***
Древний Египет. Примерно 2560 года до н. э. — Ну и духота, — говорит Азирафаель, вытирая пот со лба белым рукавом своего длинного одеяния. Сегодня солнце распаляет жару несколько сильнее, чем к примеру, вчерашним днём. Но жара была не помехой, чтобы наблюдать за тем, как продвигается работа по строительству очередной пирамиды. Множество простых египтян было задействовано в этой постройке, и десятки лет уходило лишь на построение одной только пирамиды. Можно только представить, сколько сил уходило на такие титанические труды, а всё ради одного фараона. Но ангел смотрел на суетящихся рабочих не удовольствия ради, он перебирал множество вариантов, чтобы потом принять решение, как помочь этим людям, ведь такими темпами, пирамида построится лишь лет через двадцать, а то и больше. Да, у рабочих было чем перевозить груз, но всё это не совершенно, и опять-таки требует сил, и вот бы Азирафаеля посетила блестящая идея, из-за которой его опять отчитают на Небесах, как позади, за спиной он ощутил ветерок, но скорее, это был не то, чтобы ветер, а могильный холод. С одной стороны, это немного пугающе, с другой, Азирафаель уже догадывался, что ему не дадут заскучать. Снова рядом, опять-таки бесшумно встал Кроули, даже не удивительно, что он появляется внезапно, но это не для того, чтобы напугать, это получается как-то само собой. — Что, всё смотришь на рабов, как белый человек, да? — подколол его Кроули, как делает это по своему обыкновению. — Люблю работу. Смотрел бы на неё часами. — Я просто стою и думаю, как им можно помочь. Ясное дело, что физически я этого сделать не смогу. — Помочь? Ну да, — немного язвительно ответил демон, с иронией посмотрев на ангела, который ему когда-то был другом, но потом обратил внимание, что Азирафаель что-то держит в руке, или точнее сказать, кого-то. И этот кто-то оказался кошкой. — А это у тебя что? — Не что, а кто. Египтяне назвали её Мяу, — ангел легко погладил кошку по голове. — Она забавная, мурлыкает, иногда трётся об ноги. Ну и кусает тоже, бывает. — Мяу, говоришь? Как-то у людей не очень с фантазией. Назвать животное так, как оно издаёт звуки, ну, это такое себе. — Ты же знаешь, что люди столь же несовершенные, как и мы с тобой, — просто ответил Азирафаель, обдавая своего собеседника мягким взглядом. — Да ладно? Ангелы же вроде как без изъянов. Или я чего-то не знаю? — снова Кроули начинает давить на Азирафаеля. — Если бы ты не прогуливал занятия в Небесном лицее, ты бы меня сейчас об этом не спрашивал. — Мог бы просто промолчать, — демона это задело, но совсем незначительно. — Я вот всё думаю, как бы им помочь. — Ты можешь воспользоваться своими силами. Примени чудо, ты ведь можешь, — и да, это было не предложение, а подстрекательство, и на это нельзя было вестись. — Я-то могу, но на днях я получил нагоняй Сверху. Не хочется опять слышать нотации начальства. — Но что, если помощь придёт извне? — Что ты имеешь в виду? — Есть идея, которая подразумевает собой помощь вовсе не от твоей персоны. То есть, чисто технически, ты очень даже причём тут, но сделано это будет не твоими руками. Наколдуй того, кто может справиться с тяжёлыми грузами, — звучит слишком заманчиво, но нужно вовремя отказаться от этого. — Я не знаю. — Азирафаель сомневается, но Кроули так просто не отстанет. — Правильно ли это будет? — Ты поможешь им, свои руки не замарав, — указал на работающих в поте лица рабочих. — Возведение пирамиды только началось, а впереди долгие годы строительства. Немного поколебавшись, Азирафаель в конце концов соглашается, ведь если он создаст нечто, что сможет помочь людям, то фактически ангел будет только поощрён своим начальством. Хотя это ещё с какой стороны посмотреть. — Несмотря на то, что ты демон, идеи у тебя иногда хорошие. — Ой, ну не начинай. — Кроули ввиду своей сущности не хотел принимать признательность от ангела, но будем честны, он и не против был услышать слова лести. — Нет, я серьёзно! Ну, подержи. — Азирафаель передал кошку в руки Кроули, и после подошёл к одному из рабочих, предлагая свою помощь, и на удивление, предложение было встречено несколько скептически, и поскольку Азирафаель умел уболтать почти кого угодно, он добился положительного ответа от рабочего. Кроули только со стороны наблюдал за этим разговором, ну, а ещё, конечно, не по доброте душевной он подал идею о помощи людям. Всё же порой за самой большой добродетелью таится самое настоящее зло. — Ну как, удачно прошли твои переговоры? — холодно спросил демон у возвращающегося обратно Азирафаеля. — Более чем, вот только люди с недоверием отнеслись к моему предложению помочь. — Я почему-то не удивлён. — Сейчас я попробую кое-что, но признаюсь, раньше я подобного не делал. — Давай уже, чудотворец пернатый, — сказал Кроули, поглаживая в своих руках мурлыку, что отдал ему на время ангел. Понадобилось совсем немного времени, и вот на глазах демона начал преобразовываться вначале почти прозрачный силуэт объекта, который даже не касался песка, после объект стал более чётче вырисовываться, приобретая всё ясные контуры чего-то футуристического. А чуть позже, примерно в тот же день, сотворённые ангелом пришельцы начали участвовать в постройке египетских пирамид, ведь люди при всех своих силах не смогли бы сотворить пирамиду быстро, использовав максимум усилий. А когда пирамида Хеопса была почти достроена, Кроули вновь обратился к Азирафаелю, что был горд своими трудами. — В будущем нам попадёт за эти твои фокусы, — размышляет вслух демон. — Я не понимаю, о чём ты, — ангел действительно не понимал в чём дело, смотря на то, как завершается строительство пирамиды. — Потом поймёшь. Когда в будущем люди поумнеют, а я надеюсь, они поумнеют, они перестанут верить в божественные силы, а потом найдут среди иероглифов египтян рисунки со всякими звездолётами, «железными птицами» и прочей жестью, которая бороздит просторы космоса. — Я думаю, до этого не дойдёт. — Как знать, ангел, как знать, — уверенности в Кроули не отнять. — Но представляешь, если в будущем люди будут думать, что египтяне были до невозможности сильными титанами, которым не сочло труда изваять пирамиды? Это перевернёт их сознание. — Ой-ли? — Да и вообще, идея про сотворение чего-то, что могло бы помогать извне очень неплоха. Несмотря на то, что я не должен этого говорить, я все равно тебя благодарю. Снова преисполненный благодарностью, ангел взглядом скользнул по демону. — Ну ты не забывай, что я всё-таки искуситель. Обвести вокруг пальца такого олуха как ты мне ничего не будет стоить. Моё ведь дело подстрекать, а ты повёлся на это. — Можно было обойтись без оскорблений, — ещё ни одно подобное общение не оканчивалось хорошим для самого ангела, и к сожалению, последнего жизнь ничему не учит. — Нельзя. — Можно было. — Можно было. — Нельзя. — Ха, попался! — Не смешно, Кроули. Но идея про сотворение пришельцев всё же интересная. — А то. Я бы не сказал — ты бы не додумался. Азирафаель только тяжело вздохнул, однако тяжелее этого вздоха только характер Кроули.***
