Пять лет назад. Сохо. Середина сентября.
Посмотрев на наручные часы, Кроули удостоверился в том, что не опоздал в книжный магазин, где должен застать Азирафаеля уже готовым к вылету за океан.
Это будет та ещё поездка, на которую демон не подписывался, но под чарами ангела сопротивиться не мог. Так уж вышло, что Азирафаель получил конвертик с приглашением, и потому было принято решение слетать на континент.
Собственно, почему бы и нет, хотя бы ради интереса?
Расспахнув двери в магазин, Кроули чувствовал себя как дома.
Здесь ему даже приходилось ночевать, но это единичные случаи, причины которых по сей день покрыты мраком. В те ночи демон просил у ангела чего-нибудь покрепче, и вместо ожидаемого алкоголя получал чашку с чаем, а в чае два пакетика эрл грея. И правда, напиток казался крепким.
— Привет тебе, мой Третий Рим! — поприветствовал Кроули Азирафаеля, который в свою очередь у зеркала вспоминал как танцевать гавот. Давненько он не плясал этот старомодный танец. Кроули стало смешно, и он не сдержавшись, спросил, плечом прислонившись к одному из книжных стеллажей: — Оу. Что, учишься балету, Поттер? — выдал он известную фразочку из фильма про Гарри Поттера, на который демону посчастливилось сходить, купив билет, заняв место в середине зала. Тогда на сеансе никого, что странно, не было, и потому Кроули мог кругом мусорить и шуршать пакетами с чипсами и прочими ништячками с коими ходят в кино.
— Добрый день, Кроули! — ангел поистине был рад видеть друга в своём магазине, в кой-то веки он пришёл вовремя. А ведь мог не приехать и соврать, что где-то есть у него дела и поважнее, но важных особо нет дел, да и к чему врать? — Смотри, — говорит Азирафаель, — сносно я выгляжу? — он втянул живот, но только стоило ему расслабиться, как пуговица на светло-коричневой жилетке предательски с силой отскочила. Однако молниеносная реакция демона привела ангела в восторг. Кроули поймал чёрную пуговицу одними пальцами, словно она сама попала ему в руку. — Оу, вау, — только и произнёс Азирафаель.
— Думал, ты один способен на фокусы? — Кроули подошёл ближе, добавив: — Нормально ты выглядишь, но без этой вот штуки так себе будешь смотреться, — показал пуговицу.
— Она просто взяла и отскочила, — Азирафаель смотрел то на Кроули, то на пуговицу.
— Ну у тебя ещё есть время пришить её, так ведь?
— Вероятно, это затянется надолго. Давай лучше ты в ход пустишь своё чародейство, — предложил ангел, и заслышав это, демон не сильно сопротивлялся, а просто скептически приподнял левую бровь, задавая немой вопрос по типу: «Да что б ты без меня делал?». Ну и понимая, что Азирафаель так просто не отстанет, прижал пуговицу к жилетке, к тому месту, откуда она отскочила, и прождав около нескольких секунд, пуговица пришилась сама собой, пронизая ткань белыми нитками, какими и была пришита ранее. — Дело шито белыми нитками, ангел! — торжественно заявил демон, теперь отойдя на шаг назад, поглядев на свою работу. — По-моему, теперь даже лучше, чем было до. А я и не знал, что у меня есть задатки портного. Ну и ну.
— Спасибо, — поблагодарил Азирафаель, хотя изначально сомневался в помощи от тёмной стороны. — Смотри, как тебе моя галстук-бабочка, а? Ну? — он напрашивался на любезности, и даже не скрывал этого.
— Как было так и осталось. Есть изменения?
— Ну да, теперь она треугольная, и раньше была в клетку, а сейчас однотонная, атласная. Мода из Уэльса, — это уточнение было важным, в особенности для самого Азирафаеля.
— Да мне хоть из Африки. У нас скоро самолёт вылетает, давай торопись уже, — показал на наручные часы, в которых показывало время аж нескольких стран.
Есть одна особенность у Азирафаеля в том, что если его поторапливать, то он станет ещё более медлителен, и делал он это не из-за вредности, а потому что он по жизни мистер-косяпор.
— Да, сейчас… — ангел что-то кладёт в свой маленький чемоданчик, как тут же обращает внимание на Кроули. Он одет совсем не так, как подобает, когда собираешься на праздник. — Кроули, а ты-то не забыл принарядиться?
— Я себя устраиваю таким, каким являюсь и сейчас, — провёл пальцами по полке с книгами, подметив, что кое-кто давно не проводил здесь уборку. Пыль тонким слоем покоилась себе и на других полках в этом магазине. Да и на других поверхностях тоже.
— Но ты летишь на свадьбу. Соответствуй этому.
— Вот давить не надо, — Кроули не нравилось, что на него давит Светлая сила, и потому стараясь не ответить агрессией, решил чуток преобразиться, так сказать, апгрейднуться. — Ты и мёртвого достанешь, ангел.
На это Азирафаель только приподнял один краешек рта, словно что-то задумал, придумал некий план, который готов воплотить в реальность.
Одним взмахом руки чёрный костюм превращается в… чёрный костюм!
