Паучья власть

             

****,______,****

             Красноглазый усердно ковырялся в трупе паука-альбиноса. Если быть точнее — осматривал тело, убирая излишки: отрывал всё, что ему не нравилось. Добравшись до морды с искривлёнными жвалами, он придирчиво оглядел россыпь мелких, потускневших алых глаз и со вздохом присел на колени. Раз захотел, чтобы всё было идеально, для этого нужно было постараться. Он даже и не думал просить помощи у Стража.       С последнего соития прошла неделя. За это время Красноглазый полностью восстановился. На теле не осталось и следа от той страсти, с какой он трахался с гигантами. Ни царапин, ни укусов, ни ранок, ни засосов, ничего не осталось. Сейчас его дырочка снова была маленькой и узкой. А тело отдохнувшим и полным сил. Если бы не нужда заняться делом, он бы занялся сексом. Безудержное спаривание ему нравилось гораздо больше, чем выковыривание глаз мёртвого паука.       Кокон с Кири разбухал. Красноглазого этот факт радовал: задуманное шло по плану. Немного медленнее, чем он предполагал, но всё в лучшую сторону. Оставалось подождать ещё немного и можно было браться за вторую часть замысла. Красноглазый от предвкушения потёр руки. Однако, стоило взгляду упасть на труп, как радость улетучилась.       С ворчанием он ткнул пальцем в глаз, вдавливая его внутрь и оставляя ямку. Повторив ещё пару раз, он всерьёз задумался заставить кого-нибудь заняться этим вместо себя. Пока думал, наделал с десяток ямок и тут же принялся разрывать их, делая две большие дыры. Проведя пальцем по жвалам, он решил оставить их: вдруг Кири понравятся. Зачем тогда лишать этого? А если нет, выдрать труда не составит.       Закончив с пауком, Красноглазый перевернул тело кверху брюхом и отошёл к кокону. Белесая слизь продолжала стекать вниз, вытягиваясь на несколько сантиметров, после чего шумно падала в воду, создавая на ней круги. Любовно погладив кокон рукой, Красноглазый прислушался к ощущениям, которые от него исходят. Сейчас Кири крепко спал, ничего не видя и не слыша. Сон был плотным, немного давящим. Яд не давал Кири разлепить глаза. Но это и к лучшему: если бы он увидел, что стало с его телом, то рад бы этому точно не был. Как минимум он бы испугался. А максимум — отправился к праотцам из-за того же страха.       Посмеиваясь Красноглазый стянул прилипшего к склизкой паутине паучка и, отойдя к камням, присел на них. Он хорошо поработал, сейчас же можно было немного отдохнуть. Сунув вытянутое тельце древесника в рот, Красноглазый облизал его со всех сторон, чувствуя, как выдвигается маленький тонкий член, он провёл кончиком языка по нему, а после, вытащив, посадил на член. Из горла вырвалось прерывистое дыхание, когда уретра была раздвинута.       Сдвинувшись на камни, Красноглазый поманил к себе ещё нескольких паучков — не больше первого. Одного он тут же подтолкнул к члену, желая ощутить внутри него как можно больше паучков. Уретра раздвинулась сильнее, и Красноглазый тяжело задышал.       Его соски от напряжения заметно увеличились, но трогать их самому не хотелось. Да и зачем? Когда столько желающих помощников. Не церемонясь, один из тарантулов, достигнув соска, метко попал в крошечную дырочку, вынуждая Короля вскрикнуть от приятного ощущения в нём. И до этого паучки тыкались в них, но попадали лишь в складочки, а сейчас членик разрабатывал незаметную дырочку, пробуждая в Короле новые ощущения.       Жаждя заполучить ещё больше потрясающих ощущений, Красноглазый подтолкнул ко второму соску паучка побольше. И стоило члену — далеко не с первого раза — раздвинуть сосок и проскользнуть глубже, как Красноглазый, выгнувшись от щекочущего ощущения, громко застонал, прикусывая согнутые в кулак пальцы. От нового чувства по телу пробежали мурашки. В заднице в мгновении ока сделалось мокро, отдавая пульсацией.       Постаравшись расслабиться, Красноглазый откинулся на камни, широко раздвигая согнутые в коленях ноги. Не было обычного желания, чтобы его отодрали в задницу. Он наслаждался тем, что творилось на его груди, где к горошинкам пристраивались и другие паучки. Своего Короля жаждали все, и с каждым разом всё больше и больше. Пока это доставляло Королю удовольствие, он будет это позволять. И многие склонялись, что ему это не надоест никогда. Он ведь считал, что спаривание лучше, чем всё остальное. А когда похоть отзывалась в каждой клеточке тела, сопротивляться этому было невыносимо.       Красноглазый поперхнулся воздухом и широко распахнул глаза, стоило второму члену растянуть сосок, который под натиском двух маленький тел ходил ходуном. Он то вжимался в торс, становясь плоским, то удлинялся, поднимаясь следом за пауками. Со вторым, буквально несколько секунд спустя, начало происходить ровно то же самое. Те, у кого не вышло трахнуть Короля в грудь, ползали рядом, кусаясь и топчась лапками с жёсткими ворсинками.       