Паучья власть

             

****,______,****

             Время пришло…       От нетерпения у Красноглазого сводило мышцы живота. Его желание достигнуть успеха давило на каждую клеточку тела. От уверенности, что всё получится, мелко трясло. Твёрдым широким шагом он практически влетел в пещеру с коконом и фанатичным взглядом уставился на него.       Паутина превратилась в плотную белесую слизь, которая активнее стекала в озеро, формируясь там более плотными шарообразными формами. С этим же появилась и опасность, что мальчишка вот-вот упадёт и утонет, ведь из-за яда он всё ещё пребывал во сне.       Оскалившись, Красноглазый в мгновение ока оказался рядом, подхватил лёгкое тельце, сдирая его с паутины. Положив Кири на пол, он активно разрывал слизь, откидывая её в разные стороны, нисколько не заботясь, что может попасть в кого-нибудь. И чем больше он убирал изменившуюся паутину, тем сильнее показывалось бледное тельце. Губы приобрели грязно-серый оттенок. Глаза закатились так, что сложно было понять, какого цвета они стали. Язык оставался таким же розовым, как и раньше.       Закончив предварительный осмотр, Красноглазый удовлетворённо кивнул. На вошедшего Стража он никак не отреагировал, продолжая свои манипуляции: поднёс Кири ближе к дохлому пауку и задумчиво облизнулся.       Проведя когтем от колена до середины бедра мальчика, Красноглазый прикинул, как это будет выглядеть, если отрезать тут. Ведь Кири ещё ребёнок, но станет монстром, и тогда его взросление ускорится. Нельзя его лишать чего-то особенного.       Облизнувшись, Красноглазый открыл рот, вонзая придатки в вены на шее Кири, впуская свой яд, что медленно растекался по всему телу. Дождавшись нужного результата, Красноглазый насмешливо зыркнул на напряжённого Стража и, занеся руку с образовавшимися когтями, в несколько ударов отсёк обе худенькие ножки выше колена.       Теперь же действовать нужно было быстро. Подскочивший Страж помог Королю, схватив тело мальчишки за руки и удерживая в подвешенном состоянии над пауком. Он прекрасно осознавал, что если не поможет своему обожаемому мальчику, он ему голову снести может. Да и задуманное сделает их сильнее. Вернее: может сделать. Пока весь ритуал не закончен, сложно было прогнозировать итог, ведь была только середина пути.       Пока Страж держал Кири, Красноглазый шустро вливал яд в дохлого паука: если быть точным — в пустые отверстия от глазниц, в них же капала и алая кровь мальчишки. Старательно убрав ненужные наросты, он сжал ножки и потянул вниз, вталкивая их в отверстия и заплёвывая быстро густеющим и твердеющим ядом, чтобы зафиксировать покалеченные конечности.       Сначала Красноглазый хотел в буквальном смысле разорвать Кири на две части, убрав часть живота. Но, пораскинув мозгами с гнилыми и жёсткими идеями, передумал. Ему хотелось увидеть своего нового Хранителя во всей красе, что означало, что нужно быть более внимательным. Наверняка и Кири захочется по-особому поиграть с тем, кого он будет оберегать. Но не сейчас, сначала перерождение.       Не прошло и пяти секунд, как весь яд был выпрыснут на будущего Хранителя, а паучье тело, точно обладая разумом, им повредилось. Вскинувшись, паучья часть попыталась ударить Стража шипом, но с потолка грохнулся паук-гигант, осторожно придавливая альбиноса к полу. Ноги с острыми когтями заскребли по полу, пытаясь вырваться. Сердце в груди Кири ударило с такой силой, что его было слышно даже с расстояния.       — Ты это видишь?! — с безумством во взгляде выдохнул Красноглазый. — Всё идёт удачно! Они уже слились!       Страж на это отозвался угрюмым молчанием. Ему приходилось прилагать колоссальные усилия, чтобы удержать задёргавшегося мальца. Сил у Хранителя было слишком много. Нестабильный разум Кири метался, точно загнанная в угол крыса. Но когда он достигнет тупика, на кого он набросится? На врага? Или же на того, кто его создал?       Кровь и яд смешивались в термоядерную смесь. Красноглазый всё добавлял и добавлял их, вливая в жёстко открытый рот Кири, пытаясь обуздать то, что в нём зарождалось. Мощь, идущая от Хранителя, ощущалась плотным давлением вокруг. Даже Красноглазому было сложно её сдерживать, но он старался, иначе все его задумки канут в Лету.       — Давай же, мой милый Кири, просыпайся! — вопль Короля разнёсся по пещерам, заставляя вздрогнуть каждого обитателя.       Изменения с Кири происходили на глазах. Издав беззвучный вопль, он дёрнул Стража на себя, с лёгкостью перекидывая через шокированного Красноглазого. Его веки резко распахнулись, и на Короля уставились бледно-бледно-алые глаза без зрачка. Радужка дёрнулась, тонкие губы сомкнулись и разомкнулись, на них виднелись ниточки слюны. Он точно пытался сделать, как и было велено: проснуться. Но претерпевающий изменения мозг подавал малопонятные сигналы телу, которое чувствовалось странно, будто чужое.       