Соседи

— Куда ты их дел, Джон? — мужчина в синем халате энергично переворачивал квартиру вверх дном. Сейчас он бегал по дивану, временами перескакивая на стол. — Ты действительно считаешь, что я тебе скажу? — Уотсон усмехнулся, не отрываясь от утренней газеты. — Я могу торговаться. — Мне ничего от тебя не нужно, я просто забочусь о твоём здоровье. — Здоровье! Какая глупость! То есть, если я сойду с ума, при этом чисто физически оставшись здоровым, тебя это устроит? — Вполне.       Шерлок взвыл. Уже седьмой час он рыскал по дому в поисках сигарет, которые его личный доктор отобрал неделю назад. Сайт пустовал, Лестрейд не отвечал на звонки и сообщения, клиентов не было и в помине. Детективу не оставалось ничего, кроме наркотиков, но из-за своего заботливого соседа и эта маленькая блажь была неосуществима. Холмс уже бился головой об стену, в надежде заглушить ужасную, раздирающую его на части, скуку. Миссис Хадсон принесла печенье, но Шерлок в порыве гнева накричал на неё, заявив, что обгонит Майкрофта в весе, если будет каждый приступ заедать выпечкой. — Неужели совсем нет дел?       Вместо ответа детектив бросил в лицо друга газету и замертво упал на диван. В газете была фотография Грэга и огромная надпись на развороте: «Инспектор Скотленд-Ярда в ударе! За последние месяцы раскрыто более двух десятков преступлений, в том числе давно считавшихся «глухими»!!! Лондон может спать спокойно, ведь он под защитой доблестных стражей правопорядка!» Прочитав статью дважды, Джон вновь посмотрел на умирающего от скуки Шерлока, и внезапно ему стало даже жалко его.       Да, доктору действительно не дано понять каково это: скучать по работе, чувствовать, как деградируешь от безделья и сходить с ума от скуки. Он считал благодатью побыть лишний раз дома, выпить чаю перед телевизором и поговорить с миссис Хадсон или даже с несносным лучшим другом. Правда в последнее время отношения не ладились. Шерлок был взвинчен, как пружина, и отвечал агрессией на любой вопрос или фразу. Уотсон, хоть и не блистал умом, но был не так глуп и наивен, как думал Холмс. В поведении детектива сквозила тревожность, проявлялись признаки нарастающей депрессии, а это означало, что Шерлок озадачен. Такое с ним случалось редко, но чрезвычайно било по его достоинству, и потому Джон, как лучший друг, старался всячески помочь справиться с проблемой. Но, как известно, помогать, не ведая с чем помогаешь, весьма трудно.       Спустя два часа Шерлок вскочил с дивана, чем очень напугал друга, ведь тот думал, что он спал. Он метнулся в свою комнату, закрылся там, а спустя пять минут вышел в чёрных пиджаке и брюках. На секунду Джон испугался, ведь именно так он ведёт себя, когда собирается на свидание: быстро приводит себя в порядок, а потом ещё несколько минут пялится в зеркало, пытаясь выявить изъян. Но это же Шерлок, так что какое к черту свидание? Вот только теперь Уотсона беспокоит один вопрос: почему он испугался? Ведь это абсолютно нормально, что его сосед, как мужчина, интересуется женщинами. Точнее было бы нормально, будь его соседом кто угодно, кроме социопатичного асексуала Шерлока Холмса. — Нет, Джон, я не иду на свидание, не беспокойся. Это сугубо твоя сфера деятельности. — Что? Я ведь ничего не сказал. — К твоему сведению, ты очень громко думаешь. — Да ни о чем таком я не думал! — Джон раскраснелся, как мальчишка, которого отчитывала мама, и уставился в газету, делая вид, что занят увлекательным чтивом, — и мне абсолютно все равно, зачем ты надел этот чертов костюм! Чтобы ты знал, я…       Гневную тираду прервал стук в дверь, очень четкий и равномерный. За дверью явно был человек сильный, сдержанный, не лишенный собственного достоинства. Шерлок бы узнал в нем Майкрофта, но это был не он. У этого человека есть страсть и нежность, которые не свойственны его брату. Да, все это он понял по стуку в дверь.       