— Думаю, 50 на 50, — наконец сказал Кроули, ответив на вопрос девушки. — Я не могу что-то отрицать, а что-то точно утверждать, потому этот вопрос становится открытым. — Даже как-то неинтересно. — Ева даже немного разочаровалась, ведь тот, кто казалось, может знать всё, сам не может дать точный ответ. Но если не может дать точный ответ, это ещё совсем не значит, что ответ неизвестен, просто есть моменты, которые должны храниться за завесой тайн. В салоне авто едва слышно доносилась музыка с магнитофона, и тогда, Ева возьми да и достань со своего рюкзака заветный гранённый камешек, чтобы просто лишний раз полюбоваться им. Некогда так называемая реликвия Атлантиды засияла в руках девушки, и заметив эти проблески, Адам не удержался и спросил: — Занятная штука. Помнится, ты рассказывала, что этот камень переходил в твоей семье из поколения в поколение? — Да, это так. Теперь камень в моём распоряжении. Даже не знаю, возможно, я последняя, кто держит этот камень в руках, — слабо улыбнувшись, Ева видит своё отражение в гранях чёрного камня. — Почему так думаешь? — Такое чувство… Это сложно объяснить. Может, тут всё дело в интуиции? Кроули вдруг стало интересно, что это за камень, который передаётся девушке из поколения в поколение. Демон снова посмотрел в зеркало заднего вида, увидев тот самый камень, который когда-то был утерян. У Кроули чуть не спёрло дыхание от понимания всего, он даже готов был резко нажать на педаль тормоза, но вот только смысла в этом будет не столь много, и лучше бы дослушать рассказ Евы до конца, там, глядишь, всплывут интересные подробности. — Интуиция особенно часто помогала мне в принятии каких-либо решений, — продолжила девушка. — Знаешь, я слышала, что этот камень находили несколько раз в самых разных частях света. Однажды некий бедуин, странствуя по бескрайней пустыне, нашёл этот камень, и это случилось необычно. Решив слезть со своего верблюда, бедуин, ступив на песок, почувствовал под своими ногами что-то твёрдое, и как оказалось позже, это была ценная находка, которую бедуин позже и продал за очень хорошую сумму денег. Но есть и ещё одна легенда, гласящая, что когда-то очень давно, когда на Земле не было буквально ничего, везде царил мрак, с неба, словно кометой упала звезда, и этой звездой, осветившей всё вокруг был тот самый камень. На том месте, куда и упал камень, образовался чудный, благоухающий сад окружённый со всех стороны высокими стенами. Вот такая история. — Очень схоже на фантастику, — заинтересованно сказал Адам. — Откуда тебе известна эта легенда? — Услышала от кого-то ещё в детстве. Это нечто вроде поверия, что будь этот камень тогда не попал на Землю, то жизнь на планете началась бы не скоро, а так смотри, как всё здорово обернулось — есть флора и фауна. — Нужно быть реалистом, всё-таки. Не могла жизнь сама по себе появиться по вине упавшего с неба камня, да и теорию об эволюции ещё никто не отменял. — В какой раз убеждаюсь, что ты нисколько не мечтатель, — вздохнула Ева. А увидев в зеркале заднего вида фрагмент мелькнувшего тёмного камня, Кроули уже нисколько не сомневался, что реликвия находится непозволительно близко. Столько думать об этом камне, и вот он оказался в этой же машине. А услышав легенду о том, что жизнь на земле появилась, когда на неё упал камень, демон даже вспомнил всё до мельчайших деталей, но тут же в его кармане вновь незримым пламенем вспыхнула утерянная страница из предсказаний Агнессы, и достав измятый листок, Кроули прочёл следующее: «В опасности будет каждый, кто душой светл и сердцем чист. Не жди, не тяни, ибо время — вода текущая вон, а мир закован в треугольник точно в крепость. Углы его остры, а остров под ним и есть место твоего изгнания». Казалось бы, бессмыслица со случайным набором фраз, но для самого демона это означало немного больше, чем просто выдуманные несвязные предложения. В памяти его обрывками проявляется картинка за картинкой того дня, когда всё произошло. Пропадает шумный спор на задних сидениях, исчезает на какое-то время явь, и кто бы знал, что Кроули впервые за долгие годы захочет вспомнить тот самый неприятный момент, пронеся мельчайшие подробности через тысячелетия… Девять тысяч с лишним назад, на следующий день после ухода Атлантиды под воды океана. Небеса. Небо побелело от яростной вспышки, но не потому, что погода изрядно решила испортиться, а потому, что в Небесный суд привели неисправимого прогульщика и вместе с тем вора главной реликвии затонувшей Атлантиды. Нашли Кровлей удивительно быстро, и ангелы, что по чину были выше, привели будущего демона, чтобы вынести ему приговор и отправить его туда, где ему и место. Но привели Кровлей в Небесный суд под руки, хватая небрежно, и на то была причина, — он часто пытался вырваться и категорически не хотел слушать приговор, в котором будут зачитывать каждый его плохой поступок. Будто громом среди ясного неба, в зале, где должно прослушиваться дело, появился Азирафаель, он мог бы и не придти на суд, но тогда бы он терзал себя мыслями о том, что его бывшего друга накажут, отправят в Ад, и больше не будет возможности встретиться хотя бы мимолётно. Это был последний шанс для уже состоявшегося херувима увидеть предстоящее падение. Будущий демон упал на колени, когда Небесным судом озвучивался каждый дурной поступок, что был совершён. Дошла очередь до перечисления прогулов в лицее и воровства, не обошлось стороной