Приобняв Кири за талию, Красноглазый, не в силах удержаться, повис на нём, подогнув одну ногу, вытянув вторую и прогнувшись в спине. В любой другой ситуации поза была бы весьма соблазнительной, однако сейчас было не до того. Вскочивший на лапы Страж готов был кинуться выручать своего мальчика, но это не требовалось.       Победил Кири хаос в своей голове или нет — взгляд осознаннее не стал — но попытки сопротивляться прекратил. Паук-гигант отошёл назад, но не спешил покидать пещеру: главе колонии могла понадобиться помощь.       Красноглазый вздрогнул, когда, разрывая мышцы и кожу, у Кири сформировалась вторая пара рук. Их когти впились в плоть Красноглазого. В нос ударила вонь сильной крови, и даже Стражу стало не по себе, что уж говорить о пауке, которого заметно затрясло, и он начал отступать, чтобы не сорваться.       Навалившись на Красноглазого, Кири тихо всхлипнул и начал оседать. Трясущиеся тонкие лапки подгибались и разъезжались, пока он не повис на с готовностью подставившем руки Короле, на которого смотрел жалобным взглядом, словно извиняясь за что-то. Его нос уткнутся в торс, губы поймали сосок, и стоило багровой жиже попасть на язык, он присосался к нему, жадно сглатывая.       — Как это мило, — мурлыкнул Красноглазый. — Я прям как мамочка!       Руки Кири соскользнули с его боков и опали, безвольно повиснув. Красноглазому самому пришлось придерживать его, чтобы не упал, вдоволь напившись. Однако, не справившись с происходящим, как с телом, так и с мыслями, Кири обмяк, окончательно потеряв сознание.       — Ну, — переполненный чувством превосходства, Красноглазый обернулся к Стражу, — я же говорил, что всё получится!       — Он ещё не очнулся… — начал было Страж, но замолчал, столкнувшись со свирепым взглядом Короля.       — Опять?! — недовольно зарычал Красноглазый, и арахнид отступил. — Меня начинает раздражать твоё поведение! Ты признаёшь, что многого достиг благодаря мне, но продолжаешь сомневаться!       — У меня есть право на сомнения! — взревел Страж, поразив своего мальчика до глубины души. — И берутся они не с пустого места.       — Ты повысил на меня голос?! — охнул Красноглазый.       — Другого языка ты не понимаешь, — Страж прошёл мимо.       — Постой! — бережно уложив Кири на пол, Красноглазый подскочил к арахниду, прильнув к его торсу. — Каждое моё потомство от тебя! Зачем же злиться сейчас? Просто поддержи меня!       — Ты начинаешь забывать, кем был.       — А мне нужно об этом помнить? Разве важно не то, кем ты меня сделал, а кто я сейчас?       — Знай своё место, человек.       Инстинкты заставили Красноглазого действовать: рванув вперёд, он прижал арахнида к стене, издавая полный недовольства паучий вопль.       — Ты принадлежишь мне! Как и каждый паук и арахнид в колонии! — взревел Красноглазый. — Ты сделал меня таким! Смирись с моим главенством или в один прекрасный момент я убью тебя!       — Твоё главенство я принял давно, — прошипел Страж.       — Тогда перестань сомневаться! — отскочив, Красноглазый скрестил руки на груди. — Нужно закончить.       Усмехнувшись, Страж топал следом. Ему всегда нравилось выводить своего мальчика из себя, чтобы он показывал эмоции, демонстрировал себя со всех сторон. От этого кровь в жилах арахнида начинала бежать активнее, отдавая давлением в паховой области. Все члены от возбуждения давили на пластины, желая вырваться на свободу и оказаться в более приятном плену. Плену задницы, которой мальчик так умело водит, привлекая всеобщее внимание.       Чувствуя на себе взгляд Стража, Красноглазый более развратно присел возле Кири, широко разводя колени и прогибаясь в спине. Он знал, что Страж дразнит его специально, но всё равно никак не мог заставить себя реагировать спокойней.       Вернувшись к Кири, Красноглазый осторожно поднял его, вернее попытался, но из-за своеобразного облика он перевешивал то тут, то там. Страж нехотя помог, иначе это грозило затянуться надолго. Оттащив тело нового Хранителя на гамак из паутины, Красноглазый закрепил его путами, чтобы в случае чего он не свалился на каменный пол: будет не смешно, если от падения он свернёт себе шею или снова распадётся на две части, а весь пройденный путь: коту под хвост.       — Интересно, — задумчиво протянул Красноглазый, рассматривая Кири. — Сколько ему потребуется времени, чтобы перевоплотиться полностью?       — У каждого из людей это было по-разному, — напомнил Страж. — А из него ты решил сделать Хранителя. Это ещё интереснее.       — Вели паукам, чтобы рядом с ним постоянно кто-то был, не хочу опоздать, когда он начнёт просыпаться.       — Как скажешь.       — Когда закончишь тут, — Красноглазый, вильнув бедром, глянул на него через плечо, — я жду тебя к себе.       — Как скажешь, — повторил Страж, проследив за ним до самого выхода из пещерки.