Apple flavor

      Громкий размеренный стук каблуков нарушал тишину в пустынном коридоре Хогвартса, когда Гермиона задумчиво патрулировала школу. И какого дракла этот заносчивый слизеринец не выполняет прямой приказ деканов? Девушка крепко сжала палочку в кармане мантии и напрягла скулы, пытаясь выровнять дыхание, сбившееся из-за негативных эмоций. Она вдруг остановилась и подошла к окну в темном коридоре, освещенном лишь несколькими факелами. Темное небо было усыпано миллиардами ярких и блеклых точек, а украшала это покрывало умиротворенная луна. Девушка слегка успокоилась, наслаждаясь тишиной. Слишком долгий день, слишком однообразные уроки. Как она от этого устала. Хорошо хоть, что избавились от ненавистной Амбридж. Гермиона, всякий раз вспоминая ее издевательства, приходила в бешенство. Даже Рон и Гарри так не реагировали на эту мерзопакостную слащавую жабу.       Мысли девушки прервали негромкие голоса за поворотом коридора. Она встала на мысочки и постаралась как можно незаметнее пробраться к нарушителям порядка, чтобы застать их врасплох. Девушка прислонилась спиной к стене прямо перед поворотом и прислушалась.       — Сколько раз еще тебе повторить, чертова грязнокровка, что я никогда в жизни не пойду с тобой на бал? — мужской голос был пропитан таким ядом, что Гермиону передернуло. Если бы ее так отшил парень, которого она хотела пригласить (хотя это выглядело бы ужасно нелепо, ведь Гермиона в жизни бы такого не сделала), девушка наверняка очень долго бы избегала его.       — Но… Я подумала… — послышался испуганный и обиженный голос одной девочки с Пуффендуя.       — Думать — это не для таких, как ты, — парень вроде хотел добавить что-то обидное, для пущего эффекта, но передумал. — Пять очков с Пуффендуя за нарушение школьного порядка, и еще пять очков за невероятную тупость и самонадеянность. А теперь проваливай, пока я не запустил в тебя каким-нибудь заклятием.       — Ты что себе позволяешь, Реддл? — Гермиона, словно фурия, вылетела из-за угла и уставилась на красивого парня, который возвышался над ней на полголовы, учитывая, что она была на каблуках. Он пару мгновений был ошарашен столь неожиданным появлением, но затем быстро напустил на себя маску невозмутимости и отошел на пару шагов от злобной Гермионы и испуганной Трейси. — Быстро возвращайся в свою спальню, и чтобы больше я не видела тебя в такое позднее время в коридорах школы, — карие глаза уставились на девушку. Та, напуганная Гермионой больше, чем Томом, быстро скрылась за углом. Несколько секунд префекты молча слушали удаляющиеся шаги, а затем свирепо посмотрели друг другу в глаза.       — О, Грейнджер, рад видеть тебя, — Том растягивал эти слова с таким презрением, что девушка только сильнее разозлилась на парня.       — Не могу сказать того же, Реддл. Кажется, мне придется доложить на тебя профессору Макгонагалл, — Гермиона сложила руки на груди, держа в руках палочку. С этим парнем всегда нужно быть настороже. Пускай он и хохлится перед преподавателями, она-то видит всю его подлую сущность. Недаром же он слизеринец.       — Хм, не напугала. Или ты так жаждешь прогуляться со мной по этим темным коридорам, придумывая, как бы пригласить на бал? — Том медленно стал двигаться вокруг девушки, изучая своими холодными голубыми глазами. — У одной вот не вышло. А ты не попытаешь счастье? — змеиная улыбка тронула его губы, когда он подошел к ней на шаг ближе. Девушка инстинктивно отодвинулась от него и уперлась спиной в стену.       — Не дождешься, — прошипела она. — Поверь, у меня нет желания с тобой сейчас общаться, как, я уверена, и у тебя со мной. Поэтому… остался один этаж. Будь благоразумным и просто молча пройди его со мной. Можешь даже уйти шагов на двадцать, но только чтобы преподаватели не думали, что мы не выполняем поручение. Ты ведь и сам не любитель нарушать правила, не так ли?       — Знаешь, тебе несказанно повезло, ведь восьмой этаж я уже проверил. Теперь проваливай, — в последние слова он вложил слишком много ненависти. Гермиону начало потряхивать от злости. Как же она его ненавидит! Даже Драко Малфой кажется ангелом по сравнению с этим слизеринским засранцем.       И, что самое интересное, они понимают, как опасны друг для друга. Вернее сказать, они подсознательно понимают, что являются самыми сильными в школе учениками. С первого дня в школе они соперничают за это звание. И Гермиона не сможет признать, что он каким-то образом умудрится стать лучше, сильнее, умнее. Этому не бывать! Она сделает все, чтобы поставить этого зазнайку на место.       Девушка некоторое время смотрела на него с нескрываемой неприязнью, но все же смогла найти в себе силы успокоиться и спокойно отправиться в гостиную своего факультета, чтобы перевести дух и немного почитать перед сном. Да, чтение — лучшее лекарство для нее.