Но более элегантного покроя. Весь образ дополняли лакированные туфли, чёрная шляпа с широкими полями и красная, шёлковая розочка приколотая к карману пиджака.
— Надеюсь, меня не примут за жениха, — с нажимом сказал демон.
— Ты выглядишь просто… — ангел не мог подобрать слов, он любовался каждым жестом друга, так как считал в нём всё необычным. А ещё и с новым преображением Кроули сам того не замечая заставил ангела очароваться им.
— Знаю-знаю, стиль — моё второе имя.
— Посмотри на себя в зеркало.
— Не делай вид, будто не знаешь, что я не отражаюсь в зеркале.
В зеркале ангел видел лишь своё отражение и пустоту рядом с собой.
На самом деле Азирафаель забыл об этой странной особенности Кроули — не отражаться в зеркальных поверхностях, и теперь было решено добавить следующее:
— Не против, если в твой имидж я внесу небольшие изменения?
— Ладно, давай, но только чтобы это было стильно.
Многообещающая улыбка подразумевала под собой некую шутку, и немного поколдовав, Азирафаель теперь ожидает реакции. Кроули смотрит себе под ноги, и вместо своих чёрных носков видит голубые носки в принт жёлтой уточки.
— Ангел, — демон чуть приподнимает штанины, и потом смотрит на счастливого Азирафаеля, — я что, по-твоему какая-то шутка для тебя? Впрочем ладно, это уже не важно. Бери чемодан и поехали.
Азирафаель всего лишь решил внести в столь мрачный образ демона щепотку веселья, совсем немного фарса, и этот фарс вылился в голубые носки с жёлтыми уточками. Даже в самом лютом зле должна быть крупица чего-то забавного.
Закрыв магазин на ключ и усевшись на своё привычное место, ангел ждал, когда Кроули нажмёт на педаль газа и можно будет поехать прямиком к аэропорту.
Двое ничего не сдавали в багаж, так как Кроули в принципе был налегке, у Азирафаеля ручная кладь — небольшой чемодан, что весит не больше пяти килограмм. Паспортный контроль тоже прошёл без проблем. И чтобы что-то почитать в перелёте, ангел купил газету с новостями, которые в большинстве своём были выдумкой. Но многие принимали это лганьё за чистую монету.
Сев на свои места в самолёте, двое смотрели на то, как улыбчивая стюардесса показывает, что нужно застегнуть на себе ремни безопасности. Женщина в соответствующей форме не проронила и слова, но жестами и так всё прекрасно объяснила, ведь все её движения сопровождались словами звучащими из динамиков в самолёте.
— Весьма доходчиво, — вслух подумал Азирафаель, посмотрев на крохотные рычажки над своей головой, которые служили регуляторами кондиционера, но потом подумал, что сейчас самое время почитать лганьё из газеты.
— Ещё и лыбится, — шикнул Кроули, игнорируя. — У неё самая нелепая должность.
— Да ладно тебе, вполне себе приемлемая должность. Не понимаю, что ты нашёл здесь нелепого, — ангел отвлекается от чтения, чтобы побеседовать с оппонентом. — Хорошо, что профессия стюардов не является вашей работой.
И тут у Кроули появилась возможность вывести Азирафаеля на словесную потасовку.
— Ну, а вами, ангелами, какие профессии были придуманы? — и демонстративно скрестил руки на груди. Его уже не интересовало то, что звучит из динамиков, и что там жестикулирует стюардесса. Вообще всё на какое-то время приостановилось.
— Вообще, — начал Азирафаель с гордым видом человека, который знает всё обо всём, хотя на деле это далеко не так, — от Бога есть лишь три профессии — учитель, врач и судья.
— Как-то маловато для божеств.
— Всё остальное придумали люди.
— Вот с этим я бы поспорил. Творческие профессии явно не от людей. Видел бы ты, какие статуи ваяют в Аду. А кстати, насчёт учителей, врачей и судей скажу лишь одно — это уже давно продажные профессии. Как говорят: «Правосудие продано!» Finita la comedia.
На демона посмотрел другой пассажир, на самом деле он наблюдал за этим разговором изначально. И Кроули, заметив этот вопросительный взгляд со стороны на себе, резко спросил:
— Что? Да, правосудие продано. Да и вообще, многие ремёсла были придуманы нами, — демон поглядел на ангела рядом, который с умной физиономией что-то вычитывал в газете. — Даже та же самая архитектура. Уверен, что немногие из Ваших знают, что здания должны иметь фундамент или сваи.
Всё не унимается.
— Кроули, не устраивай скандал на ровном месте, — спокойно говорит Азирафаель, перелистнув страницу. А вообще, он побыстрей хотел добраться до странички, где обычно ведётся рубрика «анекдоты и байки».
Самолёт начал понемногу разгоняться, и когда он набирал высоту, Кроули снова повело, его аж трясло, что Азирафаель такой спокойный.
Ну что ангелу будет стоить чуть повысить тон в голосе, или зловеще зыркнуть на демона? Для Азирафаеля — мелочь, а для Кроули в некотором роде подпитка. Без негативной энергетики как без пряников.
— Я должен вывести тебя на эмоции, чёрт побери. Это моя работа. Прояви уважение, сделай хотя бы вид, что я тебя задел.
