Паучья власть

      

****,______,****

                    Надо ли говорить, что Страж был зол? Это и так понятно. Его злили туманные. Злили все, кого Красноглазый притащил и позволил остаться — Охотник и остальные приближённые. Злил и сам Красноглазый своим стремлением раздвинуть свои ляжки перед всеми, обнажив тугое кольцо ануса. Такого милого, красивого, желанного и развратного.       Если бы Страж мог, он бы сейчас нахмурился. Нет, конечно, наросты, которые чем-то напоминали брови — хотя таковыми не были, — характерно для этого сошлись, но если учесть его количество глаз, то выглядело это странно.       — Я чувствую твою злость, мой Страж, — нежным голоском пропел Красноглазый. Он сидел на камне, широко разведя ноги и активно размазывая свои выделения по всей заднице и ляжкам. Запах от этого стоял тот ещё.       Но больше Стража волновал и подталкивал не запах, а идущие от Короля миазмы эмоций. Его неконтролируемая похоть. Его страсть и горячность. Его дикое желание быть затраханным именно им — Стражем. С кем бы Король ни резвился и ни коротал свободные минуты, всё-таки ни на кого он так не смотрел и не реагировал, как на него.       И Страж им любовался. Не мог не. Ему нравилось, как Красноглазый трахает себя пальцем, вталкивая его в анус, легко растягивая. Соки от этого сочились обильнее. Конечно, ещё не текли водопадом от перевозбуждения, но в скором времени будут. Красноглазый снова будет извиваться в экстазе от его членов, а сердце — грозиться разорваться от такого напора.       Страж подошёл ближе, встав передними лапами на камень. Красноглазый тут же опёрся о них ногами, раздвигая их сильнее. Он продолжал размазывать по себе все выделения, стремясь, чтобы запах быстрее подстегнул огромного арахнида к действиям — и плевать, что сам уже за два метра ростом. Зато кладки сильнее и больше. И он всё ещё трусил перед потенциальным будущим стать маткой… Его это пугало до дрожи во всём теле и до тупой боли в животе. Ох, как же он не хотел становиться жирной гусеницей, от вида которой появлялось желание блевать. Хотя Страж этому определённо был бы рад — количество кладок и больший шанс появления арахнидов, а не пауков.       Когда паховые пластины Стража раскрылись, Красноглазый от вида четырёх толстых членов затрепетал в нетерпении. Он сунул по два пальца обеих рук в свою дырочку, активно раздвигая их, чтобы не просто растянуть вход, а дать понять, что он готов. В заднице зудело так, что хотелось как можно быстрее ощутить этих красавцев внутри себя.       Но Страж медлил. Он прекрасно видел и чувствовал нетерпение своего Короля. Видел, как он призывно раздвигает всё ещё тугой анус, как внутри блестят влажные стенки. Но он дразнил. Члены, оставляя влажные и липкие следы, змеями скользнули по ногам — икрам, ляжкам, — обвивая их и снова соскальзывая, заставляя Красноглазого трепетать ещё сильнее. Страж придвинулся ближе и паховая область прижалась к заднице Красноглазого, а члены гладили его живот, тыкали острыми концами в соски, вынуждая их обладателя вздрагивать.       Красноглазый подался вперёд и открыл рот. Страж послушно присунул члены, но только самые кончики, позволив их жадно вылизать. И не более. Когда же тот раскрыл рот шире и подался вперёд, арахнид отодвинул члены и снова принялся гладить животик.       — Видимо, — дрожащим от нетерпения голосом простонал Красноглазый, — я тебя чем-то обидел. Скорее всего, причины твоего недовольства не изменились. Поэтому ты сейчас надо мной издеваешься? Я же так хочу! — порывисто выдохнул Красноглазый, резко садясь и в буквальном смысле принимаясь вылизывать жвала и рот Стража, отчего тот довольно зажмурился, облизывая его язык своим.       Язык Красноглазого активно скользил по клыкам, грубой жёсткой коже, между мелких зубов. Он сплетался с сухим тонким языком арахнида. Шустро двигался между глаз и по ним, отчего и сам Страж начал мелко трястись от возбуждения, которое постепенно начало захлёстывать его более сильными волнами.       Грубо толкнув Красноглазого обратно на спину, Страж прижал колени к камню. Он несколько секунд любовался немного растянутой дырочкой. А после, без всякого предупреждения всунул сразу два члена, заставив Красноглазого завопить от боли. Члены молниеносно воткнулись в стенку с замком в непосредственной близости от чувствительного центра. На что Красноглазый задохнулся от боли и плотно зажмурил все глаза. Страж же продолжил своё издевательство — мальчик разозлил своим поведением слишком сильно! Члены резко разошлись в стороны, и по телу Красноглазого прошла волна адской боли. До носа донёсся запах крови из разорванного такой жестокостью ануса. Красноглазый рыкнул, а из глаз потекли крупные бусины слёз.       Члены разошлись в стороны, сильнее орошая себя кровью и заставляя Красноглазого скулить. Внутрь вскользнул третий член. Прижавшись друг к другу, они замерли. Красноглазый хныкал, дрожал всем телом, сжимался от боли в нежном месте. Однако, не предпринимал попыток сопротивляться, — а захоти, так с лёгкостью разорвал бы Стража на клочки.       Любовь такая странная штука. И весьма разнообразная. Кому-то подавай ласки и нежности. Кому-то только мимолётные прикосновения. Кому-то страсть без разнообразия. Кому-то похоть и все позы мира. А кому-то, — как Красноглазому, — нужна была жестокость, чтобы ощутить себя всего и полностью.       