Точное попадание

      Взрывы, лай собак, звуки стрельбы и реки крови. Вот к чему привык Арсений Костеник, кинолог, находящийся на войне в Сирии. Постоянное напряжение, еда на ходу, если вообще удается перекусить, постоянная смена места и старушка смерть, дышащая тебе в шею ежедневно. Верный пес Астор, немецкая овчарка, которая была с ним целых пять лет, покинула его неделю назад, теперь, без пса, он всего лишь рядовой солдат. Военный даже не смог похоронить верного друга, пообещав себе, что обязательно сделает это, когда вернется живым домой. Мысли о доме тоже не приносили мужчине веры в светлое будущее. Невеста ушла от него уже как десять лет назад, променяв на какого-то мажорчика, а матушка с батюшкой давно покинули этот мир, поэтому кроме пса, у него никого и не осталось. Будучи человеком, склонным к сентиментальным чувствам, военный носил ошейник Астора на руке, как браслет.              Сегодня они снова трясутся в грязном грузовике, направляясь к месту боевых действий прямиком из госпиталя, в котором мужчина выполнял также роль медбрата, восстанавливаясь после пулевого в ногу. Сухие губы растянулись в усмешке, страх перед смертью он позабыл давненько. Умирать совсем не страшно, когда терять нечего. Его взгляд упал на других солдат, среди них были совсем юные парни, только поступившие на службу. Юноша рядом с ним нервно теребил пояс сумки с патронами, заставляя губы мужчины растянуться еще шире.               - Боишься? - спросил Арсений у него, своим прокуренным хриплым голосом.              Парниша испуганно вздрогнул, и весь сжался в комок, вызывая сочувствующий взгляд мужчины. Да, все они были нервными, потом приходит апатия, если скорее не наступает желание умереть. Мужчина грустно хмыкнул себе под нос, вспоминая друзей, похороненных в братской могиле.               - Боюсь, - несмело пролепетал парень. - Впервые воевать еду.               - Понимаю, у всех нас была первая война, - проговорил он спокойно, пытаясь сказать пацану своим тоном, что он еще сможет пожить. - Я, кстати, Арсений, но многие зовут меня дядей Сеней. Я тут один из самых опытных.               - Я Ярослав, можете и Славкой звать, - прохрипел паренек, косясь на старшего товарища.              Больше они с ним не общались до самого места действия. Военным предстояло держать линию обороны в окопах. Калашников в руках кинолога лежал как родной, а дальше снова начался ад с криками, выстрелами и кровавым месивом. Пот застилал глаза, горло пересыхало, а нос закладывало от пыли и грязи. Мужчина часто прерывался на кашель, здоровье уже желало лучшего и зрение стало подводить.              Целясь в очередного вражеского солдата, Арсений краем глаза увидел знакомый светлый пучок волос. Сердце мужчины сжалось, ведь один из нападающий подбежал впритык к окопу, в месте, где почти не осталось людей, и внезапно схватил парнишку, Славку, за ружье. Кинолог сам не понял как оказался возле них, словно переместился с места на место. Схватив пацана за предплечье, он откинул его обратно в окоп, а сам резко прикладом врезал противнику по голове. Тот свалился на колени, явно теряя сознание.              Арсений быстро прыгнул обратно в окоп, но ноги его внезапно подкосились, в груди стало до ужаса тепло и он прижал к ней руку, которая сразу пропиталась чем-то мокрым и липким, а еще обжигающе горячим. Перед глазами появилась темнота, а сознание покинуло его тело.