Новенький

Эй, ну посмотри-посмотри в мою сторону Это было бы здорово… — Эй, Паш-милаш, хватит залипать! — окликнул Личадеева сидящий рядом с ним друг, Кикир, чье лицо озаряла широкая улыбка. — Что с тобой? — Все в порядке, — попытался соврать парень, как-то неуверенно улыбаясь в ответ. По взгляду Анисимова Паша понял, что убедить друга не получилось, так что поспешил перевести тему: — Сколько еще до конца лекции? Кикир, до этого внимательно смотрящий на студента, вздохнул, задумавшись. — Минут пятнадцать. Поскорее бы, а то я сейчас засну, — словно в подтверждение своих слов, парень зевнул. Паша задумался, нахмурившись. Пятнадцать минут: это много или мало? Вроде бы и не то, и не другое, но сейчас было, откровенно говоря, не до этого. Раньше Личадеев был сосредоточен на лекциях: всегда внимательно слушал преподавателя, записывая самое важное из его монолога. Но это было раньше. Все изменилось, когда в их группу перевелся он. Даже будучи новичком, он сразу завоевал популярность и внимание всех девчонок, — и одного парня, — их маленькой группы. Кажется, кто-то даже создал фан-клуб. Но, к сожалению его участников, новенькому, кажется, было на всех все равно. И черт бы знал, что в нем так зацепило Пашу, но бедный студент рядом с предметом своей влюбленности терялся, нервничал и начинал вести себя неестественно. Например, как сейчас. Личадеев заерзал на стуле, не зная, куда деть мешающиеся длинные руки, взволнованно поглядывая по сторонам и иногда на того парня. Юру, — так звали новенького, — казалось, вообще не волновала лекция. И если на другом предмете внимание большей части студентов было бы приковано к Музыченко, то на этом не напряжены были разве что те, кому было действительно «нехер терять». Преподаватель был строгим, говорил быстро и никогда не повторял дважды, а максимальной оценкой у него могла быть лишь «удовлетворительно». Бензина Масла в огонь подливали рассказы старшекурсников о рекордном количестве пересдач. В это время Юрий всем своим видом словно говорил «Эх, перваши», вальяжно развалившись на лекционной скамье. Говорят, он уже учился в одном учебном заведении, из которого его благополучно вышвырнули на втором курсе за прогулы. По всей видимости, меняться Юра не собирался, так что спокойно позволял себе то болтать с сидящей рядом с ним симпатичной брюнеткой, иногда шепча ей на на ухо что-то, от чего та смущенно смеялась, то залипал в телефон, то откидывался назад и закрывал глаза, думая о чем-то. Ну, или он дремал, такой вариант тоже возможен. В любом случае, Паше было как-то все равно, спал он или думал. Просто потому что именно в эти моменты влюбленный Личадеев позволял себе чуть-чуть вытянуть шею вперед, без зазрения совести рассматривая лицо Музыченко. Лицо, кстати, по мнению Павла было до безобразия красивым, особенно тонкие губы, часто изгибающиеся в улыбке, но еще чаще в усмешке. А еще наверняка мягкие каштановые волосы, которые парень откидывал назад, когда те падали на глаза… Кстати, о глазах. О них вообще можно промолчать, ибо стоило только Паше взглянуть на них, как бедный парень терял остатки своего рассудка, машинально сжимая руки. — Личадеев, — студента словно ошпарили кипятком, заставляя вырваться из своих мыслей. — Что я только что сказал? — строго спросил преподаватель, который, как оказалось, уже с минуту стоял рядом с Павлом, хмуря брови и сверля его взглядом сквозь толстые линзы очков. — Я.. — Паша начал мять губы, чувствуя, что попал. Мысли собираться воедино не хотели, а сидящий рядом Анисимов пытался не засмеяться. - Я не знаю.. Оставшиеся пять минут лекции Личадеев злился на себя, искренне не понимая, как он мог потерять контроль и не заметить подошедшего к нему преподавателя, при этом даже не записав в тетради ничего кроме «Лекция номер один». Снова взглянув на Музыченко, Паша осознал, что вообще не знает, о чем преподаватель говорил всю лекцию. Ни единого слова. Просто потому что все это время он думал о нем вместо того, чтобы думать об учебе. Вздохнув, парень начал складывать вещи в рюкзак, тихо произнеся: — Я безнадежен… — Согласен, — с долей какой-то печали в голосе произнес Кикир, похлопав друга по плечу.