упоминание о невыносимом характере, и вообще о нарушении каких-либо правил даже самых абсурдных. Ну и один из самых главных проступков Кровлей звучал как искушение другого ангела. В наказание, Кровлей всё своё существование вынужден будет перевоплощаться в змея. Услышав этот пункт, Азирафаель и сам уронил взгляд вниз, он мог бы зардеться алым румянцем, но вместо этого даже побледнел, но больше невыносимым пониманием было то, что Небесному суду он не мог ничего возразить, просто потому, что не имел право вообще сказать что-то в пользу бывшего друга. Да и сам Кровлей не проронил и слова, он просто слушал монотонное зачитывание и вынесение приговора, а потом перевёл взгляд на Азирафаеля, который уловил взглядом всё ещё пронизывающий душу взор рыжеволосого пока что ангела. Но это озвучены были ещё не все грехи Кровлей, его обвинили в рыжем, почти в красном цвете волос, ведь видите ли, ангел не может обладать таким цветом волос, и вообще это недопустимо. Да, вот такой нонсенс. Прозвучал приговор, который обжалованию не подлежит, Кровлей даже не дали сказать своё последнее слово, как под его ногами образовалась пустота, а если приглядеться, то там виднеется бесконечно чёрная бездна. Оказалось слишком поздно, когда Азирафаель сорвался с места и оказался в паре метров, чтобы не дать бывшему другу кануть в пропасти. Единственное, что удалось сделать херувиму, это в последний раз выкрикнуть имя ангела скатившегося по наклонной и коснуться пальцами его пальцев, чтобы в секунды попытаться ухватить падающего за руку. Отныне бездна навсегда поглотила в себе очертания Кровлей. Не веря своим глазам, Азирафаель медленно встаёт с колен у обрыва и понимает, что больше не увидит Кровлей, и всё, что остаётся, это смотреть в чёрную пустоту у которой нет дна. — Хочешь вслед за ним? — послышалось словно отовсюду. — Что? — херувим оглядывается вокруг. — Нет, просто вспоминая свои поступки, я жалею только о том, что на многие из них я решился с опозданием. Чуть позже Азирафаеля успокоили тем, что больше никто не причинит ему вреда, а уж искушать его никто больше не будет, но большее потрясение заключалось в том, что наконец стал известен ангел, который отправится на Землю для великой миссии, заключающая в себе стоять на страже чего-то особенно важного. И тем ангелом оказался Азирафаель, так как у него появилось оружие. Но вместе с тем, эта миссия была наказанием херувиму за повиновении в искушении бывшего ангела Кровлей, ведь доверять кому-либо так слепо нельзя, но кого из двоих тогда это заботило? — Не переживай, тебе уже отведена такая важная миссия — быть хранителем на Земле, — успокаивали его другие ангелы, пытающиеся как-нибудь приободрить. — А этот Кровлей тебе не нужен, от него на самом деле только больше вреда было. А когда Азирафаель остался наедине со своими мыслями, он сказал следующее, держа в руках чёрный гранённый камень, что хранит в себе весь хаос: — Значит, мне вообще ничего не нужно, — и отпустил камень вниз, дав ему упасть с Небес прямиком на землю. И только спустя некоторое время, тая в себе воспоминания далеко не радостных моментов, херувим наконец был отправлен на землю, и первое, что ему пришло в голову, когда он оказался на вершине стены, было что-то вроде: «Всюду сплошная пустыня, а в этом ограждении всё зелёное в цвету. Неужели я буду здесь один посреди пустоши? От кого я должен охранять эти врата, если не от кого?» Задавался типовым вопросом Азирафаель, держа в руках пламенеющий меч, вернув взгляд на бескрайнюю пустыню, которой нет конца. Но знал бы ангел, какая участь ожидала Кровлей, который пал тогда с Небес. Когда полёт в пропасти окончился, во всём теле ощущалась дикая боль, и лишь едва как открывая глаза, бывший ангел Кровлей смог придти в себя, очутившись среди чёрных каменных обломков. Кругом царит полу-мрак и далеко не уютная атмосфера данной местности. Кровлей понадобилось время, чтобы попытаться самостоятельно подняться с места приземления. Также он заметил, что его крылья, изломанные в нескольких местах, потемнели и стали обожжённые, так же и длинное одеяние потеряло свой белоснежный тон, став тёмно-серого цвета. — В какое ужасное место я попал? — спросил самого себя бывший ангел, резко среагировав на вдалеке извергающийся вулкан. Но ведь Кровлей хотел узнать, каково это быть демоном, и теперь ему придётся познать все прелести своей настоящей сущности. И всё-таки, это вовсе не то, что ожидал увидеть Кровлей, ведь по словам неких «ребят» из Преисподней, здесь, куда он попал, можно делать всё, что угодно, но как же здесь можно делать что угодно, когда тут поблизости вообще нет никого, у кого можно было хотя бы что-то спросить. Тут недалеко, если подойти ещё немного ближе, то можно узреть огромное озеро из серы и огня, к нему-то бывший ангел побаивался вообще приближаться, и не зная, что делать, Кровлей засмотрелся на это озеро, пока не ощутил, как на его плечо резко легла чья-то ладонь, тогда-то уже несуществующая душа ушла в пятки, и обернуться стоило, чтобы посмотреть на того, кто так внезапно подкрался позади. — Ну, добро пожаловать к нам в Ад. Ты новенький, я вижу? — как-то не очень радостно произносит местный демон. — А? Ну да, меня свергли вот совсем недавно, и… — в этом взгляде Кровлей улавливает что-то знакомое, и кажется, он даже знает, кто стоит перед ним. Бабочки, стрекозы, жучки. — Меня зовут Вельзевул, и я Повелитель мух. Не удивляйся происходящему тут, считай, что это теперь твой дом. Пойдём за мной, — указал в свою сторону, чтобы новенький не отставал. — А я Кровлей, — и он немного подумав, пошёл следом, подальше от злосчастного озера. Мало того, что здесь жуткая атмосфера, так ещё и запах какой-то специфический. — Я знаю. Мы тебя дожидались. Мне говорили о тебе, — так безразлично говорил Вельзевул, что складывалось ощущение, будто Кровлей здесь никто на деле не дожидался. Просто на самом деле от Повелителя мух не так просто выдавить эмоции, это почти невозможно. — Дожидались? — Мои посланники мне всё рассказали о тебе, и в тебе есть потенциал, который нам пригодится. Ты нужен нам для того, чтобы проделать одну работу, которая окажется тебе по плечу, ведь ты предрасположен больше творить зло, чем