— Нет, не выйдет. Хорошо если бы ты ещё понял, что погоды это не сделает, и вот ещё что, — сейчас ангел поменяет тему разговора, и желание демона устроить небольшой скандал тут же испарится, — когда настанет время садиться за стол, прошу, не ешь с ножа.
— А то что?
— Злым будешь.
— Поверь, таким как я являюсь сейчас — хуже уже не будет.
На самом деле будет.
— А всё же. Ты можешь нарушить этикет. А ты нарушишь, я тебя не первое тысячелетие знаю.
— Тебе ведь известно, что человеческую еду я не употребляю в свой рацион.
И это правда, очень редко когда Кроули ест людскую пищу, скорее он делал это в компании Азирафаеля, когда последний тащил его в «Ритц», а так демон ищет себе «еду» в страхе людей перед ним. Он считал очень забавным доводить смертных до трясучки, а уж тем более женщин любил изводить до обмороков своим внезапным появлением где-нибудь в подворотне парков и скверов. Там-то Кроули едва не схватил инсульт, когда в темноте угодил в открытый канализационный люк.
Чуть позже, когда до США осталось лететь чуть больше около часа, Азирафаель обратился к Кроули, который уже кивал носом, чтобы заснуть:
— Ты представляешь, что пишут эти проныры?
— А? — очнулся Кроули, оглядываясь по сторонам. — Где?
— Да вот, — показывает на заголовок вверху статьи на странице газеты, — пишут, что увеличились случаи появлений кругов на полях. Это серьёзное заявление, — ангел встревожился.
— Ты знаешь, кто в этом виноват, скажи «спасибо» себе. Инопланетяне твои ставят свои росписи на пшеничных полях, а ты и в ус не дуешь. Распустил ты их… — демон потянулся и захрустел суставами, а потом почесал себе бок. — Они твоих рук дело, так и сказал бы им, что, мол, не делайте так, иначе на Рождество получите вместо подарков тлеющие, угольные головешки. Как думаешь, инопланетяне празднуют Рождество?
— Не думаю. Им это ни к чему. Однако это забавно, — добавляет Азирафаель через продолжительную паузу.
Неужели добрался до анекдотов?
— Что такое?
— Началось строительство великого моста, что соединит побережья Великобритании и Соединённых штатов, таким образом скрепив отношения двух стран ещё сильнее.
— Это они серьёзно, что ли? — Кроули никогда не перестанет удивляться нерасторопности и нелепости идей, придуманными людьми. Ну кто строит мост на таком расстоянии?
— Если верить этой статье, то строительство моста началось ещё в прошлом году, — а потом, прочитав статью до конца, ангела прошиб холодный пот, хотя та новость, что он прочитал, не должна повергать его в какое-то шокирующее состояние, наоборот, должен был радоваться. — Кроули?
— Н-ны? Что опять? — отвлёкся он от ковыряния в носу.
— Сам Папа Римский прибыл на место строительства, чтобы благословить этот великий момент.
— Это какой Папа Римский? Который Иоанн Павел II?
— Да нет, который Бенедикт XVI, который свободно говорит на пяти языках.
— А, тот самый, — с догадкой вздыхает демон, хотя для него эта информация полезной не посчиталась. Этих Пап Римских было предостаточное количество, всех не упомнишь.
— Да, и он… Кроули, — Азирафаель повернулся к нему, — он освятил весь Атлантический океан.
— Ну и что?
— Весь Атлантический океан стал сплошной святой водой.
— Не думаю, что меня это может как-то касаться. Невозможно освятить весь океан.
— Поверь, люди, которые приближённые к Богу способны на многое. Только бы ничего не произошло… — хуже уже не будет в любом случае.
— Ты странно реагируешь на подобную новость. Я думал, тебя это радовать должно.
— У меня нехорошее предчувствие, — и вновь эти видения, которые чаще всего сбываются наяву, или сбываются, но лишь наполовину.
— Угомони своё шестое чувство, — беспристрастно говорит Кроули. И не то, что бы ему все равно было на догадки Азирафаеля, просто бывают моменты, когда не хочешь знать того, что возможно сбудется в не таком уж и далёком будущем. — Наслаждайся тем, что ты являешься без пяти минут обычным человеком. Отныне ты свободен так же как и я.
— Ты прав, — улыбнулся ангел, пусть обыкновенным человеком он себя не считает. — Но хочу заметить, мы не обычные люди.
— Значит, у нас есть время, чтобы отречься от наших титулов. Верно, ангел? Отрекаться так вместе и с музыкой? — и чтобы скрепить это соглашение, Кроули подал Азирафаелю руку для рукопожатия.
— Предлагаешь спуститься мне с Небес на землю? — ангел смотрит на друга несколько осуждающе. — Предлагаешь вместе состариться и умереть на этой планете? — прищуривает глаза до мелких щёлочек.
— Именно, — полушёпотом подтверждает демон.
— Значит, ты меня соблазняешь? — уточняет, будто бы давая ему шанс на то, чтобы передумать.
— Истинно так. Самым искусным образом.
— Что ж, а я уже думал, ты никогда этого не предложишь, — ангел меняет свой взгляд на мягкий. — Мне не устоять, и я, пожалуй, соглашусь.
