Моими глазами

Вечером Юра гуглил странные статьи о соулмейтах. Он не верил ни в магию, ни в судьбу, верил только в математику: она его ни разу в жизни не подвела. И в маму он, конечно, верил, потому что она была для него героиней. Не героиней дешёвого романа, а женщиной, которая днями и ночами спасает души безнадёжных. Валя сидела рядом, внимательно слушала его временами тяжёлый голос. Он почти не делал пауз, поэтому воспринимать информацию было тяжело. Мало того, что сама теория о соулмейтах была теми ещё дебрями, так и прикоснуться к ней собственными силами было нельзя. Антонова слушала, выхватывала какие-то детали для себя. Но — не разбиралась. — В основе теории о существовании соулмейтов лежат случаи, когда люди идеально подходили друг другу по определённым внешним и/или внутренним характеристикам, например, совпадали одновременно по цвету волос и предпочтениям в еде; или же люди находили друг друга по одинаковым отметинам на теле, звучащим в голове мелодиям, конкретным краскам, которые они способны видеть от рождения. Однако учёными доказано, что теория может быть применена более широко: дело не только в свособах нахождения соулмейта, но и в результатах таких встреч. Нахождение соулмейта иногда помогает раскрыть тайные способности, приобрести определённый статус в обществе или даже заработать денег. Кроме того, в разных странах зафиксированы случаи, когда нахождение соулмейта помогало вылечить серьёзные заболевания, хронические и приобретённые недуги. На территории современной Сербии самым популярным яаляется случай двадцатилетнего парня, которому удалось излечиться от рака после нахождения соулмейта. — Что ты сказал? — Антонова встрепенулась, словно в неё бросили снежок. Она посмотрела на Юру, не видя его, но постаралась сделать это пронзительнее обычного. Глаза Юры забегали по экрану, желая вернуться к нужному абзацу. Он читал кусками, пропуская умные слова учёных, диаграммы, картинки и нативную рекламу. Вернуться к моменту, за который зацепилась Валя, оказалось достаточно трудно. — Про Сербию? — уточняюще спросил он, хотя и так знал ответ. Вопрос с его стороны и кивок блондинки, который он уловил боковым зрением, дали время. Он отлистал страницу вверх, нашёл вызывающее имя собственное и отчётливее зачитал: — На территории современной Сербии самым популярным яаляется случай двадцатилетнего парня, которому удалось излечиться от рака после нахождения соулмейта. Вале показалось, что она перестала дышать. Весь смысл ещё с первого раза до неё дошёл, во второй — были только отголоски. Но в голове резко всё встало на свои места; картинка, разбитая на куски, собралась. — Ты можешь подробнее прочитать про похожие случаи? — Валя соскользнула с кресла и упала на диван рядом с сыном. Она ничего не видела, лишь свет его смартфона, но всё равно туда зачем-то заглянула. Радужка ничего не видящих глаз от искусственных лучей посветлела, стала голубее и радостнее. — Меня скоро в Гугле заблокируют, — усмехнулся Юра, открывая стартовую страницу браузера. — Так, и как это гуглить? «Соулмейты и лечение болезней»? «Как соулмейты исцеляют недуги»?.. А вообще, мам, тебе это зачем? Антонова ощутила, как напрягся Юра, а его глаза вперились в неё. Он смотрела на неё слегка сверху вниз, а она тихонько лежала на его плече. Откровенно говоря, она сама не понимала, зачем ей это надо, но чувствовала — это тот самый путь. Это путь к решению проблем, к исцелению. Путь к Море, с мыслями о которой она просыпается утром, а ложится — ночью. И искренне не знает, как по-правильному с этими самыми мыслями поступить. * Мора не интересовалась Валей настолько сильно, чтобы вбивать её имя в поисковик. До определённого момента. А потом как-то вернулась вечером в квартиру и вместо звонка Джейн взяла планшет. Статьи, где появлялось нужное имя, все были на русском. Она не совсем легко в них ориентировалась, поэтому пользовалась словарями. Однако основу было невозможно не уловить: Валя была потрясающая. Море встретилась куча ссылок на участие Антоновой в судебных процессах, где она блестяще презентовала свою работу; она выступала на конференциях, попадала с лекциями в школы и университеты. В общем, если бы за профессионально активную позицию давали медали, Валя бы была увешана целиком и полностью. Айлс половину ночи с совершенным удовольствием листала статьи, минуя рекламу, пока не наткнулась на новостную сводку. Она была датирована весной, и крупным планом была вывешена фотография разбитого автомобиля. Очень размыто, сухо, неясно статья сообщила о том, что Антонова пострадала больше всех и находится в критическом состоянии. На этом моменте Море подумалось, что с неё интернета хватит, и отбросила планшет на кровать. Часы показывали час ночи. Спать Мора не могла. Она ходила по комнате из угла в угол, представляя, как возвращается в Бостон. Именно в ту ночь мысли о доме возникли так внезапно и показались ей дикими. Она не знала и не понимала, как будет собирать чемоданы и мчаться в аэропорт. Уехать значило оставить Валю в Москве. Оставить Валю в Москве значило лишиться, возможно, чего-то очень важного в своей судьбе. Стоило Море прикрыть глаза и представить улицы родного города, сердце тут же неистово сжалось. Боль скатилась от макушки вниз, боль поднялась от пят вверх — и целиком сконцентрировалась в груди, где под ладонью трепетал чёртов комок нервов. Комок, который не умел здраво оценивать ситуацию, не умел анализировать, не умел производить рассчёты. Он только чувствовал и болел, когда сама Мора предпочитала ничего не чувствовать. Совсем. Айлс так и не смогла уснуть до самого будильника. Спазм в груди уже под утро не был таким, что хотелось лезть на стенку, но сердце не уставало о себе напоминать. Оно могло замолкать не секунуду, а затем начинало снова протяжно стонать. И так было всю ночь. Поэтому глаз Мора не сомкнула, думала, старалась не плакать от бессилия.