добро. — Хм, честно говоря, мне кажется, у меня того и другого 50 на 50, — сказал Кровлей, остановившись, засмотревшись на огненные круги вдалеке. Зрелище завораживающее, но это только издалека так казалось, ведь при близком рассмотрении, это ужас наяву. — Эй, Вельзевул, а это что такое? — указал пальцем в даль. — Это девять кругов Ада, они пока что бездействуют, но это пока что. Идеально круглые, не так ли? Ладно, мы не должны отвлекаться. Пойдём дальше, мы совсем близко. И едва как оторвавшись от созерцания тех кругов, Кровлей последовал за Вельзевулом. — Ну так, что за работу мне предстоит выполнить? — Ты должен перепортить все планы Всевышнего, так как он сотворил новую жизнь на земле. — Каким образом я должен это сделать? На этот раз ответил уже не Вельзевул, он просто стоял рядом, зато заговорила другая особа сверкнув глазами во тьме. — Просто проползи на территорию сада и устрой скандал, — в темноте блеснула улыбка, и в руки нынешнего рыжеволосого демона передали блестящее яблоко. — А этот плод просто как в довесок, он тоже играет важную роль. Отдай это тому, кто того заслуживает. — Ну, поскольку я теперь должен творить только плохие поступки, — говорит Кроули, посмотрев на яблоко в своих руках, — то мне ничего не остаётся, как следовать своему нынешнему статусу. Ну так что, где будет место моего действия?***
— …Значит, ты утверждаешь, что место, где действительно может пропасть человек, является мистическим? Параллельные миры — выдумка, а люди, которые будто бы перенеслись сквозь годы в другие города и страны — просто напросто сами придуманы. Многие люди придумывают такие истории только потому, что им не хватает эмоций в повседневной жизни. А на задних сидениях всё так же слышны споры на буквально пустом месте. Пёс Бобик смотрел то на своего хозяина, который опровергал какой-нибудь слух связанный с мистикой, то глядел на девушку, которая была больше мечтательницей, чем реалисткой, всюду ей нужно найти скрытый смысл, даже если ответ находится на поверхности. И слушать поначалу эту перебранку было забавно, так как это выглядело как детский конфликт, но никто конфликтовать на полном серьёзе не собирался, однако шум не заканчивался, и Кроули, сытый по горло этими разговорами, уже подумывал сам взять и заткнуть подростков, но с другой стороны понимал, что без разговоров им будет скучно. Ещё бы, столько ехать в машине, даже не имея возможности выйти на улицу, так не далеко с ума сойти. Однако, чтобы не обращать внимание на посторонние пререкания, можно углубиться в своё прошлое, ведь там порой кроется то, что хотелось бы с удовольствием забыть, и вот замечая, что вертикальная полоса из света на горизонте всё ближе, Кроули вспомнил, так сказать, относительно недавний период, когда мог долгими годами не пересекаться с Азирафаелем. Следующая их встреча состоялась уже в 1918-м году. До этого двоих носило где только можно. То они оказывались во Франции, то вообще в другой части Европы, где в принципе не планировали находиться по собственному желанию, однако кое-какие дела надо было уладить. Так произошло и сто с небольшим лет назад: Азирафаель прихватил с собой чемодан, закрыл свой книжный магазин на ключ и покинул Англию на некоторые годы, отправившись за редчайшими книгами в Российскую империю, где как по его мнению, есть некие сборники, что дополнили бы его коллекцию недостающими томиками. И действительно, прибыв в империю, ему удалось найти то, что искал, правда не в тот год, когда прибыл, да и вообще он застрял в империи даже не на год, а намного больше, но не потому, что не имел возможности уехать, а потому, что благодаря своей открытости смог познакомиться с более приближённым лицом, которому доверяет император. Так всё и произошло: хорошие связи позволили ангелу быстро найти то, что искал бы ещё долго, также те самые хорошие связи позволили ему найти временное место для проживания, имеющее все удобства. И в империи Азирафаель остался бы ещё на какое-то время, но случилось непредвиденное, конфликты внутри страны всё больше загоняли ангела в тиски, и оставаться здесь становилось всё опаснее. С ужасом наблюдая за горящим храмом, и не в состоянии хоть что-то сделать, Азирафаель в какой раз жалел, что решается на важный поступок с большим опозданием. То есть, он вполне мог ослушаться своё начальство Сверху, и совершить чудо во имя спасения здания, но хорошая мысль приходит в последний момент, что бывает в большинстве случаев. Словно второй тенью за ангелом, в какую бы точку мира не он не отправился, следует демон, будто зная наперёд примерное место нахождения Азирафаеля. Хотя, почему примерно?.. За спиной Азирафаеля послышалось самодовольное: — Как говорил Маркс: «Религия есть опиум народа». И с этим высказыванием я согласен. Однако что-то пошло не так… Как думаешь, Азирафаель, что могло пойти не так? — нарочито дерзко спрашивал Кроули, подходя всё ближе, негромко постукивая металлическим наконечником своей трости по твёрдой земле. — Это ты! — ангел резко обернулся на знакомый голос. — Это ты надоумил людей сжигать то, что им было раньше дорого! — Ключевое слово «было». И я не уверен, что это в самом деле было так дорого для них. В любом случае, ты ничего не сможешь изменить, ангел, а на меня не пеняй, на это раз я даже к этому не приложил своей руки, а люди просто немного дурачьё. — Позволяя себе высказываться в таком ключе, ты теряешь ещё больше шансов на то, чтобы получить моё доверие к тебе. Зачем ты меня преследуешь? Где бы я не находился, ты вечно находишь меня! — не выдержал херувим, но ещё он осознавал, что никуда ему не деться и никак не скрыться от демона. Было бы слишком наивно думать, что уехав на время из Европы, можно навсегда избежать встречи с Кроули. — Представь себе, я не преследую тебя. — В свою очередь отвечает Кроули, повесив трость на изгиб локтя. — Иногда так получается, что я встречаю тебя случайно. Слушай, я отчаливаю обратно в Лондон, ты как, со мной? Но Азирафаель его будто бы и не слышит, и потому твердит своё: — Я должен спасти святыню! — его трясло от своего же оцепенения и страха перед неизбежным. Его глаза широко раскрылись, и в них отразились языки пламени огневища, что безжалостно пожирали потрескивающий