и Ньют тогда закроют глаза. Тогдашнее пророчество можно истолковать по-разному, но смысл един, и истину этого толкования понят только Азирафаелю. Этого он и боялся, и потому, окончив разговор на том, что обещание прибыть в штаты остаётся в силе, ангел не медлил и взял билет в США, в один конец, так как точно не знает, когда прибудет в Англию вновь. Но на кого же тогда оставить книжный магазин? Есть альтернатива — пока поставить продавцом вместо себя какого-нибудь начитанного, честного студента, котому позарез нужны деньги. Так и случилось. И волки сыты и овцы целы. Хотя насчёт овец ещё нужно поспорить. Но пока что Азирафаель не улетел на американский континент, вылет состоится только на следующий вечер, и где-то уже ночью ангел прибудет в штат Род-Айленд, а оттуда на такси отправится в Провиденс, а сейчас он собирал вещи, которые могут быть необходимы. Отчего-то его мысли сосредоточились на том, чтобы взять с собой пылающий меч, но наверное, это покажется глупой идеей брать с собой оружие, когда никакая опасность не грозит. Слово о мече. Тогда оружие всё-таки вернули обратно Азирафаелю. Подпись о получении исчезла, и меч снова доставили по адресу, где находится книжный магазин ангела, не сказать, что последний сильно расстроился, скорее он не ожидал возвращения оружия, которое было ему доверено. Потому меч уже как семь лет находится в магазине, и за это время он ни разу не использовался как для прямых предназначений, так и для забавы ради. Для забавы ради, а именно — поджаривать с помощью меча яичницу, использовать яркий пламенеющий свет, если вдруг отключат свет по всему городу или для того, чтобы греться около меча в холодные зимы, в которые часто не дают отопления. Итого, половина багажа была забита книгами, там же есть библия, пособие по оригами с названием в половину обложки типа «собери из бумаги абсолютно всё!»(откуда эта книжка взялась на одной из полок магазина доподлинно неизвестно), кое-какие книги взяты из классики, взяты важные элементы для проведения магических обрядов, немного одежды не помешает, специальные деревянные чётки для сосредоточенности перед чтением молитв, в последнюю очередь в чемодан был брошен белый телефон, что служил подарком Кроули. Азирафаель ничего не чувствовал, держа смартфон в руке. Ничего не чувствовал кроме глубокого разочарования, ведь по сути ангел и демон научились понимать друг друга, а тут вот так получилось… Ну что есть, то есть, вряд ли Кроули теперь вообще позвонит на этот смартфон. Следующим днём Азирафаель дополнил свой чемодан ещё кое-какими элементами, и не смотря на то, что чемодан был неподъёмным, ничего из того, что находится внутри вынимать ангел не собирался, как говорится, — «всё своё ношу с собой». Чуть погодя он созвонился со студентом, который пока будет управлять магазином. Ангел тщательно подбирал человека, что будет заменять его в долгое отсутствие, и наконец определился, и только звонку было суждено завершиться, а трубке вернуться на телефонный аппарат, как в окно кто-то требовательно и часто застучал. Убрав завалы книг и блокнотов с подоконника, Азирафаель заметил, что в окно стучался белоснежный почтовый голубь, вопросительно выдавая это «урлурлурл». Не так часто почтовые голуби стучатся именно в это окно, но эта птица была не простой, на одной из её двух розоватых лапок поблёскивало тонкое золотое колечко с номерами состоящих из одних семёрок. И поскольку белоснежные голуби окольцованные в подобный металл и такими цифрами не могут быть причастными к человеческому миру, это был явный знак Сверху, голубь принадлежал Небесам, а точнее Раю. Взяв письмо, погладив голубя по голове и поблагодарив его, Азирафаель собирался закрывать запылившееся окно, и тогда птица вспорхнула вверх, выпонив свой долг, доставив сообщение по адресу. На белоснежном конверте красовалось всего лишь две марки: на одной можно увидеть голубое небо с белыми пушистыми облаками, вторая марка имела знак бесконечности; эдакая восьмёрка, что свалилась на бок. Азирафаель аккуратно вскрыл конверт, и извлёк оттуда письмо сложенное вдвое. Аккуратным почерком на крафтовой бумаге ангела просили заглянуть в Рай. Оказывается, более высшим ангелам есть что сказать Азирафаелю, но зная их, они просто хотят переманить его обратно к себе, чтобы он не забывался, что живёт среди людей, и что стать такими же как и смертные при всём своём желании не получится. «Мы очень надеемся на твою исполнительность и благочестивость. С нетерпением ждём тебя», — гласила последняя строчка в Небесном письме. Надеясь и уповая на то, что разговор быстро закончится, Азирафаель решил посетить Рай, понимая, что времени ещё предостаточно, до вечера он спустится с Небес на землю и продолжит снова дополнять чемодан различнымБелый шум
29 октября 2019 г. в 13:40
Как говорилось ранее, кое-кому достанется от мистера Янга за несанкционированное срывание редкого яблока с никуда негодной яблони, которая только на седьмой год всё же, но дала один несчастный двухцветный плод. Но зато очень вкусный плод.