И всё же Кроули добился своего.
И тем самым двое скрепили свой уговор рукопожатием. Ни перед Раем ни перед Адом их не гложит страх, да и как-то не особо они пугались какого-то возмездия. Начальство уже как два года не выходило к ним на связь, а стало быть, Азирафаель и Кроули теперь предоставлены сами себе.
До приземления в штат Род-Айленд осталось не больше ни меньше около получаса, за это время ангел и не думал даже вздремнуть, он наконец-то дошёл до раздела анекдотов, баек и кроссвордов, а вот демон… Он положил голову на плечо Азирафаелю, всё же заснув. Зло тихо себе похрапывало, изредка пуская слюни на плечо начитанному Добру, что, как правило не дремлет.
Уже когда самолёт приземлился, от небольшой встряски Кроули что-то сквозь сон пробубнел, и это что-то было на латыни, Азирафаель понимал эту речь, ведь всё же и Преисподняя и Небеса говорят на одном языке.
— Кроули, мы прибыли, — говорит ангел, тормоша полусонного демона. Мимо проходящие люди старались поскорее выйти из самолёта, и таким образом Азирафаель и Кроули вышли последними.
У выхода из аэропорта, неподалёку от автоматически открывающихся дверей стояла девушка, раздающая листовки. Выглядела она малость потрёпанной, что говорило о том, что это типичная студентка с кучей долгов по учёбе, и с едва заметными синяками под глазами из-за недосыпа.
— Просим Вас посетить Провиденс — город на семи холмах! — девушка раздавала проходящим мимо листовки, в надежде, что кто-то из туристов возьмёт брошюру.
Кроули нехотя выхватил из рук девушки одну такую бумажку и сунул в карман своего пиджака, Азирафаель аккуратно взял брошюру у милой неизвестной ему барышни, поблагодарив и сделав комплимент:
— Благодарствую. У Вас очень нежные руки, мисс, — подмигнул и был таков. — Берегите их, Вам ещё на них ребёнка убаюкивать.
Девушка просто стояла и хлопала глазами, наверное пребывая в шоке, что какой-то случайный мужчина сделал ей комплимент, и ладно бы насчёт внешности, но руки… Он ведь даже до них не дотрагивался. Он ничего не знает об этой особе.
— Любишь же ты подхалимничать, ангел, — прямо говорит Кроули, не глядя на Азирафаеля.
— Я просто сказал то, что чувствую. Согласись, прекрасно ведь осознавать, что тебе сделали комплимент.
— Ой, как скверно-то… — демон цокнул языком, а ангел не унимался. Ему нужно было и дальше продолжить разговоры.
— Представляешь, по телевизору сказали, что ледники с тройной силой начали таять.
Вот так новость.
— Да эти ледники таяли всегда, насколько я знаю. Так что всё это сказки для детей. Подожди, ты что, до сих пор смотришь телевизор? — Кроули шёл впереди налегке, ангел же плёлся позади, под рукой держа свой чемоданчик, на котором наклеена куча наклеек из разных стран.
— Ну, посматриваю, проходя мимо магазинов с техникой… — догоняет он Кроули, идя рядом. — Но дело даже не в этом. Не только по телевизору об этом говорят, об этом пестрят заголовки газет, даже есть книги, посвящённые на эту тему. Я прочитал одну такую, и что-то мне не весело стало, описанное там уж очень сильно походит на наши реалии, Сверху не было никаких знаков предвещающие подобное…
Кроули остановился, Азирафаель остановился тоже, но чуть позже, и потому врезался в демона. Не специально, разумеется.
— Ну, а оно тебе надо? «Ледники тают», — демон снял тёмные очки и смотрел на ангела перед собой. — Пусть тают себе эти ледники, это не наши заботы.
От его пронзительного взгляда сердце Азирафаеля дрожало как пустой холодильник, но если по существу, то ангел не боялся этого взора, наоборот, за долгие годы он считает жёлтые глаза с вертикальными чёрными, змеиными зрачками самыми кровными.
Сейчас Кроули не прячет глаза за чёрными очками, более того его не интересовало то, как отреагируют случайные прохожие, если вдруг засмотрятся на рыжеволосого щеголя.
— Книг, как таковых, я редко читаю, и тебе советую не верить дурацкие слухи о ледниках. Верить — удел слабых, — Кроули это сказал с нескрываемой ненавистью, глядя в серо-голубые глаза, в которых, кстати, только и мог видеть своё отражение. Ни зеркало, ни стекло и ни металл — не могли передавать его отражения.
— В любом случае я заставлю тебя верить, — твёрдо заявил ангел, легко улыбнувшись. — И любить читать тоже. Ко всему можно привить любовь. А нет, так тебе придётся это принять, хочешь ты того или нет. Я заставлю открыть твою тёмную душу передо мной, а ведь она у тебя есть.
Азирафаеля не прошибить ничем, скорее он ради своей выгоды прошибёт любого.