храм. — Лучше смотри, какую прелесть мне довелось взять по случаю казни императора, а? — Кроули показал в руке огромный бриллиант размером едва ли не с ладонь. — Переливается всеми цветами радуги. У меня, знаешь ли, глаз-алмаз на такие безделушки. Как тебе такое? — Ты не взял, а украл его! — Да даже если и так, то что? — Красть — это низко! «Ну давай, поучи меня морали», — думает демон. — Да ладно тебе! Ты не смог уберечь Иисуса от распятия, не попытался своим чудом спасти всех людей от потопа, Александрийская библиотека не сбережена, на сожжение Жанны Д’Арк тебе вообще было плевать, а тут ты забеспокоился о каком-то построении! У тебя какие-то двойные стандарты, Азирафаель. Что с тобой не так? Иногда мне кажется, что у нас неправильные роли, что как раз-таки всё наоборот, что будто ты и есть зло. Ты уж определись со своей позицией, «Посол Добра и Света», а то странно выглядит твоё поведение, — высказал всё, как есть, и о сказанном Кроули не жалел. — Нет, это не так! — сразу же возразил Азирафаель. — Та-ак, — протянул демон, показав оскал. — Я и ты единой крови полны. Ангел не находил слов, пусть отчасти признавал, что есть его вина, однако слова о единокровии он напрочь хотел опровергнуть. В самом деле, какая кровь у них может быть на двоих? Чушь. — Нет у нас единой крови! Зло не может быть идентично мне. — Забыл про действо, которое мы с тобой сотворили до того, как я скатился по наклонной? И Азирафаель умолк, он вспомнил тот ритуал. Тогда Кроули продолжил, но уже более спокойно: — Да, твоё зло противоположно моему, и нам вечность придётся идти одним путём, расходиться и вновь вместе идти в ногу. Знай, от огня до пепла дорожка коротка, так что давай, пойдём со мной, тебе здесь не место. Я знаю, что делаю, и ты идёшь со мной, — демон схватил ангела за рукав пальто, собираясь тянуть за собой. — Я не могу оставить храмы! — ангел с силой одёрнул свою руку от руки Кроули. — Если я уйду, то Он не простит меня. — Бог твой покинул эту землю! Раскрой глаза: священнослужители ничего не делали полезного, а есть просили, в то время как крестьяне работали в поте лица. Почему ты не хочешь видеть столь очевидных вещей? Пойдём со мной, пойми, я тебя этим спасаю, хоть и не должен. — Я не верю тебе. Я знаю, что ты хочешь меня столкнуть с верного пути, но знай, меня не сбить с цели. — Твоё дело. Я лишь хотел уберечь тебя от обмана, но обман слепит тебе глаза, и ты добровольно ему подчиняешься. Что ж, мне ничего не остаётся, как оставить тебя наедине со своей глупостью. — Кроули развернулся, щёлкнул пальцами, и храм, что горел, тут же потух, немного тлея, оставляя едкий дым. — Надеюсь, тебя это как-то утешит. Хотя, это не единственный храм, который полыхнёт. Дальше будет только хуже. Когда поумнеешь — приезжай в Лондон. Может, как-нибудь пересечёмся. Чао! — с этими словами демон покинул это место, ангел лишь смотрел ему вслед. И всё же Азирафаелю пришлось покинуть территорию этой страны, так как продолжались массовые гонения, действующая власть посчитала Азирафаеля подозрительным, а то и вовсе каким-то шпионом, который за годы пробывшие тут, даже внешне не изменился, не постарел, и это лишний раз доказывало, что оставаться здесь не лучший вариант. Слишком опасно и рискованно. Озлобленные люди могут запросто лишить ангела физического тела, пустив ему пулю в сердце. Как стало понятно дальше, в один из непогожих дней, Азирафаель собрал чемодан, и распрощавшись на перроне с этими местами, укатил на поезде заграницу. Путь до Англии был не близкий, но только поезд тронулся с места, а перрон остался позади, Азирафаель ещё некоторое время простоял в тамбуре, держа в руках тяжёлый чемодан наполненный разным антиквариатом и книгами на русском языке. В основном, это была классика и сборники стихов, а это ангел уважал с особым трепетом. Зачитавшись одной такой книгой, ангелу стало тревожно, внутри его что-то гложет. И с хлопком закрыв книгу, он устало прислонился спиной к металлической стене позади, понимая, что едет по направлению к Лондону, и хоть бы там не встретить Кроули, ведь он будет ухмыляться над тем, что Азирафаель вернулся, изменив своим принципам, не сумев применить чудо во благо сохранения разрушенной империи. — Не смог, не сберёг. Какой я после этого ангел? — задался херувим вопросом, на который сам не знал ответа. Гаснет свет. Создалось впечатление, будто поезд проезжает в тоннеле, оттого и потемнело вокруг, но тьма окружала Азирафаеля не больше минуты. Очень странное дело произошло по прибытию в Лондон. То есть поездка прошла без происшествий, если так можно сказать, ведь дело в том, что сразу после выезда из так называемого тоннеля, поезд тотчас очутился на лондонском вокзале, и как оказалось, поезд этот пропал на долгих пятнадцать лет, и вот он появился после стольких годов. Выйдя на перрон вместе с другими пассажирами, Азирафаель с трудом понял, как быстро оказался в нужном городе, а взглянув на циферблат своих механических часов на цепочке, увидел, что стрелки остановились на том времени, когда поезд тронулся с места отправления и поехал. Иногда некоторым загадочным происшествиям мы не находим объяснения, так произошло и с Азирафаелем. Он отошёл достаточно далеко от вокзала, и любезно попросил первого встречного подсказать, какой сейчас год, на что незнакомец с улыбкой сказал, что вот уже как 1933-й год на дворе. — Так ведь только сейчас был 1918-й… — вначале Азирафаелю показалось, что незнакомец так пошутил, но последний говорил на полном серьёзе. — Вы, наверное, шутите? — Да какие уж тут шуточки, милейший? Спросите кого угодно, но говорю Вам как есть, минует уже 1933-й год, — сказал мужчина, и поправив шляпу на голове, ушёл своей дорогой, ступая по тротуару, усыпанному пожелтевшими осенними листьями. Так Азирафаель и сел на первой попавшейся скамейке, поставив свой чемодан рядом, в итоге ангел просидел на одном месте достаточно долго, пытаясь принять действительность, иногда поглядывая на свой багаж. А ещё надо бы вернуться в свой букинистический магазинчик. Наверняка в нём за эти годы образовалось много пыли и паутин, и нужно привести помещение в порядок, так же не лишним будет разместить на полках другие привезённые книги. И всё