Пристыженная Ева опустила глаза в пол, когда отец Адама ходил туда-сюда, читая морали, что прежде чем что-то взять нужно спросить разрешения. Морали выслушивал и рядом стоящий Адам. Да, парень ещё никогда не видел своего отца таким разгорячённым.
Чёрно-белый пёс по имени Бобик глядел то на своего хозяина, то на мистера Янга.
— В самом деле, — начал Адам, на некоторое время прервав речи мистера Янга, — вымещать на нас свой гнев из-за сорванного яблока? Пап, логика-то где? И где было написано, что его нельзя брать?
— Вообще-то, рядом табличка была, — таким был ответ, который скорее удивил.
Ева поглядела на Адама, который на голову был выше её самой. Девушка не видела в саду никакой таблички, ну или что-то ей помогло не увидеть предупреждающего знака у дерева, или где он мог находиться. Только некий незнакомец подстрекал на то, что от жизни можно брать всё, но осторожно, и поддавшись на искушение случилось то, что случилось.
Дейдре — мать Адама стояла в той же комнате держа на руках тарелку с недавно испечённым пирогом порезанным аккуратными кусочками. Дейдре ожидала, что сын познакомит семью со своей подружкой, устроив чаепитие с приятными беседами, но вместо знакомства произошла ссора, и в этом заслуга отца. А ведь всё могло иначе сложиться. Даже Бобик сложил передние лапы и положил на них голову, смиренно слушая пререкания.
— Юная леди, вам должно быть стыдно, что вы вторглись на чужую территорию! — резко обратился мистер Янг к немного отпрянувшей Еве, и только едва пальцем ей не пригрозил. Девушка не переносила запах табака, а перед ней пронёсся шлейф курева из курительной трубки. Этот запах недолюбливал и сам Адам, а ещё он недолюбливал, когда плёвая ситуация доходит до абсурда, да и когда глава семейства давит на едва знакомого человека тоже терпеть не мог. Справедливость в понимании юноши выглядела иначе.
— Мог бы быть и повежливей с ней! — не выдержал Адам, вступившись за Еву, поравнявшись с отцом.
Ещё никогда родители не слышали от своего сына такого рвения кого-то защитить. Вероятно застенчивая особа, оставшаяся позади, и не проронившая ни слова, и правда запала парню в самое сердце, иначе бы он так и дальше стоял, выслушивая нравоучительные нотации.
— Да что ты? Тогда скажи своей подружке, что её ждут серьёзные неприятности, если я её ещё раз увижу в своём яблочном саду!
Окно открыто, посему некоторым соседям слышен столь громкий разговор. Р.П. Тайлер всегда на страже местных сплетен.
— Она не моя подружка! — на эмоциях выпалил Адам, сверкнув глазами. — Она… Она моя девушка! И она уходит со мной, — он посмотрел на брюнетку позади себя, та в свою очередь опешила.