Как только она отворилась, в комнату неспеша вошли двое высоких мужчин. Один из них был в сером шерстяном костюме и вел себя так, как подобает членам высшего общества: гордый вид, опрятная внешность, величественная походка и хищный, ястребиный взгляд. Он быстрым острым взором осмотрел гостиную и ее обитателей. Второй неуверенно плёлся за ним, сгорбившись, опустив взгляд в пол и рассматривая свои грязные ботинки. Периодически он поднимал глаза, смотрел сквозь стекла очков на неизвестных людей, и его голубые глаза отражали неуверенность и настороженность. На нём была лёгкая куртка, а на дворе отнюдь не май, поэтому он слегка дрожал от холода. — Добрый день, господа, — обратился опрятный мужчина, — мы вчера переехали в квартиру напротив, решили познакомиться с новыми соседями. — Вот как, — начал Джон, который явно забыл о ссоре, — Это замечательно! Район тут спокойный, метро рядом… — Я уверен, люди тоже прекрасные, — перебил его новый сосед. Его мягкий и властный голос в сочетании с загадочной, обманчиво доброжелательной улыбкой создавали впечатление человека вежливого, но опасного. — О да, можете не сомневаться, — вдруг вмешался Шерлок, до того молчавший, разглядывая оппонента.       Они оба чувствовали как близки по духу, почти одинаковы. Настоящие звери, хищники по своей природе, что бы они не говорили и не делали. С минуту они стояли и сверлили друг друга взглядом, затем улыбнувшись почти одновременно протянули руки для рукопожатия. Джон заметил, как следят друг за другом мужчины и решил разрядить обстановку: — Может придёте сегодня вечером на чашечку чая? — С удовольствием. Правда, Уилл? — Угу, — отозвался угрюмо уже согревшийся мужчина. — Тогда до встречи.       Мужчины торопливо покинули квартиру, оставив после себя двоякое впечатление. У Джона было стойкое ощущение, будто он поговорил с самим собой только немного выше. А некий Уилл своим диковатым поведением напомнил ему Шерлока. «Бывает же» — подумал доктор, ставя чайник на плиту. Ему было бы интересно узнать больше о новых соседях, тем более, что они казались очень милыми людьми. В гостиной что-то упало. Обернувшись, Уотсон застал Шерлока на диване, вокруг которого валялась гора бумаг, которые, видимо, упали, но этот беспорядок никак не беспокоил развалившегося детектива. — Знаешь, у нас скоро будут гости. Надо бы убраться, и я, конечно, ни на что не намекаю, но я не отказался бы от помощи… Эй! Ты меня вообще слушаешь?! — Джон, я занят, — отмахнулся Холмс, сложив пальцы вместе и подперев ими подбородок. — О, ну простите, что мешаю! — доктор наигранно всплеснул руками, он был очень зол, — Просто скажи, о чем таком важном ты решил сейчас подумать? — Ты заметил? Ну конечно ты не заметил! Почему никто не замечает?! — Шерлок вскочил с дивана и быстро зашагал по комнате, пару раз чуть не сбив Джона с ног. — Что не заметил? О чем ты? — О наших соседях, Джон! Ты их видел? — Конечно видел. По-моему, милые люди. — Вот именно! — Шерлок всплеснул руками, и наконец остановился прямо напротив друга.       Детектив явно был возбуждён, зрачки расширены, груди высоко вздымается, он не знает куда деть руки. Такое поведение часто беспокоило Джона, ведь зачастую напоминало банальный приступ безумства, но за все время их сожительства он к ним почти привык. Ведь Шерлок — это Шерлок, что с него взять? Однако, ни с того ни с сего нахлынувший порыв не давал Джону успокоиться ещё долго. К вечеру они убрались в квартире ровно настолько, чтобы из углов не торчали части человеческих тел, на полу не было разбросано белье и на кухне не громоздилось химическое оборудование.       Гости пришли в шесть часов, прихватив с собой маленький торт с клубникой. Джон опять хлопотал на кухне, где ему охотно помогал высокий блондин, а Уилл и Шерлок молча сидели за столом по одну сторону. Холмс взглянул на потрепанного мужчину и сразу прочитал о нем все, но решил, что высказывать сейчас свои выводы будет грубо и ему потом влетит за это от Джона. Вскоре все сели за стол, на который поставили чашки, две вазочки с печеньем и конфетами, а посередине ароматный торт. Разговор долго не клеился, висела неловкая тишина. Вдруг Джона осенило, он вспомнил, что забыл кое-что очень важное при знакомстве. — Я только сейчас понял, что мы не узнали ваше имя! — Ну ты и тормоз, Джон, — вздохнул Шерлок, как бы указывая на свою усталость от общества глупых людей, за что получил удар по ноге от Уотсона. — Действительно! Я и не заметил, — светловолосый мужчина поставил чашку с чаем на стол, — меня зовут Ганнибал Лектер, а моего спутника Уилл Грэм. — А мистер Грэм немой? — съязвил Шерлок, за что опять получил по ноге. — Нет, — отозвался Уилл и сверкнул недовольным взглядом сквозь очки. — Приятно с вами познакомиться! Я — доктор Джон Уотсон, а этот невежа — мой друг Шерлок Холмс. — Очень приятно, мистер Холмс, доктор Уотсон. — Чем вы занимаетесь, мистер Лектер? Думаю, мистера Грэма спрашивать