бы хорошо, лишь бы ненароком не встретить где-нибудь поблизости Кроули. Осматриваясь по сторонам, Азирафаель взял свой чемодан и поковылял в сторону магазина, всё ещё не забыв, где он находится. А раньше, в 1926-м году, продав тот самый драгоценный камень за очень крупную сумму денег, Кроули купил себе чёрный «Бентли», на котором разъезжает и по сей день. Ну, а потом настала Вторая мировая война, после её окончания мир вздохнул с облегчением, на горизонте были всё более новые и новые открытия, прогресс не стоял на месте, и в один из дней 1961-го года, ангел захотел поглядеть на продвижение прогресса, то есть своими глазами увидеть, как за пределы планеты в космос отправится первый человек. Это был один из самых важных моментов в истории человечества, но безмятежно наблюдать за полётом Азирафаелю помешал старый знакомый Кроули, куда уж без него? Как по закону подлости ангел не мог избежать этой встречи. — И не лень тебе было придти сюда в такую рань? — спрашивает демон, как бы между прочим задевая Азирафаеля локтем. — Нет, что ты? — своего недовольства херувим, естественно, не выразил, даже наоборот, кажется даже был рад видеть Кроули. — Для меня дело чести наблюдать за тем, как пройдёт полёт первого человека в космос. Это войдёт в историю, однозначно. Маленький шаг для одного человека, и большой для всего человечества. Кроули явно не одобрил то, что состоится полёт вне Земли. Сам Всевышний не одобряет этот человеческий замысел, Азирафаель же смотрел на ракету впереди как на нечто, что вызывает у каждого гордость и восторг. — А ты? — спросил Азирафаель. — Неужели ты снова вернулся? Что же тебя влечёт сюда? Жажда приключений? Ты ведь вроде возвращался в Англию. Так что же тебя привело сюда? — Сказать честно? Ноги меня сюда и привели. Такие, знаешь, две мясные ходули, есть у каждого человека, — демон был бы не собой, будь не выказал свою пресловутую токсичность. — Не язви. — У меня работа такая. Да и насчёт возвращения. Мне стало скучно, и я решил вернуться сюда. Хочется чего-то эдакого, знаешь, ну, в Англии же стабильность, скука. — Сдаётся мне, что тебе стало скучно от того, что я вдали от тебя. — Да много чести. — Кроули поглядел на Азирафаеля сверху-вниз, одним только своим видом говоря, что по ангелу он вообще никак не скучал, и что вообще даже о нём не думал, но себе-то врать зачем? Оставались считанные минуты до запуска ракеты, и наблюдая за подготовкой к полёту, Азирафаель решил заговорить: — В любом случае, я, как ангел, живущий на земле, должен ставить зло на своё место. И я его победю… Побежу. — Ну давай, побежи, побежи, — ухмыльнулся Кроули. — Одержу победу, другими словами, — и гордо задрал нос, вот только выглядело это даже комично. — О, несомненно, но мечтать не вредно. — Однако я уповаю на то, что совесть твоя проснулась. — Это ты сейчас о чём? — О том большом бриллианте, некогда принадлежащем императорской семье. Надеюсь, у тебя хватило совести вернуть камень обратно. Куда ты его дел? — вопрос, на который бы ангел хотел услышать удовлетворительный для себя ответ, но он его не услышит. И тогда Кроули ответил, сунув руки в карманы брюк: — Не поверишь, на вырученные деньги от его продажи я купил себе машину. Если бы ты знал, это не авто, а просто ОГОНЬ. Ах, да, забыл, ты ведь уже видел мой «Бентли», — в довесок к этому ядовито улыбнулся, ему была дорога реакция Азирафаеля, особенно, если она проявится достаточно ярко. — Ну ты и мра… — ангел хотел сказать слово «мразь», но выражаться себе не позволил, оборвав себя на полуслове, договорив иначе: — …чный. Благослови тебя Господь. — Ты мне льстишь, но благодарить тебя не стану. — Ну и ладно. Пауза длилась меньше минуты, Азирафаель снова обратился к собеседнику. — Хотя знаешь, стоило бы всё же поблагодарить. — Обойдёшься. — Значит, совесть не проснулась? — А ты догадлив. — Поскольку ты благодарить ненамерен, то это сделаю я. Я хочу сказать тебе спасибо, что тогда в 1941-м году не дал бесследно исчезнуть другим пророчествам. Для меня это многое значит, и я в долгу не останусь, — поскольку Кроули не расположен был к тому, чтобы рассыпаться в благодарности, это сделал Азирафаель, будучи достаточно искренним херувимом. — Хотелось бы знать, что меня ждёт за то, что я помог тебе. — О, я дам тебе то, что спасёт тебя в дальнейшем. Ты будешь ненавидеть меня, но это тебе понадобится. — Ты умеешь интриговать. Ладно, рассказывай, что это будет? — Святая вода. — Мог бы как-то пооригинальней придумать знак своей благодарности, — фыркнул Кроули, а ещё ему надоело стоять на одном месте и бездействовать, нужно бы как-то завести своего собеседника, непременно устроить распри. Демонская натура требует какой-нибудь встряски, заварухи. И потому на ум Кроули пришла идея непринуждённо сказать следующее: — Вряд ли эта жестяная штука вообще оторвётся от земли. Малы шансы ей добраться хотя бы то стратосферы. Ну смешно же. — Взлетит, — гнёт свою линию ангел. — Нет, не взлетит, — не очень-то обнадёживающе звучит со стороны демона. — Взлетит, — конечно он уверен. Нет сомнений, всё получится. — Нет. — Да. Устроили ромашку. — Да нет. — Да-да. — Может быть, но полёт долго не продлится. — Откуда тебе знать? — Ну во-первых, — начал перечислять Кроули слишком уверенно, — несколькими днями назад я кое-что подкрутил в ракете, и потому возможны неполадки, во-вторых, я демон, и могу знать того, чего не можешь ты. И в третьих, этого ли не достаточно? Действительно, аргумент весомый. — Не считаю важным знать то, насколько ты проницателен. Ведь дальше своего носа ты ничего не видишь. — А ещё, примерно, может, через месяца два полетят американцы. Эти ребята своего уж точно не упустят. — Но как видишь, первые летят отнюдь не они. — Это факт. — Я ещё хотел поговорить с тобой насчёт единой крови, — скорее всего, Азирафаелю не стоило говорить об этом. Он начал робко, будто бы тема запрещённая. — Ну? — эта тема сразу заинтересовала Кроули. — Я тут подумал, и решил, что ты не прав. Мы разные, и у нас не может быть одной группы крови. — Значит, тот проделанный когда-то ритуал для тебя ничего не значил? — Нет, значил, но знаешь, тогда я был совсем юн, и не понимал всей серьёзности этого ритуала, да и кстати, это ты меня