Страж это знал. Все знали. Иначе никто бы и не посмел лишний раз его поцарапать или укусить. Как это сейчас делал Страж. Пока его члены находились в спокойствии, анус очень быстро регенерировал и порванные места срастались. Однако, желая довести своего Короля до исступления, он впился рядами мелких зубов в его ляжку, оставляя кровавые следы. От этого ощущения Красноглазый снова вздрогнул всем телом, а при попытке пошевелиться, почувствовал, как члены растягивают анус — хотя они и не шевелились. Это вызывало трепет во всём теле. Он снова заскулил, и вот уже руки с тонкими длинными когтями царапают его торс, раздирая соски и вновь заставляя вопить от боли.       Окутывающий разум страх заставлял тело полыхать огнём. Он не сковывал, наоборот, заставлял сопротивляться, и вследствие — быть жёстче и «насильника». Рука Стража сжалась на горле, немного душа. Жвала сомкнулись на соске, пронзая его клыками. Расползающийся и смешивающийся с кровью яд обжигал, точно кислота, однако не ранил, а просто усиливал ощущения от боли. Красноглазый выгнулся, и укус появился чуть ниже ложбинки на шее.       В тело грубо вторгся последний член, и анус резко натянулся ещё больше, заставив Красноглазого взвизгнуть. В обхвате все члены Стража не уступали размеру члена паука гиганта. Но они были лучше. Более подвижны. Более необычны и способны принести много больше удовольствия.       Словно стремясь продемонстрировать, на что способна его плоть, Страж сильнее сжал руки на ляжках и шее Красноглазого, чтобы он не отодвинулся. Члены упёрлись во внутреннюю стенку-замок, подальше от центра, и надавили. Поначалу это не вызывало бурной реакции. Острые концы, плавно усиливая натиск, давили на нежную кожу, но с каждой секундой давление росло. Стенка натягивалась сильнее.       Красноглазый отрицательно замотал головой. Он уже в который раз удивлялся силе членов Стража, которые вот так запросто могли его поднять — главное, чтобы стенка внутри не сорвалась. Страж это тоже знал и понимал. У него не было цели убить Красноглазого или слишком серьёзно покалечить. Лишь наказать, сделав чуточку больнее, чем тому нравилось. И не более. Дать понять — в очередной раз, — что он категорически против туманных и Охотника с остальными. Всё равно результата это не возымеет. Зато даёт полное право наказывать почаще.       Замотав головой активнее, Красноглазый, издав более сдавленный хрип, принялся бить по его рукам своими, которые Страж тут же зажал оставшейся парой рук. Стражу было хорошо, стенки приятно обволакивали члены. Давление на концы, которое ему безумно нравилось, приносило своё удовольствие, от которого уже хотелось кончить. А вот Красноглазого это давление несколько пугало. Оно было уж чересчур болезненным, даже пальцы на ногах плотно сжались, а сердце от рваного ритма грозилось разорваться.       Медленно члены начали снижать давление. Соков внутри задницы Красноглазого было достаточно, чтобы спокойно скользили все четыре. Не просто скользили, а точно стрелы «втыкались» в центр замка, заставляя Красноглазого без конца вскрикивать и извиваться. Он бы извивался сильнее, если бы шесть рук не держали его настолько крепко.       Красноглазый чувствовал, как в нём двигаются четыре «змеи». Они активно раздвигали стенки, когда острым головкам нужно было место, чтобы снова ткнуться в замок. Страж даже не пытался их вытаскивать, просто немного сгибал, отчего кишка, словно резиновая, натягивалась во все стороны. А если учесть толщину каждого члена, то было неудивительно, что Красноглазый стал крупнее — вместить в себя таких гигантов мало кто сможет. Да и он сам откровенно удивлялся, как вмещает их в себя, ведь задница не настолько огромна. Надо сказать спасибо, что кожа кишки прочная и эластичная, раз с такой лёгкостью растягивается. Но всё равно, иногда — постоянно, — казалось, что она вот-вот разорвётся, и все внутренности вывалятся через растянутую дыру.       Члены задвигались активнее, быстрее, жёстче. Красноглазый хрипел, но не от того, что сорвал голос, а из-за того, что руки Стража всё ещё слишком сильно его сжимали. Но Страж быстро это исправил, сжав копну густых чёрных волос, надавил свободной рукой на торс, чтобы тот не подымался слишком высоко, и дёрнул за волосы. Красноглазый тихо рыкнул от боли и с благоговейным ужасом уставился, как натягивается кожа и мышцы в районе живота. Из-за того, что творилось в заднице, он даже не сразу понял, что это всё отдаётся и в животе.       Желая напугать своего глупого мальчишку ещё больше, Страж прекратил трахать его. Живот также замер. Для Красноглазого это была передышка, которую он так жаждал. Правда, долго отдыхать ему не дали. Члены упёрлись в верхнюю часть кишки и снова начали давить. И чем сильнее натягивалась кожа на животе, тем больше Красноглазому казалось, что он сейчас родит. Но уже через пупок.       Тело сковывала боль. Оно трепетало и содрогалось от каждого движения членов внутри. Глаза закатились, рот широко открыт, и из него вырывалось тяжёлое, хриплое дыхание. Когда замок внутри резко разошёлся, заключая члены в свою, на удивление, несильную хватку. Видимо организм все силы потратил на регенерацию разодранного ануса и сосков.       — Я тебя убью… — прохрипел Красноглазый, чувствуя, как сперма Стража до отказа заполняет его.       — И лишишь себя единственного главного самца, — протянул Страж.       — Единственного и неповторимого, — расхохотался Красноглазый. А отсмеявшись добавил: — ибо всех конкурентов ты убьёшь.