бесполезно, — продолжал язвить Шерлок, явно провоцируя гостей. — Я работаю психологом, а Уилл… — Ганнибал задумался, стоит ли рассказывать о том, кем является его возлюбленный. — Я агент ФБР. В отставке. — Надо же, как интересно! Стало быть, доктор Лектер тоже работает в ФБР? — Вы преувеличиваете. Просто помогаю Уиллу справляться со стрессом. Уверен, доктор Уотсон меня понимает. — Простите? — Хоть мы и из Америки, но о подвигах мистера Холмса наслышаны. Он ничем не хуже любого агента ФБР, столько забот. Такому человеку нужен кто-то рядом, кто сможет успокоить, помочь, понять. Кто-то очень близкий, даже, осмелюсь сказать, родной. Это ведь особенные люди, доктор Уотсон. В наши обязанности входит их любить, оберегать и защищать, — Ганнибал протянул руку и погладил Уилла по плечу. Он видел, что тому не комфортно в обществе незнакомцев. — Что вы имеете ввиду под «любить»? — Любовь, доктор Уотсон. Ничего больше.       Остаток вечера прошёл в более тёплой обстановке, нежели его начало. Джон заметил, что Шерлоку понравился торт и решил, что следует спросить у доктора Лектера где они его взяли, чтобы в следующий раз, когда они решат прикупить сладкого к чаю, они могли не бояться, что сладость окажется гадостью. Тем временем детектив все не вылазил из-за компьютера в поисках информации о новых знакомых. Встал вопрос: что нужно искать? Он решил начать со списков беглых преступников США, затем нашёл сайт ФБР, но, даже взломав систему, не нашёл в базе данных ничего ни о Уилле Грэме, ни о Ганнибале Лектере, если, конечно, это их настоящие имена. «И все же они ужасно подозрительные» — Холмс встал таки из-за стола и прошёл к окну. Загадка становилась все интереснее.       В квартире напротив новые соседи разбирали коробки в полной тишине. Ужин им обоим понравился, но вот холодный приём Шерлока дал знать, что им тут явно не рады и не верят ни единому их слову. — Доктор Уотсон приятный человек, — прошептал Уилл, но сам удивился, видно, не собираясь произносить этого вслух. — В отличие от? — усмехнулся в ответ Лектер, стаскивая с дивана очередной короб хлама. — Кажется, он знает о нас всё. Теперь нам точно житья не будет. — Уилл, не паникуй. Я уверен, он ничего не знает. Это у англичан мода такая, делать вид, что они умнее тебя, да смотреть на всех, как на мусор. Хобби у них такое.       Но Грэм не был так самоуверен, как его сожитель. Его терзали сомнения на счёт того, правильно ли они поступили, приехав сюда. Ведь, по сути, они просто ворвались в чужую жизнь, захватив с собой груз своих преступлений. Да ещё и где поселились? Под носом величайшего детектива этого столетия! Уму непостижимо…       Ганнибал разобрал ещё одну коробку и решил сделать перерыв, присев на синий бархатный диван у стены. Квартира тоже встретила их холодом и пустотой, которая сочилась из всех углов, стараясь вытравить нежеланных гостей обратно на улицу, будто какой-то вирус. Лектер устало потёр лицо ладонями, снимая накопившуюся усталость и прикрыл веки. Краем глаза мужчина увидел, что Уилл дрожит. «Наверное, ему тоже холодно» — подумал Ганнибал и спустился на пол к мужчине, приобняв того за плечи. Жаль под рукой не было одеяла, чтобы согреться, вместо этого они обняли друг друга, уткнувшись в плечи и были похожи на единый серый комок, чуть подрагивающий, но постепенно согревающийся. Ганнибал был бесконечно благодарен Уиллу за его терпение, заботу и любовь, которой, как думал сам Лектер, он не был достоин. Грэм смог полюбить его, решился бежать, разделив ношу его грехов так, что Ганнибал, наконец-то, почувствовал, как легко бывает дышать. Любовь Уилла действовала поистине исцеляюще как для души, так и для тела. И он не мог не благодарить его. Каждый раз, в каждом слове, объятии, поцелуе звучало немое «спасибо». Спасибо, что ты рядом, спасибо за твою любовь. Больше ему ничего не надо было. Ради этого мужчины серийный маньяк был готов стать святым или же упасть так низко, как никто и никогда ещё не падал. И в эту ночь он будет заботиться о Уилле, не даст ему замерзнуть насмерть.       Грэм приподнял голову и устало оперся лбом о лоб Лектера. Их глаза были точно напротив друг друга, но никто не видел ничего перед собой. Мозг дал сбой, отказывался воспринимать происходящее. Именно так начался двухминутный поцелуй, полный нежности и заботы. Оба мужчины знали — это будет очень холодная ночь, но холодно им точно не будет.