— Ну давай, утешь меня, утешь, — небрежно бросил Кроули, придерживая чёрную шляпу на голове, чтобы порыв ветра не унёс головной убор. — Ах да, нам ведь нужна будет машина, такси. Где бы нам её раздобыть?.. — гуляя взглядом по припаркованным авто, демон находит ярко-жёлтый «Форд», и бесцеремонно занимает место водителя, пусть водителя рядом не обнаружилось. — Ангел, милости прошу занять своё место в этой карете с «шашечками»! — Кроули без иронии — не Кроули. Он выглянул из окна, смотря на Азирафаеля.
— Но это чужая машина. Это такси! — Азирафаель в полном смятении застыл у двери машины.
— И что? — а действительно.
— Как и что? Водителя нет на месте, и ты что, хочешь угнать авто?! Кроули, это преступление! Одумайся!
Порой из-за своей правильности ангел сам себя загоняет в угол.
— Когда это меня останавливало? — а невозмутимость демона просто поражала. — Садись лучше, у нас не так много времени, и кое-кто хотел вовремя дать благословение молодожёнам. Напомнить, кто этого хотел?
— Ладно, твоя взяла.
И однажды уговорил. Ангел уселся на сидение рядом, но как он не хотел вляпываться в неприятные ситуации. Да, он пожалеет о содеянном, но лучше это делать в компании лучшего друга или услужливого, давно хорошо знакомого врага, что впрочем один и тот же тип в одном лице.
— Так бы сразу, — и нажав на педаль газа, что есть дури, Кроули с ухмылкой на лице вцепился в руль, выворачивая его, чтобы развернуться и быстро уехать с места парковки. Азирафаель вжался в своё кресло, удерживая в руках маленький чемоданчик.
И после ярко-жёлтый «Форд» с «шашечками» рванул в неизвестном направлении, едва не подрезая остальные авто, попадающиеся на пути.
Минуты погодя из одной забегаловки быстрого питания выбегает тот самый водитель такси, но для себя обнаружит, что машину-то увели.
А в это время Азирафаель негодовал по поводу угона…
***
Прибыв в Род-Айленд, ангел вдохнул во всю грудь этот влажный воздух, кажется, недавно в городе прошёлся дождь. А ещё, летя в самолёте, Азирафаель так и не смог задремать, зато сейчас, достав из кармана пальто механические часы на цепочке, посмотрев на время, ему случается зазеваться.
— Уже ночь. Половина одиннадцатого. Да, поздновато для полётов… — выходя из аэропорта, едва как таская за собой тяжёлый чемодан, ангел смотрит по сторонам, в надежде найти среди обычных машин такси. И на счастье боковым зрением улавливает присутствие жёлтого авто неподалёку. И нет, это был не тот самый «Форд». Жёлтая «Тойота» оказалась свободна, и подействовав своими чарами на водителя, Азирафаель счастливый мог занять пассажирские места позади. Свой чемодан он бережно и любовно держит рядом с собой.
— Мистер, — говорит водитель такси, смотря в зеркало на ангела, — может, чемодан Ваш в багажник определим?
— Нет, что Вы? Я с ним сроднился.
— Ну, хозяин барин, — безразлично ответил мужчина в чёрной фуражке. После жёлтая «Тойота» лениво двинулась с места. Путь лежит в Провиденс, и добраться туда невозможно за пять минут, но за долгую поездку ангел заплатил соответственную цену, да и деньги для него не были такой уж проблемой. Водителю вообще показалось, что этот его странный клиент берёт деньги из воздуха. В зеркальце он увидел, как Азирафаель пересчитывает деньги, а именно стодолларовые и пятидесятидолларовые купюры. И этих купюр было предостаточное количество.
Откинувшись на спинку сидения, Азирафаель глядел в окно, за которым мелькали неоновые названия на магазинах и разных заведениях, мелькали частые яркие фары других мимо проезжающих машин, и залюбовавшись ночью, он наконец уснул. А уснуть ему дал уже знакомый Сон.
Сон сидел рядом на сидении, аккуратно подвинув громоздкий чемодан, и скромно усевшись, сверлил взглядом водителя в зеркальце заднего вида. И да, простой человек не может видеть Сна, потому мужчина за рулём и не видел другого, постороннего пассажира.
Сон посмотрел на спящего ангела, обратившись к нему:
— Представляешь, что будет, когда он не застанет тебя в магазине? А когда увидит вместо тебя на твоём же месте того студента?..
Тут уже ясно, о ком идёт речь, и кем является тот самый «он». Но Азирафаель ничего не ответил, а лишь посапывал до самого места прибытия, сейчас его ничего не тревожило, но вот только воспоминания о прошлом и сновидение смешалось в одну картинку.
***
Пять лет назад. Штат Род-Айленд. Середина сентября.
А в это время Азирафаель негодовал по поводу угона.
— Мне не даёт это покоя. Мы угнали чужое авто. Мы угнали такси. Что будет, если нас найдут? Мне не вынести этого позора, — и только за голову не хватается.
— Но обмануть простого человека мы сможем всегда! — Кроули резким движением нажал на педаль газа, и жёлтое такси быстрее рвануло между других машин, оставляя после себя облака пыли. — Если нам влепят штраф за угон чужого авто, то ты всегда можешь сжечь лист со штрафом. Ну, а я…
— А что ты?
— Ну, а я сожгу копов, которые нас арестуют, ну, чтоб наверняка. Так и быть, возьму на себя решающую роль.