— Девушка? — голос Евы звучал естественно мило, в нём ощущалась искра внутреннего напряжения. Да она и сама не ожидала, что станет чьей-то пассией, в её планах пока не было идей встречаться. Но раз так велит сама судьба…
— Вот и прекрасно, раз уж собрался уходить, то пожалуйста, тем более, ты уже взрослый! — мистера Янга было не узнать. Из довольно забавного мужчины с юмором он переменился на кого-то другого, словно на монстра, но только в человеческом обличии. Но это временно.
— Великолепно! — бросил на прощание Адам, и развернувшись, взял Еву за руку и ушёл прочь из гостиной, а потом и вовсе из дома. — Пойдём! — скомандовал парень, и девушка поспешила за ним, споткнувшись о порожек.
Виляя хвостом, Бобик увязался за двоими.
Дейдре тихо опустилась на мягкое кресло, наконец поставив подостывший пирог на стол.
— Дорогой, — обратилась она к супругу, который скоро перестанет так остро реагировать на происходящее, — это ведь всё не серьёзно? Девочка только попробовала яблоко. Неужели это служит поводом для скандала? Что тебе стоило закрыть глаза на такие мелочи?
В комнате на секунду замигала люстра, а точнее лампочка в ней. Давно бы нужно было поменять лампочку, да всё некогда.
— Ничего, во всяком случае, если они на самом деле собрались уходить, то взрослая жизнь может хоть чему-то их научит, — мистер Янг был невозмутим, где-то глубоко в душе он знал, что Адам не пропадёт, нагуляется и вернётся. Этот парень крепкий орешек.
— Отпускать детей без денег не весть куда? Артур, будь же ты благоразумен, подойди к Адаму, переубеди его. Ты ведь знаешь, что если он что-то задумал, то его не свернёшь с намеченной цели.
— Он взрослый, Дейдре, — видно, что мистер Янг нервничает, курительная трубка едва не выпала из рук. — Доколе ему быть под нашим крылом?
Женщина с одной стороны была солидарна с мнением мужа, но материнское сердце подсказывало, что побег детей не окончится чем-то хорошим. И всё же согласиться придётся.
— В твоих словах есть правда, — Дейдре оставила мистера Янга в гостиной, а сама ушла на кухню. Ей хотелось верить, что сын, который всегда был рассудителен, но теперь принял решение уйди непонятно куда и можно сказать, не понятно с кем, передумает сбегать.
В этот день Адам взял с собой все средства которые он копил и те деньги, что были подарены на день рождение. Всей полученной суммы вполне хватило бы, чтобы прожить на них около недели, если, конечно, распоряжаться ими разумно. Собрав все необходимые вещи в рюкзак, который оказался довольно объёмным, парень договорился о встрече с Евой, и та вышла во время, неся за спиной рюкзак не меньше того, что тащит сейчас Адам.
Двое пошутили над тем, что тащат неподъёмные ноши, и что так же одеты в кожаные куртки, что интересно, почти одного и того же цвета и одной и той же фирмы. В общем, едва ли ни с этого момента их поразило озарение, что все совпадения не случайны. Кажется, двое всерьёз решили съехать от родителей, даже не подозревая, что это их приключение затянется не на сутки или парочку дней, а намного больше. Но какое им сейчас до того дело? В их планах было временно забыть о родителях, что постоянно находят повод, чтобы почитать морали. В планы входило так же наконец узнать друг друга получше, уйдя в город, что будет несколько больше, нежели Тедфилд.
Уходя из Тедфилда, Адам конечно прихватил с собой Бобика. Как же не без верного пса?
хламом полезным инвентарём.
А вот и тот самый эскалатор. Одна дорога ведёт Вниз, другая Вверх, встав на первую ступень, ангел поднимался всё выше, грустно смотря на лестницу ведущую в Преисподнюю. А ведь раньше Азирафаель и Кроули одновременно ступали на одну и ту же ступень, правда дороги у них в самом деле разные.