***

      — Мисс Грейнджер, с сегодняшнего дня я поручаю Вам вести собрания префектов по поводу наступающего Хэллоуина. Вы прекрасно знаете, что нужно делать, нет смысла терять время на разъяснения, — профессор Макгонагалл задержала девушку после Трансфигурации, чтобы сообщить ей эту «замечательную» новость. Конечно, Гермиона очень гордилась своим званием старосты, но руководителем она вряд ли хотела бы быть. Обычно она любила оставаться в тени. Однако, несмотря на то, что власти она никогда не жаждала, все чаще к ней старались прислушаться. И даже Гарри Поттер, который все привык делать сам, не мог отрицать, что без мозгов Гермионы им с Уизли было бы в несколько раз сложнее.       — Профессор… Может, стоит поручить это… — она была бесцеремонно прервана.       — Я уже приняла решение. Остальные деканы поддержали эту идею. Да, даже профессор Снейп, — легкая улыбка промелькнула на всегда строгом лице Макгонагалл, когда девушка озадаченно посмотрела на нее. Снейп? Удивительно, как это он не продвинул своего протеже Реддла. — И да, думаю, старый кабинет Трансфигурации как нельзя кстати Филч освободил от ненужных вещей. Можете проводить собрания там. Идите, Гермиона, сейчас обед.       Девушка обреченно выдохнула и подтянула лямку сумки, довольно тяжелой от множества носимых в ней учебников. Она быстро вышла из кабинета, стуча каблучками по каменному полу. Большой зал был полон учеников, которые громко переговаривались. Девушка, как и всегда, гордо приподняла голову и зашагала к своему столу. Многие парни и девушки смотрели на нее с восхищением, кто-то с презрением, завистью, а некоторые (в зелено-серебристых галстуках) даже с ненавистью. Она знала это, и в последнее время даже начала наслаждаться. Еще пару лет назад она была обычной заучкой с копной вьющихся каштановых волос, которые никак не могла нормально уложить. Юбка ниже колена, ни капли макияжа, каблуки не более пары дюймов, блузка всегда застегнута на все пуговицы, а красно-золотой галстук туго затянут у шеи. Так было комфортно. Но это быстро поменялось. Теперь Гермиона уже не была скромной заучкой, тихоней. Она научилась ходить на высоких каблуках, носить юбки покороче, а блузки теперь были не однообразно белые, а меняли цвета и покрой в зависимости от ее настроения. И мало кто мог догадаться, что она научилась трансфигурировать свою одежду, потому что все еще была Гермионой, которая обожает книги, редкие фолианты, и которая тратит практически все сбережения именно на них, а не на шмотки. В этом она осталась прежней. А вот прическа ее теперь была более ухоженной, волосы гладкими и послушными. Их она периодически собирала в какую-нибудь причудливую прическу.       И, несомненно, стала привлекать своей незаурядной внешностью многих парней. Они ее мало интересовали, поскольку никто не дорос до ее уровня знаний. Она понимала, что парни просто боятся к ней подойти, потому что не знают, о чем говорить. Ее это почти не расстраивало, ведь она была не одна: Гарри и Рон, ее дорогие мальчики, смелые и добрые друзья, всегда были рядом. Девушку радовало, что Гарри никак не отреагировал на ее преображение, он даже привык к легкому макияжу на ее лице, почти перестал его замечать. Но легкая отстраненность, частая задумчивость и еще больший снобизм его очень беспокоили. Рон же, напротив, наконец заметил в ней девушку, да еще и красивую, но стал таким остолопом, что все чувства, которые Гермиона к нему питала как к парню, вдруг ушли. Осталась дружеская привязанность, но не более. А когда он неожиданно стал «Бон-боном», она окончательно убедилась, что им не быть вместе. И, о боги, никакой ревности и мести, только неприязнь к Лаванде Браун. И это никак не относится к Рону.       — Наконец-то! Что говорила Макгонагалл? — Джинни Уизли сидела вплотную к Гарри и любопытно глядела на подругу. Гермиона вздохнула и села за стол. Ее взгляд упал на слизеринский стол, а точнее на Реддла, который был безмятежен и попивал тыквенный сок, слушая Малфоя. Тот что-то с язвительной улыбкой рассказывал ему.       — Я возглавляю подготовку к Хэллоуину, — сказала спокойно Гермиона, накладывая себе первое. — Должна координировать префектов.       — Да уж, не позавидуешь, тем более, столько домашних заданий. Но ты же Гермиона Джин Грейнджер, так что я уверен, что все успеешь, — Гарри снисходительно улыбнулся.       — Бон-Бон, — Рон, только что пожелавший тоже поддержать подругу, был нетактично прерван. Гермиона только усмехнулась, глядя на эту парочку. Как хорошо, что ей плевать. Еще пару лет назад она бы стала жутко ревновать, а сейчас… Нужно думать о более насущных делах.       — О, Рональд, прошу прощения, что прерываю, но… не мог бы ты мне помочь известить всех старост, что сегодня в шесть вечера будет собрание в старом кабинете Трансфигурации? — Рон что-то промычал сквозь страстный поцелуй. — Ладно, справлюсь сама, — девушка приподняла брови, а затем приступила к обеду.       — Интересно посмотреть, как этот змееныш отнесется к тому, что ты будешь над ним командовать, — злорадно потерла ладошками Джинни, а Гарри рассмеялся. Какое-то чувство торжества закралось в душу Гермионы, когда она услышала эти слова. И даже настроение значительно улучшилось. Девушка кивнула в знак согласия с хитрой улыбкой и принялась за второе блюдо.       Но это предвкушающее состояние быстро развеялось, когда Гермиона поняла, что большинства старост не будет: Ханна Аббот некстати заболела, у Рона тренировка по квиддичу, да и у других нашлись причины не прийти. В итоге девушка сидела в кабинете на столе в одиночестве и ждала, когда же кто-нибудь придет.       Гермиона открыла учебник по Зельеварению и стала его листать. Естественно, он уже изучен от корки до корки, но почему бы не полистать его еще разок? Вдруг она что-то упустила. Еще эти успехи Гарри в последнее время, и ведь он все делает не так. Не режет, а давит, не по часовой мешает, а против часовой. Разве можно так относиться к тому, что писал великий зельевар? Нужно будет выяснить у друга, как у него получается варить такие прекрасные зелья.       Мысли прервал звук открывающейся двери. В кабинет гордо зашел Том Реддл и огляделся. Девушка закрыла учебник и отложила его в сторону. Его вид был невозмутимым, но девушка чувствовала, что он специально пришел на несколько минут позже положенного времени, чтобы произвести эффект на присутствующих.       — Что, не ожидал, что твое появление никого не застанет врасплох? — Гермиона усмехнулась.       — Думаю, это тебя никто из префектов не уважает, раз сидишь тут одна, — парень ухмыльнулся, внимательно рассматривая девушку. Его взгляд прошелся по оголенным коленкам Грейнджер, но Том быстро поднял глаза на ее лицо, чтобы отсечь все ненужные мысли.       — Один уважает, судя по всему, — она приподняла бровь и уперлась ладошками в края стола, а затем стала безмятежно раскачивать ножками, отчего одна из черных бархатных туфель слетела с ее ступни и с глухим стуком приземлилась на деревянный пол. Гермиона взмахнула палочкой, и туфелька вернулась на законное место. Том хмыкнул, глядя на ее спокойное лицо.       — Я не уважаю таких, как ты, — сказал он равнодушно и оглядел кабинет.       — Однако, меня это не волнует, — сказала она уже будничным тоном и спрыгнула со стола мягко, как кошка. — Раз уж ты здесь, то сможешь известить и Паркинсон, что нужно с завтрашнего дня начать украшать Большой зал. Если хватит фантазии, можешь придумать что-нибудь устрашающее. Думаю, это тебе под силу, — она взяла сумку и уверенно направилась к выходу.       — Стоять! — девушка замерла от этой команды и обернулась.       — Какие-то вопросы? — она приподняла брови, невинно улыбаясь.       — Разговор, — сказал он серьезно и наложил на дверь запирающие чары, а затем на кабинет заглушающие. Девушка почувствовала инстинктивный страх замкнутого пространства. Да, это только из-за клаустрофобии, никак не от того, что Реддл стал приближаться к ней с медлительностью змеи. Девушка запустила руку в мантию и за секунду подняла палочку, направляя ее прямо в грудь парня. Она готова в любую секунду защищаться.       — Не подходи ближе, — парня никак не испугала ее палочка. Он упивался страхом, который девчонка не могла скрыть от него. И ее защитный рефлекс только подтвердил это.       — Я не собираюсь трогать тебя, грязнокровка. Мне противно, — прошипел Том с отвращением. На девушку как будто поток грязи спустили. Немного обидно, но она знает, что ожидать от него нормального отношения не имеет смысла.       — Что тебе нужно, Реддл? — древко так сильно впечаталось ей в ладонь, что там, несомненно, остался след.       — Я хочу лишь предупредить, — его голос звучал тихо, но оттого еще опаснее, словно он готов в любую секунду пустить в нее Непростительное. — Я знаю, что ты считаешь себя очень умной, даже слишком. Только не зазнавайся, потому что я сотру тебя в порошок, если ты так и будешь вставать на моем пути, грязнокровка. Я ненавижу таких, как ты, — слова истощали яд, который медленно душил девушку. Она не заметила, как закололо в носу, а к горлу подкатил ком.       — Не думай, что я не замечаю, как ты пытаешься соревноваться со мной: кто умнее, кто сильнее и далее по списку. Да только Я сильнее. И не советую это проверять. Ты и так еле сдерживаешь слезы, а ведь я всего лишь говорю, — он злобно ухмыльнулся одним уголком рта. Девушка втянула воздух легкими и успокоилась. Он не сильнее. Она не слабачка. И не плакса. Никто не сможет заставить ее плакать, только не он.       — Знаешь что, Реддл? Твои запугивания могут подействовать только на первокурсников, да и на шавок-слизеринцев, но уж точно не на меня. Поэтому лучше закрой рот и проваливай отсюда, — девушка сняла заглушающее заклятие и подошла к двери. Спиной к нему, конечно, не поворачивалась. Она не так глупа. — И кстати, — она сняла запирающее и посмотрела ему прямо в глаза, — по поводу чистоты крови. Ты сначала внимательно посмотри на свою родословную, а уже потом оскорбляй других.       — Что ты имеешь в виду? — его челюсти сжались, а глаза будто бы блеснули чем-то красным.       — Что-то я не заметила в списке «28 Священных семей» твою фамилию, — она натянула милую театральную улыбочку и подмигнула ему. Это было последней каплей. Том разъяренно поднял палочку.       — Ты поплатишься, грязь… — но он не успел что-либо произнести, поскольку девушка уже прошмыгнула за дверь и закрыла ее. Круцио разнесло дверь в щепки, а Гермиона отшатнулась на несколько шагов и врезалась в противоположную стену. Она выровняла равновесие и поправила мантию.       — Как ты посмел! Непростительное! — крикнула она парню, который вышел с палочкой наготове. Он уже начал произносить другое заклинание, как в коридоре оказался Филч с миссис Норрис. Он прибежал за звук взрыва.       — Что здесь…       — Империо, — лицо Филча стало почти счастливым. — Сейчас же вернись в свою каморку. Ты забудешь все, что видел, когда зайдешь туда.       Филч ушел, держа на руках кошку. Гермиона была ужасно напугана, поражена, удивлена от увиденного. Том немного успокоился и восстановил дверь, пока никто не увидел. Он подошел к Гермионе и направил палочку на нее, собираясь произнесли то же самое заклятие. Но его снова прервали, на этот раз Снейп направлялся в подземелья из кабинета директора. Полы его мантии развевались довольно устрашающе, но сейчас Гермиона была просто несказанно счастлива его видеть. Том посмотрел в ее глаза, вкладывая в этот взгляд столько злости, что она как будто прочла его мысли: «Хоть слово, и третье Непростительное достигнет цели». Она не знала, как поступить. Пожаловаться Снейпу? Это было бы верхом глупости, учитывая, что Реддл его любимчик. Он может ей просто не поверить. А оставаться сейчас с Томом было крайне опасно, поэтому…       — Мисс Грейнджер, вы в порядке? — профессор Снейп посмотрел на нее изучающе. Девушка только сейчас поняла, что таращится на него, не зная, что сказать.       — Сэр, мы просто обдумываем, как бы получше украсить Большой зал к празднику. Она как раз хотела что-то рассказать, — Том сложил руки за спиной и учтиво поклонился профессору. Тот снисходительно улыбнулся и хлопнул Тома по плечу. Гермиона все еще была в каком-то другом мире.       — Мисс Грейнджер, — позвал ее снова Снейп. — Передайте Поттеру, что я жду его завтра на отбывание наказания.       — Д-да, хорошо, сэр, — она направилась быстрым шагом прочь оттуда, в свою гостиную. Том ответил на немой вопрос профессора пожиманием плечами. Снейп пожелал своему любимчику хорошего вечера и отправился дальше. «Он будет очень хорошим» — подумал Том и направился следом за ней. На каблуках она далеко не убежит. Он завернул за угол, но никого там не оказалось, и на другом этаже тоже. Вот сучка! Пошла обходным путем.       Реддл должен был поймать ее, пока эта грязнокровка не пожаловалась своим дружкам, или, того хуже, преподавателям. Уж ей они поверят.       — Куда-то торопишься? — он перехватил ее почти у самого поворота к портрету Полной Дамы и потянул за собой в укромный уголок, чтобы снова не наткнуться на кого-нибудь. Девушка пыталась вырвать руку, но у нее это слабо получалось. Том был разъярен и слишком силен. Страх заполонил разум Гермионы.       — Отпусти меня, Реддл! Я никому не скажу ничего, — она надеялась, что голос прозвучал искренне. Наконец, в конце коридора Том раскрыл дверь и толкнул Гермиону внутрь, да так сильно, что она повалилась на пол, а из сумки выпало несколько учебников, перо и чернильница.       — Как же ты мне уже надоела, — он покачал головой и снова наложил запирающее и заглушающее заклятия. Последнее пригодится больше. Он уже предвкушал, как девушка будет корчиться от боли и умолять его о пощаде. Он занес палочку над ней, но девушка выставила щит, прокричав Протего. Том ухмыльнулся, отбив отраженное заклятие.       — Том, прекрати, — звук собственного имени из уст грязнокровки его, на удивление, не обозлил. Парень ухмыльнулся и медленно потер пальцами свой подбородок, думая, как бы ее наказать.       Девушка поднялась на ноги под его внимательным взглядом и поправила юбку и блузку, а затем отряхнулась от пыли, как обычный магл. Реддл фыркнул и снова направил на нее палочку.       — Как насчет того, чтобы стереть твою память? Желательно, как можно больше, чтобы ты забыла, кто такая, — он как будто говорил не с ней, а с самим собой, медленно к ней приближаясь. — Не-ет, ты должна помнить, кем являешься. Жалкой, грязной, наивной… Хуже магла… — он источал злость, ненависть. С каждым словом живот девушки скручивало спазмом, все сильнее. Она испытывала ответное чувство ненависти к нему.       — Не подходи ко мне, ублюдок, — прошипела она, закипая, как чайник. Только дыма из ушей не хватает. — Если думаешь, что я побоюсь использовать атакующие заклинания, то глубоко ошибаешься.       — О, — он рассмеялся так, что у Гермионы внутренности все сжались в один комок от раздражения и неприязни. Она даже почувствовала, что ее подташнивает, — мне угрожает сама Грейнджер. Лучше заткнись. Силенцио.       Девушка разъярилась еще больше, но не могла произнести ни одного слова. Она направила палочку и попыталась невербально его атаковать, и у нее даже получилось, но Том отбил все заклинания. Она была удивлена, почему он не отберет ее палочку?       — Неплохо. Я думал, ты никогда не овладеешь Невербальными. Ну, до беспалочковой магии тебе далеко, — он ухмыльнулся. — Серпенсортия.       Гермиона вскрикнула, но ничего не было слышно. Она направила палочку на небольшую черную змею и стала следить за ней с нескрываемой паникой во взгляде. Том просто глумился над ней. Он стал разговаривать со змейкой на парселтанге, что еще больше сломило Грейнджер. Она глубоко дышала, пытаясь придумать, как сбежать из этого ада.       — Ох, ты ей, кажется, не нравишься, — наигранно разочарованно проговорил Том, не глядя на Гермиону. Она воспользовалась этой секундой и направила палочку на свое горло, чтобы вернуть себе голос. Хорошо, что в экстренной ситуации она умеет сосредотачиваться на невербальных заклинаниях. Правда, такая ситуация у нее была впервые. Но теперь она знала о своем преимуществе.       — Остолбеней! Чертов ублюдок, — крикнула Гермиона, глядя, как Том отлетает в сторону. Она мгновенно произнесла заклинание, которое по какому-то стечению обстоятельств успела запомнить, когда на втором курсе в дуэльном клубе Малфой наколдовал змею, натравив ее на Гарри. Снейп тогда мгновенно от нее избавился, а слова, сорвавшиеся с его губ, отпечатались в умной головушке Гермионы. Том начал приходить в себя, оглядывая помещение. Девушка связала его заклинанием.       — Не стоит недооценивать своего противника, Реддл. Я не жалкая, как видишь, — она снова подмигнула ему. Как посмела! Его вывело это так, что даже боль в голове ушла на второй план. Он быстро призвал палочку, которая отлетела в сторону, обычным Акцио и снял с себя веревки. Она. Посмела. Напасть. На. Него.       — Кру…- девушка, не мешкая, как-то неожиданно даже для самой себя, кинула в него обычной старой чернильницей, что стояла на столе рядом с ней. Парень увернулся, удивленно уставившись на нее.       — Прекрати, придурок! — крикнула она. — Хватит этого цирка!       Том только ухмыльнулся, решив узнать слабые места своего противника, чтобы поглумиться. Интересно, какие тайны хранит эта грязнокровка?       — Легилименс. — Протего.       Гермиону засосало в какой-то водоворот мыслей и образов. Они плыли перед ней, как тени, легкие вихри, образовываясь в воспоминание.       … Маленький мальчик сидит на лавочке перед каким-то серым зданием и смотрит на все вокруг ненавистным взглядом. Он расстроен и обижен, хочет отомстить.       — Глупый мальчишка! Ты не заслужил прогулки! Живо убирай со стола, как и все, — высокая женщина подошла к Тому и схватила его за шиворот. Он стал вырываться.       — Миссис Коул, это не я разбил вазу, Стейси все врет…       ... Тому не больше шести-семи лет. Он слышит, как плачет в соседней комнате маленький ребенок. Мальчик злится, закрывает уши пальцами, пытаясь сосредоточиться на своих мыслях, но и это не помогает. Мальчик чуть постарше встал с кровати, испуганно глядя на Тома, и быстро побежал из комнаты. Шторы на окне загорелись сами собой.       … Теперь Том старше. Старая работница приюта отчитывает его за что-то, применяя телесные наказания, воспоминание как будто начинает стираться, теряется.       — Пошла прочь из моей головы! — взревел голос, возвращая Гермиону в реальность. — Как ты посмела, тварь? — он подлетел к ней и развернул к стене, возле которой только что лежал. Он сжал ладонь на ее тонкой шее и вжал в стену. Гермиона начала задыхаться, а на глаза подступили слезы. Он терпеть не может слезы.       — Отпусти, — просипела она еле слышно.       — А где же волшебное слово? — Том наклонился к ее лицу и заглянул в глаза, но не заметил страха в них. Чуть ослабив хватку, чтобы она могла вздохнуть, но не отпуская, парень вдруг отодвинулся на шаг подальше, потому что ощутил приятный яблочный аромат от ее волос. Чертов любимый яблочный аромат. Этого он ей никогда не простит.       — Петрификус Тоталус! — прошипела девушка яростно. Руки парня вдруг опустились, а сам он застыл на месте. Она злобно рассмеялась ему в лицо и аккуратно, миленько так пальчиком притронулась к его груди и приложила лишь каплю усилий, чтобы он повалился на землю. — Достаточно волшебное, Реддл? Ой, прости. Два волшебных слова для тебя — непозволительное уважение. Надеюсь, ты уяснил урок, что со мной лучше не связываться.       Она победно подошла к двери, сняла все заклинания и подняла сумку с пола.       — И да, для того, кто вырос в магловском приюте, у тебя немного странное отношение к магглорожденным. Мне жаль тебя, — она усмехнулась. О том, насколько неправильно она поступила, ужалив его за самое болезненное место, Гермиона пожалеет потом. — Я никому не скажу о сегодняшних событиях, если ты перестанешь охотиться за мной. Поверь, если ты меня убьешь, Азкабан недалеко. Думаю, ты не настолько туп, чтобы из-за ненависти губить себя. А теперь, приятного вечера.       И Грейнджер гордо застучала каблучками. У Тома в ушах еще долго отдавался этот стук. Он понял, что не хочет ее убивать. Он хочет мучить ее, наблюдать, как она кричит, умоляет его. Это будет истинным наказание за вторжение в его сознание. А еще, он просто обязан еще раз использовать Легилименцию на ней.