И грянул дождь

      — Десять, девять, восемь…       Платформа поднялась и вот она — арена. Глаза привыкают к белому свету, а из рта вырывается дымка белого пара от моего дыхания. Оглядываюсь и вижу других трибутов, что также стоят на поднявших их платформах, вокруг Рога изобилия. Каждый год Игры начинаются в центе арены, и как правило, условия разные. У каждой арены есть свой подвох или закономерность. Рог изобилия находится в центре поля, дальше начинается лес, а со своего места даже вижу гору вдали. Но самое интересное, что с неба спускается что-то белое, и температура по ощущениям ниже нуля.       — Снег, — выставив руку и поймав снежинку, понимаю, что эти уроды могут смоделировать любые погодные условия.       Опустив взгляд, вижу, что снег ложится на землю, покрывая её тонким слоем, вырисовывая вокруг Рога изобилия узор, напоминающий розу ветров, что так часто встречается на мореходных картах. Нахожу взглядом Хьюго, что стоит на другой стороне. Вздрагиваю от неожиданности. Совсем рядом прозвучал звук взрыва. Тряхнув головой, сбрасывая с неё землю, поворачиваю голову в сторону платформы, что должна быть рядом. Вокруг неё в земле остался кратер. У парня из седьмого дистрикта не выдержали нервы и он сошёл с места до конца отсчета. Одэйр предупреждал, чтобы мы даже не думали сходить с места до звука гонга, что обозначает начало Игр. В Голодных играх совсем немного правил и Сенека Крэйн не потерпит нарушения.       Вытащив из волос комочек грязи, очень надеюсь на то, что это земля… От парня из седьмого ничего не осталось, такой мощности был заряд. Три, два, один, гонг! Спрыгнув с платформы, начинаю отступать. Многие трибуты делают то же самое, бегут, пытаясь скрыться от противника среди деревьев. Но есть и такие, что решили попытать удачу, прихватив еду, снаряжение или оружие. Первый и второй дистрикты не собираются бежать и делиться также они не намерены. Началась бойня.       — Ты что, идиот?! — рычу.       Хьюго, вместо того чтобы отступить, решил, что побежать к Рогу изобилия и добыть боевой молот, который так удачно оказался с его стороны, будет неплохой идеей. Уильямс сносит друга с ног, протаранив его плечом в спину. Хьюго падает на землю, успевает увернуться от острия меча, которым Уильямс решил его заколоть.       Выстрел пушки звучит один за другим, сообщая о смерти трибута. Бегу вперёд, не останавливаясь и не обращая внимания на начавшуюся бойню. В данный момент меня волнует только друг, что оказался настолько глуп. Уильямс не позволяет Хьюго подняться, продолжая атаковать, но друг крутится ужом на земле, откатываясь в сторону или отползая.       — Эй, урод?! — отвлекаю Уильямса, заставляя развернуться корпусом, подпрыгнув, наношу удар двумя ногами в его грудную клетку. Ублюдка отбрасывает назад на пару метров, а меч вылетает из его рук. — Надеюсь, я тебе что-нибудь сломала, — рычу, поднимаясь с земли, прежде упав на задницу и немного отбив её. — Вставай! — помогаю подняться Хьюго, пока Уильямс задыхается, хватая ртом воздух.       — Ты должна была бежать отсюда, — Хьюго перехватывает молот и успевает ударить по корпусу парня из восьмого, что пытался напасть на меня со спины с ножом в руках. Тот падает, отползая. В этой бойне у всех рвёт крышу, каждый пытается убить ближайшего трибута, не разбираясь, враг или друг.       — Как и ты! — толкаю друга в грудь, чтобы он отступал, ведь именно так мы договаривались.       Вижу, как кобыла из второго дистрикта сидит на девочке из одиннадцатого, которой лет четырнадцать, а сама настолько миниатюрна, что можно спутать с ребёнком.       — Выбирай противника по росту! — успеваю перехватить руку девицы из второго с зажатым в ней ножом, сдёргиваю её с девчонки.       — Тварь! — кричит мне в лицо, занося вторую руку с ножом, собираясь ударить точно в грудь. — Сдохни!       — Только после тебя, — рычу в её лицо, прежде полоснув ножом по горлу, что забрала раньше, вывернув ей запястье. Она валится на землю, пытаясь зажать рану, а снег, что вокруг, окрашивается в красный цвет. Присаживаюсь возле, забирая второй нож, упавший на землю. Посмотрев ей в лицо, понимаю, что я только что сделала… Не знаю, что меня заставило оглянуться, но встречаюсь взглядом с глазами, наполненными яростью. Они принадлежат Тоши Уильямсу. Он пытался убить моего друга, а я убила его подругу. — Подъём! — дёргаю за шкирку девчонку из одиннадцатого дистрикта, подгоняя и уводя её дальше от Рога изобилия, скрываясь среди деревьев. Хьюго бежит за нами с молотом и прихваченным рюкзаком.       — Я больше не могу! — произносит девчонка, запыхавшись. Ростом она мне и до плеча не достаёт и где я делаю шаг — ей нужно бежать два или три.       — Пара минут, — отпускаю её куртку и сама перевожу дыхание.       Хьюго опускается на корточки, также запыхавшись смотрит на нашу новую союзницу, что как только получив свободу, упала на колени. Конечно, для девчонки это вынужденный союз, ведь я не оставила ей выбора, просто потащила прочь с поля и подальше от бойни. Если она решит, что лучше будет ей уйти, переубеждать или уговаривать остаться в нашей компании не стану.       — Меня зовут Хьюго, — друг протягивает руку для знакомства. Конечно, мы знаем как её зовут, хоть нас и не подпускали к другим трибутам, но мы знаем каждого.       — София, — жмёт руку, немного стесняясь. — Можете звать меня Соня, — переводит взгляд на меня. — Спасибо!       — Не успела убежать? — это даже не вопрос, а скорее констатациях факта.       — Я словно оцепенела, а когда пришла в себя, уже лежала на земле, оставалось только отбиваться, — опускает глаза, смотря на собственные руки. Соня пыталась защититься, поэтому на локтях куртка изрезана и на ткани видна запекшаяся кровь.       Опускаю взгляд на собственные руки, правая в крови, как и один из ножей, что держу. Я так и бежала, одной рукой придерживая Софию, чтобы не отставала, а во второй держала оба ножа. Такими пользуются в армии, лезвие не больше пятнадцати сантиметров, а на ручке есть кольцо для удобства владельца, чтобы раскручивать нож в руке и наносить противнику как можно больше ударов.       — Я могу пойти с вами? — София, подняв руку, указывает на себя. — Я разбираюсь в травах, ягодах, могу лазить по деревьям… Я буду полезной, даю слово!       — Мы тебя не гнали, — присаживаюсь, очищая с рук кровь и убирая ножи, засунув их за край высоких ботинок.       — Лучше нам начать двигаться, — встаёт Хьюго, подняв молот, отдаёт мне рюкзак, в котором одеяло, верёвка и немного еды. — Мы всё ещё близко к центру арены.       — Вяленое мясо? — уже неплохо, а вот фляга в рюкзаке пустая. — Нужно найти питьевую воду, ну, а пока… — набираю во флягу чистый снег и, закрутив крышку, отдаю её Софии. — Все что-то несут. Положи флягу во внутренний карман куртки, от тепла тела снег растает и у нас будет немного воды, пока не найдём реку или что-то вроде…       — Я бы не додумался, — Хьюго одобрительно кивает и, запрокинув голову, пытается поймать летящие снежинки ртом.       Как можно быстрее удаляемся прочь от Рога изобилия, нам нужно найти подходящее место, где будет безопасно. Пройдя несколько миль, мы наконец-то выходим из сплошного леса. Дальше что-то вроде опушки, а за ней снова лес.       — Не стоит выходить на открытое пространство, лучше обойти стороной… — друг не успевает договорить, как, поскользнувшись, падает на задницу. — Блять! — скулит, отбив задницу.       — Это лёд?! — проверяю ногой и ботинок скользит.       — Я уже понял, Алессана, — Хьюго пытается подняться на скользком льду, но его ноги разъезжаются, и он пытается вернуться назад, стоя на коленях и держась руками.       — Ты что, не понял? — оглядываюсь на друга. — Это озеро! — аккуратно прохожу вперёд и, опустившись, сметаю со льда снег. Ледяная корка совершенно прозрачна и я вижу, как в воде плавает рыба.       Уже темнеет, мы несколько часов бежали всё дальше и дальше. За это время температура на арене опустилась ниже. Не могу сказать, что замёрзла, Цинна был прав, мы почувствуем холод примерно в минус двадцать. Но я определённо ощущаю дискомфорт: нос, уши, руки подмерзают.       — Хочешь поймать нам ужин? — Хьюго осторожно, чтобы не упасть, медленно подходит ко мне.       — А вы можете? — София осталась стоять на земле, так и не ступив на лёд.       — Мы ведь из четвёртого дистрикта, — Хьюго разводит руками и, замахнувшись молотом, бьёт пикообразным концом по льду, не разбивая его, а оставляя лишь небольшую дыру в нём, словно лунку.       Опустившись на колени и закатав рукав, опускаю руку в воду, перехватывая рыбёшку, что плыла мимо, бросаю её на лёд. К тому времени, как мы добрались до озера, во фляге закончилась вода, а сейчас лучшая возможность запастись питьевой водой. К концу рыбалки я почти отморозила себе пальцы. Сижу в стороне, засунув руки в карманы, наблюдаю за тем, как Хьюго жарит рыбу, а прежде Соня развела костёр, используя две сухие палки. Она и правда оказалась полезна, не думаю, что у меня бы вышло добыть огонь. Скорее бы начала есть рыбу сырой.       — Я думаю, нам нужно найти укрытие где-то рядом, — Хьюго, поворачивая рыбу над костром, косится в мою сторону.       — Нам нельзя долго оставаться на одном месте, — качаю головой. Совсем стемнело, дыма в небе от костра не увидят, а свет от него теряется на расстоянии двадцати метров, всё благодаря деревьям.       — Думаешь, нас будут искать профи? — Хьюго передаёт первую рыбку Софии.       — Я убила одну из них… Ты бы не постарался убрать первых конкурентов?!       — В этом есть смысл, — кивает друг, продолжая смотреть в мою сторону. У него сочувствующий взгляд.       Да, я не собиралась убивать, но даже не успев осознать, уже убила. Не думала, что всё будет так… Не думала, что буду чувствовать чужую кровь на руках, даже когда её на них нет. Разве это нормально — ощущать безразличие?! Ведь какой бы кобылой ни была девушка из второго дистрикта, она ведь была человеком… Так почему я не чувствую мук совести?       Поднимаю взгляд на Соню. Она сидит, шипя и обжигая язык, грызёт горячую рыбу. Если бы мы побежали в другую сторону или я бы сразу убежала, стоило бы только прозвучать гонгу, что бы тогда было? Она бы не была сейчас здесь с нами… «Убиваешь ты или убьют тебя» — вспоминаются отцовские слова. «Они не были убийцами и поэтому погибли сами» — это сказал нам Финник.       — Инстинкт самосохранения, — произносит Хьюго, садясь рядом, и протягивает мне рыбу. — Профи устраняют конкурентов… Она была угрозой, а ты защищала того, кто слабее, — друг, только посмотрев на меня, понял, что творится в моей голове. — И ты спасла меня, спасибо… Теперь я уверен, что могу доверять тебе. — припоминает наш первый разговор в поезде.       — Готовишь отвратно! — кривлюсь, пытаясь сплюнуть подгоревшую рыбью шкурку. Не хочу обсуждать своих тараканов.       — Не нравится — готовь сама! — ворчит и, лучше устроившись, сам откусывает от своего ужина. Поняв, что вкус рыбы и правда жуткий, кривится, но не плюётся. Как настоящий мужик, жуёт и, чуть не подавившись, глотает результат своих кулинарных стремлений.       — Я в шоке! — кошусь на друга. — Как, живя в четвёртом, ты не научился готовить рыбу?!       — Есть такой диагноз, как рукожопость, — приподнимает умно бровь, а я не могу удержаться, чтобы не засмеяться.       Разговор прерывает пищание чего-то спускающегося с неба. Это капсула от спонсоров. Спасибо, что кто-то не пожалел на нас денег… Парашют капсулы цепляется за ветку дерева, Хьюго без труда достаёт её.       — Это куртка, — произносит друг, вскрыв капсулу, и смотрит на меня, немного не понимая.       — Ты ведь заметил, что становится холоднее, — отвечаю и, взяв записку, узнаю почерк Одэйра. — Горжусь тобой! Не мёрзни. Финник.       Какое-то чувство отвращения вызывают его слова о гордости… Убила человека, молодец, возьми вкусняшку. Что за нафиг?! К счастью, появившееся чувство свидетельствуют о том, что мне не всё равно. Да, вины нет, но я и не горжусь тем, что сделала.       — Держи, — протягиваю куртку Соне.       — Я не могу! — качает головой. — Это твоя спонсорская помощь…       — Мы должны отдохнуть и поспать, костёр оставлять нельзя, иначе можем себя выдать… — вновь протягиваю ей куртку, в которой и минус сорок не страшен. — Спишь в ней или в обнимку с Хьюго в одеяле.       — Ничего личного, — произносит София, обращаясь к Хьюго и принимая из моих рук куртку.       Звучит музыка, и на куполе начинают появляться фотографии падших трибутов. Четырнадцать человек погибло в первые же минуты начавшейся Игры… Готова спорить, что Крэйн доволен таким стартом. Среди убитых нет парня из одиннадцатого.       — София, какие у вас отношения с Марком? — вспоминаю имя.       — Не знаю, — пожимает плечами. — Нормальные…       — Вы союзники? — Хьюго достаёт из рюкзака одеяло и, сев рядом, накрывает меня им, прильнув ближе, чтоб было теплее.       — Скорее да, чем нет, — задумывается на мгновение. — Мы обсуждали, что нужно держаться вместе, — пожимает плечами. — Но когда Игры начались, все договорённости полетели ко всем чертям… Как можно было начать такую бойню?       — Каждый год одно и то же, — прячу нос в руках, грея. — Нужно понять, в чём суть арены…       До меня не сразу доходит, что говорю сама с собой, ведь ребята спят. Хьюго спит, завернувшись в другую часть одеяла, а Софи, затянув капюшон так, что на лице видно лишь глаза и нос, устроилась рядышком с ним. Ей теплее, чем нам, а костёр гаснет, выгорая, остаются только угольки.       Проснувшись, понимаю, что только начинает светлеть. Хьюго всё ещё спит, сильнее прижимаясь ко мне, а вот Софии нет. Становится всё холоднее, снег усиливается и ветер всё сильнее.       — Просыпайся, — встаю и, оглядевшись, понимаю, что Софии нигде нет.       — Может, просто бросила нас? — друг понимает без слов.       — Не уверена — указываю на лежащий рядом рюкзак с едой. — Какой смысл бежать без припасов.       Заметив на снегу почти заметённые следы, становится ясно, в какой стороне её искать. Фляги нет, она проснулась первая и пошла к озеру набрать воды. Не успев нормально собраться, слышим крик Софии. Переглянувшись с Хьюго, бежим в сторону озера. Выбежав из леса, видим как София, ползя по скользкому льду, пытается убежать от девчонки профи из первого дистрикта.       — Они нашли нас, — только и успевает произнести Хьюго, как в каком-то миллиметре от моего носа пролетает топор, врезаясь в дерево позади.       