— Ладно сжечь штраф, но сжечь людей?!. — ужаснулся ангел.
— Пошутить уже нельзя?.. Или не пошутить?
— Зачастую твой юмор переходит все границы. И о чём мы только думаем? Да простит Господь нас за грехи наши тяжкие, — Азирафаель открыл свой небольшой чемоданчик, начав в нём активно что-то искать, перекладывая карманный молитвенник на латыни и англо-французский разговорник местами, чтобы найти платок. — Ох, час от часу не легче, — а найдя, прикладывал лёгкую ткань ко лбу, так как от волнения появлялась испарина.
— Как-то поздновато для раскаяний. Да хорош тебе причитать! Будь проще, мы без пяти минут обыкновенные люди. Ни Внизу, ни на Верху о нас не вспоминают, а вспомнят, будем рады, что у нашего тупоголового начальства не развился склероз. Скучно что-то. Давай посмотрим, что слушал этот таксист? — Кроули включил случайную кнопку на проигрывателе, и весь салон заполнила песня группы «Bee Gees — Styling alive». — О да-а, мать его так, — демон получил кайф от этой композиции, едва заслышав мотив. — У этого парня явно великолепный вкус. Feel the city breakin' and ev'rybody shakin' аnd we're stayin' alive, stayin' alive. Ha, ha, ha, ha, stayin' alive, stayin' alive. Ha, ha, ha, ha, stayin' alive! — подпевает в такт песни, и рядом сидящего Азирафаеля на это подталкивает: — Ну же, ангел, насладись этой грёбанной жизнью, подпевая бессмертному хиту!
— Я, пожалуй, воздержусь. А не мог бы ты гнать не так сильно? Это нарушение!
— Да ладно тебе, я ещё не разогнался! — и казалось бы, куда ещё гнать?
— Ты скорость на спидометре видел?! Собьёшь же кого-нибудь! — калечить кого-то не было в планах Азирафаеля.
— Нет, — отрицает демон.
— Да! — ангел перешёл на более громкий тон.
— Не-ет, — и только сильнее нажимает на газ, хотя казалось, что сильнее уже нельзя.
Стрелка на спидометре достигает максимальной цифры, жёлтый «Форд» едва не протаранил чей-то «Хёндай», но всё обошлось без вмятин и повреждений.
— Осторожно! — Азирафаель предостерегающе вытягивает руку вперёд.
Кроули резко затормозил на пешеходном переходе, едва не сбив старушку.
— Твоя гонка нам чуть не стоила чужой жизни, — упрекнул Азирафаель Кроули.
— В её возрасте давно пора быть либо на пенсии, либо в гробу, — резко, но правда. — Последнее я бы ей точно обеспечил. Вообще, отчего старым людям дома не сидится? Сорок кошек сами себя не покормят, как бы.
Старушка озлобленно ударила своей деревянной тростью по капоту авто, ангел и демон аж вздрогнули. Оставив едва заметную вмятину, старушка потом со злостью громко произносит:
— Понаберут таксистов-недоделок! Уроды! Как вас земля носит?! Да чтоб вы сдохли!
И черепашьими темпами она дальше поплелась по переходу, по своим старушечьим делам. Ну о-очень медленно.
Кроули, проводив её взглядом, прокомментировал, заметно помрачнев:
— Вот тебе и божий одуванчик. Там бы, Внизу, её с радостью приняли. Но если по делу, я бы не пожалел, что сбил её. Будь она ударила клюкой по капоту моего Бентли, менять гнев на милость я явно не стал…
— Знаешь, меня сейчас постигло дежа вю. Как тогда, помнишь, как ты сбил Анафему, а потом…
— О, нет, только не этот случай. Прошу, давай не будем вспоминать прошлое? — Кроули отказывался вспоминать тот случай, так ещё и Азирафаель как на зло напомнил.
— Согласен. Вспоминать былое — неблагодарное дело.
Демон сделал эффектную паузу, после пафосно сказав:
— Благодарный ты наш… Ну она собирается переходить дорогу или нет?! Так мы будем ждать до еврейской Пасхи. Н-да-а, не так мы живём, Азирафаель, не так… — Кроули в ожидании тарабанит пальцами по рулю, отбивая какой-то ритм. Нет, ему-то все равно, времени ему не жаль, просто может подъехать полиция и арестовать за угон, что нежелательно.
И тут ангела осенило.
— Погоди, с моей помощью мы быстрее достигнем цели! — Азирафаель выполз из жёлтого «Форда», и подбежал к старушке, стараясь любезно помочь ей перейти дорогу. Кажется, предложение о помощи было встречено гневом.
— Ну как, помог? — спрашивает Кроули, когда ангел обратно забрался на сидение рядом, и только потом угнанное такси рвануло с места. Тогда и песня в салоне сменилась на другую, кажется, теперь звучало что-то из самых первых песен Леди Гаги.
— Вроде того, — Азирафаель снова хотел упрекнуть Кроули в быстрой езде, но сейчас не стал. — Она огрела меня тростью по голове. Больно. А ещё она меня назвала плохим мальчишкой.