Задумавшись о прошлом, которое бы стоило вычеркнуть из воспоминаний как неудавшуюся поэму, ангел готов был поклясться, что сквозь прозрачный пол Внизу видел вспышку, словно извергнулся очередной адский вулкан. Решив не зацикливаться на причудах Ада, Азирафаель не успел заметить, как поднявшись, оказался частично облеплен воздушными кусочками облаков. В основном облака прицеплялись к одежде, но их легко убрать, руками стряхнув их со своего костюма, и тогда эфирная субстанция тает, превращаясь в исчезающие пылинки.
Вновь всё тот же знакомый белый коридор, огромный светлый вестибюль с окнами во весь рост, рядом красуется проекция Земли, что крутится очень медленно, в реальном времени отмеряя часы до того момента, когда опустится ночь на ту или иную половину планеты. А не так отдалённо, собравшись в небольшую группу, Азирафаель видит нескольких людей, точнее, это были даже не люди, а давно знакомые ему архангелы, во главе их улыбчивый архангел Гавриил. Что удивительно, он встретил Азирафаеля довольно тепло, хотя до распростёртых объятий не дошло.
— Сколько лет, сколько зим, Азирафаель! Мы уже и не надеялись тебя увидеть среди нас.
— Семь лет и столько же зим, — ангел пытался улыбаться, словно рад видеть всю эту ватагу, на деле он не хотел видеть никого их всех, кто стоял перед ним. — По первому же письму, что принёс Небесный голубь я и прибыл. Честно, я и сам не надеялся вернуться в Рай, так сказать в ваше окружение.
— Как жизнь земная? Странно, что не заглянул к нам раньше.
«Я пытался, так вы заблокировали мне все входы в Рай», — пробежалась мимолётная мысль, Азирафаель хотел её озвучить, но вовремя замолчал. И вообще, что это за вопрос «Как жизнь земная?»? Будто бы архангелы так глупы, что не могут устроить слежку за ангелом-букинистом.
— В человеческом мире всегда есть чем заняться. Я вот думаю расширять свой магазин, и… — хотел бы поделиться своими грёзами, но разве Гавриил даст Азирафаелю завершить свою мысль? Нет, конечно. По большей части высшие ангелы как и некоторые рядовые (и даже порой ангелы-хранители) это те ещё эгоисты, пусть и носят ореол добродетели.
— Прекрасно! — перебивать неприемлемо на земле, в Раю такого этикета не все придерживались. — Как ты смотришь на то, чтобы отречься от людишек и примкнуть к нашей конторе навсегда?
— Прости? — Азирафаель не готов был к этому, совсем не готов, даже подумал немного попятиться назад. А ещё он хорошо понимал, что если примкнуть к конторе навсегда, то на землю он никогда не вернётся, ну, разве что в виде какого-то знака, который смертным не увидеть, но особо внимательные люди смогут верно истолковать значение чего-то необъяснимого.
— У нас перед твоим прибытием состоялся консилиум, в ходе которого пришло решение сделать тебя архангелом, — перешёл к делу архангел Михаил.
После такого заявления Азирафаель чуть не упал. Он не знал, как реагировать, хотя признаться честно, хотел знать, чем занимаются архангелы целыми днями кроме как ведут постоянную грызню с бесами Снизу.
— Архангелом? Но я же обычный херувим, моё дело маленькое — охранять восточные врата и древо жизни.
— Которых уже нет, — холодно добавляет Михаил.
— Которых уже нет, — повторяет Азирафаель. — Но всё же…
— Тебе нечего уже терять на земле. Твой лучший друг кинул тебя, устроив истерику прилюдно, так же оскорбив тебя и унизив, выбросив твой подарок к пруду. Он даже не извинился.
Азирафаель был настолько шокирован, что вопрос напросился сам собой:
— Значит, это вы подговорили Кроули так отреагировать на мой подарок?
Гавриил сразу опроверг догадки Азирафаеля. Нет, ну на такую подлость пойти крайне низко. Никто никого не подговаривал.
— Нет, конечно нет! У этого демона семь пятниц на неделе, к нему мы не имеем отношения.
— Хорошо, если это так, — надежда умирает последней, ангел надеялся на честность архангелов, уповая на их непричастность.