Обернувшись, вижу, как в нашу сторону бегут Уильямс и парень из первого дистрикта. Недолго думая, разделяемся. Хьюго отступает, скрываясь за деревьями в лесу. Он носит молот, хоть Хьюго и силён, но по льду бежать он не может наперевес с оружием.       Что зима, что лето, мне нет разницы — доска для сёрфинга или коньки… Прыгаю на лёд, начиная бежать в сторону Софи, что довольно далеко отползла от берега. Девчонка из первого, как корова на льду, и, опираясь на меч, старается, чтобы её ноги не разъезжались в стороны. Догнав, бью по коленям, чтоб блондинка упала. Она слишком тормозная и начинает махать мечом, когда я за капюшон волоку Софи на другую сторону озера.       — Ты проблемная, ты в курсе? — оглядываюсь и вижу на другом берегу Уильямса. Он даже не попытался что-то сделать, а просто присел и наблюдал, как я сбегаю от него.       — Вы не можете бегать вечно! — кричит ублюдок, ожидая, пока блондинка выберется со скользкого льда.       — Я не знала, что они здесь! — София также оглядывается.       — Воды хоть набрала?       — Да, — немного нервно кивает, похлопывая себя по куртке. — А где Хьюго?       — Бежит в обход и, похоже, у него проблемы, — не вижу среди профи парня из первого дистрикта на той стороне озера, вероятно он преследует Хьюго.       У нас нет времени играть в смотрелки через озеро, нужно найти друга. Метель усиливается и даже в лесу, где из-за деревьев местность особо не продувается, становится проблематично что-то рассмотреть… Замечаю какое-то движение среди деревьев. Решив, что это Хьюго, бежим вперёд, но как мы ошиблись.       — Это что, медведь?! — кричит Софи, перекрикивая вой ветра и привлекая к нам внимание злого и голодного животного.       — Твою же мать! — дёргаю её в сторону, бежим без оглядки.       Ноги начинают вязнуть в снегу и из-за этого становится тяжелее бежать. Холодный ветер раздражает глаза, и они начинают слезиться. Не поняла, в какой момент метель стала такой сильной, что вообще ничего нельзя рассмотреть дальше вытянутой руки. Только и успеваем маневрировать среди деревьев, каким-то чудом не врезаясь в них носом, а за спиной слышится звериный рык голодного медведя, что решил перекусить. Конечно, у озера с рыбой будут медведи… Очевидно, что в природе так и есть, но, блять, не на Голодных играх же!       Впереди вижу два борющихся силуэта, нетрудно сообразить, кто из них Хьюго. Друг отбивает удар топора, заставив противника отступить на несколько шагов. Так этот парень из первого чуть не укоротил мне нос ранее? София пробегает мимо, сверкая пятками, а я цепляю друга за локоть, утягивая его за собой.       — Бегом-бегом-бегом! — кричу на него, чтобы шевелил ногами.       — Что происходит?! — Хьюго, нехотя, но бежит следом, как за его спиной раздаются крики трибута из первого дистрикта, что пытался его убить, а также рычание, звуки порванной одежды и… Чавканье?!       — Хочешь стать вторым блюдом белому медведю?! — кричу на друга, как раздаётся выстрел пушки.       — Не хочу, — отвечает Хьюго, ускоряясь.       Пробежав буквально ещё метров сто, как на нашем пути появляется ещё два белых медведя. Из-за метели мы заметили их в последний момент, чуть ли не прыгая им в пасть, начинаем оттормаживаться. Стоит нам троим остановиться, а медведям побежать на нас, как арену заполняет звук отсчета. Словно эхо от часов и удар гонга. Вот медведи уже в прыжке летят на нас, как всё вокруг заполняет белый свет, слепя. А в следующую секунду нет ни снега, ни медведей, ни зимы… Снег просто растаял будто, его и не было вовсе, медведи оказались переродками, а лес вокруг выглядит так, словно середина весны. Ровно сутки назад начались Игры, и вот спустя двадцать четыре часа пошёл новый цикл.       — Похоже, я поняла, в чём тут фишка.