подбил на эти действия. Твоя привычка нарушать правила до хорошего не довела. — Да кому вообще эти правила нужны? Не успел договорить Кроули, как окончился счёт, и ракета оторвалась с места, устремляясь всё дальше от земли и всё ближе к открытому космосу. — Ну вот, а ты говорил, что не взлетит, — с улыбкой сказал Азирафаель, поглядев на Кроули, который к своему счастью не умудрился поспорить на что-то. — 88 минут, не больше, — напоследок сказал демон, собравшись уходить. — Прости, я тебя не понял. — Полёт продлится не больше 88-ти минут. Можешь засекать. Конечно же ангел не придал этим словам важности, ведь он так привык к Кроули, что даже порой не замечает его замашек. Когда же полёт был совершён, стало ясно, что продлился он ровно 88 минут, а случайностью ли оказались слова демона или нет, этого уже никто не узнает. Зато со спокойной душой, Азирафаель через пару дней вновь вернулся в Лондон, и опять с новыми для своего магазина книгами.***
Воспоминания окончились так же внезапно, как и начались, а закончились они, когда на задних сидениях настала тишина, кажется, Адам и его подружка Ева окончательно решили свой спор, а точнее остались при своём, рассевшись по разные стороны сидений, каждый глядя в своё окно, где пейзажи, впрочем не менялись. Так же нельзя сказать, что эта поездка обошлась без казусов, ведь чем ближе авто подбиралось к месту, откуда бьёт столб из света, тем сильнее сотрясался лёд под колёсами. Сейчас, к примеру, машина удачно увернулась от треснувшего льда, и ладно хоть она не угодила под воду, ведь попасть под лёд достаточно просто, если не вовремя среагируешь, благо, что Кроули, который управлял «Феррари», имел хорошую реакцию на экстремальные ситуации. Или нет. Вообще, у него всегда по-разному, но сейчас он очень вовремя миновал расходящиеся льды, и теперь авто едет просто по потрескавшейся ледяной поверхности. В один момент машину чуть не занесло буквально на ровном месте, но поездка всё же продолжилась, будто ни в чём не бывало. Глядя на одни и те же виды из окна, Ева, вздыхая, снова обратилась к Кроули, подняв взгляд: — Мистер, а если Вы демон, то как так получается, что у Вас появляются белые перья на чёрных крыльях? — Не понимаю, о чём ты, — холодно откликнулся Кроули, ведь он верил, что никто его крыльев, кроме него самого не видит, однако он недооценивает способности девчонки на заднем сидении. Она видит больше, чем положено. — Я замечаю, что с каждым разом белых перьев становится больше. Это ведь что-то значит? Их появление что-то предзнаменует, верно? — это было как детское любопытство, и не смотря на то, что ситуация становится напряжённей с каждой минутой, с каждой милей, приближающей авто к месту назначения, Кроули удосужился ответить, пусть ему было не ясно, отчего крылья стали менять расцветку, и ему самому не нравился такой расклад дел, понимая, к чему это ведёт. — Может, что-то и предзнаменует, но я и сам был бы рад узнать, что это может значить.***
Параллельная вселенная. Семь лет назад, предстоящий разговор в беседке. В букинистическом магазине зазвонил телефон, вновь трубку подняла рука, пальцы которой украшены разнообразными перстнями, снова кто-то тревожит покой Азирафаеля, и тот, кто мог потревожить покой, ангело-демону известен, с ним-то он знался ещё до сотворения мира. — Азирафаель, — звучит на другом конце провода, — у меня к тебе есть дело. Нам нужно поговорить. — Ладно, я готов, говори, — с прохладой в голосе, сравнимой с арктической, говорит ангело-демон, взлядом гуляя по своему захламлённому магазину. — Нет, нам нужно встретиться с глазу на глаз. Встретимся у беседки, — сказал Кроули, уже собираясь завершать звонок. — А по телефону не судьба, демон? Кроули глубоко вдохнул, и с невозмутимостью ответил: — Это не совсем телефонный разговор. Нам будет проще понять друг друга, если будем говорит тет-а-тет. — Что ж, убедил. Скоро прибуду. Значит, беседка? — Она самая. А далее Кроули услышал лишь гудки, Азирафаель бросил трубку, и вероятно уже спешил к назначенному месту. И явился ангело-демон на место за достаточно короткое время (хоть и опоздал), не мешкая в магазине как обычно перед тем, как куда-то выйти, ведь это был особый случай, Кроули для чего-то позвал, и судя по его слегка дрожащему голосу в телефонной трубке, случилось что-то ужасное. Ну или почти ужасное. Ну или это только могло случиться. В любом случае, ничего хорошего такая встреча не предвещала. Тем временем Кроули уже находился в беседке, и он не находил себе места, даже не знал, как начать разговор. — Есть новости? — сразу спросил демоно-ангел, когда Азирафаель ступил на порог беседки. — Тебе какого рода новости рассказать? — заметно хамовато начал ангело-демон, сунув руки себе в карманы брюк. Всем своим видом он говорил, что у него мало времени на пустые разговоры, и либо сейчас напрямую начнётся тема, из-за которой Азирафаель явился сюда, либо он разворачивается, и уходит обратно к себе в магазин. — Ты узнал имя Антихриста, его адрес и размер обуви? — А последнее зачем? Обувь, — фыркнул Азирафаель. — Ничего получше выдумать не мог? — Да я же пошутил. Чувства иронии нет, значит шутку не поймёшь. — Тебе когда-нибудь говорили, что в детском телешоу «Muppet show» шутят несколько лучше, чем ты сам? Тебе бы стоило поучиться юмора у кукол, в голове которых пустота. Кроули бы может и обиделся на грубое высказывание Азирафаеля, но у него совершенно мало времени на это, потому он ответил другое. — Что же, если хочешь знать, то я про Антихриста тоже ничего не накопал. — Я и не сомневался, знаешь. А вообще, я бы тебе начал тут затирать про великий замысел, все дела, однако… — Я наконец-то решился тебе сказать, что весь ваш замысел — это полнейшая ерунда! Азирафаель почти никогда не видел Кроули таким возмущённым, и ангело-демон не знал, как реагировать в такой ситуации. Да ему вообще за все эти долгие годы не приходилось успокаивать кого-то, а тут Кроули буквально с катушек съехал, и оно понятно, ничего ведь не выяснено, мальчишка не найден. Подкрался конец всему живому и не живому. — Слушай, у тебя может так кое-что подгореть, тушить-то мне тебя будет нечем. Но да ладно, простит тебя Господь, — устало сказал Азирафаель, провожая