— Мальчишкой? — демон едва сдерживается от смеха, понимая, что Азирафаель далеко не похож на мальчишку. Скорее схож на человека предпенсионного возраста, но похоже, для старушки он показался очень молодым. Но если по делу, Азирафаель всегда выглядел не первой свежести, даже ещё до сотворения мира. — Ладно хоть не девчонкой. И вообще, что с американскими стариками не так? Злющие, как 999 чертей.
— Ну, вроде другой менталитет и прочее. Уверен, везде есть хорошие люди, которые просто запутались, — ангел потирает ушибленную белоснежную, слегка кудрявую макушку. Да, хорошенько ему зарядили по голове тростью. — А почему 999 чертей? — спрашивает, часто моргая, словно в глаза что-то попало.
— Ну… Не знаю, это первое, что пришло в голову. Наверное, потому что ещё один недостающий чёрт сидит сейчас рядом с тобой и рулит баранку этого авто?
— Уверен, что из всех тех 999 чертей ты попался самым добрым, — Азирафаель аж просиял от мыслей о чём-то духовном.
— Заткнись, — хрипло отрезал Кроули, закуривая сигарету, которую достал из кармана чёрного пиджака.
И Азирафаель заткнулся. Правда ненадолго.
Вот и поговорили.
***
Жёлтая «Тойота» медленно, но верно приближалась по указанному адресу, частных домов в этой районе было намного больше, чем многоэтажек, и этот район считался одним из самых уютных, самое то, чтобы свить здесь гнёздышко молодой семье, которая ждёт прибавления в семействе. И стоило машине прибыть на место, у дома с номером «168», Азирафаель сразу очнулся ото сна, словно его что-то неохотно отпустило, пытающееся ещё немного удержать в царстве сновидений.
— А? Мы уже прибыли? — спрашивает ангел, часто моргая.
Водитель коротко кивнул, и выходя из такси Азирафаель поблагодарил за поездку. Дверь захлопнулась, «Тойота» уехала в неизвестном направлении по улице, на которой уже как неделю не могут починить свет. Увидев эту неполадку, ангел подумал, что как-нибудь займётся этой проблемой, но не сейчас, сейчас его ждёт Анафема. Девушка, которая попросила его быть рядом во время отъезда Ньюта по работе.
Если верить адресу, что записал ангел на листе пожелтевшей бумаги, то номер дома и название улицы сходятся, и дом, который стоит перед Азирафаелем оказался слишком большим, словно построение предназначено для проживания двух хозяев. Как иронично, ведь это в самом деле тот самый предназначен для двух хозяев дом, и ангел понял это, когда зашёл по ступеням вверх, открыл дверь, и ступив на порог коридора, видит по правую сторону от себя обыкновенные двери квартиры, за которой живёт супружеская пара, а по левую сторону, в весьма мрачном антураже находится чёрная, деревянная дверь, заколоченная тонкими деревянными брусьями. Судя по ржавым гвоздям прибитыми к брусьям, заколотили эту чёрную дверь два десятка лет назад, если не больше.
Влекомый перед загадочной неизведанностью, Азирафаель приглядывается к странной двери, обещая себе, что ещё обязательно вернётся к этой теме.
Возможно, за этой дверью кто-то когда-то жил, но сейчас не об этом. Ангел постучал костяшками пальцев в другую дверь, в квартиру, за которой слышны разговоры, кажется, пара говорит о чём-то серьёзном. И поскольку двери не торопились открывать, Азирафаель дёрнул за ручку, и дверь тихо сама приоткрылась, и чтобы не терять времени, он прошёл в прихожую. Теперь голоса слышались отчётливо, и если Ньют ругается с Анафемой, то ангел совсем разуверуется в том, что его благословение хоть что-то значило. Однако пара не реагировала даже на то, что на пороге зала, в коем велись их споры, появилась тучная фигура с чемоданом в руках.
— Ньют, то есть, какая-то там Антарктида тебе важнее меня? А ничего, что я на восьмом месяце? — нахмуренная Анафема, стоявшая спиной к дверному проёму, не скрывала того, что совершенно против того, чтобы её муж летел на другой конец света, и всё ради чего? Ради тающих ледников в Антарктиде. Именно там, в Антарктиде, где спешно таяли ледники, Ньют работает, время от времени наведываясь на станцию, где чинит компьютеры и в целом технику. Не сказать бы, что он как-то сильно поменял сферу своего занятия, но за эти несколько лет Пульцифер изрядно так научился не ломать то, что по идее должен починить.
— Ни какая-то там Антарктида. Ты не понимаешь, ведь она стремительно тает, словно на неё кто-то пролил горячий кофе, — Ньют складывает все необходимые вещи в дорожную сумку, из всего этого что-то должно понадобиться на Южном полюсе.
Ньют в ту же секунду ловит прожигающий взгляд своей супруги на себе, и не сумев сдержать улыбки, берёт Анафему за руки, и добавляет более заботливо:
— Не успеешь оглянуться, как я вернусь. Правда. Не скучай, ведь ты будешь не одна, — оказывается, Ньют всё это время видел, что Азирафаель скромно стоит на пороге в залу.