— Я бы хотел поговорить с тобой наедине, — сказал Гавриил. — Возражения есть?
Попробуй тут возразить — сразу прижмут к стене и лишат вообще всех ангельских титулов.
Азирафаель мотнул головой. У него предостаточно пока времени, и сейчас, когда другие архангелы просто поразбрелись по своим делам, Гавриил повёл его вперёд, к огромному офису, где есть окна с видом на все главные чудеса света. Все эти чудеса созданы рукотворно людьми, но в каждой такой башне, в каждом построении и изваянии есть искорка чуда и толика бесцветной обыденности.
— Хочу заметить, что земная жизнь сделала тебя слишком человечным, — Гавриил говорил уже с не такой приторной улыбкой на лице, как минутами ранее. Его голос создавал эхо везде, тут и там. К сожалению, со звукоизоляцией у Высших сил не сложилось, потому даже тихий разговор будет слышен далеко за пределами офиса.
Гавриил стал серьёзнее, заведя руки себе за спину, как бы обдумывая какой-то грандиозный план.
— Не вижу ничего в этом плохого, — пожал плечами Азирафаель. — В конце концов, у людей я многому научился. Они неплохие ребята, если дать им правильное напутствие.
— Наверное, Всевышний сделал ошибку, что оставил тебя следить за первыми людьми. Только тебе дали меч в руки и послали на землю, как ты не умеючи им распоряжаться, кому-то задарил оружие.
— Они были не первыми людьми на Земле, далеко не первыми. Но раз так решил Всевышний, значит, он знал, как будет лучше, — но один вопрос его всё же мучил. — А почему в консилиуме меня решили добавить к числу архангелов? Я ведь так много раз, гм, — Азирафаель хотел правильно подобрать слова, — косячил. Спутался ни с кем надо было, делал то, чего не следовало бы. Почему?
— Мы решили, что ты просто засиделся на мелкой должности, — Гавриил наконец остановился у окна с чудесами света и спросил у Азирафаеля, остановившегося рядом и глядящего в окно: — Что перед собой видишь?
— Смею заявить, что это чудеса со всего света. Их ведь всего семь, — отвечает неуверенно.
Но их намного больше, явно больше чем семь.
— Да, и к некоторым ты изрядно так приложил руку. Знаешь, как относится Всевышний к тому, что кто-то творит великие чудеса без Его ведома?
— Он будет разгневан?
— Неистово, Азирафаель.
Сейчас бы стоило заволноваться не только за ангельский титул, а вообще за существование.
— Меня ждёт взбучка, да?
— Да нет, я же не рассказал Ему, что с помощью твоего чудотворства ты создал инопланетян для помощи древним египтянам в строительстве пирамид? Правильно, я промолчал.
Азирафаель даже с облегчением вздохнул. Всё-таки есть в Высших силах благородство.
— Но все эти красоты могут просто взять и исчезнуть, — продолжает Гавриил без какого-то особого запала. — Человечество возомнило себе слишком много, тем самым загрязняя свою же планету, устраивая войны и прочее. Тут можно привести параллели с тем, что и с переменой полюсов обстаят не лучшие времена. Где-то станет холодно, где-то жарко, где никогда так не было. И вот чтобы поддержать баланс, мы и решили тебя сделать архангелом. На Небесах ты нужен больше, нежели на земле, где ты неприметный букинист.
Гавриил взглянул на Азирафаеля, как бы готовый слушать, каким же будет ответ.
— Но как же мой магазин? — Азирафаель растерялся, ведь на земле у него остались самые лучшие произведения, а став архангелом ему уже не будет дела до книжек. Лишь между великими делами у него будет немного времени на то, чтобы попить чаю и прочитать пару глав. — Я думаю, высший чин это не совсем моё.
Гавриил крепко держался, несмотря на то, что Азирафаель печётся больше по своему магазину, чем по реальным событиям.
— Антарктида тает, Япония, Евразия, и возможно вся суша окажутся под водой, в мире воцарится великая война за ресурсы, потом голод, чума, и в конце концов смерть. А ты тут… Не хорошо это кончится. Мы должны держаться все вместе.