Издав тихий протяжный стон, Красноглазый сжал волосы на затылке, прикусывая от удовольствия губу. Полностью сосредоточившись на ощущениях в красных от происходящего сосках, он не сразу заметил, как один из более крупных пауков заполз на камни, нависая над ним. Его плотный, длинный, тёмно-серый член потёрся о ляжку Короля, тем самым привлекая его внимание.       Широко улыбнувшись, Красноглазый, кивнув, подхватил ноги под коленями, подставляя анус. Склизкий член вошёл не сразу. Он постоянно соскальзывал, не желая протискиваться в тугой анус. Красноглазому ничего не оставалось, как придержать его рукой, а после тихо постанывать от движений в заднице. Паук двигался споро, погружая член на максимальную длину, переступая с лапы на лапу, чтобы найти более устойчивое положение и ускориться ещё больше.       Удовольствие накатывало волнами. Красноглазому было хорошо, но мало. Привыкнув, что его буквально разрывают на части, ему хотелось ощущать это чаще. От страха, что его и правда, могут разорвать на куски, он становился в разы чувствительней, без конца писаясь и кончая.       От неожиданной боли в соске, Красноглазый громко вскрикнул и уставился на большого тарантула, который, разогнав собратьев поменьше, раздирал сосок более толстым члеником, вызывая «уколы» по области вокруг и внутри тем более. Красноглазый заскулил сквозь плотно сомкнуты губы, когда «обиженные» паучки уползли ко второму соску, чуть ли не устроив драку за право его поиметь. От их с одной стороны смешной, а с другой опасной — ибо могли разорвать — баталии, Красноглазый начал серьёзно опасаться за сохранность своей груди. Он снова вскрикнул, стоило дырочке впустить в себя третий членик.       В мозгу от похоти стоял плотный туман. Красноглазый тёк, чувствуя, как уретру раздвигает ещё один паук. Разработанный анус требовал большего, жадно заглатывая один единственный член. Еле найдя в себе силы, он подозвал ближайших древесников, позволяя им сделать выбор. Один тут же пристроился к собрату, цепляясь за него лапами. Красноглазый не сдержал стона, когда его член, резко раздвигая анальное отверстие, погрузился на всю длину.       Второй же решил заткнуть Короля: многим больше нравилось, когда он издавал мычаще-хлюпающие звуки, а не кричал. Член ткнулся в язык, скользнул по нему, оставляя вкус выделений, и упёрся в глотку. Красноглазому пришлось сильнее запрокинуть голову, что бы хер сразу проскользнул внутрь… и не только он один. Протестующе мыкнув, Красноглазый был вынужден принять в рот второй такой же хер спустившегося с потолка на паутине древесника. Два хуя ощутимо раздвинули глотку, затрахивая его то вместе, то порознь.       Дышать стало сложнее и из-за давления в заднице. Откуда-то взялся третий паук. Толчки стали сильнее, активнее. От каждого движения Красноглазого толкало то в одну сторону, то в другую. Пауки, точно сговорившись, задвигались навстречу. Красноглазый, замычав, попытался дёрнуться, но не смог из-за положения: зажали со всех сторон.       Паучья конча постепенно заполняла его с двух сторон. В заднице и желудке практически не оставалось места, но пауки продолжали свой террор, активнее его заливая. Члены без устали вскальзывали и выскальзывали, вынуждая Короля стонать и наслаждаться.       Красноглазый упёрся руками в древесников, что трахали его рот, пытаясь замедлить или оттолкнуть. Живот заметно увеличился, в нём булькало и бурлило. А самое «веселье» началось, когда все пауки, как по команде, начали кончать. Задница разрывалась от трёх потоков, как и желудок, только от двух. Область вокруг сосков вздулась, точно росла женская грудь. Стоило же членистоногим отползти, как Красноглазый излился фонтаном из всех мест.       Махнув рукой, Страж разогнал пауков, с интересом разглядывая своего мальчика. Вид усталый, но довольный. Особый интерес вызвали соски, из которых продолжала сочиться сперма. Подойдя ближе, Страж надавил на тёмный ореол, и из центра вырвался маленький фонтанчик, а мальчонка издал хриплый стон.       — Я думал, ты занимаешься переделкой человека, — прошипел Страж, ворочая парня и ставя его раком, завалив животом на мокрые от всяческих выделений камни.       — Ещё рано, — еле слышно просипел Красноглазый, готовясь ко второму заходу.       Хмыкнув, Страж глянул на растянутую дырку, без предупреждения вгоняя все четыре члена. Тихо взвизгнув, Красноглазый напрягся и тут же застонал, когда острые концы упёрлись в стенку, грубо раздвигая внутреннее кольцо и прорываясь глубже. Красноглазый зарычал сквозь зубы, ощущая, как семя его Стража разливается внутри.       — Чего добру пропадать? — усмехнулся Красноглазый и ойкнул, когда Страж, сначала вынул хуи, утянув обратно под пластину, а после сжал его за лодыжки, повесив вниз головой. — И что ты делаешь?       — Чтобы наверняка, — отозвался Страж, стоя с каменным выражением лица. — Я не могу растрачивать своё семя как попало.       Красноглазый залился весёлым смехом. К недоумению Стража, который поглядывал в сторону кокона.