И когда пара одновременно глянула на ангела, последний наконец мог пройти в помещение, и как всегда, с улыбкой поприветствовать обоих. Анафема была рада тому, что на смену её добросовестному муженьку пришла другая помощь, пусть свою радость девушка не могла выказать в силу того, что Ньюта ни с того ни с сего вызвали в Антарктиду. Хотя почему ни с того, ни с сего? Ледники же тают, это, считай, мировая катастрофа, которая не сулит ничего хорошего.
— Как ты? — тихо спрашивает Азирафаель подойдя к Анафеме, и тут же опустил свой взгляд на её большой живот, который скорее напоминал не восьмой месяц, а уже девятый.
— Всё бы хорошо, если бы кое-кто меня не покинул, — девушка посмотрела на собравшегося Ньюта, но уже не с такой злобой как в начале беседы.
— Мы же уже всё обговорили, — поцелуй, который он оставил на её румяной и нежной щеке, прежде чем уйти из дома надолго, растворил в Анафеме всё негодование, в конце концов, она знала, что командировки теперь частое явление для Ньюта. И за вот такие командировки Пульциферу платили очень даже приличное жалованье. — Всё, не скучайте, я ушёл!
Потом слышно копошение в прихожей, а затем и вовсе захлопывается входная дверь.
— Сто процентов, что он ушёл, и что-то забыл, — ангел озвучил ту мысль, которую Анафема только что подумала.
И когда их мысли сошлись, Анафема переглянулась с Азирафаелем. Двое как будто поняли друг друга уже с полу-взгляда, и это на самом деле было так. И не смотря на то, что время было позднее, близился второй час ночи, девушка решила напоить ангела чем-нибудь, сразу предупредив, что алкоголя в этом доме нет, и что в последний раз здесь распивали шампанское на Рождество. Но Азирафаель надеялся на чашечку чая. Без сахара. Хотя нет, сахар нужен.
— Как добрался? Проблем с перелётом в США не было? — спрашивает девушка, стоя к ангелу спиной, а тот, не совсем вникая в вопрос, оглядывает кухню, в которую только что прошёл. А чемодан оставил в зале, ни к чему багаж тащить на кухню.
— Что? А, нет, всё обошлось, — он присаживается на стул у круглого, небольшого деревянного стола, на котором очень эстетично смотрится букет свежих ромашек в белой вазочке с причудливыми узорами, а рядом покоится маленькая фарфоровая сахарница. Надо же, Азирафаель готов поклясться, что эта картинка кажется ему знакомой, словно из прошлого, и засмотревшись на этот букетик, ангел пребывал на своей волне, и естественно, чувство дежа вю накрыло его с головой как снежная лавина.
А вот и чайник вскипятился.
— Ну спасибо за подарок, что ли. Отныне это мои любимые цветы, — вздыхая говорит Азирафаель, конечно не слыша слов Анафемы. Мысли затменяли её голос, лишь сумбурно и отрывисто послышались отрывки каких-то вопросов.
«
Спустись с Небес на землю, с тобой разговаривают, чёрт побери!» — прогремел внутренний голос в голове ангела. Азирафаель аж дёрнулся. Он и не знал, что его внутренний голос может быть таким громогласным, раньше его и не слышно было толком. Но ангел ещё не знал, что это был не просто внутренний голос, это было нечто другое. «Суще глупый ангел!» — лишь когда прогремел внутренний голос ещё раз, Азирафаель наяву ощутил, как нечто отвесило ему пощёчину, и при чём с силой, пусть на кухне никого кроме его самого и Анафемы не было. В реальность пришлось вернуться мгновение погодя, когда в суете закрутившись у кухонной плиты, Анафема нечаянно обронила чайную ложку на кафельный пол. Звон пришёлся слишком резким для слуха ангела, и последний аж зажмурился, а потом, проморгавшись, посмотрел в сторону девушки.
— Ох, и почему женщины должны мучиться, вынашивая ребёнка? — кряхтит Анафема, пытаясь достать с пола ложку, но поскольку ей мешает большой живот, то сделать ей это удаётся непросто.
Слышатся беззвучные шаги по кафелю.
— Бог завещал Еве в муках вынашивать и рожать детей, — тут же ангел поспешил ей помочь, подняв ложку с пола и положить в умывальник, ибо правило пяти секунд прошло, и некоторые в это правда верят и следуют ему. — И так уж вышло, что мы, ангелы, не можем переступить этот завет, — говорит Азирафаель, улыбнувшись Анафеме. — Но про чудо ничего не сказано в тот момент.
И всё же аура ангела была безукоризненно прозрачно-белой, без единой пробоины или иного дефекта. Хотя, приглядевшись, можно заметить по краям ауры едва видимые трещинки. Это так отозвалось долгое общение с Кроули. Что поделать, ведь зло не может существовать отдельно от добра ровно так же, как добро не сможет быть вдали от зла. Всё в этом мире закономерно, и противоположности притягиваются друг к другу, как бы этого нам не хотелось.
— Азирафаель? — не отводя взора от ангела, спрашивает Анафема.
— Да?
— Неужели у тебя всегда были эти трещины на ауре? Что у тебя такого произошло, что они проступили?
— Новая жизнь у меня произошла, — уклончиво ответил Азирафаель, и потом предложил: — Давай лучше поговорим о тебе за чашечкой чая. Я из Англии привёз желейные бобы.