— А как же люди? — ангел снова обратил взор на чудеса света, среди которых есть и Пизанская башня, к которой он тоже имеет прямое отношение.
— А что люди, Азирафаель? Запомни, весь мир — всего лишь театр. Кто-то в нём является суфлёром, кто-то берёт на себя ответственность за освещение сцены или за настройку звука, а кому-то выпала участь играть дерево или куст. Так доколе тебе быть кустом?
«Начитанным кустом, попрошу», — подумал Азирафаель, так же размышляя, что если бы и был кустом, то с какими-нибудь вкусными ягодами. Например куст черники или малины. Или куст, на котором уже сразу растут книги. Самый лучший куст в мире.
— А иногда самая маленькая шестерёнка может пригодиться во всём механизме великой и мощной машины, — архангел вгляделся в дымчато-голубые глаза херувима, и последнего напугал переход цветов в глазах Гавриила; лиловые глаза градиентом перешли в сиреневый оттенок. На мгновение перед глазами Азирафаеля пронёсся белый шум, подобно той штуке, что появляется на экране при неполадках в телевизоре.
— Полагаю, я та самая маленькая шестерёнка? — спросил Азирафаель, пусть ответ был очевиден. Кивок Гавриила означал положительный ответ.
— Правильно. У тебя мало времени для раздумий. Прими наше предложение в ближайшие дни.
— Я подумаю, — ангел опустил взгляд на единственный перстень на мизинце своей правой руки. Интересно, что будет, если снять перстень? Великая загадка, к которой ответ известен наверняка. — И времени у меня в обрез, значит? Ну что ж, — не зная как быть, он кусает нижнюю губу, спросив: — Перед тем, как я навсегда покинуть землю, могу ли я осуществить одно невыполненное дело?
— Это что-то вроде твоего последнего желания?
— Именно.
— Тогда, если оно будет выполнено во благо, то дерзай.
— Да, разумеется во благо, — Азирафаель лучезарно улыбнувшись, удалился, ушёл по-английски, даже не попрощавшись, но Гавриил и не требовал, чтобы с ним прощались. Всё-таки не в последний раз видятся.
— Разумеется во благо, будто бы мне велено иначе, — дополнил ангел уже проходя мимо проекции Земли. Спускался Азирафаель по эскалатору опустошённым, словно бы жизненные силы из него силком выжали, но это не так, просто с такими новостями о повышении по служебной лестнице поневоле ощутишь себя никаким.
— М-да, беда-а, — спустившись с Небесного эскалатора протянул Азирафаель, коснувшись земли носками туфель.
Но вечер обещает быть более чем хлопотным. Дело в том, что ангел вдруг решил перебрать всё содержимое своего багажа, и делать это в пару часов от перелёта очень неумная идея, и сделав выводы, что ничего не изменится от перемены местами вещей в чемодане, он оставил всё так, как есть. Вот покрутившись у зеркала, Азирафаель надумал заменить свой привычный клетчатый галстук-бант на другой, более праздничный, на тот, который надел в день свадьбы Анафемы и Ньюта.
В отличии от Кроули Азирафаель прекрасно завязывал галстуки-банты, демон же бесился, когда не мог применить мастерство ангела, так как устраивать возню с такими элементами одежды всё же не для Кроули.
Вернёмся к перелёту.
Утонченная, лакированная, изящная стрелка настенных часов быстро стремилась по своей идеальной траектории, четко отбивая ритмичный такт. И взглянув на часы, Азирафаель наконец вышел из магазина, прихватив с собой чемодан и билет. Закрыв дверь, заранее отдав дубликат ключей студенту, и с каким-то тяжким чувством, ангел сошёл со ступеней. Он быстро нашёл свободное такси, и очень скоро Азирафаель оказался в аэропорте.
Паспортный контроль прошёл для ангела несколько каверзно, да ещё и чемодан пришлось сдать, пусть он служил ручной кладью. Но вот что забавно, в некоторых аэропортах нельзя провозить груз тяжелее пятнадцати килограммов, и найдя в чемодане Азирафаеля старинную статую этруссков, работники аэропорта конфисковали эту вещицу, внешне напоминающую свинку-копилку.