взглядом каждое действие Кроули. — Не думаю, что он меня вот так возьмёт и простит. Никогда этого не произойдёт. Ведь я никто, ну просто пустое место, — может показаться, что Кроули успокоился, но это только с виду. — И я останусь не прощённым. — Но ты был ангелом. — Азирафаель с непроницаемым лицом хотел успокоить демоно-ангела, но от таких успокоений лучше не стало. — Да, был, и где-то там внутри, я все равно им остаюсь. Где-то очень глубоко. Я до сих пор сожалею о той глупости, что я совершил, но никогда не забуду, с кем я это сделал. Кровавый ритуал, — указал на линии на своей левой ладони. — Ты это помнишь? Конечно, ведь как же такое можно забыть? Азирафаель молчал, ожидая, когда Кроули закончит свой монолог. Тут же прозвучало, что и Антихрист найдётся, и что специальные агенты этим заняты. — И потом что? Полагаю, нам нужно будет его убить? — Азирафаель даже бровью не повёл. Тёмный херувим вновь достал из внутреннего кармана чёрного фрака раскладной нож. — Дай только знак, и я уже в деле. — Удивляюсь тому, как страж восточных врат может вот так просто согласиться на убийство, да ещё и кого — Антихриста? Лично я не готов, и всё потому, что у меня рука не поднимется. Ты знаешь, что я за всё своё существование и… — И мухи не обидел. Да, я знаю эту твою заевшую пластинку. Знаешь, — с улыбкой сказал ангело-демон, — будь парень взрослым, а бы сию непременно не побрезговал мыслю об убийстве, но поскольку он дитя, то вот эту прелесть, — указал на раскладной нож, — я, пожалуй, уберу, — и снова убрал в карман. — Однако если убьёшь ты, мир помилуют, Небеса не замарают руки. — Не замарают руки. Ох, как двулично! — Но мне-то положено быть благочестивым, как бы я не хотел быть иным! Я отчитываюсь перед Раем каждый раз, чтобы не получить нагоняй от того, что я вытворяю на земле, и однажды, я чуть не попался. Отныне, мои действия очень редки. Поэтому, прости-прощай, а я губить паренька не стану, хотя руки так и чешутся. Насколько я знаю, ты демон, ты и выполняй эту нелёгкую задачу. И Кроули умолк, только хотя открыть рот, и всё же он сказал то, что думает: — Что ж, я просто трачу тут своё время. — Да и я тоже, — ответил тем же Азирафаель. — Ну и прекрасно! — Вот только знаешь, демон, ты не можешь уйти, ведь идти уже некуда, — прозвучало вслед за уходящим Кроули. — Вселенная — она просто безразмерна. Я придумал множество созвездий. Один только Змееносец чего стоит, а Альфа Центавра — вообще пик идеи! Мне не хочется этого говорить, вот только когда всё вокруг превратится в кипящую лужу, мы с тобой исчезнем, и никогда уже здесь не появимся. — Никогда уже здесь не появимся? То есть, свалим вместе? Если бы ты мог представить, как глубоко внутри меня я против этой идеи. — Скажи мне, как долго мы дружим? Шесть тысяч лет? — спросил Кроули и сам же ответил на свой вопрос. — Нет, больше. Ещё до сотворения первых людей мы знались. — Заметь, мы с тобой не друзья, и никогда ими не были. Это было услужливое общение, чтобы пользоваться помощью друг друга, если кто-то один из нас попадёт в беду, — не кривя сердцем сказал Азирафаель так, как оно всё и есть. — А ещё мы совершенно разные, и общего у нас, как такового, ничего не должно быть, и быть не может. Ангел и демон не могут нравиться друг другу, таков Небесный завет. — Могут нравиться, — настаивает на своём Кроули. — И погляди, ты вдруг вспомнил о Небесном завете. Посол Добра и Света, который чертит пентаграммы и втайне поклоняется Сатане… Я думал, что при нашей первой встрече ты был настоящим, но только теперь я понимаю, что настоящий ты сейчас. — В любом случае, — ангело-демон сделал секундную паузу, — если бы я знал, где Антихрист, я бы тебе даже не дал знать, где он вообще находится. Разные стороны у нас, ничего личного, — ещё и пожал плечами, будто бы не жалеет о сказанном. — У нас общая сторона. — Никакой «общей» стороны нет и не было. Я сказал, что нас связывает только взаимно выручка, мы пользуемся друг другом, и больше нам друг от друга ничего не нужно. — То есть? — а Кроули до этой минуты верил, что Азирафаель его друг, и что их связывают дружеские неразрывные узы. Слишком наивно для демона. — Мне придётся показать тебе наглядно, — тёмный херувим от всего устал, но так и быть достал из кармана портсигар, оттуда же вынул одну оставшуюся сигарету, что так грёзил выкурить до звонка демоно-ангела о просьбе подойти к беседке. — Смотри, — взял одну сигарету, — это мы сейчас, казалось бы, единое целое. Но всё, оказывается, такое хрупкое… — он просто взял и напополам переломал сигарету. — Как ты видишь, одно целое делится на две части. Это мы с тобой. Открой глаза, недалёкий демон! — Азирафаель выбросил две части сигареты куда-то позади себя. — У нас оставалась всего неделя, и она уже прожита. — Что же, если ты правда так думаешь, то прощай. Наверное, так уж сошлись звёзды, а наша встреча была ошибкой, — самому Кроули было тяжело это говорить, но пришлось. Только потом Азирафаель понял, что потерял друга. Настоящего друга, который может вытянуть из любой ситуации. Всё рухнуло при помощи слов, что были неправильно подобраны. Тёмный херувим даже пожалел о сказанном, и Кроули напоследок проронил, обернувшись к бывшему другу: — Мне никогда не было скучно с тобой. Кури, пока тебе ещё не все равно. Чао! — Кроули махнул рукой и ушёл, могло показаться, что на его лице на какие-то секунды виднелась улыбка, но это была только иллюзия. Так тёмный херувим и остался стоять в той беседке, меньше минуты обдумывая произошедшее, однако исправить ситуацию гордость не позволяла. Догнать и оправдаться — нет, слишком просто, и бывает подчас, что молчание ломает судьбы. Бывшего друга Азирафаель удерживать не стал, наверное, ангельская гордость взыграла, и всё-таки тёмный херувим выкрикнул в сторону уже далеко ушедшего демоно-ангела: — …Да чтоб тебе в общественном транспорте места не уступили! — На что мне общественный транспорт, когда у меня есть личная машина? — Кроули в долгу не остался, потому и ответил так. И тогда, когда двое ушли прочь от этого места, всё думали, что теперь могут действовать поодиночке, но порознь вряд ли им что-то удастся сделать, лишь только совместными усилиями и сообща всё получится, не иначе.