— А это мы у Вас, пожалуй, конфискуем, — чинным тоном говорит один работник, забирая тяжёлую статую.
— Да, конечно, — с натянутой улыбкой отвечает Азирафаель, хотя в мыслях у него было другое: «Смотрите, не убейтесь, мистер-сэр-господин-хапуга». Очень по-доброму, очень по-ангельски. А вообще ему было обидно, ведь железная свинка была подарком для молодой семьи Пульциферов.
Но работник таская такую тяжесть, по неосторожности споткнулся буквально на ровном месте и пребольно упал, по всей видимости серьёзно повредив себе коленные чашечки и не только их. В ту минуту Азирафаель горько пожалел, что желает людям гадости, но желает он им гадости в довольно редких случаях.
— Я не хотел, простите. Сейчас всё исправлю, — тихо проговорил ангел, но так, чтобы другие люди не услышали, и прикрыв глаза, шёпотом произнёс слова, после которых раненый работник как ни в чём не бывало поднялся, отряхнулся и понёс статую в неизвестном направлении.
Никакая статуя не стоит человеческого здоровья и жизни.
На паспортном контроле, в приподнятом настроении Азирафаель подал свой паспорт, а в нём написано «Azirafаele Fallen».
— У Вас фамилия «Падший»? — женщина, что является контролёром скептически смотрит на фамилию в паспорте, потом глядит на ангела перед собой.
— Да, так и есть, — кивает.
— Довольно необычно. Должно быть, это какая-то шутка? — почему-то ей показалось, что фамилия ненастоящая, словно подделка, сотворённая шутки ради.
— Да, есть такое, но Вы не поймёте эту шутку, даже если я расскажу Вам её на пальцах.
— Куда уж мне? — женщина цокнула языком. — Цель визита в Соединённые штаты?
— Цель? Забыть о том, что было до.
— А точнее?
— Забыть то, что было до, теперь я начну жить настоящим, а если получится, возлюблю и будущее своё. Я не знаю, каким оно будет, что будет меня ждать потом, и я не пытаюсь даже заглянуть наперёд. Будь что будет, и да благоволят мне Небеса не делать впредь глупости.
— Мистер, у нас тут не философский клуб. Точнее, пожалуйста. Вы не одни здесь, за Вами очередь.
— Точнее? — ангел поник плечами. — Ухаживать за беременной девушкой.
— Так бы и сразу, а то «возлюблю будущее своё», «да благоволят мне Небеса»… — она проделала некоторые махинации с паспортом, проверила данные по компьютеру, а потом спросила: — Вы ведь уже вылетали в США? С Вами тогда ещё кто-то был… Некий Энтони-Джей-Кроули.
И эту информацию она увидела на экране компьютера.
— О нет, вероятно это какая-то ошибка. Отныне я один.
Контролёр посмотрела на серьёзного Азирафаеля, но когда он резко улыбнулся, женщина устало закатила глаза, и меньше чем через минуту отдала паспорт обратно ангелу, пожелав приятного полёта.
И так, как весь чемодан забрали как полноценный багаж, на руках Азирафаель не имел ничего, чем бы мог занять себя в самолёте, у него оставалось время для того, чтобы купить какой-нибудь журнал, ведь лететь в самолёте около четырёх часов весьма скучно, глядя в круглый иллюминатор.
Сев в самолёт, ангел нашёл с кем там поговорить, журнал практически прочитан, и тут он вдруг затосковал по прошлому, ностальгируя, жалея, что имея ангельский чин, не имеет способности поворачивать время вспять. А как иногда хочется… Не сомкнув глаз в то время, пока все пассажиры спали на своих местах, Азирафаель смотрел во тьму за иллюминатором и вспоминал то, что надо бы забыть, но как забудешь то, что приносило тебе настоящие неподдельные эмоции, как плохие так и хорошие?
Воспоминания пятилетней давности не дали ангелу толком задремать. Ах, сколько всего было…